Во-первых, надо убедиться в том, что синдром и в самом деле имеется. Здоровые маленькие дети весьма подвижны, часто меняют занятия и легко отвлекаются. Все это совершенно нормально. Для того чтобы убедиться в том, что именно у вашего ребенка все это выходит за границы возрастных норм, как правило, необходимо посетить специалиста – невропатолога, психоневролога или психолога. К специалисту вас могут привести как ежедневные наблюдения за поведением ребенка, так и список, приведенный в пятой главе первой части данной книги.

Надо помнить, что зачастую родители маленьких детей (особенно, если ребенок в семье первый) попросту не замечают проявлений синдрома.

– Все дети везде лезут… Все дети падают… Ну, он еще маленький, не понимает… Наверное, у него характер такой…

Выше мы уже подробно говорили о том, что именно должно насторожить родителей. Поэтому не будем повторяться.

Итак, визит к специалисту состоялся. Диагноз установлен. Специалист, возможно, был краток и изрек приблизительно следующее:

– Ну, вот вам до года ставили энцефалопатию. Это как бы последствия. Очень часто бывает, вы не волнуйтесь. Попьете ноотропил, успокаивающие травки, и все будет хорошо. Только его не перегружайте. И, знаете, надо с ним больше заниматься, иначе в школе могут быть проблемы… А так – все нормально…

Однако у вас в рукаве существенный козырь. К этому моменту вы уже прочитали почти половину данной книжки и весьма подробно представляете, с чем вам предстоит иметь дело.

Отныне основная ваша воспитательная задача – поддержка ребенка. Специалист прав – если все будет нормально, ребенок справится, пробьется, станет практически здоровым. Но без вашей ежедневной поддержки его шансы выйти из ситуации без потерь, увы, невелики.

Что же это за поддержка такая? – спросит внимательный родитель. Ничего от ребенка не требовать? Все ему прощать? Не обращать внимания на самые невозможные нарушения и проделки? Не напрягать его, если он не хочет? Так что же это тогда вырастет?!

Ничего подобного! И требования нужны, и всепрощение совершенно не нужно. Когда мы говорим о поддержке, речь идет совершенно о другом.

 

Гипердинамический синдром

Как вы уже знаете, нервная система вашего ребенка работает с постоянным перегрузом, сразу по двум направлениям – нормальное возрастное развитие и восстановление полученных в младенчестве повреждений. Следовательно, какие-то функции у ребенка развиты недостаточно, отстают от возрастных норм. Как правило, это не относится к интеллекту. Ребенок вполне сообразителен, но в чем-то ведет себя как дети младшего возраста. В первую очередь это относится к развитию произвольного внимания, способности к планированию и способности предвидеть результаты своих действий. Кроме того, большинство детей испытывают значительные трудности в регулировании своей моторной активности (например, ребенку трудно усидеть на месте, трудно по просьбе взрослого перестать бегать, прыгать и т. д.).

Помните, ребенок не хочет ничего плохого, у него просто не получается. Однако все это как-то нужно регулировать и держать в каких-то рамках. Следовательно, на какое-то время вы, именно вы, должны взять на себя часть регуляторных функций, недоступных ребенку. Что это значит на практике?

В первую очередь гипердинамическому ребенку как воздух нужен жесткий режим дня. Режим дня вроде бы нужен всем детям, но для здоровых детей он лишь украшает жизнь семьи и высвобождает свободное время родителей, а потом и самого ребенка. В случае гипердинамического ребенка все гораздо жестче. Остатки регуляторных механизмов ребенка могут работать только в условиях максимальной упорядоченности. Если каждый день в 8 часов вечера зажигается зеленый ночник, на столике появляется стакан кефира и печенинка, принимается душ, читается сказка, а потом – все, без вариантов, только спать, и никаких послаблений, никаких «пришли гости» или «интересное кино», то постепенно мозг ребенка вырабатывает что-то вроде условного рефлекса (помните, у собак Павлова: если прозвенел звонок, обязательно дадут косточку, и косточки еще нет, а слюни уже текут). И тогда уже под душем ребенок на четверть спит, а когда пьет кефир, спит уже наполовину, а во время сказки – на три четверти, и дальше – совсем маленькое усилие, и возбуждение погашено, ребенок заснул. А попробуйте без всего этого оторвать гипердинамического ребенка от игры и вовремя уложить спать! Он измотает вас до крайнего предела, да и сам измучается…

Слово маме трехлетней Ирочки:

– О, это с самого начала был кошмар! Я трясла кроватку, пока сама не падала без сил. Только я перестану трясти, как она открывала один глаз, потом другой… А… Ааа… ААА!!! И так каждый день, много часов подряд. Врачи у нее ничего не находили, болеть она ничем не болела… Я уже стала на тень похожа. Потом меня кто-то надоумил: ложись, говорит, вместе с ней, это очень прогрессивно, сейчас все так делают – берут детей к себе в кровать. Я в книжках читала, что это вредно, но надо же было что-то делать. Я стала ложиться. Она все время вертится, пихается, я спать почти не могу, но хоть не орет и качать не надо. Стало полегче. Покормлю ее – и на тахту.

Потом перестала кормить грудью. И все – новый кошмар. Вечером ее не уложить. Она уже говорить начала, такая общительная, веселая, прямо ангелочек. Так люди думают. А у нас каждый вечер – битва при Ватерлоо. Ляг сюда! Нет, сюда! Сядь! Подержи за ручку! Сказку хочу! Пить! Есть! Писать! Животик болит! И так с 9 вечера до 12 ночи. Плюну, уйду, бежит за мной босиком, слезы градом, вопит отчаянно: «Вернись! Вернись, мамочка! Ляг со мной!» Ну кто тут устоит?! Муж говорит: черт с ней, не укладывай, пусть ложится, когда хочет! Тоже не получается. Бродит, мается, хнычет, капризничает, даже заикаться как-то начала, а в кровать не идет. Шла бы, говорю, спать! Сразу: не хочу спать! Не пойду в кроватку! Буду телек смотреть! Но это ведь тоже не дело – чтобы ребенок до 12 часов в телевизор пялился. Тем более там такое показывают! То есть такое впечатление, что она спать хочет, но не может. Дальше – больше. Пошла в садик, так надо утром рано вставать, а она, естественно, не выспалась. Прибавился еще утренний концерт. Я ее насильно одеваю, а она мои руки отпихивает. Я говорю: хоть в садике в тихий час спи, – а она: там детки балуются, и тетеньки-воспитательницы между собой в коридоре разговаривают, мне не заснуть. Прямо замкнутый круг какой-то! Стыдно признаться, до чего дошло – я вечером ору на собственного любимого ребенка, как мегера какая-то: «Немедленно спать, дрянь этакая! Если сейчас не пойдешь, получишь! И попробуй мне только завтра утром истерику закатить!» Она пугается, плачет, идет, ложится, потом все равно что-нибудь придумает, вылезет. А мне так стыдно потом! Но что же делать-то?

Для маленького ребенка весь мир – чудо. Всё впервые. Каждый день происходит так много нового, непонятного, неизвестного, что просто необходимо, чтобы хоть что-нибудь в этом загадочном мире всегда оставалось на своем месте и повторялось изо дня в день.

Помните сказку про Машеньку и трех медведей? Когда маленький Мишутка увидел, что его стульчик перевернут, кроватка смята, а из кружечки кто-то пил, у него началась настоящая истерика. Почему? От патологической жадности? Ничего подобного. Просто устойчивый мир (кружечка на столе, стульчик возле стола, кроватка аккуратно заправлена) вдруг по совершенно непонятной причине перевернулся, изменился. А изменение привычного всегда пугает ребенка. Вдруг это опасно? Вдруг это угрожает самому существованию его мира?! Ребенок привык, что это «всегда так» – и вдруг это нарушилось! Чтобы хоть чуть-чуть понять чувства Мишутки, попробуйте представить себе, что солнце, которое каждый день в наших краях исправно садится за горизонт, вдруг в один прекрасный день осталось на небе. Что вы будете испытывать по этому поводу? Скорее всего, панический ужас! Вы не знаете причин, вы еще не задумались о последствиях, но вам уже безумно страшно. Потому что рушится привычное, то, что «всегда так».

Маленькому ребенку необходима устойчивость его домашнего мира. Причем эта устойчивость должна быть как в пространственных характеристиках (кроватка всегда стоит вот здесь, лампа – вот здесь, а вот здесь висит голубая занавеска), так и во временных (после ужина мы всегда смотрим «спокойной ночи, малыши», а после кефира мама всегда рассказывает мне сказку). Только из этого устойчивого пространства-времени ребенок может относительно безопасно выходить «на разведку» в большой, непознанный, изменчивый и потому, несомненно, опасный мир.

Психиатр и философ Карл Густав Юнг рассказывает такую историю. Однажды племя африканских лесных охотников отправилось на охоту. Внезапно на охотничьей тропе племя наткнулось на мертвого дикобраза. Мгновенно все повернули назад, в деревню, где стали готовиться к обширному жертвоприношению и обряду, призванному умилостивить духов.

– Что случилось? – спросил Карл Юнг у вождя племени. – Мертвый дикобраз – это плохая примета? (ср. встреча с черной кошкой у европейцев).

– Нет, разумеется, – ответил вождь. – Я даже не понимаю, о чем ты спрашиваешь.

– Тогда почему же прервали охоту?

– Это же так естественно, – ответил старый вождь. – Странно, что ты, мудрый белый человек, не понял этого сам. Дикобразы – ночные животные. Этот дикобраз отчего-то вышел на тропу днем, да еще и умер. Ясно, что в джунглях что-то изменилось, что-то произошло. Ясно, что это что-то может быть опасным. Как же в таких условиях можно продолжать охоту?! Разумеется, мы должны были вернуться в деревню и умилостивить духов, чтобы они вернули мир к прежнему, устойчивому состоянию.

Приблизительно так же, как и африканские дикари, размышляет маленький ребенок. Пока в моих «джунглях» все как всегда, мир устойчив и безопасен. При этом свободную энергию можно тратить на исследование, на развитие, можно «выходить на охоту». Но смятая кем-то кроватка – это уже «мертвый дикобраз», опасность! Тут уже не до охоты! Ребенок не знает способа «умилостивить духов», и потому кидается в истерику.

Все это верно для любого ребенка, а для ребенка с гипердинамическим (а особенно, с гиподинамическим) синдромом – вдвойне и втройне! Ведь мы же помним о том, что «свободной энергии» у него и так мало, а механизмы концентрации и торможения работают с трудом. Окружающий такого ребенка микромир должен быть, с позволения сказать, «суперпредсказуемым». Только тогда у ребенка хватит сил и возможностей на полноценную «охоту», на адекватное возрасту исследование внешнего мира.

Иногда родители гипердинамических детей возражают:

– Да у него этой энергии хоть отбавляй! Целый день носится, крутится как белка в колесе. Динамомашину приставь – ток бы давал! А вы говорите – энергии какой-то не хватает!

Позвольте заметить, что главной задачей охоты является все-таки – принести добычу в деревню, а вовсе не побегать по джунглям. Так что бестолковая беготня гипердинамического ребенка вовсе не всегда удовлетворяет целям исследования. Для познания главное все-таки – концентрация, а вот с этим-то у нашего ребенка проблемы. Так что получается, что энергии все-таки не хватает, или она расходуется абсолютно бесцельно. Можно целый день с высунутым языком носиться по джунглям и вечером вернуться с пустыми руками. А можно прямо за околицей постеречь и подстрелить зверя. Что вы предпочитаете?

Беготня для гипердинамического ребенка – это именно разрядка, а вовсе не конструктивная активность. Если его напугать, взволновать, обидеть, он и будет бегать, кричать, стучать ногами. Неужели от избытка энергии? «Бестолковая суета» – это как раз его реакция на нештатную ситуацию, на опасность. Корни этой реакции лежат еще в животном мире, в самой биологической структуре. Это аналог так называемой двигательной бури, когда напуганное животное начинает бешено и нецеленаправленно метаться из стороны в сторону. Биологическая функция этой реакция вполне понятна – иногда двигательной бурей удается напугать превосходящего по размерам противника или случайно найти выход из западни. Эту же реакцию часто обнаруживают напуганные или чем-то возмущенные младенцы. Видели? Ребенок отчаянно машет ручками и ножками, вопит, извивается, таращит глазенки. Это и есть двигательная буря. С взрослением ребенка эта реакция уходит, вытесняется другими, более зрелыми и конструктивными. А у гипердинамических детей из-за слабости тормозных механизмов она прорывается и в значительно более позднем возрасте.

Итак, для активизации конструктивной активности и предотвращения двигательных бурь-разрядок гипердинамическому ребенку нужен устойчивый, правильно и постоянно организованный домашний микромир.

Вернемся к Ирочке. Двигательная буря – это утренний скандал. Вечернее требование присутствия матери – невозможность тормозных механизмов самим справиться с накопленным возбуждением.

Как справляются с подобными ситуациями первобытные охотники? Совершают соответствующий случаю ритуал. Зачем же изобретать велосипед?

Вместе с мамой Ирочки мы разработали систему-ритуал, призванную поспособствовать безболезненному и по возможности быстрому отходу Ирочки ко сну. Для начала был положен предел засыпаниям в разных местах (на кровати родителей, в собственной кроватке, на диване возле телевизора, на руках у мамы). В кроватке и только в кроватке! Кроватка – существо вполне личное, и когда она начинает ждать Ирочку (за полчаса до времени укладывания), на ее перильцах появляется розовая ленточка. Ирочка, разумеется, весьма заинтересовалась столь неординарным поведением нелюбимого предмета и по десять раз за вечер бегала смотреть: уже ждет или еще нет? Обнаружив ленточку, девочка со всех ног неслась в большую комнату и восторженно сообщала: «Висит! Уже висит! Ждет!» Сразу после появления ленточки Ирочке предлагался йогурт, который она весьма охотно и без всяких протестов поедала (на аппетит Ирочки никто и никогда не жаловался). Любимой сказкой Ирочки на тот момент была «Приключения Чипполино» Джанни Родари. Она могла слушать ее бесконечное число раз и потом еще с неослабевающим интересом рассматривать картинки. На этом мы и сыграли. Йогурты, как вы, наверное, знаете, бывают разные. В зависимости от наполнителя. Наполнитель – это, обычно, какой-нибудь фрукт или ягода. Вот про тот фрукт, который сегодня являлся наполнителем «вечернего йогурта», и сочинялась сказка. Ирочка просто до визга любила мамины сказки, да и сама не прочь была принять участие в этом процессе. Правда, до начала сказки нужно было принять душ, разобрать кроватку, переодеться в ночную рубашку и лечь в кроватку. Все это выполнялось молниеносно и без малейших нареканий, в ожидании сказки. Ирочка ложилась в кроватку, мама садилась рядом, и обе отправлялись в путешествие в сказочную фруктово-ягодную страну. Иногда сказка становилась многосерийной, и тогда Ирочка брала с мамы обещание, что завтра будет тот же самый йогурт, потому что принц Земляничка еще не окончательно победил предводителя злых черных слив, и тот еще вполне может вернуться и учинить множество неприятностей. После сказки Ирочке в кровать (вот безобразие, правда?!) выдавался листок бумаги и коробка с пастелью. Мама уходила, чтобы не видеть, что Ирочка нарисует. Высунув от усердия язык, девочка рисовала сегодняшнего героя и его приключения. Потом звала маму. Мама приходила, восхищалась произведением, уточняла подробности замысла и вешала его на стенку над кроваткой. «А теперь принц Земляничка будет смотреть, как ты засыпаешь. Смотри, не огорчай его, чтобы завтра ему тоже захотелось к тебе прийти. Спокойной ночи!»

Мысль о том, что завтра принц Земляничка может не прийти и прекрасный замысел будет разрушен, а доступ в сказочную страну закроется навсегда, ужасала Ирочку. Она крепилась изо всех сил, чтобы не вскочить и не побежать за мамой. На какое-то время ее сил хватало, а потом вступали в действие обычные биологические механизмы. Набегавшийся за день ребенок благополучно и вовремя засыпал и спокойно вставал утром. Первое, что мама наутро говорила проснувшейся дочке:

– Принц Земляничка тобой очень доволен. Ты замечательно себя вела. Он будет с нетерпением ждать вечерней встречи и продолжения своих приключений. Я тоже тобой очень довольна, вместе с Земляничкой.

После такого вступления устраивать скандал было бы просто неприлично. Да и не очень-то хотелось, потому что Ирочка вполне выспалась и чувствовала себя бодрой и здоровой.

Таким образом, Ирочкины проблемы со сном были практически полностью решены в течение двух недель и более уже не возобновлялись.

Второй существенной проблемой гипердинамического ребенка является его низкая способность к концентрации внимания. На такого ребенка часто жалуются в садике, что он отвлекается во время плановых занятий, бегает или крутится вместо того, чтобы спокойно сидеть. Мешает заниматься другим детям, отвлекая их. Иногда гипердинамические дети вообще отказываются принимать участие в занятиях, так как чувствуют, что неспособны соответствовать тем требованиям, которые предъявляются к полноценным участникам этих самых занятий. Часто в этих случаях на ребенка пытаются «нажать», причем обычно давление происходит с двух сторон – со стороны воспитателей (все должны ходить на музыкальные занятия!) и со стороны родителей.

– Чепуха какая-то! – возмущаются родители. – Дома она прекрасненько под музыку танцует. Сама себе ее включает или под телевизор. И все у нее хорошо получается. Перед нами любит покрасоваться. А в садике отказывается танцевать! Безобразие, правда?!

В своем возмущении родители забывают, что ребенок, танцующий дома, сам организует свою активность. В любой момент он может начать и прекратить танец, поменять ритм, скорость и тип танцевальных движений. Если он хочет кружиться – он кружится, хочет пройтись вприсядку – идет вприсядку, хочет поднять или опустить руки – делает это так и тогда, когда ему удобно. В садике на занятиях – все иначе. Ребенок должен совершать именно те движения, которые диктует логика стандартного танца или фантазия музруководителя. К тому же он должен постоянно следить за другими детьми и успевать делать то же, что делают они. Если танец парный, то следующей задачей будет приспособиться к особенностям движений партнера. При этом нужно еще слышать музыку и выполнять указания учителя. Зачастую все это оказывается для гипердинамического ребенка недоступным. Или не слишком доступным. Тогда он пытается, но получает такое количество уничижительных замечаний («Господи, ну ты меня слышишь или нет?! Ну нельзя же быть таким неуклюжим! Смотри, как хорошо другие дети танцуют!» и т. д.), что вся охота довольно быстро пропадает, и тогда, чтобы избавиться от фрустрации, ребенок категорически заявляет: «Не хочу! Не буду! И не уговаривайте».

Самой правильным решением в этих случаях будет не принуждать или уж тем более не запугивать ребенка, а разрешить ему присутствовать на занятиях, сидя в уголке или даже стоя в дверях. Время от времени его можно призывать попробовать выполнить какое-то задание вместе со всеми. Гипердинамические дети на самом-то деле хотят во всем этом участвовать. Просто они не слишком уверены в себе. Если ребенок почувствует, что даже его неудача не вызывает отторжения и никто не собирается его ничего «насильно» заставлять, он будет пробовать снова и снова, именно тогда и именно то, в чем он наиболее уверен и что у него лучше получается. И рано или поздно у него начнет получаться все (или почти все) остальное.

Иногда можно слышать от воспитателей (или даже от родителей) такой аргумент против вышеизложенного предложения:

– Почему это ему разрешать не делать или в дверях стоять? А другие дети что – хуже? Им тоже захочется! И где тогда дисциплина, организация занятий?! Нет, если одному послабление сделать, тут же другие начнут требовать. Покатится, не остановишь…

Упомянутые ревнители всеобщей дисциплины забывают одну, точнее, даже две очень существенные вещи. Первая заключается в том, что все люди разные. Это банальность, но очень важная практическая банальность, которую все время надо иметь в виду.

Вторая вещь гораздо тоньше. Маленькие дети еще не знают, как именно устроен этот мир. Им еще предстоит это узнать. Они вовсе не сторонники единообразия. И у них нет никаких врожденных представлений о том, что все должны делать одно и то же, в едином порыве. Маленький ребенок готов принять любую степень разнообразия. И легко принимает ее на практике. Если один ребенок в группе носит очки, то другие дети могут поинтересоваться, почему это так, но вовсе не начнут тут же требовать очки и для себя тоже. Если на физкультурные занятия не ходит ребенок с врожденным физическим недостатком, Машенька не ест апельсины, а Петенька яйца (пищевая аллергия), то все это у маленьких детей может вызвать любопытство, но отнюдь не неприятие или желание тут же отказаться от уроков физкультуры, яиц и апельсинов. Неприятие инаковости могут внушить только взрослые.

Однажды автору довелось наблюдать девочку второклассницу с элективным мутизмом. По причинам, пояснение которых здесь неуместно, девочка никогда не разговаривала в школе, выполняя при этом все письменные задания. Для нас интересна реакция одноклассников на этот (согласитесь, весьма загадочный с точки зрения восьмилетнего ребенка) феномен. Одноклассники легко принимали девочку такой, какая она есть, со всеми ее личными особенностями. Более того, когда заболел их учитель и в класс на замену пришла другая учительница, незнакомая со «странностями» девочки, и попыталась спросить ребенка, класс дружно завопил:

– Вы не знаете! Она не говорит! Мы вам сейчас объясним! Ее письменно нужно спрашивать, на листочке!

То есть, пока детям не объяснят, что все должны быть «как все», сами они вполне понимают и принимают любую долю индивидуального разнообразия, вовсе не пытаясь «перетянуть одеяло на себя». Так что опасения родителей и воспитателей совершенно беспочвенны. Если группе сказать, что Вася во время физкультурных или танцевальных занятий сидит на скамеечке или стоит в дверях, потому что таковы его личные особенности, группа совершенно спокойно примет и запомнит этот факт. Трудности, которые могут при этом возникнуть, совершенно противоположного характера. Когда Вася, наконец, захочет присоединиться к танцующим, кто-то из детей может резонно заметить:

– А ты куда? Ты же на скамейке сидишь!

Но для того, чтобы откорректировать эту ситуацию, существуют взрослые. Умный учитель или воспитатель в таком случае скажет:

– Раньше Вася не был готов танцевать, а теперь настало время, когда это стало возможным. Мы все должны порадоваться за Васю. У него наверняка получится!

Дети легко принимают подобную подачу взрослых. Благодаря конструктивной позиции учителя, в классе, где учится вышеупомянутая «молчаливая» девочка, царит настоящий праздник, если ей удается прочитать два-три предложения по учебнику или сказать «Да!», «Нет!» в ответ на вопрос.

Сложнее обстоит дело в том случае, когда дети охотно соглашаются на участие в занятиях, но своей неорганизованностью регулярно вносят в них атмосферу хаоса и беспорядка. Тогда уже воспитатель может в сердцах сказать:

– Да иди ты куда-нибудь отсюда! Сам не занимаешься – не мешай другим! Иди вон – поиграй там!

Ребенок уходит играть или в сто первый раз дает обещание больше не шуметь и не отвлекаться (и тут же, разумеется, его нарушает). Сама по себе ситуация не очень напряженная, потому что гипердинамический ребенок обычно сам прекрасно понимает, что нарушает дисциплину и мешает другим, и, следовательно, не слишком обижается, когда ему на это указывают. Да, ребенку достается меньше информации, он не нарисует со всеми рисунок, не решит задачку, не слепит слоника. В это время он будет катать машинку или вместе с нянечкой убирать кроватки. Ничего страшного. Но ненапряженность ситуации относится только к обычным, муниципальным садикам. В последние годы все более модным становится отдавать совсем маленьких детей в какие-нибудь «обучалки-развивалки», в которых детей учат всему понемногу. Обучалки эти всегда платные, и, заплатив деньги, родители ожидают, что ребенка будут учить, а не отправлять погулять или поиграть в уголке. Другие родители (тоже заплатившие деньги), в свою очередь, очень недовольны тем, что гипердинамический ребенок постоянно будоражит атмосферу на занятиях, что учитель (воспитатель) вынужден постоянно на него отвлекаться, успокаивать, стыдить и т. д. Иногда они даже просят убрать «неудобного» ребенка из группы. Поскольку организация коммерческая, администрация вынуждена идти им навстречу, родителям гипердинамического ребенка стыдно и обидно, свои чувства они, естественно, вымещают на виновнике, и ребенок получает первое доказательство своей «неполноценности».

– Все могут ходить в обучалку, а я не могу. Меня оттуда выгнали.

Драматизм ситуации, как правило, еще увеличивается из-за того, что гипердинамическому ребенку ходить в обучалку нравилось. Там были интересные занятия, друзья-приятели. Родители не преминут укорить и этим:

– Ну вот, тебе так нравилось туда ходить, а теперь все – выгнали! Не мог себя как следует вести, вот и получай теперь! Сиди дома! А Дима с Олей вели себя нормально, вот они теперь и ходят, занимаются…

Если в семье растет гипердинамический ребенок, то правильной политикой по отношению к дошкольным занятиям, по-видимому, будет следующая:

1. Не стоит отдавать ребенка до 6 лет в группы, где обучение строится по «школьному» типу, то есть дети во время занятия должны сидеть за партами или столами, поднимать руки, отвечать по очереди, писать в тетрадях, выполнять задания, требующие большой усидчивости и концентрации внимания.

2. Вполне допустимо и уместно организовать занятия ребенка-дошкольника в группах, где все проходит в игровой обстановке, где во время занятия дети могут свободно перемещаться по комнате, стоять, сидеть, прыгать, отвечать по желанию и т. д.

3. Если проявления гипердинамического синдрома очень сильны (ребенок-«катастрофа»), то до 6 лет можно обойтись без дополнительных обучающих занятий, ограничившись тем, что дают в садике. У нервной системы ребенка и так много забот. Как-нибудь он обойдется пока без английского алфавита…

4. Если ребенок попал-таки в обучалку, в которой он явно неуместен, не доводите ситуацию до критической. Быстро забирайте его оттуда, пока ему в глаза не объяснили, кто он такой. И ни в коем случае не качайте права перед администрацией или другими родителями (иначе потом возникнет соблазн разрядиться на ребенке, как на непосредственной причине ваших неприятностей). Объясните ребенку, что он, может быть, еще слишком мал для таких занятий и что вы будете искать что-то, что ему больше подходит. Или вернетесь к занятиям на следующий год, когда он подрастет…

Если в семье с гипердинамическим ребенком-дошкольником ничем «образовательным» не занимаются, играют с ним в те игры, которые предпочитает он сам (гонять мяч, «возиться», прыгать и т. д.), то до 6 лет никакие познавательные проблемы родителей обычно не беспокоят. На первый план в этом случае выходит подвижность и «травматичность» ребенка. Впрочем, если ребенок достаточно гуляет во дворе и дома ему есть по чему (или по кому) полазить и на чем покувыркаться, то и проблема излишней подвижности выглядит весьма не напряженно.

Однако существуют семьи (и с каждым годом, по моим наблюдениям, их становится все больше), в которых ребенка стремятся «развивать». Причем начинать делать это, по мнению озабоченных данной проблемой родителей, надо как можно раньше. Есть системы, которые рекомендуют начинать еще до рождения ребенка. У каждой системы есть определенное количество фанатичных сторонников. Они с горящими глазами читают соответствующую литературу, а потом изготавливают специальные кубики, обклеивают мебель крупно написанными ярлыками, вешают над кроваткой младенца таблицу умножения и т. д. и т. п. Таких радикалов относительно общего числа родителей немного. Но они своими достижениями, а точнее, своим ражем и энтузиазмом как-то влияют на общую воспитательную атмосферу в обществе. Абсолютное большинство родителей не делает ничего экзотического, но пребывает в трогательной убежденности, что просто играть, разговаривать, баловаться и гулять с маленьким ребенком на сегодняшний день совершенно недостаточно. Чтобы идти в ногу со временем, ребенка непременно надо как-то «развивать». «Рациональные» аргументы по этому поводу выглядят обычно приблизительно так:

– Чем раньше начнешь, тем больше он будет знать и уметь;

– Сейчас, чтобы в хорошую школу поступить, надо либо деньги, либо интегралы брать. Как бы не опоздать;

– Ну, должна же я с ним что-то делать. Почему бы буквы не поучить?

– Соседская девочка наша ровесница, а уже стихи читает и цифры знает. А мой даже букву «о» запомнить не в состоянии. Если сейчас не спохватиться, то что же дальше будет?!

Таким образом, в то время, когда у ребенка в норме должно развиваться правое (синтетическое, художественное) полушарие головного мозга, то есть формироваться первая целостная картина мира, его загружают совершенно ненужными ему в тот момент знаковыми системами (буквы, цифры, ноты и т. д.), стимулируя тем самым левое (аналитическое, логическое) полушарие, на работе которого и так построена вся система школьного образования. Надо сказать, что дети – система устойчивая, запрограммированная природой с большим запасом. Так что большинство из них благополучно переживает родительский произвол, выучивая к четырем годам русский и латинский алфавиты, а с пяти лет начиная сносно читать вывески на игровых автоматах и «Макдональдсах». Только вот с образным мышлением у них навсегда остается какая-то недоработка, и пирамидки они складывают как-то неуверенно, без всякого интереса. И почему-то из пяти читающих «вундеркиндов» только один может запустить банальный волчок…Ну, да бог с ними… Нас интересуют дети не простые, а гипер-ди-на-ми-че-ские…

А вот они-то как раз и отказываются в трехлетнем возрасте учить буквы. Потому что у них и так – перегруз. И организм об этом прекрасно знает. И какие-то бесполезные буквы кажутся ему совершенно излишними и неуместными. Или, наоборот, буквы выучивают за три дня, а еще через неделю абсолютно все забывают. Или так: вчера помнил, завтра ответит, а вот сегодня – как и не было ничего! И пазлы не складывают, и мозаику скорее разбросают, чем сложат… Кроме того, родителю, который твердо решил с ребенком «заниматься», никак не удается его отловить и усадить. Ребенок ужом выкручивается из всех новомодных педагогических систем и никак не хочет повторять достижений соседской «развитой» девочки. Куда там! Гипердинамические дети иногда и книжки-то, которые им родители читают, совершенно не слушают. Крутятся, вертятся, встают, ложатся, ноги за голову засовывают. И пересказывать прочитанное не то не хотят, не то не могут. Беда, да и только! Как же вести себя с гипердинамическим ребенком, если родитель остро ощущает потребность в «развивании» неразумного чада, а ребенок вовсе не торопится ему навстречу? Есть несколько простых правил, которые, разумеется, не решат всех проблем (ведь сам-то синдром никуда не делся), но позволят сберечь значимое количество родительских и детских нервных клеток:

1. Не пытайтесь усадить ребенка. Для занятий с младшим дошкольником вполне подходит почти любое пространство – ковер в детской, диван в гостиной, кухонный стол, двор и ванная комната. Если ребенок очень подвижный, то во время занятий он может ходить, ползать или даже бегать (правда, в последнем случае вам придется бежать рядом с ним). Именно в движении гипердинамический ребенок легче усваивает информацию. Фиксация позы требует от него слишком большого напряжения. На ваши занятия просто не останется сил.

2. Занятия должны быть очень короткими (не более 10 минут). Если время концентрации ребенка – 2 минуты, не рвите на себе волосы, а начинайте с двух минут. Эти две минуты могут повторяться каждый час. Через некоторое время концентрация увеличится до трех, а потом и до пяти минут. Занятия длиннее 10 минут для гипердинамического младшего дошкольника мало полезны, так как усваивается только то, что было вначале. Впоследствии ребенок думает только о том, как бы удрать.

3. Решите заранее, чем именно вы хотите заниматься сегодня. Соображать «по ходу дела» недопустимо. Слишком велик дефицит внимания и слаба концентрация. Ребенок будет с вами только в том случае, если все занятие проходит «в едином порыве». А это возможно только при тщательном предварительном обдумывании. Заранее подготовьте все игрушки или другие пособия, которые понадобятся вам для занятия. Если вы начнете что-то искать во время занятия, то ребенок охотно включится в этот процесс, совершенно позабыв о цели, для которой вам понадобился мишка или колечко.

4. По возможности приучайте ребенка к регулярности занятий. Если они происходят всегда сразу после полдника или после ванной перед сном, то в урочное время мозг ребенка будет соответствующим образом настраиваться. Возможно, ему даже удастся усидеть за столом. Старайтесь не пропускать занятия. Пусть они будут совсем коротенькими (например, пять минут), но зато каждый день по три раза. Для гипердинамического (да и для любого маленького) ребенка это куда лучше, чем по полчаса два раза в неделю.

5. Не слишком гоняйтесь за суперсовременными системами. Пусть те, кто хочет, занимается с ребенком «по Никитиным», «по Гилфорду» или «по Глену Доману». Флаг им в руки. Помните, что любая палка – о двух концах. Играйте с ребенком в древние и мудрые «развивательные» игры типа: «Что грузили на пароход?» «Что положим в кузовок?», «Что хотите, то берите, “да” и “нет” не говорите, черного и белого не называйте, о красном не вспоминайте… Вы поедете на бал?» Вспомнили? Эти игры хороши тем, что вовсе не требуют усаживания ребенка за стол. В них можно играть, моя посуду, стирая, или по дороге в садик и магазин. Детям эти игры страшно нравятся. К тому же они комплексные, и, например, последняя из названных игр развивает сразу: а) произвольное внимание, б) словарный запас, в) навык поиска синонимов и антонимов, г) умение строить вопросы, д) логическое мышление. Неплохо, правда? Дело в том, что в средневековье (а именно оттуда, между прочим, эта игра) детство человека было очень коротким. И на все «развивание» приходилось очень мало времени. Следовательно, естественным отбором оставались лишь те игры, которые могли стимулировать развитие сразу нескольких функций и навыков.

6. Если ребенок совершенно не слушает, когда ему читают книжки, возможно два пути.

Первый – банальный подкуп. Вы ставите будильник на некоторое (очень короткое) время, например на пять минут, и говорите ребенку: «Сейчас мы будем читать сказку про Машеньку. Я читаю, ты слушаешь. Когда прозвонит будильник, все кончится». Большинство маленьких детей бывает очень заинтриговано звонящим будильником. Ребенок с нетерпением ждет, когда же будильник зазвонит, концентрируя на нем все имеющееся внимание и стараясь не пропустить этот момент. Вы читаете про Машеньку. Будильник звонит. Вы его выключаете, а ребенку говорите: «Ты молодец. Ты хорошо слушал. На тебе печенинку. Вечером почитаем еще». Ребенок доволен сразу по нескольким поводам:

а) таинственный будильник зазвонил прямо у него на глазах;

б) дали печенинку;

в) похвалили за некое, пусть непонятное, но достижение.

Естественно, что ребенок будет стремиться повторить этот положительный опыт. А время до звонка будильника регулируете вы. Только не увеличивайте его слишком резко. По две-три минуты в неделю. Пятнадцать минут кряду слушать одну книжку – это очень хорошее время для гипердинамического дошкольника, который еще недавно вообще чтение слушать отказывался.

Второй путь более сложный. Здесь вам понадобится изрядная доля фантазии. Для начала надо взять лист бумаги и нарисовать на нем небольшую историю. Например, щенок ушел из дома и встретил большую собаку. Собака залаяла, щенок испугался и убежал домой. Лучше, если рисовать все это вы будете на глазах у ребенка. Сопроводительная история тоже рождается на его глазах. Ребенок наверняка заинтересован и жаждет продолжения. После нескольких рисованных историй (допустим, спустя неделю) наступает время рассказов по чужим картинкам (комиксов). Но текст по-прежнему ваш. Когда ребенок привык и к этому, можно переходить к настоящим книгам. Только в них должно быть много картинок, чтобы ребенок ощущал преемственность способа передачи информации.

7. Ориентируйтесь на состояние ребенка. У гипердинамических детей бывают «плохие дни», когда они буквально все забывают и как будто бы теряют прочно приобретенные знания и навыки. Бог весть, что в этот момент происходит в ЦНС ребенка, но ругать или стыдить его по меньшей мере неуместно. Отметьте: «Сегодня у тебя это не слишком получается. Ничего страшного. Сейчас мы поиграем, а к этому вернемся в следующий раз». Ребенок будет благодарен вам за понимание и в следующий раз, когда сможет, постарается вас порадовать. Если вы будете «нажимать», стыдить, заставлять, то результат будет прямо обратным. Ребенок «уйдет в отказ», и на все ваши занятия ляжет отпечаток негативизма. Вы ведь этого не хотите?

8. Если ребенок посещает-таки «обучалку-развивалку», а там задают домашние задания, которые он готовить не хочет, не особенно усердствуйте в их выполнении. Пусть ребенок пойдет на занятия с невыполненным заданием. Если ему это безразлично, значит он еще не готов к такой форме работы. Если же он расстроился, что других детей похвалили, а его нет, вы можете сказать: «Мы тоже можем сделать это упражнение, нарисовать рисунок, выучить этот стишок. Я тебе помогу. Скажи, когда ты будешь готов». Такая политика решает сразу две задачи.

Во-первых, сберегается нервная система, ваша и ребенка, так как нет боев за выполнение задания. К тому же помните – у вас еще впереди школа. Надо копить силы.

Во-вторых, своей позицией вы стимулируете развитие ответственности у ребенка. Если он может (физиологически готов) взять на себя ответственность за выполнение задания, он сообщит об этом вам – вы ему поможете. Несмотря на все гипердинамические синдромы на свете, воля ребенка в этой ситуации – это уже не только вы, это уже немножечко он сам. А это в случае гипердинамического синдрома дорогого стоит.

Чтобы не быть голословными, приведем конкретный пример занятия с гипердинамическим ребенком. Очень озабоченная развитием ребенка мама занимается с мальчиком Сашей 4,5 лет. Саша пришел из детского садика, мама пришла с работы. Продолжительность занятия – 5 минут.

Инвентарь: несколько поясов от платьев и халатов разной длины. Две игрушечные змейки. Картинки с изображением мышки, зайки и лошадки. Игрушечный паровозик и вагончики к нему. Листок бумаги и фломастер.

Тема: длинный и короткий.

Место занятия: в общей комнате на ковре.

Ход занятия:

Саша: Мам, а чего мы сегодня делать будем?

Мама: Попробуй, угадай! (указывает на разложенные по ковру пояса).

Саша: (перебирает пояса). Это от моих штанов, а это от твоего зеленого платья…

Мама: Ты хотел угадать!

Саша: Узлы вязать? Я видел – морские. Сейчас я тебе покажу…

Мама: Нет! Узлы ты мне потом покажешь. Чем один пояс отличается от другого?

Саша: Этот красный… цветом… этот пестрый…

Мама: Еще? Чем еще отличаются?

Саша: Этот кожаный… А этот из тряпки… Вот этот длиньше…

Мама: Правильно! Молодец! Только надо говорить: длиннее. Вот этот длиннее, а этот – короче. А какой самый длинный?

Саша: Вот – черный. От костюма, да?

Мама: Правильно. Самый длинный пояс – черный. А какой – самый короткий?

Саша: Вот этот – мой.

Мама: Правильно! Ты маленький, и пояс у тебя – самый короткий. Теперь все пояса разложим по длине. Давай вот сюда положим самый короткий, а вот сюда – самый длинный. Теперь давай остальные положим. Какой будет ближе к длинному, а какой – к короткому?

Саша: Вот так, вот так и еще вот сюда… Нет, этот вот сюда пойдет…

Мама: Ты все разложил правильно, только немного вот здесь перепутал. Какой из этих двух поясов длиннее? Куда его надо положить? …Вот, теперь все абсолютно правильно. Молодец! А теперь посмотри на картинки. Кто это?

Саша: Мышка, зайчик, конь. А эта мышка – из моего журнала, да?

Мама: Мышка – из журнала. А посмотри внимательно на их хвосты. У кого хвост самый длинный?

Саша: У мышки, у мышки! А у зайчика совсем короткий. А у лошадки тоже длинный, только из волосиков. Я в парке трогал… Помнишь?

Мама: Замечательно! Мышка маленькая, а хвостик у нее – длинный, длиннее, чем сама мышка. А у зайчика, ты правильно заметил, хвостик тоже есть, только совсем коротенький. У лошадки тоже длинный, красивый хвост. А теперь посмотри на этих двух змеек…

Саша: Вот эта длинная, а эта короткая. Я знаю!

Мама: Великолепно! А теперь – вот паровозик и вагончики. Составь мне самый длинный поезд.

Саша: А куда он поедет?

Мама: В далекую страну. Поэтому поезд – самый длинный. Составил? Разве это самый длинный? Вон же еще вагончик… Вот, теперь самый длинный. А теперь – самый короткий… Нет, это просто паровозик. А как будет самый короткий состав? Правильно, с одним вагончиком. Куда поедет самый короткий состав?

Саша: К бабушке, на дачу. Я тоже летом поеду…

Мама: Обязательно. Теперь я нарисую две линии. Какая из них длиннее? Правильно. А вот теперь три… Какая из них самая короткая? Молодец! Ты все прекрасно усвоил. Теперь ты про все можешь сказать, что длинное, что короткое…

Саша: У нас в садике Игорь Артемьев очень длинный, а Маша – совсем короткая…

Мама: Про людей говорят: высокий и низкий. Игорь – высокий, а Маша – низкая. В «высокий» и «низкий» мы поиграем завтра…

Саша: Давай сегодня!

Мама: Нет, сейчас я пойду готовить ужин, а ты поиграй. Если придумаешь что-нибудь длинное или короткое, приходи ко мне в кухню, расскажи. Договорились?

Саша: Договорились! Я много всего придумаю!

Если вы внимательно прочитали этот конспект, то наверняка заметили, что Саша отвлекается практически на каждой реплике, и маме все время приходится возвращать его к теме занятия. Но она ни разу не прибегает к так называемой репрессивной педагогике – «Смотри сюда!» «Слушай внимательно!», «Кому я говорю!», «Сколько можно отвлекаться!» Поэтому интерес ребенка к теме занятия сохраняется до самого конца и даже выходит за пределы занятия.

Гипердинамический синдром у Саши имеется в полном объеме, и до начала занятий концентрация внимания практически отсутствовала. За два года ежедневных, но очень коротких занятий маме удалось увеличить время концентрации мальчика до 25 минут. Саша легко поступил в хорошую школу и сейчас учится во втором классе. У него тройка по письму, так как имеется выраженная дисграфия. По остальным предметам он успевает очень хорошо. Но мама, по совету школьного логопеда, продолжает с ним заниматься. Поскольку у Саши есть привычка к ежедневным занятиям, то приготовление уроков и дополнительные занятия с мамой не вызывают у него особых сложностей. Есть основания предполагать, что трудности с русским языком также будут успешно преодолены.

Детям дошкольного возраста вообще свойственно много двигаться. Дошкольникам с гипердинамическим синдромом движение нужно как воздух. Ни в коем случае не следует без крайней нужды ограничивать подвижность ребенка. Гипердинамического ребенка нельзя наказывать, ставя в угол или сажая на диван и говоря: «Сиди тут и не шевелись!» Если наказание, с вашей точки зрения, необходимо, то придумайте какой-нибудь другой способ. Очень желательно, чтобы в квартире, где растет гипердинамический ребенок, были какие-нибудь снаряды, на которых можно полазить, повисеть, покувыркаться. Да, разумеется, бывают очень тесные квартиры, где о специальном угловом тренажере можно забыть, но ведь практически везде в дверном проеме можно повесить перекладину с убирающимися кольцами и канатом. На первое время (до школы) этого ребенку вполне достаточно. Такой простейший спортивный комплекс не только позволит ребенку «разряжаться» доступным и неразрушительным для семьи способом, но и разовьет силу, ловкость, гибкость, координацию движений и, в конечном счете, уменьшит склонность к травматизму, столь характерную для гипердинамического ребенка.

Если есть возможность и желание ребенка, то очень полезными могут оказаться какие-нибудь занятия в кружках или секциях. Разумеется, речь идет не об «обучалках-развивалках» и не о «большом спорте» (чрезмерные нагрузки серьезного спорта гипердинамическим дошкольникам категорически противопоказаны). Подойдут те кружки и секции, в структуру занятия которых входит движение в большом количестве. Очень конструктивными будут кружок народного танца, театральная студия, занятия гимнастикой, бегом или плаванием. В данном случае кружок хорош еще и тем, что, с одной стороны, ребенок получает возможность двигаться, а с другой стороны – это вовсе не бестолковая беготня. Вся деятельность подчинена какому-то ритму и цели, имеет некий, вполне понятный для ребенка, конструктивный смысл. Большинство гипердинамических детей очень положительно относятся к такому «внешнему внесению смысла». Поскольку к старшему дошкольному возрасту они уже начинают если не понимать, то чувствовать, что у них самих существуют проблемы с целеполаганием. Иными словами, гипердинамические дети любят, когда уважаемый человек (воспитатель, руководитель кружка, старший ребенок) их «организует». Правда, слово «уважаемый» здесь ключевое. Никакой «организации» от человека, с которым не установлен контакт, гипердинамический ребенок не примет и не потерпит. Поэтому, как бы ни был хорош, престижен и полезен кружок, главная ваша забота и проблема – понравится ли ребенку руководитель. Ходить в кружок, потому что «надо» или «полезно», гипердинамический ребенок не будет. А вам, родителям, не следует его принуждать.

Зимой, когда нагрузка на нервную систему особенно велика, а возможности «разрядки» ограничены, обязательно ходите с ребенком на лыжах. Если это недоступно, пусть он до полного изнеможения катается с ледяных горок или бегает на коньках. Бог с ними, с мокрыми штанами и варежками. Пока ребенок «в процессе», интенсивно двигается, ему не холодно, и возможность простудиться – минимальна. Главное, переодеть ребенка сразу после прогулки.

Далее. Существенным подспорьем в борьбе с гипердинамическим синдромом может оказаться банальное закаливание. Например, ежедневное обливание ребенка ведром холодной воды (или любые другие, приемлемые для вас формы). Вкратце поясним механизм действия. Ведро холодной воды – это стресс. Организм не знает, что именно произошло, но готовится к отражению атаки. Он готовится бежать, защищаться, нападать, прятаться и т. д. В момент этой подготовки надпочечники выделяют гормон стресса – адреналин. И вот организм готов. Но ничего не происходит. Не надо бежать и сражаться. Ребенок вытирается мохнатым полотенцем и идет спать. Но адреналин-то уже выделился, обратно его не загонишь. И не работать он не может – такова уж природа гормонов. И тогда он начинает работать там, где у организма «слабое место». Именно поэтому закаливание рекомендуют всем – и легочным, и желудочно-кишечным, и нервным больным. У нашего ребенка слабое место – нервная система. И вот уже ребенок лучше и легче засыпает вечером, легче встает, не устраивает «вечернего концерта» и т. д.

Есть в обливании и еще один положительный момент. Если вернуться к главе 1, то вы вспомните, что иногда (а в целом, – довольно часто) одной из причин ММД являются различные нарушения кровообращения. При обливании или контрастном душе мышечные клетки, находящиеся в стенках сосудов, тренируются точно так же, как тренируются обычные мышцы при поднятии и опускании тяжестей. Теплая вода – расслабление, просвет сосудов увеличился, холодная вода – сжатие, просвет сосудов уменьшается, горячая – опять расслабление. Такие тренированные сосуды лучше противостоят различным нагрузкам, лучше снабжают кровью все органы, в том числе и головной мозг. А последнее для нашего ребенка – «архиважно»!

Крайне желательно, чтобы гипердинамический дошкольник посещал какое-нибудь дошкольное заведение. Дом для гипердинамического ребенка тесен, ему нужно общение и другие разнообразные впечатления. Он общителен, легко сходится с детьми и взрослыми, подвижен, необидчив и предприимчив. Он создан для коллектива. Держать его дома после трех лет без крайней необходимости – совершенно неуместно. Иногда (поскольку, как мы знаем, гипердинамический синдром часто не единственное клиническое проявление ММД) родители рассуждают так:

– Он у меня такой слабенький, нервный. У него и диатез был, и заикался, и писается он до сих пор иногда. Весь какой-то дерганый. Как поиграет с кем, побесится, так его потом до вечера не успокоишь. Отдашь его в садик – еще хуже будет. Пусть он лучше до школы дома посидит, окрепнет, а потом уж сразу пойдет в первый класс.

Это рассуждение в корне неверно. Дело в том, что поступающий в любое массовое детское учреждение ребенок испытывает три рода стрессов.

Первое – это стресс иммунологический. Проще говоря, на него сразу начинают чихать и кашлять столько детей, сколько имеется в группе (классе, школе). Если иммунологическая система ребенка не слишком сильна (а у детей с ММД чаще всего так и есть), то ей требуется некоторое время, чтобы приспособиться к данной ситуации. Именно поэтому большая часть детей, впервые попавших в ясли, садик или школу, начинает регулярно болеть простудными заболеваниями. В норме приблизительно через полгода ситуация выравнивается – иммунная система приспособилась к имеющимся антигенам. Если ребенка после первой-второй болезни забрали из садика, а на следующий год отдали снова – все повторяется сначала. В моей практике был случай, когда родители после серьезной болезни младшего ребенка (крупозное воспаление легких) забрали обоих детей (1.5 и 3-х лет) и переехали жить на хутор к бабушке мужа, занялись там сельским хозяйством. Дети росли сильными и здоровыми, голыми купались в снегу и совершенно не болели. Но на хуторе не было детей, не с кем было общаться, а ближайшая школа находилась на расстоянии 25 километров. И родители попытались вернуться, считая, что все их беды со здоровьем остались позади, и дети достаточно «закалились». Диковатые ребятишки, которые умели доить корову, стрелять и даже водить трактор (как старший мальчик), настороженно, но в целом вполне конструктивно пошли в садик. Каждый день приносил массу новых впечатлений. Но вот ужас: оба начали тяжело и практически непрерывно болеть. Как и у печально известных Лыковых из сибирской тайги, иммунная система хуторских ребятишек никогда не сталкивалась с таким разнообразием микробов и совершенно не умела им противостоять. Родители в ужасе от происходящего сбежали обратно в лес. Но на следующий год проблема встала снова. Старшему мальчику исполнилось 7 лет. Пора было идти в школу. Огромных усилий со стороны специалистов и огромных жертв со стороны родителей потребовало обратное приспособление наших «маугли» к городской жизни.

Второй стресс – это стресс социальный. Ребенок, который в семье привык быть центром внимания, объектом заботы взрослых людей, вдруг оказывается в ситуации, где с его желаниями не очень-то склонны считаться, где все делается по команде, а другие ребятишки имеют точно такие же права, что и он сам. Если в семье, где растет ребенок, есть другие дети, его братья и сестры, то все это проходит почти безболезненно. Но если ребенок единственный, то он сталкивается с серьезными проблемами. Кроме того, только «в обществе» можно построить систему социальных ролей. Кто я – лидер или ведомый? Как поступить, если я хочу подружиться с этим мальчиком? Что делать, если эта девочка меня оскорбила, отобрала любимую игрушку? Как привлечь внимание других детей? Как, наоборот, остаться одному, сделать, чтобы не приставали? Все эти вопросы решаются только в практике ежедневной социальной жизни и никак иначе. В конце концов, чтобы узнать, что в «куче-мале» (мы помним, что это обычное место пребывания гипердинамического ребенка) одну руку надо держать у глаз, а другую в районе солнечного сплетения, и тогда повреждения будут минимальны, нужно побывать в самой куче-мале. Другого способа просто не существует. Очень социально интересное место – детсадовский туалет, уменьшенная копия школьного туалета. Здесь решаются очень важные вопросы, назначаются свидания (в садике туалеты общие для мальчиков и девочек), выясняются отношения. Для мальчика, который не прошел «школу» садиковского туалета, туалет собственно школьный оказывается неожиданным и зачастую весьма неприятным открытием.

Третий стресс – это собственно школьный, учебный стресс, подстерегающий любого первоклассника. Высидеть 45 минут на одном месте, отвечать только по команде (даже если знаешь ответ лучше других), на перемене не бегать, все время следить за учительницей, успевать выполнять задания, да еще все время думать, думать, думать…

Так вот, родители, которые не отдают ребенка в садик, а ждут дома, пока он «окрепнет», обрекают ребенка на весьма непростую ситуацию, когда все три стресса (напомним: иммунологический, социальный и учебный) обрушиваются на него одновременно. Причем сразу и всей своей тяжестью. Чихают на ребенка не 40 человек (большой детский сад), а сразу – тысяча (средняя школа), социальность обретается не в садиковском (мягкий вариант), а сразу в школьном туалете. Кроме того, большинство детей в классе имеют социальный опыт и иногда приходят в школу сразу «командой» из одного (дворового) садика. Делать какие-либо скидки «социальному новичку» они совершенно не намерены. На этом иммунологическо-социальном фоне даже небольшой учебный стресс (если ребенок прекрасно подготовлен к школе, а это у гипердинамических детей встречается не так уж часто) может оказаться той соломинкой, которая переломит хребет верблюда. И тогда ребенок либо начинает отчаянно болеть, либо однажды утром заявляет: «Я в эту вашу школу больше не пойду!» И что тогда делать родителям?

Так что лучше сразу позаботиться о том, чтобы все эти стрессы были разделены в пространстве и во времени. Если ребенка отдали в садик, и своей долей простудных заболеваний он переболел в пять лет (иммунная система адаптировалась к постоянному «обчихиванию»), социальный статус определился в шесть лет (я – не лидер, но могу успешно развлекать окружающих, не могу отразить прямую атаку, но легко могу переориентировать направленную на меня агрессию – да, да, не удивляйтесь, именно такой сложности социальные задачи решают шестилетние дети), то в семь лет такой ребенок спокойно пойдет в школу и достаточно успешно переживет собственно учебную ситуацию. Как облегчить для гипердинамического ребенка последний, учебный, стресс будет рассказано ниже.

И вот в жизни нашего дошкольника наступает ответственнейший момент – 6 лет, последний год перед школой. Ребенку-то все равно, он продолжает резвиться и радоваться жизни, но родители – в ужасной тревоге. Скоро в школу, а он еще и буквы путает и на «один плюс один» может сказать «три», и, главное, совершенно не хочет ничем заниматься, а все возит и возит свои машинки или смотрит мультики. И про Карлсона и Нильса не слушает, и даже за нужную и полезную передачу «В мире животных» его не усадить… А соседский мальчик уже сам сказки братьев Гримм читает, а в хорошей английской школе через дорогу на вступительном тестировании надо диктант писать, а в другой хорошей школе с экономическим уклоном в прошлом году предложили такие задачи, что их и родители-то с трудом решали… Короче – а-а-а-а!!!

Что же делать, чтобы с наименьшими потерями и наибольшим КПД миновать этот суровый для родителей гипердинамического ребенка этап?

В первую очередь надо определить цели и задачи. Здесь важно не только содержание целей, но и порядок их расположения. Обратите на это внимание.

Вот они:

1. Не допустить, чтобы у ребенка выработалось стойкое отвращение к процессу школьного обучения еще до начала самого обучения.

2. Выяснить, какие конкретно имеются слабые места в познавательных процессах ребенка (слуховая память, логическое мышление, образное мышление, связь «мозг-рука» и т. д.)

3. Подготовить ребенка к поступлению в школу и обучению в первом классе.

4. Сформировать у ребенка положительную самооценку и позитивный настрой на грядущее обучение.

Каким образом все это можно проделать?

Для начала совершенно недопустимо отдавать гипердинамического ребенка в школу, если на момент поступления ему еще не исполнилось 7 лет. Ребенок может быть сколь угодно развитым интеллектуально, но психофизически он еще не готов к ситуации школьного обучения. Не сразу – но это обязательно проявит себя. И тогда в третьей или четвертой четверти первого класса или в начале второго исправлять что-либо будет уже поздно. Без серьезной перегрузки нервной системы (ребенок продолжает обучение наравне с остальными) либо серьезной психологической травмы (ребенок снова идет в первый класс с «малышами», с опытом предыдущей неудачи) из ситуации не выйти. Лучше предупредить ее с самого начала. Иногда родители заявляют, что 6-летний ребенок совершенно готов к школе (читает, считает, пишет), и еще год в садике ему будет просто скучно. Успокойтесь! Гипердинамическому ребенку скучно не бывает. Он очень любит играть и просто двигаться. Если вам кажется, что ему не хватает познавательных впечатлений, отдайте его на этот год в один или два кружка «по интересам». Будет много пользы и никакого вреда. А на следующий год, окрепнув физически и психически, ребенок спокойно и с удовольствием пойдет в школу. Разумеется, нет правил без исключений, и «Филиппки» изредка встречаются и среди гипердинамических детей, но каждый такой случай требует индивидуального рассмотрения и подробной консультации со специалистом.

В год перед школой (но не раньше!) гипердинамическому ребенку обязательно нужны курсы по подготовке к школе. В идеале – курсы в той самой школе, в которую ребенок пойдет на следующий год. Сейчас многие школы практикуют очень хороший вариант: подготовительные курсы ведут те учительницы, которые на следующий год набирают первый класс. Это очень славно для обеих сторон: учительница знакомится с детьми, вычисляет их индивидуальные особенности, ищет подход, а ребенок, в свою очередь, заранее, в щадящей обстановке привыкает к учительнице, к ее требованиям. Кроме того, посещая школу во время подготовительных занятий, ребенок знакомится с пространственной организацией школы, с ее раздевалкой, этажами, классами и коридорами, с практикой сидения за партой, поднимания руки при ответе, работой с тетрадью и т. д. и т. п. Придя в школу на следующий год, ребенок входит в уже знакомое, обжитое им помещение. Для гипердинамического ребенка с его ограниченным адаптационным запасом это очень позитивная практика. Если в школе нет подготовительных курсов, то сгодятся курсы при Доме культуры, клубе и т. д. Занятия в садике, на которые уповают многие родители, как правило, не могут в достаточной степени подготовить гипердинамического ребенка к поступлению в школу. Он слишком подвижен, болтлив и отвлекаем, и воспитательница, отчаявшись призвать его к порядку, часто просто «машет рукой» на такого ребенка, закрывая глаза на то, что во время групповых занятий он попросту не слушает и не слышит ее. Результаты получаются соответствующие.

Кроме того (увы! увы!), в предшествующий поступлению в школу год с гипердинамическим ребенком нужно заниматься дома. Никакие курсы и подготовительные занятия не исчерпают проблему формирования школьной зрелости вашего ребенка. Ему, безусловно, нужен индивидуальный подход (тот самый, про который так любят рассуждать родители и «продвинутые» педагоги). Вот вы, родители, ему (ребенку) его (подход) и обеспечите. Как правило, проблема, что именно делать, решается довольно просто. В абсолютном большинстве групп по подготовке к школе задают домашние задания. Что-то написать, что-то прочитать, что-то сосчитать, что-то нарисовать. Вот этим и занимайтесь. Есть кое-что еще, не менее необходимое, об этом будет сказано ниже.

Другой, очень существенный для родителей гипердинамического ребенка вопрос – как это делать? Ведь наш ребенок «суперотвлекаем», иногда не может, а иногда не хочет заниматься тем, что ему неинтересно. Именно из-за его отвлекаемости приготовление пустякового задания может растягиваться на три и более часов. Большинство гипердинамических детей легко и даже с удовольствием выполняют задания по математике, но вот что касается чтения или тем более письма… Вот здесь возможны варианты. Как поступать родителям во всех этих «сложных случаях»?

Совет первый. Определить, когда именно у ребенка наступает период наибольшей работоспособности. Помните, что у гипердинамических детей из-за особенностей их нервной системы бывают не только «плохие дни», но и «плохие часы». Заставлять ребенка делать в это время то, что и так-то дается ему значительным трудом (например, писать слова), значит понапрасну губить его и свои нервные клетки. Иногда достаточно бывает «переспать» ночь, и наутро ребенок легко и с удовольствием выполнит это же самое задание. Учите ребенка самого контролировать свое состояние (это полезно в любом возрасте, но станет просто жизненно необходимым на следующий год). Пусть он научится отслеживать свои «плохие» и «хорошие» периоды и сообщать об этом окружающим. Предложение, на первый взгляд, кажется довольно бредовым и совершенно не укладывающимся в рамки традиционной педагогики и физиологии – ведь все мы знаем, что и многие взрослые люди с трудом отслеживают свое психо-физиологическое состояние, однако на практике это вполне работает. Пусть уважаемый взрослый, которому ребенок вполне доверяет (в идеальном случае – мать) регулярно и подробно сообщает ребенку о своих наблюдениях за его состоянием: «Сегодня тебе это не дается. Попробуем завтра»; «После садика ты кажешься страшно возбужденным. Может быть, имеет смысл принять душ, а потом уже начать заниматься?»; «В этот раз у тебя просто замечательно и быстро все получилось. Пожалуйста, запомни это состояние!» Через некоторое время ребенок начинает вставлять в этот контекст и свои замечания:

– Я сейчас злой и голодный. Меня покормить надо. Тогда я буду добрый и соглашусь буквы писать.

– У меня сейчас голова какая-то ватная. Давай это потом прочитаем, перед сном.

– Я сегодня все могу просто за одну маленькую секунду сделать. Давай скорей мою тетрадку!

(Все реплики подлинные. Предоставлены автору внимательными мамами, ведущими тщательное наблюдение за своими гипердинамическими детьми.)

При этом возраст ребенка, осваивающего такой, безусловно, сложный и даже не всем взрослым доступный навык, может быть самым разным. Автору довелось наблюдать трехлетнего мальчика с очень тяжелыми неврологическими поражениями, который научился (разумеется, благодаря родителям) в момент обострения говорить буквально следующее:

– Я злой! Я очень злой! У меня опять – нервная система! Не подходите ко мне! Я потом сам приду, когда все пройдет. А сейчас уйдите, оставьте меня. Я обидеть могу! Всех могу обидеть! И тебя, бабушка, хоть ты и старенькая! Даже кулаком! Уйдите, пожалуйста! И Мурку заберите!

Очень «тяжелый» по диагнозам, психически неуравновешенный трехлетний ребенок проявлял такую тактичность и понимание собственной ситуации, что иным взрослым впору поучиться у него!

Иногда какие-то периоды удается попросту вычислить. Так, одни дети особенно успешно занимаются рано утро. Например, в семь часов утра, перед садиком. Такого ребенка не стоит мучить вечером. Утром он за полчаса легко сделает все, что нужно. Пусть вечер проведет, играя, смотря мультики, рисуя и т. д. Другие дети, наоборот, встают с огромным трудом, зато вечером активны допоздна и вполне могут писать и решать примеры в шесть, в восемь и даже в десять часов вечера. Иногда после садика им надо отдохнуть, «побеситься» и только в 9 часов маленькая «сова» вполне готова к работе. Все эти вещи узнаются исключительно на практике, методом проб и ошибок. И лучше сделать это именно в предшкольный год. В случае гипердинамического ребенка надо исходить именно из его особенностей, а не из ваших представлений о том, что правильно, а что неправильно. «Сломать» маленького ребенка можно почти всегда, но при выраженных неврологических нарушениях последствия могут быть роковыми как для здоровья ребенка, так и для ваших с ним отношений.

Витя плохо спал всегда, с самого рождения. Его «трясли» в кроватке, носили на руках, купали в холодной воде и даже давали снотворное. Ничего не помогало. Когда Витя подрос и пошел в детский сад, он стал легко и быстро засыпать вечером, в 9 часов. Но вот беда – часа в два ночи Витя просыпался и шел в туалет. Все бы хорошо, но после этого похода мальчик часа два-три не мог заснуть снова. Около полугода измученные родители недосыпали каждую ночь, ходили по врачам, уговаривали Витю считать верблюдов и «думать о хорошем». Мальчик маялся в кровати, научился уверенно считать до тысячи (в шестилетнем возрасте Витя говорил мне, что слово «считать» однозначно ассоциируется у него со словом «верблюд»), съел несколько флаконов разноцветных таблеток и витаминов, плакал от огорчения и усталости, но заснуть все равно не мог. В итоге, психолог посоветовал родителям оставить мальчика в покое. Витю переселили в отдельную комнату (до этого его кроватка стояла в спальне родителей), научили понимать электронные часы и предоставили самому себе. Каждую ночь Витя просыпался, ходил в туалет, выпивал чашку кефира и играл в игрушки или рассматривал книжки приблизительно с 2 до 4 часов ночи. Иногда ему удавалось украдкой пробраться на кухню и посмотреть по телевизору ночные программы. Последнее, по возможности, пресекалось, но Витя быстро научился обходиться без пульта и даже вставлять отключенную кабельную антенну. В четыре-пять часов Витя ложился в кровать и спокойно спал до восьми, когда мама будила его и отводила в детский сад. Так продолжалось несколько лет. Накануне начала Витиного школьного обучения на помощь семье откуда-то из провинции прибыла свекровь. Предполагалось, что она будет забирать мальчика из школы, кормить, делать с ним уроки и т. д. (оба родителя работали до 6–8 часов). Ознакомившись с распорядком дня (а особенно ночи) внука бабушка пришла в ужас.

– Это безобразие! – заявила она родителям. – Парню в школу идти, а тут такое баловство! Никуда не годится!

– Будешь лежать в кровати! – сообщила она Вите. – Свет не включать, с боку на бок не ворочаться, глаз не открывать. Я сплю рядом, буду следить. Заснешь как миленький, никуда не денешься.

Замотанные работой родители пожали плечами:

– Ну попробуйте, вдруг у вас получится…

Поразительно, но бабушка оказалась права, и через месяц Витя, действительно, стал спать всю ночь напролет. Еще через месяц его привели ко мне с ночным энурезом и трихотилломанией (Витя выдирал волоски из бровей и с головы, на момент обращения на голове образовались лысинки, а бровей почти не было).

Я вынуждена была настаивать на изменении поведения или отъезде свекрови.

– Ломаться в угоду вашим дуростям не собираюсь! Сейчас мальчишку разбалуете – потом наплачетесь! – заявила суровая бабушка и отбыла обратно в свою провинцию.

Сейчас Витя учится в третьем классе. Он ходит в группу продленного дня и поет в школьном хоре. Об энурезе и трихотилломании ничего не слышно с отъезда бабушки. Спит Витя по-прежнему плохо. С прошлого года он приспособился во время ночных «бдений» делать уроки. Мама проверяет их по утрам. Все одноклассники Вите завидуют, потому что вечером у него много свободного времени.

Совет второй: выработать ритуал занятий.

После того как определены «хорошие» и «плохие» периоды (или ребенок обучен сообщать об их наступлении), наступает время формирования ритуала.

Чтобы занятия проходили успешно, чтобы у гипердинамического ребенка в голове существовало хоть какое-то произвольное внимание и хоть какая-то внутренняя дисциплина, ему в первую очередь необходима дисциплина внешняя. В том числе дисциплина пространства. Время детских вольностей прошло навсегда. Никаких занятий на кухонном столе, никаких включенных телевизоров, радио и магнитофонов! Гипердинамическому ребенку, готовящемуся к школе, обязательно нужно постоянное место для приготовления «уроков», для ваших с ним занятий. Это место должно быть правильно и, я бы сказала, хрестоматийно организовано. Здесь нет мелочей! Все, что вы с пионерского детства привыкли считать банальностью, здесь жизненно важно. Стол и стул должен быть адекватной высоты – ноги стоят на полу всей ступней, колени согнуты под углом в девяносто градусов, крышка стола на уровне низа груди ребенка (иначе ребенок будет болтать ногами, вертеться и сидеть на стуле, подложив под зад одну ногу, что непременно приведет к искривлению позвоночника, а следовательно, к еще большему нарушению мозгового кровообращения, что, в свою очередь, обусловит еще большую отвлекаемость и т. д. и т. п. до бесконечности). Свет должен падать слева, если ребенок правша, и быть умеренно ярким (иначе ребенок будет жаловаться на то, что ему «не видно», жарко, болят глаза и т. д.) На столе или парте категорически не должно быть лишних вещей, иначе ребенок будет просто с ними играть, позабыв обо всяких занятиях. Нельзя ставить стол гипердинамического ребенка так, чтобы он мог прямо из-за стола смотреть в окно. В противоположном случае, именно туда, а вовсе не в тетрадку, он и будет смотреть. Все вещи, необходимые для занятий (ручка, тетради, карандаши и т. д.), должны быть аккуратно разложены по своим местам, выглядеть красиво и привлекательно. Первое время (готовьтесь к тому, что оно может растянуться) следить за всем этим придется вам. Гипердинамический ребенок, как и любой другой, очень любит, когда все «красивенько и аккуратненько», но вот поддерживать свои принадлежности в этом качестве, как правило, не в состоянии. Помогите ему, и он будет вам благодарен.

Итак, ритуал. Красиво разложены в пенале карандашики, ластики и ручки. Приготовлена тетрадка. Выключены все бытовые «отвлекатели». Можно на видное место поставить часы (некоторых гипердинамических детей утешает мысль, что заниматься они будут не больше получаса). Пошло время занятий. Как правило, сами задания (написать три ряда крючочков и решить задачу про яблоки) не вызывают у ребенка видимых трудностей. Главная ваша задача – не давать ребенку отвлекаться. Причем речь идет вовсе не об окриках и одергиваниях, вы должны тактично, но неуклонно возвращать его к теме выполняемого задания. Приемлемые реплики в этом случае приблизительно такие:

– Итак, в задаче сказано, что…

– Ты остановился на второй строчке…

– Пожалуйста, еще раз взгляни на эту картинку…

– Вспомни, что же здесь нужно сделать…

– Давай вернемся к нашему заданию…

– Осталось совсем немножко подумать, и все будет сделано…

– Я уверена, что ты быстро справишься с этим заданием…

Надеяться на то, что гипердинамический ребенок сам будет выполнять домашние задания, – увы, совершеннейшая утопия. Бывают и исключения, но они, как это водится, только подтверждают правило. В начале обучения с гипердинамическим ребенком надо «сидеть». Единственное, что вы можете себе позволить – разрешить ребенку самостоятельно выполнить то задание, которое он особенно любит и которое у него получается (например, пройти лабиринт). Помните! Гипердинамических детей, которые любили бы писать палочки, – не бывает! Разумеется, очень надоедает сидеть рядом и смотреть на это примитивнейшее действие (тем более, что и палочки-то по большей части кривые…), но что поделать! Считайте верблюдов! Если вы не будете контролировать ребенка, то в его тетрадках наступит полное безобразие, которое в первую очередь будет расстраивать его самого, а также занижать его самооценку, и без того, как правило, невысокую (у меня никогда ничего не получается!). Большинство гипердинамических детей с нормальным интеллектом это прекрасно понимают и напрямую говорят об этом родителям.

Глас народа:

Родители

– Господи! Он же все это сам может! Там же понимать нечего! Но стоит мне отойти, он просто ручку положит и сидит. Безобразие!

– Пока я над ним «зависаю», все нормально. И буквы на строчке умещаются, и цифры правильно пишет. Я ему даже не говорю ничего, просто стою.

– Стоит мне только отойти, как она сразу прибегает: мамочка, вернись, я без тебя не могу! А чего, там, спрашивается, не мочь, если она такие задания еще два года назад делала!

– Пока я рядом сижу, все еще как-то двигается. Стоит только отвернуться – то букву наоборот напишет, то пропустит, то вообще непонятно что нарисует. Прямо как дебил какой-то!

Дети

– Ты, мама, надо мной еще «повиси». У меня так красивше получается…

– Ты только не уходи. А то я на «спокойной ночи, малыши» не успею.

– Я сам не знаю, что писать. А когда ты здесь – знаю. Почему? Ну, так получается…

– Когда я один, почему-то в окно смотрю. А с мамой – в тетрадку. Наверное, у меня голова так устроена.

Совет третий: установить правильную последовательность в выполнении заданий.

Педагоги часто рекомендуют начинать работу с самого сложного задания, а потом переходить к легким. Логика тут простая: пока мозги еще «свежие», сделать все самое трудное, а потом, когда мозг уже утомился, можно сделать и то, что полегче. Для обычных детей это, может быть, и верно. Но для гипердинамических – недопустимо. Столкнувшись сразу, в начале работы, со сложным заданием, ребенок, образно говоря, «опускает руки», полностью теряя и без того невысокую сосредоточенность и готовность к работе. Помните! Гипердинамические дети любят делать то, что у них получается. Трудности их вовсе не стимулируют и не воодушевляют! Поэтому начинать работу с гипердинамическим ребенком нужно с самого легкого задания, с того, которое у него обязательно получится. Можно начать с повторения уже пройденного и известного. Ребенок свободно справится с предложенным заданием, обрадуется, «разогреется» и обретет необходимую сосредоточенность и уверенность в себе. За выполненное задание ребенка нужно обязательно похвалить.

Абсолютно недопустимы реплики типа:

– Ну, это-то ерунда! Это-то ты еще в прошлом году делал! Посмотрим, как ты с настоящим заданием справишься!

Дальше нужно переходить к более сложным заданиям, достигая максимального уровня сложности приблизительно к середине занятия. В это время сосредоточенность ребенка на процессе максимальна, он может работать в полную силу своих интеллектуальных возможностей и справится даже с достаточно сложной задачей или упражнением. Далее внимание и способность к концентрации идет на спад. Вместе с ними идет на спад и трудность предлагаемых ребенку задач. Заканчивать нужно опять чем-нибудь легким, с чем даже уставший ребенок определенно справится. Под конец можно опять повторить что-нибудь из уже известного. Тогда у ребенка остается ощущение успешности всего занятия в целом.

Еще один случай, о котором следует поговорить: гипердинамический синдром у ребенка выражен настолько сильно, что даже к шести годам его никак не удается усадить за стол, ни о каких «обучалках-развивалках» не может быть и речи, а заниматься с родителями ребенок категорически отказывается. Однако к школе готовить его все-таки нужно. Как поступить?

К шести годам гипердинамический синдром у Вахтанга цвел пышным цветом. В садик Вахтанг не ходил, потому что воспитательницы не справлялись с его подвижностью – мальчик мог убежать с прогулки домой, залезть на дерево или с забора на крышу гаража, отчаянно дрался, а на все попытки воспитательниц урезонить его ругался по-грузински. Ругань на иностранном языке почему-то особенно злила воспитательниц. Учитывая все эти особенности, плюс двуязычие Вахтанга (в семье говорят на обоих языках – на грузинском и на русском), мама очень боялась, что мальчик не сможет учиться в обычной школе. Психолог в психологической консультации, куда обратилась семья, сказал, что интеллект у мальчика сохранен и нужно просто больше заниматься дома. Мама купила соответствующие книжки и попыталась последовать совету психолога. Но как только она произносила слово «заниматься», Вахтанг прятался под кровать и категорически отказывался оттуда вылезать. Ни угрозы, ни ласка, ни подкуп не помогали. Со временем мальчик оборудовал себе под кроватью полноценное убежище, затащив туда подстилку, подушку, запасы еды и даже лампу-ночник.

– У меня к вам, доктор, один вопрос, – грустно говорила пришедшая ко мне мама. – Как мне извлечь сына из-под кровати?

Уточнив контуры проблемы, я посоветовала не извлекать Вахтанга из-под кровати, а вести обучение прямо на месте. Изготовив соответствующие карточки, мама, лежа все на той же кровати, спускала их вниз и громко называла изображенную на них букву или слог. Карточки исчезали, а спустя некоторое время появлялись снова. Через две недели Вахтанг начал сам называть то, что было написано на спускаемых к нему в убежище карточках. Тогда настала очередь слов, а потом и предложений. За два месяца такого «подкроватного» обучения упрямый мальчишка научился сносно читать. После этого плюшевый медвежонок, который тоже жил под кроватью, вошел во вкус и выразил желание обучаться математике. Озвучил его желание, естественно, Вахтанг. Потом настала очередь заданий из закупленных мамой книжек. Все возникающие вопросы решались через специально оборудованный подъемник, на котором поднимались из-под кровати записки и выполненные упражнения, а также спускались новые задания для мишки. Сейчас Вахтанг учится во втором классе обычной школы. Среди множества проблем, которые приходится решать его родителям, учебных проблем нет и в помине. Хорошо подготовленный к школе, Вахтанг успешно справляется с программой.

На этом примере мы видим, что в случае тяжелого варианта гипердинамического синдрома наиболее разумным представляется не «ломать» ребенка, а идти от его особенностей. Помните! Гипердинамические дети не злы и не злонамеренны. Они, в общем-то, всегда, даже в самых тяжелых случаях, готовы к сотрудничеству. Подготовить гипердинамического ребенка с сохранным интеллектом к массовой школе можно практически всегда, но иногда приходится весьма причудливым образом учитывать индивидуальные особенности ребенка. Не клеймите его, не развешивайте ярлыков (даже если вас все это безумно раздражает). Дайте ему шанс, и постепенно все наладится…

Многие курсы по подготовке к школе идут проторенным путем и включают в свою программу только обучение чтению, письму и математике. Иногда их программа почти полностью повторяет программу первого класса. Все это вызывает у родителей легкое недоумение.

– Что же они тогда будут на следующий год делать? – спрашивают родители.

Для гипердинамических детей эта проблема не стоит вообще. Пройти заранее программу первого класса для них только полезно, а посещение курсов в основном важно как предварительная адаптация к школьному образу жизни. Однако при поступлении в школу ребенок должен уметь и еще кое-что. Большинство родителей хотели бы знать, что именно. Сейчас мы попытаемся сжато сформулировать те навыки и умения, которыми должен обладать любой (в том числе и гипердинамический) ребенок, чтобы поступить в нормальную, массовую школу и успешно адаптироваться к процессу обучения в начальном ее звене.

Итак, поступающий в школу ребенок должен:

1. Уметь назвать себя (полное имя, отчество, фамилия). Уметь полностью назвать маму, папу, бабушку.

2. Знать времена года, количество и названия месяцев в году, дней в неделе. Знать, какое сейчас время года, какой сейчас месяц, какой сегодня день. Уметь ответить на вопросы типа «Когда птицы улетают на юг?», «Когда холодно и идет снег?», «В какой день люди отдыхают и не ходят на работу?», «В какое время года листья желтеют и опадают?», «Когда мы собираем грибы и ягоды?» и т. д.

3. Уметь прочитать (можно по слогам) небольшой и очень простой текст из нескольких предложений. (Есть большое количество школ, при поступлении в которые данный навык необязателен. Но если школа хоть на что-то претендует, то очень желательно, чтобы ребенок хоть немного читал.)

4. Быть в состоянии написать (или скопировать) простую фразу. Например: «он ел суп», «Миша мыл окно».

5. Прямой и обратный счет в пределах двадцати (1, 2…20; 20, 19…1).

6. Уметь складывать и вычитать числа в пределах первого десятка.

7. Владеть навыком обобщения по признаку. То есть из предложенных картинок ребенок должен уметь выбрать те, которые что-то объединяет. Например, если предложены картинки с трамваем, колесом, яблоком, кошкой и автобусом, то ребенок должен отложить в сторону трамвай и автобус и сказать, что это – транспорт или средства передвижения, или «на них ездят люди». Если предложен ряд слов: «туфли, сапоги, тапочки», то ребенок должен подобрать слово, которое относится к ним ко всем. В данном случае это слово «обувь».

8. Владеть навыком исключения из ряда. Предложен ряд слов: «сыр, масло, пластилин, колбаса». Ребенок должен не только исключить «лишнее» слово «пластилин», но и (главное!) объяснить, почему лишним является именно он. «Пластилин лишний потому, что из него лепят. Он несъедобный. А все остальное – это еда. Ее едят».

9. Находить сходство и различия между предметами.

– Что общего между морковкой и картошкой?

– Они оба овощи, их едят, из них варят суп, они растут в земле, у них есть кожура и т. д.

– А чем они отличаются друг от друга?

– Отличаются формой. Морковка такая треугольная, а картошка круглая или овальная. А еще отличаются цветом. Морковка оранжевая, а картошка коричневая.

10. Уметь составить рассказ по картинке или по серии картинок. В некоторых школах детям предлагают сначала расположить картинки в нужном порядке, а потом рассказать по ним историю. Рассказ должен быть связным, иметь начало и конец. Очень поощряется хотя бы упоминание об эмоциональном состоянии героев («На этой картинке девочка грустная, потому что у нее улетел шарик», « Мальчик очень обиделся», «Дети обрадовались, что им построили горку» и т. д.)

11. Знать основные геометрические фигуры (круг, овал, треугольник, квадрат, прямоугольник) и видеть их сочетания (на этой картинке два треугольника и один квадрат). Уметь их нарисовать.

12. Запомнить 5–7 из 10 четко названных простых слов.

13. Запомнить и назвать не менее шести из 12 картинок, одновременно продемонстрированных ребенку в течение 30 секунд.

14. Уметь по просьбе учителя рассказать наизусть небольшое стихотворение.

15. Уметь отвечать на вопросы типа «Что бывает раньше: обед или ужин? Весна или лето?», «Кто больше: корова или коза? Птица или пчела?», «У коровы детеныш – теленок. А у лошади?»

16. Знать 10–12 основных цветов.

17. Уметь нарисовать фигуру человека со всеми основными частями тела (включая шею, пальцы и т. д.).

Если ребенок уверенно владеет всеми вышеперечисленными навыками и умениями, то, скорее всего, в школу он успешно поступит и учиться в первом классе будет без особых учебных проблем.

Психологическая подготовка к тестированию в школе включает в себя:

А. Обязательное посещение специалиста-психолога (желательно за 3–6 месяцев до тестирования в школе). Он проводит предварительное тестирование. Определяет уровень школьной зрелости ребенка, дает родителям рекомендации, что именно нужно «подтянуть», на что опереться, какие процессы мышления и восприятия у ребенка развиты хорошо, а какие нуждаются в дополнительных упражнениях.

Б. Позитивный настрой ребенка. Перед тестированием ребенку объясняют, что сейчас, так же, как и в кабинете у психолога, ему предложат выполнить несколько заданий. Все задания ему в той или иной степени знакомы, ничего неожиданного не будет. Он должен постараться выполнить их как можно лучше. Нет ничего страшного в том, что с каким-то заданием ему справиться не удастся. Главное – это все время тестирования стараться быть внимательным. Тогда все обязательно будет хорошо.

В. Даже если родители сами не находят себе места от волнения за исход тестирования, ребенку этого демонстрировать не следует. Если вы в себе не уверены, то пусть с ребенком на тестирование отправится самый спокойный и оптимистически настроенный член семьи.

Тестирование в так называемые престижные школы и гимназии отличается не столько по набору заданий, сколько по уровню их сложности. Например, задание на исключение лишнего может выглядеть так:

«Брусника, земляника, малина, крыжовник».

Вот и думайте, что здесь лишнее. (Автор и сам не знает правильного ответа, задание подлинное, принесено из гимназии одной из мам поступавшего туда ребенка. Может быть, правильный ответ «брусника», потому что она не растет в саду?)

А задание на поиск сходства может быть таким:

«Что общего между яйцом и зерном?»

Правильный ответ – они оба зародыши. Из них обоих потом что-то появляется, из яйца птенец, а из зерна – растение. Не слабо, да?

Впрочем, для нашего гипердинамического ребенка гимназии и «престижные школы» – вещь сугубо не обязательная и, бывает, даже не очень полезная. Главное – по возможности хорошо подготовиться и поступить в обычную массовую школу.

 

Гиподинамический синдром

Основная проблема гиподинамического ребенка – слабость процессов возбуждения, слабая стимуляция, поступающая из ЦНС. Поэтому гиподинамический ребенок нуждается в непрестанном внешнем стимулировании. Говоря обыденным языком, чтобы он что-то делал и нормально развивался, его нужно все время тормошить.

Как мы уже говорили, в дошкольном возрасте гиподинамический синдром редко обращает на себя внимание родителей и других окружающих ребенка людей. Гиподинамический ребенок не устраивает истерик, легко со всем соглашается, малоподвижен и в общем-то выполняет простые, четко сформулированные инструкции. За счет малоподвижности его отвлекаемость менее заметна, чем у гипердинамического ребенка. О ней даже рассказывают по-другому.

– Он какой-то весь отстраненный, весь в себе, – говорит мама гиподинамического ребенка. – Иногда зовешь его, зовешь, а он как бы не слышит. А потом – как будто бы откуда-то возвращается…

С самого раннего детства гиподинамический ребенок мало интересуется игрушками и другими внешними впечатлениями. У него есть одна-две-три любимых игрушки, с которыми он и предпочитает играть. Оставлять его наедине с его пристрастиями не следует. Внимательная мать должна заметить ограниченную любознательность гиподинамического младенца и вовремя принять меры. Игрушки надо периодически менять. Возможности игрушек настойчиво демонстрировать. Гиподинамический ребенок может и не догадаться, что вот здесь можно открыть, здесь повернуть, а вот за это подергать. Показывайте ему до тех пор, пока он не «проснется» и не повторит этих действий за вами.

Гиподинамический ребенок не любопытен и опаслив. Обращайте его внимание на интересные с вашей точки зрения предметы и явления, знакомьте его со взрослыми людьми и другими детьми (сам он никогда не проявит никакой инициативы). Подчеркнуто демонстрируйте и называйте различные чувства (Бабушка обиделась, ой обиделась! А Маша-то испугалась собаки! Ох, как Маша испугалась! А мальчику эта машинка так понравилась, так понравилась! Он так захотел в нее поиграть!).

Большинство гиподинамических детей очень любит, когда им читают книжки или показывают картинки. Старайтесь, чтобы этот процесс не был совсем уж односторонним. Добиться пересказа или отчетливого обмена впечатлениями от этих детей обычно не удается, но следует неуклонно стремиться к тому, чтобы две-три реплики «по поводу» ребенок все же произнес, дал оценку или иным образом поучаствовал в процессе освоения книжки.

В отличие от гипердинамических детей, ребенка гиподинамического очень легко усадить за стол (он и сам охотно садится), но страшно тяжело «поднять» хоть на какое-то активное действие. Поэтому значительная часть освоения мира гиподинамическим дошкольником может происходить как раз за столом (или в детском уголке). Задача родителей в этом случае – предоставить соответствующие случаю пособия. В качестве пособий идеально подойдет набор крупных картинок, наклеенных на стандартные картонные карточки. Гиподинамический ребенок быстро полюбит эти карточки, привыкнет к ним, с большим удовольствием будет их перебирать и по-всякому раскладывать. Набор карточек должен постоянно расширяться. На этих карточках вы можете отображать все, что вашей душе угодно, и все, что соответствует желаемому сектору освоения. Например, у вас возникла идея, что ребенку пора бы уже выучить основные цвета. Вы немедленно изготавливаете карточки всех нужных цветов и просто подкладываете их в конверт, с набором. Ребенок обнаруживает новые карточки при первом же просмотре и тем или иным образом выражает вопрос: «Что это?» Вам остается только медленно и внятно называть цвета (перебирать их ребенок, скорее всего, будет сам). После десяти (двадцати, тридцати и т. д., в зависимости от индивидуальности ребенка) повторений он материал усвоит. Если вы географ по профессии и решили, что ребенку неплохо было бы узнавать контуры материков, то вы рисуете на карточках (или наклеиваете вырезанные откуда-нибудь) глобус, Африку, Австралию, Антарктиду и т. д. и кладете их все в тот же конверт. Процесс повторяется, и через некоторое, достаточно короткое, время ребенок уверенно узнает все имеющиеся в наличии материки. Таким образом, вы постоянно и неуклонно расширяете кругозор ребенка, не слишком его теребя, не поднимая из любимого угла и не тратя свои и его (!) нервные клетки. Такой способ годится для обучения любого обычного ребенка (хотя вряд ли подойдет для гипердинамического). Но для гиподинамического ребенка он особенно удобен, так как не требует никакого «спрашивания» и других форм контроля за «успеваемостью». Вы просто называете то, что изображено на карточке, и откладываете ее в сторону. Потом берете другую… Когда вы видите, что ребенок устал и начал отвлекаться, складываете карточки в конверт и убираете его до следующего занятия. Таким образом, занятия спокойны и комфортны для обоих участников. При иных формах работы занятия с гиподинамическими детьми часто вызывают раздражение у родителей:

– Он такой тупой! Он меня как будто не слышит! Я ему говорю: повтори! – а он молчит! В пятый раз говорю – молчит! Как будто бы до него вообще ничего не доходит! Но он же понимает – я знаю! Иногда мне кажется, что он нарочно меня доводит, чтобы я от него отстала и не приставала к нему… Лентяй, балбес!

Сами понимаете, что у детей подобные реакции родителей и звучные ярлыки не вызывают никаких положительных эмоций, наплыва желания продолжить занятия, а также формирования позитивной самооценки.

Как уже говорилось, гиподинамические дети страшно консервативны. Для них имеет огромное значение все то, о чем было рассказано в предыдущей главе по поводу формирования устойчивой окружающей микросреды. Чтобы маленький гиподинамический ребенок чувствовал себя в этом мире относительно спокойно, ему обязательно нужно, чтобы чай и молоко всегда наливали в его чашку, его стульчик всегда стоял на одном и том же месте, полотенце, которым его вытирают после купания, всегда висело на одном и том же крючке, а тапочки в садике всегда стояли под вешалкой в его шкафчике. Преодолеть эту консервативность силой невозможно, да и не нужно, так как она – один из способов адаптации пораженной нервной системы ребенка к окружающему его миру. А вот выводить ребенка за пределы его устойчивой и изученной микросреды нужно обязательно. Иначе развитие ребенка затормозится, и в карточке вместо гиподинамического синдрома (помним, этот диагноз крайне редко ставится в раннем дошкольном возрасте) появится другой диагноз – задержка развития речи (ЗРР) или задержка психического развития (ЗПР). Помните, сам гиподинамический ребенок крайне редко, и скорее в виде исключения, проявляет какую-нибудь инициативу. Ждать ее от него – абсолютно бесперспективное дело. Обычная жалоба родителей гиподинамических детей:

– Да ему же ничего не надо! Он не хочет ничего! Предлагаешь ему одно, другое, а он на все – не хочу! Ну, раз он не хочет, чего я-то буду надрываться?!

Такая родительская позиция в корне неверна. Гиподинамический ребенок не столько «не хочет», сколько «не может» проявить инициативу. Слишком малы резервы «не проснувшейся» нервной системы малыша. Естественно, осознать основу и причины своего психофизиологического состояния ребенок не может и потому говорит то, что доступно его пониманию: «Не хочу я это! И это не хочу! Вообще ничего не хочу! »

Гиподинамический ребенок – созерцатель по природе. Если ему самому ничего не надо делать, то он охотно будет смотреть практически на все что угодно. Главное, уговорить его туда переместиться. То, что для гипердинамического ребенка скучно и неинтересно, для гиподинамического – часто самое милое дело. Пыльная «застылость» музеев (утомительная и малопродуктивная для гипердинамических дошкольников) часто и долго радует гиподинамических детей. Если только их с раннего детства приучили к посещению музеев и не требуют в дальнейшем отчета о просмотренной экспозиции. Часто такие дети, посетив один музей, в ответ на вопрос родителей: «Ну, а сегодня куда пойдем?» – снова называют этот же музей. Следует пойти на поводу у этой просьбы. Здесь лишь отчасти говорит свойственная ребенку консервативность и опасливость (там я уже был, и все прошло нормально – следовательно, там не опасно!). Отчасти – это и желание снова вернуться к просмотренной экспозиции, уловить еще один аспект этого освоенного (и более нестрашного) кусочка мира. Из этой же серии другие характерные особенности гиподинамических детей: желание снова читать уже многократно прочитанную книгу, многократное возвращение к одним и тем же картинкам, мультфильмам, явное предпочтение уже освоенных мест для прогулок новым местам и т. д. Гиподинамические дети – очень оригинальные наблюдатели. Иногда (когда решаются заговорить) они поражают взрослых неординарностью и меткостью своих суждений.

Один из моих гиподинамических пациентов предпочитал Зоологический музей посещению зоопарка. Его мама удивлялась этому факту:

– В зоопарке же звери живые, настоящие. Это же интереснее.

– Удобно, когда мертвые, – объяснил пятилетний мальчик. – Никуда не убегут. Смотри, сколько хочешь. Живых я смотреть стесняюсь. Живых надо в лес выпустить.

Другая пятилетняя девочка после посещения цирка заявила, что больше она туда никогда-никогда не пойдет.

– В чем дело-то? – удивлялась мама. – Была прекрасная интересная программа. Ничего страшного не было. Другим детям очень понравилось. Чем тебе цирк не угодил?

– Там дети выступали. Они могли упасть, – сказала девочка. – А дрессировщика – мог лев съесть. А он на него кнутом щелкал. Так нельзя. Это все неправильно. Я лучше в компьютер поиграю. Там все ненастоящие. Им не больно.

Если вдуматься в стоящую за этими скупыми репликами философию, то можно почувствовать, как глубоко и неординарно «спящие» гиподинамические дети воспринимают окружающий мир.

Народные гуляния и карнавалы, шумные детские праздники и парки аттракционов часто не слишком нравятся этим детям. Малоподвижные и трусоватые, они чувствуют себя дискомфортно на этом «празднике жизни». Академичность, даже скучноватость музейных залов гораздо больше привлекает их. Гиподинамический ребенок будет с удовольствием гулять в величественных, малолюдных парковых ансамблях Павловска и Гатчины – и, неожиданно для родителей, отвергнет шумную толпу, дефилирующую среди Петергофских фонтанов. Спокойно выслушает камерный концерт – и попросту испугается, уйдет с середины детской кукольной постановки.

И, увы, родителям, озабоченным проблемами развития собственного ребенка, ничего не остается, как подстраиваться к этим странноватым особенностям гиподинамических детей. Правда, в утешение можно сказать, что гиподинамические дети – очень благодарные существа. Они всей душой привязываются к человеку, который, с одной стороны, настойчиво открывает для них новые грани этого удивительного мира, а с другой стороны – не требует, чтобы они немедленно стали любознательными и говорливыми. Свою симпатию и уважение гиподинамические дети выражают трогательно и действенно. Именно они (несмотря на всю их немногословность) с самого раннего детства умеют и любят говорить комплименты (моя мамочка – самая лучшая на свете! Света Петрова – очень красивая и умная девочка! Мне повезло, что она со мной дружит!). Именно они стремятся на каждый праздник подарить всем родным, близким и друзьям свои странноватые «подарочки» (гипердинамические дети всегда забывают об этом). Именно они, неловко и неуклюже, но всегда предельно искренне, пытаются мирить поссорившихся родителей или друзей.

Итак, раскрывать мир для гиподинамического дошкольника нужно постепенно, но неуклонно. Любые занятия по развитию речи будут совершенно нелишними (даже если ребенок говорит вполне адекватно возрасту, стимуляция центра речи все равно окажется полезной в дальнейшем). Для занятий подойдут все те же карточки и любые издаваемые пособия (гиподинамический ребенок, в отличие от гипердинамического, любит заниматься за столом и с книгами). При любых занятиях с младшим гиподинамическим дошкольником недопустимо ограничивать время выполнения задания. Пусть он потратит на него столько времени, сколько ему нужно (свое мнение по поводу количества этого времени лучше держите при себе).

С гиподинамическим ребенком нужно много разговаривать. Не отчаивайтесь по поводу того, что сам он в разговор практически не вступает, ограничиваясь короткими репликами. Как правило, он вас внимательно слушает и слышит (даже если вы уверены в противоположном – все равно пытайтесь!). Не следует очень уж адаптировать свою речь к его возрасту. Гиподинамическому ребенку (речь которого почти всегда бедна и немногословна) очень полезно слышать полноценную русскую литературную речь. Многие родители гиподинамических детей обращали внимание на то, что эти дети часто любят слушать людей (по телевизору, в гостях и т. д.), которые хорошо и правильно говорят, даже если тема выступления для ребенка явно непонятна. Для гиподинамического ребенка речь такого человека это акт искусства. Так же, как для нас с вами – выступление сверхгибкого гимнаста или человека, способного запоминать двадцатизначные числа и перемножать их в уме. Гиподинамические дети – прекрасные слушатели. В отличие от гипердинамических детей, они никогда не станут перебивать говорящего или сползать под стол в середине разговора. Помните: их слегка отсутствующий вид – вовсе не равнодушие и не эгоизм, а всего лишь особенность функционирования нервной системы. Они очень любят, когда с ними разговаривают (причем разговаривать с ними можно на любые темы, не особенно заботясь о том, все ли ребенок понимает). Главное – это не требовать от них немедленной и адекватной реакции («А ну-ка, что мы с тобой вчера читали?», «А про что тетя-экскурсовод в музее рассказывала?», «Что тебе в воскресенье папа про Африку говорил? Ну-ка, расскажи теперь мне…»).

С самого раннего возраста значительное внимание следует уделять физическому, моторному развитию гиподинамического ребенка. Мы уже неоднократно упоминали о том, что гиподинамический ребенок – почти всегда неуклюж, часто толст, трусоват и тщательно избегает всего, связанного с физкультурой. Ни в какую секцию он категорически не пойдет. Уговорить его «побегать» во дворе с ребятами практически невозможно. Однако существуют и другие пути. Если в квартире соорудить шведскую стенку или другой небольшой тренажер, купить ребенку гантельки или эспандер, то вполне возможно, что он (сам болезненно переживающий свою неуклюжесть) будет время от времени с ними заниматься. Кроме того, гиподинамические дети не против покататься на велосипеде. Хотя и это они чаще всего делают в одиночку, а не с компанией сверстников. Любят поплавать (иногда у них это даже неплохо получается) или побегать на роликах. Зимой ребенок вполне может согласиться на спокойную и недалекую лыжную прогулку. Только не уговаривайте его прокатиться с горки – он их (горок) попросту боится и в следующий раз под каким-нибудь предлогом от лыжной прогулки откажется. Сам гиподинамический ребенок никогда в жизни не станет делать утреннюю гимнастику. Но если вместе с мамой или папой, да еще каждый день… – то он вполне может «втянуться».

Все вышеперечисленное для гиподинамического ребенка не роскошь и не развлечение, а единственное средство выработать приемлемую координацию движений и победить моторную неуклюжесть. Не забывайте говорить ребенку о его (пусть даже очень скромных) «физкультурных» успехах. Никогда не сравнивайте его физические достижения с достижениями других детей того же возраста. Говорите только о его собственных результатах.

– В начале года ты не мог проплыть и четверть бассейна. А теперь гляди – свободно плывешь почти до конца.

– В прошлом году ты не мог въехать на велосипеде на эту горку. Сейчас ты явно стал сильнее.

– Ого! Ты можешь отжаться уже пять раз! Вот что значит тренировка!

Похвала и осуждение, вообще оценка других людей очень много значит для гиподинамического ребенка. В этом смысле он значительно чувствительнее и уязвимее, чем ребенок гипердинамический. Последний очень рано привыкает к постоянным окрикам и приучается попросту игнорировать их, не обращать внимания.

– Да, я идиот, у меня шило в заднице! – бодро рапортует шестилетний Дима с выраженным гипердинамическим синдромом. – Так и мама говорит, и бабушка. Ну и что? Такой уж я уродился – не могу на месте сидеть!

Подобное мировосприятие для гиподинамического ребенка немыслимо. Его больно ранят и задевают все высказанные при нем оценки, даже если он как будто бы не слышит их, и никак не реагирует на сказанное. Поэтому с оценками и ярлыками нужно быть очень осторожными. Следует также учесть, что для гиподинамических (как и для гипердинамических) детей очень характерна низкая самооценка. На практике это означает, что маленький гиподинамический ребенок безоговорочно верит всему, что про него говорят окружающие. И если он с детства слышит, что он «туповат», что у него «все из рук валится», что с ним «каши не сваришь» и «дела не сделаешь», то именно таким (без всякого протеста со стороны и без того ослабленной нервной системы) он себя и воспринимает. В дальнейшем сломать или хотя бы поколебать эти ранние установки будет очень непросто. Так что лучше сразу позаботиться об их отсутствии.

Несмотря на хроническую неразговорчивость гиподинамических детей, очень легко убедиться в том, что вышеупомянутые установки уже имеются. Очень характерными фразами для таких детей являются следующие:

– Зачем это делать? Все равно у меня ничего не выйдет!

– У меня никогда ничего не получается.

– Я ничего не умею.

– Пусть лучше Вася сделает. У него получится, а у меня – нет.

– Я не буду даже пробовать. Я и так знаю, что будет.

– Я никогда этому не научусь!

Если подобные фразы уже звучат (а значит, установки имеются), политика родителей должна быть следующей:

1. Искусственно создавайте ситуации, в которых ребенок может быть успешным. Как правило, гиподинамические дети охотно выполняют несложные поручения по дому, присматривают за младшими детьми, поливают цветы, накрывают на стол и т. д. За любой, самый небольшой успех хвалите ребенка. Похвала должна быть обоснованной и умной (в отличие от гипердинамических детей, гиподинамические – тонко чувствуют и не выносят фальшь и грубую лесть). Например, можно сказать так:

– Я терпеть не могу все эти хозяйственные мелочи – вынести ведро, принести газеты, вытрясти коврик. Здорово, что ты освободил меня от них. Я тебе очень признательна. Теперь у меня есть время посмотреть телевизор и поговорить с тобой.

Или так:

– Ты замечательно играешь с сестрой. Я и не подозревала, что маленький мальчик может быть таким внимательным и терпеливым. Даже у меня не хватает терпения трясти эти погремушки. Ты здорово меня выручил – пока ты с ней занимался, я успела постирать и поесть.

2. Постоянно выражайте вслух свою уверенность в возможностях и перспективах ребенка. Возможности и перспективы должны быть предварительно тщательно взвешены (на предмет возможной избыточности).

– Мы купили абонементы в бассейн. В этом году ты наверняка научишься плавать.

– Ты обязательно подружишься с деревенскими детьми у бабушки на даче. Я вчера видела, как к нашему забору подходили две девочки – явно хотели с тобой поиграть, но не решились заговорить. Сегодня или завтра вы непременно познакомитесь.

– С каждым разом палочки в тетрадке получаются у тебя все лучше и лучше. Скоро ты сможешь писать настоящие буквы и слова.

3. В присутствии других детей и взрослых людей выражайте свое уважительное мнение о ребенке, свою уверенность в его достоинствах.

– Соня очень помогает мне с малышом. Прямо не знаю, как бы я без нее справилась.

– Марк – прекрасный собеседник. Когда мне плохо, он всегда меня выслушивает. Иногда ему даже удается меня утешить.

– Наш Виталик – очень надежный. На него всегда можно рассчитывать. Он не подведет.

– Между прочим, Наташа в деревне переплывала очень широкую речку. Мало кто из детей мог ее переплыть. А в лесу она всегда находила больше всех белых грибов.

Когда приходит время готовить гиподинамического ребенка к школе, то для него также необходимы курсы по подготовке. И желательно, чтобы они тоже находились именно в той школе, куда ребенок пойдет учиться, и вела их та преподавательница, которая будет набирать класс на будущий год.

Первая учительница гиподинамического ребенка ни в коем случае не должна быть слишком «передовой», педагогически прогрессивной и холеричной по темпераменту. Педагогические эксперименты гиподинамическому ребенку противопоказаны в принципе. Лучше всего подойдет учительница спокойная, полноватая, флегматичная по темпераменту. Возраст здесь не очень существенен, но все-таки чаще философски относятся к «тормозам» и «тюфякам» люди, уже зрелые годами. Учительниц, про которых известно, что они фанатки чистописания, и все дети у них «ходят по струночке», лучше избегать.

Во время приготовления заданий, которые задают на курсах по подготовке к школе, гиподинамического ребенка не следует торопить, пока он работает (пишет, рисует, считает и т. д.). Однако необходимо наблюдать за тем, чтобы он не отвлекался от тетрадки или книжки и не «уходил в себя». В этом случае его нужно немедленно «возвращать обратно» с пожеланием больше не отвлекаться, хотя бы до конца задания. Гиподинамические дети, как правило, не отличаются особой сообразительностью и с трудом «раскачиваются». Поэтому последовательность выполнения заданий для них такая же, как и для гипердинамических детей – сначала совсем легкие задания (или из уже пройденного и усвоенного), потом трудные, и в конце – опять легкие или повторение.

В силу того, что вербальный (выражаемый словами) интеллект у гиподинамических детей представлен не особенно положительно, в качестве компенсации у них часто развивается невербальный компонент интеллекта. Такие дети часто успешно решают ребусы и головоломки, собирают замысловатые конструкции, справляются с нестандартными графическими или пространственными задачами из различных развивающих книжек. Все это следует поощрять и развивать, так как в школьном обучении невербальный интеллект – наиболее доступный (и потому распространенный) ресурс гиподинамического ребенка.

В практике автора был случай, когда пятилетний Никита почти не говорил. В качестве сопутствующих проявлений ММД мальчик имел гиподинамический синдром и очень сложный и тяжелый дефект речи. Никто, даже родители, его не понимал. Постепенно он перестал даже пытаться что-то сказать. Понимание речи у Никиты нарушено не было, но из-за отсутствия полноценной коммуникации шло явное отставание в развитии. Логопед отказался от работы с мальчиком, потому что тот не хотел выполнять задания, и посоветовал родителям обратиться к психиатру. Сначала Никита и мне тоже не слишком-то доверял, и наше общение было довольно странным – я говорила обо всем подряд (например, рассказывала, как в юности работала в зоопарке), а мальчик упрямо молчал, сидя в кресле и глядя в пол. Однажды я дала ему в руки сложную китайскую головоломку, которая большинству взрослых-то не по зубам. И вдруг Никита практически мгновенно сложил ее. Я решила, что это случайное совпадение, и высыпала на ковер еще несколько аналогичных игр попроще. Мальчик впервые за все время знакомства улыбнулся, повозился минут пять, а потом вполне отчетливо произнес:

– Готово! Есть еще?

В течение ближайшего часа выяснилось, что если вербальный интеллект Никиты вообще с трудом обнаруживается (из-за отсутствия речи), то его невербальный интеллект «тянет» на семь-восемь лет, а по отдельным заданиям – и больше.

– Ты всех обманул! – сказала я Никите. – Все думали, что ты ничего не можешь, что ты глупый. А это, оказывается, не так! Ты – умный! Значит, ты можешь и говорить тоже.

– Я. Говорить. Нет. Умный. Нет, – с огромным напряжением, но опять же вполне узнаваемо сказал Никита.

– Чепуха! – возразила я. – Вот! – я кивнула на собранные головоломки. – Это – доказательство. Я тебе не верю. Ты – можешь!

Несколько секунд Никита молчал, понуро глядя в пол, а потом вдруг заговорил, захлебываясь, всхлипывая и совершенно, совершенно непонятно. Мне оставалось только ждать, когда он остановится.

– Что? – спросил мальчик в самом конце.

– Я поняла, – наобум заявила я. – Ты сказал, что у тебя ничего-ничего не выйдет. Что ты уже пытался научиться, и ничего не получилось. Что тебя все равно никто не поймет, вот как я сейчас тебя не понимаю. Так?

– Так, – удивленно кивнул Никита. Мне показалось, что на самом деле он говорил что-то другое, но ради сохранения контакта предпочел убедить себя, что я все угадала правильно.

– Мы будем учиться с самого начала, – предложила я. – Вот на этих заданиях. Вот здесь нужно считать две клеточки вверх, а здесь – вниз. Ты все это сам сделал и правильно решил задачу. А теперь скажи: вверх!

– Верх!

– А теперь скажи: Вниз!

– Низ!

– Вот видишь, у тебя все получается. Главное, что мы теперь знаем: ты умный, ты все сможешь.

Потом были очень долгие и сложные беседы с родителями. Учить ребенка говорить через пространственные задачи – это как-то не укладывалось у мамы в голове. К счастью, папа (математик по профессии) согласился с предложенной схемой и взял дело в свои руки. Буквально через два месяца Никита уже мог говорить простыми предложениями из двух слов. Мама тут же отдала его в ближайшую «обучалку-развивалку». Сходив туда три раза, Никита категорически отказался от ее посещения.

– Они смеются, – кратко объяснил он мне.

Спустя еще некоторое время выяснилось, что мальчик легко обыгрывает обоих родителей во все логические игры. Я посоветовала маме сделать набоковскую «Защиту Лужина» своей настольной книгой. Мама восприняла это, как изощренное издевательство. Папа отвел сына в шахматный кружок. Три месяца пребывания в кружке Никита молчал. Потом однажды сказал:

– Не так надо! – сел за доску и выиграл из заведомо проигрышной позиции.

– Малыш, ты – гений! – сказал руководитель кружка и обнял мальчика. Никита разрыдался.

Сейчас Никите десять лет. Он мало, но вполне понятно говорит, пишет с чудовищными ошибками, с трудом читает вслух (про себя он читает прекрасно, его любимая книга – трилогия «Властелин Колец») и имеет твердую двойку по русскому языку. Из класса в класс его переводят только потому, что он чемпион города по шашкам среди юниоров.

 

Гипердинамический синдром

Для начала нужно выбрать школу и учительницу. Сделать это можно разными путями. Возьму на себя смелость предложить один из самых нераспространенных, но очень эффективных.

Вы идете в ту школу (школы), куда планируете отдать ребенка, и наблюдаете за третьеклашками, выходящими в вестибюль после окончания уроков. Социальная ситуация на сегодняшний день такова, что значительную часть третьеклашек все еще встречают родители или бабушки. Среди выбежавших детишек вы замечаете трех-четырех расхристанных, подвижных как ртуть, с раскрытым портфелем и вымазанными чернилами руками. Если они еще при этом и орут, как ненормальные, и говорят, захлебываясь и приплясывая на месте, то можно быть уверенным – вот он, гипердинамический контингент данного класса. Далее, вы замечаете, кого из заинтересовавших вас детей встречают. Подходите к маме или бабушке и говорите приблизительно следующее:

– Здравствуйте! Извините, пожалуйста, мой сын в этом году поступает в первый класс. Возможно, он попадет к вашей учительнице. Чем-то он напоминает вашего мальчика (девочку). Я очень волнуюсь за него. Скажите, как у вас складывались отношения с учительницей эти три года?

Далее возможны варианты. Если вам рассказывают трагическую историю про борьбу за успеваемость, испещренные красным цветом тетради и дневники, про стояние в углах и разносы на родительских собраниях, то, вне зависимости от «официальной» репутации данной учительницы, – вам следует серьезно поразмыслить, прежде чем отдавать своего гипердинамического ребенка к ней в класс. Если же вам говорят о том, что проблем была масса, но учительница как-то сумела найти к ребенку подход, всегда находила, за что его похвалить, и в результате он и ошибок теперь меньше делает, и внимательнее стал относиться к учебе, и в школу всегда с удовольствием идет – можете не сомневаться: это именно то, что вам надо.

Но вот школа выбрана, минуло первое сентября, «процесс пошел».

В благополучном варианте учительница сумела найти ключик к ребенку, он сам сумел как-то приспособиться к школьной жизни, и до средней школы его больше не ожидает никаких потрясений, кроме двойки по русскому языку за зачетную контрольную, случайно разбитого в школьном туалете стекла и прочих тому подобных мелочей.

Однако рассмотрение благополучных вариантов мало кого интересует.

Поэтому постараемся рассмотреть все возможные варианты неблагополучия и соответствующие им стратегии поведения родителей.

Но для начала нужно сообщить родителям следующее.

Учителя начальной школы не видят гипердинамического синдрома и не воспринимают его как сиптом заболевания!!!

Так как автор не имеет специального педагогического образования (всего лишь возможность преподавать биологию и химию в средней школе – но это же совершенно другое дело), то, следовательно, не имеет и достаточной компетентности, чтобы рассуждать о причинах этого феномена. Возможно, в рамках программы подготовки учителей начальных классов данный синдром не рассматривается (хотя это странно, так как в любом обычном первом классе таких детей от двух до пяти штук). Возможно, само поведение гипердинамических детей слишком напоминает поведение детей невоспитанных, педагогически запущенных, а иногда и отстающих в развитии, и дифференциальная диагностика просто слишком трудна для учителя, у которого, кроме этих детей, есть и еще двадцать пять других…

Возможно, дело еще в чем-нибудь, но сам факт налицо, и родители гипердинамического ребенка непременно должны его учитывать. Как правило, учителя начальных классов воспринимают гипердинамических детей либо как злостных хулиганов, либо как просто дурно воспитанных балбесов. В лучшем случае (при наличии симпатии к данному ребенку) звучит что-то вроде: «Он у вас способный, но такой разболтанный!»

Не спешите обвинять во всем учителей! Вспомните, как порой вас самих раздражает поведение вашего собственного ребенка. А ведь основной задачей учителя является научить чему-то весь класс. И легко догадаться, какие чувства вызывает у него ребенок, который постоянно, урок за уроком, месяц за месяцем мешает ему выполнять его задачу…

Однажды мне довелось вести что-то вроде клуба для родителей гипердинамических детей. Встречавшиеся там мамы обсуждали возникавшие у них проблемы, делились своими маленькими находками и победами, плакались друг другу «в жилетку» (иногда и это немаловажно). Клуб был очень камерным, микрорайонным и, естественно, не имел никакой рекламы. Каково же было мое удивление, когда на второе же заседание пришли две молодые учительницы начальных классов из ближайшей школы. Они объяснили, что случайно услышали о происходящем и явились специально, чтобы уяснить для себя, что же такое этот гипердинамический синдром и что им, учителям, делать, когда в их класс попадают такие дети. Так что интерес к этой проблеме оказался двухсторонним…

Однако вернемся к рассмотрению самых распространенных вариантов начального школьного неблагополучия.

Вариант 1

Увы, иногда именно в первом классе впервые и выявляется гипердинамический синдром. Интеллектуально полноценный, хорошо подготовленный к школе ребенок не способен усидеть за партой, постоянно просится в туалет, отвлекается, мешает другим детям, и в результате – не справляется с программой. Учительница сначала стыдит ребенка, потом пытается «призвать к порядку» родителей и, наконец, на собрании или в индивидуальном порядке заявляет, что надо как-то «решать вопрос» – намекая либо на домашнее обучение, либо на «еще год посидеть дома».

Здесь необходимы срочные и достаточно решительные меры. Для начала вам нужно понять, о чем идет речь – действительно ли ребенок еще «не дозрел» до школьного обучения, или учительница просто стремится оградить себя от его раздражающих выходок. Для этого вам необходимо мнение какого-нибудь постороннего (по отношению к школе) специалиста. Попросите учительницу внятно, желательно в письменном виде, изложить все свои претензии к ребенку и с этим отправляйтесь к психологу в поликлинику, в диагностический центр и т. д. Не забудьте захватить тетрадки ребенка, его рисунки и школьный дневник. Пусть специалист еще раз оценит школьную зрелость малыша, взвесит все претензии и возможности. Категорически отказывайтесь от домашнего обучения. Для гипердинамического ребенка полноценное развитие и становление личности возможно только в обществе, в коллективных играх, потасовках, победах и поражениях. Гипердинамические дети и без того-то склонны к слегка инфантильному, не соответствующему календарному возрасту социальному поведению. Если «запереть» их в четырех стенах, то все это еще усугубляется, и с трудом поддается исправлению в дальнейшем. Хулиганистый и балбесистый, но в целом вполне обычный гипердинамический ребенок, «высаженный» на домашнее обучение, очень быстро превращается в ребенка «со странностями». Поэтому ни о каком домашнем обучении для гипердинамического ребенка в первом классе не может быть и речи. Если специалист подтверждает мнение учительницы, что ребенок по своему психомоторному статусу еще не готов к школьному обучению, а ситуация в школе зашла в явный тупик и не подлежит исправлению, то ребенка можно из школы забрать. В этом случае, ему обязательно необходим какой-нибудь другой коллектив – кружки, секции, детский сад, «обучалка-развивалка» и т. д. На следующий год, если это технически возможно, и он сам не против (мы помним, что такие дети часто парадоксально привязываются к месту, вещам и людям), имеет смысл отдать ребенка в другую школу, которая не связана для него с опытом прошлогоднего поражения. Начать, так сказать с чистого листа.

Вариант 2

Иногда ситуация в первом классе сглаживается «небоевым» темпераментом учительницы, которая вполне логично рассуждает о том, что ребенку нужно время, чтобы приспособиться к школьным требованиям, что он очень подвижный, явно старается, и рано или поздно у него получится, что надо и дома приучать его к организованности и т. д… В этом случае родители, благодарно кивая, ждут, когда ребенок «приспособится», и стараются пореже заглядывать в его дневник и тетрадки по русскому языку. Но, увы, во втором классе ситуация вместо того, чтобы исправиться, лишь усугубляется. Задел, созданный подготовкой к школе, исчерпан, надо изучать и усваивать новый материал, а ребенок уже привык к предоставляемым ему скидкам и «напрягаться» явно не собирается… Учительница с тревогой говорит, что если срочно что-то не предпринять, то все может кончиться очень плохо. А родители, привыкшие полагаться на учительницу, совершенно не понимают, о чем, собственно, речь и что же именно нужно предпринять…

В этот ответственный момент в семье должен быть «назначен» человек, который возьмет на себя организацию учебной и прочей жизни ребенка. Если есть неработающая мама, ответственная старшая сестра или дееспособная бабушка-пенсионерка – прекрасно. Ребенку сообщают следующее:

– Ситуация с твоим обучением бодренько движется в очень неблагополучном направлении. С этим надо кончать. У тебя есть отдельные недостатки, но в целом ты вполне можешь усваивать эту программу и учиться в этом классе. Мы (семья) намерены сделать все возможное, чтобы отныне так и было. Возможно, в прошлом мы совершили какие-то ошибки, пустив все на самотек. С сегодняшнего дня ситуация изменится.

В дальнейшем составляется жесткий распорядок дня, которому неуклонно следуют. Уроки готовятся строго по расписанию и под неусыпным контролем (это не значит, что нужно делать их за ребенка – ребенок делает их сам, но под контролем). Пока делаются уроки, никаких возможностей для отвлечений и развлечений. Обязательна ежедневная прогулка. Очень желательны ежедневные занятия любым спортом. Расписание жизни висит на стене, над рабочим столом ребенка. Каждый вечер кратко обсуждаются сегодняшние достижения и неудачи и планируются дела на завтра (это обсуждение не должно превращаться в осуждение ребенка – в основном говорится о достижениях и возможности совершить-таки то, что пока не получилось). У ребенка есть твердо фиксированные ежедневные домашние обязанности (все это способствует выработке произвольного внимания) – вынести ведро, погулять с собакой, пропылесосить ковер и т. д. Поддерживается постоянный контакт с учительницей. Ее нужно постоянно спрашивать, заметны ли уже положительные сдвиги от изменения домашней политики. Рано или поздно она что-то заметит (или ей покажется, что заметит). Сразу же нужно попросить ее сказать об этом ребенку. Он в ответ начнет еще больше стараться, отчего сдвиги станут совершенно очевидными (включение положительной обратной связи).

Если все дееспособные члены семьи работают, а оставшиеся совершенно не могут контролировать ребенка, то следует отдать его в группу продленного дня. Потом вам придется заплатить деньги учительнице или воспитательнице продленного дня, чтобы при приготовлении домашних заданий она уделяла вашему ребенку особое внимание (иногда его достаточно просто сажать рядом с собой и не давать отвлекаться). Постарайтесь, по крайней мере, три вечера в неделю проводить вместе с ребенком – гулять, ездить куда-нибудь, просто разговаривать. Неустанно выражайте свою озабоченность и интерес к его школьным делам. Хвалите за малейшие достижения. Про неудачи говорите:

– Пока не получилось. Давай подумаем, почему? Что еще можно сделать, чтобы получилось?

Вариант 3

Ребенок пошел в школу по возрасту или даже позже (ждать еще год нельзя). Школа самая обычная, а учительница настроена вполне благожелательно. Поведение ребенка в школе «гипердинамическое», но, в общем, в пределах допустимого. При всем при этом ребенок категорически не справляется с программой. Как правило, особенно провально выглядит ситуация с чтением и письмом. Учительница рекомендует уделять ребенку побольше внимания и заниматься с ним дополнительно (писать диктанты, упражнения и т. д.) Дома ребенок сидит за уроками практически все свое свободное время. Однако ситуацию это не улучшает. Появляются соматические проблемы и всякие функциональные заболевания. У ребенка регулярно болит или кружится голова, расстраивается желудок, идет кровь из носа, нарушается сон. При обследовании выявляют то сколиоз, то шумы в сердце, то гастрит, то вегето-сосудистую дистонию. Разные специалисты прописывают ребенку огромное количество разнообразных лекарств и процедур. Если все это делать, то не хватит никакого времени и никаких денег.

Родители испытывают чувство вины: а вдруг надо было все-таки пойти к остеопату?! А вдруг именно то, дорогое американское лекарство решило бы все наши проблемы?.. Свою растерянность и раздражение они, естественно, транслируют на ребенка, их кидает из крайности в крайность. То они всерьез подозревают ребенка в том, что он симулирует, чтобы подольше не ходить в ненавистную школу, где у него и так все запущено. То, наоборот, решают, что ребенок серьезно и тяжело болен, и скармливают ему курс какого-нибудь сильнейшего препарата, побочные действия которого приводят к появлению новых, загадочных и опасных симптомов.

Иногда спровоцированные учительницей родители начинают истово «сидеть» с ребенком и каждый день писать те самые диктанты. В ответ у ребенка появляются явные признаки невроза (тики, заикание, гиперкинезы, навязчивые движения и привычки). Во время впадения в другую крайность ребенка «оставляют в покое», ведь он «такой больной», ничего от него не требуют, стремятся предугадать и исполнить все его желания и прихоти. Естественно, практически сразу же начинается деформация характера по эгоистическому или сразу ипохондрическому типу, и ребенок превращается в маленького туповатого тирана. Очень часто обе крайности наблюдаются в одной и той же семье, с небольшим временным разрывом.

Правильной позицией родителей в данной ситуации будет в основном отсутствие паники и метаний из стороны в сторону.

В первую очередь необходимо посетить специалиста и протестировать ребенка для определения коэффициента интеллекта. Если коэффициент интеллекта в пределах возрастных норм, и тестирование не выявляет умственной отсталости, то следующая ваша задача – всемерная поддержка ребенка и повышение его (уже, как правило, рухнувшей почти до нуля) самооценки.

– Красивое написание букв и палочек важная, но не единственно важная вещь в жизни, сообщаете вы ребенку. – Мы любим и принимаем тебя таким, какой ты есть. А с палочками мы будем бороться и в конце концов их переборем. Все данные для этого у тебя есть.

Далее тщательно поэкспериментируйте с режимом. Может быть, есть смысл садиться за уроки вечером? Или рано утром? Или разбить все это на три коротких «марш-броска»? Или садиться за стол сразу после прогулки? Пробежки? Занятий на тренажере? Натощак? Или, наоборот, после школы ребенку нужно плотно поесть и часик поспать? Объясните ребенку суть и цель ваших экспериментов, и он примет в них активное и заинтересованное участие, сам предложит что-нибудь неожиданное и, вполне возможно, эффективное. Как правило, уже вариации режима помогают отчасти разрешить или, по крайней мере, ослабить проблему хронической неуспеваемости. Помните, что у любого гипердинамического ребенка есть «плохие» и «хорошие» дни и часы. Это обязательно надо учитывать и этим пользоваться. Сквозное сидение за уроками с четырех до десяти часов для гипердинамического ребенка категорически неэффективно.

Следом необходимо отыскать «позитивный ресурс». В нашем случае – это то место, где ребенку хорошо, то время, когда он успешен и принят, и то дело, которое у ребенка получается. Помните, у Аркадия Гайдара в рассказе «Чук и Гек»? У Чука было то и это, он умел и это, и то, «зато Гек умел петь песни». Вот так же и с гипердинамическим ребенком. Что-то у него обязательно получится. Может быть, он хорошо играет в футбол, или поет, или собирает модельки, или скачет на лошади, или придумывает и рисует смешные комиксы… Главное, чтобы «ресурсом» не стало сидение у телевизора или за компьютерной приставкой.

Отысканный ресурс срочно реализуется в занятиях в кружке или секции, в покупке соответствующего инвентаря или организации соответствующего досуга. Позиция родителей в это время:

– Да, с учебой у нашего сына пока все не блестяще. Но зато он надежда нашей дворовой футбольной команды. Недавно забил решающий гол в игре со старшими пацанами из соседней школы. Они прямо обалдели. Их капитан так и сказал: ну ты, малолетка, даешь! А он еще в первом тайме ногу подвернул. Представляете?! Какая выдержка! Так что, мы уверены, что и с учебой все будет в порядке!

– Да, с русским языком пока полный провал. Но вот слышали бы вы, какие смешные истории он сочиняет для друзей и младшего брата! Прямо настоящие художественные рассказы. Хоть сейчас печатай в каком-нибудь детском журнале. Только жаль, записать их как следует он не может… Но это впереди! Мы уже так решили: как только он худо-бедно сможет их записывать, пошлем их в «Мурзилку». Там всегда на отдельной странице печатают то, что дети сочиняют. Наши рассказы ничуть не хуже, даже лучше! А письмо? Научится, разумеется!

В дальнейшем, когда самооценка ребенка слегка поднялась за счет «ресурса», на первый план выходят реабилитационные мероприятия по поводу восстановления здоровья. Ребенку сообщают:

– Все твои многочисленные болячки, по сути, есть одно, не слишком опасное заболевание – врожденные проблемы с нервной системой. Они постепенно компенсируются, то есть проходят. Ничем серьезным ты не болен, никакого особенного лечения тебе не требуется. Необходимы правильный режим дня, закаливание, чередование периодов нагрузки и отдыха (причем отдых для тебя – это что-то подвижное), много витаминов, спорта и новых, интересных впечатлений. Тогда все будет нормально.

Желательно, чтобы ваше заявление подтвердил в присутствии ребенка какой-нибудь важный врач в белом халате со стетоскопом на шее и неврологическим молоточком в руке (эффект суггестии).

Дальше ребенка действительно нужно закаливать (любым доступным для вас способом) и кормить витаминами. Все попытки снова «сказаться больным» следует мягко, но решительно пресекать:

– Ты действительно так плохо себя чувствуешь? У тебя болит голова? Ты действительно не в состоянии сам с этим справиться? Ну хорошо, сегодня ты не пойдешь в школу. Разумеется, и речи быть не может о телевизоре, компьютере, прогулке и репетиции хора. Будешь лежать в постели и делать уроки, чтобы не отстать от класса. Жаль, что придется подвести ребят из хора. Кроме того, как раз сегодня вечером мы планировали сходить в парк покататься на машинках…

Довольно часто после подобного заявления ребенок практически мгновенно «выздоравливает» и заявляет, что голова у него «уже почти прошла», что он вполне может идти в школу, на хор и, разумеется, в парк покататься на машинках…

Через некоторое время ребенок убеждается в том, что он больше не такой уж больной, не такой уж неуспешный, и вообще – «ничем не хуже других». С этого момента вы устанавливаете плотный контакт с учительницей и/или логопедом и, согласно их рекомендациям, начинаете работать с собственно учебными проблемами ребенка – дисграфией, дислексией и т. д.

Довольно часто родители гипердинамических детей задают очень общий вопрос:

– Как заставить ребенка-младшеклассника учиться, если он ничего не хочет делать? – и почему-то ждут на него конкретного ответа.

Никаких общих ответов на этот вопрос нет и быть не может. Каждый случай должен рассматриваться индивидуально, в контексте данной конкретной семьи и существующих в ней отношений.

Вполне четко можно определить лишь то, чего делать ни в коем случае не следует. Итак:

1. Воспитывая гипердинамического ребенка, не следует оперировать абстрактными категориями типа «не принято», «обществом не одобряется», «все люди так делают», «так положено» и т. д. Все эти категории для 7–8 летнего ребенка – пустой звук. Желая добиться от ребенка чего-то конкретного, нужно так же конкретно сообщить ему, для чего вам это нужно:

– Я хочу, чтобы у тебя в портфеле тетради лежали отдельно от сменной обуви и яблочных огрызков. Мне не нравится, когда учительница пеняет мне на то, что у тебя все тетради в грязных пятнах. Мне стыдно и неприятно это слушать.

– Папе и мне было бы очень приятно, если бы ты завтра получил за диктант «четыре» или хотя бы «три». Это позволит не бояться «двойки» в четверти. Поэтому мы сейчас еще раз повторим правило про то, как проверять безударные гласные в корне слова, и потренируемся на примерах. Это, несомненно, повысит твои шансы.

2. Гипердинамического ребенка (впрочем, и всех остальных детей тоже) не следует «покупать». Разумеется, вы можете поощрить учебный успех ребенка подарком, сладостью, долгожданной игрушкой, но это должно быть сделано (и объявлено!) после достижения успеха.

– У тебя еще никогда не было пятерки за диктант по-русскому! Ты молодец! Пойдем, купим мороженое, которое ты выберешь.

– В этой четверти ты явно старался. И Марья Петровна это подтверждает. Я думаю, ты вполне заслужил ролики, о которых ты говорил. Они все еще тебе нужны?

Если попытаться «купить» ребенка до совершения им какого-то деяния («кончишь четверть без троек – куплю скейтборд»), то раз или два у вас это может получиться, особенно если приз для ребенка очень уж заманчив. А потом? «Покупать» ребенка каждый раз, когда вам от него что-нибудь нужно? Кроме того, ребенок-то гипердинамический! Планировать и рассчитывать усилия – вовсе не его сильное место. Раз, другой у него не получится («Ты не выполнил условия – не будет тебе скейтборда!»), и он обозлится, плюнет на все и бросит вам в лицо:

– Ну и не надо мне твоего…..! Не буду я этого делать совсем!

Ну и что вы-то тогда будете делать?

Кроме того, совершенно недопустима «плата за оценки». Многим родителям такая система поначалу кажется вполне логичной: принес пятерку – получи пять рублей! Простенько и со вкусом. Однако ни вкусом, ни даже психологической простотой в этой ситуации не пахнет. Вот статистика: за годы своей практики я видела несколько сотен семей, которые пытались практиковать эту систему. Ни в одной семье она не действовала больше, чем месяц-полтора! По истечении этого срока ребенок возвращался к прежнему уровню успеваемости (или даже снижал его), а попытки «подкупа» вспоминал с неудовольствием и едва скрываемой брезгливостью. Причем все это вообще не относится к гипердинамическим детям с их органической неспособностью «просчитывать наперед». Месяц-полтора усилий «заработать» – это обычный срок для обычного ребенка без всяких гипердинамических синдромов. Кроме статистики, имеем следующее:

а) Ребенок окончательно убеждается, что учится он не для себя, а для родителей.

б) В дальнейшем ребенок также будет ждать, чтобы его старания в любой области «покупали». В моей практике был случай, когда парализованная бабушка давала внуку по два рубля за каждый вынесенный горшок. Никакой безнравственности в данной ситуации мальчишка не видел, так как еще за два года до этого родители провели эксперимент с «покупанием» пятерок и тем самым выдали сыну индульгенцию на подобное поведение в дальнейшей жизни.

в) Проникновение товарно-денежных отношений в сферу семейной жизни формирует у ребенка определенные представления об отношениях между близкими людьми.

– Любовь – это, конечно, хорошо, – рассуждает тринадцатилетний «мудрец». – Только без денег кому ж я нужен? Вот будут деньги, тогда и жениться можно на хорошей девушке…

– Слушай, а тебе за пятерки папа деньги не давал? – интересуюсь я.

– Давал! А вы откуда знаете?! – удивляется мальчишка. – Только не получилось как-то… А он и маме как бы зарплату платит. Она же домохозяйка, по хозяйству трудится, правда? И за мной с сестрой ухаживает, и бабушка еще… Так что на хозяйство он ей отдельно выдает, а еще отдельно – «за труды», так он говорит.

– А что же бабушка? Ей не положено? – мне становится уже по-настоящему интересно.

– Ну, она вообще-то старенькая, – слегка смущается мальчуган. – Ей ничего не нужно. Но вот… Вспомнил! Когда она с Наташкой, сестрой, сидела (та еще маленькая была, а мама в больницу попала), так папа ей платок пушистый купил, новый телевизор и икону настоящую, старинную…

Если это именно тот тип отношений, о котором вы мечтаете, тогда, конечно, попробуйте. Только с гипердинамическим ребенком, скорее всего, все равно ничего не выйдет…

3. Также не следует пугать гипердинамического ребенка неприятностями, грядущими где-то в далеком будущем. Попытки как-то откорректировать его поведение предпринимаются практически непрерывно, и все же старайтесь избегать выражений типа:

– Надо же думать о будущем…

– Не будешь учиться, в армию пойдешь…

– Нормальный человек должен хорошо учиться…

– Неужели ты не можешь взять себя в руки…

– Если так будет продолжаться, прямая тебе дорога в дворники…

– Такие, как ты, и становятся бездельниками и наркоманами…

«Взять себя в руки» ребенок все равно не сможет, а вот осадок от ваших «установок» останется. Особенно если они часто повторяются и не отличаются разнообразием. И постепенно уже сам ребенок начнет думать, а то и говорить вслух (тем самым еще более укрепляя вредоносные «установки»):

– Я – тупой.

– Из меня никогда ничего не выйдет.

– Я этого не смогу, потому что у меня руки «не из того места растут».

И т. д. и т. п.

Это ведь не то, чего вы хотели добиться, воспитывая ребенка, не правда ли?

Заявленное выше вовсе не значит, что ребенка не следует предупреждать о последствиях его поступков. Это гипердинамическому ребенку как раз положительно необходимо. Только эти последствия должны быть близкими и легко просчитываемыми. За недостатком у гипердинамических детей прогностического мышления лучше даже не оперировать категориями конца четверти. Наиболее уместными будут высказывания такого типа:

– Именно завтра нужно сдавать отзыв о прочитанной сказке. Тянуть дальше нельзя. Если ты хочешь посмотреть вечерний мультфильм, то садиться за отзыв нужно прямо сейчас. Иначе придется делать это практически ночью. Да и о мультфильме придется забыть.

– В четверг – итоговая контрольная по математике. Имеет смысл повторить все то, что вы проходили. Повторять все в последний вечер – бессмысленно, потому что в этом случае получится слишком много материала и ты все равно ничего не запомнишь. Следовательно, мы разобьем все это на четыре кусочка. Сегодня повторим действия с двухзначными числами – и все. Завтра – задачи на два действия. Бери листочек, я продиктую примеры. Если не будет ни одной ошибки, значит, эту часть ты усвоил хорошо. Мне кажется, что с примерами у тебя все нормально. Вот завтра задачам придется уделить побольше внимания.

– У тебя проблемы с чтением. Есть смысл подготовить сообщение по рассказу, о котором говорила Марья Петровна. Мы подготовим его дома на этой неделе, ты сдашь его в пятницу и обязательно получишь в журнал хорошую оценку. Это украсит список твоих оценок и, вероятно, улучшит ситуацию с оценкой за четверть.

– Помнишь ли ты, что послезавтра к уроку труда нужно принести заготовку для игрушки? Завтра у тебя кружок, и времени, чтобы ее сделать, не будет. Имеет смысл сделать это сегодня, прямо сейчас. Напомни, что тебе для этого нужно? Отлично, все это у нас есть! Постели на стол газету, возьми клей и садись. Я сейчас принесу все остальное. Ты пока продумай, как именно это будет выглядеть.

Главная задача родителей гипердинамического ребенка, посещающего начальную школу, это удержать хотя бы минимальный интерес к процессу обучения.

Мы помним, что на время обучения в начальной школе приходится пик проявлений гипердинамического синдрома. То есть максимальное количество раздражения и одергиваний, максимальное количество сомнений: «А он вообще-то нормальный?!» и максимальное разочарование ребенка в своих возможностях. Преодолеть и даже просто пережить все это весьма непросто. Очень многие дети после первых судорожных попыток «вписаться» начинают тихо (или громко) ненавидеть школу и весь связанный с ней учебный процесс. Это, в общем-то, самое страшное из того, что может произойти. Потому что крайне редко случается так, чтобы ребенок, который в начальной школе категорически не любил учиться, вдруг полюбил обучение в средней или старшей школе. Увы, гораздо чаще бывает наоборот…

Однако, если школа и учительница выбраны верно (о том, как это сделать, говорилось выше), то шансы удержать интерес к учебе есть. При этом следует помнить следующее:

а) Главное, что привлекает гипердинамического ребенка в школе, это возможность общения.

б) Все гипердинамические дети любят все общественные мероприятия. Нет ничего лучше для таких детей, чем коллективный сбор металлолома или макулатуры. Именно эти ситуации – то время и место, где гипердинамический ребенок может проявить себя максимально позитивно. К сожалению, с распадом октябрятской и пионерской организаций вся общественная жизнь школьников сильно увяла. Однако вы, родители, можете проявить инициативу. Полезны любые мероприятия, которые вы организуете и проведете для всего класса. Во-первых, это порадует всех детей, во-вторых, поднимет ваш авторитет в глазах учительницы (проще говоря, вы ее немножко задобрите), а в третьих, доставит огромное удовольствие вашему ребенку – он и вообще-то все это любит, а тут еще в организаторах – его родители! Что опять же повышает его престиж в глазах одноклассников.

в) Попросите учительницу давать вашему ребенку как можно больше поручений, связанных с физической активностью и передвижением в пространстве. Ведь у учительницы всегда мало времени, а в школьной жизни всегда нужно куда-то сбегать, что-то принести, кого-то позвать, кого-то о чем-то предупредить или о чем-то напомнить… Все это охотно сделает ваш гипердинамический ребенок. Он сам рад быть полезным, да и негатив в его адрес, накопленный у учительницы во время уроков, слегка уменьшится.

г) Категорически поддерживайте ребенка во всех его попытках взять любую новую «высоту». На вопрос: «А как ты думаешь, у меня получится?» – Всегда отвечайте: «Я полагаю, вполне может получиться. С моей точки зрения, для этого разумно сделать то-то и то-то».

д) Любую неудачу встречайте с оттенком юмора. «Ну, это надо же! За один день получить две двойки, два кола да еще и замечание в дневник! Материал для Книги рекордов Гиннеса! И что же мы теперь со всем этим будем делать? Наверное, исправлять – другого-то пути, вроде как, нет. С чего начнем?» Причем тщательно следите за тем, чтобы юмор не переходил в сарказм – этого маленькие дети не понимают и не прощают. Высмеивать ребенка недопустимо. Это относится к любому ребенку, а к гипердинамическому – вдвойне, поскольку у него, как правило, и так достаточно заниженная самооценка.

Если вам удалось удержать у ребенка хотя бы минимальный интерес к школе во время обучения в начальных классах, то главное профилактическое мероприятие по отношению к дальнейшему обучению вы выполнили.

В средней школе психолого-педагогическая ситуация в чем-то упрощается, а в чем-то – усложняется. Попробуем разобраться.

Плюсы:

а) Физиологическая компенсация перинатальных нарушений почти закончена. Ребенок получает больше возможностей в плане концентрации внимания и управления своим поведением.

б) В средней школе появляются новые интересные предметы (история, биология и т. д.). Среди них гипердинамический ребенок может выбрать для себя что-нибудь особенно увлекательное.

в) Чистописанию и прочим «механическим» вещам уделяется меньше времени и внимания.

г) Подрастая, ребенок обретает бóльшую свободу передвижения, следовательно, и больше возможностей для «разрядки». Он может сам ходить на спортивную площадку, ездить в кружок, на экскурсии и т. д.

Минусы:

а) Тотальный родительский контроль в средней школе становится невозможным. Ребенок должен сам следить за записью домашних заданий, своевременной сдачей письменных работ, исправлением двоек и т. д. Иногда он с этим справиться не в состоянии.

б) В средней школе учителя больше не «разжевывают» материал, апеллируя к самостоятельному мышлению. Гипердинамический ребенок далеко не всегда способен сам проработать параграф, выделить главное, заучить основные положения и понять остальное.

в) С каждым годом становится все труднее уберечь ребенка от «влияния улицы». Страсть к авантюрам, неумение просчитывать последствия своих поступков – все это по-прежнему при нем. А опасностей – неизмеримо больше.

г) Если к половому созреванию не произошло полной компенсации синдрома, то подростковый кризис и синдром накладываются друг на друга, образуя чрезвычайно взрывоопасную смесь.

Правила поведения родителей гипердинамического ребенка в период обучения последнего в средней школе, в общем, несложны в изложении, но чрезвычайно трудны в практическом исполнении. Вот они:

а) Ни в коем случае не теряйте контакт со школой. Как бы вам ни было тяжело и противно выслушивать про «подвиги» ребенка, теперь уже от многих учителей-предметников, – терпите. Только так вы сможете узнать о каких-то острых моментах – угрожающей неаттестации, конфликтах с учителем или сверстниками, драке, прогулах и т. д. Никакой надежды на искренность самого ребенка в этом случае нет. Чтобы вы не расстраивались, он будет попросту врать – как всегда, совершенно не задумываясь о последствиях.

б) Отмените контроль «по мелочам». В каждом отдельном случае советуйтесь с ребенком: «Ты уже готов сам заполнять расписание в дневнике?»; «Сможешь ли ты вставать в школу и не опаздывать, если будильник будет стоять в твоей комнате?» Однако стратегические «высоты» должны оставаться под вашим контролем. Если ребенку задано домашнее сочинение или сложная и трудоемкая творческая работа, помогите ему подобрать литературу, составить план, «пните», если нужно, чтобы он приступил к написанию не в последний вечер.

в) Постарайтесь, чтобы досуг ребенка не был «пустым». Подойдут любые кружки, секции, студии, клубы. Если ребенок четыре раза в неделю ходит в скаутский клуб, занимается спортивным ориентированием или верховой ездой, у него просто физически не останется времени, чтобы, болтаясь по улице, пристать к «дурной компании». Гипердинамические дети склонны часто менять увлечения и соответствующие им кружки. Принимайте это как должное. Ваша задача не сделать из ребенка профессионального наездника или мастера спорта по легкой атлетике, а уберечь его от криминала, наркотиков и т. д. Если вам не страшно, – то вы не правы. Риск девиантного (отклоняющегося) поведения у гипердинамических подростков в 6–8 раз выше, чем у их «обычных» сверстников. И «кто предупрежден – тот вооружен».

г) Много разговаривайте с ребенком. Не выспрашивайте и не обвиняйте (даже если очень хочется). Говорите о своих чувствах и чувствах других людей, анализируйте возникающие ситуации, рассказывайте подходящие по смыслу истории. Гипердинамический ребенок в норме – открыт. Если постоянно не щелкать его по носу, то он останется таковым до полного вхождения в подростковость. Его откровенность – ваш шанс поймать и разрешить какие-то скользкие ситуации в самом начале. А это возможно только в случае, если ребенок доверяет вам и знает, что вы принимаете его таким, какой он есть, и всегда придете на помощь. Декларировать эту позицию бесполезно. Нужно просто поступать соответственно.

 

Гиподинамический синдром

Учительница и школа выбирается по тому же принципу и тем же методикам, что и для гипердинамического синдрома. Очень подходят учителя: а) флегматичные по темпераменту; б) не передовые, а консервативные; в) не склонные повышать голос; г) добродушные и даже слегка равнодушные к детям вообще и нарушениям общепринятого порядка вещей, в частности. Категорически не подходят учителя: а) авторы пяти новаторских педагогических методик; б) холерики по темпераменту; в) педанты; г) яркие, блестящие личности, у которых каждый урок – театральное действие с заранее написанным сценарием.

Выбранную учительницу следует заранее предупредить, что ребенок слегка «тормозной», и на усвоение материала и выполнение заданий ему может потребоваться чуть больше времени, чем другим детям. Учительницы с вышеописанными характеристиками относятся к подобным заявлениям вполне благосклонно.

– Что ж, бывает… Учтем, – скорее всего пробурчит она. И неприятного сюрприза (как для учительницы, так и для ребенка) не будет.

Варианты школьного неблагополучия, в случае гиподинамического синдрома, – менее разнообразны, чем при синдроме гипердинамическом, и в целом сводятся к двум.

Вариант 1

Ребенок старается, но попросту не успевает за работой класса. Его домашние работы, выполненные «с чувством, с толком, с расстановкой», вполне удовлетворительны, иногда даже хороши. В классе же картина разительно меняется. Ребенок не дописывает предложения, не успевает выполнить грамматические задания, читает медленно, с ошибками и абсолютно не может пересказать прочитанного. Будучи спрошенным устно, молчит, хотя вроде бы знает материал. Учительница начинает подозревать, что ребенок – умственно отсталый, а домашние работы выполняются родителями. Свое недоверие она, естественно, высказывает и ребенку, и родителям. Родители пытаются оправдаться, а ребенок окончательно падает духом и совершенно перестает стараться. Что, в свою очередь, еще более ухудшает успеваемость. Дети в классе (мнение которых в этом возрасте еще очень зависит от мнения учительницы) также начинают подсмеиваться над «тупостью» несчастного одноклассника. К борьбе и отстаиванию себя гиподинамический ребенок не способен в принципе, и потому в сложившейся ситуации может попросту заболеть, впасть в невроз или депрессию, отказаться ходить в школу.

Первый шаг родителей в подобной ситуации – обращение к независимому от школы психологу. Пусть психолог протестирует ребенка и определит его интеллектуальные возможности. Если интеллект ребенка оказывается вполне нормальным, то с заключением психолога (об отсутствии у ребенка умственной отсталости) родители приходят к учительнице. Но не для того, чтобы торжествовать победу над ее косностью, а со смиренным вопросом:

– И что же мы теперь будем делать, Марья Петровна?

Когда Марья Петровна увидит, что никто не собирается на нее «наезжать», она непременно предложит какой-нибудь энергичный план действий (в глубине души, она и сама смущена произошедшей ошибкой). Как правило, в этот план будут входить какие-нибудь дополнительные занятия, логопед, домашнее выполнение бесчисленных упражнений и т. д.

– Замечательно, Марья Петровна! – дружно восклицают родители. – Вы просто открыли нам глаза! Именно так мы и поступим. Со своей стороны, выполним все неукоснительно. Как только что-нибудь начнет получаться, вы нам непременно сообщите. А еще с нетерпением ждем от вас дополнительных рекомендаций. И – раз уж он у нас такой «тормоз» (предварительно неплохо «стрясти» с невропатолога диагноз «гиподинамический синдром») – нельзя ли ему иногда дописывать контрольные на переменке или после уроков? И что-то еще делать дома, чтобы были хорошие оценки? Он ведь, знаете, умеет сам работать с книгами. Даже любит это. Искать там что-то, выписывать…

Трудно представить себе Марью Петровну, которая в данной ситуации не пошла бы навстречу родительской просьбе (подкрепленной рекомендациями психолога и невропатолога).

Дальше начинается самый трудный этап: работа с самим ребенком. Общий девиз этой работы – максимальная искренность. Почему? Потому что гиподинамический ребенок, в отличие от гипердинамического, склонен долго и вдумчиво анализировать и «пережевывать» все, что ему сказали. Следовательно, любую фальшь и любую недоговоренность он рано или поздно раскусит. И, естественно, истолкует вовсе не в свою пользу (опять же, в отличие от гипердинамического ребенка, который склонен попросту «закрывать глаза» на все нынешние и грядущие неприятности).

Для начала родители сообщают ребенку приблизительно следующее:

– Ты с трудом успеваешь в школе. У всех возникли сомнения – почему? Мы посетили специалиста-психолога (невропатолога). Специалист наши сомнения развеял. Он исследовал твои способности и возможности и сказал (впрочем, ты и сам это слышал), что ты – абсолютно нормальный и даже неглупый ребенок. Просто особенности твоей нервной системы таковы, что на усвоение материала тебе нужно чуть больше времени, чем другим детям. Такова твоя особенность. В этом нет ничего страшного или стыдного. Есть люди с плохим зрением, которые для того, чтобы нормально ориентироваться в пространстве, должны носить очки. Есть люди, которые не могут есть тех или иных продуктов, потому что это угрожает их жизни из-за аллергии. Есть дети, которые из-за особенностей своей нервной системы совершенно не могут усидеть на месте. У них тоже бывают проблемы с успеваемостью. Ты – такой, какой ты есть, и именно таким мы тебя и принимаем. Из этого и будем исходить в дальнейшем. Раз тебе нужно больше времени, значит, это следует как-то организовать. Мы поговорили с Марьей Петровной, она готова пойти нам навстречу и разрешить тебе дописывать классные работы на перемене. Кроме того, она будет задавать тебе на дом творческие работы. В течение четверти ты, никуда не торопясь, сделаешь их и, естественно, получишь хорошие оценки. В результате, итоговые оценки окажутся вполне удовлетворительными.

Ребенок, который сам тяжело переживает происходящее, с удовольствием соглашается с данным планом и приступает к его исполнению. Так как интеллект ребенка действительно нормален, то первые результаты не заставят себя долго ждать.

Здесь наступает второй этап адаптации. Ребенку говорят:

– Очевидно, что в твоей учебе наступили позитивные перемены. Однако останавливаться на этом нельзя. Теперь настало время для попытки более полноценной интеграции (помним, что гиподинамические дети любят, когда с ними умно и по-взрослому разговаривают). Возможно, начала тебе нужно получше подготовить какие-то темы и вызваться их отвечать. Мы понимаем, что это для тебя трудно, но если ты будешь их (темы) хорошо знать, то все получится. Для начала можно подготовить вот это правило, которое задано на завтра.

– А если меня не спросят? – интересуется обычно ребенок.

– Скорее всего – спросят. Марья Петровна привыкла к тому, что ты никогда руку не поднимаешь. Увидев обратное, она удивится и, вероятно, захочет убедиться в том, что ей это не померещилось. А не спросит – ничего страшного. В следующий раз мы подготовим что-нибудь другое. Рано или поздно непременно спросят.

На следующий день надо обязательно поинтересоваться у ребенка, как все прошло. Даже если его не спросили, все равно отметьте, что поднятая для ответа рука – это уже его большая победа.

При необходимости можно еще раз переговорить с учительницей (у нее же, кроме вашего, еще тридцать человек со своими проблемами) и оповестить ее о наступлении следующего этапа работы.

Далее – вперед, маленькими шагами, ничего не форсируя, но и не давая ребенку отступить и спрятаться (при любой неудаче – а они неизбежны – он будет стремиться сделать именно это).

Вариант 2

Ребенок с самого начала абсолютно безразличен к занятиям в школе. Ни двойки, ни совместные «наезды» учительницы и родителей не только не приводят ни к каким результатам, но, по-видимому, даже не затрагивают ребенка. Он как будто вообще не понимает, чего от него хотят. В тетрадках – абсолютный, тотальный беспорядок, домашние задания выполняются только в том случае, если родитель, ни на секунду не отвлекаясь, стоит за спиной ребенка. На сакраментальный вопрос:

– Ну неужели тебе не стыдно будет завтра сдавать такую тетрадь?! – Ребенок пожимает плечами и отрицательно качает головой.

При малейшем перерыве в «тормошении» ребенок уползает в свой угол и там с удовольствием предается любимым занятиям – собирает модели из конструктора, листает книги, катает машинки, строит что-то из кубиков.

В подобном случае также необходим визит к психологу и невропатологу. Первый изучает школьную зрелость ребенка (как правило, ее уровень оказывается весьма низким), а второй – исследует неврологический статус (как правило, именно здесь и ставится диагноз: ММД, гиподинамический синдром). Довольно часто психолог рекомендует родителям забрать ребенка из школы и отправить в детский сад «на дозревание» (подобный уровень проблем обычно присутствует у «домашних» гиподинамических детей, «садиковские» дети, чаще всего, уже достаточно инициированы). Невропатолог может прописать курс медикаментозного лечения для стимуляции мозговой деятельности.

Однако «дозревание» гиподинамического ребенка не произойдет само собой. Весь этот год родители должны неустанно стимулировать познавательную активность ребенка, внедрять в его сознание мысль о том, что на следующий год он опять пойдет в школу, и к тому времени он будет уметь то-то и то-то. Для этого сейчас надо сделать это и еще вот это, и тогда все у него получится. Гиподинамическим детям обязательно нужны ежедневные и регулярные занятия. Иногда, если родители категорически не выдерживают «тормозности» собственного ребенка, имеет смысл нанять преподавателя, который за деньги будет индивидуально заниматься с вашим ребенком, развивать его. Любая «обучалка» для гиподинамического ребенка, увы, малоэффективна, так как он всегда найдет способ отсидеться в укромном углу.

Надо отметить, что у гиподинамических детей учебные проблемы со временем практически не эволюционируют. И во втором, и в седьмом классе гиподинамический ребенок с трудом успевает списать с доски или законспектировать материал со слов учителя. И в первом, и в шестом классе родители слышат на собрании, что Ваня мог бы неплохо учиться, если бы не «отключался» на уроке и не «витал в облаках». И в первом, и в восьмом классе у Вани плохой подчерк и множество орфографических ошибок, он плохо читает вслух и избегает развернутых устных ответов.

Зато в средней школе у гиподинамического ребенка часто появляются один-два любимых предмета. Обычно это труд и что-то еще. Если ребенок любит читать (а с гиподинамическими детьми это случается куда чаще, чем с гипердинамическими), то любимым предметом может стать история, география и даже литература (при этом все проблемы с русским языком, как правило, остаются в неприкосновенности).

Иногда в средней школе вдруг обнаруживаются способности к физике, химии, математике или черчению (помним, что слабость вербального интеллекта часто компенсируется развитием невербального). Здесь очень многое зависит от учителя. Если учитель принял, «разглядел» гиподинамического ребенка, то тот наизнанку вывернется, лишь бы угодить, не разочаровать, порадовать. И дополнительную литературу почитает, и творческую работу подготовит на удивление глубокую, и отвечать на уроке будет толково и подробно, несмотря на аллергию к публичным выступлениям.

В этом и сила, и слабость гиподинамических детей – они очень глубоко откликаются на любой приязненный жест в их адрес и любые дружеские (а впоследствии и любовные) отношения склонны рассматривать как дружбу (любовь) «до гроба». Обычную детскую изменчивость в отношениях (сегодня я дружу со Славой, а завтра – с Петей или Васей) они воспринимают как предательство. Сами на подобную «измену» категорически неспособны и если дружат, то склонны прощать и идти на компромиссы до бесконечности. Именно из-за этого родители гиподинамических детей часто жалуются на то, что более подвижные сверстники попросту «используют» их. Гиподинамических детей подобные тонкости не слишком волнуют. Используют – и ладно. Идея «служения» (кому-нибудь или чему-нибудь) для них вовсе не пустой звук. Они – прекрасные слушатели и непревзойденные «жилетки». Чем старше становятся дети, тем более востребованы в детском социуме эти качества. С гиподинамическими детьми не очень весело и интересно, зато спокойно и надежно. Поэтому, что бы ни думали родители о качестве этой дружбы, но у гиподинамических детей (в отличие от гипердинамических) почти всегда есть друзья, которые, «побегав» на стороне, неизбежно возвращаются к верному гиподинамическому другу, готовому простить и принять. И родителям не стоит особенно «просвещать» детей на предмет качества и мотивации этих отношений. Гиподинамический ребенок от дружбы и друга все равно не откажется, но червь сомнения будет неустанно глодать его нежную и чувствительную душу.

Помните все время: гиподинамические дети внутри – «белые и пушистые». Их очень легко ранить, а душевный иммунитет у них слабенький, самооценка низкая, и любая рана заживает о-очень долго!

Гиподинамические дети любят служение – вот в чем штука. Именно в этом они видят чуть ли не основное свое жизненное предназначение. Впоследствии именно гиподинамический «тюфяк» и «тормоз» будет верно служить науке в полуразвалившемся проектном институте, именно он никогда не предаст никому уже не понятную «Родину», именно он в двадцатый раз примет и простит неверную стерву-возлюбленную, которая для него навсегда останется блоковской Прекрасной Дамой. Напрямую, в лоб развеивать их иллюзии – дело безнадежное и категорически неблагодарное. Вы потеряете их доверие, вас начнут избегать – вот и все. Вам, родителям, это надо?

Так что если отношения не угрожают жизни и здоровью вашего ребенка – оставьте их (отношения) в покое. Вместо этого постарайтесь сами дружить со своим ребенком. Если получится, то вернее и преданнее друга у вас никогда не было и не будет – честное слово.

Дружить с гиподинамическим ребенком очень легко. Нужно только заранее настроить себя, заранее смириться с его «тормозностью» и молчаливостью. А дальше все пойдет как по маслу. Со временем вы заметите, что ребенок не только прекрасный слушатель. Его нечастые реплики, как правило, долго и глубоко продуманы и поэтому иногда весьма оригинальны. Его отношение к миру – смесь светлой наивности и глубокого драматизма и одиночества – в чем-то очень привлекательно. Его трогательные и неуклюжие попытки радовать окружающих с годами становятся все более совершенными и личностно ориентированными. Впоследствии именно с гиподинамическим ребенком (подростком) сверстники будут советоваться о том, что подарить тому или иному приятелю, матери, учителю. Здесь все дело в том, что гиподинамический ребенок молчит, но – знает . Из-за того, что в этой жизни он с самого начала обречен на роль наблюдателя, с годами он становится наблюдателем очень опытным. Он плохо учится, никогда не станет «душой компании», но он очень много знает об окружающих его людях. Бесполезно скрывать от гиподинамического ребенка ваши семейные тайны и неурядицы. Он знает о них буквально с первых лет жизни. Бесполезно изображать радость и веселье, когда вам плохо. Ребенок читает ваше настроение куда лучше, чем рассказы в учебнике по чтению. Гиподинамическому ребенку можно рассказать все что угодно – доверенная ему тайна умрет вместе с ним. Все вышеизложенное – безусловные достоинства гиподинамического школьника. Но он, увы, о них даже не догадывается. Он по-прежнему считает себя глупым, неуклюжим «тормозом», никому не нужным, неинтересным, и потому – трагически, навсегда одиноким. Поэтому у родителей гиподинамического школьника, в сущности, есть только четыре воспитательные задачи.

1) Принять гиподинамического ребенка таким, какой он есть, и сообщить ему об этом принятии.

– Все люди разные. У всех свои достоинства и недостатки. Ты – такой. Мы и любим тебя именно таким. Потому что, если бы ты вдруг стал другим – к примеру, болтливым и шустрым, – то это уже был бы не ты, а какой-то другой человек. А нам другого не нужно. Нам нужен именно ты.

2) Сообщить ребенку о его достоинствах (см. выше). Проиллюстрировать сказанное на примерах из жизни. Регулярно подтверждать сказанное. Ведь у гиподинамических детей очень низкая самооценка, и они легко впадают в отчаяние от любой неудачи. Хотя снаружи этого может быть совершенно не видно.

3) После окончания начальной школы надо интегрировать гиподинамического ребенка в какое-нибудь детское сообщество «по интересам». Сам ребенок никуда не пойдет. Его надо долго и тщательно уговаривать, подбирать аргументы. Зато, если все прошло удачно, и ребенок приживется в юннатском клубе или в кружке плетения из бисера, то его душа прочно поселится там, и вы практически обезопасите себя и ребенка от пункта четыре.

4) Побудьте немного его «ангелом-хранителем». Внимательно отслеживайте контакты ребенка (подростка), но никогда вслух не осуждайте их. В подростковом возрасте надо стараться сохранить хотя бы минимум открытости в отношениях. Гиподинамические дети – наивны и привязчивы. Их социальный риск значительно меньше, чем у гипердинамических подростков. Для криминала они слишком малоподвижны, но иногда их используют «втемную». К тому же, если ребенок не «принят» в семье и коллективе сверстников, то весьма велик риск ранней алкоголизации и наркозависимости. Такие дети – не бойцы, об этом следует помнить, когда возникает соблазн призвать ребенка «отстаивать свои интересы», «не идти на поводу у…» и т. д. К счастью, за гиподинамическими детьми, в отличие от гипердинамических, при желании очень легко «уследить». Главное – это сохранение контакта с ребенком.