— Принцесса, вставай! — меня легко потрясли за плечо.

— Ррр. Отстань от меня… Я тебе что мешаю?

— Ну, как тебе сказать…. С кровати встать — да, хотя я даже не против, — подушка подо мной засмеялась, что заставило меня открыть глаза. Оказывается, за ночь окно в моей спальне приоткрылось, и я, в поисках тепла прижалась всем телом к Данте. На удивление спокойно я отодвинулась на другой край кровати, но меня нагло, просто с вопиющей наглостью, скинули на пол (слава Всевышнему кровать низкая!).

— Какого оборотня лысого… — молнии в моих глазах не достигли цели. Нарушитель спокойствия поднялся, нарочито медленно потянулся, потрепал меня по голове как собаку, показал язык (!!!) и скрылся в ванной. Мне оставалось лишь смириться. Открыла шифоньер и на самой дальней полке откопала сегодняшний наряд, который сразу же замотала в алый халат. Косметичка и расческа отправились к ним же.

Данте не заставил себя ждать и услужливо придержал дверь, пропуская меня в пропаренную комнату. Я схватила связку вещей, как самое ценное сокровище и мышкой юркнула в ванну. Горячая вода приятно гладила мое тело, а после холодной спальни вообще вызывала кошачье урчание. Намыливая руки гелем с цитрусовыми экстрактами, я уже предвкушала реакцию Сериенте младшего на мой новый образ. Несомненно, ему не удержаться от язвительного комментария, только не Данте. Уж он то, не преминет возможностью поглумиться надо мной. А как рассердится матушка…!

Туника просто не могла не запомниться! Все эти лоскутики, поражающие цветастостью и многообразием! Ах! Я влюбилась! Декольте, конечно, могло бы быть и поскромнее, но не заставят же меня бегать без шубы-то? Шорты и колготы завершали образ дерзкой магички. Джинсы или брюки были бы здесь неуместны. С макияжем я не напрягалась: смоки айс, удлиненных ресниц и нежно-розового блеска вполне хватило. Несмотря на мою любовь ко всем оттенкам алого, красная помада олицетворялась с чем-то вульгарным, поэтому я пользовалась исключительно блеском или светлой помадой. Следом на руках появились пластиковые браслеты черного, красного и белого цветов. Волосы я завязала в две косы с золотыми лентами и пустила их вперед на плечи. Отражение в зеркале задорно подмигнуло.

Данте в комнате не оказалось. Что ж! Подожду его в малой зале. Из обуви я выбрала черные замшевые сапожки на невысокой танкетке, на удивление удобные, до середины голени. Шарфика я не обнаружила, в его пропаже незамедлительно обвинила Ледяного Принца. Впрочем, к моему костюму никакие шарфики и не вяжутся. Я схватила с кресла сумку и рысцой побежала на первый этаж.

— Артемия! Ты что на себя надела?! — окрик матери был слышен по всему особняку. М-да. Не повезло ж нарваться на маман именно сейчас.

— Ну, мааам, — строю щенячьи глазки.

— Что «мам»? Ты не маркиза! Нет! Ты даже не леди! Что за непредсказуемое дитя?! — вопрос, видимо, был риторический или адресован богам местного пантеона, — Сначала пари, теперь эти шмотки, а дальше что? Дурман-трава?

— Ага, — я флегматично кивнула, — Секс, наркотики и что-то там ещё. Шучу! Успокойся мам, ничем противозаконным я заниматься не собираюсь, — в глазах матери промелькнуло облегчение, а я язвительной улыбкой продолжила, — Секс — это ведь не противозаконно. Мне же восемнадцать есть.

— Ах ты, вредная девчонка! — мама наглядно показала, в кого я пошла. Волосы у неё заискрились от избытка чувств, в глазах предвестие беды на мой многострадальный зад.

— Ну, мамуль! Чего ты переживаешь? — я попятилась за диван.

— Чего, говоришь? Я тебе сейчас покажу чего! — воздух по комнате заметался, не находя выхода, закружился. Маг воздуха вошел во вкус, даже фамильяр объявился. У маркизы — это толстая серая кошка Вьен. И тут началась настоящая гонка, центром которой стал бедненький диван, — Стой! Стой, поганка! — а я в ответ по-чертячи смеялась. Такими нас и застал маг Льда.

— Арти? Карен? — правая бровь парня вопросительно изогнулась.

— Данте, у тебя жертву отнимают! Спаси меня! — я кинулась к магу и спряталась за его спиной. Мамин приступ резко сошел на нет, и ветер в комнате поутих.

— Ладно, — небрежно бросила женщина, — Живи пока! Но чтоб я такого больше не видела!

— Да, матушка, — покорно соглашаюсь и опускаю очи долу. Для полноты картины ещё ножкой пошаркать осталось. Ну, прямо овечка на заклание! Данте закатил глаза и вывел меня из комнаты. А потом так глянет, что прям неуютно стало…

— Ах, Принцесса! Ты просто прелесть! — видно что-то такое отразилось на моем лице, что маг поспешил исправиться, — Имею в виду, что с тобой не соскучишься. А как ты сегодня одета! Для меня старалась? — взгляд остановился на откровенном декольте. Щеки мои мгновенно вспыхнули.

— Ну, уж нет! — я скрестила руки, стараясь незаметно поправить ткань на груди, — Так мы идем?

— Конечно! После Вас, леди! — меня галантно пропустили вперед.

В машине, как бы я не просила, вредный Данте даже не намекнул, куда мы едем. А просьбы и угрозы лишь вызывали смешинки в лисьих глазах и ехидную улыбочку. Долго унижаться я не стала. Гордость у меня тоже имеется! В к — Арти, это мама Энни — Лориэль с сыном Миком, — представила мама незнакомцев, — А это, — она указала на меня, — моя дочь Артемия, которая пригласила вас сюда.

онце концов, я обижено отвернулась, скрестив руки под грудью. Через какое-то время мы остановились, я это не сразу осознала, так как задремала. А выходить из относительно теплой машины на мороз показалось мне сущим издевательством.

— Ну а теперь ты скажешь, куда мы идем? — на мой вопрос прозвучало таинственное «Увидишь», а потом меня взяли за руку и потащили в самую глубь леса.

Первое, что пришло в голову, когда пепельный силуэт машины исчез за нашими спинами, — это моё бесследное исчезновение на самой дальней опушке зимнего леса, потом я решила, что Ледяной Принц до такого не опустится, а предпочтет…ну, скажем там, прилюдно надо мной поиздеваться. — Ах, ты уже такая взрослая, — по щеке маркизы скатилась одинокая слеза, но она тут же стала собой, — Я тобой так горжусь, — и ещё одно объятие до хруста костей. В комнате послышалось покашливание. На этот раз настоящее — женщина в кресле подавала яркие признаки простуды.

Деревья стеной сомкнулись за нашими спинами (дороги давно уж не было видно), когда мы, наконец, вышли к берегу озера. Как я позже поняла, искомое имело форму… эмм… даже не знаю, как эту форму назвать…. Вот представьте два круглых водоёма рядышком! Представили? А теперь соедините их широким протоком и проведите посередине мост! Вот это было то, что я увидела. Даже на меня, яро ненавидящую лед и холод, зимняя магия (а это была именно она) произвела неизгладимое впечатление. Люди бы мало что здесь рассмотрели. Но я не без магического зрения увидела сплетенный из множества ледяных нитей купол над озером. Кристаллики льда на нитях магии звенели колокольчиками при малейшем дуновении ветра.

— Что это за озеро? — шок мало-помалу проходил. Данте вместо короткого ответа поведал мне одну из легенд Рейнского фольклора, Вольского графства, в частности.

— Большая часть легенд имеет в своей основе трагическую историю любви. И эта не исключение. По приданию, давным-давно на этом самом месте было поселение. Однажды в одной из немногочисленных семей появилась дочка. Как полагается красавица, умница, и в хозяйстве поможет, и добрым словом не обделит. Да вот не могла эта девица, её, кстати, Еранией звали, мужа себе найти. А все потому, что красота её здешних жителей ослепляла, да на преступности толкала.

Один раз, не выдержав, девушка сбежала из деревни и попала на противоположный берег озера, в другое поселение. Мужики, они и в Ламийском царстве мужики, да и давай к девушке приставать. Ерания быстренько убежала по улочке в конец деревни и натолкнулась на мужика. Мысли все об одном: «Сейчас опять цепляться будут», но она ошиблась. Мужичек-то слепой оказался. И не видел ни красоты ослепляющей, ни чего-либо ещё. Ерания помогла Юстасу собрать яблоки, которые выпали из корзины, и даже проводила его домой. В легенде, однако, не сказано, почему слепой мужчина ходит по селу без поводыря. В тот вечер эти двое друг друга и полюбили. Ерания чуть ли не каждый день прибегала к своему возлюбленному, пока об этом не прознали предки. Строго настрого запретив покидать пределы деревни, они заперли дочь в комнате. Прошла неделя, две, три, Юстас изволновался о возлюбленной и сам пошел в её село. Зрячему человеку в лесу легко заблудиться, а влюблённо — Ага, — я флегматично кивнула, — Секс, наркотики и что-то там ещё. Шучу! Успокойся мам, ничем противозаконным я заниматься не собираюсь, — в глазах матери промелькнуло облегчение, а я язвительной улыб кой продолжила, — Секс — это ведь не противозаконно. Мне же восемнадцать есть.

му слепцу это вообще ничего не стоит. Мужчину больше никто не видел. Когда Ерания узнала о пропаже любимого, у неё проснулся магический дар. У полукровок, стоит заметить, он редко проявляется. Девушка провела этот мост через озеро, чтобы все, кто любит, смогли найти любимых. Но такой выброс магической энергии исчерпал жизненные силы, что и привело к летальному исходу. Вот такая вот легенда. А сейчас на этом мосту загадывают желания и привязывают к нему ленточки. Пойдем!

Красивая легенда. Меня проняло. Только не люблю я такие трагические концы. Никакого оптимизма они не внушают, разве что призрачную надежду на лучшее будущее, далекое-далекое будущее. Стоило мне ступить на ледяной мост следом за Данте, как меня тут же обдало дыханием магии. Такие потоки остаются после магов-самоучек, которые не научились контролировать выброс магии и резерв жизненных сил. Воздух казался густым, вязким, но по-зимнему свежим. Вода в озере была такая неподвижная, что казалась и вовсе замерзшей.

— Принцесса, ты в порядке? — учтивая фраза была наполнена ехидством. Я тут же пришла в себя, — Бери ленточку, — на ладони мага лежали две красные полоски, одну из которых я взяла.

— Почему алые?

— Чисто символический характер. Привязывая ленточку, ты привязываешь свое желание. Красный цвет лучше всего видно, значит, твоё желание скорее увидит тот, кто его исполнит.

— Хм, — в голове метушились мысли от «Хочу тонну шоколада» до «Хочу стать величайшим магом Королевства Рейно». В итоге я выбрала совсем другое желание, четко проговорила его про себя, пока завязывала ленточку на перилах. М-да. Мои фантазии не знают границ, — Всё! Мы можем идти?

— Да, если скажешь, что загадала.

— Не скажу, а то не сбудется, — не удержалась и показала язык.

— Дитё, — с наигранной обреченностью в голосе.

Следующим по плану на день было неизвестно что неизвестно где — меня опять оставили мучиться от любопытства.

— Отгадаешь — с меня желание, — слышала на очередной вопрос. А угадать не получалось.

Через какое-то время скорость снизилась со «сверхзвуковой» на просто быструю, и я поняла, что мы приехали. Центральная площадь города Вольска была переполнена людьми. Все разговаривали, хохотали, кушали вкусности. Я вспомнила, что со вчерашнего дня здесь проходит пятидневная ярмарка: приезжают торговые караваны, бродячие циркачи, менестрели и весь прочий люд с окрестных земель.

— Ну как, готова к развлечениям? — Данте задорно подмигнул и потащил меня в самую гущу. Я на какое-то время вновь почувствовала себя ребенком. Всюду было веселье, доносился смех, шум — полная противоположность моей последней неделе.

— Всегда готова! — я даже искренне улыбнулась.

— Куда сначала заглянем? — сложный вопрос — хотелось всего и сразу.

— За сахарной ватой! — ответила я твердо и уже через несколько минут обедала сладкую палочку, — А теперь…О, какие бусы! — я оставила мага и помчалась на перелив самоцветов.

— Покупайте девушка, не пожалеете! — настоятельно убеждала чернокосая женщина, — Только для вас скидка в сорок процентов! Вы только гляньте: какие камни, как блестят!

— Нет, спасибо! — я двинулась дальше по ряду. На глаза попались шикарные замшевые сапожки (есть у меня к обуви слабость), сами черненькие, швы позолоченной ниткой шиты, аккуратные, на маленьком каблучке, с округлым носочком. Мне стоило больших трудов оторваться от них и пройти дальше. В следующей палатке продавали пледы и одеяла.

— Пледы-самоцветы! Неохлаждаемые одеяла! Только у нас! По низкой цене! — надрывался усатый мужичек.

— Неохлаждаемые одеяла? Это что ещё?

— А вот такие, — мне протянули сверток белого цвета с черной вышивкой, — Стоит завернуться в одеяльце, и вы уже не замерзнете. Лучшая вещь в походах!

— И дорого же такая прелесть стоит? — идея приобретения термо-одеяла меня явно прельщала, особенно накануне Восхождения.

— Самая лучшая цена! Всего восемь серебряных! — с гордостью и явным лукавством.

— Восемь? Да я видела такое же за четыре! — ещё одна моя слабость — это торг. Могу торговаться из-за медяка, чисто из принципа, ну, и вредности.

— Да каких четыре?! — черные глаза-бусинки излучали такое возмущение, будто я бесплатно товар беру, — Семь — минимум! — категорично.

— А у меня с собой только пять серебряных, — жалобно канючу.

— Да это издевательство! Мой товар стоит не меньше семи! — ещё самую малость, и клиент готов.

— Значит так?! Вы лишаете ребенка тепла зимней ночью из-за какого-то серебряного?! Что же вы за человек такой? А мне, может, приходится делиться кроватью с тремя сестрами и двумя братьями! О них вы подумали? Нет! Ну и пусть! Пусть их холодная смерть останется на вашей совести! — под конец тирады воздух в палатке накалился.

Ошалелому продавцу грозило лишиться глазниц — так он был удивлен. Впрочем, остальные покупатели не слишком от него отличились. В итоге я получила чудо-одеялко всего за пять серебряных.

— Принцесса, я тебе говорил, что ты чудо? — Ледяной Принц, как оказалось, видел мое представление в палатке, — Говорил? А я ещё раз повторю. Ты просто чудо! — на голову опустилась ладонь и потрепала меня как любимую собаку.

— Повеселился? А теперь пошли! — я потянула парня по площади, подолгу задерживаясь на отделах бижутерии. Сериенте младший героически терпел, хотя кто тут ещё кого терпел — спорный вопрос. Насмешки и подколы сыпались крупным градом. И я еле удерживалась, чтобы не отлупить гада сумками.

— Кушать хочется, — озвучила я требования голодного желудка.

— Сейчас поедем в таверну «Утопленник». Свиные роллы там — пальчики оближешь, — Данте засунул все покупки, а их оказалось немало, в багажник. В машине я наконец-то смогла протянуть ножки. Боже! Как чудесно! Таверна имела специфическое название благодаря отменной выпивке, которую здесь хлестали до упада. Но само заведение было довольно уютным. Как и полагается барная стойка, ряды столов уголком, светящиеся шары под потолком — освещение. Данте заказал уже упомянутые свиные роллы, пюре по-ламийски с красным соусом, салат и вино.

— Вкуфно! — пробурчала я с набитым ртом и залпом осушила бокал вина. Наедине с Ледяным Принцем я не рискнула много пить. И ограничилась лишь одним бокалом рубиновой жидкости, — Ах! — сложила ручки на сытом и порядком округлившемся животике.

— Ты сегодня от души повеселилась, — граф отставил пустую тарелку и потянулся, — Не жалеешь, что поехала?

— Как будто бы у меня был выбор, — обижено фыркнула. Маг хотел ответить, как из-за стойки донеслись жалобные ноты лютни. Какой-то несчастный насиловал инструмент и пытался пропеть песенку, какую — я не разобрала. Не в силах терпеть издевательств, я отобрала бедняжку из корявых рук мужика и настроила её на правильный лад.

— Нет, теперь вы играйте, — ответили мне, когда я протянула настроенный инструмент бармену, — У нас такой обычай: кто лютню возьмет — тот песни поёт. И не отнекивайтесь! Это не пройдет! — мне ничего не оставалось, как подчиниться. Не было печали, пока лютню не взяли, называется. Поудобнее перехватив инструмент и устроившись на краешке стула я запела…

Стоило последнему аккорду утонуть в тишине, как в зале раздались овации. Все время, пока я пела, мой взгляд был прикован к Данте. Он же не отрывал своего от меня. На его губах играла легкая, немного усталая улыбка. Я б многое отдала, чтобы иметь возможность прочесть его мысли в тот момент.

— Ты скрывала такой талант, Принцесса? Ай-ай-ай! — лисьи глаза прищурились, — Ну, что? Пойдем домой?

— Да, пожалуй. Я устала, — мы вышли из таверны молча, думая о своём. По дороге тишину разбавляла музыка из радио. Я даже немного задремала под неё. Зато от стоянки к дому шла и трусилась от холода. Тогда…

— Какого черта, Сэфи?! — я струсила снежку с рукава, — Я замерзла и хочу скорее согреться.

— Физические упражнения тоже помогают согреться, — в меня вновь полетел снаряд. Мои глаза стали по пять золотых от возмущения.

— Ну, Сэфи, сам напросился! — я скинула пакеты в сторону и запустила сразу двумя фаерболами. Один оставил еле слышный запах паленого, но следов я не заметила — от фонаря мало толку.

— Мазила! — Данте по-детски показал язык, за что получил новую партию огненных шаров, — Разве это удар? Вот это удар! — в меня полетели новые снежки. Следующие минут пятнадцать — двадцать мы резвились словно дети. Ледяной Принц не скупился на колкости, я отвечала проклятиями. Быстрым маневром маг послал мне в лицо миниатюрную метель и, пока я не могла прицелиться, повалил в снег.

— Слезь с меня! — я уперлась ладошками в грудь парня, силясь отодвинуть. Куда уж там? Легче растопить весь снег Магианы, — Сэфи, слезь, не то хуже будет! Я не шучу! — на мои неубедительные угрозы и приказы ответом был лишь смех. Неожиданный приступ клаустрофобии заставил сердце отбивать бешеные ритмы. Руки Ледяного Принца уперлись в плотный снег у моих предплечий, так что вылезти я не могла. Ну и леший с ним! Скрестила руки на груди и зажмурила глаза.

— Ты Спящую Красавицу играешь? — со смешком, — Как там было в сказке? «И ждала Спящая Красавица, пока Прекрасный Принц разбудит её своим поцелуем», — лица коснулось горячее дыхание. Я резко распахнула глаза, — Рано проснулась. Поцелуя ещё не было. А вот сейчас… — я пребывала в каком-то заторможенном состоянии, когда Данте поцеловал меня, что даже не сильно протестовала. Была, правда, немного растеряна, но не чувствовала ничего негативного, только тепло, не физическое — сам Данте был внутри теплее Солнца, и я грелась этим теплом. Ответила. Снова. Меня удивило, с каким напором я отвечала на нежные прикосновения губ и языка. А стоило парню понять, что я и не думаю сопротивляться, как нежность переросла в страсть. В общем, мы оторвались друг от друга, только когда воздуха стало не хватать.

— Прости, — парень встал, — Ты, наверное, совсем околела. Пошли скорее в дом.

На меня тут же накатили сомнения в разумности моих действий. Я ведь Данте не люблю. Да он мне даже не нравится! Так какого черта мне сносит башню от его поцелуев?! Гормоны! В этом виноваты гормоны! Все! Проехали! Горничные быстро организовали мне горячую ванну, и я до последнего отмокала тихо млея. Не спеша переоделась в пижамные шорты и футболку и вышла в спальню Ледяного Принца. Он, кстати, уже освежился в других покоях и теперь ждал меня в кровати.

— Спокойной ночи, — тихо бросила, юркнула в кровать, спиной к соседу и сразу же (!) заснула.

* * *

Данте

Ледяной Принц, опершись локтём о кровать, любовался спящей девушкой. Ну, воистину Спящая Красавица. Черты лица разгладились, волосы разметались по плечам и подушке, хрупкий на вид кулачек сжал край одеяла. Данте мог любоваться магичкой очень долго: раньше на уроках, а в последнюю неделю практически все время. Мага умиляло порой наивное поведение девушки, и искренне восхищала стойкость и упорство. Реакция на подколы демонстрировала «пламенный» нрав огневички. Граф ревновал юную маркизу ко всем, кому она дарит свои улыбки, и хранил в памяти те случайные, что доставались ему. Когда маг Огня поцеловал его (!) Артемию, Данте чудом удержался от убийства. Этим чудом и оказалась Арти, — Данте, пожалуйста, поехали домой, — эти слова бальзамом лились на душу. Маг Льда радовался, что смог найти лазейку и привязать девушку к себе, хоть на некоторое время.

— Пусть привыкнет ко мне, — говорил маг. И, волей — неволей, маркиза перестала бояться. Песня, которую спела Артемия, неспроста появилась в каштановой головке. В какой-то момент показалось, что адресована она была именно графу. А тот поцелуй. Данте был безмерно удивлён той пылкостью, которую девушка вкладывала, отвечая. Но парень решил не упоминать этот случай, до поры до времени, чтобы не спугнуть.

— И все же ты меня любишь, — еле слышно прошептал парень, прижимая к себе его собственное Солнышко, его Огненную Принцессу…