На звонок открыл Джозеф Фуке – невысокий хмурый старик с неопрятными седыми волосами, суточной щетиной, в грязной белой рубашке с закатанными до локтей рукавами.
– Ну? – смотрел он подозрительно.
– Полиция. У меня ордер на обыск. Вы – Джозеф Фуке?
– Полиция? Что вам нужно? Я не собираюсь... – Челюсть Фуке отвисла, он побледнел, увидев пистолет.
– Просто ведите себя нормально и спокойно и все будет в порядке, – уверенно сказал Игэн, проталкиваясь внутрь. – Итак, вас зовут Джо Фуке, правильно? – Старик продолжал пристально смотреть на пистолет. – Кто ещё в доме?
Фуке только ошарашенно покачал головой.
– Хорошо, – Игэн сунул пистолет в кобуру под пиджаком. – Так лучше?
Он снова оглядел старика с ног до головы. Бесформенные серые брюки были в пятнах старой краски и в каком-то белом порошке. Потертые коричневые башмаки тоже были покрыты порошком.
– Хорошо, старина, – скомандовал он, – пошли в дом.
– У меня ничего нет, – запротестовал Фуке. – Зачем вы пришли?
– Говорит Флюр, – запищал голос подмышкой у Игэна. Фуке изумленно подпрыгнул.
Усмехнувшись, детектив поднес рацию ко рту.
– Вы их взяли?
– Да, взяли.
– Были какие-то проблемы?
– Никаких.
– Привезите их сюда, ладно?
– Десять-четыре.
Толкая Фуке перед собой, Игэн вошел в скромную гостиную. Она была обставлена старомодной мебелью, в большинстве своей дешевой и побитой; вытертые белые салфеточки закрывали ручки и изголовья кресел, пол покрывал истоптанный зеленый линолеум. Игэн безошибочно уловил устойчивый аромат итальянских специй.
– Где ваша жена?
– Вышла.
– Плохо. Мы ждем гостей – вашего Петси с женой.
– Что вы имеете в виду? Они только что уехали. С какой стати вы все это затеяли? У меня здесь ничего нет!
– Нет, кое-что тут есть, – отрезал Игэн. – Через несколько минут мы это найдем, и вот тогда у вас начнутся неприятности.
Задребезжал дверной звонок.
– Стоять! – приказал детектив и подошел к двери. На пороге стояли детектив Джим Харли и агент Джек Рипа. – Привет, ребята! – радостно приветствовал их Игэн. – Заходите. Сейчас устроим вечеринку.
– Мы слышали ваш разговор по радио, – сказал Харли. – А остальные ещё не появились?
– Еще нет.
– Сейчас подъедут. Ты думаешь, наркотики здесь?
– Думаю да, – кивнул Игэн, – но скоро мы все выясним. Начинайте обыск. Когда он шагнул в сторону, чтобы дать возможность коллегам войти, появился ещё один автомобиль. Прибыли Флюр и Олетта с задержанными.
– Ну вот, – воскликнул Игэн, – наш главный приз!
Впереди шагал очень мрачный Петси, за которым шли Барбара и Олетта, замыкал процессию Флюр. Человек, тенью которого в течение месяцев был Игэн и его товарищи, каждое движение которого регистрировалось, изучалось и анализировалось и зачастую вызывало немалое беспокойство, теперь показался детективам каким-то незначительным, и не особенно опасным. Глаза Петси потупил, но держался настороженно. Он двигался как попавший в ловушку зверь, опасавшийся, что конец близок, но ещё в состоянии сделать последнюю отчаянную попытку вырваться на свободу.
Игэн втолкнул Петси в гостиную, за ним вошла Барбара со жвачкой во рту, в безвкусном белокуром парике. Когда вошли Олетта и Флюр, к дому подъехали и остановились во втором ряду ещё две машины и четверо детективов присоединились к ним. Все принялись за дело.
Игэн подошел к Петси:
– Ты можешь упростить дело, если сразу скажешь, где наркотики.
– Какие наркотики? – проворчал Петси. – И вообще, что, черт возьми, здесь происходит? Вам бы следовало...
Игэн взмахнул пачкой документов.
– У нас есть ордера на обыск у тебя и практически во всех местах, где ты побывал за последние три месяца. Тут перечислены ты, твоя жена, твой дом, обе твоих машины, твоя лавочка, дом Троваты, их машина, твой брат Тони и его дом и машина, закусочная, твои отец и мать... – он сделал паузу, испытывая нескрываемое удовольствие при виде явно побледневшего Петси, – и даже твои французские приятели, прибывшие в Нью-Йорк!
На какой-то миг Петси потерял дар речи, покачал головой и поднял глаза.
– Какие французские приятели? Я не знаю ни одного француза, если не считать Дениз Дарсель...
– Да? Ну, тогда тебе должно быть безразлично, что все они арестованы сразу после того, как расстались с тобой.
– Я не понимаю, о чем вы говорите. – Он пытался держаться нахально. – Чего вы от меня хотите?
– Ты получил партию героина и спрятал её в этом доме, – выкрикнул Игэн, понимая, что и он сам блефует, ведь у него не было никакой уверенности, что Петси не избавился от героина где-то в другом месте и в чемодане, который он принес с собой, остались какие-то следы наркотика.
– Какого героина? – спросил Петси с невинным видом.
Игэн, уперев кулаки в бедра и широко расставив ноги, с явным презрением разглядывал коротышку с головы до ног. На его ботинках, как и у отца, лежал тонкий слой белого порошка. Детектив снова взглянул на башмаки старшего Фуке, потом перевел взгляд на Петси и резко бросил старику:
– Ладно, папаша, как пройти в подвал?
Мгновенная вспышка в глазах Петси выдала его мрачное предчувствие.
С явной неохотой Джо Фуке показал на дверь в узком коридоре, соединявшем гостиную с черным ходом.
– Откройте, – скомандовал Игэн. Внизу было темно. – Свет!
Фуке повернул выключатель. Игэн глянул вниз. У основания лестницы на цементном полу лежал раскрытый голубой чемодан. Игэн посмотрел сначала на старика, потом на сына, и ухмыльнулся.
– Если понадобится, мы разберем вашу халупу на кусочки, пока не найдем то, что ищем. – Лицо Петси оставалось непроницаемым. Взгляд отца стал свирепым. – Нет? Хорошо. Подержите их здесь, – сказал он Олетте, а сам спустился по деревянным ступеням.
Узкий подвал тянулся во всю глубину здания. В переднем конце находилась дверь наружу и два зарешеченных окна. Два других маленьких окна, пробитых высоко в задней стене, выходили во двор. В этом конце подвал был разделен деревянными стенками на три отдельных отсека, вроде чуланов. В одном углу возле выкрашенного в желтый цвет умывальника стояла электрическая мойка для посуды и сушка, в другом – кипятильник и нагреватель для воды. Под потолком шли обычные ржавые трубы и обернутые асбестом трубы горячего водоснабжения. Пол местами был в пятнах, но чисто вымыт – что не совсем обычно для грязного подвала, подумал Игэн.
Он опустился на колени перед открытым чемоданом. Тот был пуст, но в углах Игэн заметил следы какого-то белого порошка. Он потрогал его указательным пальцем, потом коснулся пальца языком. Вещество обладало кисло-горьким вкусом, – это первый признак героина.
Усмехнувшись, Игэн взглянул вверх на Петси, стоявшего на площадке лестницы рядом с Олеттой.
– Уже здесь вполне достаточно наркотика, чтобы тебя забрать. И при твоем досье дать десять лет. Но вот что я тебе скажу: я постараюсь, чтобы ты получил в три раза больше! Дик, надень на него наручники.
Стоя на коленях, Игэн обратил внимание на большие темные пятна на выцветшем оштукатуренном потолке над лестницей. Он поднялся, встал на нижнюю ступеньку лестницы и осторожно потрогал одно из пятен. Оно было влажным, словно штукатурку только недавно положили. Там было четыре таких пятна разных размеров, причем одно достигало фута в диаметре. Потом он неожиданно обнаружил, что позади лестницы и почти непосредственно под пятнами стоит старая газовая плита, причем все четыре её горелки зажжены, словно кто-то хотел ускорить сушку свежей штукатурки.
– Ну-ну, – Игэн снова усмехнулся и взглянул на Петси, чья физиономия явно помрачнела.
Детектив прошел к одному из чуланов, нашел там пустой деревянный ящик, принес к газовой плите и вскарабкался на него. Затем осторожно потрогал пальцами одно из мокрых пятен и пальцы легко ушли в мягкую штукатурку. После этого, закатав рукав, он сунул туда всю руку и нащупал какой-то гладкий пакет, завернутый в полиэтилен, размерами и формой напоминающий длинный пакет с рисом, но наполненный белым порошком. Вес его составлял примерно полкило – полкило героина!
– Дик, – позвал он Олетту, – у тебя есть переносной тестер?
– У Арти их полно.
– Скажи ему, чтобы спустился вниз. Кажется, мы напали на золотую жилу!
Флюр протопал вниз по лестнице и присвистнул, увидев сверток в руках Игэна.
– Здорово!
– Нужно исследовать эту штуку.
Флюр достал небольшую коробочку, похожую на коробочку для таблеток, и извлек оттуда маленькую стеклянную ампулу с прозрачной жидкостью. Отломив кончик, он протянул её Игэну. Пробирка содержала несколько капель серной кислоты и формальдегида, так называемый реагент Марки – по имени химика, разработавшего тест для определения производных опиума. В результате контакта с любой производной опиума жидкость приобретала пурпурный цвет, глубина которого зависела от эффективности или чистоты наркотического препарата. Игэн сунул пальцы в пакет, который достал с потолка, а потом опустил несколько крошек порошка в пробирку. Почти мгновенно смесь приобрела густой пурпурный цвет.
– Великий Боже! – федеральный агент даже задохнулся от изумления. – Тебе когда-нибудь приходилось видеть такую реакцию?
– Никогда, – с благоговейным страхом пробормотал Игэн. – Это чистейший наркотик из всего, что мне приходилось видеть!
Мрачный Петси Фуке и его жена Барбара, пытавшаяся скрыть свою нервозность тем, что яростно жевала жвачку и отпускала непристойные реплики, были отведены агентом Биллом Бейли и детективом Диком Олеттой в машину Бейли и отвезены на Шестьдесят седьмую улицу для обыска в их доме.
Эдди Игэн стремительным прыжком перемахнул расшатанные ступеньки лестницы, ведущей из подвала в кухню, где детективы Джим Харли и Джимми Гильди допрашивали старого Джо Фуке. Фуке сидел за кухонным столом, старательно трудясь над бутылкой виски, тогда как детективы пытались заставить его рассказать все, что он знает о синем чемодане. Игэн швырнул два пакета, каждый из которых содержал по полкило героина, на стол перед Фуке.
– Так в доме ничего нет, не так ли, Фуке?
Фуке взглянул на пакеты и запричитал:
– Это динамит. Паскуале сказал мне, что это динамит.
Презрительно фыркнув, Игэн подошел к телефону на стене и набрал номер временной штаб-квартиры полиции, расположившейся в конторе гаража на Манхэттене. К телефону подошел сержант Джек Флеминг.
– Я в квартире стариков Фуке на Седьмой улице в Бруклине. Уже нашел килограмм героина, и его ещё продолжают доставать. Свяжитесь с шефом Кери и попросите его позвонить мне сюда. – Игэн продиктовал номер телефона Фуке и попросил Флеминга, чтобы Кери выждал два телефонных звонка и повесил трубку, а затем один телефонный звонок и снова повесил трубку.
Затем Игэн вернулся в подвал. Он доставал один пакет героина за другим. Потом, к его удивлению, пальцы нащупали холодный металл. Там оказался автомат.
– Эй, Джо, – закричал он наверх, – у тебя есть чертежи твоей хибары? Когда мы все тут разберем, не останется ни стен, ни потолков.
Телефон на кухне прозвенел два раза, умолк, прозвенел один раз, снова замолчал, а потом начал звенеть непрерывно. Игэн взбежал по ступеням, прихватив с собой полукилограмовые пакеты с героином. В кухне он бросил их на стол и схватил телефонную трубку:
– Телескоп слушает.
– Что у тебя, Эдди?
– Шесть килограммов, автомат, и мы ещё не кончили.
Шеф присвистнул.
– Шесть килограммов? И может оказаться больше?
– Может оказаться сорок шесть. Нам нужна куча людей с топорами и баграми.
– Я сам приеду, – решил Кери.
– Есть, сэр. – Игэн повесил трубку и повернулся к Фуке и детективам. – Большой начальник сам едет сюда. Пожалуй, будет лучше, если Джо останется трезвым. – Мускулистая рука Игэна схватила бутылку с виски.
Фуке в ярости вскричал:
– Отдайте мою выпивку! Вы, грязные тюремные крысы, паршивые свиньи! Убирайтесь из моего дома!
Старик сделал неуклюжий выпад в сторону Игэна, пытаясь добраться до его лица. Игэн коротким резким ударом заставил его растянуться на столе. Потом Фуке сполз на пол и там уже лежал тихо, тяжело дыша, и только слюна текла изо рта.
Сонни Гроссо и Фрэнк Уотерс мрачно стояли в холле отеля "Коммодор" неподалеку от Центрального вокзала. Они поддались импульсивному порыву остановить французов, и не нашли ничего инкриминирующего. Теперь оба чувствовали себя крайне неуютно и прекрасно понимали, что их решительность может привести к большим неприятностям для Бюро со стороны многочисленных официальных лиц вплоть до Госдепартамента.
Франсуа Скалия и Жак Анжельвен продолжали протестовать и возмущаться, но все ещё оставались в гараже в ожидании переводчика. Агент Мартин Ф. Пера, как человек обязательный, умудрился уже дважды заблудиться и все никак не мог добраться до дома 45 на Ист Энд авеню.
Единственное, что у них нашли – две квитанции за номер в отеле в кармане у телевизионного обозревателя, который готов был чуть ли не разрыдаться, утверждая, что это какое-то недоразумение. Одна из квитанций была за номер в отеле "Уолдорф-Астория"; на помятой картонке в качестве даты прибытия значилось 10 января 1962 года. Вторая квитанция, не столь помятая и чистая, была из отеля "Коммодор" и на ней в качестве даты прибытия значилось 17 января 1962 года, т. е. предыдущий день.
После ареста французов Сонни с Уотерсом заглянули в "Уолдорф-Асторию", и там им подтвердили, что Анжельвен жил у них несколько дней. Он держал свою машину в гараже отеля и в среду утром рассчитался, заплатив по счету наличными. После этого детективы отправились в отель "Коммодор". Помощник управляющего провел их в номер Анжельвена, дешевую комнату без излишеств, большую часть которой занимала широкая постель на двоих. Француз достал из чемоданов только незначительную часть своей одежды и туалетных принадлежностей. На столике лежало несколько писем от "Радио Телевизьон Франсе" и от телевизионной компании в Нью-Йорке; короткая нежная записка от женщины по имени Лилли Дебек; несколько путеводителей и карта города; копия короткого письма, направленного Анжельвеном в компанию "ЮЭс-Лайнс" относительно возвращения в Гавр на борту лайнера "Америка", и билет. Там же оказался небольшой дневник, заполненный короткими записями по-французски. Больше среди его вещей ничего интерес а не представляло. Внизу они спросили о машине Анжельвена; однако клерк в регистратуре сообщил, что, когда постоялец гаражом не пользовался.
Сообщив все это Хоуксу и не зная, что делать дальше, они топтались возле стола помощника управляющего.
– Не следовало их задерживать, – жалобно сказал Сонни. – Теперь мы окончательно провалились.
– Ну, это ты сказал, что нужно брать, – заметил Уотерс.
– Я сказал? Это ты, скотина, хотел их задержать! Я боялся, что...
– К телефону детектива Гроссо...
Звонил Хоукс, и буквально орал в трубку.
Сонни буквально подпрыгнул.
– Шесть килограммов и ещё не все! – Он заплясал вокруг стола, чуть не свалив телефон на пол. – Фантастика! Какая удача!
Швырнув трубку, Сонни повернулся к Уотерсу; теперь его бледное усталое лицо сияло от возбуждения.
– У Телескопа получилось! Он взял Петси и его старика!
Глаза агента вспыхнули от радости.
– Где?
– В подвале у старика. И они все ещё извлекают товар.
Уотерс сплясал джигу и хлопнул Сонни по плечу.
– Вот здорово!
– А ты как думал! – закричал Сонни, крепко обнимая Уотерса. – Мы – то решили, что все пропало! А теперь добрались и до Петси, и до французов!
Уотерс исполнил пируэт в центре холла, не обращая никакого внимания на людей, удивленно наблюдавших за их безудержным весельем.
– И хорошо, что мы их взяли, – торжествующе заявил Сонни.
– Я все время пытался тебе это сказать, – рассмеялся Уотерс.
– Ты? Ты же хотел их отпустить!
– Я? Ты шутишь? Я все время хотел их взять!
– Это я говорил, давай их возьмем! – кричал Сонни. – Пошли, Фрэнк!
В два часа дня после разговора с Игэном Кери позвонил шефу детективов Джеймсу Леггету-"Левше" в штаб-квартиру Нью-Йоркской городской полиции и посоветовал наложить арест на дом 245 по Седьмой улице в Бруклине. Этот необходимый шаг полицейской процедуры должен был быть проделан специально для Жана Жеана-"Гиганта", исчезнувшего с деньгами, – примерно полумиллионом долларов, принадлежавших мафии. Деньги находились в черной сумке, которую видел Игэн. Удайся его задержать, деньги пошли бы в фонд вдов полицейских.
На столе у шефа детективов был прямой телефон связи с пресс-центром, поэтому буквально через несколько минут после звонка Кери каждая газета, радио и телевизионная станция в городе отправили своих репортеров к дому Джо Фуке. Радио и телевидение протрубили о событии в послеполуденных новостях, а газеты рассказали все в последних выпусках вечерних изданий. Скорее всего Жеан услышал об этом и немедленно покинул город, несмотря на то, что детективы обшаривали шестидесятые и семидесятые улицы в поисках элегантного француза хорошо узнаваемой внешности, стоящего очень близко к верхушке преступного синдиката.
Полчаса спустя после разговора с Игэном шеф Кери прибыл в дом Фуке, где уже начали собираться репортеры газет и операторы телевидения. Детективы превратили подвал в доме Фуке в руины, извлекая из-под перекрытий не только героин, но и ружья, пистолеты, штыки и ручные гранаты. Шеф Кери бросил полный отвращения взгляд на пьяного Джо Фуке, спустился в подвал, и пробрался через обломки к Эдди Игэну.
– Шеф, одиннадцать килограммов героина, а оружия и боеприпасов вполне достаточно, чтобы расправиться с любой "семьей" конкурентов, – с удовлетворением доложил Игэн.
Кери недоверчиво покачал головой.
– Это самый крупный улов, который нам когда-либо попадался в одном месте!