Вы уже обратили внимание, что все масштабные схватки при участии некстов проходили по одному сценарию с подавляющим преимуществом атакующих? Этому есть очень простое объяснение. Никто тогда толком не знал про способности друг друга, поэтому заниматься планированием могла только атакующая сторона. Защищающиеся, которые понятия не имели, что против них выкатят в очередной раз, могли только предполагать и готовиться непонятно к чему.

Зачастую, предполагали они неправильно.

Американцы катастрофически недооценили Ветер Джихада, опираясь на ошибочные сведения пятилетней давности, и расплачиваться за это пришлось нам всем.

— Ты можешь что-нибудь сделать? — спросил меня Боб.

Через выбитые пулеметным огнем окна первого этажа в здание со всех сторон лезли бородатые автоматчики. И то, что они были поголовно вооруженным АКМами, патриотизма мне все равно не прибавляло.

— В смысле, убить их всех? — уточнил я. — Вряд ли.

Он слегка скривился на его лице появилось явное «и толку от вас, суперменов». Бородачи добивали раненых одиночными выстрелами или короткими очередями, продвигались неспешно, словно точно знали, что подкрепления от военных сил местного эмира мы не дождемся.

Народу вокруг становилось все меньше, многие отступали наверх. Там еще семьдесят один этаж, есть место для маневра. Капитан Боб отступать явно не собирался, он вернулся к своим бойцам и они пытались построить перед лестницей баррикаду из мебели и кадок с пальмами, хотя все мы прекрасно понимали, что такое препятствие и одной гранаты не выдержит.

— Есть зажигалка? — спросил я.

Боб развел руками. Действительно, откуда бы? Здоровый образ жизни нас всех погубит, это точно.

Кто-то хлопнул меня по плечу и вручил «зиппо» с эмблемой морской пехоты США. Я подошел к двери, которая отделяла лестничную секцию от холла, откинул крышку зажигалки и крутанул колесико. Естественно, зажигалка подвела.

С третьей попытки мне таки удалось добыть огонь, и я дунул на него скиллом Факела, стараясь целиться повыше, чтобы не зацепить лежащих на полу. Струя пламени ударила метров на пятнадцать, но в стороны не разошлась и никого не задела. Зато внимания к нам привлекла изрядно.

У Факела, как вы понимаете, был не тот скилл, во владении которым можно потренироваться в гостиничном номере в свободное время, а на полигон я как-то ни разу не выбирался.

Я сделал шаг назад, потому как бородачи явно собирались начать палить в нашу сторону. В помещении, несмотря на мои предосторожности, что-то тлело, и я воспользовался этим, сделал поправку после первой неудачной попытки.

Получилось гораздо лучше, на этот раз пламя залило половину холла, как минимум, и я услышал крики боли и, как написал бы в сноске переводчик, грязные арабские ругательства.

Я собирался применить скилл в третий раз, как в наушнике возник Безопасник.

— Жонглер, Джокер, слышите меня?

— Джокер слышит, — заверил я.

— Где ты?

— В холле, и тут ад, — о том, что этот ад частично устроил я сам, я упоминать не стал.

— Жонглер?

— Не знаю.

— Поднимайся на шестьдесят второй, — сказал он. — Мы у конференц-зала.

— Я до лифта не доберусь.

— По лестнице поднимайся! — рявкнул он.

Я в третий раз использовал скилл Факела, на время полностью очистив холл от бородатых пришельцев, и покрутил головой в поисках владельца зажигалки.

— Оставь себе, — сказал Боб.

— Ладно, дальше вы сами, — сказал я. — Меня начальство зовет.

Мы пожали друг другу руки, и я поскакал наверх.

***

Вот так я и начал убивать людей. Ну, то есть, может, я и того чувака, который мне в домике во время охоты на Кукольника Джо попался и которого я с лестницы скинул, тоже убил, но это было неосознанно. Он мне мешал, я убрал препятствие практически рефлекторно, толком не понимаю, что делаю. Вполне возможно, что он и выжил, и черт бы с ним.

А тут другое. Тут я понимал, что сейчас поубиваю кучу людей, а кого не поубиваю, того покалечу так, что без некста-целителя он еще долго не оклемается. Ну а что было делать, ситуация такая.

Технически это оказалось совсем несложно. В мире суперменов вообще нет ничего сложного, если у тебя есть соответствующий скилл. Просто берешь и делаешь. А о последствиях думаешь уже потом, если это «потом» когда-нибудь наступает.

Но я не думал, что меня накроет моральными терзаниями. В конце концов, это был не отряд бойскаутов во время пикника на склоне горы Фудзияма. Это были люди, которые убили много других людей и собирались убить еще больше. В том числе, и меня.

В то же время я не сомневался, что моя эскапада ничего нам не даст, только выиграет немного времени. Эти парни были всего лишь авангардом, и вслед за ними придут люди посерьезнее.

***

Вы когда-нибудь пробовали подняться по лестнице на шестьдесят второй этаж?

Я до этого случая не пробовал. Однажды я жил на одиннадцатом этаже, и лифт за это время ломался всего один раз, так что на моем счету был только один подъем. И где-то в районе шестого этажа я сбавил темп, а на девятом захотел остановиться и отдохнуть.

Нынешняя ситуация к отдыху не располагала, но темп в районе десятого этажа пришлось сбавить. Где-то на двадцать первом появилось желание остановиться, развернуться и ждать, пока сюда поднимется кто-нибудь, кого можно будет убить до того, как он восстановит дыхание. На тридцатом появилось желание умереть, а это была только половина пути.

Ноги гудели, сердце колотилось, пот градом струился по спине. Вроде бы, у нас тут война, адреналин и все такое, и я этого подъема должен был и не заметить, а вот черта с два. На тридцать пятом этаже мне стало наплевать на эту операцию с высокой колокольни, которая уже всяко ниже того места, до которого я добрался, свернуться калачиком и попроситься на суперджет. На сороковой я затаскивал себя уже исключительно на морально-волевых.

— Что ты возишься, джокер? — поинтересовался Безопасник.

— А будете ругаться, я вообще никуда не пойду, — сказал я. Он услышал мое тяжелое дыхание, мне кажется, его можно было услышать уже и без рации, и сообщил, что как только мы вернемся домой, он отправит меня в спортзал.

Я, в общем-то, не возражал. Мне было уже все равно.

На сорок пятом этаже я понял, что я идиот. Ну ладно, внизу то в лифт было не сесть, там все простреливалось, а что мне мешало вызвать его этаже этак на десятом и добраться до своих, как белому человеку? Стресс и вбитая в голову на уроках основ безопасности жизнедеятельности мысль, что если в здании происходит какая-то фигня, лифтом пользоваться никак нельзя, потому что лифты в первую очередь падают? Ну так во вторую очередь падают лестницы, если что, и если в здании происходит какая-то фигня, надо бежать на улицу, а не лезть наверх.

С другой стороны, на улице тоже явно происходила какая-то фигня, и черт его знает, что тут можно было выбрать.

А еще у меня был приказ.

Я подумал, не стоит ли мне воспользоваться лифтом прямо сейчас, а потом из ослиного упрямства решил этого не делать. Осталось-то всего ничего в сравнении с тем, что я уже преодолел.

На мгновение на лестнице погас свет, а затем зажглись тусклые лампы аварийного освещения. А еще лифт может застрять, мрачно подумал я. Или управление над ним может перейти в руки врага, который пытается захватить здание.

На шестьдесят втором лестницу перекрывала наспех сваленная баррикада, за которой торчали морпехи. Видимо, их предупредили, что кто-то может подойти, поэтому они не пристрелили меня сразу и дали мне возможность продемонстрировать бейджик. Немного посовещавшись, они велели мне ждать пролетом ниже, а сами послали за кем-то, кто знал меня в лицо и мог подтвердить личность.

С каждой секундой происходящее все больше напоминало мне гребаную комедию абсурда. За то время, что они переговаривались друг с другом, я мог бы убить их четыре раза и разными способами, так что никакого смысла в этом представлении я не усматривал. Но они люди военные, и у них есть устав. Лучше бы у них был здравый смысл, но уж что выросло, то выросло.

Человеком, знавшим меня в лицо, оказался Айболит. Он махнул мне рукой, а через пару секунд двое морпехов помогли мне преодолеть баррикаду.

— Выглядишь так себе, — сказал Айболит. Он тоже выглядел так себе, если честно, и был еще более нервный, чем обычно.

— Кинь бафф на бодрость, — попросил я.

Он окинул меня долгим взглядом.

— Ты здоров.

— Понятно, зомби баффы на бодрость не полагаются, — грустно констатировал я.

Люди в конференц-зале забаррикадировались изнутри, как будто двери могли чем-то помочь. Снаружи обнаружилась только наша команда некстов, часть американской команды некстов во главе со Стелсером, несколько морпехов и примкнувших к ним местных вояк. Мы с Айболитом подошли к своим.

— Жонглер? — требовательно спросил Безопасник.

— Не знаю, — повторил я. — Он стоял на линии огня, когда все началось.

— Значит, Жонглер выбыл, — сказал он. — Пожар внизу — твоих рук дело?

— Не то, чтобы рук…

— Нормально, — одобрил Безопасник. — Доказал свою полезность.

Если бы он еще меня по плечу хлопнул, я бы, наверное, расплакался от гордости и умиления.

Безопасник отошел общаться со Стелсером, а я повернулся к Стеклорезу. Чуть поодаль, у стены, я увидел кучу битого стекла. Озаботился, наконец-то, боезапасом.

— Как ситуация?

— Хреновая, — сказал Стеклорез. — Пока ты пыхтел на лестнице, сюда пришли нексты. Они зачистили первый этаж за пять минут и теперь идут сюда.

— Ну, минут двадцать у нас есть, — заключил я.

Боба и его людей было жалко. Наверняка они не оставили свой пост и вес там полегли. Проблему девяносто процентов некстом может решить один спецназовец с пистолетом, как когда-то говорил Безопасник. Что ж, теперь на смену тем некстам пришли другие нексты и ему придется пересмотреть свое мнение.

— Жонглер точно выбыл? — спросил Стеклорез.

— Не знаю, — в третий раз сказал я. — Но думаю, что без шансов.

— Жаль, он был хороший парень.

— Все мы здесь хорошие парни, — сказал я. — Но кавалерия не прискачет.

Ветер за окнами завывал все сильнее, и отель казался отрезанным от остального мира. Не знаю, что происходит в других частях города, возможно, тоже что-то не очень хорошее, но я почему-то был уверен, что помощь сюда не пробьется. Да и какая может быть помощь? Военные уже продемонстрировали, что они тут не решают, а самые опасные нексты, которые могли бы выступить на нашей стороне, уже здесь.

Безопасник закончил что-то недовольно высказывать Стелсеру и вернулся к нам.

— Американцы настаивают, что мы должны оставаться здесь и охранять участников саммита, раз их те, кто этим должен был заниматься, с задачей не справились, — сквозь зубы сообщил он.

Охранять Безопаснику не хотелось совершенно. Ему хотелось идти и крушить, но по условиям игры он тут был не главный и такого решения принять не мог. Потому что политика.

А потом пришли нексты.

Их было двое. Один был телекинетик (самый распространенный скилл) с какой-то совершенно феноменальной реакцией. Он перехватывал пули, он ловил в воздухе гранаты и кидал их обратно и при этом еще умудрялся орудовать двумя летающими дисками от циркулярной пилы, которые запросто крушили легкие бронежилеты одетых в штатское американцев и буквально разрывали их тела на части. Второй шел за ним, отставая шагов на пять, и ничего не делал, поэтому создавалось впечатление, что он гораздо опаснее.

Баррикаду на лестнице они прошли, даже не заметив. Телекинетик отбил пули, вернул морпехам гранату, а тех, кто выжил после взрыва, добил своими дисками, умудряясь посылать их в неприкрытые броней части тел.

Основным полем боя стал коридор, ведущий от лестницы к дверям конференц-зала, все его гребаные пятьдесят метров. Я вошел в режим тактического зрения, краем глаза заметил, как Стеклорез поднимает с пола свою груду стекла, а Стелсер растворяется в воздухе, становясь невидимым. Ваххабитский телекинетик с крокодильей улыбкой на лице шел прямо на нас, отбивая пули и кромсая подвернувшийся на пути людей, а за ним, с совершенно бесстрастным выражением лица, двигался второй.

Три тонкие стеклянные иглы полетели в телекинетика. Две он сумел отбить, а третья вонзилась ему в бедро. Он упал на колено, продолжая удерживать диски в воздухе, и тут второй сделал пасс руками и кровь, капающая на ковровую дорожку, капать перестала, и телекинетик снова оказался на ногах. Классическая связка из компьютерных игр — воин и хилер. Им бы еще танка в компанию и мага какого-нибудь прокачанного…

У меня за спиной завистливо охнул Айболит. Он считался одним из лучших некстов-целителей, но лечить раны на расстоянии не умел. Считалось, что этот скилл работает только при наложении рук.

Безопасник побежал вперед. Не то, чтобы рванулся, а именно побежал, легко, неторопливо, как по парку. Как будто делал это только для своего удовольствия. Он оттолкнул в сторону какого-то американского супермена, прикрыл собой двух отступающих морпехов и в следующий миг два диска вонзились в его защитное поле где-то в области грудины.

И моментально исчезли, рассыпавшись в пыль.

Телекинетик не ожидал такого поворота событий, но долго удивляться ему не пришлось. Безопасник был уже рядом, и как только Сын Ветра оказался под воздействием его поля, как тут же прекратил существовать, обратившись висящей в воздухе розовой взвесью.

Хилер улыбнулся, открывая Безопаснику свои объятия и приглашая приблизиться. Этот парень явно умел не только исцелять, поскольку и не думал отступать после гибели основной ударной силы, но Безопасник на таких драках собаку съел и не стал лезть на рожон.

Один выстрел из его любимого «дезерт игла» закончил дело.

И тут со стороны конференц-зала до нас донеслись адский грохот и дикие крики.

***

Как известно, в споре оружейников и производителей брони всегда выигрывают оружейники. Кольчуга пробивается арбалетным болтом, латный панцирь ничего не может противопоставить первому появившемуся огнестрелу, против кевларовых бронежилетов изобретены пули с металлокерамическим сердечником. Редкое бомбоубежище устоит, если прямо над ним разорвется ядерная бомба. Нельзя победить, просто стоя на месте и защищаясь. В какой-то момент надо переходить в контратаку.

И мы этот момент почти упустили.

Пока мы разбирались с некстами в коридоре, чувак с кодовым именем Разрубатель, поднявшийся на этаж выше конференц-зала, скиллом прорубил дыру в перекрытии, обрушил часть потолка, а потом спрыгнул вниз сам и устроил членам саммита настоящее рубилово. В смысле, он их порубил.

Я развернулся и увидел его своим тактическим зрением, даже несмотря на разделяющую нас стену. Аура, как называла их Ольга, этого чувака пылала ярким красным светом, а из рук его вполне человеческой фигуры росли два огненных лезвия метров по десять каждая. Кружась на месте, он нарезал этими лезвиями людей, как помидоры в салат.

И сейчас он шел к двери.

— Берегись! — крикнул я, но опоздал.

Он взмахнул рукой, лезвие, а может, это был луч, пробило двери, нарисовало прямую линию на стене и разрубило несколько человек, которым не посчастливилось оказаться на линии удара. Лишившись обеих ног и истекая кровью из инвиза вывалился Стелсер. Айболит бросился к нему и грудью напоролся на второй луч.

Безопасник уже разворачивался и бежал отражать новую угрозу, на этот раз он несся во весь опор, но было понятно, что он не успеет.

Я обхватил невидимое лезвие невидимыми щупальцами своего телекинеза, но они плохо слушались, соскальзывали, и мне удалось лишь ненамного притормозить Разрубателя, но не вывести его из игры.

Его контроль был лучше моего контроля.

Зато я был, сука, изобретательнее. И еще я был джокером, к хренам. Арсенал у меня был побольше.

Пока мы возились на невидимом остальному миру уровне, я нащупал кусок арматуры из разрушенного перекрытия, по-быстрому слепил из него примитивное копье и метнул в Разрубателя. Тот отреагировал, но слишком поздно. Он укоротил луч, бьющий из его правой руки, тем самым сбрасывая с него мои щупальца, и разрубил копье, направленное ему в грудь.

Но это ему не помогло, а сделало только хуже, потому что я контролировал полет обоих обломков и загнал передний, заостренный, ему в солнечное сплетение. А вторым ударил в живот.

Разрубатель сразу же потерял контроль и интерес к происходящему. Он упал на колени, истекая кровью и пытаясь зажать обе раны одновременно, и тут пуля Безопасника угодила ему в голову и положила конец страданиям.

Никакие другие чувства, кроме удовлетворения, меня не посетили.

***

Айболит был мертв.

У всех целителей обычно дикая регенерация, но у него было повреждено сердце, а грудная клетка выглядела так, будто ее рубили топором. Такие раны сами по себе не зарастают, а второго Айболита у нас с собой не было.

Из дыры в перекрытии продолжали сыпаться как простые боевики, так и Сыны Ветра, и Безопасник вытащил из кобуры свой второй пистолет и пошел убивать. Поскольку с другой стороны на нас уже никто не нападал, а лезть под руку мне хотелось, я наблюдал за его действиями из коридора, готовясь придти на помощь, если вдруг что.

Не пришлось.

Аура Безопасника горела еще ярче, чем аура Разрубателя, а его щит, периодически вспыхивая в ближнем бою, и вовсе слепил глаза, как если бы ты посмотрел на сварку без защитного шлема Дарта Вейдера, и трудно было сказать, что положило больше народу — его пистолеты или его скилл.

Минуты через три враги закончились и убивать стало некого.

Внутренности конференц-зала напоминали бойню сразу после окончания рабочей смены безумного мясника-мутанта с растущими из рук бензопилами, но меня таким было уже не пронять. Я слишком устал для всего этого.

Стеклорез же с бледным лицом подпирал стену и создавалось такое впечатление, что он вот-вот хлопнется в обморок.

— К такому нас не готовили, — сказал он, когда я подошел ближе.

На это мне нечего было сказать, и я просто сел на пол рядом. Короткая передышка, не более. Я не сомневался, что это еще не конец.

В живых нас осталось трое, плюс пятеро американских некстов, выглядевших также потерянно, несколько морпехов и несколько десятков гражданских. По идее, кто-то должен был принять их под свою ответственность, и после недолгих колебаний этими «кем-то» стали морпехи. Они попытались организовать из выживших некоторое подобие группы и уныло поплелись прятаться на верхние этажи. Двое американских некстов пошли с ними. Центрального руководства уже не было, и каждый делал то, что считал нужным.

Безопасник подошел к нам.

— Патроны кончаются, — сказал он. — Обойма в одном пистолете, половина обоймы в другом.

— Трофеи подбери, — посоветовал я. Бесхозное оружие вокруг валялось просто грудами.

— Так и сделаю, — Безопасник поднял с пола чей-то укороченный автомат с коллиматорным прицелом на планке Пикатинни.

Миссия явно оказалась невыполнимой. Саммит не защитили, связи с ракетным крейсером нет, Ветер Джихада до сих пор гуляет неизвестно где…

Я подошел к окну, за которым по-прежнему бушевала песчаная буря, включил тактическое зрение и посмотрел на улицу. И чуть не ослеп.

Внизу, на занесенных песком тротуарах Дубая кто-то включил второе Солнце. Аура этого некста была настолько ярка, что человеческой фигуры в этом сиянии рассмотреть было невозможно. Просто шар света, смотреть на который напрямую было практически немыслимо. Глаза начали слезиться, и я поспешно отошел от окна.

Но боковым зрением все равно продолжал наблюдать.

— Без, — негромко позвал я. — А я его вижу.

— Кого ты видишь? — спросил он.

— Ветра Джихада. Он на этой улице, метров пятьсот на север.

Безопасник бросил взгляд на стену разбушевавшегося песка, которая скрывала все, что происходило за окном.

— И как ты можешь его видеть?

— У меня внезапно и очень своевременно прорезались способности сканера.

Безопасник не особенно удивился. Ему тоже было известно, что джокеры качаются в боях, а сканеры пялились на меня бесчисленное множество раз. Странно, что этот скилл раньше не прорезался.

— Вон там? — уточнил Безопасник, указывая пальцем. Видимо, сомневался в моих способностях ориентироваться по сторонам света.

— Ну да, — сказал я. — Только что толку? Связи с крейсером нет.

— К черту крейсер, — сказал Безопасник. — Оставайтесь здесь и действуйте по ситуации. Постарайтесь остаться в живых, мы и так уже потеряли слишком много.

— А ты что будешь делать?

— То, что должен, — сказал Безопасник.

Он подошел в разбитому во время схватки с Разрубателем окна, осторожно вытащил из рамы большой осколок стекла, бросил его на пол, а потом, прежде чем кто-то успел его остановить, спросить, какого черта он задумал или просто пожелать удачи, шагнул наружу.

С шестьдесят второго, сука, этажа. Наружу, к хренам.

Но это был не внезапный акт суицида. Я наблюдал за его полетом тактическим зрением, и видел вспышку его щита при жестком контакте с землей. А потом он засветился еще ярче, чем раньше, и Безопасник двинулся навстречу ветру.

Тому самому ветру, который своим напором был способен тащить по улице танки.

Там, шестьюдесятью двумя этажами ниже, на занесенных песком тротуарах Дубая невозможное поперло против немыслимого.