Когда Колька проснулся, он первым делом сунул руку под подушку. Дубовый лист лежал на месте: значит, все, что случилось вчера, было правдой, а не сном.

Колька начал вспоминать все по порядку, от срезанной на рогатку березки до последнего разговора у Старого Дуба. Перед ним встало озабоченное лицо Профессора, когда тот спрашивал про волосатых гусениц с разноцветными бородавками — про этих, как их, Непарных Шелкопрядов.

— Непарные Шелкопряды… Непарные Шелкопряды… — повторял Колька. Где-то еще я слышал про них…

И тут он вспомнил радостно прыгающее на краю леса короедокое войско, Ольхового Листоеда… Что же он всетаки ответил тогда на Колькин вопрос?

— Ждем… непар… шелк… — в раздумье повторил Колька и вдруг воскликнул: — Ждем Непарных Шелкопрядов! Вот что он ответил! Как я раньше не догадался об этом!

Колька быстро вскочил, оделся и выбежал на улицу.

Что делать? Куда бежать? Кого предупредить? Профессор в городе. Лесник где-то в лесу. А Старый Дуб? Уж он-то, конечно, на своем месте. Скорее к Старому Дубу!

Увидев Кольку, Старый Дуб качнул могучей ветвью и спросил:

— Почему ты пришел сюда, а не в Пионерскую рощу?

— Я не пришел, а прибежал. Я вспомнил: Ольховый Листоед говорил, что они ждут Непарных Шелкопрядов. Потому и в Пионерскую рощу вчера не пошли…

Старый Дуб нахмурился.

— Не видишь ли ты летящих птиц? — спросил он Высокую Сосну.

— Нет, птиц я не вижу, — ответила Высокая Сосна.

— А что происходит на дороге?

— Дорога пуста.

— Коля, ты… — сказал Старый Дуб.

Но тут его перебила Высокая Сосна:

— На дороге показались жуки. Над жуками летят бабочки и еще кто-то. У них нет крыльев, но они летят.

— Это гусеницы Непарного Шелкопряда, — сказал Старый Дуб.

— Разве гусеницы умеют летать? — спросил Колька.

— Умеют, — ответил Старый Дуб. — Они покрыты длинными волосками, а на конце каждого волоска у них маленький пузырек с воздухом, и они летят на них, как на воздушных шариках.

— Значит, они такие маленькие и легкие?

— Хоть они и маленькие, но необычайно прожорливые. Они не доберутся до Пионерской рощи, если не подкрепятся в пути. Короеды обязательно остановятся Здесь, в нашем дубняке, чтобы покормить их.

Плакучая Ива ахнула:

— Ах! Мы пропали! Все люди в Пионерской роще, и нас никто не защитит…

— Я буду вас защищать! — сказал Колька.

Короедское войско приближалось. Впереди бодро шагал Главный Короед, и его усы лихо топорщились. Рядом с ним семенил Ольховый Листоед. Он не мог делать такие же большие шаги и поэтому, стараясь не отстать, время от времени пускался вприпрыжку. Он выбивался из сил, он уже не мог говорить и только часто-часто дышал.

Но тут летучие гусеницы Непарного Шелкопряда сначала потихоньку, а потом все громче и настойчивее стали требовать:

— Есть!

— Есть! Есть!

— Есть! Есть! Есть!

— Шелкопрядики… уф… хотят… кушать, — задыхаясь, пролепетал Ольховый Листоед. — Надо… остановиться.

— Ерунда, — отмахнулся Главный Короед. — «Кто ест в пути? Дойдем до Пионерской рощи, там поедят.

— Они не долетят.

— Долетят.

Но тут несколько гусениц свалилось на землю.

— Они уже падают! — закричал Ольховый Листоед.

Главный Короед недовольно оглянулся и проворчал:

— Придется останавливаться и кормить их.

— Да-да, они еще очень слабы. Они еще слишком малы для такого дальнего похода, — отдуваясь, проговорил Ольховый Листоед. — Мы просто вынуждены остановиться.

Главный Короед поднял вверх один ус, что означало: «Остановиться всем!»

В рядах короедского войска поднялся шум.

— Мы уже пришли?

— Мы уже в Пионерской роще?

— Где Пионерская роща? Я ее не вижу, — сказал самый низкорослый жучок — Полосатый Щелкун.

— Ты ее не видишь, потому что мал ростом, — ответила Бабочка-монашенка. — И вообще ты видишь только то, что не дальше твоего носа.

Когда обиженный Щелкун уполз, она тихо сказала подруге:

— А ведь правда что-то не похоже на Пионерскую рощу. Тогда почему же мы стоим?

— Вон ползет Дубовый Усач. Надо у него спросить. Эй, Усач, почему мы стоим?

— Гусениц Непарного Шелкопряда надо кормить, — ответил Дубовый Усач. — Потому и встали.

— А долго мы будем стоять?

— Не знаю. Некогда мне с вами болтать, надо искать еду для Шелкопрядов. — И Дубовый Усач уполз.

Вернулся он очень скоро. Бабочки-монашенки даже не успели обсудить услышанную от него новость.

— Тут недалеко, на опушке, хорошенький дубнячок, — сказал Усач. — Наши гусеницы вполне могут там перекусить.