Сколько я здесь?
Не помню…
Может неделю, может месяц, может всю жизнь…
После молитвы я уничтожил деревушку. Когда я уходил из нее, там оставались только маленькие домики, сложенные из обломков камней и трупы.
Мои воспоминания отрывочны и сумбурны. Последнее время мне начинает отказывать память. Перед глазами всплывают видения прошлого и в которых я уже старик. Наверное, это будущее. Или сумасшествие.
Стимуляторы в аптечках закончились. Только они помогали оставаться на ногах и выжить. Я принимал их лошадиными дозами. Сон был равносилен смерти. Стоит тебе закрыть глаза и шансов их открыть почти нет. Кто только не пытался меня убить… Я даже не помню всего разнообразия охотившихся на меня существ. Все как в кошмарном сне, который уже плохо помнишь… Пока были патроны отстреливался. Потом, когда из оружия остался лишь нож научился прятаться и быстро бегать. Можно сказать, что я приспособился к этому миру. Стал ему подобным.
Похоже, проснулась гниль. Наверное, срок уже давно пришел.
Помню, как уходил из разоренной деревушки. Помню, что шлема на голове не было. По лбу текла кровь. Откуда? Я падал? Не помню. В ножнах на предплечье покоился окровавленный нож. Комбинезон тоже был забрызган кровью.
Помню женщину… Она лежала на камнях у порога своего жилища и пыталась удержать мои ноги. Но я шел. Шел вперед. Она волочилась за мной по острым камням. Я шел… Шел к девочке. Маленькой девочке. Она была настолько худа, что казалось просвечивалась насквозь. Девочка с испугом сжалась в комок в углу своего крохотного жилища, и что-то жалобно шептала на незнакомом мне языке. Я был уже рядом. Девочка в страхе закрылась тоненькой ручкой. Как будто это хрупкая ручка могла остановить экспресс ненависти и мести, которым управлял улыбающийся ангел. Ангел смерти. Он смеялся. Смеялся как ребенок, которому дарят долгожданную игрушку. Он смеялся, когда колеса экспресса перемалывали в кровавое месиво жителей деревни. Смеялся, глядя на ручьи крови заливавшие серые камни. Ручьи сливались в реки, реки впадали в моря. По морям плыли игрушечные кораблики, построенные из костей и натянутых на них кож. Ветер наполнял их еще не успевшие высохнуть паруса со свисающими кусочками плоти. Смеялся, наполняя серебряную чашу из этих морей. Он смеялся. Он был счастлив. Мы были с ним друзьями. Мы, как дети, взявшись за руки, бежали вприпрыжку по зеленой лужайке. Пускали по алому морю кораблики из костей. Я был счастлив…
Тоненькая ручка меня не остановила…