Сначала пошёл мелкий дождь, затянувший небо и море серым призрачным покрывалом.

Потом раздался чудовищный грохот и показалось, что земля вздрогнула, причём так сильно, что дом зашатался.

От такого сильного толчка Джейсон и Джулия внезапно проснулись в башенке, где, сморённые усталостью, уснули, не желая разойтись по своим спальням.

Джейсон кинулся к окну посмотреть, что происходит.

– Джулия! – завопил он.

– Джейсон! – так же громко отозвалась его сестра.

Господин и госпожа Кавенант тоже проснулись и тоже закричали от испуга.

Чудовищный грохот продолжался самое большее одну-две секунды, но всем показалось, будто он длился целую вечность. Джейсон бросился в свою комнату, натянул джинсы и футболку поверх пижамы и поспешил вниз, куда следом за ним почти сразу же спустились Джулия и родители.

– Что происходит?

– Землетрясение!

– Выходим! Выходим из дома!

Они распахнули стеклянные двери на веранде и вышли во двор. И только оказавшись в парке, облегчённо вздохнули. Оглядели деревья, сторожку, где хранились инструменты, дом, лестницу, ведущую на берег, – вообще всё вокруг.

Похоже, всё оставалось на своих местах.

Ничто не рухнуло. Вилла «Арго» выдержала удар.

Джейсон и Джулия радостно обнялись.

– Это был всего лишь страшный сон? – спросила Джулия.

Госпожа Кавенант тихо плакала, прильнув к мужу.

– Собираем вещи! – с волнением произнёс господин Кавенант. – Ни минуты больше не желаю оставаться тут!

Но всё прошло.

Толчок не повторился, и…

– Джейсон… – проговорила Джулия.

– Что?

– Ты тоже видишь?

– Что?

Джулия прошла к высеченной в скале лестнице, которая спускалась к берегу. Отсюда хорошо просматривалась вся гавань Килморской бухты и море до самого горизонта.

Она подождала, пока подойдёт брат. Ребята буквально застыли от изумления.

На рейде напротив Килморской бухты стоял парусник.

Чёрная бригантина. С чёрными парусами. Между мачтами и судовыми снастями сновали обезьяны в матросской форме.

А у штурвала стоял высокий светловолосый человек в сверкающей одежде.

Ребята увидели, как он поднял и резко опустил руку.

Парусник медленно повернулся бортом к утёсу.

И снова загрохотали все восемь пушек на его борту.