Стемнело буквально в один миг и, надо добавить, страшно не вовремя. Бочонок, за который Феликс цеплялся последние минут пятнадцать, всё-таки утонул. Солнце закатилось за горизонт. Горящий остов «Золотого дракона» подгадал именно этот момент, чтобы пойти ко дну, и весь мир погрузился во тьму. Феликс не видел даже волн, которые то и дело норовили накрыть его с головой.

«Старый бродяга» сделал два полных круга над местом крушения «Золотого дракона», но Феликса сразу же отнесло далеко в сторону. Пока он грёб обратно, одновременно пытаясь перекричать шелест волн и свист ветра, спасательные работы закончились. В наступившей темноте «Старый бродяга» медленно развернулся и, набирая высоту, поплыл на юг.

— Стойте! — закричал Феликс. — Погодите! Я здесь!

Его вопли больше походили на хриплый кашель. Феликс успел нахлебаться воды и начал выбиваться из сил. Пловец он был неважный. Одежда промокла и тянула вниз. Из теоретической части Феликс так и вовсе помнил всего лишь одно правило: ни в коем случае не паниковать! Он честно старался держать себя в руках, однако, по правде говоря, особой разницы не наблюдал. Так и так он тонул.

Мимо неспешно продрейфовала сломанная мачта. Феликс вцепился в нее раньше, чем осознал, что делал. Мачта под весом неожиданного пассажира полностью скрылась под водой. Извиваясь ужом, Феликс сумел зубами развязать шнурки на ботинках. Они тут же отправились на дно. За ними последовал револьвер и еще кое-что из распиханного по карманам снаряжения, что было не так жалко. Заодно Феликс умудрился выронить кошелек. Почувствовав это в последний момент, он попытался его поймать, но чуть сам не отправился следом.

Ценой всех этих жертв мачта чуть приподнялась. Опираясь на нее грудью, Феликс мог уверенно держать голову над водой. Луна выглянула из-за облаков полюбопытствовать, кто там так упорно не хочет утонуть. Ее серебристый свет рассеял разом и тьму, и надежду. Вокруг, насколько хватало глаз, были только волны. Другие обломки «Золотого дракона» то ли затонули, то ли их куда-то унесло, так что Феликсу очень повезло встретить эту мачту.

Не успел он поздравить себя с этим фактом, как под водой что-то коснулось его левой ноги. Первой мыслью была: акула! Феликс не выскочил из воды только потому, что сил на это уже не осталось.

— Так, спокойно! — резко откомандовал он сам себе. — Акулы здесь не водятся.

После чего с нарастающей тревогой следил за поднимающимся из воды темным треугольником. Когда под ним обнаружилась голова — достаточно человекообразная, чтобы даже в неясном лунном свете распознать женское лицо — Феликс не смог сдержать вздох облегчения. Черные волосы незнакомки были искусно собраны в гребень, так похожий на акулий плавник, что немудрено было ошибиться и в менее стрессовой ситуации, но — главное! — под ним не было зубастой пасти.

— Э-э, привет, — выдохнул Феликс. — Рад видеть, что я тут не один.

Глаза незнакомки — и без того большие — обозначили удивление. По всей видимости, она ожидала какой-то другой реакции на свое появление. Наградив Феликса долгим внимательным взглядом, незнакомка сказала:

— Привет.

Феликс поначалу даже не понял, она ли это произнесла. Незнакомка говорила, почти не разжимая губ. Из воды появилась рука: тонкая, бледная до абсолютной белизны, с маленькой кистью и золотым браслетом на запястье. Незнакомка небрежно поправила выбившийся из общего строя локон, и Феликс замер. Насколько, конечно, можно замереть, покачиваясь на волнах.

Не то чтобы Феликс рассчитывал встретить кого-то другого посреди моря, но так уж устроен человек — он склонен надеяться на лучшее, даже когда судьба уже доставила худшее заказным письмом. Меж пальчиков незнакомки росли перепонки. Они были такими тонкими, что казались почти прозрачными, но они точно были. Золотистая кайма аккуратно подчеркивала каждую жилку.

— Ты тут один, — строго сказала незнакомка, сопроводив слова взглядом, которым взыскательный гурман мог бы взглянуть на пережаренный гарнир. — И ты ничем не доказал, что тебя можно считать в одном числе вместе с морским народом.

— Главное, чтобы морской народ не счёл меня своим обедом, — отозвался Феликс.

Ассоциация с гурманом возникла не случайно. Подобные слухи о морском народе ходили по всему побережью, подчас с подробностями, без которых вполне можно было бы обойтись, так что вопрос, можно сказать, выскочил сам собой. Феликс лишь успел сопроводить его соответствующей улыбкой: мол, это была шутка.

— Что?!

Незнакомка действительно расхохоталась. Смех у нее выходил такой же монотонный, как и речь, но развеселилась она от души. Вокруг словно бы прогулялось эхо. Феликс оглянулся было, но нечто холодное и металлическое тотчас коснулось его шеи. Осторожно скосив глаза, он обнаружил рядом лысого здоровяка.

Точнее говоря, Феликс увидел голову, украшенную шрамами, мускулистую руку и нож, который держала эта рука. Нож, как и его хозяин, впечатлял своими размерами. Это был настоящий тесак, достаточно длинный, чтобы проткнуть человека насквозь и достаточно острый, чтобы его же порезать ломтиками. Лысый тоже улыбнулся — в его исполнении это выглядело как кровожадный оскал — и всем доступным для обозрения видом изобразил: «не дергайся, братец». Незнакомка щелкнула пальчиками. Лысый, немедля убрал нож и прикинулся случайно проплывавшим мимо обломком кораблекрушения.

— Нет, нашим обедом ты точно не станешь, — сказала незнакомка, и добавила: — Моё имя — Айя.

Последняя фраза прозвучала так, словно должна было что-то означать, но Феликс абсолютно не представлял, что именно. Набежавшая волна очень кстати приподняла мачту повыше.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, — на одном дыхании выдал Феликс. — Позвольте представиться: Феликс Варшавский.

Он даже успел изобразить полупоклон до того как обломок качнулся обратно вниз.

— Красиво, — Айя улыбнулась. — Но ближе к делу, Феликс. Где мой груз?

Лысый мимоходом изобразил тесаком, что ответ «не знаю» страшно вреден для здоровья. Об этом Феликс и сам догадался, а потому подбирал слова с особым тщанием:

— Уверен, я смог бы ответить точнее, если бы знал, о каком именно грузе идет речь. Это такой большой серый ящик с металлическими ручками? Или… плоская коробка с полустертой почтовой эмблемой?

Айя, не дослушав, отрицательно помотала головой.

— Нет. Мой груз — пять сотен ружей. Они были в белых ящиках. На них знак Ордена. Ящики у меня. Они запечатаны, но внутри пустота. Где моё оружие?

Лысый изобразил «вот сейчас потеряю терпение, и покрошу кое-кого на корм рыбам». Феликс и рад был бы ответить, но никаких белых ящиков с маркировкой Ордена в трюме «Старого бродяги» ему точно на глаза не попадалось, хотя осмотрел он там всё очень внимательно.

Торговлей оружием «Старый бродяга» не баловался. Да, в трюме было несколько грузов, которые бы следовало задержать на таможне. Кое-что из этого даже сумело бы заинтересовать третье отделение Собственной Его Величества Канцелярии, а, быть может, и Орден нашел бы, на что наложить свои загребущие лапы, но, как говорят контрабандисты, расширенные пределы дозволенного на «Старом бродяге» знали. Стало быть, речь шла не о них.

— Скажите, а эти ящики прибыли на «Золотом драконе»? — уточнил Феликс.

Айя совсем по-человечески вздохнула.

— Феликс, в твоих ответах одни вопросы, — сказала она.

Лысый на пару с тесаком изобразили композицию «нам это не нравится».

— Да, ящики в трюме «Золотого дракона», — сказала Айя. — Раз речь зашла о нём, почему «дракон» лежит на дне?

— Его сбили, — ответил Феликс.

— Уже лучше, — похвалила его Айя. — Следующий вопрос: кто?

— Белые гидропланы. Старые модели, с трубами назад. «Пеликаны» или «Кайры», я толком не успел рассмотреть.

Айя нахмурилась.

— В ваших леталках я не разбираюсь, — признала она. — Но белый цвет — цвет Ордена. Зачем Ордену сбивать дирижабль, который везёт его грузы?

— Вряд ли это были самолеты Ордена, — озвучил Феликс свои мысли, пока утихшие волны располагали к обстоятельной дискуссии. — Они на таком старье не летают. Думаю, это были пираты. Хотели захватить груз, но появление второго дирижабля спутало им все карты.

— Спутало карты? — переспросила Айя. — Это означает, что не они захватили груз?

— Нет. Они даже высадиться не успели. Там было всего пять самолетов. Все пять сразу нацелились на нас. Потом «дракон» взорвался и упал в воду.

— Теперь понятно, — неспешно произнесла Айя. — Ты был на втором дирижабле, не знаешь про груз и не можешь мне помочь.

— Я бы не был так категоричен.

Айя едва заметно улыбнулась.

— Земля в той стороне, — сказала она, указывая направление пальцем. — Когда будешь плыть, учитывай поверхностное течение. Оно будет сносить тебя к западу, вон туда. Прощай.

Феликс едва успел крикнуть «подожди!», прежде чем набежавшая волна заткнула ему рот. Айя терпеливо подождала, пока он откашлялся.

— Зачем ты остановил меня? — спросила она.

Голос ее даже теперь не выражал никаких эмоций, но под ее сердитым взглядом вода, казалось, уже должна была бы просто закипеть. Впрочем, напугать утопающего, учитывая альтернативу, не так-то просто.

— Простите, госпожа Айя, — прокашлял Феликс. — Не могли бы вы помочь мне добраться до земли.

— Зачем мне это?

— Неужели вы хотите, чтобы в вашем море плавал мой труп? — улыбнулся Феликс.

— Не волнуйся, океан всё примет, — небрежно отмахнулась Айя.

Как раз это Феликса больше всего и волновало.

— Живой я полезнее, — зашел он с другой стороны. — То есть, я хотел сказать, что буду вам очень обязан, если вы мне поможете.

— А мне могут пригодиться твои услуги? — Айя на мгновение задумалась, но тотчас нашла ответ. — Маловероятно. Если понадобится, контрабандистов я найду в любом порту.

— Таких как я — вряд ли.

Лысый всем своим видом изобразил: «да ты кто такой?!» В глазах Айи отразилось: «редкий нахал даже для контрабандиста», но вслух она спокойно спросила:

— Чем же ты отличаешься от остальных?

— Тем, что я не простой контрабандист, — быстро ответил Феликс и, когда пробежала очередная волна, зашел сразу с козырей: — Я - сыщик. И не просто сыщик. Я также сыскной агент Третьего отделения Собственной Его Величества Канцелярии.

Феликс постарался, чтобы слова «Третьего отделения» прозвучали особенно внушительно, но Айя только повела плечами.

— Всего лишь третьего? — переспросила она. — Почему в первое не выбился?

Лысый сжался, что с его широкими плечами было не так-то просто, и состроил презрительную гримасу, изображая: мол, слабак, агентишка третьесортный! Феликс собрался было объясниться, но Айя еще не закончила:

— Те тоже не первыми были, — она небрежно махнула кистью куда-то вниз, по всей видимости, подразумевая погибший экипаж «Золотого дракона». — Ничего, работали. Сыщик Феликс, ты берешься сыскать мою потерю?

Конкретно так Феликс не планировал ставить вопрос, но прекрасно понимал, чем обернется ответ «нет».

— Думаю, в порту у меня больше шансов, чем у вас, — сказал он.

— Почему именно там?

— Сами посудите, — Феликс к тому моменту уже навострился отвечать в такт волнам, но фразы выходили с длинными паузами. — Оружия на борту вы не нашли, так?

Айя кивнула. Феликс переждал очередную волну, и продолжил:

— Экипаж вряд ли явился бы на встречу с пустыми руками, а разгрузить дирижабль в пути без их ведома не так-то просто. Под водой груз тоже вряд ли разграбили. То есть, могли, но не стали бы запечатывать. Ведь можно свалить кражу на пиратов. А вот застань вы похитителей с вашим оружием…

Волна снова заставила его сделать паузу, но по взгляду Айи и так было видно, что мало бы никому не показалось. Лысый для большей верности изобразил «удавил бы гадов своими руками». Точнее, ручищами.

— У нас груз взвешивают перед каждой погрузкой на дирижабль, — развил Феликс. — Пустые ящики заметили бы. Пятьсот ружей — не пушинка. Значит, украли груз после последнего взвешивания. То есть, перед самой погрузкой на «дракона». Загружали его в порту. Если бы перебросили с другого дирижабля уже в полете, то пустые ящики опять же заметили бы. На земле обычно сразу взвешивают и грузят. Единственное исключение — обширное хозяйство с большим потоком грузов. Там взвешивают где-то в одном месте, и потом развозят груз по адресатам. Это или порт, или завод. У Ордена всё производство оружия — только на их территории. Остается порт.

— Вижу, ты действительно смыслишь в своем деле, — констатировала Айя.

Лысый отчаянно семафорил ей: «да зачем нам этот третьесортный?!», но она уже приняла решение:

— На безрыбье и наземник — креветка. Я очень спешу, Феликс.

Рядом вынырнул плот — прямоугольная платформа из искусно переплетенных кораллов и черного дерева с загнутым, как у санок, носом. Вслед за ним из воды появились крепкие руки с перепонками между пальцами. Они подняли Феликса и без всякого почтения перебросили на плот. Наверное, с мешком картошки и то обошлись бы бережнее.

— «Золотой дракон» прилетел из Балтийска, — сообщила Айя. — Ты отправишься туда. За своё спасение ты найдешь мой груз, — она взглянула на луну в небе и добавила: — Даю тебе ровно двое суток.

Лысый нахмурился и изобразил тесаком: «а не успеешь — голову отрежу!». Феликс заверил их, что успеет, мысленно добавив, что груз-то — орденский. Уж кто-кто, а они искать умеют. Еще Феликс успел подумать, что, по сути, его роль вообще может свестись к тому, чтобы своевременно сообщить о пропаже куда следует, дальше и без него полицейская машина Ордена отработает как надо.

Словно бы прочитав его мысли, Айя фыркнула и строго добавила:

— К Ордену не обращайся. Этот груз был… — тут предводительница морского народа впервые за весь разговор сделала паузу, подбирая нужное слово: — Дополнительный. Он не учтен в ваших бумагах. Ордену не следует знать о нём. Ты меня понял?

Феликс кивнул в знак того, что он понял. Если он понял правильно, речь шла о контрабанде с суши под воду, что было прямым нарушение Роттердамского Договора. Да-да, того самого, который вот уже третий век обеспечивал монополию на все высокие технологии Ордену на суше, а его морским партнерам — под водой.

Такими вещами не шутят. Особенно у морского народа с их фанатичным кодексом чести. Если нарушение Договора выплывет наружу, они всех причастных под землей достанут и туда же закопают, но уже без головы. И это, если верить слухам, еще не самый худший вариант по сравнению с тюрьмами Ордена, который, несмотря на тягу к высоким технологиям, местами бережно хранил традиции средневековья. Другими словами, если Феликс понял правильно, то жизнь его после того, как он это понял, не стоила и ломаного гроша.

Однако отказываться было уже поздно. Одно дело — соучастник, едва-едва убедивший подводных контрабандистов в своей полезности, а вот сотрудник правоохранительных органов, осведомленный о контрабанде такого масштаба — это совсем другое. И у этой второй его ипостаси шансов прямо сейчас не утонуть — ровно ноль. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Феликса и он еще раз кивнул со всей убедительностью, какую только смог изобразить:

— Да, я вас понял. Ну что ж, справлюсь сам.

— Хорошо, — сказала Айя.

— Тогда у меня еще пара вопросов.

Айя снова вздохнула и Феликс поспешил заверить ее, что вопросы будут исключительно по делу.

— Мне нужно знать, какое именно оружие искать. Тип, марка, калибр.

Айя, не дослушав, повернула голову и отдала приказ кому-то из своей свиты. Тот незамедлительно исчез под водой. Феликс воспользовался паузой, чтобы оглядеться.

До этого дня он много читал про морской народ, но вот так, вживую, видел их впервые. Да еще в таком количестве. Помимо лысого здоровяка, Феликс насчитал десятка полтора. Точнее сказать было сложно. Они ныряли, потом вновь появлялись на поверхности, и в слабом лунном свете Феликс никак не успевал разглядеть — это те же самые или уже другие.

Внешне морской народ мало отличался от людей. На побережье их часто именовали русалками, но никаких хвостов, рыбьих тел и прочей сказочной атрибутики не было и в помине. Никакие обнаженные девы не пытались сманить Феликса под воду. Хотя, осознав, во что вляпался, он, пожалуй, не сильно бы сопротивлялся. Но нет, все они были от пят и до жабр под ушами упрятаны в комбинезоны из темной кожи, да еще такого фасона, что не сразу разберешь, кто под ним. Это была даже не одежда в полном смысле слова, а, скорее, доспехи для защиты от морских хищников. Да что там одежда! Даже гарпунов — в сказках им неизменно приписывались всевозможные волшебные свойства — и тех Феликс ни одного не заметил. Свита Айи была вооружена современными пневматическими ружьями.

Так что единственное, что сразу и однозначно отличало морской народ от людей — это ласты вместо ступней. Длинные, широкие, они к концу постепенно утончались до почти полной прозрачности, и не всегда можно было разглядеть, где именно заканчивалась ласта. У некоторых, как у Айи, кайма была подчеркнута золотом или серебром — понятное дело, поскромнее, чем у хозяйки — но большинство за подводной модой не гонялось. Чего, кстати, нельзя было сказать о самой Айе.

Когда посыльный вернулся, Айя вынырнула из воды по пояс, и Феликс едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Предводительница морского народа была одета в кожаный жакет, богато отделанный золотом. Поверх него на груди красовалось роскошное ожерелье. Если узорная цепочка действительно была золотой, а жемчуг — настоящим, то за одну эту вещицу можно было прикупить небольшой замок. А если прибавить все остальные украшения, то, пожалуй, хватило бы на одну из летних резиденций Его Величества.

— Ты будешь искать вот такие ружья, — сказала Айя.

Тут Феликс всё-таки присвистнул. Посыльный положил перед ним на плот массивную двустволку. Точнее говоря, двуствольное ружье Павлова, которое уместнее было бы именовать маленькой пушкой. С таким калибром да улучшенной зарядной частью не то что на китов с акулами, на броневики охотиться можно! А с пятью сотнями подобных монстров вполне можно было открывать сезон охоты на какое-нибудь карликовое государство.

— Разумеется, их отделка будет попроще, — уточнила Айя. — Но в остальном они именно такие.

Феликс понимающе кивнул. По богатству отделки ружье лишь едва уступало наряду Айи. У оружия даже было свое имя, выгравированное золотом на цевье, но Феликс не владел языком морского народа и не смог его прочитать.

— Впечатляет, — признал он. — Да, если такое оружие попадет в плохие руки — хорошего будет мало.

— Я рада, что наши интересы совпадают, — отозвалась Айя.

Эмоции голосам морского народа не свойственны, но даже без интонаций она сумела передать, как далеки ей проблемы обитателей суши.

— Хм… Хорошо, тогда второй вопрос, — сказал Феликс. — Как я смогу найти вас без Ордена?

— Найди в гильдии человека по имени Васко Гросс, — ответила Айя. — Он сумеет сообщить мне, что ты справился.

Феликс кивнул, запоминая имя. Лысый здоровяк что-то проворчал. Айя обернулась. Секундой позже уши Феликса уловили тихое гудение.

— Что там? — спросил он, тщась разглядеть хоть что-то в ночном небе.

— Самолет, — сообщила Айя. — Мы призовём его. Договорись с пилотом, пусть возьмет тебя на борт. Мы не отстаём от ваших пузанов, но эти леталки шустрее. Выиграешь время.

Лысый здоровяк тем временем вытащил из-за спины ружье. Тоже с двумя стволами, но разного калибра, и стволы располагались не рядом, а один над другим. Самолет быстро приближался. Летел он низко. Насколько Феликс смог разглядеть, это был гидроплан. Лысый выстрелил. В воздух — слишком низко, чтобы сказать «в небо» — взвилась сигнальная ракета. Она повисла точно над Феликсом, сияя ровным желтым светом. Пара русалок вынырнули из воды за спиной Айи и застыли, держа оружие наготове.

Феликс сдернул с шеи платок и замахал им над головой:

— Эй! На самолете! Эй!

Гидроплан стремительно пронесся мимо. Белые лыжи промелькнули над самой головой. Лысый презрительно фыркнул, но самолет уже разворачивался по широкой дуге.

— Теперь ты мой должник, Феликс, — напомнила Айя. — У тебя ровно двое суток.

Она снова посмотрела на луну — та едва виднелась сквозь облака — а Феликс взглянул на часы. В отличие от традиционных моделей «в кармане на цепочке», эти были вшиты в нарукавник над запястьем. Продавец не обманул — купание в морской воде им нисколько не повредило. Тонкая стрелка продолжала уверенно отсчитывать секунды. Две другие стрелки показывали без пяти минут полночь.

— Пусть будет, скажем, ровно полночь, — предложил Феликс.

— Пусть будет, — согласилась Айя и скрылась под водой.

«Не успеешь — будет тебе секир-башка», изобразил на прощание лысый здоровяк. Феликс хмуро кивнул в ответ, мол, это и без тебя понятно, и морской народ исчез вслед за своей повелительницей. Гидроплан коснулся воды и помчался по ней, поднимая волны. Плот опасно закачался, и Феликс вцепился в него двумя руками, тихо проклиная неаккуратного пилота. Когда последняя волна подбросила его вверх-вниз, самолет остановился совсем рядом, касаясь лыжей кромки плота. Феликс поднял голову.

Белый корпус самолета венчали две заломленные назад трубы. Память услужливо подсказала, что подобную модель Феликс уже видел. Причём совсем недавно.