Рейден

Второй день подходит к концу, как и кастинг. Сюда приехало несколько агентств со своими моделями и актёрами, практически всех видел на билбордах, кроме одного. Парня, который тоже ходил на пробы. Он был первым. «Чёрный ворон», так его называли. Неприятный тип, до жути. Держусь от всех отдалённо, ни с кем не общаюсь, кроме Даррена, пропадающего с Шай. Он только и успевает мне рассказывать, как она победила его в теннисной партии, как они ездили, чтобы покататься на доске. И это подавляет меня, как и последний удар – ужин. Сегодня она согласилась с ним поужинать. Поэтому направляюсь в главный ресторан, где все собираются, чтобы самому посмотреть на это.

Здесь около сорока человек, модели сидят поодаль от руководителей. Некое разделение. Прохожу к свободному столику и опускаюсь на стул лицом к входу, чтобы видеть это. Видеть и напомнить себе – не моя.

Влажность от тропического дождя, который идёт в день по несколько раз, приносит усталость. Смех раздаётся за спиной, но меня он мало волнует. Все они дружат, обсуждают кого-то и сплетничают, от чего я держусь подальше. Поэтому я им не нравлюсь, слышал, как они высмеивают меня, но не поддамся. Ни за что. У меня иная роль. Мне не нужны друзья.

Делаю заказ и замечаю Шай в блестящем чёрном платье с завитыми волосами. Она ни разу не распускала их, если этого не сделал бы я. А сегодня на свидании с Дарреном распустила. Стерва. Вновь эта ненавистная ревность поднимается в теле, пока наблюдаю за улыбающимся Дарреном, встречающим её. Он подводит её к столику со свечами и что-то говорит. Скорее всего, осыпает её комплиментами, на которые она сдержанно улыбается. Чёрт возьми, почему она такая манящая сейчас? От кожи, тронутой загаром, исходит золотое свечение, притупляя холодное, губы увлажнены и так притягивают. Да я с ума схожу, потому что хочется, как пещерному человеку, подойти, набить морду Даррену, взвалить её на плечо и унести куда-нибудь подальше. И плевать, что будет потом. Я неведомо, когда уже присвоил её себе. Наверное, ещё раньше, чем поцеловал в первый раз. Она незаметно и тихо вошла куда-то глубоко в меня. И даже если бы желал забыть, то не смог бы. Пытался. В итоге расстался с Лорейн.

Мне приносят салат и стейк. Киваю официанту и опускаю голову. Это чертовски хреново вот так сидеть и думать о том, чтобы сделал, если бы… Не понимаю. Ничего не понимаю. Если она любит Роксборро… а если нет? Если он знает о ней больше и, возможно, шантажирует? Вряд ли. Глупость. Видел с каким обожанием он на неё смотрит. Тогда по какой причине отправил сюда? Как же мне хочется, чтобы она стала открытой. Доверилась мне, только мне, ведь я желаю её узнать. Готов для того, чтобы бороться за время, которое будет нам отведено. И уверен, его не забуду никогда, как и она.

– Привет, – раздаётся недовольный голос напротив.

Удивлённо поднимая голову, встречаюсь с Дарреном.

– А ты… – выглядываю из-за него и замечаю, что Шай нет.

– Она ушла. Я рассказывал ей о планах на завтра, пока у вас будут съёмки, а она просто встала и ушла. Что за стерва? Без слов. Без объяснений. Ушла, словно одна ужинала. Отказалась от шампанского, и я теперь не знаю, что думать, – тихо возмущается он.

Чёрт, а я рад. Настолько, что пытаюсь унять желание расхохотаться и показать ему средний палец.

– Она тебе ничего не обещала. Может быть, дела какие-то? – Предполагаю я.

– Но теннис, мы вместе загорали, катались и… вот чёрт, я думал, что она заметила меня и мои чувства, – запускает руку в волосы и взлохмачивает их.

– Этим занимаются отдыхающие. Не принимай всё близко к сердцу. Она в тебе не заинтересована, но ты работник, как и мы все, поэтому и согласилась. Даррен, хватит мечтать о том, что никогда не станет твоим, – отодвигаю тарелку и делаю глоток лимонада.

– А ты слышал что-нибудь про неё и Роксборро? – Спрашивает он.

– Когда? Я в офисе был за последнее время только раз. И то у меня было всего несколько часов, чтобы съездить к матери и снова выслушать крик Лорейн, а потом отправился в Рио, – усмехаюсь я.

– И всё же, это всё странно. Она не должна быть здесь. Насколько я знаю, она ненавидит такую погоду, да и, вообще, отдых. Она не работает, только общается с заказчиками. Другие агенты злятся, что Роксборро подослал её сюда. Они открыто объявили нам бойкот, поэтому такое вот отношение. Зависть, её очень много в нашем мире. Завтра тот день, когда вынесут вердикт.

– А есть какие-то намёки? – Интересуюсь я.

– Нет. Всё очень сдержанно, и они не выказывают никому предпочтений, кроме Шай. Она мне сказала, что никак не будет воздействовать на них. Это не её работа. Также она спрашивала, какой план в отношении тебя у пиар-компании.

– Она уже необходима?

– Думаю, через месяц мы обратимся к ним. Рейтинг поднимается, заказчики хотят тебя. Ты сам видишь по социальным сетям, вскоре начнут узнавать и просить сфотографироваться.

– У меня не было времени, чтобы проверить свои странички, которые передал вам. Ладно, пойду отдыхать. До завтра, – поднимаюсь со стула и выхожу из ресторана на душный воздух.

Влажность сразу же обнимает кожу, даже лёгкая рубашка становится неприятно мокрой. Гроза проносится над головой, обещая вновь, разразится сильнейшим ливнем. Неудачная погода для съёмок, но именно её они и хотят.

Спускаюсь к берегу океана и направляюсь вдоль его, подальше от шума и зарождающейся вечеринки в баре. Первые капли падают на лицо, а я продолжаю идти. Наслаждаюсь одиночеством и единением с природой, сейчас набирающей силу вокруг меня.

Поднимая голову, замечаю силуэт, сверкающий в тусклом свечении позади отеля. Слабая улыбка появляется на губах, когда двигаюсь к ней. Рассматриваю длинное платье, уже полностью мокрое, как и длинные волосы, завившиеся в ещё более упругие локоны, чем раньше. Не знал, что волосы Шай вьются от природы. Невероятная красота. Она словно призвала эту стихию и стоит, наслаждаясь крупными каплями, скатывающимися по лицу. Останавливаюсь напротив неё и замечаю, что глаза закрыты. Вряд ли она может услышать меня из-за шума дождя и волн.

Смотрю на неё, наслаждаясь каждой чёрточкой идеального и расслабленного лица. Кажется, что время останавливается, пока впитываю в себя молчаливый холод её ауры. А я мечтаю о ней. Такой же идиот, как и Даррен. Вижу её сейчас, и это словно иллюзия, обман зрения. Шутка надо мной, ведь в данный момент столько нежности и чувственности в ней.

Поднимая руку, под волной притяжения, дотрагиваюсь до щеки. Всё отходит на задний план, когда слышу слабый вдох, сорвавшийся с влажных губ. Не двигается, словно не чувствуя моих пальцев, ласкающих её лицо. Возможно, я с ума схожу, и выдумал себе фантазию. Не могу устоять перед искушением и не ощутить мягкость кожи, и хочется рассмотреть ближе.

Неожиданно распахивает глаза, наполненные страхом. А я смотрю в них, в эту темноту, которая напрочь выбивает почву из-под ног. Нужны ли слова сейчас? Нет. Я вижу всё, боль, желание оттолкнуть и борьбу внутри её. А мне не нужно бороться с собой, потому что чувствую её. Эту тяжесть, которую несёт в себе. И хочется помочь, понять и уберечь. Она сейчас настолько незащищённая, одинокая и созданная для меня самой природой, что сердце сжимается от эмоций, зажигающих кровь.

Мои пальцы проходят по её губам, стирая дождь, вновь стекающий по её лицу. Закрывает глаза, не отвергая моих прикосновений. Наклоняясь, целую её верхнюю губу, нежно дотрагиваясь до скул. Привкус клубники и кристально чистой воды. Тело наполняется силой, позволяющей сминать губы пальцами и своим ртом. Её прохладное дыхание. Быстрое и в то же время слабое. Она не отвечает, просто стоит, позволяя мне в эти секунды, поверить в то, что моя. Разрешающая себе и мне эту слабость, ворвавшуюся в жизнь.

– Шай, – выдыхая, прохожусь губами по её щеке и зарываюсь руками в волосы.

– Не нужно, – тихо подаёт голос.

– Прими это. Прими то, что между нами существует нечто большее, чем просто знакомство. Пожалуйста, помоги себе и мне, – шепчу и трусь носом о её мокрые волосы.

– Рейден, нет, – мотая головой, упирается ладонями в мою грудь.

– Почему? – Спрашивая, позволяю ей оттолкнуть и отвернуться от меня.

– Нет. Хватит делать это со мной. Не преследуй, пусть всё останется так, как было.

– Ты его так сильно любишь? Не верю. Тогда бы ты не допустила этого. Не допустила ничего, что может пошатнуть твой мир. А ты сделала это. Сейчас. Тогда. Сделала, – давлю на неё.

– Нет. Чёрт возьми, Рейден, хватит, – оборачиваясь, ожесточённо стирает с губ мои прикосновения.

– Между нами есть чувства. Отрицай сколько угодно, но они есть, – настаивая, делаю шаг к ней.

– Ничего не может быть. Никогда. Неужели, ты этого не понимаешь? – Повышает голос, всплёскивая руками.

– Нет, не понимаю. Почему не может быть, если уже есть?! Зачем ты пошла с Дарреном на свидание, хотя он тебе не нужен? Чтобы показать мне, насколько я ниже тебя? Да, я не так богат, как ты. Но…

– Нет, дело не в этом, – перебивая, мотает головой.

– Я не для тебя. Я никому не принадлежу и не собираюсь. Мне не нужны отношения и мужчины. Мне не нужно ничего от тебя, особенно эти поцелуи. Они… пойми меня, потому что я устала. От тебя и этих мыслей, которые изводят каждый час. Устала ощущать вонь палёного мяса, моего, при твоём приближении. Устала от этой боли. Устала объяснять тебе, что ты не можешь быть рядом. Не надо. Не делай этого с собой. Ведь я Круэлла, я заберу твою душу и причиню боль. Не приближайся ко мне, – выставляет дрожащую руку впереди себя.

– А если я хочу ощутить боль? Если готов встретиться со всем, что ты скрываешь? Меня это не пугает. Никогда не пугало, потому что хочу защитить тебя. Что знает Роксборро? Почему держит тебя рядом и не даёт тебе жить? Что ты с собой делаешь? Шай! Хватит! От этого не убежать, никогда. Думаешь, я не пытался? Каждый день, но тоже устал от этого. Мне нужна ты, я хочу тебя и только тебя. И уверен, всё это взаимно, но ты боишься чего-то. Объясни мне, чего ты так опасаешься?

– Не надо этого делать с собой, Рейден. Это всё иллюзия, которую ты выдумал. Меня не нужно спасать. Не усугубляй ситуации, которая и так вышла из-под контроля. Я не умею чувствовать. Ничего. Никогда. Мертва внутри, и никто не оживит. Я не позволю тебе этого сделать с собой, потерять то, что ты имеешь. Посмотри на Тину, что с ней стало из-за меня. Ты был прав, только моя вина, потому что вытягиваю силы, забирая себе. Но не ты, понял? Прекрати это всё говорить, словно ты знаешь обо мне больше. Ты ни черта не поймёшь. Никогда. И я не доверяю тебе, не собираюсь этого делать. Ты «мотылёк», так превратись в нечто большее, а я не дам тебе этого. Не дам, потому что сердца у меня нет. Я несу с собой только боль и страдания. Оборви всё в своём разуме, – с такой горечью произносит, что заставляет сердце изнывать от сочувствия и желания обнять, стереть эту печать мучений с её души.

– Я сам могу решить, что мне делать и с кем делать, Шай. А вот ты не можешь! Откуда столько трусости? Ты же сильная, так не обманывай меня и себя! Ты жива, но сама не позволяешь чему-то иному и необычному, отличному от твоих тупых правил, войти в этот мир! Почему? Дерьмо, Шай, не нужно казнить себя за прошлое! Мне плевать на него, – стираю с лица дождь, то повышая, то понижая голос. Паникую, потому что ощущаю, как она сдаётся. Себя отдаёт мраку, так полюбившемуся ей. Не позволю.

– Ты ничего не знаешь. Так не стоит лезть в мои мысли. Они страшные, и такие как ты умирают. Всегда. Мой мир не для тебя, понимаешь? Почему ты не слышишь меня? Я шлюха Роксборро и ни за что своё место не потеряю. А из-за тебя меня сослали в эту дыру, заблокировали вай-фай, даже мобильную связь запретили мне выдать. Меня отрезали от моей жизни, а всему виной ты, – обвинительно указывает на меня пальцем.

– И нравится тебе такая жизнь? – С отвращением выплёвываю слова, делая ещё один шаг к ней.

– Нравится быть той, кем пользуются? Ты лишь тело для него, пока ещё молодое и красивое. А потом? Ты думала, что будет дальше? Ты ведь всё планируешь! Каждую секунду своей дерьмовой жизни, так распознай, что останешься одна!

– Ты прав, жизнь моя дерьмо. Так не лезь в неё, а о себе я позабочусь без тебя, – разворачивается, чтобы уйти.

– Я не отступлю, Шай, потому что сегодня убедился окончательно – у тебя есть ко мне чувства. Поцелуй тому доказательство. Мои прикосновения. И ты больше не требуешь убрать руки, – в подтверждении своих слов кладу ладони на её оголённые плечи.

– Признай это, оживи. Я не позволю тебе ещё сильнее притупить эмоции. Вытащу их из тебя и изменю всё. Хочу быть с тобой. И плевать, как долго это продлится. Останься со мной, дай себе эту возможность, – шепчу ей на ухо.

– Не надо, Рейден, – тихо отвечая, поворачивается, отчего мои руки падают и теряю эту нить. Всматриваюсь в её глаза и не понимаю, что ей мешает согласиться. Ведь я прав. Во всём прав. Она нужна мне не меньше, чем я ей.

– Ты должен строить свою карьеру. Ты только начинаешь, а моё время скоро завершится. Я исчезну, испарюсь, и никто не найдёт. Не могу позволить себе думать о чём-то другом, кроме того, что давно запланировала. Ты ошибся, сделал неверные выводы, разрушил свою жизнь с подружкой. Но это всё лишнее. Мне это не нужно, как и ты не нужен.

– Бабочка, да кто же так сильно подпалил твои крылья? – Шепчу и облизываю губы, покрытые дождём.

– Жизнь, мотылёк. Так не совершай моих ошибок, они будут стоить тебе сердца и души. Не отнимай у себя то, что может сделать тебя другим, отличным ото всех. Не подходи ко мне. Я не желаю тебя видеть и думать о тебе. Проклинаю тот день, когда ты затянул меня в пламя, пожирающее снова и снова мою плоть. Ненавижу твой огонь. Ненавижу, – разворачивается и подхватывает подол платья.

– Шай! – Кричу, наблюдая, как убегает от меня. Бесстрашная Круэлла бежит от обычного мужчины, который готов на всё, чтобы защитить.

– Шай, что с тобой случилось? – Шепчу, оставаясь один под ливнем.

Что заставило её быть такой? Кто были они? Что-то произошло в то время, когда она пропала. Определённо именно это повлияло на одинокую молодую женщину, закрывшуюся ото всех. И это страшно, невероятно больно, ведь не знаю, как её вытащить из этого. Показать, что я не причиню ей страданий. Буду драться, разрывать всех, но не дам ей так мучить себя. Должен узнать, что было тогда. Должен, и всё прояснится. Найду причины, чтобы она верила мне. Заберу себе и никому не позволю дотронуться до моей бабочки. И пусть уверяет, что ничего не чувствует. Чувствует, не меньше моего, думает обо мне так же часто, как и я о ней. Но в отличие от Шай, у меня есть силы, чтобы бороться за себя и жизнь, а не существование. И я вытащу её из этой темноты. Подарю новые крылья, чтобы увидела, как может быть красив этот мир. Со мной.

Идеальных женщин не бывает, но бывают те, ради которых можно терпеть ад на земле, рвать себя на куски, и это будет стоить тех минут, когда наступит время молчания и единения. Я не был полноценным с Лорейн. Старался, работал, чтобы обеспечить её материальными ценностями, но не чувствами. Я даже не предполагал, что можно страдать тихо и одновременно испытывать нежность. Это происходит сейчас со мной. Для неё. Для Шай. Хоть и больно от этих признаний, от её голоса, от нового отказа, но именно это подбрасывает дров в тот огонь, который горит для неё. И я хочу сгореть с ней вместе, чтобы узнать самому – а как это, когда боль граничит с чувствами. Сейчас понимаю, что они подлинные, самые настоящие и живые. Так отличается всё, что творится со мной в груди от отношений с Лорейн, убеждая меня вновь и вновь – не было любви. Дружба, когда-то интерес, опыт, страсть, но иная. Лорейн всегда требовала от меня чего-то, даже позы выбирала сама и никогда не была довольна. Это обижало и унижало меня, как мужчину. С каждым годом всё больше и больше отношения перерастали в обычное сожительство. А вот с ней, с Шай, всё разительно другое. Мне нравится испытывать даже муки, потому что знаю – победа будет уникальной, и я её никогда не забуду.

Захожу в бар, полностью мокрый. И следует согреться немного, чтобы подумать и сложить мозаику из жизни Шай. Моя загадка. Моя бабочка.

– Чёрный чай, – делая заказ, сажусь за барную стойку, отмечая мужчин, стоящих рядом со мной, во главе их «чёрный ворон».

– Ну а что ещё она может делать тут? – Ехидно отвечает кому-то.

– Думаешь, этому дадут роль? – Явно намекают на меня, и я придвигаюсь ближе, чтобы слышать лучше.

– Рокси не просто так её сюда отправил. Он же делает всё, как его шлюха пожелает. А чем она его взяла? Наверное, сосёт хорошо, – смеётся черноволосый.

Сжимаю от злости зубы, когда передо мной ставят чашку.

– Так и этот Даррен за ней бегает, а она… чёрт, но она красива. Такая вся статная, богатая, наверное, за Аарона тоже ноги раздвигала, – поддакивает другой.

– Она другого не умеет. Поэтому никто о ней ничего и не знает. В порнухе снималась, там Рокси её и подобрал. Он же миллиардер, сделал из неё куколку. Пластические операции и дорогая одежда могут многое. И теперь устроит оргию, вы же видели, как организаторы облизываются на неё…

– А ну повтори, что ты сказал? – Взрываясь, спрыгиваю со стула и подхожу к черноволосому.

– Вот и сам виновник, – смеётся он и потягивает коктейль.

– Повтори, что ты здесь нёс о Шайди, – цежу сквозь зубы, а тело горит от желания врезать по самодовольному лицу.

– Расскажи нам, ведь ты воротишь нос от тех, кто не в корпорации. Что она любит? Когда такие как ты опускаются на колени между её ног? Облизывают её…

– Закрой рот. Если тебя не выбрали в самую сильную корпорацию, то из-за языка и недостаточно привлекательной внешности, которая цепляет только на ночь. А то, что она любит, тебе никогда не узнать, потому что падалью она не питается, – язвительно отвечаю и улыбаюсь, наблюдая, как в синих глазах зажигается ненависть.

– И советую вам, – осматриваю каждого из мужчин, – вместо того, чтобы слушать негодный товар и сплетничать, как девки, идти в номера. Вряд ли дружба с таким «мотыльком» вам поможет выйти на новый уровень.

Разворачиваясь, хочу уйти и порадоваться за то, что сдержался.

– Не противно работать на шлюху, а, Ден? На женщину, которая ради выгоды, отсасывает все члены, которые доступны ей? Глотает сперму и купается в ней, чтобы такие как ты получили место?

– Закрой рот, – рыча, поворачиваюсь и хватаю его за рубашку.

– Эй, ребята…

– А когда я трахну её, расскажу тебе, какие мужчины ей нравятся. Она будет умолять меня иметь её во все отверстия…

Отталкивая его, рука сама сжимается в кулак и ударяет по его лицу.

– Парни! – Кто-то пытается меня оттащить от черноволосого, отлетевшего на барные стулья.

– Только подойди к ней, – предупреждаю я, дёргаясь в руках одного из моделей.

– Подойду, – подскакивая, облизывает разбитую губу и улыбается.

– Джек, хватит! – Видимо, один из его друзей хватает за руку.

– Рискни и разукрашу твою морду. Научись уважать тех, кто намного выше, чем такой ублюдок, как ты. И тебя не взяли, потому что дерьма не должно быть в корпорации, – наслаждаясь вытекающей из меня яростью и злостью за то, что оскорбил мою бабочку, растягиваю губы.

– Уважать шлюх – не моя прерогатива. Тем более тебя. Проститутка с членом или же ты раскрыл задницу для них? – Отталкивая друга, прыгает на меня. Падаем с ним на барную стойку и перекатываемся за её пределы. Звон бутылок, яркий запах алкоголя и его ядовитые слова.

Секунда, и больше не сдерживаюсь. Крики. Попытки укротить нас, но хватит с меня этого. Убью на хрен его за то, что тронул мою женщину. И я бью по его лицу. Адреналина так много, что никто не подходит, пока я защищаю от этого урода своё. Научу его. И плевать на всё. Устал держать этот контроль. Устал!