Парацельс сдался минут через сорок, хотя, надо отдать ему должное, он не халтурил и выкладывался по полной программе и разве только с бубном вокруг меня не танцевал.
Сначала он пытался воздействовать на меня дистанционно, видимо, подходить ближе ему очень не хотелось. Когда это ни к чему не привело, он попросил меня сесть в кресло и положил руки мне на плечи. Через десять минут он попросил меня лечь на кушетку, а сам прикасался к разным частям моего тела. В какой-то момент я даже подумал, что он попытается задушить меня подушкой, но он таки сумел удержать себя в руках.
В конце концов он обессиленно рухнул на стул и сообщил, что мы можем его пристрелить.
— Как-нибудь в другой раз, — сказал Гарри, но пистолет на всякий случай убирать не стал.
— Я ничего не могу сделать, — сказал Парацельс. — Такое в моей практике впервые, а практика у меня довольно обширная.
— А можете описать проблему? — поинтересовался я.
— Я вас даже не вижу, — сказал он. — То есть, когда я на вас смотрю, то вот вы, прямо передо мной на диване сидите. А когда я использую свой… э… я называю это "лечебный взор", то вы просто пропадаете. Вместо человеческого силуэта я вижу просто какое-то размытое облако. Пятно тумана. Вы супермен?
— Да, — сказал я.
— И в чем заключается ваша способность?
— У меня много способностей, — сказал я.
— Так не бывает, — сказал он.
— Бывает.
— Вы хотите сказать, что вы — джокер?
— Что-то типа того.
— Я думал, джокеры — это миф.
— Когда-то все думали, что супермены бывают только в комиксах.
— Тоже верно, — согласился он. — И зачем вы устроили этот спектакль?
— Проверяли одну теорию, — сказал я. — Не стоит спрашивать, какую. Мы все равно не скажем.
— Как хотите, — сказал он. — Я получил способности к исцелению около пяти лет назад. С тех пор я имел дело и с обычными людьми, и с суперменами, но такого, как вы, я еще не видел.
— Мир полон сюрпризов, — сказал я.
— И все они неприятные, — добавил Гарри.
* * *
— Мне кажется, трех раз достаточно, — сказал Гарри, когда мы отъехали от жилья Парацельса на пару кварталов. — Продолжать дальше смысле нет. Не знаю, чем по тебе шарахнули в Москве, но очевидно, что среднестатистический некст такого учинить не может. Похоже, они быстро нашли адекватную замену Безопаснику.
— А теперь они ищут адекватную замену адекватной замене Безопасника, — сказал я. — Но ты прав, в продолжении я тоже смысла не вижу.
Нулить Парацельса я не стал. Он не был преступником, работал официально, и специфика его скилла вряд ли позволила бы ему развиться до контролера класса "апокалипсис". Док, конечно, хотел бы нулить и убивать всех подряд, но я решил, что очередность буду устанавливать сам.
— Как так получилось, что он тебя даже не видел? — поинтересовался Гарри.
— Понятия не имею, — сказал я. — Визуализация воздействия скиллов на окружающий мир — дело сугубо индивидуальное. Каждый видит что-то свое.
— И что видишь ты?
— Я столько всего вижу, что глаза разбегаются, — сказал я.
— И это, кстати, снижает твою эффективность в бою, — заметил он. — У меня есть список твоих скиллов, и я вижу, что зачастую наиболее вместо эффективного ты выбираешь тот, к которому больше привык.
— Я — неэффективный тормоз, — согласился я. — Найдите себе другого джокера и спасайте мир вместе с ним.
* * *
Китайцы хотели гарантий.
Они соглашались с доводами Бордена о том, что никаких гарантий в такого рода вопросах быть не может, и все равно хотели гарантий.
Хоть каких-нибудь.
Чего китайцы точно не хотели, так это договариваться. В смысле, не с нами договариваться, а со своими мятежными некстами. Об умении коммунистической партии Китая вести переговоры с инакомыслящими ходили легенды еще со времен площади Тяньаньмэнь.
Парадокс ситуации заключался в том, что в мирном урегулировании этого вопроса не был заинтересован вообще никто, за исключением самих некстов, поднявших мятеж. Мировое сообщество, на словах выступающее против силового урегулирования ситуации, затаилось и так, затаившись, жаждало крови. Дело было не только в священной корове территориальной целостности, никто не хотел создания очень опасного прецедента, тем более, что речь шла не о какой-то захолустной стране Третьего мира, а об одной из лидирующих держав.
Мне на территориальную целостность Китая было плевать. Я вообще не понимаю, чего все в середине двадцать первого века все носятся с этой территориальной целостностью, как с писаной торбой. У интернета, например, нет никаких границ, и хотя тот же Китай пытается с этим утверждением не согласиться, у него мало что получается.
На что мне было не плевать, так это на тот факт, что в результате моих действий может погибнуть несколько тысяч человек. Потому что никаких сомнений в том, что если я добьюсь успеха и китайские нексты потеряют свои способности, церемониться с ними никто не будет.
Когда я поделился своими сомнениями с Гарри, тот неожиданно легко согласился.
— Мы пока ни до чего и не договорились, так что можем соскочить в любой момент, — сказал он. — Всегда можно вернуться в первоначальному плану и выбивать некстов поодиночке. Я вообще не понимаю, чего ты так уцепился за второй аспект.
А и действительно, чего я так зацепился за второй аспект?
Наверное, от лени. Второй аспект действовал по площадям и казался мне более эффективным. Одно срабатывание — и сотня некстов долой, как в Москве. Это казалось гораздо проще, чем нулить их всех вручную.
Но полагаться на то, что срабатывает вне зависимости от твоего желания, было нельзя, поэтому я и пытался задействовать его в "лабораторных" условиях, и отчего потенциальная миссия в Китае казалась одной большой авантюрой.
Ицхак о переговорах Гарри с китайцами наверняка знал, в конце концов, мы продолжали пользоваться его гостеприимством, но делал вид, что не знает. Так ему было проще.
История в очередной раз зависла в мертвой точке, и я в очередной раз подумал о том, как мне это надоело.
Мир словно не хотел, чтобы его спасали.
Когда очередной избранный получает свой главный квест по искоренению мирового зла, ему тут же подгоняют соответствующее снаряжение, знакомят с командой поддержки во главе с мудрым наставником, который в заявленной проблематике непременно шарит, обещают соразмерную тяжести ситуации награду и вообще по мере сил и возможностей содействуют, разве что красную ковровую дорожку в начале похода не расстилают.
А тут что-то как-то не так.
Снаряжение идет по разряду "чо сам найдешь", вместо команды один иностранный суперубийца с неясными мотивами и группа сгорающих от жажды мести израильтян, единственный вроде бы шарящий в ситуации персонаж играет на другой стороне, а в качестве награды маячит разве что пуля в затылок. И черт с ними, с красными ковровыми дорожками, лишь бы никто не мешал.
Так ведь мешают. Покажите мне еще одного героя, которого все время великой миссии то и дело в застенки бросить норовят.
Ладно, одного напомнили, зачет. А еще?
Границу просто так не пересечь, в аэропортах нашего брата пасут, за последнее время я так часто менял документы, что уже не помню, какую фамилию надо говорить на паспортном контроле. О том, что на родине меня вообще в федеральный розыск объявили, я даже не говорю.
Плюнуть на все, отправиться на Гаити, грохнуть Кракена, покреститься в негры, стать новым Папой Доком и делать, что захочу… Или просто какой-нибудь левый остров себе отжать, тогда пункт с Кракеном можно будет вычеркнуть.
— Насчет острова, кстати, неплохая идея, — сказал Гарри, и тут я обнаружил, что последнюю фразу думал вслух. — Только надо брать какой-нибудь со сложившейся инфраструктурой. Чтоб можно было в магазин пойти, а не самому на пальму за бананами лезть.
— Да что мне те бананы, — сказал я.
— А, тебе лезть и не придется, я забыл, — сказал он. — Кстати, вот об этом. Ты никогда не думал, что в контролеры класса “апокалипсис”, чьего появления мы всеми силами стараемся избежать, может выбиться какой-нибудь шаман из племени мумба-юмба, о котором нам вообще ничего неизвестно? Захочет он, например, дождь призвать, тут всей нашей цивилизации и конец.
— Думал, — сказал я. — А что толку?
— Я к тому, что конец света по версии Зеро может придти к нам откуда угодно, — сказал Гарри. — И все, что мы можем, это лишь стараться его предотвратить. Но никаких гарантий. Я китайцам, кстати, так и сказал — никаких гарантий.
— А они что?
— А они мнутся, — сказал Гарри. — Думают, прикидывают. Там тоже много людей и у всех свои интересы. Ты ж понимаешь, если ты влезешь и у тебя по каким-то причинам не получится, им все равно придется продавливать силовой вариант. Вплоть до ядерного удара по своей территории.
— На это они не пойдут, — сказал я не слишком уверенно. — Никто на такое не пойдет.
Суперубийца пожал плечами.
— Блажен, кто верует, — сказал он. — Китай — это игрок номер два на мировой арене. Или номер три, как посчитать. И все то время, что тянется этот внутренний конфликт, он теряет очки.
— Ты так говоришь, как будто мы тут в футбол играем.
— Политика немного сложнее, чем футбол, — сказал Гарри. — Поверь человеку, выросшему в стране, где разбираются и в том, и в другом.
— Политика — это продолжение футбола другими средствами, — сказал я.
— Мне иногда кажется, ты совсем не думаешь, что говоришь, — сказал он. — Лишь бы ляпнуть что-нибудь с уверенным видом.
— На том и стою.
— Мяч не на нашей стороне, — сказал Гарри. — Он пока завис над стадионом, и черт его знает, к какой команде он свалится.
— А вот это к чему сейчас было?
— К тому, что надо что-то делать, — сказал Гарри. — Мне надоело сидеть на месте и любоваться закатами.
— Сегодня закат был очень даже ничего, — сказал я.
— Есть такой генерал Шэн, — сказал Гарри. — Он очень заинтересован в решении вопроса с мятежной провинцией и готов предоставить нам помощь, в разумных пределах, конечно. И гарантировать безопасные пути отхода, насколько это будет в его силах.
— А он генерал чего? — поинтересовался я.
— Какая тебе разница?
— Никакой, — согласился я. — Но у меня создается впечатление, что ты очень хочешь, чтобы мы влезли в Китай. Зачем?
— Помимо проверки теории о втором аспекте?
— Помимо.
— Ну, чисто теоретически, мы против однополярного мира, — сказал Гарри.
— Если только этот полюс — не вы, — сказал я.
— За это вы нас и не любите, — сказал он. — Но те времена давно прошли и уже вряд ли вернутся.
Я включил планшет, открыл "ворона" и увидел очередное входящее от Дока. Пробежал его глазами, не слишком внимательно, потому что ничего ценного он, как обычно, не писал.
Выключил планшет.
— Мне все равно не нравится эта идея.
— Понимаю, — сказал Гарри.
— Мне претит быть тупым орудием в руках репрессивного аппарата коммунистической партии Китая.
— Кому ж нравится быть тупым орудием?
— И потом, там тысячи некстов, и мы ни черта не знаем об их способностях.
— Вообще-то, знаем. Генерал Шэн прислал мне подробный список.
— И если мы влезем, они все умрут.
— Они в любом случае умрут, — сказал Гарри. — Переговорный процесс затеян лишь для того, чтобы выиграть время на разработку силовой операции. Они подняли мятеж, во время которого погибли тысячи военных и сотни мирных жителей. А компартия там вообще не склонна к переговорам, вспомни Тяньаньмэнь.
— Тупая, в целом, идея.
— Согласен.
— Звони своему Шэну, — вздохнул я.
* * *
Генерал Шэн оказался совсем не таким, как я его себе представлял.
Я ожидал увидеть какого-нибудь невысокого, худого и умудренного жизнью старикана, цитирующего Лао-Цзы с бесконечной восточной мудростью в раскосых глазах, а передо мной предстал мужчина лет сорока, вполне атлетического телосложения и ростом он был почти с меня, что китайцам, в общем-то, несвойственно.
Для того, чтобы принять решение, собраться и прилететь на переговоры из Поднебесной лично, ему потребовалось меньше суток, и уже вечером следующего дня мы сидели в отдельном кабинете одного из самых фешенебельных ресторанов Барселоны и обсуждали вопросы, которые могли бы отбить аппетит у кого угодно.
Английский у генерала был безупречен.
— Значит, вы Джокер? — сказал он, глядя мне прямо в глаза.
— Да, — сказал я.
— А вы? — он перевел взгляд на Гарри.
— Я — его импресарио.
— И вы готовы помочь нам в решении возникшей проблемы?
— Да. Но не безвозмездно.
— Каков радиус действия вашей способности? — быстро сориентировался генерал Шэн.
— Несколько километров.
— Вряд ли у вас получится подобраться к ним скрытно, — сказал он.
Борден пожал плечами.
— Все решаемо, — сказал он.
— Да — согласился генерал Шэн. — Все решаемо. Обычно мы не прибегаем к услугам со стороны, особенно когда речь идет о сугубо наших внутренних делах, но тут, я полагаю, случай исключительный. И в какую сумму нам обойдутся ваши услуги?
Гарри назвал сумму.
— Это много, — сказал генерал Шэн. — Это очень много.
— А в какую сумму вы оцениваете жизни ваших солдат? — поинтересовался Гарри. — Вы уже попытались атаковать в лоб, расскажите, сколько вам это стоило.
— Я не могу распоряжаться такими суммами в одиночку, — сказал генерал Шэн.
— Можете, — сказал Гарри. — Иначе вас бы здесь не было.
Генерал Шэн нахмурился и побарабанил пальцами по столу.
— Руководство страны еще не приняло окончательного решения по тому вопросу, — сказал он. — Есть люди, настаивающие на мирном урегулировании конфликта.
Как я уже говорил, я не слишком умелый физиономист, но сейчас даже я мог увидеть неодобрение, появившееся на лице генерала Шэна, когда он говорил об этих людях.
— Тем не менее, вы здесь, — констатировал Гарри.
— Я действую на свой страх и риск, — сказал генерал Шэн. — Если мы с вами договоримся и даже если у вас все получится, последствия для меня все равно могут быть… очень неприятными. Но я готов пойти на риск, потому что я верю в свою правоту. А во что верите вы?
— В деньги, — сказал Гарри.
— Только ли деньги вами движут?
— Помощь братскому народу Китая — святой долг каждого английского джентльмена, — сказал я.
Генерал Шэн нахмурился еще сильнее.
— Мне не нравятся такие шутки, — сообщил он.
— Простите, — сказал я. — Но озвученный нами мотив — жажда наживы — вас не устраивает, поэтому я предложил другой вариант.
— И когда вы готовы приступить?
— Как только увидим деньги на указанных нами счетах, — сказал Гарри. — Но вы должны знать, что есть еще одна проблема. Логистическая.
— Проверки в аэропортах, — кивнул генерал Шэн. — Мне следовало знать, что вы — вне закона.
— Любой некст такой силы, не состоящий на госслужбе, в наше время находится вне закона, — сказал Гарри.
— Так почему бы вашему другу не пойти на госслужбу? — поинтересовался генерал Шэн.
— Там столько не заплатят, — сказал я.
Про деньги, которые нам следует запросить у китайцев, первым заговорил Гарри, и я признал, что он был абсолютно прав. Деньги давали нам видимый и очевидный мотив, получив который китайцы воздержатся от лишних вопросов и будут искать мотив истинный не столь усердно.
Кроме того, оперативный фонд, который Гарри увел у своего начальства, тоже не бесконечный, а деньги здорово упрощают жизнь даже в наши смутные времена.
А сумма была озвучена очень приличная. Правда, чтобы наслаждаться благами, из нее вытекающими, нам следовало сначала успешно завершить миссию в Китае, а затем — предотвратить апокалипсис, но этим я все равно и так занимался.
И по большей части, бесплатно.
— Нексты, — неодобрительно сказал генерал Шэн. — лучше бы вас вообще не было.
— Это да, — сказал я. — Здесь я не могу не согласиться.