26 октября 1888–6 июля 1934

Нестор Иванович Махно родился 26 октября 1888 г. в селе Гуляйполе Екатеринославской губернии в крестьянской семье. Это было крупное село, в котором были даже заводы, на одном из которых он работал литейщиком.

Сражения и победы

Батька, главнокомандующий Советской революционной рабоче-крестьянской армией Екатеринославского района, командир бригады РККА, командир 1-й повстанческой дивизии, командир «Революционной повстанческой армии Украины».

Сам Махно считал себя военным командующим, а не руководителем населения занятой территории.

 

Террорист, профбосс, председатель Совета

Революция 1905 г. увлекла молодого рабочего, он примкнул к социал-демократам, а в 1906 г. вступил в группу «вольных хлеборобов» – анархистов-коммунистов, участвовал в налетах и пропаганде принципов анархии. В июле – августе 1908 г. группа была раскрыта, Махно арестован и в 1910 г. вместе с подельниками приговорен военным судом к смертной казни. Однако за много лет до этого родители Махно на год изменили его дату рождения, и он считался малолетним. В связи с этим казнь была заменена бессрочной каторгой.

В 1911 г. Махно оказался в московской Бутырке. Здесь занимался самообразованием и познакомился с более подкованным в анархистском учении Петром Аршиновым, который потом станет одним из идеологов махновского движения. В тюрьме Махно заболел туберкулезом, и ему удалили легкое.

Февральская революция 1917 г. открыла перед Махно двери тюрьмы, и в марте он вернулся в Гуляйполе. Махно приобрел популярность как борец с самодержавием и оратор на сходах населения, был избран в местный орган власти – Общественный комитет. Он стал лидером гуляйпольской группы анархо-коммунистов, которая подчинила своему влиянию Общественный комитет и установила контроль над сетью общественных структур района, включавшую Крестьянский союз (с августа – Совет), Совет рабочих депутатов и профсоюз. Махно возглавил волостной исполком Крестьянского союза, который фактически стал органом власти в районе.

После начала корниловского выступления Махно и его сторонники создали Комитет защиты революции при Совете и провели конфискацию оружия у помещиков, кулаков и немецких колонистов в пользу своего отряда. В сентябре созванный Комитетом защиты революции волостной съезд Советов и крестьянских организаций в Гуляйполе провозгласил конфискацию помещичьих земель, которые были переданы крестьянскими хозяйствам и коммунам. Так Махно опередил Ленина в осуществлении лозунга «Земля – крестьянам!».

4 октября 1917 г. Махно был избран председателем правления профессионального Союза металлистов, деревообделочников и других профессий, который объединял фактически всех рабочих Гуляйполя и ряда окрестных предприятий (в том числе мельниц). Махно, совмещавший руководство профсоюзом с лидерством в крупнейшей местной вооруженной политической группировке, принуждал предпринимателей к выполнению требований рабочих. 25 октября правление профсоюза постановило: «Рабочим, не состоящим членами профсоюза, вменить в обязанность немедленно записаться в члены Союза, в противном случае они рискуют лишиться поддержки Союза». Был взят курс на всеобщее введение восьмичасового рабочего дня. В декабре 1917 г. Махно, занятый другими делами, передал председательство в профсоюзе своему заместителю А. Мищенко.

Перед Махно стояли уже новые задачи – вокруг закипела борьба за власть между сторонниками и противниками Советов. Махно стоял за власть Советов. Вместе с отрядом гуляйпольцев, которым командовал его брат Савва, Нестор разоружал казаков, потом принял участие в работе Александровского ревкома, возглавил и ревком в Гуляйполе. В декабре по инициативе Махно собрался II съезд Советов Гуляйпольского района, который принял резолюцию «Смерть Центральной Раде». Махновский район не собирался подчиняться ни украинским, ни красным, ни белым властям.

В конце 1917 г. от Анны Васецкой у Махно родилась дочь. Связь с этой семьей Махно потерял в военном водовороте весны 1918 г. После заключения Брестского мира в марте 1918 г. началось продвижение немецких войск на Украину. Жители Гуляйполя сформировали «вольный батальон» численностью около 200 бойцов, и теперь командование взял на себя сам Махно. Он отправился в штаб красной гвардии, чтобы получить оружие. В его отсутствие в ночь на 16 апреля в Гуляйполе был совершен переворот в пользу украинских националистов. Одновременно отряд националистов внезапно напал на «вольный батальон» и разоружил его.

Эти события застали Махно врасплох. Он был вынужден отступить в Россию. В конце апреля 1918 г. на совещании гуляйпольских анархистов в Таганроге было принято решение вернуться в район через несколько месяцев. В апреле – июне 1918 г. Махно путешествует по России, посещает Ростов-на-Дону, Саратов, Царицын, Астрахань и Москву. Революционная Россия вызывает у него сложные чувства. С одной стороны, он видел в большевиках союзников в революционной борьбе. С другой – уж очень жестоко они подминали революцию под себя, создавая новую, уже свою власть, а не власть Советов.

Штаб Н. Махно. Гуляйполе, 1919 г.

В июне 1918 г. Махно встречался с лидерами анархистов, в том числе П. А. Кропоткиным, оказался в числе посетителей В. И. Ленина и Я. М. Свердлова. В разговоре с Лениным Махно изложил ему от имени крестьянства свое видение принципов советской власти как самоуправления, и доказывал, что анархисты в деревне Украины влиятельнее коммунистов. Ленин произвел сильное впечатление на Махно, большевики помогли анархистскому вожаку переправиться на оккупированную Украину.

 

Батька, комбриг, комдив, командарм

В июле 1918 г. Махно вернулся в окрестности Гуляйполя, затем создал небольшой партизанский отряд, который в сентябре начал боевые операции, нападая на поместья, немецкие колонии, оккупантов и служащих гетмана Скоропадского. Первый крупный бой с австро-венгерскими войсками и сторонниками украинской державы в селе Дибривки (Б. Михайловка) оказался для партизан удачным, принес Махно почетное прозвище батька. В районе Дибривок отряд Махно объединился с отрядом Ф. Щуся. Затем к Махно стали присоединяться и другие местные отряды. Удачливые партизаны стали получать поддержку крестьян. Махно подчеркивал антипомещичий и антикулацкий характер своих действий.

Развал режима оккупации после Ноябрьской революции в Германии вызвал всплеск повстанческого движения и коллапс режима гетмана Скоропадского. По мере эвакуации австро-германских войск отряды, координируемые штабом Махно, стали брать под контроль территорию вокруг Гуляйполя. 27 ноября 1918 г. силы Махно заняли Гуляйполе и уже не оставляли его. Повстанцы вытеснили из своего района оккупантов, разгромили сопротивлявшиеся хутора и усадьбы и наладили связи с органами местного самоуправления. Махно боролся с несанкционированными поборами и грабежами. Местные повстанцы подчинялись главному штабу повстанческих войск «имени батьки Махно». На юге района происходили стычки с войсками атамана Краснова и Добровольческой армии.

В середине декабря начались боевые действия между махновцами и сторонниками УНР. Махно заключил соглашение о совместных действиях с екатеринославскими большевиками и был назначен губревкомом главнокомандующим Советской Революционной Рабоче-крестьянской армией Екатеринославского района. 27–31 декабря 1918 г. Махно в союзе с отрядом большевиков отбил у петлюровцев Екатеринослав. Но петлюровцы нанесли контрудар и отбили город, Махно и коммунисты обвиняли в поражении друг друга. Потеряв половину отряда, Махно вернулся на левобережье Днепра.

Махно считал себя военным командующим, а не руководителем населения занятой территории. Принципы организации политической власти определяли съезды фронтовиков и Советов. I съезд прошел 23 января 1919 г. без участия Махно и начал подготовку к более представительному II съезду.

В январе 1919 г. части Добровольческой армии развернули наступление на Гуляйполе. Махновцы страдали от нехватки боеприпасов и оружия, что заставило их вступить в союз с большевиками 26 января 1919 г. 19 февраля махновские отряды вошли в 1-ю Заднепровскую дивизию РККА под командованием П. Е. Дыбенко в качестве 3-й бригады под командованием Махно.

Получив от красных боеприпасы, 4 февраля Махно перешел в наступление и взял Бахмут, Волноваху, Бердянск и Мариуполь, разгромив группировку белых. Крестьяне, подчиняясь «добровольной мобилизации», посылали в махновские полки своих сыновей. Деревни шефствовали над своими полками, бойцы выбирали командиров, командиры обсуждали с бойцами предстоящие операции, каждый солдат хорошо знал свою задачу. Эта «военная демократия» придала махновцам уникальную боеспособность. Рост армии Махно ограничивался только возможностью вооружить новобранцев. На 15–20 тыс. вооруженных бойцов приходилось свыше 30 тыс. невооруженного резерва.

8 февраля 1919 г. в своем воззвании Махно выдвигал такую задачу: «Строительство истинного Советского строя, при котором Советы, избранные трудящимися, являлись бы слугами народа, выполнителями тех законов, тех порядков, которые напишут сами трудящиеся на всеукраинском трудовом съезде…»

«Наша трудовая община будет иметь всю полноту власти у самой себя и свою волю, свои хозяйственные и иные планы и соображения, будет проводить через свои органы, которые она сама создает, но которые не наделяет никакой властью, а только лишь определенными поручениями», – писали Махно и Аршинов в мае 1919 г.

Впоследствии Махно называл свои взгляды анархо-коммунизмом «бакунинско-кропоткинского толка».

Выступая 14 февраля 1919 г. на II Гуляйпольском районном съезде фронтовиков, советов и подотделов, Махно заявил: «Я призываю вас к единению, ибо в единении залог победы революции над теми, кто стремился ее задушить. Если товарищи большевики идут из Великороссии на Украину помочь нам в тяжелой борьбе с контрреволюцией, мы должны сказать им: «Добро пожаловать, дорогие друзья!» Но если они идут сюда с целью монополизировать Украину – мы скажем им: «Руки прочь!» Мы сами умеем поднять на высоту освобождение трудового крестьянства, сами сумеем устроить себе новую жизнь – где не будет панов, рабов, угнетенных и угнетателей».

Резолюции съезда были созвучны анархистским идеям: «Второй районный съезд… настойчиво призывает товарищей крестьян и рабочих, чтоб самим на местах без насильственных указов и приказов, вопреки насильникам и притеснителям всего мира строить новое свободное общество без властителей панов, без подчиненных рабов, без богачей, и без бедняков». Резко высказывались делегаты съезда против «дармоедов чиновников», которые являются источником «насильственных указок».

Штаб Махно Н. И. на Гуляйполе. Гуляйполе, 1920 г.

В феврале 1919 г. политика РКП(б) подверглась резкой критике на II съезде советов Гуляйполя. Резолюция съезда гласила: «Нами не избранные, но правительством назначенные политические и разные другие комиссары наблюдают за каждым шагом местных советов и беспощадно расправляются с теми товарищами из крестьян и рабочих, которые выступают на защиту народной свободы против представителей центральной власти. Именующее себя рабоче-крестьянским, правительство России и Украины слепо идет на поводу у партии коммунистов большевиков, которые в узких интересах своей партии ведут гнусную непримиримую травлю других революционных организаций.

Прикрываясь лозунгом «диктатуры пролетариата», коммунисты большевики объявили монополию на революцию для своей партии, считая всех инакомыслящих контрреволюционерами… Мы призываем товарищей рабочих и крестьян не поручать освобождение трудящихся какой бы то ни было партии, какой бы то ни было центральной власти: освобождение трудящихся есть дело самих трудящихся».

На съезде был избран политический орган движения Военно-революционный совет (ВРС). Партийный состав ВРС был левосоциалистическим – 7 анархистов, 3 левых эсера и 2 большевика и один сочувствующий им. Махно был избран почетным членом ВРС. Таким образом, на контролируемой махновцами территории возникла самостоятельная система советской власти, автономная от центральной власти УССР. Это вызывало взаимное недоверие Махно и советского командования.

Махно приглашал в район действия бригады анархистов для пропаганды анархистских взглядов и культурно-просветительской работы. Из приезжих анархистов влияние на Махно имел старый товарищ П. А. Аршинов. В районе действия махновцев политическая свобода существовала для левых течений – большевиков, левых эсеров и анархистов. Махно принял присланного начдивом Дыбенко начальника штаба – левого эсера Я. В. Озерова и комиссаров-коммунистов. Они занимались пропагандой, но политической власти не имели.

Командующий Украинским фронтом В. Антонов-Овсеенко, посетивший район в мае 1919 г., докладывал: «Налаживаются детские коммуны, школы, – Гуляйполе – один из самых культурных центров Новороссии – здесь три средних учебных заведения и т. д. Усилиями Махно открыто десять госпиталей для раненых, организована мастерская, чинящая орудия и выделываются замки к орудиям».

Коммунисты терпели откровенно антибольшевистский характер выступлений махновцев, пока махновцы наступали. Но в апреле фронт стабилизировался, борьба с деникинцами шла с переменным успехом. Большевиками был взят курс на ликвидацию особого положения махновского района. Тяжелые бои и перебои в снабжении все более выматывали махновцев.

10 апреля III районный съезд крестьян, рабочих и повстанцев в Гуляйполе принял решения, направленные против военно-коммунистической политики РКП(б). Начдив Дыбенко ответил телеграммой: «Всякие съезды, созванные от имени распущенного согласно моему приказу военно-революционного штаба, считаются явно контрреволюционными, и организаторы таковых будут подвергнуты самым репрессивным мерам вплоть до объявления вне закона». Съезд ответил комдиву резкой отповедью, что еще сильнее скомпрометировало Махно в глазах командования.

15 апреля 1919 г. член РВС Южфронта Г. Я. Сокольников с согласия части членов РВС Укрфронта поставил перед председателем РВС республики Л. Д. Троцким вопрос об устранении Махно от командования.

FB2Library.Elements.Poem.PoemItem

25 апреля в харьковских «Известиях» появилась статья «Долой махновщину», в которой говорилось: «Повстанческое движение крестьянства случайно попало под руководство Махно и его «Военно-революционного штаба», в котором нашли себе пристанище и бесшабашно анархистские, и белолевоэсеровские, и другие остатки «бывших» революционных партий, которые разложились. Попав под руководство таких элементов, движение значительно утратило силу, успехи, связанные с его подъемом, не могли быть закреплены анархичностью действий… Безобразиям, которые происходят в «царстве» Махно, нужно положить конец». Эта статья возмутила Махно и вызвала опасение, что является прелюдией к нападению со стороны большевиков. 29 апреля он приказал задержать часть комиссаров, решив, что большевики готовят нападение на махновцев: «Пусть и большевики у нас посидят, как сидят в казематах Чека наши».

Конфликт был разрешен во время переговоров Махно и командующего Украинским фронтом В. А. Антонова-Овсеенко. Махно даже осудил наиболее резкие положения резолюций съезда советов района, обещал препятствовать выборности комсостава, которого (видимо, ввиду заразительности примера) так опасались в соседних частях РККА. Тем более что командиры уже были выбраны и менять их в это время никто не собирался.

3-я батарея повстанческой армии Махно под командованием Белочуда следует из Александровска за 3-м полком Полонского. г. Александровск, 20 октября 1919 г.

Но, пойдя на некоторые уступки, батька выдвинул новую, принципиально важную идею, которая могла бы примерить две стратегии революции: «До решительной победы над белыми должен быть установлен революционный фронт, и он (Махно. – А. Ш.) стремится не допускать междоусобиц между различными элементами этого революционного фронта».

1 мая бригада была выведена из подчинения дивизии П. Е. Дыбенко и подчинена формирующейся 7-й дивизии 2-й Украинской армии, которая так и не стала реальным формированием. Фактически не только 7-я дивизия, но и вся 2-я армия состояли из бригады Махно и нескольких полков, значительно уступавших ей по численности.

Новый повод к нарастанию взаимного недоверия подал атаман Н. А. Григорьев, поднявший 6 мая мятеж на правобережной Украине. 12 мая под председательством Махно собрался «военный съезд», то есть совещание командного состава, представителей частей и политического руководства махновского движения. Махно и съезд осудили выступление Н. А. Григорьева, но также высказали критику в отношении большевиков, которые своей политикой спровоцировали восстание. «Военный съезд» провозгласил переформирование 3-й бригады в 1-ю повстанческую дивизию под командованием Махно.

Поводом к новому обострению отношений с коммунистами стало развертывание 3-й бригады в дивизию. Парадоксальная ситуация, когда бригада составляла большую часть армии, мешала и соответствующему снабжению, и взаимодействию командования с огромной бригадой, и управлению ее частями. Советское командование сначала согласилось на переформирование, а затем отказалось создавать дивизию под командованием строптивого оппозиционного командира. 22 мая прибывший на Украину Троцкий назвал такие планы «подготовкой новой григорьевщины». 25 мая на заседании Совета рабоче-крестьянской обороны Украины под председательством Х. Раковского обсуждался вопрос «Махновщина и ее ликвидация». Было решено «ликвидировать Махно» силами полка.

…русский анархизм, давший всемирно известных теоретиков Кропоткина и Бакунина, в практической деятельности партии на всем протяжении Русской Смуты представляет один сплошной трагический фарс. И было бы, конечно, непредусмотрительным не присвоить себе единственного серьезного движения и не канонизировать в свои вожди Махно – столь яркую фигуру безвременья, хотя и с разбойничьим обличьем…

А. И. Деникин. Очерки русской смуты. Париж, 1921.

Узнав о намерениях командования, Махно 28 мая 1919 г. заявил, что готов сложить с себя полномочия, так как «никогда не стремился к высоким званиям» и «больше сделает в будущем в низах народа для революции». Но 29 мая 1919 г. штаб махновской дивизии постановил: «1) настоятельно предложить т. Махно остаться при своих обязанностях и полномочиях, которые т. Махно пытался было сложить с себя; 2) все силы махновцев преобразовать в самостоятельную повстанческую армию, поручив руководство этой армией т. Махно. Армия является в оперативном отношении подчиненной Южному фронту, поскольку оперативные приказы последнего будут исходить из живых потребностей революционного фронта». В ответ на этот шаг РВС Южного фронта 29 мая 1919 г. принял решение об аресте Махно и придании его суду ревтрибунала. Махно не принял титул командарма и продолжал считать себя комдивом.

Об этом было объявлено, когда сам Южный фронт начал разваливаться под ударами Деникина. Штаб махновцев призывал к восстановлению единства: «Необходима сплоченность, единение. Только при общем усилии и сознании, при общем понимании нашей борьбы и наших общих интересов, за которые мы боремся, мы спасем революцию… Бросьте, товарищи, всякие партийные разногласия, они вас погубят».

31 мая ВРС объявил о созыве IV съезда советов района. Центр расценил решение о созыве нового несанкционированного съезда как подготовку антисоветского восстания. 3 июня командующий Южным фронтом В. Гиттис отдал приказ о начале ликвидации махновщины и об аресте Махно.

6 июня Махно направил телеграмму В. И. Ленину, Л. Д. Троцкому, Л. Б. Каменеву и К. Е. Ворошилову, в которой предложил «прислать хорошего военного руководителя, который, ознакомившись при мне на месте с делом, мог бы принять от меня командование дивизией».

9 июня Махно отправил телеграмму В. И. Ленину, Л. Д. Каменеву, Г. Е. Зиновьеву, Л. Д. Троцкому, К. Е. Ворошилову, в которой подвел итог своим взаимоотношениям с коммунистическим режимом: «Отмеченное мною враждебное, а последнее время наступательное поведение центральной власти к повстанчеству ведет с роковой неизбежностью к созданию особого внутреннего фронта, по обе стороны которого будет трудовая масса, верящая в революцию. Я считаю это величайшим, никогда не прощаемым преступлением перед трудовым народом и считаю обязанным себя сделать все возможное для предотвращения этого преступления… Наиболее верным средством предотвращения надвигающегося со стороны власти преступления считаю уход мой с занимаемого поста».

Тем временем белые вторглись в район Гуляйполя. Некоторое время с небольшим отрядом Махно еще сражался бок о бок с красными частями, но 15 июня с небольшим отрядом покинул фронт. Его части продолжали сражаться в рядах РККА. В ночь на 16 июня семь членов махновского штаба были расстреляны по приговору ревтрибунула Донбасса. Начальник штаба Озеров продолжал сражаться с белыми, но 2 августа по приговору ВУЧК был расстрелян. Махно выдал денежные средства группам анархистов, выезжавшим для подготовки терактов против белых (М. Г. Никифорова и др.) и большевиков (К. Ковалевич и др.). 21 июня 1919 г. отряд Махно переправился на правобережье Днепра.

Корольков. В стане Махно.

В июле Махно женился на Галине Кузьменко, которая на долгие годы стала его боевой подругой.

Махно старался держаться подальше от фронтовых тылов, чтобы не содействовать успехам белых. Отряд Махно 10 июля 1919 г. атаковал Елисаветград. 11 июля 1919 г. махновцы объединились с отрядом националиста атамана Н. А. Григорьева. В соответствии с соглашением двух лидеров Григорьев был объявлен командиром, а Махно – председателем Реввоенсовета Повстанческой армии. Начальником штаба стал брат Махно Григорий. Между махновцами и григорьевцами возникли разногласия в связи с антисемитизмом Н. А. Григорьева и его нежеланием бороться против белых. 27 июля Н. А. Григорьев был убит махновцами. Махно отправил в эфир телеграмму: «Всем, всем, всем. Копия – Москва, Кремль. Нами убит известный атаман Григорьев. Подпись – Махно».

Под давлением Деникина Красная Армия вынуждена была отступать с Украины. Бывшие махновцы, в июне оказавшиеся под командованием большевиков, не хотели уходить в Россию.

Большинство махновских частей, действовавших в составе РККА, а также часть 58-й дивизии красных, перешли на сторону Махно. 1 сентября 1919 г. на собрании комсостава армии в с. Добровеличковке была провозглашена «Революционная повстанческая армия Украины (махновцев)», избран новый Реввоенсовет и штаб армии во главе с командармом Махно.

Превосходящие силы белых оттеснили махновцев под Умань. Здесь махновцы заключили «союз» с петлюровцами, которым передали свой обоз с ранеными.

 

Махновия в белом тылу

В июле – августе 1919 г. белая армия продвигалась на просторах России и Украины к Москве и Киеву. Офицеры вглядывались в горизонт. Еще несколько победоносных сражений, и Москва колокольным звоном встретит своих освободителей. На фланге деникинского похода на Москву нужно было решить «несложную» задачу – добить остатки Южной группы красных, банды Махно и, по возможности, украинского националиста Петлюры, путавшегося под ногами российской государственности. После того как белые лихим налетом вышибли красных из Екатеринослава и тем самым преодолели преграду Днепра, зачистка Украины казалась делом решенным. Но, когда в начале сентября белые вошли в район, где собрал свои силы Махно, возникли трудности. 6 сентября махновцы нанесли контрудар под Помощной. Они двигались со всех сторон, и нестройная толпа перед самой атакой превратилась в плотный строй. Белые отбились, но выяснилось, что Махно в это время обошел их позиции и захватил обоз с боеприпасами. Они-то и были нужны батьке.

22 сентября 1919 г. генерал Слащев отдал приказ покончить с Махно в районе Умани. Сколько можно тратить время на эту банду! Конечно, махновцы многочисленны, но ведь это – сброд, и дисциплинированные силы Добровольческой армии превосходят бандитов по своей боеспособности. Ведь гонят же они красных! Части Слащева разошлись в разные стороны, чтобы загнать зверя. Симферопольский полк белых занял Перегоновку. Ловушка захлопнулась. Отряд генерала Склярова вошел в Умань и принялся ждать, когда ему загонят «дичь».

«Дичь» тем временем сама загоняла охотников. 26 сентября раздался страшный грохот – махновцы подорвали имевшийся у них запас мин, которые все равно было тяжело тащить с собой. Это был и сигнал, и «психическая атака». Кавалерия и пехотная масса ринулись на белых, поддержанные множеством пулеметов на тачанках. Деникинцы не выдержали и стали искать спасения на высотах, открыв тем самым махновцам путь к ключевым переправам и развилкам дорог. Ночью махновцы были уже везде, кавалерия преследовала отходивших и бегущих. Утром 27 сентября махновская кавалерийская масса смяла порядки литовского батальона и порубала тех, кто не успел разбежаться. Эта грозная сила двигалась дальше, уничтожая попадавшихся на пути белых. Подкатив орудия, махновцы стали расстреливать прижатые к реке боевые порядки. Их командир капитан Гаттенбергер, поняв, что разгром неизбежен, застрелился. Перебив оставшихся белых, махновцы двинулись на Умань и выбили оттуда силы Склярова. Полки Слащева были разбиты по частям, деникинский фронт прорван на фланге.

Махновская армия, погрузившись на тачанки, двинулась по глубоким тылам Деникина. Глядя на этот прорыв, один из оставшихся в живых офицеров печально произнес: «В этот момент великая Россия проиграла войну». Он был не так далек от истины. Деникинский тыл был дезорганизован, в центре белой «Доброволии» образовалась дыра «Махновии». И тут пришла весть – эта же сила нанесла удар по большевикам почти в самое сердце их режима – 25 сентября на воздух взлетел Московский горком коммунистической партии. Анархисты мстили коммунистам за расстрелянных ревтрибуналом товарищей Махно. Это была третья сила Гражданской войны, подчинявшаяся своей воле и своей логике.

Армия Махно вырвалась на оперативный простор в тылы деникинцев. Махно, командуя центральной колонной повстанцев, в начале октября занял Александровск и Гуляйполе. В районе Гуляйполя, Александровска и Екатеринослава возникла обширная повстанческая зона, оттянувшая на себя часть сил белых во время наступления Деникина на Москву.

В махновском районе 27 октября – 2 ноября был проведен съезд крестьян, рабочих и повстанцев в Александровске. В своем выступлении Махно заявил, что «лучшие добровольческие полки ген. Деникина разбивались наголову о повстанческие отряды», но подверг критике и коммунистов, которые «посылали карательные отряды для «подавления контрреволюции» и этим мешали вольному повстанчеству в борьбе с Деникиным». Махно призвал вступать в армию «для уничтожения всякой насильственной власти и контрреволюции». После выступления рабочих делегатов-меньшевиков, Махно снова взял слово и резко выступил против «подпольной агитации со стороны меньшевиков», которых, как и эсеров, назвал «политическими шарлатанами», призвал «не давать пощады» им и «гнать вон». После этого часть рабочих делегатов покинули съезд. Махно в ответ заявил, что он клеймил не всех рабочих, а только «шарлатанов». 1 ноября он выступил в газете «Путь к свободе» со статьей «Иначе быть не может»: «Допустимо ли, чтобы рабочие города Александровска и его окружений в лице своих делегатов – меньшевиков и правых эсеров – на свободном деловом рабоче-крестьянском и повстанческом съезде держали оппозицию деникинской учредилки?»

Махновец, боец повстанческой революционной армии Махно. Украина 1918–1920 г.

28 октября – 19 декабря (с перерывом на 4 дня) махновцы удерживали крупный город Екатеринослав. Предприятия были переданы в руки тех, кто на них работает. 15 октября 1919 г. Махно обратился к железнодорожникам: «В целях скорейшего восстановления нормального железнодорожного движения в освобожденном нами районе, а также исходя из принципа устроения свободной жизни самими рабочими и крестьянскими организациями и их объединениями, предлагаю товарищам железнодорожным рабочим и служащим энергично организоваться и наладить самим движение, устанавливая в вознаграждение за свой труд достаточную плату с пассажиров и грузов, кроме военных, организуя свою кассу на товарищеских и справедливых началах и входя в самые тесные сношения с рабочими организациями, крестьянскими обществами и повстанческими частями».

Махно настаивал, что рабочие должны бесплатно ремонтировать вооружение. В то же время Махно выделил на нужды страховой больничной кассы 1 миллион рублей. Для нуждающихся махновцы установили пособие. Военно-революционный совет возглавил анархист В. Волин, который стал ведущим идеологом движения (Аршинов на время потерял связь с Махно во время событий лета 1919 г.). Разрешалась деятельность левых партий. Действовала контрразведка, уполномоченная арестовывать агентов белых и заговорщиков. Она допускала произвол против мирных граждан. Армия махновцев выросла до нескольких десятков тысяч бойцов.

В ноябре 1919 г. по обвинению в подготовке заговора и отравления Махно контрразведкой была арестована группа коммунистов во главе с комполка М. Полонским. 2 декабря 1919 г. обвиняемые были расстреляны.

В декабре 1919 г. махновская армия была дезорганизована эпидемией тифа, затем заболел и Махно.

 

Между белыми и красными

Отступив из Екатеринослава под натиском белых, Махно с основными силами армии отошел в Александровск. 5 января 1920 г. сюда прибыли и части 45-й дивизии РККА. На переговорах с представителями красного командования Махно и представители его штаба потребовали выделить им участок фронта для борьбы с белыми и сохранить за ними контроль над их районом. Махно и его штаб настаивали на заключении формального соглашения с советским руководством. 6 января 1920 г. командарм 14-й армии И. П. Уборевич приказал Махно выдвигаться на польский фронт. Не дожидаясь ответа, Всеукраинский ревком 9 января 1920 г. объявил Махно вне закона под предлогом невыполнения им приказа идти на польский фронт. Красные напали на штаб Махно в Александровске, но он сумел 10 января 1920 г. уйти в Гуляйполе.

На совещании комсостава в Гуляйполе 11 января 1920 г. было решено предоставить повстанцам месячный отпуск. Махно заявил о готовности «идти рука об руку» с РККА, сохраняя самостоятельность. В это время более двух дивизий красных атаковали, разоружали и частично расстреливали махновцев, в том числе больных. Был схвачен и расстрелян брат Махно Григорий, а в феврале – другой брат Савва, занимавшийся в махновской армии снабжением. Махно на время болезни перешел на нелегальное положение.

Бюст Нестора Махно в Запорожском областном краеведческом музее.

После выздоровления Махно в феврале 1920 г. махновцы возобновили боевые действия против красных. Зимой – весной развернулась изнурительная партизанская война, махновцы нападали на небольшие отряды, работников большевистского аппарата, склады, раздавая крестьянам запасы хлеба. В районе действий Махно большевики были вынуждены уйти в подполье и открыто выступали только в сопровождении крупных воинских частей. В мае 1920 г. был создан Совет революционных повстанцев Украины (махновцев) во главе с Махно, в который вошли начальник штаба В. Ф. Белаш, командиры Калашников, Куриленко и Каретников. Название СРПУ подчеркивало, что речь идет не об обычном для гражданской войны РВС, а о кочующем органе власти махновской республики.

Попытки Врангеля установить союз с Махно закончились расстрелом эмиссара белых по решению СРПУ и штаба махновцев 9 июля 1920 г.

В марте – мае 1920 г. отряды под командованием Махно сражались с частями 1-й Конной армии, ВОХР и др. силами РККА. Летом 1920 г. армия под общим командованием Махно насчитывала более 10 тысяч бойцов. 11 июля 1920 г. армия Махно начала рейд за пределы своего района, в ходе которого взяла города Изюм, Зеньков, Миргород, Старобельск, Миллерово. 29 августа 1920 г. Махно был серьезно ранен в ногу (всего Махно имел более 10 ранений).

В условиях наступления Врангеля, когда белые заняли Гуляйполе, Махно и его СРПУ были не против заключить новый союз с красными, если те будут готовы признать равноправие махновцев и большевиков. В конце сентября начались консультации о союзе. 1 октября, после предварительного соглашения о прекращении военных действий с красными, Махно в обращении к действующим на Украине повстанцам призвал их прекратить боевые действия против большевиков: «Оставаясь безучастными зрителями, украинские повстанцы помогли бы воцарению на Украине либо исторического врага – польского пана, либо опять царской власти, возглавляемой германским бароном». 2 октября было подписано соглашение между правительством УССР и СРПУ (махновцев). В соответствии с соглашением между махновцами и красной армией прекращались военные действия, на Украине объявлялась амнистия анархистам и махновцам, они получали право на пропаганду своих идей без призывов к насильственному свержению советского правительства, на участие в советах и в выборах на V съезд советов, намеченных на декабрь. Стороны взаимно обязались не принимать дезертиров. Махновская армия переходила в оперативное подчинение советскому командованию с условием, что «сохраняет внутри себя установленный ранее распорядок».

В 1921 г. отряды Махно окончательно превратились в банды грабителей и насильников.

Большая советская энциклопедия, 1969–1978.

Действуя вместе с РККА, махновцы 26 октября 1920 г. освободили от белых Гуляйполе, где разместился Махно. Лучшие силы махновцев (2400 сабель, 1900 штыков, 450 пулеметов и 32 орудия) под командованием С. Каретникова были направлены на фронт против Врангеля (сам Махно, раненный в ногу, оставался в Гуляйполе) и участвовали в форсировании Сиваша.

После победы над белыми 26 ноября 1920 г. красные внезапно напали на махновцев. Приняв командование армией, Махно сумел уйти из-под удара, нанесенного по его силам в Гуляйполе. Южному фронту РККА под командованием М. В. Фрунзе, опираясь на многократный перевес в силах, удалось окружить Махно в Андреевке у Азовского моря, но 14–18 декабря Махно прорвался на оперативный простор. Однако ему пришлось уйти на Правобережье Днепра, где у махновцев не было достаточной поддержки населения. В ходе тяжелых боев в январе – феврале 1921 г. махновцы прорвались в родные места. 13 марта 1921 г. Махно снова был тяжело ранен в ногу.

22 мая 1921 г. Махно двинулся в новый рейд на север. Несмотря на то, что был восстановлен штаб единой армии, силы махновцев были распылены, Махно смог сосредоточить для действий на Полтавщине лишь 1300 бойцов. В конце июня – начале июля М. В. Фрунзе нанес махновской ударной группе чувствительное поражение в районе рек Сулла и Псел. После объявления НЭПа ослабевала поддержка повстанцев со стороны крестьян. 16 июля 1921 г. Махно на совещании в Исаевке под Таганрогом предложил своей армии пробиваться в Галицию, чтобы поднять там восстание. Но по поводу дальнейших действий возникли разногласия, и с Махно последовало только меньшинство бойцов.

Махно с небольшим отрядом прорвался через всю Украину к румынской границе и 28 августа 1921 г. переправился через Днестр в Бессарабию.

 

Эмиграция

Оказавшись в Румынии, махновцы были разоружены властями, в 1922 г. перебрались в Польшу и помещены в лагерь для интернированных. 12 апреля 1922 г. ВУЦИК объявил политическую амнистию, которая не распространялась на 7 «закоренелых преступников», включая Махно. Советские власти требовали выдачи Махно как «бандита». В 1923 г. Махно с женой и двумя соратниками был арестован и обвинен в подготовке восстания в Восточной Галиции. 30 октября 1923 г. в варшавской тюрьме у Махно и Кузьменко родилась дочь Елена. Махно и его соратники были оправданы судом. В 1924 г. Махно перебрался в Данциг, где снова был арестован в связи с убийствами немцев во время Гражданской войны. Бежав из Данцига в Берлин, Махно в апреле 1925 г. прибыл в Париж и с 1926 г. поселился в пригороде Венсен. Здесь Махно работал токарем, столяром, маляром и сапожником. Участвовал в публичных дискуссиях о махновском движении и анархизме.

В Париже с дочерью.

В 1923–1933 гг. Махно публиковал статьи и брошюры, посвященные истории махновского движения, теории и практике анархизма и рабочего движения, критике коммунистического режима. В ноябре 1925 г. Махно писал об анархизме: «Отсутствие своей организации, способной противопоставлять свои живые силы врагам Революции, сделало его беспомощным организатором». Поэтому необходимо создать «Союз анархистов, построенный на принципе общей дисциплины и общего руководства всеми анархическими силами».

В июне 1926 г. Аршинов и Махно выдвинули проект «Организационной платформы Всеобщего союза анархистов», которая предложила объединить анархистов мира на основе дисциплины, соединения анархистских принципов самоуправления с институтами, где сохраняются «руководящие посты хозяйственно-социальной жизни страны». Сторонники «Платформы» провели в марте 1927 г. конференцию, которая приступила к созданию Международной анархо-коммунистической федерации. Махно вошел в секретариат по созыву ее съезда. Но вскоре ведущие теоретики анархизма раскритиковали проект «Платформы» как слишком авторитарный, противоречащий принципам анархистского движения. Отчаявшись договориться с анархистами, в 1931 г. Аршинов перешел на позиции большевизма, и идея «платформизма» провалилась. Махно не простил старому товарищу этого ренегатства.

Своеобразным политическим завещанием Махно стало его письмо 1931 г. к испанским анархистам Х. Карбо и А. Пестанья, в котором он предостерегал их от союза с коммунистами в ходе начавшейся в Испании революции. Махно предостерегает испанских товарищей: «Ощутив относительную свободу, анархисты, как и обыватели, увлеклись свободноговорением».

C 1929 г. у Махно обострился туберкулез, он все реже принимал участие в общественной деятельности, но продолжал работать над мемуарами. Первый том вышел в 1929 г., два других – посмертно. Там он так изложил свои взгляды о будущем анархистском строе: «Такой строй я мыслил только в форме вольного советского строя, при котором вся страна покрывается местными совершенно свободными и самостоятельными социально-общественными самоуправлениями тружеников».

В начале 1934 г. у Махно обострился туберкулез, он попал в больницу. В июле он скончался.

Прах Махно был захоронен на кладбище Пер-Лашез рядом с могилами парижских коммунаров. Через два года после его смерти черное знамя анархии, выпавшее из рук Махно, снова будет развеваться рядом с красным и республиканским знаменами в революционной Испании – вопреки предупреждениям батьки и в соответствии с опытом махновского движения, в соответствии с самой логикой борьбы против угнетения и эксплуатации.