Никогда не вела дневников. Начала только сейчас благодаря Дине и Любе. Обе говорят — надо. Во-первых, чтобы не пропадал интересный материал. Во-вторых, выплеснутые на бумагу эмоции теряют свою разрушительную силу. В-третьих, Любка предложила: устроишь жизнь — напиши книжку. Мне эта идея понравилась. Выйду на пенсию стану писателем. Нет, с моим бурным энтузиазмом, я стану известным писателем.
В общем, резонов набралось достаточно, и я взялась за перо…
*
Олег — чиновник, импозантный, высокий, разведен, живет с бывшей супругой в одной квартире. Пришел без цветов, усталый и какой-то потухший. А может быть, это я привела его такое состояние духа? Вечно рядом с кондиционным мужиком «плыву» и чувствую себя третьесортным залежалым на полке товаром. Будь неладны эти комплексы.
Олег рассказал свою историю, я выдала свою и начала исподволь выяснять, что он хочет от знакомства.
— Ищу любовницу. Дальше будет видно, — заявил мужик.
Я приуныла. Не мой формат. Но надежда умирает последней, и я стала туманно намекать: мол, женщины не рвутся в любовницы, им больше по нраву статус жены и мужская идея-фикс о сексе, как двигательной силе отношений, просто смешна.
— Меня, например, просто умиляют глупые попытки мужчин на первом же свидании затащить женщину в постель, — я была высокомерно иронична.
За что и поплатилась.
— Однажды я сделал такую глупую попытку и получил отказ, — сказал Олег. — Дама заявила, что не спит с кем попало.
— В чем-то она права.
— Тогда я предложил пойти в ЗАГС. Тут же, сразу, не откладывая дела в долгий ящик.
Я невольно позавидовала тетке. Олег — интересный мужчина, заполучить такого каждая посчитает за счастье.
— Она ответила «да».
Поспешное согласие выглядело не очень достойно, но было объяснимым. Все-таки в ЗАГС зовут не каждый день. В оправдание женщины с той же высокомерной снисходительностью я пояснила:
— Ваша дама просто поверила в сказку. Все мы надеемся, что однажды появится принц на белом коне и увезет нас в прекрасную жизнь.
Вежливо кивнув, Олег продолжил:
— Тогда я спросил: «Значит, спать с кем попало, вы не можете, а вот выйти замуж за первого встречного — запросто». Логично ли это?
Я не нашлась с ответом. На месте той женщины я бы поступила также. Отказаться от брака с таким мужчиной не пришло мне в голову. Олег многозначительно хмыкнул. Мои нехитрые мысли для него не составляли тайны.
— Вы хотите сказать: что все бабы — дуры? — полезла я в атаку.
— Нет. Я лишь показал вам, что женской стремление отхватить любой ценой мужа нисколько не лучше мужской жажды секса.
Парировать было нечем, я признала поражение…И, к сожалению, не заинтересовала Олега.
*
Миша — программист. Высокий худой с интеллигентной усталой физиономией. Мы встретились и сразу почувствовали, что между нами пробежала искра. Это было настолько очевидно, что даже не требовало объяснений. На втором свидание мы отправились на пикник за город. Болтали, кушали, гуляли. Потом стали целоваться.
Вокруг набирал силу апрель. Возбуждение, которое излучала просыпающаяся от зимней спячки природа, кружило голову не меньше радостной мысли: вот ОН, наконец, дождалась.
— Пойдем в машину… — на сорванном дыхании прошептал Миша.
Меня словно ушатом воды окатили. Я не хотела секса, я была к нему не готова, я никогда не занималась сексом в машине…Но, черт подери, обреченно подумала: «Сейчас так все делают» и согласилась.
— Пойдем.
Каждый шаг давался с трудом. За спиной, отрезая пути к отступлению, словно бы стоял конвоир с нацеленным в спину ружьем.
— Может сейчас получится… — тихо, сам себе сказал Миша.
Я совсем приуныла. И не напрасно. Минут через двадцать все закончилось, так и не начавшись, невзирая на все мои старания.
Мы провели вместе еще два часа: ездили смотреть старинную церковь, гуляли в дворянском парке, болтали о всякой всячине. Все это время я была переполнена нежностью к Мише. Странная реакция? Но из песни слов не выкинешь. Мне хотелось целовать ему руки, гладить голову. Хотелось сказать: не расстраивайся, твое поражение ничего не значит. К сожалению, это была неправда. Там в машине я задумалась: смогла бы я обойтись без секса в отношениях с любимым человеком. И поняла: нет. Во мне еще бурлят желания и жалкий «поникший птенчик» их удовлетворить не сможет.
Миша сумрачно отстраненно молчал. Простился холодно и следующие четыре дня не звонил. Я, как дура, страдала, ждала. Когда в телефонной трубке раздался его голос, было уже поздно. Я почти убила свою привязанность к этому человеку.
Миша попытался что-то объяснить, но мне хватило нескольких слов.
— Я понял, что у нас ничего получится. Если бы ты была моя женщина, я бы там в машине…
Я осторожно выдохнула. Так я еще и виновата? Было больно и обидно, очень хотелось плакать, но надо было держаться.
— Мы могли бы иногда встречаться, проводить вместе время… — лилось из телефонной трубки. — Ты согласна?
— Нет.
Я имела в виду, что не хочу снова ощущать разочарование — не в его сексуальных возможностях, а в своих ожиданиях. Однако Миша понял по- своему и смял окончание разговора.
Через пару дней я написала ему. Существовал маленький шанс, что мы сможем договориться. Но не судилось. Миша не ответил. Больше мы не виделись.
*
Большинство «женихов» приходят на первое свидание без цветов. Почему? — спросила я у одного типа. Дамы, часто не соответствуют своим фото, — прозвучал ответ. — Вдруг придет какая-то крыса, а я тут с цветами.
Валерий придерживался иного мнения. Он не видел моей фотографии, тем ни менее явился на свидание «вслепую» с шикарным букетом красных роз. Потом был музей, поход по залам и милая болтовня.
Я слушала умные речи, сама поблескивала эрудицией и искоса наблюдала за новым знакомым. Невысокий, худощавый, интеллигентный. Удивлен тем, что я кое-что знаю. Приятно удивлен. И вообще, ему приятно быть со мной рядом.
Мне с ним ни как. Как со всеми. Я устала ходить на свидания. Устала улыбаться и сиять глазами. Но жаль, что Валерию почти 60. Хороший дядька, только староват.
Следующий номер программы — кафе. Потом концерт в органном зале.
Странная программа, похожа на тест-драйв. Интересно, я его прошла?
Мы попрощались в метро. Я пошла в сторону эскалатора. Валерий догнал меня.
— Если вы не против, я посажу вас в маршрутку.
В наш прагматичный век выйти из метро, чтобы побыть с дамой лишних пять минут и снова заплатить за вход — это поступок!
— Конечно, — я еще раз красиво улыбнулась.
Около автобуса Валерий спросил:
— Скажите, мы встретимся снова?
— Если вы хотите.
— Всю неделю по вечерам я занят. Я позвоню в пятницу, и мы договоримся…
Я была уверена в продолжении знакомства. Мужик светился от счастья. К тому ж потратил кучу бабок…Мне б задуматься, что план встречи был разработан заранее и цветы, музей, кафе и концерт достались любой, оказавшейся на моем месте. Но думать вредно.
В пятницу Валерий не позвонил. В субботу тоже. В понедельник я написала ему сдержанное, но полное обиды письмо (менеджерская привычка — держаться за отношения с клиентом до последнего и после). Он ответил, что был не в настроении. Хотелось посидеть, подумать…
*
Даже, если я когда-нибудь забуду свое «хождение в народ», Петр останется в памяти навсегда. Уникальный случай.
Внешне Петр был похож на постаревшего мальчика, и таковым, по сути, и являлся. Одного взгляда на растерянное лицо и высоко поддернутые штаны хватило, чтобы понять: ловить здесь нечего. Но поворачиваться и уходить сразу не в моих правилах. Зачем обижать человека?! В итоге, выгуливаюсь по парку, слушаю всякую чепуху.
— А как вы относитесь к курицам? Они такие умные создания.
Сказать, что я удивилась, значило ничего не сказать.
— Да? — неопределенно уронила я, предчувствуя неожиданный поворот событий.
И не напрасно.
— Мои родители из деревни. Несколько лет назад они решили разводить курей…
Я слышала про таких энтузиастов. Даже знала одну пару: мамина соседка с мужем превратили трехкомнатную квартиру в курятник. Родители Петра поступили также.
— Я сначала злился. Они же, простите, повсюду гадят. Потом привык, смирился. А когда у нас появилась пеструшка, изменил к курицам отношение. Она свила гнездо за моим компом и каждое утро терпеливо ждала, пока я проснусь, чтобы устроиться на насест. До того она не квохтала, просто молча, стояла под дверью и ждала, когда ее пустят. Такая вот деликатность. Еще Пеструшка любила валяться со мной на диване. Придет, умостится на груди или ляжет на руку и лежит, балдеет. Я тоже балдею. Приятно вспомнить…
Я представила себе эту картину и едва сдержала хохот.
— Потом ее отправили в село, — продолжилась исповедь. — Я скучал по ней, как по человеку. И представьте, она тоже скучала. Когда я приехал в село, она меня узнала и все время бегала за мной…
*
В годы молодые союз между мужчиной и женщиной вершится просто, так как главную скрипку в ситуации играет инстинкт размножения. В годы зрелые стиль поведения диктует инстинкт самосохранения, то бишь комплексы. Люди бояться одиночества и ищут пару, чтобы было кому подать пресловутый стакан воды. В то же время они отлично помнят, что пить хочется далеко не всегда, и не желают терпеть издержки чужих характеров. Я точно не готова терпеть. Натерпелась. К сожалению, потенциальные женихи тоже сыты по горло всяким дерьмом. Поэтому мы и воспринимаем друг друга, как источник опасности.
— Мне нужна женщина — игрушка… — сказал Иван.
Если б все сложилось иначе, я бы могла быть с этим человеком счастлива. Но к тому времени, когда состоялся этот разговор, я уже поняла, что счастьем тут не пахнет.
— Это которая: захотелось — позвал. Не захотелось — не помню, как и зовут? — уточнила я.
— Да, — Иван с надеждой замолчал, предполагая услышать предложение о сотрудничестве.
— Ну, ищи свою игрушку, только помни, они разные бывают. С гранатой забалуешься, выдернешь чеку и все, ауфидерзейн, поминай как звали.
Я с трудом удержалась от соблазна превратиться в такую гранату и разорвать Ивана в мелкие клочья. Мужская самооценка такая хрупкая вещь. А Иван вполне заслуживал наказания. Главным образом, потому что не пожелал оправдать мои ожидания.
Но я взяла себя в руки и промолчала. Пусть живет.
Потом я часто думала: может, надо было согласиться на роль игрушки? Ну, встречались бы раз в неделю, пили-ели-спали, все веселее, чем одной. Ну, почему я так маниакально хочу замуж? П-О-Ч-Е-М-У?
*
Я верю, что буду счастлива. Только три раза место уверенности занимала острая смертельная тоска. Первый приступ случился на остановке троллейбуса. Стояла человек человеком, верила в светлое будущее и вдруг, накатило, хоть вой, хоть под машину бросайся. От горького ощущения пустоты, ненужности, невостребованности — захватило дух, запершило в горле. Не прошло, и секунды как из глаз полились слезы. «Одна, совсем одна…» — ужасная, невыносимая истина рванула сердце. Ни хотелось, ни жить, ни дышать. Слава Богу — мука продлилась недолго. Во второй раз испытание затянулось. Душевная муть мучила душу с утра. Под вечер стало совсем плохо. Почему-то снова на остановке, теперь уже маршрутки, возникло желание, нет, готовность разрыдаться, больше того закатить истерику здесь же, среди людей, прямо на улице. Силенок хватило сдержаться до дому. Открывала дверь в квартиру, уже глотая слезы. Всхлипывая, переоделась — в рабочем наряде рыдать было неудобно. Разобрала сумки — настроение настроением, а продуктам портиться не зачем. Потом ужин приготовила — есть хотелось невыносимо. И т. д. Вытерла пыль, замела, сериал посмотрела с неотступной мыслью: лягу спать — поплачу. Не поплакала, уснула, едва голова коснулась подушки.
В третий раз тоска навалилась, в нынешнем августе. Третий день кряду не чем было дышать, от изматывающего зноя не спалось по ночам. Мало того, еще и секса захотелось. День накануне пролетел в суете и раздражении, вечер в трагическом остервенении. На рассвете, слава Богу, это была суббота, я проснулась, встала, позавтракала, постояла на балконе, снова легла. Спустя пятнадцать минут, истерзанная навалившейся усталостью и нервозным возбуждением, заплакала. Впрочем, назвать плачем несколько скупых слезинок, размазанных по щекам, можно было с большой натяжкой.
«Я даже плакать разучилась, — от тоски и жалости к себе хотелось выть. — Вот бы напиться сейчас …или переспать с кем-то…»
День я провела на даче у Пушкиных, вечером, возвращаясь домой, в электричке познакомилась с мужчиной. Высокий симпатичный аккуратный он сел на соседнее сидение, заговорил о каких-то пустяках. Долгая дорога, полупустой вагон, комплименты, искренне восхищение в мужском взгляде, неизбежный риторический вопрос в душе: а вдруг это ОН? В общем, я поплыла. Но недалеко. Мужик болтал без умолку и врал при этом напропалую. Заметить огрехи смог бы ребенок. Я еле сдерживалась от колких замечаний.
— Я один уже давно, истосковался по любви… — Владимир, так звали попутчика, изменил тему. — Все свое нерастраченное я готов отдать тебе…
«На хрена?» — чуть было не сорвалось с губ.
— Зачем мне все твое нерастраченное? — уточнила я вежливо.
Мужик опешил. Он выдал явно отработанную заготовку и ожидал получить в ответ стандартную реакцию. Увы, я нарушила планы.
— Одному тяжело.
— Тяжело, — охотно согласилась я.
— Ты в разводе уже три года. Три года — большой срок. И что за это время у тебя были мужчины?
Исповедоваться перед чужим ненужным человеком? С какой стати?
— С какой стати ты задаешь такие вопросы?
Ответа не последовало, Владимир стал рассказывать о своей бывшей жене.
— Она очень на тебя похожа. Такой же рост. У тебя сколько — метр шестьдесят три?
— Нет, метр шестьдесят пять.
— И вес вроде бы такой же. У тебя сколько?
— Шестьдесят восемь.
— А вот грудь у нее побольше. У тебя третий, наверное, а у нее четвертый.
По инерции я чуть не возразила: «Нет же, грудь у меня как раз не третьего, а четвертого размера!» Восклицательный знак в конце непроизнесенной фразы привел меня в чувство.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою фигуру.
— Ладно, что тут такого. Ты красивая женщина.
С моей красоты мужик плавно съехал к прелестям Памелы Андерсон. Именно эта блондинка с огромными сиськами представляла для нового знакомого эталон женской красоты.
— Все мужчины мечтают о такой. Насмотрятся телевизор, потом выходят на улицу, а там эти…. … — пренебрежительный взмах руки указал в сторону пассажирок электрички. — Приходится довольствоваться тем, что есть. Она же красавица …
Экзальтированное восхищение в мужском голосе набирало оборотов. Я была, мало сказать удивлена, шокирована. Столь бурный энтузиазм по поводу прелестей заокеанской дивы был, по крайней мере, необычен.
— Она в стриптизе работала… — Казалось еще немного и у попутчика появятся то ли слезы в глазах от умиления, то ли от слюни на губах от вожделения.
— Так твоей Памела ведь нет больше… — сказала я, вдруг вспомнив прочитанную недавно статью в журнале.
Владимир потвердел лицом:
— Что, значит, нет? А где она?
Я легкомысленно бряцнула:
— Умерла.
Через минуту напряженных переговоров выяснилось, что произошла ошибка, умерла Анна Николь Смит — другая сисюлястая сексапилочка. Святыня жива и пребывает в отменном здравии. Однако в какой-то момент, пока судьба кумира оставалась под угрозой, Владимир, мне показалось, чуть не ударил меня. Успокоившись, он продолжил:
— … Суди сама, люди встречаются, строят отношения, потом ложатся в постель и понимают, что не подходят друг другу. Зачем тогда тратить время? Не проще ли сразу переспать
— Но женщине мало секса, — ответила я. — Женщине нужно чувствовать своего партнера. А для этого нужно как минимум время.
— Я кручусь на двух работах, времени у меня как раз нет.
И тут я сообразила. Вот он, герой-любовник. С утра выла на луну, к вечеру: хочешь — получи. Симпатичный, статный, одет прилично, с головой правда — беда, зато с потенцией порядок. Может быть, стоит приглядеться внимательнее? Я прислушалась к своим ощущениям. Увы, даже как разовый партнер сексуально озабоченный тип меня не вдохновлял.
— Есть мужчины, которые умеют говорить умные и красивые слова. А я могу дать женщине секс. Ты мне очень нравишься…
— Я не похожа на Памелу Андерсон.
— Ну и что.
Наивное мужское лицемерие не могло обмануть. Американка, безусловно, выиграла этот и все остальные кастинги. И ладно, я даже порадовалась. Было хуже, если б в глазах этого, не очень нормального типа, я бы победила заокеанскую диву.
— Я не знаю что делать, просто тупиковая ситуация, — вел дальше Владимир. — Мне нравятся молодые женщины, но я им уже не интересен, а денег на дорогие подарки у меня нет. Пожилую женщину я не хочу. Кроме того все женщины с большой грудью заняты. Я пробовал искать партнершу через Интернет и газеты, но женщины не пишут какой у них размер бюста, а без этого я не вижу смысла поддерживать знакомство. …Приходит лето — начинается жизнь, а зимой депрессия…В пальто не видно, какая у женщины грудь, какие ноги…у меня нет времени…почему и зачем должен таскаться по всяким кафе и театрам… поэтому и знакомлюсь на улице…сразу все видно и сразу все понятно…Вот только беда — все красивые женщины заняты…
Я, честно говоря, внимала каждому слову и заранее представляла, как мои девчонки будут ахать над моим рассказом…
*
Позвонила Дианке, попросила:
— Поговори со мной. А то у меня глупости разные в голове крутятся.
— Например.
— Мне пятьдесят лет. И я одна.
— Ты прекрасно выглядишь и у тебя все впереди.
— Это иллюзии. Я устала верить в сказки.
— Живи реалиями. Вспомни, что тебе идет шестой десяток, а, значит, пора болеть, глупеть и искать тихого мирного дедушку. В общем, сидеть на печи и есть калачи.
— Зачем мне старик? Я уж его уморю.
— И то, правда. Не бери грех на душу, заведи молодого пацана.
— Чтобы он мне нервы мотал и комплексы развивал? Ни за что!
— Ну, не знаю. Может тебе в лесбиянки податься?
— Я думала про это.
— И что? — хмыкнула Дианка.
— Пока решила ориентацию не менять.
— Ирка, это серьезное решение. Я всегда восхищалась твоей мудростью и прозорливостью. Сейчас особенно.
— Да, уж не тебе чета. Только и можешь сеять в душе разброд и шатание. Нет пожалеть человека. Зараза.
Диана сокрушенно вздохнула:
— Пожалеть — это мы могем. Ты только скажи на предмет чего, и я сразу же приступаю.
— А без предмета, так вообще, слабо?
— Почему же? Пожалуйста… — Диана задумалась, в чужой для себя стихии она ориентировалась плохо. — Бедная ты моя…
— Я не бедная.
— Несчастная ты моя…
— Я не несчастная.
— Не капризничай. Или бедная и несчастная, или я умываю руки!
— Скудный у тебя репертуар.
— Тебе не угодишь. Но, видит Бог, я старалась.
— Ладно, старатель, спасибо. С жалостью проехали. Переходим к традиционной части — разоблачение и вразумление. Какие на сей раз, будут ценные указания?
— Я могу и о погоде потолковать.
— Не пугай.
— Ладно, тогда вопрос на засыпку. Что ты собираешься дальше делать?
— Как обычно: суженого искать, о счастье мечтать и работать над собой.
— Лужина, попробуй то же самое, но в обратном порядке. Я уже миллион раз говорила: пока у тебя в голове сумбур, ты не сможешь построить нормальных отношений. Соответственно, будешь притягивать таких же неустойчивых и неустроенных типов, как сама. Что внутри, то и снаружи.
— Сейчас проверим. Я уже включила комп, зашла на сайт знакомств и читаю анкеты. О результатах доложу. Пока.
Я и в правду перебрала пару анкет.
Житель провинциального городка (168 см, 75 кг, «человек, как человек» — цитата) на вопрос: кого бы он хотел встретить — отвечал: шикарную Нимфу длинноногую.
— На хрены ты нимфе сдался?! — не сдержалась я.
Следующий вариант не лучше. Старый толстый пень: 56 лет, 100 кг, женат — искал молодых симпатичных баб до тридцати. Особый упор в презентации делался на два момента: сексуальные возможности (цитата: никто не жаловался, старый конь борозды не портит и т. д.) и скромные размеры благодарности (материальную поддержку не оказываю).
— Зачем ты старый жмот, нужен молодым и симпатичным?!
Искать дальше не было смысла. Новенькие — Динка права — такие же идиоты, как и я. С той лишь разницей, что моя идея фикс — это брак и благополучие, а они поведены на сексе и молодости.
*
Люблю представлять свое будущее счастье. Но почему-то чаще всего вижу три картинки.
Картинка первая. Утро проскальзывает в сознание вопросом: у меня все хорошо? У меня все хорош! — звучит в ответ позывной.
И, правда, наконец-то волшебные слова совпали с реальностью. Наконец-то все действительно хорошо. Наконец-то наладилась личная жизнь. И теперь порядок не только в работе, финансах, здоровье, но и душе. Взамен глухой изматывающей тоски и горечи одиночества в душе-душеньке воцарилась любовь и радостный светлый покой. Вот, он Милый, спит рядышком на кровати, если протянуть руку, можно коснуться его голого плеча.
Итак, все чудесно: утро, широкое плечо, душевный покой. Не раскрывая глаз, стараясь не расплескать сонное забытье, придвигаюсь к Милому. Спросонья движения получаются медленными, ленивыми — кажется, нужна целая вечность, чтобы преодолеть расстояние в несколько десятков сантиметров. Но зато, насколько эта вечность упоительна и как предвкушающе волнует! В ожидании сладкого мига сердце замирает, а от нежности перехватывает дыхание.
Прижимаюсь тесно к сильному горячему мужскому телу, устраиваюсь удобнее, затихаю и блаженно улыбаюсь — вот оно, счастье. Сонная истома, животное тепло, пробуждающаяся страсть сплетаются в ликующее победное ощущение: «мой!». Ощущение счастья и собственности хочется прожить полной мерой, хочется наполнить им каждую секунду, каждую клеточку кожи. И я делаю это с огромным удовольствием.
*
Картина вторая. Вечер погрузил квартиру в сумрак, и от того кухня, кажется еще уютней. Благостная чистота, фарфор чашек, неторопливая беседа. За столом я и Милый. Он что-то рассказывает, я, по-бабьи подперев щеку, не отрывая восхищенного взгляда от любимого лица, внимательно слушаю. Внутри, как звон колокольчиков — ощущение полного блаженства, едва ли не прострации.
*
Картина третья. День солнечный и ясный гуляет по улицам большого города, плодит блики на стеклах витринах, искорками хорошего настроения сияет в глазах прохожих. Что за город — неизвестно. По логике вещей — город чужой, я и Милый одеты в шорты и кроссовки, как туристы. Однако перекресток, на котором начинается мечта, очень напоминает одно местечко в центре родной столицы.
Впрочем, географическая составляющая мечты роли не играет. Важно то, что Милый держит мою ладонь в своей руке, и ведет по улице как маленькую девочку.
Я и в правду похожа на ребенка — от радостного возбуждения иду припрыжку, почти подскакивая, то и дело обращаюсь к Милому с какой-то ерундовой фразой. Мало того, время от времени, не в силах сдержать переполнявший душу восторг, еще и прижимаюсь щекой к широкому мужскому плечу. Милый отвечает ласковым взглядом, полным снисходительной нежности и легкой насмешки. Ему нравится мое внимание, и очень нравлюсь я. Еще бы, изящная, красивая, влюбленная. Встречные мужчины задерживают на мне взгляд. Их внимание наполняет Милого ревностью и гордостью. Эффектная женщина рядом — всегда повод поставить себе пятерку. А также основание держать руку на пульсе ситуации.