Под тяжкой дланью черной смуты

Стонала Русь… Со всех сторон

Грозил ей недруг смертью лютой,

И пуст уже был Царский трон.

За самозванцем самозванец

К престолу шли, и вкруг него

Гремел хмельной разгульный танец –

И вражьей силы торжество.

Угас во мраке богомольный

Великий старец Гермоген.

Стонала Русь! – Первопрестольной

Владел позорный ляшский плен…

(Отрывок стихотворения Сергея Копыткина. 1913 г.)

2013 году, 4 ноября (в День Народного Единства и Казанской иконы Божией Матери) будет широко отмечаться 400 лет окончания Смутного времени на Руси. В 2012 году исполнится 400 лет мученической кончины погибшего в 1612 году Патриарха Гермогена, а в мае 2013 года – 100 лет со дня прославления его в лике святых. Патриарх был канонизован 11 мая 1913 года по Высочайшему повелению Императора Николая II, когда широко отмечалось трехсотлетие Дома Романовых. До этого времени Патриарх Гермоген почитался как местно чтимый святой. Именно Патриарх Гермоген первым предложил на российский престол в период Смутного времени молодого Михаила Романова.

В страшное лихолетье Смутного времени Русской земле грозило конечное разорение как от своих крамольников и разбойников, так и от внешних врагов. Но крепок был ещё на Руси остаток лучших людей, сильных духом веры, любовью к Отечеству и Церкви и радением о Государстве. Нашлись мудрые наставники, от слова и примера которых люди поднялись на подвиг спасения Государства и Церкви.

Духовенство – самая образованная часть общества того времени, понимало, что единственно верным и спасительным решением было придерживаться древних правил, а именно – поддерживать помазанника Божия, царя, которого избрало общество, присягнуло ему в верности и «целовало крест». Конечно, многие церковные иерархи не одобряли действий, например, царя Василия Шуйского (он тогда воспринимался как основатель новой династии, поскольку законный престолонаследник, царевич Димитрий погиб при таинственных обстоятельствах), но они понимали, что без законно утверждённого Церковью и боярской Думой главы государства Русь утонет в пучине хаоса и беззакония.

Патриарх Гермоген. Художник В. В. Шилов

После казни первого самозванца, объявившего себя спасшимся царевичем Димитрием, Василий Иванович Шуйский возведен был в законные цари и, по извещении народа о его воцарении, 1 июля 1606 года был коронован. Чтобы пресечь слухи о якобы живом царевиче Димитрии и защитить российский престол от новых претендентов-самозванцев, царь решил с торжеством перенести из Углича в Москву останки царевича Димитрия, что и было сделано 3-го июля 1606 года с подобающею честью.

Но князь Григорий Шаховской и некто Болотников начали распространять слухи среди жителей города Путивля, что законный наследник престола, царевич Димитрий всё-таки жив. Путивльцы поверили. Шуйский решился прибегнуть к оружию, послав для усмирения мятежников князей Ивана Михайловича Воротынского и Юрия Трубецкого. Но Болотников разбил Трубецкого под Кромами. Вследствие этой битвы города один за другим начали признавать самозванца. К тому же, к новому самозванцу, начали стекаться в большом количестве помощники из Польши, оставшиеся после первого самозванца. К нему же прибыли донские и запорожские казаки. С утверждением второго самозванца в Тушине положение государства резко ухудшилось. Вместо одного, явилось разом два царя. Россия вся, по сказанию очевидца, «устройся в двоемыслие: ови убо любяше его (Шуйского), овии же ненавидяще». Вследствие этого бедственное состояние государства достигло невероятных масштабов. Летописец так изображает тогдашние бедствия: «видя Бог наши неправды и лукавство, … всякие казни наведе на нас, грех ради наших, аки волны морския, едина погибает, а другая возстает».

Царевич Дмитрий. Художник Сергей Блинков. 2005

При повсеместной измене духовенство пребывало в постоянстве и здравом рассудке, действуя в пользу государства. Особенную твердость показала Троицкая Лавра во время знаменитой осады её Сапегою и Лисовским. Неукрепленная, как следует, и не имевшая достаточного числа защитников Лавра всё-таки мужественно выдерживала 16-месячную осаду. Защитники Лавры, отражая натиск врага, смогли даже переслать 20000 рублей на помощь Шуйскому.

Патриарх Гермоген неутомимо следил за ходом расстроенных дел государства. К увеличению бедствий в то время открылся страшный голод – хлебопродавцы продавали хлеб слишком дорого. Народ волновался. Патриарх в Успенском соборе увещевал купцов снижать цену хлебу из сострадания к неимущим братьям. Но купцы, дав в храме обещание исполнить его совет, продолжали делать по-прежнему. После чего Патриарх распорядился пополнить недостаток хлеба хлебными избытками обители преподобного Сергия, велев келарю её, Авраамию Палицыну привезти в Москву достаточное количество хлеба, что тот и исполнил, сбив цену на хлеб.

В Москве, как писал Авраамий Палицын: «играли царём, как детищем». Когда царь решился заключить со шведами оборонительный союз, против него составился заговор. В это время Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (племянник царя), вместе с союзным шведским войском, шёл на помощь к Москве. Искусный и опытный полководец Скопин значительно поправил бы дела, если бы не помешало ему прибытие нового врага – польского короля Сигизмунда III, который, воспользовавшись бедственным состоянием России, объявил ей войну.

Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Литография1876 г. ГИМ.

В 1609 году Сигизмунд, в сопровождении 12-тысячного войска вступил в Россию. Гетман Сапега предупредил его прибытие осадой Смоленска. Сигизмунд в самом начале своей деятельности под Смоленском, потребовал к себе всех поляков, прибывших в Россию с первым самозванцем. И они, решив помогать своему королю, покинули тушинского самозванца. Вследствие чего Тушино опустело, а самозванец бежал в Калугу. Вскоре, при непонятных обстоятельствах, умер князь Михаил Скопин-Шуйский, которого незадолго перед тем со слезами благодарности встречали жители Москвы, как защитника Отечества. Неожиданная смерть его ещё более взволновала народ против царя Василия Шуйского, на которого он слагал вину смерти Скопина. Сигизмунд, пользуясь народным волнением, послал в Москву гетмана Жолкевского. В это время и тушинский самозванец успел собрать себе приверженцев и поспешил туда же.

Москвичи, приписывая все неудачи Василию Шуйскому и не надеясь на его состоятельность, при появлении врагов, идущих к Москве, поспешили покончить с ним. Мятежники московские вместе с тушинцами вступили в сговор, решив отречься и от Лжедмитрия и от Василия одновременно, а на место них сообща избрать нового царя. Согласно условию, составленному во Время заговора, мятежники, по свержении с престола Василия Шуйского, отправились к тушинцам, побуждая их выполнить своё обещание – то есть отречься от Лжедмитрия. Но те осмеяли их за их поступок и к досаде и позору их не выполнили обещанного.

Памятник полководцу Михаилу Васильевичу Скопину-Шуйскому в посёлке Борисоглебский Борисоглебского района Ярославской области

По свержении с престола Василия Ивановича Шуйского власть царя сосредоточилась на время в боярской думе, во главе которой явился, по всем правам, князь Мстиславский. Перед Семибоярщиной встал вопрос об избрании царя. Председатель думы видел нового царя в польском королевиче Владиславе. Сигизмунд обещал, что сын его, в случае вступления на русский престол, будет короноваться от руки Московского Патриарха, соблюдать православную веру, производить суд по совету боярскому и патриаршему. Но Патриарх Гермоген догадывался о коварных замыслах Сигизмунда. Вероломство и злодейства поляков при первом самозванце вновь заставляли Патриарха страшиться за целость Православной веры и свободу Отечества. Проникнутый чувством истинного патриотизма Архипастырь говорил: «ныне чего еще чаете от поляков вы, токмо конечного разорения царству, христианству и православной вере? Или невозможно вам избрать на царство из князей русских?» Патриарх предлагал даже кандидатов на занятие престола,– или князя Василия Голицына, или Михаила Романова. При этом он разослал грамоты к духовенству, в которых повелевалось учредить во всех церквах моление об избрании на праздный престол царя из своих соотечественников, а не иноземцев. Но эти призывы не были услышаны боярами. Начались съезды и переговоры касательно Владиславова избрания.

Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду III на введение в России католицизма. Художник Н.В. Неврев.1874

Жолкевский, под предлогом охраны Москвы от набегов самозванца, предложил боярам, вопреки договору, впустить поляков в Москву. Патриарх, предугадывая коварство гетмана, вышел к народу, наставлял его, разоблачал тайны обмана, указывая на гибельные последствия вступления поляков в Москву. Но бояре московские вошли в переговоры с гетманом, и в ночь на 21 сентября 1610 года Жолкевский с войском вступил в столицу. Постепенно он стал распоряжаться Москвою, раздал царские сокровища своим приверженцам, увеличил налоги. В то же время наши послы, ещё до прибытия к Сигизмунду, извещали боярскую думу о вероломстве ляхов, которые, несмотря на обещание жить в мире с русскими, грабили в уездах городов Осташкова, Ржева, Зубцова. По прибытии к месту назначения они также не нашли ничего утешительного. Сигизмунд, не сказав ничего о принятии Православия его сыном, прямо потребовал от них сдачи Смоленска.

Предсмертный подвиг князя М.К. Волконского, сражающегося с ляхами в Пафнутьевском монастыре в Боровске в 1610 году. Художник В. К. Демидов. 1842

Москва, а за нею и вся Русь теперь стали убеждаться, что поляки не избавители её от внутренних беспорядков, а личные враги, не уважающие договорённостей и священных прав государственных. Русь теперь ясно видела, какой сильный вред принесло и принесет Православию подчинение себя иноверным. И вот народ московский пришел к Патриарху «поведующе погибель свою» и просил его помощи и содействия. Патриарх Гермоген, воодушевляемый любовью к Отечеству, принял на себя трудное при тогдашних обстоятельствах дело освобождения Руси и решился действовать.

Патриарх Гермоген неустанно рассылал грамоты в Нижний Новгород, Вологду, Ярославль, Псков, Новгород, Казань и другие города. Он прямо просил горожан восстать «за Святую Православную Церковь, веру, святые Божии мы за дом Пречистая Богородицы».

Смутное время. Художник Павел Рыженко. 2005

Призыв его нашел сочувствие, в первую очередь в областном духовенстве, которое с непоколебимою верностью побуждало народ отозваться на голос Патриарха. Повсюду по монастырям и церквам служили молебны, прося божественного содействия в начинаемом деле. Патриарх Гермоген успел пробудить единодушие в русском народе. Разъединённые доселе области теперь сами начали пересылать друг к другу грамоты и, ссылаясь между собою, дали присягу «стоять за московское государство, королю и королевичу польскому креста не целовати… На польских и на литовских людей стояти за одно. А кого нам на московское государство и на все города Российского царствия даст Бог и нам ему, государю, служити».

Патриарх Гермоген отказывается подписывать договор. Художник П.П. Чистяков. 1860 год

Между тем, когда ещё длилась осада Смоленска, ополчение, благословляемое Патриархом Гермогеном, вступило в бой с поляками около Москвы 19 марта 1611 года. Но бой Первого русского ополчения, возглавляемого князем Пожарским и Прокопием Ляпуновым с поляками был неудачен. К тому же в Москве в следующую ночь (20 марта) начался пожар, окончательно опустошивший её. Пользуясь этой неурядицей, мятежники свергли с Патриаршего престола святителя Гермогена и заключили его сначала в Чудов монастырь, а потом на Кирилловское подворье.

Клятва князя Пожарского. Художник Василий Нестеренко

Вместе с заточением Патриарха, Первое ополчение разрознилось. К тому же, погиб Прокопий Ляпунов. По смерти его, разошлись по своим домам все преданные ему защитники Отечества. Казаки бунтовали.

Великий Новгород был осаждён шведами. К большему увеличению бедствий, города Вятка и Казань отпали от единодушного соединения с прочими областями. Патриарх Гермоген, узнав об этом, чрезвычайно опечалился. Поэтому поспешил послать из своего заточения грамоту в Нижний Новгород, увещевая и даже приказывая всем верным сынам России вставать на защиту Церкви и Отечества. Эта грамота была последней от Патриарха. Нижегородский гражданин Козьма Захарьев Минин-Сухорукий, повинуясь гласу Патриарха первый предложил возобновить всенародное ополчение. Общим мнением нижегородцев руководителем будущего ополчения назначен был князь Дмитрий Михайлович Пожарский. Несмотря на своё ранение, полученное в боях Первого ополчения, он принял назначение и деятельно занялся вместе с нижегородцами организацией нового войска. Снова начали пересылаться из области в область сзывательные грамоты.

Памятник Кузьме Минину в Нижнем Новгороде. Скульптор О. К. Комов. 1989

Слух о инициативе нижегородцев быстро распространился по всей Руси, устрашая поляков. Думая предотвратить распространение возрастающего патриотизма, поляки обратились к заключённому в подземелье Патриарху Гермогену с требованием написать к нижегородцам, чтобы они не ходили на Москву, дабы расстроить ополчение Пожарского. Но Патриарх остался верен себе до последней минуты. Это обращение поляков послужило для Патриарха радостным известием о продолжении задуманного им дела. Патриарх ответил: «Да будут благословлены идущие на очищение Московского государства». Видя стойкость Патриарха, подяки уморили его голодною смертью 17 февраля 1612 года. Князь Пожарский в одной из своих грамот, писанных по смерти Патриарха Гермогена, так отзывается о нём: «…за преумножение грехов всех нас, православных христиан, Бог угасил великое светило в мире, отняв от нас славу московского государства и вождя людям, пастыря и учителя словесного стада, Святейшего Патриарха Московского Гермогена».

Больной князь Дмитрий Пожарский принимает московских послов. Художник В. А. Котарбинский. 1882

По смерти Патриарха Гермогена дело спасения Отечества продолжили Троице-Сергиева лавра и Кирилло-Белозерский монастырь, рассылавшие по городам свои грамоты с призывом к соединению против врага. К тому времени Троицкая лавра, мужественно выдержала 16-месячную осаду Сапеги и Лисовского. Первым и самым важным делом было соединение разъединённых сил Руси для отпора интервентам. Этому, вместе с Мининым и Пожарским, активно содействовали архимандрит Троице-Сергиевой лавры Дионисий и келарь Авраамий Палицын. В келии архимандрита писцы спешно составляли грамоты, адресуемые во многие (преимущественно северо-восточные) города, с призывом идти на окончательное спасение погибающей Москвы и Православия. Грамоты эти усердно рассылались вместе с нижегородскими грамотами.

Минин и Пожарский. Художник М. Скотти. 1850

Прежде Пожарского собрал войско гетман Хоткевич и уже успел прибыть в Москву и почти разбить там войско Трубецкого. Тогда как Пожарский успел дойти только до Ярославля, поскольку в войске его начался раздор между боярами-воеводами. Узнав об этом, архимандрит Дионисий и келарь Авраамий послали сначала в Москву на помощь Трубецкому пеших троицких слуг «со свинцом и зелием», а потом в Ярославль – митрополита Ростовского и Ярославского Кирилла (Завидова), находившегося в то время в Лавре. Кирилл «пришед в Ярославль и люди Божии укрепляще…», содействовал прекращению раздора. Затем архимандрит Дионисий дважды посылал в Ярославль соборных старцев и келаря Палицына для поддержания мира в ополчении.

Оборона Троице-Сергиевой Лавры. Художник С. Д. Милорадович. 1894

Наконец, 27 июля 1612 года Нижегородское ополчение двинулось к Москве, имея в своих рядах, вместе с татарским отрядом из Касимова, около десяти тысяч человек. Перед походом отслужили молебен в Спасской церкви. Благословение на одоление врага получили у митрополита Ростовского и Ярославского Кирилла. Главной святыней Нижегородского ополчения являлась Казанская икона Божией Матери. По дороге в столицу Дмитрий Михайлович Пожарский заехал в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь, чтобы почтить память родителей, нашедших там упокоение. Затем Пожарский и Минин побывали в Борисоглебском монастыре, что под Ростовом Великим, где подвизался старец-затворник Иринарх. От него оба воеводы получили благословение на освобождение Москвы и крест, как духовное пособие в битве.

К Троице-Сергиевой обители отряды Нижегородского ополчения подошли 14 августа 1612 года. 18 августа иноки Троице-Сергиевой обители с иконами Живоначальной Троицы и прп. Сергия провожали ополченцев и каждого кропили святой водою. Напутствуемое молебном преподобному Серию и благословением архимандрита Дионисия, Нижегородское ополчение отправилось из Лавры и вскоре прибыло в Москву.

Памятник Иринарху затворнику в пос.Борисоглебском Ярославской области. Скульптор Зураб Церетели

20 августа Второе Нижегородского ополчение вступило в город. Князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой (с остатками Первого ополчения, в котором основную силу составляли казаки) встретил князя Дмитрия Михайловича Пожарского, и звал его к себе стоять в свой лагерь, расположенный у Яузских ворот. Но Пожарский и ополчение его по своей дальновидной осторожности остановились у Арбатских ворот.

Когда гетман Хоткевич 22 августа пришел в Москву со свежими силами и продовольственными запасами с целью доставить их осажденным в Кремле полякам, то Трубецкой вышел в то время из своего Заяузского лагеря. Войско Пожарского перешло тогда на левую сторону реки Москвы около Новодевичьего монастыря, а войско Трубецкого остановилось по правую сторону реки Москвы, занимая Замоскворечье.

Памятник князю Дмитрию Пожарскому в Суздале. Скульптор З. И. Азгур. 1955

Хоткевич шел с войском от Поклонной горы. Перейдя реку около Новодевичьего монастыря, на рассвете, 22 числа он ударил на полки Пожарского, продвигаясь к Чертольским воротам, намереваясь провезти запасы продовольствия в Кремль. Между казаками Трубецкого и Нижегородским ополчением Пожарского существовала тогда неприязнь. В книге о новоявленных чудесах Симон келарь говорит: «когда пришло в Москву ополчение бысть между бояры Трубецкого и Пожарского и у их советников зависть и вражда велия, тако же между воинством дворянским и казаческим несогласие… Несогласие же их слышавше погании поляки и литва с гетманом своим с Хоткевичем от Можайска яко птицы ловчия налетеша, хотяще расхитити стадо Христово». Поэтому, когда Хоткевич ударил на полки Пожарского, Трубецкой с казаками оставались в бездействии, говоря с усмешкой: «Богаты пришли из Ярославля, и одни можете победить гетмана». Эта неприязнь казачества с земщиною, грозила окончиться полным провалом дела очищения Москвы от поляков, если бы не присланные ранее конные сотни из войска Пожарского к Трубецкому и несколько атаманов из войска Трубецкого не устремились на выручку Пожарского. С ними Пожарский отбил гетмана.

Следующий день, 23 числа прошел без боя. Хоткевич употребил его на передвижку своего войска и возов на сторону Трубецкого и расположился станом у Донского монастыря, думая, что Трубецкой несостоятелен, поскольку не помогал Пожарскому.

На рассвете, в понедельник, 24 числа, намереваясь пробраться с запасами в Кремль чрез улицы Ордынку и Пятницкую, Хоткевич выступил главным образом против полков Трубецкого, отделив часть армии снова против Пожарского. На этот раз Трубецкой расположился на берегу Москвы реки от Старых Лужников, а казаки его сидели в острожке у святого Климента на Пятницкой. Обоз же Пожарского, расположившись на левом берегу реки около церкви Илии Обыденного, напал на гетмана от Каменного моста или точнее от Зачатьевского монастыря, наклонно к черте Деревянного города, во рве которого засели посланные Пожарским воеводы с двумя орудиями и где поставлены были многие сотни.

Нападение же Трубецкого шло по прямой линии от Москворецкого моста по улицам Пятницкой и Ордынке и опять же к черте Деревянного города. Бой начался с первого часа по восхождении солнца (то есть в 6 часов утра) и продолжался до шести пополудни.

Казанская часовня-памятник у Преображенского монастыря в Ярославле

Полки гетмана выступали в стройном порядке и были хорошо вооружены. Воины покрыты были стальными панцирями, на головах надеты шлемы, каждый был с саблею и копьями. Та часть гетманского войска, которая шла против стороны Пожарского, долго билась с ним, наконец, сломила русских, погнала в реку. Другая часть гетманского войска билась с казаками по направленно Пятницкой улицы и вытеснила их из Клементьевского острога, с подоспевшими из Кремля поляками под начальством Зборовского. Взявши острог, поляки поставили на стенах его литовское знамя в знак победы и ввезли туда часть своих запасов. Но казаки тотчас же оправились от поражения. Увидав, что часть поляков, занявших острог, отошла, снова устремились к острогу приступом взяли его, побили литовских людей, (причем одних венгров убито было семьсот человек), и взяли запасы.

Так как нижегородцы, составлявшие сторону Пожарского, удалились за реку, и следили, когда гетман повезёт в крепость продовольствие, то казаки, увидевши не помогающих им нижегородцев, рассердились и начали ругать их: «Что же это? Они только стоят да смотрят, а нам не помогают… Они богатятся имениями, а мы босы, наги и голодны: когда так, пойдемте в свои таборы, и никогда не выйдем больше!».

Увидев отступление казаков, Хоткевич снова двинул свои войска к Кремлю и поставил свой обоз у церкви великомученицы Екатерины, что на Ордынке. Но так как провезти его мешали «поделанные русскими частые рвы и ямы», то польские войска встали, вынужденные ровнять препятствия. Видя с одной стороны решительные действия Хоткевича, с другой – отступление казаков, Пожарский приуныл. Гонец за гонцом летали от него в казачьи станы с целью упросить казаков снова помогать нижегородцам. Но казаки не шли. В крайних обстоятельствах Пожарский обратился к Авраамию Палицыну, который тогда находился в центре обоза Пожарского, у церкви Илии Обыденного, и вместе с прочими служил молебен о побеждении на врага.

Воззвание Минина к нижегородцам. Художник А.Д. Кившенко. Конец XIX века

Взявши с собой несколько дворян из лагеря Пожарского (так как небезопасно было идти без охраны) Авраамий Палицын отправился, прежде всего, к главному центру военных действий – Климентьевскому острогу. Здесь он увидел множество литовских людей побитых, и толпу казаков. Они, захвативши польские запасы в Клементьевском острожке, пили на радостях, и проигрывали добычу друг другу в карты. Чтобы побудить казаков сражаться, Палицын произнес пред ними речь: «От вас, друзья, началось доброе дело. Вы первые крепко стояли за истинную Православную веру. Вы, и никто другой, сражаясь за веру и Отечество, многие раны приняли, голод и нищету претерпели. Слава о вашей храбрости и о вашем мужестве как гром гремит в ближних и дальних государствах. Неужели то доброе дело, которое от вас началось и вами продолжалось, вы теперь одною минутою погубить захотите? Неужели ваши раны и ваши труды должны пропасть теперь даром? Идите, сражайтесь, Бог поможет вам!» Сильное слово келаря было услышано. Казаки бросили свои запасы, схватились за оружие, велели ударить в церковные колокола и двинулись к бою, призывая вслед за старцем преподобного Сергия.

Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Рубцове. Фото 1886 года

От острожка Климентьевского старец Авраамий поворотил к Москве-реке. Здесь против церкви святого мученика Никиты он увидел у реки множество казаков возвращавшихся в свои станы. Келарь со слезами на глазах произнес пред ними речь «пуще прежнего». И казаки, тронутые горячим словом, устремились в бой. А тут и те казаки, которые уже перешли на другую сторону реки и стояли у церкви Никиты мученика, увидев, что товарищи ринулись к бою, не дожидаясь идущего к ним келаря, поспешили за первыми, переходя реку одни по лавам, а другие вброд. Старец молил их поспешить к бою: «Зовите, преподобного Сергия! Чудотворец поможет вам!»

Портрет патриарха Филарета (Федора Никитича Романова). Художник Н.Л. Тютрюмов. Середина XIX века

Босые, нагие, оборванные, в одних сорочках, «только с одною пищалью, да у пояса с мечом и пороховицей» сурово и жестоко нападали они на гетмана и обоз у Великомученицы Екатерины. Об этом моменте сражения есть запись в рукописи Митрополита Филарета Никитича (Романова). И Новый Летописец говорит: «не в крепких силах пребывает Господь, но в творящих волю Его».

Казаки разорвали гетманский обоз у великомученицы Екатерины на Ордынке и отняли запасы. В это же время и нижегородцы со своей стороны подоспели к казакам и ударили на полки Хоткевича. Кузьма же Минин, взяв у князя Пожарского ротмистра Хмелевского да дворян три сотни, ударил внезапно против Крымского Двора (вблизи церкви Иоанна Воина) на стоявшие здесь гетманские конную и пешую роты. В смятении конная рота, смяла пешую. Общими силами нижегородцы и казаки выгнали из укрытий польско-ЛИТОВСКИХ людей и погнали их, добивая неприятеля. Хоткевич видя, что всё пропало, бросив свой стан, бежал к Воробьевым горам, а оттуда – к Волоколамску. Ратные люди так воодушевились, что хотели гнать гетмана дальше, но воеводы запретили им, говоря: «довольно для нынешнего дня одной радости!»

Собор Казанской иконы Пресвятой Богородицы на Красной площади в Москве

25 октября в воскресный день русские войска с крестным ходом вошли на Красную площадь с Казанской иконой Богоматери впереди. После победы было установлено особое празднование Казанской иконы Божией Матери 22 октября (4 ноября по новому стилю).

13 марта 1613 года послы от Земского собора, избравшего 16-летнего Михаила царём, во главе с архиепископом рязанским Феодоритом, келарем Троице-Сергиева монастыря Авраамием Палицыным и боярином Федором Ивановичем Шереметевым прибыли в Кострому; 14 марта они были приняты в Ипатьевском монастыре с решением Земского собора об избрании Михаила Фёдоровича на московский престол. 11 июня 1613 года в Успенском соборе Московского Кремля состоялось венчание Михайла на царство, ознаменовавшее основание новой правящей династии Романовых.

Иван Сусанин. Художник Максим Фаюстов. 2002

Призвание на царство Михаила Романова. Художник Иван Кузнецов. 1996 год

«…Звание солдат для пехотинцев повелось в России с царствования Михаила Феодоровича Романова. Готовясь в 1630 году к войне с Польшею, он осуществил свое давнее намерение учредить регулярное постоянное войско: солдатские, рейтарские и драгунские полки. Но в то же время, у нас существовали от старых лет стрельцы (пищальники), казаки, дети боярские; иногда собирали и «безустройную рать». Были еще пушкари и затинщики. Первый воинский устав «Учение о хитрости ратнаго строенья пехотных людей» был издан только в 1647 году. Люди, подлежавшие набору на действительную «государеву» службу в войска разных наименований, являлись «даточными людьми» с определенного числа «дворов» по одному или более. В «даточные» приказывалось выбирать из крестьян-мужиков «добрых, резвых, лет в 25 да в 30 – и не старее 40 лет». Принимались на службу и охочие люди и наемники за счет подлежавших поступлению на службу. Солдаты принимались «за порукою», то есть ручательством добропорядочных людей в исправлении службы даточного; в случае побега солдата со службы, «поручники» строго ответствовали, дабы «отпущали на службу добрых людей, верных и ничем не скудных»,– иначе, довольных своим положением и содержанием. На жалованье ратным людям собирали деньги «со всего Московского государства»,– с земельных собственников, торговых и посадских людей, монастырей, крестьян и бобылей по разверстке – «с кого что взяти с торговли и земли». Судя по поручным «солдатским записям» служба – доля солдатства обязывала: «служить Государеву службу, где великий Государь укажет и куда пошлет – прямо, в правду. Еще солдат обязывался: не пить, не бражничать, зернью не играть и никаким воровством не воровать, никакого убытка на службе не приводить, оружие и порох с собою не сносить, да «под государевою казною хитрости ни в чем не учинити». Над «солдатским строем», как и над драгунским и рейтарским строями были начальные люди, «генералы и полковники, и подполковники, и майоры, и всякие начальные люди, по чинам…» (А. В. Евдокимов. Русский солдат и его служба в народных воззрениях//Военный сборник. М. №3. 1916.)

Родовая усыпальница князей Пожарских в Суздале

«С 2005 года Россия отмечает новый государственный праздник – День народного единства, установленный в память об освобождении Москвы 4 ноября 1612 года от польско-литовской интервенции. В сентябре 2004 года с инициативой отмечать 4 ноября на государственном уровне день окончания Смутного времени выступил Межрелигиозный совет России. Эта инициатива получила законодательное оформление, и в календаре появился новый «красный день». Наряду с этим было упразднено государственное празднование годовщины Октябрьской революции.

Минин и Пожарский. Освобождение Москвы. Правя часть триптиха «За Землю Русскую». Художник Ю.П. Пантюхин

В обращении, принятом в 2004 году Межрелигиозным советом, подчеркивалось, что сегодня страна вновь стоит перед необходимостью объединения, поскольку «гражданское единение, к которому мы стремимся и которое нам так необходимо, было на долгие годы разрушено в день трагического разделения России 7 ноября 1917 года». «Этот день положил начало гражданской войне, в которой брат обращал оружие на брата, сын – на отца».

В начале XVII века Россия была захвачена польско-литовскими войсками. В тот период, названный Смутным временем, в стране отсутствовала государственность, Россия погрузилась в гражданскую войну, вплотную столкнувшись с угрозой распада, утраты независимости и самобытности. И тогда сам народ встал на защиту Отечества, осознав необходимость объединения сил перед внешними и внутренними угрозами. В Нижегородское народное ополчение вошли представители большинства сословий. Бок о бок с русским православным народом сражались представители других народов и религий. 4 ноября 1612 года отряды ополченцев штурмом взяли Китай-город. Победа ополчения обозначила начало выхода из глубочайшего многолетнего духовного и нравственного кризиса Смутного времени.

Памятник Минину и Пожарскому в Москве, установленный первоначально у Теплых рядов (ныне на их месте ГУМ). Отлит В.П. Екимовым по проекту И. П. Мартоса. 1818

Учреждение нового праздника, отмечаемого 4 ноября, приветствовали представители не только Русской православной церкви, но и других основных религий России. Глава Совета муфтиев Равиль Гайнутдин в проповеди, с которой он обратился к верующим по случаю отмечаемого в эти же дни мусульманского праздника Ураза-байрам, отметил, что в 1612 году мусульмане вместе с православными и представителями других вероисповеданий «объединились для спасения Родины и защиты российской государственности». Он напомнил, что в ополчении, вышедшем 400 лет назад из Нижнего Новгорода для освобождения Москвы, было много мусульман, которые в последующие годы «многократно доказывали свою верность Отечеству, честно служили интересам России».

Церковь Покрова Пресвятой Богородицы (1634-1635) в Медведкове на реке Яузе была построена на месте прежней деревянной, при первых владельцах села, князьях Пожарских

В свою очередь главный раввин России Берл Лазар заявил, что День народного единства – объединяющий праздник. «Он необходим потому, что сегодня в России самая главная проблема – найти объединяющий фактор, который бы дал понимание того, что мы живем в одной стране и все мы должны решать проблемы, которые волнуют нас», – сказал раввин. (Россия отмечает День народного единства. Интерфакс. 2005.)