Роль Фэн-шуй в постройке медицинских сооружений явно недооценена отечественными градостроителями. Думаю, что с учетом особого пути развития отечественной медицины и состояния отечественной же медицинской науки она (роль) вообще может быть объектом, если и не появления новой медицинской школы, то нескольких докторских диссертаций точно.

Приемный покой того экзитория, в котором мне пришлось трудиться на тот момент, был расположен по Фэн-шуй неудачно. Он выходил прямо на проезжую часть улицы. Поэтому всю йухню с улицы завозили прямо к нам. В радостные объятья. Такой же хоспис, расположенный за оградой, подносчиками игнорировался напрочь, потому что его приемный покой был построен фэн-шуйски правильно и выходил во двор богоугодного заведения, на улицу же, лечебное учреждение таращилось только облупленными окнами муниципального (на тот момент) подчинения. А любой человек, хоть немного знакомый с медицинской кухней знает, что наиболее часто песец пробегает в лечебные учреждения на мягких лапах именно тогда, когда в него эту йухню с улицы заносят или заводят мирные обыватели, пришедшие на помощь внезапно заболевшему. В тот период мирные обыватели как минимум раз в неделю заносили внезапно заболевших передозировкой препарата глубокой переработки алкалоидов опия-сырца, именуемого в английской фармакопее диаморфином. Героином, если по-нашему. Коробки специфического антидота опиоидов налоксона производства Польской Народной Республики стоимостью около 140 рублей хватало на пару недель. Но покупали эту коробку, почему-то, раз в полгода. Может, организаторы здравоохранения так боролись с социопатией? В любом случае, мне сие неведомо. Следует отметить, что помирают внезапно заболевшие смертельно опасной болезнью «передозировка героина» от гипоксии (красивое женское имя, нет?), т.е. недостатка кислорода, вызванной (или вызванного, как тут писать-то?) остановкой дыхания, как правило, из-за угнетения дыхательного центра, а реже – обширной аспирацией рвотных масс или западением языка при глубоком сне, вызываемых употреблением этого самого продукта глубокой переработки. Вот этих красавцев и втаскивали. И лечить их приходилось когда как. Когда был налоксон, то немного подышать мешком, пока его в вену вводят, получить эффект на игле и пошел на хрен отсюда, пока блёв с ломкой не начался. Когда налоксона не было – подышать мешком пока в вену вводят какие есть дыхательные аналептики в лошадиной дозе, дождаться эффекта возбуждения дыхательного центра, измазаться в наркоманской блевотине, случившейся в результате действия этих же аналептиков в лошадиной дозе, и пошел на хрен отсюда.

Помнится из-за одного, слишком поздно втащенного красавца, все дежурство по звезде пошло. Потому что вместо того, чтобы отдыхать лежа с закрытыми глазами, пришлось на вопросы разных любознательных товарищей в форме письменно отвечать. Поскольку товарищи были из разных ведомств, то и подъезжали они с интервалом в час-полтора. А второй, весьма дорого, надо сказать, прикинутый, своевременно втащенный скорбящим и не менее прикинутым коллегой, первым делом ощупал наличие нательного креста из желтого металла, размером с ладонь на груди и часов типа «какбыроллекс» на правом (или левом?) запястье. Часов он, кстати, не нащупал, ибо они на расстегнутом браслете были сдвинуты вверх к локтю во время поиска вены для введения препарата. После этого внезапно заболевший обиделся, ухватил за руку не успевшую увернуться медсестру и начал высказывать претензию к качеству медицинских услуг в устной форме. Поскольку я выполнял самую главную свою работу, т.е. писал писульку в журнале приемного покоя, то сразу дотянуться ногой до головы внезапно заболевшего для перевода лечебного процесса в иную плоскость не успел – тот был утащен в дорогой автомобиль типа «большой черный внедорожник» ожидающим и переживающим коллегой и увезен на хрен отсюда, пока мы фамилией интересоваться не начали.

В описываемый день втащили сразу двоих. Втащившие сложили практически уже тела приятного глазу синего цвета в разных углах предбанника приемного покоя и отбыли восвояси, очевидно, посчитав свою миссию выполненной. Тревогу подняла санитарка, выглянувшая на шум. Внезапно заболевшим повезло поскольку, по причине неотложки нас было двое. Поэтому медицинская сортировка и первая врачебная помощь были начаты не последовательно. А параллельно. Т.е. налоксон (тогда бывший в наличии) набирали сразу в два шприца. Вот с протезированием функции дышания возникла некоторая заминка ибо дышательный мешок имени АМБУ наличествовал в одном экземпляре, а проделывать это по методе «рот в рот», несмотря на всуе поминаемую клятву имени товарища Гиппократа, ну совсем не хотелось. Но хрен с винтом на хитрую жопу найдется всегда. Три вдоха – переброс – три вдоха – переброс… То ли чудеса жонглирования, то ли пас в регби (мешок-то наш тоже дынеобразной формы). Самое интересное, что на скамейках этого предбанника продолжалось свидание посетителей с больными, разве что беседа прервалась, и началось наблюдение за бесплатным, но интересным спектаклем и это раздражало. Пришлось рявкнуть на выглядывающую не к месту дуру-санитарку: «Нож неси! Быстро!». Она оказалось быстроногой и кухонный девайс угрожающих размеров был доставлен. Посетители с больными начали разбегаться вплоть до пробки в дверях после четко и громко произнесенной команды: «Сейчас почки и печень вырежу, а вы звоните трансплантологам…».

В уютной обстановке при отсутствии аншлага клиентов пробудили и выкинули блевать на улицу. Второму, который почему-то был в одном ботинке, пришлось придать небольшое ускорение путем производства пендаля и произнесения заклинания «идинахотсюдаблеватьнаулицу». И все это с очень добрым выражением лица, в окровавленных перчатках (в вену-то катетером сам подкалывался в свободное от дышания время) и опять на глазах сгрудившихся перед входной дверью зрителей, ранее изгнанных из помещения. Вот, правда, не уточнял, насчет увеличения выписки на следующий день, но журналисты с расследованием точно не приходили. Даже странно…

В общем-то, благодаря вышепоименованному потоку болезных вполне можно было отслеживать динамику насыщения рынка этим товаром народного потребления, а также судить о качестве этого товара. Вполне себе прямая корреляция отмечалась. Но один раз была отмечена ситуация, заметно выбивающаяся из привычного течения жизни и вполне достойная занесения в анналы мировой эссеистики и малотиражных производственных очерков.

Настораживал уже первый занесенный около 17.00. «Дорог» по ходу вен не было. След от единичной инъекции и все. Да и руки не наркоманские, рабочие руки-то были. К тому же от ранено-пораженного синего и не дышащего неизвестно чем больного разило водкой. И зрачки. Узенькие. Миоз, если по-научному. Более всего шансов было за передозировку, несмотря на запах алкоголя (эти ребята с алкоголем не особо, ибо «бычий кайф»). В голове всплыла бритва Оккама, напоминавшая, что частые болезни случаются часто, а редкие – редко. Подышать мешком ну и налоксон тогда был, а посему после пары введенных ампул оживший зомбик, получив курсовой пендаль, галсами (из-за употребленного алкоголя) побрел участвовать в отборочных соревнованиях Чемпионата Европы по метанию харча в длину. Какая-то ненормальность происходящего бросалась в глаза, но совершенно не напрягала – и без ужаленных пролетариев забот достаточно.

Второй пролетарий появился дня через два. Тоже около 17.00, тоже с запахом, тоже со следами единичной инъекции. И тоже в возрасте к тридцатнику (то есть совсем не характерном для начинающих). Потом был еще один и перерыв на пару недель. Затем прошел передоз и снова затишье. За это время мы успели присмотреться и к сопровождающему, и к тому транспорту (красной шестерке с номерами соседнего региона) на котором их привозили, и, даже, выяснить график зарплат на одном нефтехимическом заводике, когда то бывшем флагмане химической промышленности, а ныне потихоньку умирающем, но рабочие места на котором покупались или передавались по наследству, из-за высоких зарплат (надо сказать, что одна из дорог с этого завода вела как раз мимо неудачно расположенного, с точки зрения Фэн-шуй, двери приемного покоя). Во время очередной встречи с жертвой странной эпидемии после введения налоксона я все-таки успел пообщаться с, так сказать, поставщиком потребителей медицинских услуг. Невысокий, крепкий. Суббрахицефал, лицо с тенденцией к уплощенности. Светлокож, светловолос и светлоглаз. Растительность на лице редкая. Около 30. Улыбался он криво и нагло, ибо предъявить ему действительно было нечего. Но я проявил свойственную мне охренелость:

– Не стоит этого делать, молодой человек. Иначе… – Я легонько придержал его за рукав

– Что иначе? – С той же кривой и наглой улыбкой поинтересовался «случайно нашедший на улице человека, которому стало плохо».

– Не решил еще… – По-доброму ответил я, поскольку не люблю, когда в моем присутствии кто-то еще криво и нагло улыбается. Молодой человек, не переставая улыбаться, вырвал руку и вышел. Следом пронесся оживший перворазник-потребитель товара народного потребления (кстати, а концептуально перворазовый передоз и травматическая дефлорация – это явления одного эстетического ряда или нет?). Очевидно, тоже в отборочных соревнованиях по метанию участвовать; налоксон – препарат честный. Курсовой пендаль я ему отвесить не успел, даже обидно стало.

– Номер машины записала? – Поинтересовался я у второй медсестры.

– Вот… – Сунула она мне бумажку.

Поскольку я еще не решил, что делать, то позвонил в РОВД. Они пообещали кого-нибудь прислать. И сдержали обещание – прислали отделение ОМОНа и трех оперов в засаду. Шучу. Прислали целого сержанта. Почему-то с собакой. Я изложил сержанту свое видение проблемы.

– Заявление писать будете? – Мрачно поинтересовался служивый.

– Легко! – Обнадежил его я.

– А тут нет состава преступления. – Стал отбрыкиваться от ненужной ему бумаги находчивый сержант.

– Думаете? – Продолжил дискуссию я.

– А он нанес вам какой-нибудь ущерб? – Возразил человек в погонах.

– Попробовал бы… – Мечтательно протянул я

Словом, сигнал был никому не нужен. Как и озарплаченные или обавансенные идиоты-работяги с бывшего гиганта нефтехимической отрасли. И даже постоянно появляющийся рядом с внезапно заболевшими передозировкой опиатов молодой человек на красной «шестерке» с номерами соседнего региона.

Если вы думаете, что развозящий передозы не появился, то сильно ошибаетесь. Через день привез следующего. Как всегда истошный вопль «реанимациювприемныйпокой!». Я не Паспарту из нудного детского мультика, плана у меня не было, поэтому все получилось спонтанно.

– Знаете что делать… – Буркнул я своим анестезисткам, перешагнул через заболевшего и направился к старому другану.

– Молодой человек, я ведь говорил, что не стоит этого делать?

– Не понял… – Отозвался старый знакомый.

Он действительно не понял. Не понял приопущенного к правому плечу подбородка, легкого шага вперед левой с выдвижением вперед левого же плеча и переноса веса тела на заднюю правую ногу. Вот оно, отсутствие бесплатного массового детского и юношеского спорта в нынешней демократической России. Может и начал что-то догадываться, когда пошел толчок правой ногой и началось движение туловища вперед с переносом веса на левую ногу, но было поздно. Потому как сопровождалось это резким срывом правого кулака из подвздошья с выпрямлением руки и четкой фиксацией ладонной поверхности кулака в последней трети траектории параллельно полу…

Вместо морали: Как-то не случилось мне панчером побывать – и вес не тот во время занятий был (и сейчас из среднего не выхожу, а тогда вообще полулегкий, а то и второй легчайший был), и техника хромала, но классические прямые в голову мне все-таки поставили. Да и нокдаун разок все-таки случился. Когда правым кроссом поймал противника навстречу, уйдя из-под атаки под локоть.