Как начать разговор с Зоей, Полина себе даже не представляла. Сначала она решила прощупать почву. На удачу вечером Никита ушел на деловой ужин и сказал, что задержится допоздна. Полина пригласила Зою поужинать вместе где-нибудь в уютном местечке. Они пошли в таверну, маленькую, с тихой музыкой, идеальное место поговорить. Поначалу они говорили о том, о сем, обсуждали проблемы клуба, всякие сплетни. И только когда они уже перешли на кофе и десерт, Полина решилась приступить к волнующей ее теме.

— Знаешь, врачи сказали мне, что я не могу иметь своего ребенка. — неожиданно сказала она.

— Это правда? — Зоя опешила. Она знала, что Полина вновь возобновила свои попытки забеременеть, но такого не ожидала. — А они точно все проверили? Может, есть еще шанс? Может, стоит заграницу съездить и там провериться?

— Нет, — покачала головой Полина. — Не поможет. Этот вердикт окончательный. К сожалению, но мой организм не производит нужные для ребенка яйцеклетки.

— Чего не производит?

— То, из чего получаются дети.

— А-а-а. Мне очень жаль. — Зоя не знала, что еще сказать. Ей действительно было очень жаль. Но что она могла поделать?

— Но шанс все-таки еще есть.

— Есть? Значит, не все потеряно? — в голосе Зои звучала искренняя надежда.

— Нет, не все. Я могу использовать клетку женщины-донора.

— Как это?

Полина простыми словами объяснила Зое процедуру.

— Но я пока не могу решиться. — в заключении вздохнула Полина.

— Почему?! В чем проблема? Ты же так хочешь ребенка?

— Проблема в том, что я боюсь рожать ребенка от неизвестного человека. Просто какой-то психологический страх, и все тут. А вдруг эта какая-нибудь психопатка скрытая, или еще что, чего я не знаю. Я так не могу. Из-за этого тяну пока с походом к врачу.

— А как же ты тогда сможешь все это проделать? Ну, я имею в виду, если боишься неизвестного донора?

— Вот не знаю, думаю пока. А ты бы что предложила?

— Ну, не знаю. А в каком случае ты бы не боялась?

— Если бы знала, чья это клетка. Если бы хорошо знала саму женщину, доверяла ей, симпатизировала ей. Это же будет мой ребенок как никак.

— Ну, тогда надо найти такую женщину.

— Надо. Но не всякий согласится на это. Не каждый поймет меня.

— Но почему ты так думаешь, Полина? Чего тут не понять? Любой из твоих друзей захочет помочь тебе, разве не так?

— Не знаю. Мало ли. Может, это я себя накручиваю. Но пока мне боязно с кем-то даже заговаривать. Да и вообще я не хочу об этом распространяться, ведь если все получится, то незачем будем всем подряд знать, что это, ну скажем так, не совсем мой ребенок. Ты тоже никому не говори, ладно?

— Да что ты! — Зоя обиженно выпрямилась. — Конечно, не скажу. Можешь об этом не беспокоиться.

Полина наблюдала за реакцией Зои. Та пока еще не совсем понимала, к чему весь этот разговор, но почва для размышлений была, по всей видимости, готова. Поэтому она не стала дальше углубляться в эту тему, решив вернуться к ней немного позже.

Зоя в эту ночь не спала. Она все думала о разговоре с Полиной. Интересно, как чувствует себя женщина, которой сказали, что она не может иметь детей? Наверное, это очень страшно. Хотя, смотря, какая женщина. Но Полина, с ее страстью к материнству, наверняка очень страдает. Потом она подумала о том, что надо непременно Полине помочь. И такими же необъяснимыми путями, как к Полине пришла мысль использовать Зою в качестве донора, к Зое пришла мысль стать этим самым донором. Почему? Может, потому, что она всегда чувствовала себя обязанной ей и всегда мечтала отблагодарить, может потому, что просто посочувствовала ей. По-женски, по-человечески. Заснула она уже под утро, приняв твердое решение поговорить с Полиной и предложить свою помощь.

Утром, едва дождавшись ухода Никиты, она подошла к Полине и, взволнованно схватив ее за руку, что было совершенно несвойственно для поведения Зои в отношении хозяйки.

— Полина, я думала всю ночь и решила предложить тебе свою помощь.

Полина сделала вид, что не совсем понимает ее.

— Ты о чем?

— О нашем вчерашнем разговоре. Я могу попытаться помочь тебе. Если ты этого хочешь, конечно, — покраснела Зоя.

— Боже мой, Зоя, это было бы просто идеально! Но… Ты уверена, что хочешь сделать это для меня?

— Да, — взгляд Зои был прямой и открытый. — Я была бы счастлива сделать это для тебя.

— И сколько бы ты хотела за это?

— Ты с ума сошла? После всего, что ты для меня сделала, ты можешь говорить о таких вещах? Не обижай меня так.

— Извини. Просто, если бы я не спросила, это было бы несправедливо. Мы можем пойти с тобой к врачу уже сегодня. Только… — Полина хотела бы сказать, что от Никиты она это утаит, но передумала. Это не к спеху.

— Что?

— Да так, ничего. Спасибо тебе Зоя. Спасибо, что согласилась помочь. Надеюсь, наши усилия будут не впустую. Пойду звонить в клинику!

Конечно, Полина верно поставила на простодушие Зои. Ведь та даже ни на минуту не засомневалась в правдивости Полининых слов, не почуяла никакого подвоха. Мне, при всей моей симпатии к Полине и привязанности к Зое, эта идея не совсем нравилась. Все-таки, что ни говори, а ложь есть ложь. И это всегда чревато неприятностями. Даже если эта ложь во благо. А Полина в данном случае была уверена, что ложь эта во благо. Во благо ребенка, во благо Полины, которая будет жить спокойно, и Зои, которая будет избавлена от возможных в будущем моральных терзаний.

Зоя же в данный момент чувствовала себя счастливым человеком. Не будь этой ситуации, возможно, у нее никогда бы не было шанса отплатить Полине за ее отношение. Барьер, которого так усердно придерживалась Зоя, словно треснул. Она вдруг почувствовала себя так, словно перешла с Полиной на другой уровень отношений. Намного ближе и теплее.

Продав кое-что из своих драгоценностей, Полина расплатилась с Людмилой Алексеевной. Если вдруг возникнут вопросы, можно всегда придумать что-нибудь. Зоя подходила по всем параметрам и эпопея началась.

Из дневника Зои

Свершилось! Вот он, тот момент, которого я так ждала. И я его не собираюсь упускать. Я решила помочь Полине. Сама не могу в это поверить и не до конца понимаю, как это все работает, но она сказала, что врачи могут подсадить к ней мою клетку и тогда она сможет родить ребенка! Это просто чудо какое-то. И я — я могу стать часть этого чуда! Ура современной медицине! Неужели все теперь изменится? Если это получится, я, наконец, смогу отплатить Полине за все. А я так переживала, что никогда не сделаю этого. А теперь — теперь мы станем не просто подругами, мы станем по-настоящему близки, как я и мечтала. Наверное, это как когда твой лучший друг умирает, а ты спасаешь ему жизнь. Я чувствую себя именно так. Я понимаю, что это немного эгоистично с моей стороны так радоваться. В конце концов, не было бы Полининого несчастья, не было бы у меня этой возможности. А с другой стороны, почему я должны стыдится своих чувств? Ведь если у Полины будет ребенок, это же настоящее счастье, и я буду к нему причастна.

Я пью разные таблетки, мне делают уколы, говорят, все идет хорошо. Полина носится со мной, как с писаной торбой. Мне даже неловко. Я вдруг ощутила странное желание тоже родить ребенка. Наверное, это все вина тех гормонов, которые мне вкалывают. Куда мне сейчас ребенка? Вот встану на ноги, тогда и подумаю об этом. Хотя я всегда думала — если бы я оказалась на месте моей матери, как бы я поступила? Оставила ли бы ребенка при полной безнадеге? Думаю, что да. Всегда можно найти выход. Если уже зародился ребятеныш — ему надо дать жизнь. Вон как Полина мучается — а все от того, что не дает бог детей. Но ничего, теперь все будет по-другому, все изменится к лучшему. Все происходит, словно во сне. Моя жизнь еще никогда не была такой насыщенной и полной впечатлений. У меня вырастают крылья!!!!!

Полина усердно ходила с Зоей в клинику, они всем говорили, что Зоя ходит туда для моральной поддержки Полины. Никто, даже самые близкие друзья и родственники, не знали правды. Инна предлагала тоже сходить с ними, но Полина отказалась, сославшись, что сильно нервничает и не хочет никого в это втягивать. Никиту вызвали лишь однажды и больше его обещали не беспокоить. Еще его попросили подписать все необходимые бумаги. Он вел себя с таким видимым раздражением, что Людмила Алексеевна поинтересовалась, хочет ли он вообще ребенка или нет?

— Не обращайте внимания, Людмила Алексеевна, он просто уже тоже устал от всего. Мы ведь уже так долго мучаемся. — отвлекла ее Полина. — Мужчины никогда терпеливостью не отличались, правда ведь?

Все шло по задуманному плану, в итоге получили даже больше эмбрионов, чем нужно.

— Мы их всех заморозим, а потом используем три для первой попытки, и два оставим для второй. — Людмила Алексеевна была довольна результатом.

Последующие две недели Полина усиленно имитировала попытки забеременеть, Зоя смотрела на нее счастливыми и преданными глазами, молясь, чтобы все прошло хорошо. По истечении третей недели Полина вернулась домой в полном упадке и сообщила, что попытка не удалась.

— Но как же так? — сокрушалась Зоя, расстроившись до глубины души. — Ведь они все проверили, сказали, что все нормально?

— Я и сама не знаю точно, в чем там дело. Но они сказали, что на следующую попытку лучше попробовать другого донора, чтобы больше не рисковать. И я, наверное, соглашусь на анонимного. — Полина прикусила язык, увидев как искренне огорчилась Зоя. Ей вдруг захотелось рассказать всю правду, но она вовремя себя остановила. Ее цель — защитить ребенка от ненужных огорчений в будущем, и ради этого она будет молчать. Если она сейчас поддастся на эмоции, в последствии это может обернуться трагедией не только для нее, но и для всей их семьи. И даже для самой Зои.

Из дневника Зои

Я — неудачница. Я — не-у-дач-ни-ца. Надо повторять себе это почаще, чтобы в следующий раз не быть такой идиоткой и не питать иллюзии. И как я могла быть такой наивной и забыть об этом? У меня трагедия. Впрочем, как всегда в моей жизни. Ничего хорошего не получается, даже когда очень этого хочется. Врач сказала, что мои эмбрионы, как они их называют, не прижились. Почему? Я задала себе этот вопрос тысячу раз. Полина не смогла ответить на него, да она и сама, наверняка расстроена, чего ее мучить еще больше. Я ничего не понимаю, я просто раздавлена. Полина как-то сразу отдалилась от меня. То ли от огорчения, то ли еще что. Не знаю. Но мне самой так плохо от всего этого, даже не могу объяснить свои ощущения. Я так искренне хотела помочь. И теперь, когда ничего не вышло — я опять никто в этой семье. Я опять ходячая швабра с тряпкой, не более. Полина никогда этого не скажет, но я же знаю! Мне никогда не выбиться из этой трясины. Сколько бы я ни старалась, сколько бы не училась у Полины всему, сколько бы не читала умных книжек, я все равно буду сидеть на том месте, на котором сижу. Мы ходим с ней по разным выставкам и приемам, но никто, НИКТО не смотрит на меня, как на равную, после того, как узнают мое положение при Полине. Никто не хамит, все предельно дружелюбны, но не более. Я понимаю, это реальность мира, в котором я живу, но я не понимаю, почему в этом мире я живу по одну сторону, а такие, как Никита и Полина — по другую. Я не понимаю. Я люблю Полину, но расстояние между нами всегда будет мешать нам. Всегда. И даже не стоит делать попытки сократить его. Я — серость, иногда мечтающая о ярких красках. Видно, я из той породы гусениц, которые так и живут всю жизнь гусеницами, подыхая в какой-нибудь склизкой луже вместо того, чтобы порхать, наслаждаясь высотой и солнечными лучами. Иначе почему я до сих пор на самой последней ступеньке шуршу лапками?

Никите Полина сказала, что первая попытка не удалась, но это нормально, у них есть еще в запасе несколько попыток.

— И что, мне опять туда тащиться? — отвращение на его лице даже насмешило Полину.

— Нет, они заморозили то, что осталось с прошлого раза, и используют это. Не волнуйся, можешь жить спокойно. Хотя, я удивлена, я-то думала, что тебе процедура сбора …ммм… материала нравится! — подразнила она его со смехом.

— Ну, конечно, особенно в больничных условиях с пробиркой в руке — я просто в восторге, дорогая! Давай лучше на деле займемся производством, может у нас даже лучше получится! — он потащил ее в спальню, стаскивая c с нее на ходу футболку.

Следующая, на этот раз настоящая попытка удалась, что было удивительно, так как обычно успех достигается со второго-третьего раза.

— Вы, я смотрю, правильного донора выбрали, Полиночка! Чтобы с первого раза и все так хорошо! Если продержимся еще пару-тройку месяцев, то можно будет совсем успокоиться.

Людмила Алексеевна смотрела на расплывшуюся в улыбке клиентку с умилением, радуясь вместе с ней удаче

Добившись своей заветной цели, Полина испытывала странные ощущения. Радость от того, что она, наконец, носит в себе ребенка, смешивалась со страхом за будущее, неуверенность в том, каким будет ребенок, будет ли какая-нибудь разница от того, что он генетически не принадлежит ей? Но, по мере того, как беременность продолжала развиваться, все негативное постепенно отступало на задний план и все ее существо заполнялось самыми обычными чувствами, присущими всем ожидающим своего желанного первенца. Всем знакомым и родственникам, и даже родителям Полины, было сказано, что попытки врачей удались и Полина теперь в ожидании их с Никитой малыша. Все, естественно, поздравляли, радовались за них, Никита вздохнул с облегчением, теперь-то его оставят в покое. Как ни странно, он пока не испытывал особых чувств к младенцу в утробе, может быть «ненатуральность» его зачатия играла тут определенную роль. Но Полина, хоть и замечала это, не особо расстраивалась. В конце концов — о ребенке всегда больше всего мечтала она, а не он, и она своего добилась. А он… Он потом полюбит малыша, ведь он же отец, родитель, и даже более настоящий, чем она! Жизнь продолжалась. Все были счастливы и довольны. Судьба вновь показало свое ласковое личико.

Из дневника Зои

Полина беременна. Какое это, должно быть, счастье для нее! Она вся светиться. Она гладит свой живот, пьет витамины, читает журналы для беременных. Я рада за нее. Но я к этому не причастна. И ее поведение только подчеркивает этот факт. Нет, ее отношение ко мне не стало хуже, но появилась некая отстраненность. Или она слишком увлеклась своим положением, которого так долго ждала, или ее интерес ко мне пропал, как бывает, когда игрушка надоела и больше не нужна. Теперь у нее есть новый объект внимания, и вся ее энергия уходит туда. А я? Я в этом мире всем чужая.

Недавно Полина принесла ультразвуковой снимок ребеночка. Он такой крохотный, но уже все различимо — ручки, ножки, все это видно, удивительно, такой крошечный и хрупкий, что дух захватило. Я вдруг подумала, а если бы это был ребенок из моей клетки, моя частичка, мой малыш? Чтобы я почувствовала? Мучилась ли бы от того, что не я его ношу? Что отдала другому человеку? Ведь получилось бы, что я сознательно отдала своего ребенка в чужие руки.

Вот что, Зоя, сказала я себе сегодня, это очень даже хорошо, что ты не имеешь ко всему этого никакого отношения. То, что это не мой ребенок — лучше для всех нас, и в первую очередь для меня. Я подумала, что я, возможно, пожалела бы о своем решении, если бы увидела малыша, выросшего из части меня, без права любить его, как своего. Пусть лучше мы не будем так близки с Полиной, как мне того хотелось, это все же лучше, чем терзания всю жизнь по поводу ребятенка. Хочешь спать спокойно, сказала я себе, живи обычной жизнью и не лезь во всякие дебри, в которых ты не разбираешься.

Еще и муж ее, змей, добавляет проблем. Я его только так про себя и зову — змеем. Он и впрямь на него похож. Все высматривает, вынюхивает что-то, а что — не пойму. Я в их отношения не лезу, всегда в сторонке от них держусь, чего он опасается? Так и не могу понять. Какой от меня может быть вред? Мне все время кажется, что он поджидает, когда же я глупость какую-нибудь совершу, что бы Полине доказать, что я идиотка. То заметила, как он чеки от покупок внимательно просматривает, проверяя мои расходы, то, словно нарочно, крупные суммы денег на виду оставляет или драгоценности. Однажды всполошил весь дом, что его часы крутые пропали. Все кричал, что эксклюзивная серия и так далее. Конечно же, тень на меня упала. Я к нему подошла и напрямую сказала, что не брала часы. Полины рядом не было. А он вдруг говорит: «А если я докажу?». Я вспыхнула, но и разозлилась не на шутку. Сказала, что тоже смогу доказать. Имела в виду свою невиновность. А он отчего то побледнел, глазенки сузились от ярости, затрясся аж. Прошипел, что я с огнем играю и ушел. Вечером того же дня часы нашлись. После этого мы с ним вообще не общаемся, а мне так и лучше. Хотя до сих пор не поняла, с чего он так взбеленился.

Собрания Гурман клуба возобновились. Полина не сбавляла энтузиазма, беременность протекала нормально и не отнимала, а прибавляла ей сил. Через несколько месяцев Людмила Алексеевна сказала, что теперь уже риск минимален, все показатели прекрасные и Полина в ней уже не нуждается.

— Если что — сразу звоните, Полиночка, желаю вам удачи!

— Спасибо. Думаю, теперь все получится!

Они рассчитались и расстались довольная каждая по-своему. Тайне происхождения малыша ничего не грозило.

Полина чувствовала себя прекрасно и Джульет решила предложить ей съездить с ней в Париж, развеяться.

— Почему бы тебе не смотаться со мной во Францию? — сказала она ей на очередном клубном обеде. — Хотя бы на две-три недели, а потом уже приедешь и будешь сидеть безвылазно дома вплоть до родов. Еще вспомнишь свой беззаботный отпуск без детей, поверь мне. Врачи тебя отпустят? У тебя же все нормально, насколько я знаю?

— Врачи-то отпустят, я думаю, но… Никита вряд ли сможет… — замялась Полина.

— А я тебя приглашаю, тебя одну, я знаю, что твой муж ни сам не ездит отдыхать, ни тебе не дает, работает, как проклятый. Разве так можно? Работа дается человеку, что бы обеспечивать радости жизни, а не для того, чтобы стать этой самой радостью. При таких доходах сидеть дома — это преступление. Ну, досуг Никиты — это не мое дело. Но ты — о тебе я забочусь больше, чем о твоем драгоценном муже. Тебе нужна перемена обстановки. Поживешь у меня, у нас просторный дом под Парижем, тебе будет уютно. Я тебе покажу кучу интересных мест. А уж так делать шоппинг, как это вдохновенно делаю я, никто не умеет! Плюс — попробуешь новые французские блюда, тебе ведь это интересно? Тебе страшно повезло, что нет токсикоза и ты можешь есть все, что хочешь.

— Я подумаю, — неуверенно сказала Полина, — я никогда так надолго не уезжала от мужа. Разве что с мамой на две недели в Турцию ездили…

— Турция с мамой и Париж со мной — это несравнимые вещи, дорогая. Абсолютно несравнимые! Я заказываю билеты на следующей неделе, дай мне знать о своем решении.

Никита, как ни странно, был совершенно не против, и даже очень поддержал идею.

— Конечно, езжай. Лето под Парижем — классно проведешь время! Завидую! Если бы я мог тоже оторваться от дел, но ты же знаешь… — виновато добавил он.

— Знаю, дорогой, поэтому и не настаиваю, хотя очень не хочется без тебя, — про то, что Никиту никто и не думает приглашать, она не стала упоминать.

— А врачи тебе разрешат, это не опасно в твоем положении?

— Я посоветуюсь, но думаю, что все нормально. Я не первая и не последняя, кто путешествует при беременности. Да и потом —я же ненадолго. Тяжестей обещаю не таскать! — Полина торжественно приложила руку к сердцу, словно произнося подобие клятвы. Никита рассмеялся и обнял ее.

— Ты уже становишься похожа на колобка, высокого такого рыжего колобка!

— Бессовестный! Издеваешься! Тебя бы на мое место, ты бы стал похож на беременного … — она запнулась, подыскивая подходящее сравнение, — на слона! И хобот слоненка уже показался! —

— Один ноль в твою пользу, сдаюсь! — Никита поднял руки вверх и незамедлительно опустил их к ней на плечи, обнимая. Хорошее настроение жены — это вещь, подумалось ему. Она не зря так хотела ребенка — беременность настолько изменила ее к лучшему, вернув и хорошее настроение и веру в себя, как в женщину, что он готов был забыть все эти страдания с врачами ради спокойствия в семье.

Оставалось решить, что Зоя будет делать в Полинино отсутствие. Полина все не могла решить, отправить ли ее в отпуск или оставить дома. В принципе, она могла бы навестить своих, у нее ведь где-то бабушка с дедом живут. Хотя для Никиты надо готовить и следить за домом… Кто-то же это должен делать, один он не справится. Зная его неприязнь к Зое, она побаивалась, что они перегрызутся. Но если Зоя не будет лезть на рожон, возможно, все и обойдется. В конце концов — всего лишь месяц!

— Зоя, я, наверное, скоро уеду на недельки три с Джульет во Францию.

Зоя вопросительно смотрела на Полину в ожидании продолжения.

— Вот, не знаю, что ты будешь делать. С одной стороны, тебе тоже нужен отпуск, с другой — Никита один не справиться. А ты, наверное, своих хотела бы навестить, да?

— Своих? — Зоя задумалась. Она исправно отправляла деньги Ксении, иногда звонила, не вдаваясь в детали, но ехать туда… Нужно ли ей это? Что она там будет делать? Хотя… Оставаться тут с этим змеем Никитой тоже не казалось шибко привлекательной перспективой, но своего угла у нее не было. Правда, можно записаться на компьютерные курсы, о которых она давно мечтала, и ходить туда по вечерам. Днем все приготовить, а вечером уходить. Так они вообще видеться не будут. — Я, пожалуй, здесь останусь, Полина, если ты не против. — произнесла в итоге она. — Только вот… — она замялась.

— Что? Ну, говори?

— Я бы хотела походить на компьютерные курсы, если можно. Днем я все буду по дому успевать, а вечером — на курсы.

— Ну, конечно можно, какой разговор! Вечернее время — это твое законное время. Я вообще удивляюсь, почему ты так редко выходишь из дому. Прямо синий чулок! Хорошо хоть, несколько месяцев на английский походила, базовый запас набрала, а так вообще бы со скуки померла, как монастыре! — Полина засмеялась. На курсы английского Зою сподвадила она. И даже оплатила. И хорошо сделала. Теперь Зоя вполне сносно могла изъясниться с ее гостьями иностранками. Да и вообще, знание еще одного языка никогда не повредит. — Ну, решено, значит. Пора делами заниматься!

Дни пролетели с удивительной быстротой и вот уже и время отъезда подошло. Полина была в восторге и не скрывала это. Даже тот факт, что ей приходилось оставлять Никиту, не омрачал ее радости. Еще бы — Париж! Музеи, кафе, фонтаны! Французская кухня! Разве может хоть что-то убавить радость ожидания встречи со всей этой прелестью? Никита не смог проводить ее в аэропорт, поскольку как раз в это время проходила важная встреча с партнерами. Он хотел послать ей шофера, но Джульет пообещала заехать за Полиной по дороге в аэропорт. Так и сделали и к вечеру этого дня они с Джульет уже спускались с трапа самолета, вдыхая Парижский воздух…

Из дневника Зои

Полина уехала в Париж. Как бы мне хотелось уехать вместе с ней! Бросить все, уехать, увидеть мир, сменить обстановку, вырваться из рутины! Ага, мечтать не вредно. Осталась я тут, записалась на курсы компьютерные. Интересно ведь и пригодится потом. Буду заниматься и английским. Время пролетит. Домой к Ксении не захотела ехать. Что мне там делать? Дыра она и есть дыра. Да и мне хвастать особо нечем пока. Уехала учиться на экономиста, карьеру делать, а сижу в домработницах уже вон сколько. Честно говоря, в основном из-за этого и не поехала. Стыдно. Вот когда добьюсь чего-нибудь стоящего, тогда и поеду. Когда будет, что рассказать, чтобы увидели, что не зря я их бросила и упорхнула, что не пустыми были мои обещания достичь лучшего. А ведь я еще обещала их сюда вытащить. Какой там! Самой жить негде, куда еще Ксению со Степаном. Да и кто знает, сколько я здесь еще проработаю. Все ведь зависит от Полины и наших с ней отношений. А когда не от себя зависишь, то и планировать ничего нельзя. Надо так сделать, чтобы зависеть только от себя самой и на свои силы полагаться. Вот тогда мне чужое настроение уже будет безразлично. Боже, как я об этом мечтаю! О своем — своем угле, своем деле, своей независимости! Не подделываться под чужих, не бояться косых взглядов, не избегать лишних столкновений, как это сейчас происходит с Никитой. Я так устала от своего положения прислуги, меня гнетет и унижает моя жизнь, мне надоело. Но надо признать — я хочу независимости, но я ее все еще боюсь. Вот поэтому я пока еще там, где я есть. Надо перестать бояться. Надо решиться на прыжок.

Так же, как в тот день, когда я увидел Полину в первый раз, я почувствовал своим изумрудным сердцем, что меня с ней непременно что-то свяжет в этой жизни, так и в тот самый момент, когда Полина начала носить в себе зачатки новой жизни, я почувствовал, что вот он — поворотный момент. Я ощутил связь с этой зарождающейся жизнью. Как, почему и каким образом мы окажемся связанными — я еще не знал. Просто, как всегда моя интуиция забегала вперед реальных событий. Оказавшись по загадочным причинам связанным с малышом в утробе, я как-то немного ослабил свою связь с Зоей, моей настоящей владелицей. И, каюсь, ни к чему хорошему это не привело. То, свидетелем чего я оказался в отсутствие Полины, заслуживает самого пристального внимания, но — всему свое время, и место этой истории — чуть позже. В калейдоскопе судьбы колесо вертится то быстро, то медленно, картинки могут казаться не связанными друг с другом, но на самом деле компоненты одни и те же.