Но, пожирая ее обнаженное тело горящим взглядом, Джастиниан по-прежнему не решался. Она притянула к себе его голову и потянулась к нему губами.

— Пожалуйста! — учащенно дыша, взмолилась она. — Пожалуйста! Ведь есть же способы предохранения? Девушки в школе говорили…. Если вы остановитесь…

— Да, способы есть, — хриплым шепотом отвечал он, подчиняясь ей.

Она испытала легкую мгновенную боль, но в следующую секунду он полностью овладел ею, и вся она напряглась в сладостном предвкушении, одновременно инстинктивно выгибаясь, помогая ему.

Желанное освобождение вскоре пришло, наполнив ее невероятным блаженством, тогда как он успел вовремя приподняться.

— Боже мой, я никогда… — прерывисто прошептал он, — никогда не испытывал ничего подобного.

— Потому что я была девственницей? — спросила она, ревнуя его к прежним любовницам.

Он улыбнулся и покачал головой:

— Нет, просто раньше я не чувствовал к женщине такой невероятной нежности.

— А я — к мужчине.

Он встал и принес ей миску с водой и мягкое тонкое полотенце.

— Вы разорвали свою ночную рубашку, — заметил он. — Это будет трудно объяснить.

— У меня есть еще одна, точно такая же. Так что никто не заметит разницы. А эту я спрячу в своих вещах.

— Мне следовало сообразить, что вы все продумали, — усмехнулся он, садясь рядом с нею.

Она протянула ему руки, но он снова качнул головой.

— Позвольте мне поухаживать за вами.

Намочив полотенце, он бережно освежил ее нежное, разгоряченное тело.

И даже после такой близости она отчаянно смутилась.

— Я чувствую себя одной из ваших пауков.

— Вы прекраснее даже Argope bruennichi.

— Это комплимент?

— О да! Это полосатый паук, очень красивый.

— В таком случае благодарю вас, сэр.

Закончив занятие, доставившее ему огромное удовольствие, он поставил миску на столик у кровати.

— Вы знаете, никогда еще посещение родительских пенатов не приносило мне столько радости.

Она неохотно встала и подняла остатки своей рубашки.

— Уже уходите? — огорченно сказал он и тоже спустился на пол. — Добились от меня своего и сразу убегаете?

— Я бы с радостью осталась, милорд, но если меня здесь застанут…

Он быстро обнял ее и закрыл ей рот поцелуем.

— У нас еще есть немного времени…

Он снова сел на кровать и усадил ее рядом.

— И почему снова «милорд»?

— Просто по привычке. — Они откинулись на подушки, и она прильнула к нему.

«По привычке, а еще потому, что она никогда не забудет о разделяющей их пропасти».

— Как мне хочется вместе с вами отправиться в путешествие! Однажды мы с родителями решили добраться на лодке на остров Мэн, и хотя море было бурным, меня нисколько не укачало.

Она и вправду готова была отправиться с ним хоть на край света.

— Я могла бы незаметно пробраться на корабль и спрятаться где-нибудь в трюме.

— Но ведь вам не приходилось там бывать, не так ли? Там так тесно, что и крысе негде побегать, а запах застоявшейся трюмной воды сшибает с ног.

— Тогда я могу переодеться юношей и записаться матросом.

— Вряд ли это получится. Вы слишком привлекательны, да и фигура сразу вас выдаст.

— А я забинтую грудь, отрежу волосы и вымажу лицо грязью.

— Это только показывает ваше полное незнание жизни на корабле. На корабле не будет места, где мы с вами могли бы уединиться. — Он тяжело вздохнул. — Мне вовсе не хочется с вами расставаться, поэтому мысль забрать вас с собой очень соблазнительна, — сказал он, поглаживая ее по волосам. — Но трудности ожидают нас не только на корабле. Я имею в виду страшные бури, возможное кораблекрушение, островитяне, от которых не знаешь, чего ожидать. Или нападение пиратов. Они далеко не такие веселые и бравые разбойники, какими их описывают в легендах. Моряки с ужасом рассказывают об их жестокости, и человеку, попавшему к ним в плен, даже смерть покажется желанной, особенно если это женщина. Я видел… — Он оборвал себя. — Скорее я сам бы вас убил, чем позволил вам попасть в их руки.

— Да, звучит очень страшно, — прошептала она, уже жалея, что отказалась выполнить просьбу графини удержать его в Англии.

А что было бы потом? Все равно они не смогли бы пожениться, а она разрушила бы все его мечты и надежды.

— Все-таки мне пора идти.

Он удержал ее.

— Если бы я отправлялся в Средиземное море или даже на побережье Африки или в Вест-Индию, я непременно взял бы вас с собой. Но предстоящее мне путешествие слишком рискованно, и хотя сам я ничего не боюсь, но вас не хочу подвергать опасности.

Кивнув, она спустилась с кровати и взяла свой пеньюар.

— Не провожайте меня, не вылезайте из теплой постели, — по возможности беззаботным тоном остановила его она. — Я сама выйду.

— Я хочу проводить вас до двери.

— Если бы знатные дамы видели вас обнаженным, — сказала она, когда он натягивал штаны, — они еще больше стремились бы вас завоевать.

Он усмехнулся и сделал брезгливую гримасу:

— Они и без того меня преследуют, зачем же привлекать их еще больше!

Зажав порванную сорочку под мышкой, Нелл подошла к двери.

Он нежно ей улыбнулся:

— Нелл Спрингли, вы самая прекрасная, самая замечательная женщина из всех, кого я знал! И если бы я хотел попросить какую-либо женщину ждать меня, то только вас.

«Так сделайте же это! Одно ваше слово, и я буду вас ждать хоть всю жизнь!»

Он поднес ее руку к губам и поцеловал в нежное запястье:

— Спокойной ночи, мисс Спрингли.

— Спокойной ночи, милорд.

Она возвращалась к себе с полной уверенностью, что, хотя он и не просил, она готова ждать его всегда.

— Вы хотели меня видеть, матушка? — спросил Бромвелл, несколькими часами позже входя в гостиную графини.

Как обычно, она полулежала в шезлонге и этим утром выглядела очень бледной, с темными тенями под глазами.

Джастиниан испытал укол совести. Он так и не поговорил с доктором Хэлтфилдом относительно ее лечения, поскольку каждую свободную минуту стремился проводить с Нелл.

— Вы опять пили шоколад на ночь?

Хотя его медицинских познаний явно было недостаточно, он подозревал, что шоколад вредно действует на сон, заметив, что после него мать становилась бодрее, а потом жаловалась, что всю ночь не могла уснуть.

Впрочем, обычно она приписывала бессонницу разным причинам, как и сегодня.

— Как я могу спокойно спать, когда вы снова уезжаете из Англии?

Ему нечего было на это ответить, поэтому он просто сел напротив нее в кресло, скрывая легкую боль в ноге. Прошлой ночью, исполняя по просьбе Нелл upa-upa, он случайно потянул мышцу. Он рассказывал ей про танцы на Гаити, и она призналась, что видела его танцующим около пруда. Тогда он смущенно объяснил, что исполнял этот танец, поскольку он является прекрасным физическим упражнением.

Она стала упрашивать его продемонстрировать танец, он согласился, и в какой-то момент неудачно потянул мышцу бедра. К счастью, растяжение было легким, и нога побаливала лишь во время некоторых движений.

Направляясь к матери, он очень надеялся, что она вызвала его не потому, что узнала о его интимных встречах с Нелл.

— Джастиниан, я получила письмо от вашего отца. Он просит, чтобы вы как можно скорее приехали к нему в Бат. Насколько я поняла, ему нужна ваша помощь в каком-то финансовом вопросе.

Он едва не поперхнулся от удивления.

Хотя он давно уже достиг совершеннолетия, отец никогда не обсуждал с ним деловых вопросов.

— О каком именно?

— Он пишет только, что это очень важно и что сегодня днем он ждет вас в гостинице «Королевское войско».

Это было типично для отца — никаких объяснений, никаких возражений, только приказание и ожидание полного повиновения.

Однако, поскольку у Джастиниана не было никаких серьезных дел, кроме желания постоянно видеть Нелл, а просьба отца была слишком странной и необычной, он согласился ехать.

— Я уже велела оседлать для вас лошадь.

Бромвелл кивнул, решив, что недолгая поездка верхом вряд ли сильно ему повредит.

— В таком случае с вашего разрешения я вас покину.

— Кстати, загляните, пожалуйста, к аптекарю, мое лекарство уже заканчивается.

— Да, я непременно зайду к доктору Хэлтфилду. Учитывая вашу длительную бессонницу, видимо, его последнее лекарство не очень эффективно.

— Но после приема утренней дозы я чувствую себя гораздо лучше.

Это навело Бромвелла на мысль, что основным ингредиентом выписанного доктором снадобья, скорее всего, был опиум, который может быть очень опасен при длительном приеме.

— Все равно, матушка, я хочу убедиться, что оно приносит вам больше пользы, чем вреда. — Он нежно ей улыбнулся. — Не только вам свойственно волноваться за своих близких.

Она прижала его руку к своей холодной щеке и неохотно отпустила его.

Бромвелл нашел Нелл в саду. В светло-зеленом платье и накидке, вышитой маленькими розочками, она походила на лесную нимфу. Он хотел наедине попрощаться с нею, но там были и Друри с женой.

— А, Багги, рада вас видеть! — улыбнулась Джульетта.

— Надеюсь, вашей матушке не хуже? — спросила Нелл, встретившись с ним взглядом, и покраснела, вспомнив, как он в обнаженном виде исполнял языческий танец.

— Она немного устала, но в остальном все как обычно, — тоже невольно смутившись, ответил он. — Отец прислал ей письмо, в котором просит меня сегодня днем приехать к нему в Бат. Очевидно, хочет обсудить со мной какое-то дело.

Отлично знавший графа, Друри, удивился:

— Кажется, он никогда не обсуждал с тобой подобных вещей, не так ли?

Бромвелл покачал головой и продолжал, обращаясь к Нелл и своему старому другу:

— Ни разу, поэтому мне обязательно нужно ехать и, к сожалению, безотлагательно. Вернусь только завтра.

— Разумеется, вам нужно ехать, раз отец просит вас, — тихо сказала Нелл.

— Это не столько просьба, сколько приказание, — криво усмехнулся Джастиниан.

— Может быть, он передумал и поможет вам с экспедицией, — высказала надежду Джульетта.

Бромвелл бросил взгляд на Нелл и покачал головой:

— Вряд ли, скорее всего, дело касается бала.

Он стал прощаться, но Джульетта схватила мужа за руку и потянула к террасе:

— Пойдем, милый. Дадим им попрощаться наедине.

— Как видишь, Багги, ты не единственный, кто вынужден подчиняться приказаниям, — усмехнулся барристер, следуя за женой.

Бромвелл мысленно поблагодарил его.

— Поскольку у вас мало времени, может, дойдем вместе до конюшни? — предложила Нелл.

Бромвелл кивнул, вспомнив один уголок сада, где они могли бы попрощаться в стороне от чужих глаз.

— Скажите, леди Друри действительно была белошвейкой? — спросила Нелл, когда Друри с женой скрылись за тисовой оградой.

— Да, и жила в ужасной бедности, — ответил Бромвелл. — Она спасла Друри жизнь, швырнув корзину с картофелем в мужчин, которые на него напали.

— Да, по ней видно, что она отважная особа.

— На самом деле она, как и все, тоже способна испытывать страх и сомнения, только не показывает этого. Во всяком случае, так было при нашей первой встрече, когда Друри прислал ее за мной. Ей пришлось войти в здание банка сэра Джозефа, что для бедной девушки было настоящим испытанием, а потом Друри не проявил к ней должного уважения, был с нею резок и даже груб. — Он улыбнулся. — Потом-то я понял, что своей грубостью он пытался скрыть, что она ему очень нравится.

— Но он не посмел оскорбить ее каким-нибудь дерзким поступком, например, поцелуем? — лукаво спросила она, и в глазах ее мелькнул озорной огонек, который так его восхищал.

— Нет, — сказал он, когда они добрались до укромного уголка, со всех сторон окруженного живой изгородью. — Хотя он и ненавидел французов, но не позволил себе подобной дерзости, тогда как я… — Он обнял и нежно ее поцеловал. — С вами я забываю о правилах приличного поведения. — Он поцеловал ее в мочку уха, затем в шею.

— Увы, милорд, — прошептала она, прижимаясь к нему. — Я тоже забываю о достоинстве, когда нахожусь рядом с вами.

Он приник к ее губам в жадном поцелуе.

— Я не хочу уезжать от вас даже на одну ночь!

— А я не хочу оставаться без вас даже на один час!

Они продолжали целоваться страстно и отчаянно, как будто перед долгой разлукой, пока он не разорвал объятий и отступил назад, раскрасневшийся и возбужденный.

— Если мы сейчас не остановимся, я овладею вами прямо здесь!

Уголком глаза Нелл заметила позади конюшни уголок, отделенный навесом от двора и остального сада.

— Не здесь, а там, — дрожа от возбуждения, прошептала она.

Она нетерпеливо потянула его за руку. Секунду подумав, он последовал за нею в укрытие.

Подойдя к стене, она повернулась и сразу оказалась в его объятиях.

— Я буду скучать по вам, — шепнула она, подставляя его поцелуям лицо.

— Обещайте, что будете ждать меня, — прерывисто прошептал он. — Обещайте, что дождетесь моего возвращения.

Имел ли он в виду эту короткую поездку или свое долгое путешествие? Так или иначе, она твердо ответила:

— Да!

И будто, с этим коротеньким словцом с души его спал какой-то гнет, он набросился на нее с такой пылкой страстью, что оба не успели заметить, как вновь слились воедино. Только на этот раз он овладел ею исступленно, без оглядки, забыв обо всем, а главное, о необходимых предосторожностях.

— О боже! — опомнился он, отступая назад и приводя себя в порядок. — Нам не следовало… Я слишком увлекся, чтобы остановиться…

— Я слышала, что первое время женщины не могут забеременеть, — поспешила она избавить его от угрызений совести, хотя сама ни за что себя не упрекала. Она уже не боялась забеременеть от него.

— Боюсь, это просто бабушкины сказки!

— Но иногда они оборачиваются правдой.

— Возможно. Будем на это надеяться. А сейчас мне нужно идти, а то меня будет искать грум.

— Джастиниан, я действительно буду вас ждать, куда бы вы ни отправились и сколько бы ни отсутствовали.

Он только кивнул и ушел.