Тихо потрескивает догорающий костер, упрятанный среди высоких камней, чтобы не вызвать нежелательное любопытство у случайных путников. Лишние контакты нам ни к чему. Ребенок, закутанный в покрывало давно мирно спит на импровизированном ложе из тонких ветвей и сухих листьев. Оказывается, в сумке моей спутницы нашлись не только полоски сильно перченого сушеного мяса и лепешки для нас, но и небольшая глиняная бутылочка с некоторым подобием соски из коровьей кишки, наполненная молоком.
Если бы лошадь не сломала ногу в середине пути, споткнувшись о притаившийся в высокой траве корень, мы бы уже давно были у отшельников, а так пришлось заночевать на закате у самого подножия Серебряных гор в неглубокой расщелине, опоясанной зарослями густых кустов с кистями поморщившихся красных ягод. Дама сказала, что наше опоздание не смертельно, по крайней мере, не до такой степени, чтобы в кромешной темноте переться в горы. Переночуем здесь, а на рассвете двинемся вверх. Я с радостью согласился и облегченно вздохнул. Альпиниский ночной кошмар миновал. Ползание по горам на ощупь наверняка очень интересное занятие, но почему-то не вызывает у меня положительных чувств.
Как только я увидел горы, вопрос, почему их называют серебряными, отпал сам собой. Покрытые льдом вершины сверкали так ярко в лучах заходящего солнца, что я даже поначалу усомнился, а лед ли это. Острые шпили частыми рядами пронзали невесомые тучи, неподвижно зависшие в небе. Прям тебе не горы, а набор палочек со сладкой ватой - сладкое воспоминание детства.
За весь путь сквозь густой лес, простиравшийся от самого замка и до подножия гор, мы не встретили ни души. Поначалу шарахались от каждого звука издаваемого лесными обитателями, но со временем привыкли. Путешествие превратилось в приятную прогулку по зоопарку. По крайней мере до того как пришлось забить раненую лошадь а потом, чуть позже пятиться, глядя в хищные глаза крупной лесной кошки. Такой взгляд пробуждает первобытный страх, глубоко сидящий в наших генах.
Это даже хуже, чем свирепый взгляд бесцветных глаз Дамы. К счастью кошка была не голодна и не рискнула нападать на двоих взрослых с ребенком на руках. Мы разошлись, как говориться со взаимным уважением. После того, как лесная "Мисс грация" скрылась за деревьями, мы облегченно вздохнули и двинулись дальше.
Бледная луна наполняет холодный ночной воздух мутным светом, рождая странные тени. Костер почти погас, лишь яркими звездочками поблескивают тлеющие угли. Мы сидим друг напротив друга на земле прикрытой срубленными ветками с большими пожелтевшими от холода листьями. Я доедаю ужин, а спутница, оперевшись спиной на камень, устало прикрыла глаза.
- Ты готова отвечать на вопросы? - спрашиваю, дожевав последнюю полоску жилистого и как на меня чересчур перченого мяса. Вот лепешки оказались замечательными. Давно не пробовал такой простой и одновременно вкусной еды. Если не ошибаюсь, при приготовлении в тесто добавляли сыр, что придало им тот самый уникальный вкус.
- Спрашивай, - тяжело вздохнула Дама и открыла глаза.
Я понимаю, что она очень устала. Сперва ночной захват и резня в замке, потом несколько часов на лошади и еще большую часть дня пешком по лесной пересеченной местности. Но желание получить ответы на старые вопросы слишком велико, чтобы ждать до скорого уже утра.
Я открываю рот и застываю, не зная, какой вопрос задать первым.
- Кто ты?
Надеюсь, что этот вопрос станет началом ниточки, за которую я вытащу на свет правду, которую жаждал узнать почти пол года.
- Странно, - устало улыбнулась Дама. - Я ожидала вопроса - Что такое сон? Ну ладно, про меня так, про меня.
Она, не поднимаясь, бросила несколько сухих веток в костер.
- Когда мне исполнилось четырнадцать лет, отчим впервые изнасиловал меня… на следующий день после моего дня рождения, - она поморщилась и потерла ладонью высокий лоб, как бы разгоняя дурные воспоминания. - У меня было нелегкое детство - сильно пьющий отчим, мама… - осеклась, - Не будем о ней. Однажды отчим пришел домой с собутыльником. Они распили на кухне еще одну бутылку. Я слышала через стенку их пьяные голоса. Потом они вошли в мою комнату… Вдвоем…
- Кхм. Э-э-э, послушай.
Я хотел всего лишь получить ответы на вопросы, а услышал исповедь. Именно исповедь. Почему-то мне кажется, что такие вещи первому встречному не рассказывают.
- Я сопротивлялась, звала на помощь. Тщетно. Середина дня - все соседи на работе, да и привыкли они уже к крикам, доносящимся из нашей квартиры - отчим часто избивал маму, - продолжает Дама, даже не услышав мой слабый протест. - Потом, как будто бомба взорвалась в моей голове. Мир перестал существовать. Когда вернулось сознание, отчим лежал рядом со мной на кровати с ножницами в горле.
Собутыльник, так и не придя в сознание, умер незадолго до прихода мамы. Я распорола ему теми же ножницами живот. Для меня до сих пор остается загадкой, как удалось справиться хрупкой девочке с двумя мужчинами. Наверное, это все ненависть, часто именно она дает нечеловеческую силу и управляет нашими поступками.
- Ты совсем ничего не помнишь… о том, как это произошло?
Дама отрицательно покачала головой:
- Нет. Помню только начало, а потом сразу кровь… лежащий рядом отчим с остекленевшими глазами. Мама, придя с работы, сразу же вызвала милицию и взяла всю вину на себя. Я не должна была позволять ей делать это. Страх оказался сильней. Следователю я сказала то, что хотела услышать мама. Больше я ее не видела… Тогда мне было шестнадцать. До сих пор не могу простить себе трусость.
Я предала единственного человека которого любила и… - Дама на несколько секунд закрыла лицо руками. - Она единственная, кому я была нужна и для кого хоть что-то значила.
- Она спасала тебя. Материнский инстинкт. Большинство матерей поступило бы на ее месте так же. Возможно, со временем так поступишь и ты.
- Я сама по себе! Никто не отвечает за меня, и я не отвечаю ни за кого! - зазвучало в ее голосе холодное железо.
- Не надо так критично. Жизнь чертовски подлая тетка, и иногда строит такие козни…
- Дима, давай ты не будешь учить меня жизни, - с легким нажимом сказала Дама и одарила меня ледяным взглядом. - Ты хотел получить ответы на вопросы? Хотел или нет?
- Ну-у-у-у. Понимаешь…
Я хочу сказать, что меня не интересует ее личная жизнь, но язык ворочается как кусок камня.
- Хотел или нет? - приподнимается Дама, сверля меня взглядом.
Ее глаза полны холодных льдин, готовых задавить меня всей массой своей злобы.
Опускаю взгляд, не выдержав ледяного натиска. Она ненормальная! Психопатка! Это точно. Я и раньше замечал за ней странности, но сейчас… Старая детская психотравма оставила в ее душе глубокую борозду. Если Даму вывести из себя…
Нет, я наверное несправедлив в отношении ее. У всех нас есть что-то, способное вывести из себя. У каждого свое уязвимое место, и именно его я задел у Дамы неуместными нравоучениями. Лучше просто не затрагивать эту тему и все будет нормально. Мы должны быть лояльными в отношении друг друга.
- Хотел, но понимаешь, дело в том, что…
- Значить сиди и слушай! - Она немного помедлила и, успокоившись, продолжила. - Знакомые помогли устроиться на хорошую работу. Скопила денег и через несколько лет поступила в школу телохранителей. Закончила с отличием, - в ее голосе зазвучала гордость. - Работала по профессии. Потом по контракту воевала в горных районах… - она осеклась и наступила неловкая пауза.
- Ничего-ничего, - успокаивающе замечаю, - я там тоже побывал. Так сказать боевое крещение получил. Навоевались по самое никуда…
- Только вот против кого…
Теперь наступила моя очередь смущенно замолчать.
- Ты хочешь сказать?… - спрашиваю после продолжительного молчания.
- Ты все правильно понял.
- Ну, знаешь! Это… Мы с такими…
- Знаю. Одна нога к дереву, другая к БТРу и поехали. Насмотрелась, - сплюнула она под ноги и презрительно процедила. - Герои, мать вашу!
- Что заслужили то и получили, - рука невольно легла на рукоятку метательного ножа. - Наемница! - Это слово в моих устах звучит как грязное ругательство.
- Это не оскорбление, а комплимент. Плохих солдат не нанимают!
Она гордо задрала подбородок.
- Мразь!
Мышцы напрягаются, готовясь к атаке. Пальцы крепко охватили рукоять ножа. Глаза ищут уязвимое место на теле старого, но от этого не менее ненавистного врага.
- А как же все профессии нужны, все профессии важны? - с улыбкой процитировала Дама, наткнувшись взглядом на мою руку, судорожно сжимающую рукоять ножа. - Да, не напрягайся ты так, это все дела минувших дней.
- Да такие как ты, наших ребят десятками на тот свет… - я чуть ли не шиплю от злобы. - Утром просыпаешься, а рядом с тобой в охраняемом лагере несколько пацанов с перерезанными глотками валяются!
- Ну и что ты хочешь этим сказать? То, что вы воевали дерьмово? Так это все знают. Большинство смертей из-за вашей безалаберности и непрофессионализма. Вот ты говоришь, просыпаюсь, а в охраняемом лагере пацаны с порезаными глотками…
Да какой же он нахер охраняемый, если кто-то зашел и вышел незамеченный, попутно пару человек прирезав. Да кто так воюет? Позасылали орды пацанов туда, где место настоящим солдатам. Профессионалам! Таким как я!
- Ну и много у тебя наших на счету? Тоже уши резала, чтобы потом отчитаться и бабки получить?
- А не пошел бы ты, Дима, в задницу! - зло сплюнула Дама. - А если я начну тебя спрашивать о том, сколько вы местных девушек ради утехи оттрахали, или сколько детей и безоружных стариков застрелили не разобравшись… Ты сам знаешь, подобные вопросы не задают. Это была война. Понимаешь, Дима, война, а у нее свои правила, первое из которых гласит "забудь обо всяких правилах и условностях". То, что мы в свое время сражались на разных сторонах, сейчас не играет никакой роли.
Главное, что сейчас мы по одну сторону баррикады.
- Ну-у, знаешь, - сердито качаю головой.
- Для тебя это сейчас так важно? Может принципы? Патриотизм? - заиграли насмешливые огоньки в глазах.
- Ладно, проехали, - недовольно отмахиваюсь и выпускаю нож.
Сейчас спор на тему кто был прав, а кто виноват бессмысленен. Она, как и я была рядовой пешкой на той дурацкой войне и точно так же выполняла приказы. Отличие было лишь в том, что Дама воевала за деньги, а я… смешно сказать, даже не знаю, за что сражался, за что гибли наши ребята. Тогда мы были врагами, и если довелось бы встретиться, то и вели бы себя как подобает врагам. Сейчас же мы вроде как в одной лодке и глупо копаться в грязном прошлом, пробуждая совершенно ненужную ненависть.
- Там же противопехотная мина подарила осколки. Ваша, между прочим, мина, - Дама взглянула на меня, словно ожидая ответной реакции, но к этому моменту я окончательно взял себя в руки, и погасил, вспыхнувшую было злость. - Гангрена и ампутация обеих ног. Это тебе Дима не раздробленная коленка. Ты даже представить себе не можешь, что такое существование в инвалидной коляске… для профессионального солдата привыкшего к определенному образу жизни.
- Так ты тоже?..
- Как и все мы, - криво ухмыльнулась Дама. - Колода инвалидов, живущих ради снов.
- Но зачем? Кому мы каличи нужны? Что с нас можно взять?
- Хороший солдат это не гора мышц умеющая стрелять и в редких случаях думать.
Хороший солдат - это человек живущий боем, ожидающий его с нетерпением, как алкоголик очередной стопарь. Это не значит, что у нас отсутствует страх, наоборот, бесстрашные долго не живут и соответственно не могут накопить полезный опыт. Текучка кадров получается. Наши военные знания и умения обеспечиваются Хозяевами в зависимости от того, где, в каких условиях, с использованием какого оружия будет проходить миссия, но это ни в коей мере не умаляет ценность боевого опыта набранного, как в реальной жизни, так и в миссиях. Опыт нельзя вот так запросто как знания вписать в наши мозги. Он наживается годами и имеет чрезвычайную ценность. Никакие знания и умения не в силах его компенсировать.
- Подожди, - перебиваю, осененный догадкой. - Выходит, что Хозяева отбирают инвалидов с военным стажем и, давая им, необходимые знания и умения используют в своих целях? Я правильно понял?
- Не просто инвалидов, - она задумалась, подбирая правильную формулировку, - а тех, у кого в душе война. Я затрудняюсь объяснить… Да и чего объяснять, просто загляни в себя и сразу все поймешь. У всех нас там одно и то же. Ты ведь готов сделать, что угодно лишь бы вернуться в свой сон, почувствовать силу здорового тела, встать нормально на больную ногу, вкусить страх смерти и радость победы…
Да ведь ты только ради этого живешь!
- И ты?
- Все! Все до единого! - она чуть ли не выкрикнула это, оторвав спину от камня.
Жалобно захныкал ребенок, и Дама тут же подскочила к нему.
- Замерз, - ответила, на мой взгляд, садясь на место. - Ну, какие еще вопросы будут?
- Много нас…- не могу найти подходящее слово, - таких?
- Я знаю о существовании четырех групп - Пики, Червы, Трефы и Бубны. Чем вызвана ассоциацияи с картами не знаю. Кстати, кто такие Хозяева можешь не спрашивать, сама не в курсе. Могу сказать с уверенностью, что наши сны это реальность - результат работы их технологий, что там мы уроды, а здесь физически нормальные люди с искореженными душами, что с нашей помощью они корректируют судьбу собственного мира.
Присвистываю от удивления. Ого! Мы управляем судьбой мира Хозяев! Пусть даже не мы, а с нашей помощью, но все же.
- Корректируем судьбу мира? - удивленно переспрашиваю ее, вслушиваясь в звучание слов. - Значить все наши миссии это не просто так, это коррекция будущего.
- Что-то вроде этого.
- Параллельные миры? - выдвигаю первую подвернувшуюся под руку гипотезу.
- Возможно. Точно не знаю, и особо этим никогда не интересовалась. Хозяева не разговорчивы. Моя функция - контроль колоды и координация ее действий. Я знаю о вас все, даже то, что вы считаете величайшей тайной и о чем предпочитаете не говорить.
- Например? - интересуюсь с недовольной миной на лице. Не очень то приятно, когда о тебе знают все. У каждого человека есть что-то, что он хотел бы не афишировать, сугубо личное или позорное.
- Как ты думаешь, кем в той жизни был Восьмерка? - хитро прищурившись, спросила Дама.
- Бухгалтером, - отвечаю, не задумываясь, ведь именно так всегда его и воспринимал.
- Не совсем, - улыбнулась собеседница моему ответу. - Военная разведка.
Превосходный специалист. Их разведгруппу обложили в ущелье у небольшого аула духи. Погибли все кроме Восьмерки. Пуля из калаша перебила позвоночник, и его приняли за мертвого. Потом военный госпиталь и полный паралич. Из нашей колоды он страдал больше всех.
- Разведчик? Духи?
Как-то не вяжется у меня этот тихий плешивенький мужичок со спецом из военной разведки. Может Дама всего лишь пускает пыль в глаза, преследуя свои цели? Но зачем это ей? Смысл?
- Если я расскажу, как ты получил травму, поверишь? - заметив сомнение на моем лице, спрашивает Дама.
- Да.
- Вашу роту на втором году службы бросили на разгрузку железнодорожных вагонов.
Вы тогда еще орали, что не пристало десанту грузчиками быть. Но приказ есть приказ. Во время разгрузки на тебя рухнул тяжелый промышленный холодильник, раздробив колено. Я знаю, что ты не любишь даже вспоминать об этом. - Она заглянула мне в глаза. - До армии закончил университет. Ты надеялся, что армия сделает из тебя настоящего мужчину, а еще хотелось чего-то такого… чтобы кровь в виски, страх в душу и…
- Хватит, - не выдержав, отвожу глаза. - Хватит. Не хочу…
- Ты сам напросился, - пожимает плечами Дама.
Может, мне показалось, но на ее лице промелькнуло презрение. Нет, скорее всего, я ошибся.
Погрузившись в воспоминания давно минувших дней, разбуженные Дамой, я прикрываю глаза, и перед ними сразу же начинает вертеться калейдоскоп событий, о которых даже вспоминать не хочется.
- Все наши такие?
- Я уже говорила, все карты - военные инвалиды. Даже Девятка, не смотря на молодость успел поиграть в войнушки, получить инвалидность и орден в качестве утешительного приза.
- Я не о том, - говорю, открыв глаза.
- Тогда объясни по человечески, что ты хочешь узнать. Ты часто бываешь таким мутным, что без пол литра не разберешься.
- У всех карт в душе такая серость, тос?.. - тоска, ностальгия, апатия, ненависть и так далее, - перебила меня Дама. - Да, у всех, только по-своему. Никто из нас так и не смог вжиться в мирное окружение.
Мы как имплантированные органы, которые отторг огромный организм под названием общество. Нам не дано стать его частицами.
- Никогда, - шепчу еле слышно.
- Никогда, - так же вторит Дама.
- А как они выглядят? - спрашиваю, нарушив затянувшееся молчание.
- Кто?
- Хозяева.
- Не знаю. Даже никогда и не задумывалась над этим вопросом, - ответила Дама.
- Как у тебя все началось?
- Обычно. Когда у меня был первый сон, думала, что с ума схожу.
- А как это было? - спросил я.
- Как и у всех. Сон. Зеленая лужайка, голубое небо, пушистые облака и властный голос с неба предлагающий повоевать…
- И здоровое сильное тело, - дополняю ее. - Я сам тогда думал, что чердак съехал.
- Да. Совершенно здоровое. После того, как я сделала несколько шагов по зеленой траве, ощутила землю под ногами… В общем через минуту сквозь слезы счастья я сказала "да". Сперва была рядовой картой, потом пришло повышение. Я хороший солдат.
- Выходит, что ты ничем не отличаешься от нас, рядовых карт? - протягиваю разочарованно.
- Что я тебе и пытаюсь втолковать. Я даже не знаю, как мы сюда попадаем, и откуда берутся эти замечательные тела, - она ласково проводит руками по бедрам, - вместе с экипировкой. - План действий и вводные данные у меня появляются в голове точно так же как и необходимые в данной миссии знания об оружии и приемах работы с ним. Без лишней скромности могу сказать - в том, что касается огнестрельного оружия - я ас. Пистолет, автомат, снайперская винтовка - это привычные для меня инструменты, в отличие от этого антиквариата, для работы с которым мне необходимы знания, которые дают Хозяева, - говорит Дама, с презрением кивая на лежащий рядом меч. - У меня на шее точно такой же медальон, как и у тебя.
Расшнуровав на горле кольчугу, она демонстрирует тусклый кругляшек размером в пол-ладони на металлической цепочке.
- А транспортный модуль?
Дама расстегивает сумку и вытаскивает закамуфлированный под булыжник прибор.
Щелчок и камень раскрывается на две половинки, демонстрируя дисплей, на котором рубиновыми огоньками светятся две прижавшиеся друг к другу точки.
- Нажимаешь кнопку по завершении миссии и все люди, имеющие при себе медальоны, и находящиеся в радиусе восьми метров от модуля возвращаются домой. В случае чего с его помощью можно отыскивать раненых по излучению медальона.
- Или ликвидировать их в случае невозможности вытащить, чтобы не попали в руки врагу, - само по себе выскакивает наружу предположение. Что-то подобное я не то читал, не то смотрел по телевизору.
Дама бросает на меня столь красноречивый взгляд, что сразу же понимаю, что попал в десятку. Ничего не скажешь, предусмотрительные ребята эти Хозяева - никаких следов по окончании работы. Вот разве что…
- Что-то подсказывает мне, что медальоны уничтожают владельцев не успевших вернуться домой. Наиболее вероятно, что как только транспортный модуль покидает этот мир, унося с собой карты, находившиеся в радиусе восьми метров от него, все остальные бойцы, не успевшие вовремя к месту отправки ликвидируются, - выдаю на гора еще одну версию. - А? Угадал?
- Догада, - хмыкнула Дама и озадаченно почесала затылок. - Как додумался?
- Думал-думал и додумал, - улыбаюсь довольный своей правотой. - Хозяева не дураки и не могли пропустить такую брешь в схеме. Какой спрашивается смысл маскироваться под туземцев одеждой, манерами и оружием, если одна карта, попавшая живьем противнику в руки, разрушит все. Надо быть последним идиотом, чтобы в результате длительного и не совсем любезного общения не вытянуть из пленника все, что он знает и не понять, что он так же похож на аборигена как китаец на негра. Ведь, в конце концов, начинают говорить все, даже самые закоренелые герои. Это только в книжках бывают несгибаемые. В реальности существует масса способов повысить общительность человека и не только физических.
- Все именно так и обстоит. А ты умнее, чем кажешься.
- Стараюсь. Мои умственные способности естественно имеют границы, но они находятся далеко за пределами интеллекта среднестатистического большинства. И вообще, меня часто преследует мысль о собственной гениальности, к сожалению пока не признанной. - Навешиваю на лицо маску шутливой гордыни и надменности.
- Не зазнавайся, - улыбнулась Дама моим потугам.
- Кстати, ты никогда не задавала себе вопрос, почему в мире Хозяев все разговаривают на русском языке? Согласись, действительно необычно.
- Нет, как-то не доводилось. Возможно, между их и нашим миром существует некая связь. Это всего лишь предположение, к тому же не выдерживающее никакой критики.
- Почему же?
- На Земле помимо русского десятки языков, но ни с одним из них мы не сталкивались, - сказала Дама.
- Да, ты, несомненно, права.
- Не исключено, что мир Хозяев огромен, а мы побывали лишь в нескольких его уголках. Кто знает, какие языки доминируют на остальных территориях.
- Эмигранты, - неожиданно улыбаюсь я.
- Что эмигранты? - не поняла Дама.
- Может, в свое время их мир наполнили стада наших эмигрантов. Где только их сейчас нет. Наши ж как саранча. Как только прилетают на новое место, сразу же начинают заводить свои законы и грести все под себя. У меня один знакомый лет несколько назад уехал в штаты. Так вот он писал, что там государство в государстве. Большой русский район со своими правилами и законами в окружении гигантского англоговорящего города. Живя там даже не обязательно знать английский язык. Заходишь в магазин или бар, а там везде свои, и говорят исключительно по-русски.
- Ты комиком случайно не подрабатывал? - насмешливо хмыкнула Дама.
- Нет.
- А я уж было подумала, что какие-то кусочки твоей жизни мне неизвестны и забеспокоилась.
Не удержавшись перекривляю ее. Хотя, конечно Дама права, подобная версия больше к лицу комику, чем здравомыслящему человеку. Пора наверное уже привыкать сперва думать, а потом уже говорить, а то все время получается наоборот.
- А если миссия провалена? - подумав, спрашиваю, с интересом взглянув на булыжник, напичканный чужими технологиями. Интересно было бы узнать принцип его действия. Эх! Какая жалость, что Дама такая же пешка, как и я. Честно говоря, я ожидал большего от этого разговора.
- Разве голос с неба тебе об этом ничего не сказал? - удивленно смотрит Дама.
- Я хочу это услышать от тебя.
- Колода распускается. Исчезают сны и гаснут надежды. Это своего рода дополнительный стимул…
- Кнут, - уточняю.
Она утвердительно кивает головой:
- А сон это пряник. Очень сладкий и желанный.
Невольно улыбаюсь удачному сравнению. Старый как мир способ управления. Кнут и пряник - страх потерять сон и сам сон.
- Значит это мир Хозяев?
- Они так говорят, - сказала Дама.
Еще одна порция веток летит в затухающий костер. Почувствовав пищу, пламя жадными языками облизывает ее, пробуя на вкус.
- Тогда почему они не решают собственные проблемы сами, а привлекают нас?
- Возможно, загребают жар чужыми руками.
Судя по реакции, этот вопрос ее совершенно не заботит. Она вполне довольна тем, что имеет. Та же ситуация что и с остальными. Такое впечатление, что я единственный из колоды задаю себе вопросы, не касающиеся миссии. Это неправильно, люди не должны себя так вести. Всегда есть место любопытству, состраданию, жалости… Может это профессиональная черствость? Вряд ли, я ведь тоже солдат. У них же есть только поставленная задача и все. Максимальные отклонения: у Десятки потрепаться о бабах, у Девятки подростковое любопытство и однажды неординарное поведение по отношению к красивой киллерше. Все! Почему же тогда у меня все по-другому?
Почему все время голова забита комариной тучей вопросов?
- Неувязочка получается, - говорю поразмыслив. - Один и тот же мир, но в разных точках совершенно разный уровень технологий. Обкуренные в дым шахтеры с лазерными резаками, Волки с автоматами и, наконец, наши консервные банки с мечами. Так не бывает. А еще эти, как их, ну вспомни, ну которые лесные люди с интеллектуальными самонаводящимися осами. Ну, как они там обзывались?… Блин склероз замучил!
- Киреры, - подсказала Дама.
- Во, точно! Киреры. У них же вообще уникальные технологии были хоть сами чуть ли не нагишом ходили и сырое мясо жрали. Комбинация биологического оружия и паранормальных возможностей. Ты только вдумайся - туча ос управляемых мысленно и умеющих находить цель по запаху. Дал им какую-то тряпку понюхать, и все… хана человеку. От них ведь не убежишь и не спрячешься. Даже под землей найдут и до смерти ядом заширяют.
- Дима, ты не прав. У нас, я имею ввиду цивилизованную Европу, самолеты, ядерные технологи, вирусология, а у папуасов палка-копалка, фигвам, плановые дискотеки для вызывания дождя и решение продовольственной программы путем канибализма. Так что выходит, что бывает.
- Может быть, может быть, - неуверенно соглашаюсь с доводами собеседницы. Но все равно здесь дело не чисто… Скорее всего, все намного сложнее, чем говорит Дама.
- Объясни мне в качестве примера смысл этой миссии. Зачем нам этот ребенок? - киваю в сторону мирно дремлющего малыша.
- Могу лишь предположить, - Дама на мгновение задумалась и продолжила. - Все будут считать, что ребенок мертв и в будущем, когда нынешний правитель состарится, не будет принимать участие в игре за власть. Лет через пятнадцать он, получив неплохое образование у отшельников, вернется домой, покажет родовое клеймо на груди, или какой другой знак отличия, и займет место отца. В любом другом случае он находился бы в большой опасности, выступая в роли живого конкурента на престол.
Презрительно фыркаю:
- Дешевые политические игры. Неужели Хозяева притаскивают нас сюда, тратят силы на создание тел и прочие аспекты лишь для того, чтобы посадить на трон через пятнадцать лет какого-то мальчишку? Да в этом курятнике, скорее всего даже трона нет, разве что ночной горшок по совместительству используют.
- Во первых, это всего лишь мое предположение построенное на сюжетах книг о полном коварства и заговоров средневековье, а во вторых ты не видишь очевидного, - глубокомысленно заметила Дама. - В зависимости от того, как и чему научат мальчика отшельники, будет зависеть направление развития и политика его крохотного государства. Воспитают воином, и еще через десяток лет возникнет могучая империя под его руководством, и так далее. Подобных примеров можно придумывать до бесконечности. Скорее всего, что Хозяева просчитывают далеко наперед, и строят какие-то, известные лишь им, схемы. И вообще не забивай голову глупостями. Какая тебе разница, зачем мы похитили мальчика? Главное, что мы практически выполнили миссию и заслужили следующий сон, - она мечтательно улыбнулась. - Ты ведь получил в этой миссии все о чем мечтаешь: хороший бой, здоровое тело и профессиональные знаний. Вкусил массу острых ощущений и, наконец, самое главное - мы победили. О чем еще можно мечтать?
- О чем мечтать? - переспрашиваю, ошарашенный ее словами. - А как же Десятка? Ты ведь убила его.
- Мелочи, - хмыкнула женщина. - На следующей миссии у нас будет новая колода.
Замолкаю, оглушенный таким безразличием к жизни собственного подчиненного.
- А что телохранители и убийцы тоже читают книги о коварном средневековье? - нарушаю неловкую тишину спустя некоторое время.
Дама недовольно скривилась:
- Во первых не убийца а солдат, между прочим такой же как и ты, а во вторых у меня два заочных образования. Филфак и история.
- Ну-у-у! - протягиваю с уважением.
- Вот тебе и ну, - уже с улыбкой передразнивает Дама. - Совмещала работу с учебой.
- Тогда зачем тебе понадобилась такая грязная и опасная специальность? При двух-то высших образованьях за плечами. Нашла бы себе тихое спокойное место и преподавала бы потихоньку.
- Я люблю свою работу, и никогда бы ее не променяла ни на что другое, если бы не та мина. А кроме любви, немалую роль играют деньги. Ты знаешь, сколько зарабатывает наемник или хороший телохранитель?
- Без понятия. Я далек от этих вопросов.
- Много Дима, много. - Устало зевнув, предложила, - Может хватит на сегодня вопросов? Устала и спать хочется. Вряд ли сюда кто забредет, так что можно подремать до рассвета. Ты как?
- Я за, - с радостью принимаю предложение.
Жаль конечно, что не удалось получить ответы на все вопросы… Слишком уж много белых пятен… Мрачной дождевой тучей пришла в голову мысль, что завтра утром мы сдадим отшельникам ребенка, Дама нажмет кнопку на транспортном модуле и… Нет, даже думать об этом не хочу. Возвращение в реальный мир хуже самого страшного кошмара. Опять уродливо торчащая нога, серость в душе и жалость окружающих, вызывающая у меня лишь злость и ощущение оплеванности. А еще ненужность… Хотя нет! Невольно вспомнились глаза полные осени и легкая, немного грустная улыбка Ди. Она обещала завтра прийти в гости… Да именно завтра, потому, что в реальном мире все еще длится ночь. Во сне могут пройти недели, но в реальности это будет всего лишь одна ночь. Никакой взаимосвязи времен.
В мыслях буравчиком вертится червь сомнений, прогрызая слои имеющейся информации.
Что-то здесь не так. Что? Ах да! Понял! В случае невыполнения миссии колода распускается. А ведь на самом деле я завалил предыдущую миссию, иначе это не назовешь. Вместо того, чтобы грохнуть вожака Волков я отдал ему собственную аптечку. И что, спрашивается, на меня тогда нашло? Неужели Хозяева не проверяют результат нашей работы? На сто процентов уверен в обратном. Конечно, в какой-то степени я перестраховался и принес нож с кровью главаря. В крайнем случае, хоть будет повод отмазаться - мол делал что мог. Выходит, что Хозяева в курсе, что миссия не была выполнена, но в то же время не реагируют как положено? Почему?
Нынешней миссии уже не должно было быть… Так, попробуем мыслить логически. Что мы имеем? А имеем мы два возможных варианта развития событий. Или Хозяева еще не в курсе, что главарь жив, или же они затеяли какую-то хитрую игру. Какую, и зачем им играть с нами не имею ни малейшего представления.
С подозрением поглядываю на устраивающуюся на куче из веток и осенних листьев Даме. А вдруг она замешана в игру Хозяев? Может она мне слила дезу чистой воды, лишь для того… для того… А черт его знает для чего! Сплошные догадки.
- Дима, - тихо окликает меня Дама. Она уже легла, закутавшись в единственный имеющийся у нас плащ. Свой я оставил в комнате замка.
- Ну? - я все еще в паутине догадок и размышлений.
- Ложись рядом со мной. Теплее будет.
- Угу.
- Только посмотри сперва как малыш. Укутай его хорошенько и подбрось веток в костер.
Утвердительно машу головой и иду к нашему маленькому пленнику, лежащему с обратной стороны костра в глубокой нише между тремя смыкающимися верхушками валунами. Дама настояла на именно таком размещении - мы ближе к выходу из расщелины, а ребенок в наиболее безопасном месте. Закутанный в толстый кокон пестрого тряпья он мирно посапывает, засунув большой палец в рот. Опыта общения с детьми у меня никакого, своими-то к счастью не успел обзавестись, поэтому ограничиваюсь кормлением костра.
- Как он? - спрашивает Дама, когда я ложусь рядом.
- Горит.
- Что? У него температура? - взволнованно приподнимается на локти.
- Какая еще температура, - бормочу сквозь зев. - Веток подбросил, вот и горит.
- Фу-ты, напугал, - облегченно вздыхает и ложится обратно. - Двигайся ближе. И не бойся, я не кусаюсь. Плащом прикройся, ветки скоро прогорят, холодно будет.
- Испугала ежа голой задницей, - тихонько бормочу, закрывая глаза.
Дама тихонько прыснула:
- Сам придумал?
- В книжке прочитал. Спать давай.
Легкий порыв ветра раздувает костер, и в нашу сторону летят снопы искр. Кашляя от дыма, укрываюсь краем плаща.
Отбрасываю клубящиеся мысли подальше и медленно погружаюсь в сон. Завтра будет день и к нему нужно быть готовым, а для этого требуется хорошо выспаться.
Дама лежит на боку, плотно прижавшись ко мне спиной. Пробормотав что-то несвязанное, она поворачивается ко мне лицом и прижимается еще сильнее. Сон как рукой сняло. Сейчас, я, как тогда верхом на лошади за ее спиной, чувствую, что рядом со мной не суровая тетка лет тридцати пяти с резким командирским голосом, а симпатичная женщина с упирающейся в меня тугой, будоражащей воображение грудью и горячим дыханием. Не удержавшись, обнимаю ее рукой и еще сильнее прижимаю к себе, желая впитать давно забытое тепло женского тела. Дыхание Дамы по-прежнему ровное и глубокое. Моя рука скользит по ее коротко стриженным волосам, когда замечаю, что на меня пристально смотрят бесцветные глаза.
- Смелее солдат, - с манящей улыбкой шепчут близкие губы. - Я же говорила, что не кусаюсь.
- Про ежа я уже говорил? - пытаюсь скрыть неловкость.
Чувствую себя как ребенок, застуканный мамой за листанием журнала для взрослых.
- Говорил, - улыбается она.
- Послушай, Дама, я только…
- Этой ночью можешь звать меня Ларисой, - жарко шепчут губы у самого уха.
- Это настоящее имя?
- Какая тебя разница, - сильные привыкшие к оружию пальцы расшнуровывают завязки на кольчуге.
- Тогда…
Жаждущие ласки губы закрывают мне рот, не дав договорить. Не могу сказать, что я против.