В четверг утром версия стала официальной: злобный застройщик Дейл Пирсон пропал без вести. Тео Кроу приехал к большому красному грузовику, оставленному прямо у грохочущего Тихого океана возле скалы Известковая Печь. Глухомань севернее Хвойной Бухты. Здесь снималась добрая половина всех автомобильных рекламных роликов в мире: все — от детройтских мини-фургонов до роскошных немецких «крузеров» — петляли по утесам Биг-Сура, словно от зрителей требовалось лишь подписать бумаги, и впереди откроется вся дорога жизни, где в величественные волноломы бьются пенистые волны, а за горизонтом — только досуг и процветание. Большой красный грузовик Дейла Пирсона у самого моря действительно смотрелся досужим и процветающим, хотя весь уже покрылся налетом соли, а хозяина его, по всей видимости, смыло волной.

Тео хотелось бы, чтоб так все и оказалось. Дорожный патруль, обнаруживший грузовик, классифицировал это как несчастный случай. Среди камней лежала удочка-закидушка, по счастливому стечению обстоятельств — с инициалами Дейла. А колпак Санты, в котором Дейла видели в последний раз, обнаружили неподалеку вынесенным волной на берег. Тут-то и крылась проблема. Бетси Батлер — Дейлова фря — говорила, что два дня назад Дейл отправился играть Санту в ложу «северных оленей» и после этого домой не возвращался. Кому придет в голову отправиться на рыбалку среди ночи да еще в колпаке Санта-Клауса? Следует признать — по свидетельству другого «оленя», Дейл «принял на грудь», а кроме того, был по-прежнему несколько «заведен» конфронтацией со своей бывшей женой днем раньше, но не утратил же он рассудок окончательно. Спускаться по утесам к воде рядом со скалой Известковая Печь и днем-то дело рискованное, поэтому Дейл никак не стал бы это пробовать среди ночи. (Тео, например, поскользнулся и проехался вниз на двадцать футов, по дороге потянув себе спину. Он то есть, конечно, был несколько обдолбан, но, с другой стороны, Дейл должен был быть несколько пьян.)

Патрульный, стриженный ежиком, а оттого на вид не больше двенадцати — будто сбежал из учебного фильма по гигиене, которые Тео смотрел в шестом классе: «Почему Мэри боится воды», — заставил констебля расписаться в рапорте, сел в свой «крейсер» и отчалил вдоль побережья в сторону Монтерея. А Тео вернулся к грузовику и принялся его осматривать.

Все, что должно было там присутствовать — инструменты, черный фонарик, пара упаковок с мусорной жрачкой, еще одна удочка, тубус с планами, — в нем присутствовало. А все, что не должно — окровавленные ножи, стреляные гильзы, отсеченные члены, следы хлорки после замывания крови, — отсутствовало. Все выглядело так, словно парень просто подъехал, спустился к воде и смылся. Но так просто не бывает. Дейл был гнусен, груб и даже свиреп, но не дурак. Если он точно не знал топографии этих мест и не взял с собой хороший фонарик, ни за что бы тут не спустился. А фонарик у него остался в грузовике.

Жаль, что Тео мало тренировали расследовать преступления не сходя с места. Почти все, что ему сейчас известно, он подхватил из телевизора, а не в академии, где пятнадцать лет назад провел какие-то жалкие восемь недель, когда продажный шериф, обнаружив собственный пятак Тео с марихуаной, паровозом загнал его на должность городского констебля. И после академии почти все места преступлений, что ему попадались, сразу поступали в ведение окружного шерифа или дорожного патруля.

Он снова подошел к кабине грузовика. Хотелось бы отыскать что-нибудь похожее на улику. Единственное, что казалось хоть отдаленно не на месте, — на подголовнике Тео нашел собачью шерсть. Он не помнил, чтобы Дейл держал собаку.

Он сунул волоски в пластиковый пакет и по сотовому набрал номер Бетси Батлер.

Судя по голосу, она не очень сокрушалась из-за исчезновения Дейла.

— Нет, собаки Дейлу не нравились. И кошки тоже. Его больше тянуло к коровам.

— Он любил коров? Так у вас в доме что, ручная корова жила? — (Это может оказаться коровья шерсть?)

— Нет, он любил их есть, Тео. С тобой все в порядке?

— Нет, извини меня, Бетси. — А он так надеялся, что говорит не как обдолбанный.

— Так я грузовик получу или нет? То есть ты его сам сюда пригонишь?

— Понятия не имею, — ответил Тео. — Его отбуксируют на арестплощадку, и я не знаю, выдадут ли его тебе. Мне пора идти, Бетси.

Он захлопнул крышку телефона. Может, он всего-навсего устал. Молли вчера выгнала его спать на диван — упомянув что-то про его склонности мутанта. А он и не подозревал, что ей так дорога салаторезка. Он был уверен: Молли поняла, что он курил траву.

Тео снова открыл телефон и набрал номер Гейба Фентона.

— Эй, Тео. Я не знаю, что ты мне такое принес, но это не волосы. Не горят, не плавятся, к тому же их чертовски трудно разрезать или сломать. Хорошо, что их удалось вырвать с корнем.

Тео поморщился. Он уже почти забыл чокнутого блондина, которого переехал. А теперь, вспомнив, содрогнулся.

— Гейб, у меня для тебя тут еще волосы есть.

— Боже мой, Тео, ты опять кого-то сбил?

— Нет, никого я не сбивал. Господи.

— Ладно, я тут весь день все равно. Вообще-то я тут и всю ночь. И нет такого места, куда мне можно было бы пойти. И нет такого человека, кому было бы небезразлично, живя или умер. И нет такого…

— Ладно. Еду к тебе.

В конторе «Недвижимости в Соснах» сидели двое мужчин и три женщины, включая Лену, когда в агентство зашел Такер Кейс. Женщин он немедленно заинтриговал, а мужчины его сразу же невзлюбили. С Такером всегда так было. Немного погодя, узнав его получше, женщины списывали его со счетов, а мужчины невзлюблять не переставали. В сущности, он оставался ботаником в теле клевого парня: против него работала если не одна черта, значит, другая.

Контора представляла собой единую конюшню со столами, и Такер сразу направился к Лениному, стоявшему в глубине. По ходу он улыбался и кивал риелторам, а те слабо улыбались в ответ, стараясь не ухмыляться. Их до смерти утомили демонстрации недвижимости рождественским отпускникам, обещавшим вернуться после праздников: они сюда не переедут ни за что, даже если найдут работу в этом игрушечном городке. Просто ничего лучше на праздники они придумать не смогли, а потому решили взять детишек на увлекательное сафари: «Доведи риелтора до белого каления». Так, по крайней мере, официально утверждалось на собраниях членов Мультилистинговой системы.

Лена встретилась взглядом с Такером и невольно улыбнулась. И сразу же нахмурилась.

— Что ты здесь делаешь?

— Обед? Ты. Я. Еда. Разговор. Мне нужно у тебя кое-что спросить.

— Мне казалось, ты сейчас должен летать.

Так никогда раньше не видел Лену в деловом костюме — скромные юбка и блузка, самую чуточку маскары и помады, волосы заколоты лакированными палочками для еды, а несколько прядей сбежали и красиво обрамляют лицо. Ему понравилось.

— Я летал все утро. Но есть погода. Приближается край бури. — Ему очень хотелось выдернуть у нее из прически эти палочки, бросить ее тут же на стол и сообщить, каково ему сейчас на самом деле. А ему сейчас несколько возбужденно. — Можем заказать китайскую, — добавил он.

Лена выглянула в окно. Небо над лавками через дорогу темнело.

— В Хвойной Бухте нет китайского ресторана. А кроме того, я тут совсем увязла. Я занимаюсь сдачей жилья отпускникам, а сейчас — канун кануна Рождества.

— Можем сбегать к тебе и быстренько пообедать там. Ты себе не представляешь, как быстро я умею, если захочу.

Лена посмотрела ему через плечо на сотрудников — те, конечно, пялились вовсю.

— Ты меня об этом хотел спросить?

— О, нет-нет, конечно нет. Я бы ни за что… то есть, конечно, за что бы, да, но тут кое-что еще. — Теперь и Так уже ощущал, как риелторы не только пялятся на него, но и прислушиваются. И он нагнулся над Лениным столом пониже, чтобы его слышала только она. — Ты сегодня утром говорила, что этот парень — констебль, за которым замужем твоя подруга, — живет в хижине на краю большого ранчо к северу от города, так?

Лена по-прежнему смотрела ему за плечо.

— Да, ранчо «Пивбар», хозяин — Джим Пив.

— А рядом с хижиной есть старый трейлер?

— Да, раньше в нем жила Молли, но теперь они живут в хижине. А что?

Так выпрямился и ухмыльнулся.

— Значит, белые розы, — сказал он, ради аудитории немножко громче, нежели следует. — Я просто не знал, уместны белые на праздник или нет.

— А? — спросила Лена.

— До вечера, — сказал Так. Потом нагнулся, поцеловал ее в щеку и вышел из конторы, смущенно улыбаясь изможденным риелторам. А в дверях обернулся и помахал всем: — Веселого Рождества, публика.

Войдя к Гейбу, Тео первым делом заметил аквариумы с дохлыми крысами. Самка радостно скакала в центральной клетке — принюхивалась, гадила и выглядела по-крысиному счастливой, — а вот остальные, самцы, валялись на спинках, задрав лапы к небесам, будто пластмассовые солдатики в диораме смерти.

— Как это произошло?

— Не хотели учиться. Как только проассоциировали шок с сексом, им понравилось.

Тео задумался о своих отношениях с Молли в последние дни. И представил себя в стеклянной витрине с мертвыми грызунами.

— Так ты, значит, долбал их током, пока не сдохли?

— Я должен был поддерживать константу в параметрах эксперимента.

Тео сурово кивнул, будто понял, хотя на деле не понял ничего. Подошел Живодер и боднул его в ляжку. Тео для успокоения почесал его за ухом.

Кормилец беспокоил Живодера, и пес надеялся, что Аварийный Вспомогательный Кормилец, быть может, даст ему этих ароматных и аппетитных беленьких белочек из клеток на столе, раз уж, судя по всему, Кормилец их уже приготовил. Невозможно же так мучиться: как в тот раз на пляже пацан, который сначала делал вид, что кидает мячик, а потом не кидал. А потом опять делал вид, что кидает, и опять не кидал. Поэтому Живодер просто вынужден был сбить мальчишку с ног и сесть ему на голову. Батюшки, как же его после этого отплохособакили… Нет ничего хуже, чем когда тебя плохособакят, но если Кормилец и дальше будет дразнить его беленькими белочками, придется и его сбить с ног и сесть ему на голову, а может, даже и в ботинок накакать. О, я плохая, плохая собака… Нет, постой, Аварийный Вспомогательный Кормилец чешет ему за ухом. Ой, хорошо-то как… У него вообще все прекрасно. Собачий ксанакс. Ну и ладно.

Тео протянул Гейбу пакетик с волосами.

— А что это за масло в нем? — поинтересовался Гейб, осматривая улику.

— Хрень от чипсов. В пакете вчера жил мой обед.

Гейб кивнул и посмотрел на Тео так, как в телевизоре коронер обычно смотрит на копа: Тупица, вы разве не поняли, что загрязняете улики одним своим дыханием, поэтому мне станет с вами намного уютнее, если вы немедленно прекратите?

Он поднес пакетик к микроскопу на стойке, извлек пару волосков и положил на стекло. Накрыл крышкой и задвинул.

— Только не говори мне, что это от белого медведя, — сказал Тео.

— Нет, но, по крайней мере, животного происхождения. С отчетливой сигнатурой сметаны и лука. — Гейб оторвался от микроскопа и ухмыльнулся Тео. — Да нет, я тебе просто мозги ебу. — Он мягко ткнул констебля в плечо и снова приник к микроскопу. — Ух ты, медулла отсутствует, а двупреломление низкое.

— Ух ты, — послушно отреагировал Тео, стараясь разделить восторг Гейба насчет низкого двупреломления, но не очень успешно.

— Надо проверить по онлайновой базе данных волосяного покрова, но мне кажется, они от летучей мыши.

— А есть такая база данных? Что — Волосня-Летучих-Мышей-точка-ком?

— Знаешь, интернет ведь для того и задумывался. Делиться научной информацией.

— А вовсе не торговать виагрой и порнографией, да? — В конце концов, может, Гейб и очухается.

Биолог перешел к компьютеру на рабочем столе, пошелестел экранами микрофотографий различной шерсти, пока не нашел ту, которая ему понравилась больше прочих, вернулся к микроскопу и снова сверил картинку.

— Ничего себе, Тео, да у тебя тут вымирающий вид.

— Не может быть.

— Черт, где ты это взял? Микронезийский гигантский крылан.

— Из пикапа «додж».

— Гмм, такой ареал не значится. Не на Гуаме парковался?

Тео выудил из кармана ключ от своей машины.

— Слушай, Гейб, мне пора ехать. Давай вечером в «Пене» пивка попьем?

— Пива можем и сейчас выпить. У меня есть в холодильнике.

— Тебе нужно изредка на людях бывать. Договорились? — Тео уже пятился к двери.

— Ладно. В шесть. Мне еще нужно растворителя для суперклея купить.

— Пока. — Тео соскочил с крыльца и кинулся вприпрыжку к «вольво».

Живодер гавкал ему вслед на четыре четверти. Алло? Вкусные белые белки? Еще в коробке? Алло? Ты забыл?

Когда Тео подъехал к дому Лены Маркес, перед входом уже стоял ничем не выдающийся белый автомобиль экономкласса, взятый напрокат («форд-сопля» — так их называл Тео). Констебль огляделся, не висит ли где-нибудь давешняя летучая мышь, но на потолке веранды ее не было. Он даже еще не подал рапорт о том, как переехал, по-видимому, неуничтожимого блондина, а сейчас перед ним маячила перспектива один на один столкнуться с убийцей. На всякий случай он заехал домой и взял с полки в чулане пистолет, а с кроватного столбика снял наручники: Молли там в последний раз брала его в плен, но тогда они еще разговаривали. (Теперь же она во дворе тренировалась с бамбуковым мечом «синаи», которым пользовалась с тех пор, как сломался палаш, поэтому Тео удалось проскользнуть в дом и выскользнуть без всякой конфронтации.) Констебль отстегнул клапан нейлоновой кобуры своего «глока», прицепленной сзади на джинсы, и позвонил в дверь.

Она открылась. Тео заорал и, отскакивая, выхватил пистолет.

По другую сторону порога тоже заорал и нырнул в глубь комнаты Такер Кейс. Лицо он прикрывал руками. На голове у него тявкнула шляпа.

— Стоять, ни с места! — скомандовал Тео. Сердце билось у него в горле.

— Да стою я, стою. Господи, что же это за херня такая?

— У вас на голове летучая мышь!

— Так что ж теперь, стрелять меня за это?

Летучая мышь, обхватив всю голову летчика огромными черными крыльями, напоминала большой кожаный шлем с мохнатым ирокезом, который заканчивался большеухой собачьей мордочкой. И она теперь гавкала на Тео.

— Э-э, вообще-то нет. — Тео опустил пистолет.

Ему даже стало неловко. Он тем не менее еще не выпрямился и стоял, точно заправский стрелок, только пистолет опустил, а потому смотрелся как самый тощий в мире борец сумо.

— Встать можно? — спросил Так.

— Конечно. Я просто с Леной хотел поговорить.

Такер Кейс разозлился. Крылан съехал ему на один глаз.

— Так она же на работе. Послушайте, если вы собирались раскуриваться, может, пистолет надо было дома оставить?

— Что? — Тео тщательно промыл глаза визином, а к «Трусишке Питу» — своей любимой трубке для дури — прикладывался много часов назад. — Я не курил. Я вообще уже много лет не раскуриваюсь.

— А, ну да. Констебль, может, вы все-таки в дом зайдете?

Тео выпрямился и постарался стряхнуть с себя вид парня, которому только что вычеркнули пять лет из жизни, напугав человеком с летучей мышью на голове. Вслед за Такером Кейсом он прошел в кухню Лены. Летчик предложил ему сесть к столу.

— Итак, констебль, чем я могу вам помочь?

Тео и сам не знал толком. Он рассчитывал поговорить с Леной — или, по крайней мере, с ними обоими.

— Ну, как вам, наверное, известно, мы обнаружили грузовик бывшего мужа Лены в Биг-Суре.

— Разумеется. Я его видел.

— Видели?

— С вертолета. Я Такер Кейс, летчик на контракте, Администрация по контролю за наркотиками, помните? Можете проверить, если угодно. Мы все равно этот район патрулируем.

— Правда? — На Тео смотрела летучая мышь, и у Тео не очень получалось следить за своими мыслями. На мыши были крохотные солнечные очки. «Рэй-баны» — Тео различил в углу одного стекла торговую марку. — Прошу прошения, мистер… э-э, Кейс, но вы не могли бы снять с головы летучую мышь? Она очень отвлекает.

— Он.

— Простите?

— Это он. Роберто. Свет не любит он.

— Простите?

— Так говорил один мой друг. Извините. — Такер Кейс отклеил летучую мышь с головы и положил на пол. Роберто, как паук, на кончиках крыльев зашагал в гостиную.

— Господи, жуть какая, — сказал Тео.

— Ну да, сами понимаете — детки. Что тут сделаешь? — Так ослепительно сверкнул идеальной улыбкой. — Значит, вы нашли грузовик? А водителя — не нашли?

— Нет. Там все выглядело так, будто он пошел рыбачить со скал и его смыло в океан.

— Выглядело? Вы, значит, подозреваете, что дело нечисто? — Брови Така подпрыгнули.

Летчик мог бы и посерьезнее к этому отнестись, подумал Тео. Пора сбрасывать бомбу.

— Да. Для начала он не вернулся домой после рождественской вечеринки у «северных оленей», на которой изображал шуточного Санту. Вряд ли кто-то пойдет удить рыбу среди ночи в костюме Санта-Клауса. А колпак от наряда мы нашли в кабине, и там же на подголовнике — шерсть микронезийского крылана.

— Ну, это совпадение. Ох, так в вас, наверное, взыграли подозрения, да? — Такер Кейс встал и подошел к кухонной стойке. — Кофе? Только что сварил.

Тео тоже поднялся — чтобы подозреваемый не улизнул, а может, показать, что он выше: похоже, это его единственное преимущество над летчиком.

— Да, это подозрительно. И во вторник вечером я разговаривал с одним ребенком, который утверждает, что видел, как женщина убила Санта-Клауса лопатой. Я тогда не придал этому значения, но теперь мне кажется, что ребенок действительно мог что-то видеть.

Такер Кейс деловито извлекал из буфета кружки, а из холодильника молоко.

— Вы же сообщили тому ребенку, что Санты не бывает, правда, констебль?

— Нет, не сообщил.

На этом Такер Кейс повернулся с кофейником в руке и внимательно посмотрел на Тео.

— Но вы же сами знаете, что Санты не бывает, правда, констебль?

— Это не шутка, — сказал Тео. Такого он терпеть не мог — быть КРУТЫМ. Ему полагалось быть остряком перед лицом власти.

— Сливки?

Тео вздохнул:

— Ну да. И сахар, пожалуйста.

Так закончил смешивать кофе, поставил кружки на стол и сел.

— Слушайте, я вижу, к чему вы клоните, Тео. Могу я вас называть Тео? — Констебль кивнул. — Спасибо. Как бы там ни было, Лена во вторник вечером была со мной. Всю ночь.

— Вот как? Я видел Лену в понедельник. И про вас она не упоминала. Где вы встретились?

— В «Экономичном гипермаркете». Она была Сантой Армии спасения. Я решил, что она привлекательная, и пригласил ее на свидание. И мы запали друг на друга.

— У вас привычка ухлестывать за Сантами из Армии спасения?

— Лена сказала, что вы женаты на королеве ужастиков по имени Кендра, Малютка Воительница Чужеземья.

У Тео чуть кофе носом не пошел.

— Так звали ее персонажа.

— Ну да, только Лена говорит, что иногда это Молли самой не вполне ясно. Я вот к чему: где найдешь любовь, там она и есть.

Тео кивнул. Да, это правда. Но перед тем как впасть в тоску, напомнил себе, что этот парень как бы мимоходом лягнул женщину, которую он, Тео, любит.

— Эй, — сказал он.

— Все в порядке? Не мне судить. Сам я женился на островитянке, которая не видала водопровода и канализации, пока я не привез ее в Штаты. Не получилось у нас…

— Шерсть крылана в грузовике, — прервал его Тео.

— Ага, я знал, что вы к этому вернетесь. Кто ж его знает? Роберто время от времени гуляет сам по себе. Может, он познакомился с этим Дейлом. Может, они тоже запали друг на друга. Где найдешь любовь, там она и есть. Хотя сомневаюсь. Насколько я слышал, этот Дейл был жуткий урод.

— Вы тем самым намекаете, что ваша летучая мышь могла иметь какое-то отношение к исчезновению Дейла Пирсона?

— Нет, дуралей, я говорю только, что моя летучая мышь могла иметь отношение к шерсти, которой, как даже вы с вашей шерлокхолмсовской наблюдательностью могли заметить, она вся покрыта.

— Я не верю, что вы полицейский, — сказал Тео. Вот теперь он рассердился по-настоящему.

— А я и не он. Я просто летаю на вертолете Администрации. Работа сезонная, а сезон в Биг-Суре и окрестностях сейчас урожайный. Вот я и летаю, высматриваю в лесах темно-зеленые пятна, а сзади агенты пялятся в инфракрасные приборы и записывают все в координатах глобальной системы навигации, чтобы потом можно было конкретные ордеры выписывать. И я вам просто рассказать не сумею, как хорошо они платят. «Вив ля война наркотикам!» — говорю я. Но нет — сам я не полицейский.

— Я так и думал.

— А самое смешное тут вот что: я научился различать нужный оттенок зеленого с неба, и инфракрасные лучи обычно подтверждают мои подозрения. Вот сегодня утром, например, заметил огород марихуаны примерно в тысячу квадратных футов — сразу к северу от ранчо «Пивбар». Знаете такое место?

Тео ощутил в горле комок размером с дохлую крысу Гейба.

— Да.

— Просто огроменная куча дури, даже по меркам коммерческих производителей. Уголовное количество. И я повернул вертолет — мы оттуда улетели, а я даже не обратил на этот пятак внимания агента. Но если погода наладится, мы можем туда вернуться. Тут же буря идет, знаете? А сегодня утром мы с Роберто съездили туда, просто удостовериться. Наверное, и завтра агентам его показать не поздно будет.

Такер Кейс поставил кофе, оперся на локти и склонил голову набок, словно симпатичный пацанчик в рекламе молочной каши, который вот-вот достигнет своей сахарной нирваны.

— Вы очень несимпатичный человек, мистер Кейс.

— Ох боже мой, вы бы меня видели, когда я еще не прозрел. Я был таким придурком. Сейчас я вообще-то очарователен. Кстати, видел, как ваша супруга во дворе тренируется. Очень мило. Все эти замахи мечом, конечно, жутковаты, но в целом — очень мило.

Тео поднялся — и даже пока он поднимался, у него кружилась голова, словно по ней двинули носком с песком.

— Я, пожалуй, пойду.

Провожая констебля до двери, Такер Кейс положил руку ему на плечо.

— Поверить в это вы, Тео, наверное, не сможете, но в другое время, я уверен, мы стали бы друзьями. И вы должны понять: я очень, очень хочу, чтобы у нас с Леной все получилось. Встреча наша была точно расчислена небесами — именно в ту секунду, когда я только-только пережил свой развод и оказался готов полюбить снова. А так приятно миловаться с кем-то под рождественской елочкой, вы не думаете? Она замечательная женщина.

— Лена мне нравится, — ответил Тео. — А вот вы — психопат.

— Вы так считаете? — спросил Так. — А я старался принести вам пользу.