Грета родила сына. Младенец, завернутый в рубаху отца, тихонько посапывал. А все, кто присутствовал при его рождении, молча смотрели. Грета – измученная и счастливая, Тамил – светящийся от гордости, Алеур, Юма и Гурия – удивленно-растерянные. Они стали свидетелями появления на свет человека. Война, страх и смерть отступили. Чудо рождения оказалось сильнее.
– Мы назовем его Шонит. В честь Хранителя. Он станет богатырем-лемурийцем, – сказал Тамил.
– Для этого надо вернуться на ковчег, – вздохнула Юма. – Алеур, что с машиной?
– Я пытаюсь… – ответил Алеур и снова скрылся в чреве шара.
– Что это за звук? – спросила Грета. – Слышите? Гудит…
Тамил и Гурия переглянулись.
– Нет, не флюги, – сказала Гурия. – Звук как будто из-под земли…
– Смотрите! – воскликнула Юма, указывая на Хранилище на вершине горы.
Освещенная изнутри ярко-фиолетовым часовня Хранителя прямо на глазах увеличивалась в размерах.
Алеур высунул голову из машины:
– Здесь какая-то вибрация…
И тут все почувствовали, как по земле проходят волны, словно от сильных ударов.
– Землетрясение! – закричала Юма.
Земля вздрогнула и ушла из-под ног. Рухнули остатки колоннады дворца, повалился набок флюг… Земля задрожала и треснула прямо под ногами. В трещину провалилась вимана Алеура. Закричала Грета, заплакал ребенок. Юма кинулась к Алеуру, помогая ему выбраться из летающей машины. Грета вскочила с ребенком на руках, упала. Гурия выдернула из кабины безногого Тамила. За первым толчком последовал второй, более сильный, затем еще мощнее – третий…
– Скорее! На площадку! На открытое место! – закричала Юма. Алеур подхватил Тамила на руки. Они выбежали на поляну перед дворцом и посмотрели наверх – туда, откуда шел гул. Там, у самой вершины, взорвалась и развалилась на куски ставшая пурпурной от волшебного света Камня, часовня Шонита-Ла. Зарево покрыло гору, водопад, разрушенные стены замка, небо… От этого все вокруг приобрело зловещий вид. Люди, оставшиеся внизу, молча смотрели на то, как разрушается вековая скала – защита Лемурии от ветров и вод высокогорного озера. И тут же в громадные щели, образованные взрывом, стали просачиваться новые водопады. Они росли прямо на глазах, превращаясь в мутные потоки, сметающие все на пути.
– Мой малыш! Мой бедный малыш! – закричала Грета, глядя на приближающуюся с гор воду. – Это потоп! То, что предсказывали мудрецы! Все сбылось!
– У нас есть виманы! – воскликнул Алеур.
– Одна вимана! – оборвала его Гурия. – А нас пятеро, вернее, уже шестеро.
– Грета и малыш! Они спасутся! Грета! Взлетай! – крикнул Тамил.
– Нет! Я не полечу без тебя! – заплакала Грета.
– Грета! Спасай ребенка! – приказала Юма и толкнула Грету на доску. Грета, обняв Тамила, положила на виману малыша и встала рядом, вперив взгляд в синий треугольник. Доска осталась на земле.
– Я не могу, – воскликнула Грета. – Попробуй ты, Тамил!
Тамил сел верхом на виману. Она не двинулась. По очереди все, кроме Гурии, попытались поднять доску в воздух.
– Наши души слишком тяжелы… – сказал Алеур, сходя с доски. И как только он сошел, вимана задрожала и приподнялась, вознеся младенца в воздух. Грета схватила сына. Доска грохнулась оземь.
– Вимана подняла ребенка, – сказала Гурия. – Это знак, Грета. Он может спастись.
– Скорее, Грета! Клади его… – Тамил вырвал у жены сверток, ослепнув от слез, и положил его на виману. Доска тут же поднялась и, медленно набирая скорость, полетела в сторону моря.
– Мой сын! Мой сыночек! – рыдала Грета, глядя вслед навсегда улетавшему ребенку. А муж гладил ее по голове, прижав к груди…
– Он долетит, Грета! Сам Ригден-Джапо позаботился о нем! Он будет счастлив, Грета! Он будет великим лемурийцем…
– Вода! Она уже совсем близко! – прошептала Юма. – Алеур! – они обнялись. Гурия сжала зубы так, что они скрипнули, и сказала:
– Простите меня за все! – и, посмотрев в пространство, добавила. – Я знаю теперь, что любовь сильнее всего на свете, мама!
Алеур опустил глаза и крепче обнял Юму.
– Прости меня, Юма! Я всегда любил только тебя, – сказал он и, достав из кармана жемчужное ожерелье, надел ей на шею. – Это мой свадебный подарок.
Юма закрыла глаза, вдохнув запах его волос.
– Мы умрем.
– Если бы! Смерти нет, – отозвалась Гурия. Ее черные глаза с тоской посмотрели на Алеура и Юму.
– Вода! Вода приближается! – закричала Грета. – Тамил!
– Не смотри туда, Грета! Обними меня! – Тамил крепче обхватил жену.
Гурия смотрела прямо в лицо гибели. В лице ее не было ни кровинки. Те, кто был знаком с Черной принцессой, вряд ли узнали бы ее в этой бледной, красивой женщине. Глаза ее светились тысячей чувств. В них была найденная и потерянная любовь, предчувствие смерти, мужество воина и слабость женщины… Она смотрела, как миг за мигом вода съедает землю, как несутся вниз камни, осколки домов, деревья… Как приближается неминуемый конец.
Страшная, грохочущая волна первой ударила Гурию и тут же подняла с земли остальных. Канули в потоке отчаянные крики. Новорожденная река закружила, забурлила и поглотила все, даже не заметив, что уносит человеческие жизни…
Юма захлебнулась, расцепив руки и потеряв Алеура. Открыла глаза и увидела мутное зеленое марево, пузыри, поднимающиеся вверх. Подумала, что это последнее, что она видит в жизни. Удивилась, что не боится, и провалилась в пропасть.