— Артемия, вставай! — меня потрясли за плечо. Блин, я же только заснула.

— Дайте поспать нелюди, — я повернулась на другой бок и с головой накрылась частью спальника, заменяющей одеяло.

— Завтрак готов, поднимайся, — гнездо моё таки разворошили, но холод не помешал мне заснуть снова, вернее попытаться, — Да что ты будешь делать! — возмутилась Риолин, — Ребята, ни Данте, ни Арти не просыпаются, сами их будите.

— Засыпь их снегом, — посоветовал ядовитый голос Полоза, — Магичка точно подорвется.

— Я тебя потом под этим снегом похороню, и, поверь, ты точно уже не поднимешься, — заворчала, придвигаясь к теплому боку напарника, тот вроде не возражал, ещё и сверху рукой накрыл.

— И чем это вы таким ночью занимались, что теперь встать не можете? — съехидничал оборотень — Кир, судя по всему.

Я села на спальнике, понимая, что так просто нам выспаться не дадут. Пока натягивала обувь и завязывала шнурки на сапогах, следила за лицами друзей и говорила:

— Ну, — робко улыбнулась, — Тем, чем вы ребятки друг с другом точно не занимались, — щеки девушек заалели, а парни понимающе заулыбались, я фыркнула, — Пошляки! Мы в одну игру играли, — на лицах ребят все повторилось, — Дважды пошляки. Мы играли в 'Пока горит спичка'. Ну, что за народ, все стремится испохабить, — сокрушалась я по пути к кустикам, за спиной засмеялся Данте.

За завтраком я едва-едва не клевала тарелку с овсянкой, зато потом один маленький, но о-очень интересный моментик разом прогнал сонливость и повысил настроение.

— Данте, милый, — у напарника на этих словах заскрипели зубы, — Ты не хочешь ничего сделать? — так, чтобы услышал только он, прошептала.

Парень как-то обреченно поднялся, подошел к самой мирной из нас — Серенити, обошел её по кругу и обнял.

— Эээ, — только и вымолвила целительница, испуганно озираясь на всех остальных. Но парень уже перешел к Морике, та попыталась сама его обвить руками, маг ловко славировал к Риолин, девушка напряглась всем телом и выдохнула, когда оказалась на свободе.

— Данте, ты в порядке? — обеспокоено спросила она.

— В полном, — проскрежетал в ответ блондин, награждая меня злобным взглядом, я лишь улыбнулась. Сомнения в адекватности графа лишь подтвердились, стоило его рукам сомкнуться на талии Рыжика. Бедняга резко побелел, покраснел и стал вырываться, оборотни не стали дожидаться своей участи, вмиг обратившись в волков и оскалив на Данте зубы.

— Ладно, хватит с тебя, — засмеялась я, уклоняясь от потока снежков, — Да брось, ничего ведь страшного не случилось, — я широко растянула губы в улыбке, когда маг опустился рядом со мной на присядки.

— Принцесса, ты ведьма! — констатировал маг.

— Потомственная, — кивнула я, — По женской линии ни одной представительницы другой расы. Хотя папа мой на четверть оборотень.

Парень покачал головой, пробурчал что-то вроде: 'У тебя в прабабках точно фурия затесалась'

— Эй, ребятки, а с нами объясниться не желаете?! — воспылал праведным гневом Фрио. Ну, я его понимаю, не каждое утро у меня начинается с такихобъятий с представителем одного со мной пола.

— Мы с Данте вчера играли в одну игру, как вы знаете, — протянула я, — Одним желанием…

— …и единственным, — съехидничал маг.

— …и единственным, — сердито добавила, — которое он должен был выполнить, было поочередное обнимание всех членов нашей дружной компании.

На меня воззрились пять негодующий пар глаз и только Морика осталась довольна: и её вниманием не обделили и меня по лесу погоняли. Когда меня сняли с ели (сама удивилась, как я туда забралась), залечили царапины с ладоней (спасибо Серенити!) и восстановили кусок шерсти с шубы, который я в спешке оставила на дереве (это уже моя работа), мы, наконец, двинулись в путь.

Настроение было великолепным, даже невзирая на вечные зевки и морозный ветерок, который, впрочем, иногда чередовался жарким солнышком — лишнее доказательство того, что мы действительно в горах.

Долго ли коротко мы бы шли, если б захотели и дальше слушать завывания своих желудков. А уж когда ноги в очередной раз запротестовали против такого безбожного их использования, мы не просто упали на очередной полянке, которая так кстати появилась на нашем пути.

— Бедные мои лапки, — жаловался Кир, протягивая упомянутые конечности к едва разведенному костру, — Даже для оборотней такие дистанции — сущее издnbsp;-Зараза, — выдохнула практически в лицо своему недругу.

евательство!

— Воспользуйся телепортом и решишь все свои проблемы, — ощерилась Полоз, стягивая сапоги на пятисантиметровом каблуке. Сама виновата, я вообще удивлена, что она продержалась без стенаний, шагая в таких сапогах и короткой юбочке по сугробам.

— Нее, кто ж тебя успокаивать будет, если ты опять взбесишься?

— Ой, ты что ли? — ведьма подняла скептический взгляд на волка.

— Не я — Нир! Только он сможет с тобой ужиться. Ну, может ещё и Данте, но он уже занят, — махнул на нас лапой оборотень, тут уж я встряла в разговор.

— Ничего подобного! Морика, бери, что предлагают, потом поменяемся.

— Эй! — возмутились оба, но назревающие разборки прервало объявление об обеде. За едой дало о себе знать недосыпание, которое, впрочем, распространилось и на всех остальных. Стоило мне отставить тарелку в сторону, как глаза сами собой стали закрываться, я успела разглядеть, как поляну заволокло сизым туманом, прежде чем уснула.

***

Риолин

Когда девушка закрывала глаза, то уж никак не думала, что проснется совсем не в зачарованном лесу Альто. Если только в лесу вдруг не пролилась речка Мирная с васильковым полем за ней, где Риолин так любила проводить с друзьями пикники.

В её воспоминаниях это место было воплощением мира и спокойствия, гармонии и счастья. В какой-то момент стало традицией — собираться впятером: Рио, Фрио, его кузина и их общие друзья Майкл и Элеонор, охотиться на лесную живность, жарить её на костре, играть в игры, смеяться и многое другое. После позднего обеда, Риолин плела венок из васильков, нахлобучивала его на рыжую макушку алхимика и позволяла себе немного помечтать о несбыточном.

В этот раз поле меньше всего способствовало умиротворению. Трава пожухла и цветы вместе с ней, речка перестала оправдывать название мирной, набрав скорость течения и прибавив резких каменистых порогов. А друзья вдруг переменились в лицах. В глазах Майкла появилась непонятная злость, взгляд Элеонор стал презрительно-высокомерным, милашка Бетси приторно заулыбалась и, обращаясь к брату, сказала:

— Боже, Фрио, такой брутальной девки ещё надо сыскать! Как хорошо, что твоя невеста истинная аристократка, я бы сгорела со стыда, если б на свадьбе твоя супруга вырядилась в доспехи.

— Невеста? — осипшим голосом перепросила воительница, даже не задумавшись о реальности происходящих событий.

— Невеста, невеста! — закивала Элеонор, — Сама герцогиня Ариана! Её родители сначала не давали согласия на брак, но как только они увидели, как эти двое друг друга любят, то сразу передумали.

— Но я думала, что ты любишь меня, Фрио.

— Прости, подруга, но это неправда. Мне просто был нужен титул и твоё приданое. Ты на мои 'чувства' не ответила, вот я и решил выбрать другую цель. А Ариана сразу сказала, что я ей нравлюсь как парень, — юноша развернулся и побрел вдоль некогда красивого поля, его кузина смерила брюнетку жалостливым взглядом и, взяв подруки двух своих друзей, пошла следом.

— Фрио! Как ты мог? Я ведь тебя… — замялась девушка, не в силах поверить в такоепредательство, душу будто выпотрошили и вернули обратно в тело. Сердце затянулось коркой льда, вызывая мучительную боль, но где-то там, под коркой отчаянья, сидело упрямое 'Это неправда!'.

— Любила, да? — горько усмехнулся Фрио, — К счастью, ты признала это слишком поздно, а то бы у меня ничего не сложилось с герцогиней. Дура!

— Это ложь! — вскинулась оскорбленная девушка, — Ты не поступил бы так! Я знаю тебя с детства! Человек, с которым мы воровали соседские яблоки и гоняли голубей по двору, не предал бы нашу дружбу ради денег! Это не ты! Верните меня обратно!!!

С криком и в холодном поту девушка проснулась.

— Сон, это всего лишь сон, — продолжала уговаривать себя девушка, пытаясь подняться на непослушных ногах, когда это наконец-то удалось, она подошла к своему напарнику и стала трясти того изо всех сил, — Фрио, очнись! — безрезультатно, осталось только ждать.

***

Фрио

Алхимик удивился не меньше, увидев вместо туманной поляны задний двор усадьбы Риолин. Вековой дуб, видавший смену семи поколений хозяев, служил верой и правдой примерно с того момента, когда мальчишка научился лазать по деревьям. Тогда-то алхимик и стал подглядывать за подругой, а иногда и пробираться к ней ночью со вкусным угощением, когда воительницу оставляли наказанной за излишне буйный характер.

Решив вспомнить молодость и проверить навыки, Фрио забрался на широкую ветку и устремил взгляд в окно, где происходили интересные вещи. Риолин, позабыв задернуть портьеры на окнах, самозабвенно целовалась с Майклом. Его руки без излишней скромности блуждали по её телу и, не встречая сопротивления, заходили все дальше и дальше, нарушая все рамки приличия.

— Рио… — выдохнули парни, только один томно, а другой потеряно.

— А, это ты, — обернулась к одному из них брюнетка, от другого своего друга она не отодвинулась ни на дюйм, — Давно хотела тебе сказать: перестань смотреть на меня щенячьими глазами, бесит. Я тебя никогда не любила, а ты со своими чувствами мне даже как друг разонравился. Оставь меня в покое, — воительница вернулась к прерванному занятию.

— Рио, как же так? Мы же с тобой с пеленок знакомы, ты не можешь просто так отказаться от нашей дружбы! — парень подался вперед, насколько позволяла ветка дерева, но на безопасность на тот момент ему было наплевать.

— Могу! Запросто! Я бы не стала воином, если бы позволяла эмоциям брать надо мной верх.

— Пусть ты и воин, но не бесчувственная ледышка! Я тебе не верю!

— Мне-то что? — ядовито протянула девушка, — Ты мне противен! Я не желаю тебя видеть! Уходи вон или я располосую тебя своим мечом!

— Риолин, очнись, это же я, твой друг! — алхимик чудом держал равновесие на ветке, пока его первая любовь вытаскивала сверкающий клинок, а друг детства в это время шарил руками по её телу, с насмешкой поглядывая на соперника. Воительница размахнулась на манер метательницы копья, где копье заменял меч, — Риолин, это не ты!!! — с криком Фрио проснулся.

***

Кир и Нир

Оборотни чувствовали искусственность окружающей местности, но чем больше анализировали этот факт, тем меньше он их волновал. Братья оказались дома, перед деревянным двухэтажным зданием среди широколиственного леса. В детские годы волчата могли часами бегать среди многолетних стволов, пока мама не позовет их на ужин, а уж что может привлечь оборотня больше, чем бег и охота? Конечно же, еда!

Двуликий народ предпочитал шумным городам тишь уединенного местечка, поэтому на версту вокруг не было ни души, кроме четырехлапого семейства, состоящего из родителей и пятерых детишек: близнецов, их старших сестры и брата и годовалой малышки. В конце лета дети уходили в школу в городе и до конца весны появлялись только на каникулах.

Кир и Нир не замечали друг друга, пока заходили в дом, поэтому не удивились, обнаружив в столовой свою точную копию. Все семейство уже сидело за столом в ожидании ужина, поэтому, как только опоздавший опустился на своё место, на него осуждающе уставились пять пар глаз.

— Простите за задержку, приятного аппетита! — произнесли братья, все так же, не замечая друг друга.

— Ты такой неорганизованный, — пожурила сына мать, — Бери пример с брата! — хрупкая на вид ладонь указала на двойника.

— Обязательно, — тихо огрызнулись оборотни в один голос, за что их опять наградили обвиняющими взглядами.

— Не спорь с матерью! — рыкнул отец, — Как у меня могли родиться такие разные дети?

— А мы не клоны, чтоб одинаковыми быть, — прошипел оскорбленный Кир, эхом повторив реплику Нира.

— Да такого брата как твой, днем с огнем не сыскать! — вспылил зеленоглазый блондин, ещё один их брат, вскакивая со стула.

— Неблагодарный мальчишка! — поддержала его сестра, — Ты унаследовал только самое плохое! Я знать тебя не хочу! — девушка вылетела из столовой, как пробка из бутылки.

— Да вы что? О чем вы говорите?! Братишка, ну хоть ты им скажи, — в один голос обратились к двойнику волки.

— Они правы, — не поддержал их парень, — Я умный, работящий, добрый, а ты ленивый и злой. Мне стыдно иметь такого брата, как ты.

— Кир!

— Нир! — парни поверить не могли в услышанное. С колыбели они являлись друг для друга второй половинкой. За все шалости и добродетели им доставалось надвое, даже из-за девушек ни один из них не позволял себе идти против брата.

— Нам было бы лучше без тебя, — сказал сыну отец, — Мы никогда тебя не любили, ты просто в комплекте к брату шел, вот мы тебя и кормим. Думаю, тебе пока искать себе новое жилье, здесь тебе не рады.

— Вон! Вон! Вон! — скандировали отовсюду. Злые глаза родителей и братьев горели безумием, острыми иглами вонзаясь в само сердце.

— Нет! Да что с вами?! Мы же всегда были дружной семьей! Вы не можете вдруг стать такими! — кричали им братья, а их двойник с несвойственным им сарказмом приговаривал:

— Ты в комплекте шел ко мне,

Надоел ты всей семье.

Мы тебя терпеть не будем,

А прогоним и погубим!

— Брат! Как ты можешь? Очнись! — в плечи двойника с двух сторон вцепились две пары рук, — Это не ты! Ты бы не предал меня!

Тут они и увидели друг друга настоящих, прежде чем проснуться на поляне.

***

Серенити

Девушка смотрела на закат и вспоминала события последних дней. Предательская память подсовывала все, что можно, но только не их. Плюнув на тщетные попытки, травница развернулась и пошла в дом.

Жили сестры вместе с их общим отцом и матерью Серенити. Джаред всегда любил своих дочерей, просто души в них не чаял, хотя и испытывал вину за то, что изменил матери одной из них, когда та забеременела, с другой женщиной, которая впоследствии тоже обзавелась дочерью. Мать Морики погибла в сражении, так что в возрасте двенадцати лет попечительство над ней взял отец.

Серенити закрыла за собой дверь и пошла на голоса, которые доносились из гостиной. Джаред оторвался от газеты и теперь улыбался, глядя на младшую дочь. Дориана стояла рядом и умилялась, слушая, как девушка виртуозно играет на фортепиано. Пальцы Морики в последний раз ударили по клавишам, и тут же раздались аплодисменты родителей.

— Серенити, послушай, как потрясающе играет твоя сестра! — обратился к девушке отец, — Тебе нужно ещё много учиться, чтобы достичь её уровня!

— Да, папа, — согласилась целительница, в душе недоумевая: это она, Серенити, хорошо играет на фортепиано, а Морика ни разу за всю жизнь к клавишам не притронулась! Стоило девушке озвучить вопрос, как радость в глазах родителей сменилась жалостью и разочарованием.

— Понимаешь, на самом деле Морика с восьми лет отлично играет, а у тебя успехи не очень, поэтому твоя сестра великодушно попросила нас не говорить тебе этого, чтобы не расстраивать, — лицо женщины скривилось от жалости.

— Мы с мамой так рады, что у нас такая добрая дочь. А сегодня мы узнали, что Морика заняла первое место в олимпиаде магических наук. Это высший результат по всему королевству! — гордость отца за одну девушку, больно жалила другую.

— Ты не должна ей завидовать, — уговаривала себя магичка, — Просто тебе нужно больше заниматься и тогда ты превзойдешь её. Но другая часть души была с ней не согласна:

— Но Морика все вечера пропадает на вечеринках! Чудо, что она вообще прошла зимнюю сессию!

— Не наговаривай! — мать сердито уставилась на родную дочь, — Твоя сестра по вечерам занимается с друзьями уроками, — огневичка украдкой усмехнулась на этих словах, — Она честная и добродушная девочка! Как ты смеешь на неё наговаривать?!

— Я разочарован в тебе, Серенити, — покачал головой мужчина, — Мы не думали, что ты настолько будешь завидовать, что опустишься до клеветы.

— Но ведь…

— Не начинай! — оборвала Дориана, — Не хочу ничего слышать! Мне трудно поверить, что ты вообще моя дочь.

— Мама, — прошептала девушка. По её щеке скатилась слеза, а за ней друга, третья, но это не тронуло мужчину и женщину, они в последний раз посмотрели на старшую дочь и принялись нахваливать младшую.

— Да что с вами?! — не выдержала Серенити, — Какая муха вас укусила? — никто ей не ответил, будто девушка перестала для них существовать, — Я не верю в это! Не верю!!! — очередная участница Восхождения очнулась от магического сна.

***

Морика

Маг Огня проснулась в своей кровати, в месте, которое стало ей домом с двенадцати лет. В семье отца её приняли тепло, через какое-то время печаль от потери матери стала заменяться живым огоньком в глазах и любовью к жизни. В пятнадцать лет эта любовь стала выливаться в многочисленные приключения, такие как: оставить чернильные следы в школьном музее и галерее, отметиться в компании первого красавца школы на массовой пьянке в таверне, зависать ночи напролет на вечеринках и многое другое. Тем не менее, новую семью она полюбила.

Морика спустилась на завтрак в столовую. Взгляды присутствующих обратились к ней: родителей — решительные, сестры — победный.

— Что-то случилось? — почувствовала неладное магичка.

— Да, — отец снял очки и сцепил пальцы в замок — недобрый знак для собеседника, — Последнее время учителя стали жаловаться на твое поведение. Ты отвратительно себя ведешь, вечно пропадаешь на вечеринках, носишь вызывающую одежду. Так больше продолжаться не может!

— Я постараюсь исправиться, — сказала магичка, 'виновато' опуская глаза на цветастую скатерть.

— Я верю в это, — согласился Джаред, — Только, боюсь, для этого тебе необходимо стать самостоятельнее и научиться брать на себя ответственность за свои поступки.

— Что ты имеешь в виду? — на лбу девушки выступила испарина.

— Ты переезжаешь, — ответила, как отрезала, мачеха, — Мы долго терпели твои выходки, но твоя неблагодарность перешла все границы. Посмотри на свою сестру: трудолюбивая, упорная, учится хорошо, в отличие от тебя.

— Вы не можете выгнать меня! Ты виноват в моем рождении, бери на себя ответственность за это! — обратилась ведьма к отцу, надеясь в душе на родительские чувства.

— А ты меня этим не попрекай! Не я сделал из тебя хулиганку, ты сама такой стала!

— Серенити, ты же добрая, — заластилась Морика к сестре, — Скажи им, я ведь не такая плохая, как они говорят.

— Ты ещё хуже, — ядовито прошипела та, — Никогда не понимала отца, как можно пригреть такую гадюку на груди? Ты ведь не желанный ребенок, лучше бы от тебя избавились в самом начале.

— Что? Серенити, что ты такое говоришь? — Морика присела на коленях у ног сестры и с силой вцепилась ей в руки, — Ты ведь всегда относилась ко мне хорошо, ты не можешь позволить родителям меня выгнать! Сестра, очнись! Я не верю в то, что все это правда!

Тяжело дыша, блондинка очнулась на поляне и, увидев в глазах сестры любовь и понимание вместо презрения, облегченно выдохнула. Девушки неосознанно взялись за руки, стараясь как можно быстрее забыть увиденное.

***

Артемия

Просыпаться было тяжело, как с большой попойки. Хотя в них я и не участвовала, но отзывы слышала и отнюдь не положительные. Голова раскалывалась, руки затекли, ноги чувствовались слабо. Как только мыслям удалось сформироваться, мне тут же захотелось опять впасть в беспамятство и желательно навсегда — я была скованна по рукам и прицеплена за концы цепей к холодной стене. Один взгляд по камере оживил в голове воспоминания многолетней давности. Легкие и сердце судорожно сжимало, паника вот-вот была готова наступить.

— Хватит! Ты больше не та девятилетняя девочка! Ты справишься! — уговаривала я себя, тем не менее, вздрогнув, когда отворилась дверь. В помещение зашел внушительного размера мужчина. Меня немного развеселило, как его туша протиснулась в узенькую дверь. Лицо как следует рассмотреть я не смогла — тусклого света свечи для этой цели оказалось мало, но жестокий взгляд и многообещающую улыбочку разглядела.

— Ну, здравствуй, юная маркиза, — мужчина подался вперед, накрутил на палец прядь волос, заставив меня придвинуться ближе.

— Кто вы, что вам от меня надо, и выйду ли я живой из этого помещения? — деловито начала я, — На последний вопрос не отвечайте. Так что? Паролей от семейной сокровищницы я не знаю, дорогих вещей у меня при себе нет. Поэтому ничего, кроме органов вы у меня взять не сможете.

— Остришь? Это хорошо, значит, истерик не будет, — грубая кожа пальцев прошлась от щеки к шее и яремной впадине, ниже не позволял свитер.

— Вы так и не ответили, зачем меня здесь удерживают, — напомнила я, еле сдерживая брезгливую гримасу от мерзких ощущений чужой руки на теле.

— О, неужели нам больше не о чем поговорить? — притворно изумился мой похититель, — А давай я тебе представлю кое-кого? Ты его знаешь, — мужчина сделал жест рукой, и тень из угла приобрела вполне знакомые очертания.

— Нет, — прошептала я убито, узнавая черты Ледяного Принца.

— Да, — протянул бритоголовый. — Данте — мой, скажем так, приемник, подающий большие надежды.

— Надежды в чем это, интересно? — фыркнула я сердито, намереваясь просверлить дырку в двуликом графе.

— В нашем общем деле, знать о котором не стоит как тебе, так и остальным аристократишкам, преданным короне. Ну, вы тут пообщайтесь, а я пока найду Фредди, никто не может так выуживать нужную информацию, как он, — как бы по секрету поведал Бритый, как я его прозвала, и ушел.

— Пожалуйста, скажи, что ты не с ними и освободи меня, — я уставилась с надеждой на парня, тот на мою просьбу чуть иронично улыбнулся в свойственной ему манере — на одну сторону, и прошептал, низко склонившись:

— Я не с ними, — и стоило мне облегченно выдохнуть, продолжил, — И я соврал. Хиро мой друг, мы с ним уже давно знакомы и ведем общие дела.

— Какие ещё дела? — выгнула вопросительно бровь и стала ловить каждое слово, в надежде на то, что моя дальнейшая судьба проясниться.

— Ну, ты же слышала, что сказал Хиро, тебе не следует это знать. Хотя, — развеселился граф, — Что смогут поведать покойники?

— Ты… ты убьешь меня? — просипела я непослушными губами. Картинка не укладывалась в голове, мысли напрочь отказывались приводиться в порядок. Данте — предатель?

— Ммм…может быть, — небрежное пожатие плечами, — Если, конечно, Фредди откажется. Ну, а поиграть-то мне с тобой никто не помешает. Помниться, ты очень боялась лезвий, — в руке парня, откуда ни возьмись, появился нож, а у меня в мыслях — сотня возможных вариантов моего умерщвления.

— Нет, не делай этого! — скрыть панику не удалось, что ещё больше раззадорило охотничий дух блондина.

— Кричи, здесь тебе никто не поможет, — в зеленых глазах исчезли малейшие проблески человечности.

— Боги Всемогущие, приди в себя Данте! А как же твое обещание, не причинять мне больше боли? Обещания для тебя ничего не значат, да?

— Дал слово — взял его обратно, — лениво развел руками маг, гладя меня по щеке плоской стороной лезвия.

— Да что с тобой?! — я ухитрилась пнуть моего мучителя по колену, — Приди в себя, Данте Сериенте! Ты не такой козел, какого из себя сейчас строишь! — на меня исподлобья грозно зыркнули в обещании скорой расправы, — Верните меня обратно! Я отказываюсь верить в происходящее! — завопила я во всю мощь легких и… проснулась на поляне Альто.

***

Вот так пообедали! Что Серенити в кашу бросила? Оглядываюсь на ребят — те так же испуганно сидят и тяжело дышат. Кажется, мы прошли испытание с обманом и предательством. Но, черт, какой ценой! Меня чуть дядюшка Кондратий не хватил!

— Все целы? — тихо спрашиваю. Мне синхронно кивнули. Риолин сидела в обнимку с Фрио, сестры держались за руки, а оборотни кидали друг на друга беспокойные взгляды. Все ясно — им приснилось почти то же самое, что и мне.

— А тебе что снилось? — поворачиваюсь к Данте, ищу в глазах отблеск той жестокости и не нахожу, облегченно выдыхаю.

— Если в одном предложении, то ты мне чуть не изменила и наговорила всяких гадостей, а я не поверил, — с ехидцей улыбнулся мне маг, как же я рада видеть такую его улыбку!

— Я не твоя девушка, могу встречаться с кем хочу, — парирую я.

— Нас уже обручили все, с кем мы мало-мальски знакомы, — короткий кивок в сторону друзей, — Так что ты не права.

— Ха! Мое мнение, значит, никто не спрашивал?

— Зачем? Знаешь поговорку 'Послушай женщину и сделай все наоборот'? Вот ты, например, всегда просишь оставить тебя в покое.

— Можно подумать, скажи я, следовать за мной по пятам и ты бы держался от меня подальше? — фыркнула я, в тайне наслаждаясь спором.

— Нет, конечно! Пойди я за тобой в туалет — нас бы неправильно поняли. А в остальное время… — маг проказливо заулыбался.

— О, Боже, не продолжай! Не уверена, что мне не захочется тебя убить после окончания фразы, — я поднялась с насиженного и налёжанного места и стала помогать Ниру сворачивать злосчастное место обеда.

Расслабиться мы так и не смогли, ни через несколько минут, ни через несколько часов. И не зря. Наверное, только это и спасло жизнь Фрио. А случилось всё так…

— Стойте, — приказным шепотом обратился к нам Кир, все послушно замерли и стали ждать продолжения фразы, — Я чую их. Нежить. Не много, но их силы сейчас превосходят наши. Они приближаются! Всем лечь!

Несмотря на помешательство, мы тут же последовали указанию. Над головой пролетело существо, напоминавшее крылатую ящерицу, которую усердно варили в кипятке, а судя по запаху, ещё и оставили тухнуть на солнце.

— Фрио! — истеричный выкрик воительницы мгновенно отрезвил нас. Не сговариваясь, мы тут же вскочили с земли и, окружив двух друзей, принялись отбиваться от агрессивной нежити. Краем глаза я успела заметить полуобморочного алхимика с жуткой раной на ключице — все-таки чуть-чуть не успел уклониться. Рио прикрывала рану рукой, приговаривая:

— Не теряй сознания, не смей меня бросать! — всхлипывающую девушку привела в сознание звонкая пощечина целительницы, занявшей положенное ей место у пострадавшего.

— Риолин, помоги ребятам! — принялась раздавать она приказы, — Им ты сейчас нужнее. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы ему помочь! Ну же! Иди!

Пошатываясь, брюнетка встала. И тут в её глазах появился мрачный до жути блеск — глаза убийцы.

— Рио, не теряй самообладания, — мягко посоветовала я, предполагая, к чему может привести такая неконтролируемая ярость. Если человек или любое другое живое существо позволяет эмоциям затопить разум, то душа выжигается и уже не может так же крепко держаться за тело. Так что одно малейшая оплошность — малейшая рана — и за жизнь просто нечему будет бороться.

— Не буду, — многообещающе ухмыльнулась подруга, — я просто выбью всю дурь из их поганых тел, — с боевым кличем девушка бросилась на первое попавшееся чудовище зимнего леса.

— Сумасшедшая, — констатировала я. Хлыст уже вовсю лавировал между деревьев, какая удача, что исключительно вся нежить не переносит огня! Причиной тому стало религиозное '…и да очистит Огонь тело, и да воспарит Душа к Небесам' или просто физиологические особенности, я не знаю. Рядом упивался боем Ледяной Принц, направо и налево раздавая ледяные иглы и боевые заклинания, а сзади шла борьба за жизнь нашего товарища — рана даже на вид казалась смертельной.

— Морика, не уходи! Будешь прикрывать нас и помогать мне с Фрио.

— Но, Сер, я не целитель, давай я лучше просто буду тылы прикрывать? — неуверенность и страстное желание помочь смешались в голосе магички.

— Стой рядом! От тебя ничего сверхтяжелого не требуется, для начала помоги мне его раздеть, ткань рубашки мешает мне подобраться к ране, — послышался треск рвущейся ткани и хриплый стон Рыжика, — Вот так. Говори с ним, он не должен терять сознания. Можешь похлопывать его по щекам, только не так сильно, как ты это можешь, — предупредила Серенити в попытке развеселить сестру, на что получила в ответ пренебрежительный фырк, а потом начала творить своё волшебство.

Я спиной чувствовала, как концентрируется живая энергия в ладонях девушки и плавным потоком устремляется в угасающую оболочку. Некоторые высокие умы королевства считают, что целители для лечения используют свою собственную жизненную силу, поэтому не могут лечить себя сами, однако это не так, точнее не совсем так. Доморощенные маги именно таким образом и поступают, но их тела очень часто, не выдерживая истощения, погибают, так и не закончив начатое дело. Профессионалы же, прошедшие обучение в магических школах, знают, что силу можно и нужно черпать из окружающей среды: зелень, травы, даже стихии — все это пропитано живой энергией. А что до самолечения, то здесь все сложнее практически, хотя и легко теоретически — целителю нужно иметь хорошую концентрацию, не отвлекаясь на внешние ощущения. А легко ли медитировать с открытой раной или переломом? То-то же! Вот и ходит слух, что целителю не дано лечить себя, мол, это плата за дар. Хотя, кто его знает…

Мрачные прогнозы оборотня не помешали нам начать побеждать нежить. То ли мы силы противника переоценили, то ли произошедший инцидент с Фрио дал нам такой стимул, но мы, а особенно Рио, крошили тварей Бездны, как кухарка Берта капусту на борщ. Но не могло же обойтись без ляпа, правда? Артемии обязательно нужно было подставиться под ядовитый коготь.

— Идиотка! — ругнулся на меня напарник, ловко отрубив ледяным мечом кисть от туловища, а потом и само туловище напополам, — Жить надоело или решила, как Фрио под деревом пластом полежать?

— Ни то, ни другое, — промямлила я, — Отвлеклась. А что, уже все? — удивленно заозиралась.

— Хватит с нас, — фыркнул блондин, расчесывая пятерней растрепавшиеся волосы.

— Серенити, как он? — к уставшей, но удовлетворенной результатом девушке подскочила взволнованная Риолин.

— Пациент скорее жив, чем мертв, — отшутилась медик, а потом серьёзно доложила, — Состояние стабильно, кровотечение остановлено, но без медицинской помощи он долго не протянет. Я не знаю, какая зараза могла попасть в организм с ядовитого когтя, но простой дезинфекцией здесь не обойтись. Силы я применять не могу — не знаю, на что конкретно необходимо воздействовать. Лучший вариант, это доставить его к подножию с помощью телепорта, пока транспортировка вообще возможна.

— Хорошо. Мы уходим отсюда, — кивнула Риолин, — Потерпи, милый, скоро мы выберемся отсюда, — девушка со всей нежностью любящего человека провела по бледной щеке. Парень до того метавшийся во сне, успокоился.

— Мы тоже уходим отсюда, — неожиданно серьёзно заявила Полоз, — Что? Не смотрите на меня так удивленно! Я уже давно поняла, что не нам с сестрой покорять вершину. Не мы сами справлялись с гипнозом Альто, не мы давали возможность другим продлить своё здесь нахождение и не нам разгадывать загадку Малих, — на нас с Данте обратились взгляды всех присутствующих.

— Эээ… ребятки, вы чего? — смущаюсь от такого пристального внимания и перевожу взгляд с одного друга на другого.

— Она права, Арти, — улыбнулся Нир, — Мы, оборотни, чувствуем дороги. Наша — заканчивается здесь.

Телепорты на шеях стали мигать красным огоньком от 30 до одного — ровно тридцать секунд, чтобы попрощаться.

— Передайте маме, что мы живы-здоровы! — выпалила первое, что пришло в голову, — И пообещайте, что мы с вами встретимся!

— Обязательно, — нестройный хор голосов разошелся эхом по лесу.

— А вы вернитесь живыми, — наказала нам Серенити и они все растворились в алой дымке телепорта. Теперь, по крайней мере, я могу не переживать, что с ними ещё какая-нибудь беда приключиться.

— Меня гложут сомнения, — сообщила я молчаливому напарнику через час быстрого хода, — Нередко замечаю, что чем больше надежд на меня возложено, тем хуже я их оправдываю.

— Поэтому рядом есть я, — надменно улыбнулся маг, — Уж я-то всегда выполняю данные обещания.

— Не сомневаюсь, — пренебрежительно фыркнула и, выгнув дугой бровь, поинтересовалась, — И какие же обещания у тебя следующие в плане на выполнение?

— Первое — это пройти все девять кругов Альто до конца. Второе — женить на себе одну строптивую ведьмочку. Третье…

— Стоп, стоп, стоп! — обалдела я от такого поворота событий, — И кому и на ком это ты пообещал жениться?

— Одна очень милая маркиза попросила устроить личное счастье её дочери, которая в силу своего пламенного характера отказывается признавать меня своим единственным и неповторимым, — на одном дыхании, с придыханием на некоторых словах проговорил граф и рассмеялся с моей, несомненно, ошарашенной физиономии.

— Слышишь ты, единственный и неповторимый, — запетушилась я 'в силу своего пламенного характера',- Иди-ка ты по единственному и неповторимому адресу к единственной и неповторимой бабушке одного единственного и неповторимого Чёрта!

— Не могу, — горестно вздохнул парень, — Я ведь обещание дал, а значит, пока его не исполню, визит к единственной и неповторимой единственного и неповторимого придется отложить.

— Ты только скажи, я мигом избавлю тебя от любых клятв и обещаний! — заверила я напарника.

— Как это, интересно?

— Я захвачу тебя в рабство, — повелительно начала я и наигранно заржала, — Ты, конечно, будешь мне подчиняться, но ведь только подумай: больше никаких обязательств! — голосом матерого торговца зазывала маркиза Вольская. И когда только до такого опустилась?

— Великие планы, императрица всея Магианы. Только в них имеются некоторые промахи. Во-первых, если я слово дал — я его сдержу, как бы то ни было. Во-вторых, рабство отменили несколько веков назад, так что фактически это не легально и преследуется по закону о правах и обязанностях подданных королевства. И в третьих, каким это образом ты собираешься меня неволить? — на аристократическом лице расцвела многозначительная улыбочка. Ну, а я же приличная девушка, сочту, что не заметила подтекста.

— Да, это вопрос, — задумчиво потираю бороду, — А такая соблазнительная идея была, — протянула я, — Отправить тебя на другой конец королевства и избавиться разом от стольких неприятностей.

— Не ври, Принцесса, — скривился маг Льда, а потом вдруг, развернув к себе, притянул за подбородок и соблазнительно прошептал, — Признайся, тебе бы меня не хватало.

— Сеансы гипноза тебе не даются, — откинула я его конечность и пошла дальше, — Если б ты уехал далеко и надолго, я бы только радовалась.

— Да? Тогда посмотри мне в глаза и скажи это прямо в лицо, — оборачиваюсь: руки скрещены, глаза прищурены, во взгляде читается вызов и любопытство.

— Хорошо, повторяю. Если бы так случилось, что нам не довелось больше встретиться, я бы только порадовалась этому факту.

— А врать ты так и не научилась, — зацокал языком парень. Щеки мои от такого заявления вспыхнули, как спичка, то ли от злости, то ли от смущения, — Знаешь, я давно заметил: когда ты врешь, то голову склоняешь влево или губу закусываешь.

&nnbsp;

bsp; Глаза у меня, вероятно, стали размером с золотой, так как Данте победно ухмыльнулся, а потом приблизил лицо совсем близко, так близко, что стал слышенnbsp; аромат моря и хвои. Хотела отшатнуться, но не смогла, хотя Ледяной маг меня даже не касался.

— А ещё раз повторишь?

— Да что ты заладил: 'Повтори, повтори'? Я тебе не говорящий попугай, — надулась я и убежала вперед, за спиной послышался радостный смех. Чудик этот граф, надеюсь, это не заразно.

Вперед мы шли ещё очень долго. И когда, наконец, попадали на спальники, предварительно распалив костер, сил не оставалось ни на готовку, ни на что бы то ни было ещё.

— Бери и ешь, — уговаривал Данте, протягивая оставленный от обеда кусок лесной птицы, — Обессиленная ты будешь никчемным магом, не говоря уже о физической подготовленности к бою.

— Если завтра нам предстоит самый трудный день на пути к вершине, до которой ещё никто, кроме Малих не добирался, значит, птичья ножка не добавит мне супер способностей, а значит, я могу не тратить вбестолку свое время на употребление пищи и могу лечь спать.

— Сворачивай пессимизм и ешь, — бросил граф, всунув таки мне в руки тарелку с вилкой.

Угрюмо жуя пищу, я анализировала прошедший день и пыталась разложить все мысли по полочкам. Мы прожили шесть дней на Альто — это раз! Мы обрели здесь друзей — это два. Потом эти друзья отказались продолжать дальше путь — это три, из этого следует: я осталась наедине с Данте как минимум до обеда следующего дня. И, наконец, пятое — мой напарник обладает удивительной способностью вводить меня в ступор и заставлять сердце и нервы биться в сумасшедшем ритме. А вот это уже создает определенные проблемы и сбивает с толку.

Помыв тарелки (вдобавок к наглому гаду, он ещё и манипулятор!), я мешком свалилась в спальник, ускользающее сознание подсказало отодвинуться на максимальное расстояние от графа, а потом наступила блаженная темнота.