Отдел топографического воображения находился в самом конце очень длинной лестницы за крохотной дверцей. А лестница оказалась такой узкой, что двоим на ней было не разойтись, приходилось останавливаться и пропускать друг друга.

Огромную комнату заполняли большие столы с наклонной столешницей, похожие на большие подставки для книг, за которыми сидело множество чертёжников и картографов. Они рисовали, копировали и проверяли сотни и сотни карт.

Сотрудники с позолоченной кожей катили этажерки на колёсиках, подвозя к столам или забирая с них карты и бумаги, каталоги и описи.

В зале слышалось только поскрипывание сотен перьев, иногда шуршание угольного карандаша и растираемой по бумаге краски или скрип скамеек, на которых сидели картографы.

Нестор направился к ближайшему сотруднику и, показав ему документ, который получил в Отделе иммиграции, объяснил:

– Мне нужен сотрудник, который занимается делом номер…

И прочитал вслух длиннейший идентификационный код, обозначенный в документе.

Картограф направил его к другому столу. Перейдя ещё несколько раз от стола к столу, Нестор и младший Флинт оказались наконец возле коротышки с головой, похожей на кочан капусты, в огромных круглых очках и с густой рыжей бородкой.

Коротышка принялся перебирать на своём столе папку за папкой, нашёл нужную и сказал:

– Я помню это дело. Довольно необычное.

Нестор подождал, пока сотрудник откроет папку и просмотрит подшитые бумаги, попытался было заглянуть в них, потом поинтересовался:

– А что же в нём такого необычного?

– А то, что это уже третье или четвёртое заявление, которое касается одного и того же города, правда, все они подавались в разные времена, – ответил картограф.

– Не понял…

Коротышка повернул раскрытую папку к Нестору:

– Вот видите? Последнее заявление с просьбой о принятии в Ассамблею подала госпожа Пенелопа Мур, всего несколько лет назад…

– А до неё?

– Ксавьер Мур. Но это было очень и очень давно.

Нестор стиснул зубы. Ксавьер, иностранец. Глава семейства Мур.

– А потом последовало совместное заявление Раймонда и Уильяма Мур…

Выходит, Раймонд всё знал – знал секреты пропасти, над которой возвёл мост. Спустился в Лабиринт, попросил принять его в Ассамблею Воображаемых мест, потом запер все Двери времени, спрятал ключи на небольшом судне и затопил его.

Но зачем?

Это походило на проклятие: всякий раз члены семьи Мур запирали все двери, которые сами же и обнаруживали. Точно так же, как произошло с ним, Улиссом.

– Так или иначе, – продолжал сотрудник, – дело всё ещё открыто. И чего же тут удивляться: вполне естественно, что такого рода вещи длятся несколько сот лет. Позвольте проверить… Это список желающих записаться в Ассамблею Воображаемых мест, и я сказал бы, что тут они оба – и сэр Раймонд Мур, и госпожа Пенелопа – указывают в качестве Единственной Особенности наличие… Дверей времени. Да, да, очень хорошо, далее следуют подписи горожан…

– Подписи? Какие подписи? – прервал его Нестор. Каким образом Пенелопа собрала подписи?

Коротышка достал из папки Приложение и протянул Нестору. У того округлились глаза, когда он узнал лист с подписями, которые отец Феникс собрал однажды по случаю городской лотереи. Вот, должно быть, почему Пенелопа побывала у священника перед отъездом!

Тем временем сотрудник принялся просматривать другие папки.

– И в самом деле… Я хорошо помню это, – вдруг оживился он. – Отсюда было изъято Приложение «Ф».

– Как это понимать?

– К заявлению всегда должен прилагаться какой-нибудь предмет из того места, о котором идёт речь, с тем, чтобы он оставался на складе в распоряжении сотрудников… Но в данном случае предмет, носящий название «Первый ключ», забрал сэр Раймонд Мур да так и не вернул его.

Нестор насторожился. Вот где Раймонд нашёл Первый ключ!

– А кроме того, в Приложении «Ф» недостаёт также дневника, рукописи, одной карты и целой серии публикаций о том месте, о котором идёт речь. Иными словами о Килморской бухте.

– Карта! – воскликнул Нестор, едва не застонав, и тотчас вспомнил о карте, которую нарисовал когда-то Тос Боуэн.

Потом подумал о сундуке с дневниками и о книгах, опубликованных под его именем. Этого вполне хватило, чтобы подать два заявления!

Однако в этой картине недоставало ещё одного звена. Пенелопа спустилась в Лабиринт, пробыла там столько времени, сколько понадобилось, чтобы написать заявление с просьбой превратить Килморскую бухту в Воображаемое место, а потом… не смогла вернуться обратно.

Что же с ней могло случиться?

– А ещё что-нибудь не припомните в связи с этим делом? – с волнением обратился он к сотруднику.

– Ну… как вы понимаете, с тех пор прошло немало времени…

– Конечно… – подавленным голосом произнёс Нестор.

Ещё один тупик. Ещё одно отрывочное сообщение.

– Но так как здесь, в Лабиринте, времени не существует, – с довольным видом прибавил коротышка, – я прекрасно помню госпожу Пенелопу! Светловолосая, необычайно красивая, позволю себе заметить… – Сотрудник поправил очки на носу и самодовольно улыбнулся. – Я, знаете ли, весьма неравнодушен к красивым женщинам…

Нестор натянуто улыбнулся.

– Короче говоря, – продолжал картограф, – написав заявление, она призналась, что её очень интересуют некоторые особенности Лабиринта и вообще Воображаемых мест. Я сразу же догадался, что она имеет в виду…

– Вы, может, и догадались, но я не понимаю! – не выдержав, заявил младший Флинт, отчаявшись понять хоть что-то и обходя картографов, неодобрительно косившихся на него.

Коротышка посмотрел на мальчика как на пустое место, и объяснил Нестору:

– Было очевидно, что госпоже Пенелопе нужна Нить Ариадны.

– Нить Ариадны? – еле слышно переспросил Нестор, ничего не понимая.

– Ну да! Иначе говоря, «Карта Лабиринта». Существует немало разных карт, в зависимости от того, куда человек хочет отправиться. Красная нить – жаркие страны. Белая нить – полярные страны. Чёрная нить… Ну… она ведёт… в самые страшные Воображаемые места…

– Как это понимать? – спросил Нестор, вспотев от волнения.

– Да это же ясно как дважды два: не все Воображаемые страны – счастливые края. Среди них есть чёрный и такой страшный край, куда лучше вообще никогда не заглядывать. Некоторые говорят, что туда ведут Двери ужаса.

– Понимаю… – произнёс Улисс Мур, нахмурившись. – А Пенелопа не сказала вам случайно, куда именно… думает отправиться?

– Ну, не столько она говорила об этом, сколько, помнится, настаивал её друг.

Нестор невольно схватил сотрудника за руку, и тот даже испугался.

– Друг? Что ещё за друг? – гневно потребовал ответа Улисс Мур и тут же, осознав, что поступил некрасиво, отнял руку и извинился.

Недовольный коротышка потёр руку:

– Что за манеры!

Нестор дрожал от волнения.

– Очень высокий, светловолосый… и без мочки на одном ухе?

– Совершенно верно, – кивнул сотрудник.

И тут Улиссу Муру представился такой страшный кошмар, что даже перехватило дыхание. Вот значит, как было дело: Пенелопа, видимо, встретила капитана Спенсера в Лабиринте и… Что же произошло потом?

Он сделал нечеловеческое усилие, чтобы не думать о худшем.

И тут ситуацию взял в свои руки младший Флинт, который почему-то очень хорошо понял последнюю часть разговора.

Мальчик прочистил горло и спокойно произнёс:

– Нам нужна Нить Ариадны… чёрная.

На этот раз картограф посмотрел на него внимательно и даже весьма пристально.

– В таком случае… вам следует получить разрешение…

– Какое ещё разрешение?

– Нужно обратиться в окно с табличкой «Безопасность путешествия» в Отделе воображаемых путешествий по миру. Вниз по лестнице, первая дверь налево. Но прежде подумайте как следует, я бы на вашем месте…