Никакого бункера, конечно, там, куда мы ехали, не оказалось. Вместо него был обычный здоровенный трехэтажный дом красного кирпича, обнесенный обычным высоченным забором из того же материала. Снаружи у ворот стояла машина, в которой сидели двое из расходного материала. За воротами их обнаружился еще целый взвод, и некоторые из них действительно были с автоматами. Стилет загнал свою машину в подземный гараж, и затем мы, не выходя на улицу, переместились в его гостиную. Там стояли кожаные диваны, кожаные кресла, невысокие деревянные столы с разнообразной выпивкой и весело трещал камин.

Уютно так. Когда я стану новым темным властелином, обязательно себе такое же заведу.

— Ладно, перейдем к делу, — сказал я, усаживаясь в одно из кресел. — Чего тебе от меня надо?

— А тебе от меня?

Я задумался.

— Мне бы пересидеть где-нибудь пару дней.

— Валяй, сиди, — он махнул рукой. — Наверху много пустых спален.

— А что взамен?

— Выпьешь что-нибудь? — спросил он, беря стакан и булькая в него коньяка.

— Может, попозже.

— Тогда сам себе наливай, как решишься, — сказал он, сделал глоток и закурил. — Ты уже овладел моим скиллом?

— Нет.

— А Факела?

— Тоже нет.

— А Разряда?

— На тебя что, пол-управления работает?

— Нет, но источников информации хватает. Так что там с моим вопросом?

— Не овладел.

— А чего так?

— Я знаю? Может, кальция не хватает.

— Так себе шутка.

— Я не выспался, устал, и на моих глазах совсем недавно перебили кучу народа.

— Так бывает, — сказал он. — Собственно говоря, только так и бывает с теми, кто садится с большими мальчиками играть в большие игры, правил которых он не понимает.

— Может, это потому что большие мальчики предпочитают говорить загадками и никто ни хрена не объясняет? — спросил я.

— Обрати внимание, я-то ответил на все твои вопросы.

— Кроме главного.

— А если мне сейчас ничего от тебя не надо? — спросил он.

— И поэтому ты сам поехал встречать меня у метро, привез к себе и отвечаешь на мои вопросы, ага. Ты просто добрый самаритянин, как и твои гопники с автоматами.

— Ключевое слово было «сейчас», — сказал он. — Пока ты не овладел даже теми скиллами, что у тебя уже должны были быть, пока не прокачал способности. Что мне с тобой делать? Автомат вручить? Я приехал за тобой и помогаю тебе, потому что хочу сберечь тебя для грядущих битв.

— А они грядут?

— Увы, — сказал Стилет. — Мир меняется, и мы понятия не имеем, каким он окажется завтра. Битвы, несомненно, грядут, но мы не знаем, с кем и на каком уровне нам придется столкнуться. Ты — оружие, ты — потенциально один из самых опасных людей в мире, и когда начнется Армагеддон, я бы предпочел, чтобы ты был на моей стороне.

— А можно как-нибудь без Армагеддона? — попросил я.

— Боюсь, не проскочим. Скиллы — это оружие массового поражения, доступ к которому предоставили обычным людям. Самым разным людям. И никаких перекрестных проверок, двойных ключей и систем сдерживания. Хочешь — спасай жизни, хочешь — убивай. И боюсь, что противодействовать им обычными средствами скоро будет невозможно, а наш самый крутой на данный момент боец работает на государственную структуру, и поэтому он по определению недостаточно эффективен.

— Ты ж бандит, — сказал я. — С каких пор бандитов заботят такие вопросы?

— Я бизнесмен, а заниматься бизнесом в охваченном хаосом мире несколько неэффективно.

— И какой план? — спросил я.

— Мы будем сидеть и ждать, чем закончится эта история с Лигой Равновесия, — сказал он. — И начнем действовать только тогда, когда итоги будут нам известны.

— Отличный план, — одобрил я.

Он докурил сигарету и бросил окурок в камин, после чего уселся в кресло напротив меня.

— Ты когда-нибудь думал о том, откуда взялись наши способности?

— Как и все, — сказал я. — Есть множество версий.

— И какая из них тебе ближе? Инопланетяне? Божественное вмешательство?

— Я предпочел бы что-нибудь более приземленное, — сказал я.

— Как и я. Ты знаешь, где началась эпидемия?

— Где-то в Латинской Америке.

— Удалось даже точно установить деревню, в которой была зафиксирована первая вспышка, — сказал он.

— Дай угадаю, — сказал я. — Ты хочешь отправиться туда и поискать, нет ли в окрестностях этой деревни чего-нибудь интересного, типа следов от высадки пришельцев или развалин секретной лаборатории ЦРУ.

— Нет, — сказал он. — Спецслужбы там все уже облазили, и если бы они там что-нибудь нашли, я бы об этом уже знал. Кроме того, секретные лаборатории ЦРУ в бедных странах Латинской Америки — это миф и штамп, растиражированный дешевыми американскими боевиками. Вопросы логистики убивают всю такую секретность на корню.

— Значит, в Латинскую Америку мы не поедем, — констатировал я. — Жаль. Всегда хотел там побывать.

— Может, еще и побываешь, — сказал он. — Какие твои годы. Но мне на самом деле хотелось бы знать, с чего это все началось и почему так происходит. Потому что только владея информацией о сути явления, ты можешь делать прогнозы относительно того, что будет дальше.

— Однако, Армагеддон тебе удалось напророчить и без информации о сути, — заметил я.

— О, для этого достаточно только посмотреть в окно, — сказал Стилет.

* * *

Безопасник был жив, но не так уж цел и невредим, как говорил Стилет. Взрывом его таки немного покоцало, и сейчас звезда российского суперменства лежала в спецбольничке и на ней прокачивали свои скиллы наши лучшие целители.

Так же, как и над уцелевшими танкистами. Спецназовцам же не повезло, у них не было ни защитных скиллов, ни достаточно толстой брони, так что с территории завода никто из них так и не вышел.

По данным из неустановленных источников, работавших на Стилета, во время своей последней операции Лига Равновесия потеряла двадцать с лишним человек, и примерно вдвое меньшему количеству удалось уйти до прибытия подкреплений. Управление Н уравновесилось на шестнадцать оперативников и пятерых некстов. Ни Разряда ни Стеклореза в числе погибших не было, чему я мысленно порадовался.

Но в целом ситуация была не очень.

В городе было объявлено чрезвычайное положение, людей просили без необходимости не выходить из квартир, службы правопорядка и МЧС перешли на усиленное дежурство, а по улицам ездили танки.

И никто понятия не имел, что делать, потому что, по сути, это была война, но на каком-то новом, непривычном человечеству уровне. Ветер Джихада в свое время тоже натворил дел, и никто тоже толком не знал, что делать, но тогда Ветер Джихада был всего лишь единичным фанатиком, бившим по всем подряд. Лига же показала отличную организацию и слаженные действия военных специалистов с некстами, уж какими бы мотивами те нексты на самом деле ни руководствовались.

Поговаривают, что и Ветер Джихада собирается устроить нечто подобное, но это пока в планах. С тех пор, как он спрятался во глубине аравийских песков, информация о нем поступает исключительно обрывочная и неизвестно, насколько достоверная.

Ранним утром — часов в одиннадцать — я спустился по широкой лестнице, пошел на оборудованную по последнему слову техники кухню Стилета и обнаружил там хозяина дома в компании с типом, чье лицо показалось мне подозрительно знакомым.

Ну, это в первые пять секунд, потом-то я его узнал, и казаться мне перестало.

— Привет, — сказал Ловкач.

— Привет, — буркнул я, ставя чашку в кофемашину.

— Как спалось? — поинтересовался Стилет.

— Ворочался всю ночь, потом наконец-то нашел эту чертову горошину и спал, как младенец, — сказал я.

— Какой-то ты недружелюбный, — сказал Ловкач. — А я уж, было, извиниться хотел.

— Валяй, извиняйся, — я забрал чашку с капучино, бросил туда две ложки сахара и уселся на высокий табурет у барной стойки, помешивая напиток.

— Но потом я подумал, я с чего мне извиняться? — сказал Ловкач. — Напротив, ты ведь еще благодарить меня должен. Если б я тебе не инициировал, так и ходил бы всю жизнь лох лохом.

— Валяй, не извиняйся, — сказал я.

— Надеюсь, вы не подеретесь, — сказал Стилет. — А если все же захотите выяснить отношения, то, пожалуйста, без скиллов и на улице.

Я окинул фигуру Ловкача взглядом. Пожалуй, без скиллов и на улице я его без проблем на запчасти разобрал бы, но делать этого совершенно не хотелось. К чему напрягаться? Кроме того, особых претензий у меня к нему не было, а то, что он меня раздражал… ну, пока я кофе не выпил, меня почти все раздражают, это ж не повод, чтобы апокалипсис устраивать.

— А ты чего не на работе? — поинтересовался я у Стилета. — Зловещие планы по порабощению города не требуют твоего непосредственного участия?

— Как любили говорить итальянские мафиози, мы залегли на тюфяки, — сказал Стилет. — Сидим тихо, не отсвечиваем, ждем, пока все это закончится.

— А оно закончится? — спросил Ловкач.

— Вне всякого сомнения. После такого шума Лига уйдет из города и страны. Не думаю, что будет что-то еще.

— Но Безопасник все еще жив, — возразил Ловкач. — Если они уйдут сейчас, они признают свое поражение, так и не сумев уделать приоритетную цель.

— Они попробовали его на зуб, — сказал Стилет. — И поняли, что пока не в состоянии его… уделать. Думаю, они уже выпалили по нему из своего главного калибра, и придумать что-то еще пока не в состоянии. Тут надо или повышать ставки, а это мы уже чуть ли не о ядерном оружии говорим, или искать другой подход. И я начинаю думать, что в лоб эта проблема не решается.

— Ясное дело, — сказал Ловкач. — Тут проблема в том, что он свое защитное поле может накачивать, и никто не знает, до каких пределов.

— Но даже в пассивном состоянии оно держит пулю из снайперской винтовки, — сказал Стилет.

— За что вы его так не любите? — поинтересовался я.

— Нельзя сказать, что мы его не любим, — сказал Стилет. — И, в общем-то, я не уверен, что даже располагая средствами, стал бы его убивать. В некотором смысле он весьма полезен. Это же так, просто упражнения на тему, своего рода игра ума. Как поймать неуловимое, как разглядеть невидимое, как уничтожить неуязвимое.

— Ну, как показал опыт Лиги, вариант «взять пушки побольше» тут не срабатывает.

— Я давно это подозревал, — сказал Стилет.

— Он как Халк, — сказал Ловкач. — Только не в нападении, а в защите.

— Говорят, против Халка неплохо работают Камни Бесконечности, — заметил я.

— И это снова возвращает нас на исходную позицию, — сказал Стилет, доставая из тостера кусок хлеба и намазывая его джемом. Надо же, суперзлодеи тоже любят сладенькое. — Что есть наши суперсилы и откуда они взялись.

— Самым удобным вариантом объяснения была бы магия, — заметил я.

— Малыш мнит себя Гарри Поттером? — поинтересовался Ловкач, и я подумал, не стоит ли пересмотреть свои взгляды по поводу предложения Стилета выйти на улицу. — Давно волшебной палочкой по зубам не получал?

— Нет, просто магия — это такая древняя штука, которой вообще удобно все объяснять, — сказал я. — Кроме того, имея дело с магией, ты непременно находишь ответы на все интересующие тебя вопросы. Потому что когда есть магия, то в комплекте обязательно идут древние пророчества разной степени туманности, оракулы, которые их изрекают, мудрецы, которые могут истолковать то, что изрекли оракулы, и куча древних библиотек, в которых могущественные манускрипты и зловещие гримуары только и ждут того, чтобы их прочитали. Кроме того, если ты живешь в магическом мире, то ты всегда можешь найти какой-нибудь убер-артефакт, чтобы всех нагнуть.

— Проблема только в том, что такой артефакт может найти и другая сторона, — сказал Стилет.

— Ну, это такой риск, от которого никуда не деться, — сказал я. — Опять же, надо лучше выбирать сторону.

— Ты свою так и не выбрал, — заметил Ловкач. — То ты эник, то ты с нами…

— Я не с вами, — сказал я. — Я тут просто перекантоваться, а потом уже буду решать.

— Меня это устраивает, — сказал Стилет. — Не лезь к нему с этим, Леонид.

— Не буду, — Ловкач демонстративно поднял руки. — Это ваши дела, это меня вообще не касается.

— Верно, — сказал Стилет. — И да, объяснение в виде магии и меня бы вполне устроило. Потому что магия — это система, а систему всегда можно взломать. Но сдается мне, что это ни черта не магия.

— Продвинутая технология неотличима от магии, — сказал Ловкач.

— Допустим, — согласился Стилет. — Но тогда возникает другой вопрос. Чья это технология?

— Едва ли наша, — сказал Ловкач. — Я имею в виду, мы ж никаких гаджетов не носим, кнопки не нажимаем, интуитивно-понятный интерфейс не юзаем.

— Мы пользуемся, но сами не понимаем, чем, — снова кивнул Стилет и откусил от бутерброда. — Это, в принципе, с человечеством даже не вчера началось, но сегодня явление достигло апогея. Но если это на самом деле технология, то кто нам ее вручил и зачем?

— Ну, если бы речь шла о научной фантастике, я бы предположил, что технологию нам вручили инопланетяне, — сказал я. — Очень могущественные инопланетяне, которым, почему-то, не все равно, что творится на нашей захолустной планетке с жалкими семью миллиардами населения. Что касается второго вопроса… Зачем? Может быть, им просто интересно посмотреть, как мы будем это использовать и на какой стадии поубиваем друг друга. Может быть, это какой-то экзамен, сдав который, мы получим что-то еще. Или не получим. Но, насколько я понимаю, подтвердить эту версию также невозможно, как и любую другую.

— Да, явлению слишком мало лет, — сказал Стилет. — Мифология вокруг него пока еще не сложилась. Информации мало, а то, что есть, зачастую слишком противоречива.

— Тем не менее, ты ждешь Армагеддона, — сказал я.

— А чего еще мне ждать? — спросил Стилет. — Кто из здравомыслящих людей может ждать чего-то другого? Каждый раз, когда человечеству в руки попадали новые технологии, это заканчивалось большими смертями. Бронзовые мечи, мушкеты, ядерные бомбы. Все это и есть истинные вехи нашей истории. Наша цивилизация произросла из постоянных войн.

— То есть, ты не веришь, что идеи гуманизма в принципе могут победить?

— В принципе, могут, — сказал он. — Жаль только, жить в эту пору прекрасную…

В принципе, он был прав.

Взять какую-нибудь мать Терезу. Вот получит она способности, и начнет больных исцелять, голодных кормить и жилища бездомным строить. Но вместе с ней способности получит и какой-нибудь условный гопник Федя, который про гуманизм только в кроссворде читал, и воспримет он эти способности, как лишнюю помощь в гопнических своих делишках. И поскольку суперсилы валятся на человечество рандомно, таких гопников будет больше одного. И, скорее всего, больше, чем матерей Терез.

А силы растут, скиллы прокачиваются. И сегодня гопник Федя арматурой фигачит и дула у пистолетов в сторону загибает, а что он завтра сможет? А если он еще и не просто гопник, а гопник с идеей? Фанатик, вроде того, о котором я так часто упоминаю? И если такой фанатик столкнется с другим фанатиком, и скиллы прокачаны у обоих?

— Грядет неминуемый передел сфер влияния, — сказал Стилет, словно бы подытоживая мои мысли. — Но количество игроков, их цели и даже личности нам пока неизвестны.

— Ну, в том и задница, — сказал я. — Нельзя быть готовым неизвестно к чему. Ты, например, армию к границе с Китаем нагонишь, а к тебе в этот момент норвежский десант в ленинградскую область высадиться.

— Почему именно норвежский? — поинтересовался Стилет.

— Просто так норвежский, — сказал я.

— Я уж подумал, ты что-то про Норвегию знаешь, чего мы не знаем, — сказал Стилет. — Потому что про Китай-то все уже знают.

— Да вообще не факт, что этот твой Армагеддон будет на уровне стран, — сказал я. — Потому что уже сейчас некоторые нексты покруче некоторых армий нагибать могут. Вот явится такой погонщик големов в какой-нибудь Лихтенштейн, а там всей армии — две пехотинца и велосипед. И будет потом мировое сообщество думать, как с новой королевской династией отношения выстраивать, чтобы потом каменными глыбами не привалило.

— Тоже верно, — сказал Ловкач. — Такие времена настали, что не знаешь, с какой стороны прилетит.

— А давайте поедем в какой-нибудь круиз, — мечтательным тоном предложил Стилет. — Высадимся на каком-нибудь райском острове посреди Тихого океана, да и отожмем его себе. Будем диктаторами, станем валяться на пляже, пить дайкири и топить подплывающие авианосцы.

— Неплохая идея, шеф, — сказал Ловкач. — А кто топить-то будет? Авианосцы, я имею в виду.

— А вот он и будет, — Стилет неинтеллигентно ткнул в мою сторону пальцем.

— Почему сразу я? Сами топите.

— Вот так всегда, — сказал Стилет. — Как дайкири пить, так целая толпа желающих. А как авианосцы топить, так и нет никого.

— Сколько, по твоим сведениям, сейчас вообще в мире некстов, способных потопить авианосец?

— С десяток наберется, — сказал Стилет. — Но я точных подсчетов не веду.

В коридоре что-то загромыхало, затопало и зазвенело. Я даже в какую-то минуту подумал, что это очередной спецназ ворвался в особняк на своих боевых слонах и сейчас нас ожидает очередная порция махача, но никто из моих собеседников напрягаться не стал. Видимо, явление было привычным.

— А вот и Виталик, — сказал Стилет, в тот же момент дверь распахнулась и Виталик вошел.

В Виталике было около двух метров роста, примерно сто пятьдесят килограмм веса, и еще он был весь из себя байкер. Весь затянутый в кожу, весь в заклепках, цепях и эмблемах, которые непосвященному ни о чем не скажут. Еще у Виталика была черная грива немытых волос и черная борода, доходившая до середины могучей груди.

— Привет честной компании, — басом громыхнул Виталик. — А это что за новый персонаж?

— Это Артур, — сказал Стилет. — Он джокер.

— А, тот самый, которого наш Лена приголубил, — снова громыхнул Виталик и протянул мне свою огромную лапищу. — Будем знакомы.

— Будем, — согласился я, пожимая руку. Виталик был аккуратен и обошлось без перелома.

— Виталик, — представился Виталик.

— Очень приятно, — сказал я.

— Прежде, чем ты успеешь подумать что-нибудь страшное, поспешу тебя успокоить, — сказал Стилет. — Виталик — не некст, и скиллов у него нету.

— Чего нет, того нет, — согласился Виталик и вытащил из-под необъятных размеров куртки обрез. — А вот что есть, то есть.

Он положил обрез на барную стойку и протопал к кофемашине.

— Прежде, чем ты успеешь подумать что-нибудь еще более страшное, поспешу сообщить тебе, что Виталик — это наш ай-ти отдел, — сказал Ловкач, явно пародируя своего шефа. — А то, что он так выглядит и ходит с дробовиком — так это последствия какой-то детской травмы, я полагаю.

— Не нравятся мне твои шутки, Леня, — сказал Виталик, наливая себе двойную дозу кофе в бульонную чашку. — Когда-нибудь я все же снесу тебе башку к хренам. Чего звал, босс?

— Дело есть. Как кофе допьешь, в кабинете поговорим.

— Могли бы и по скайпу поговорить, — сказал Виталик. — Как будто мне делать больше нечего, как в эту Тмутаракань ездить.

— Если позвал, значит нельзя по скайпу, — отрезал Стилет.

— Ладно, — согласился Виталик. — Ты — начальник, я — дурак. Полдня псу под хвост, зато на байке покатался.

— Обратно ты сегодня не поедешь, — пообещал Стилет. — Мы тут вроде как на военном положении.

— Не понимаю, — сказал Виталик. — Там вроде Лига с эниками воюет, уже полгорода разнесли, а мы-то здесь причем?

— Просто под раздачу не хотим.

— Да не будет никакой раздачи, — сказал Виталик. — Одни наверняка уже свалили, другим не до этого. На воду дуешь, босс.

— У нас тут до твоего прихода была дискуссия на предмет, откуда взялись наши способности, — сказал Стилет. — Не порадуешь нас своей версией?

— Все просто, — Виталик бухнул себе в чашку полсахарницы и заозирался в поисках половника, чтобы это размешать. — Мы в Матрице, сбой программы, все дела. Я вообще думаю, что вы — вирусы, а Лига Равновесия — антивирус, потому и хочет перестрелять вас всех к хренам.

— Удивительно содержательная версия, — сказал Стилет.

— Но логично же, босс. И не противоречит уже известным нам фактам.

— Это профдеформация, — объяснил Стилет. — Спроси священника, он расскажет тебе об испытании, посланном свыше. Спроси компьютерщика, он наплетет тебе о Матрице. Спроси уфолога, он поддержит версию об инопланетянах. Спроси конспиролога-любителя, он расскажет о тайном заговоре мирового правительства, состоящего из масонов и рептилоидов. Ты вот веришь в рептилоидов, Артур?

— Только в масонов.

— В масонов все верят, — Стилет покончил с завтраком, закурил сигарету и поднялся со стула. — Отдыхайте. А ты, Виталик, зайдешь ко мне.

— Я и сейчас могу, — сказал Виталик.

— Сейчас не надо, — попросил Стилет. — У тебя грация беременного носорога и литр кофе в руках, а у меня бумаги на столе.

— Бумаги — это прошлый век, босс.

— И тем не менее.

Закончив с легким, ни к чему не обязывающим утренним трепом, глава преступного сообщества удалился в свой кабинет обдумывать дальнейшие планы по захвату мира и участию в грядущей битве всех со всеми. Виталик соорудил себе монструозный бутерброд из половины батона с наваленными на нее мясными деликатесами и уселся напротив меня.

— Ты кто по жизни-то, Артур? — вопросил он. — Чем на хлебушек с маслом зарабатывал, пока не началось?

— Инженер, — сказал я.

— Надо ж, — удивился он. — Не менеджер, значит?

— Боже упаси.

— Это хорошо, — сказал Виталик. — Не люблю менеджеров. Вон Леня сидит, он менеджер, я его не люблю. Сидел себе в салоне связи, телефоны людям впаривал. За что такого любить?

Ловкач поморщился. Видимо, с салоном связи у него были связаны не самые приятные воспоминания. Каламбур, так сказать.

— Босс наш тоже менеджер, только более высокого полета, — задумчиво продолжил Виталик. — Я его тоже не люблю, но он мне платит, поэтому я его уважаю. И чем больше платит, тем больше уважаю.

— Я вижу, ты себе жизнь рефлексией не усложняешь, — сказал я.

— Рефлексия для менеджеров, — сказал Виталик. — Каждый менеджер должен ежедневно себя спрашивать, не тварь ли он дрожащая. И приходить к выводу, что тварь.

Ловкач допил кофе, встал и вышел. Молча.

Надо же, я почему-то думал, к Виталику тут уже все привыкли.

— Обиделся, — констатировал Виталик. — Люблю я их доводить. Вроде они и супермены все из себя, но вот эта штука, — он любовно погладил обрез. — Уравнивает шансы.

— Это пока, — сказал я.

— Да босса из него уже и сегодня не пристрелить, — согласился Виталик. — Но босса я не цепляю, он же мне денег заносит. А ты чего инженерил-то, Артур?

— Разное. Последнее время — слаботочку.

— О, почти коллега, — сказал Виталик. — Ладно, я к боссу пойду. А ты найди меня вечером, хоть пиво с нормальным человеком попьешь.

— Непременно, — заверил я и он тоже отчалил.

Оставшись на кухне в одиночестве, я налил себе еще кофе и сделал пару бутербродов. Но если вы думаете, что это история о молодом человеке, который прохлаждался на загородной даче, пока мир летел в тартарары, то черта с два вы угадали.

К сожалению, это совсем не такая история.