О том, как герой отвечает за свои действия, узнает о жутком, но необходимом преступлении и назначает дуэль на своих условиях.

— Итак, слушается дело номер четыре. — Пытавшийся вести себя официально магистр магии льда в чине полковника широко зевнул, чем смазал все впечатление. Впрочем, судебные разбирательства в армии Возрожденной Российской Империи особой торжественностью и не отличались. Предыдущие три мелких правонарушения, с которыми разбиралась дежурящие сегодня офицеры, оказались решены в общей сложности за пять минут. А ведущий протокол писец не занял обстоятельствами дел и подробным расписыванием оглашенных приговоров даже одной странички лежащей перед ними тетради. — Пьяный дебош, порча казенного имущества, сопротивление при аресте, непотребное поведение в церкви, оскорбление лиц духовного сана действием…

— Что?! Этого не было вчера!, — Неприятно поразился Олег, который за время своего отдыха на гаупвахте все же смог с грехом пополам припомнить причины своего попадания под стражу. По мнению целителя во всем оказалось виновато крайне подозрительная домашняя наливка, которую откуда-то на стихийно образовавшийся праздник притащил Стефан. Вроде и градусов то было в напике немного, а подкосило всех так, словно глушили чистейший спирт. Похоже, при изготовлении данной субстанции какой-то умник использовал растения, пригодные для создания наркосодержащих препаратов. — Я помню, в церковь вчера тоже кто-то уговаривал меня сходить, но дойти туда мы банально не успели!

— Да?, — Удивился один из личных учеников архимагистра, который несмотря на свой немаленький ранг и более чем вековой опыт не спешил удаляться от наставника, а после внимательнее вчитался в лежащие перед ним бумаги. — Хм, действительно не было. Духовное лицо в церкви действием оскорбила следующая группа арестованных…

— А оно нас — полным бездействием! Даже когда перед ним канкан начали танцевать, ряса в районе пояса натянуться и не подумала!, — Захихикали грудным женским голосом где-то за спиной Олега. — И вообще, не виноватые мы! Нас отец Епифан сам долго уговаривал показать, чему это теперь учат в пансионатах для благородных девиц. Так пусть теперь не жалуется, что получил желаемое от всех и сразу!

— Цыц, грешница! С тобой и твоими подругами мы потом разберемся, рот устанет извиняться еще!, — Помимо магистра в судебной комиссии заседал священник и представитель гражданской администрации. Впрочем, последний сейчас закрыл глаза и, похоже, дремал. Поскольку никого постороннего провинившиеся сегодня военные не тронули, то ему внутренние армейские дрязги оставались абсолютно не интересны, а правосудие осталось за чародеем и попом. Последний сейчас как раз и грозил с высоты трибуны четверке ссыльных волшебниц второго-третьего рангов, устроившего против чем-то обидевшего их духовного лица акт сексуального терроризма… Пряча сальную улыбку в усы. По всей видимости, небольшой стриптиз и демонстративные приставания к священнослужителю, над которым коллеги и миряне теперь будут подшучивать очень долго, если и виделись ему преступлением, то совсем не большим. — Сейчас, давайте, все же сосредоточимся на деле номер четыре. Итак, Олег Коробейников…Нет, я понимаю, вчера у тебя был уважительный повод повеселиться. Даже два вроде бы. Но вот зачем ты сначала стену крепости огненными шарами развалиться пытался, а потом подпоручику Гишневскому четыре зуба выбил?

— На спор. — Не стал отпираться от теперь уже своих преступлений подсудимый. Тем более не так сильно он и отличился по сравнению с некоторыми офицерами, устраивавшими куда более впечатляющие дебоши. Во всяком случае, после него уж точно никаких жертв не было. Да и разрушений тоже по большому счету. — В смысле, стену на спор. И я её так не рушил, а скорее уж хорошо почистил. Ну, может, оплавил кое-где слегка. Там взрывного действия то в огненных шарах почти не было, одна только плазма в пару тысяч градусов.

— Подтверждаю, — спокойно кивнул немного помятый мужчина кавказской внешности лет тридцати, стоящий в полуметре от Олега. Форму его украшали погоны мага-артиллериста и именно с ним накануне свежеиспеченный боевой маг третьего ранга и спорил по пьяни. Благо Рамзан пил ту же самую настойку и в почти тех же количествах. Ну, любопытно стало обитателю одного из соседних домов, что же так празднуют от него буквально в двадцати метрах, вот он и решил украсить вечеринку своим присутствием. Хозяева не возражали — во-первых, они по большей части уже пребывали в состоянии, когда можно любить весь мир, а во-вторых в гости сын южных гор прибыл с двухлитровой бутылкой какой-то чачи. Да и с обеими его супругами Анжела, как оказалось, давно установила добрососедские отношения. — А подпоручик тот сам нарывался. Если бы он какой-нибудь из моих жен то же самое сказал, я бы его прямо на месте и зарезал. Мамой клянусь!

— Верю, сын мой, верю. — Покивал головой священнослужитель. — Тебя же к нам в крепость как раз за чего-то такое и отправили. Жаль, что сибирский воздух не смог слегка охладить горячую южную кровь, ну да вчера тебе повезло. За свою обиду подпоручик Гишневский выдвинул обвинения только против Коробейникова. А значит, ты отделаешься только штрафом в пять золотых рублей.

— Надо был ту стенку действительно порушить. — Надувшись, пробурчал артиллерист, который был подобно многим аристократом Кавказа благороден, но беден. Собственно потому и пошел служить — находящийся в наследственном владении полунищий горный аул и своих то обитателей с трудом кормил, а превратить его в процветающий феод не имелось ни малейшей возможности. Плодородной земли на скальных уступах много не разместишь, даже если таскать её снизу телегами, а каких-либо полезных ископаемых камни под собой не скрывали. — А то сдерживались мы, сдерживались, но с нас все равно три шкуры содрали!

— Признаешь ли ты свою вину, боевой маг третьего ранга Коробейников?, — Грозным тоном осведомился повелитель льда, а потом не удержался и опять зевнул. Чем бы ни занимался накануне этот магистр, но вымотался он явно куда сильнее, чем участники ночного дебоша.

— Предположим, нет. — Олег в действительности не раскаивался в своем поступке. Если за соревнование по метанию огненных шаров его действительно стоило наказать, то вот выбитые зубы военного полицейского определенно того заслуживали. Ох, не стоило ему предлагать Анжеле обслужить барина по быстрому на ближайшей кровати, если она не хочет, чтобы её муженька до полусмерти кнутом засекли. Про то, что успевший примелькаться в крепости одноногий целитель несколько часов назад получил повышение и больше не является простолюдином, а потому подводить его под максимально тяжелое наказание без соответствующих проступку доказательств больше нельзя, подпоручик видимо не знал. — Так понимаю, это значит дуэль? Во всяком случае, о чем-то подобном та мразь кричала, когда нас растаскивали.

Формально оба участника конфликта принадлежали к одному рангу, третьему. Правда, один получил его лет десять назад, а второй меньше суток… Ну да даже если бы у Олега все еще был второй, он бы мог все равно согласиться на поединок. В конце-то концов, тяжело в учении — легко в бою. А идущая по правилам схватка все же ближе к тренировке, чем к войне, на которую ему, скорее всего, в будущем не раз придется попасть. И контракт с государством начался не так уж давно, и после его завершения мир во всем мире вряд ли настанет, а потому было бы недурно научиться защищать себя всеми возможными методами.

— Да, Гишневский настаивает на сатисфакции. Стандартная дуэль до признания себя виновным, двух тяжелых ранений или пяти легких. Что ж, да рассудит вас бог. — Кивнул священнослужитель. — Но, сын мой, даже если ты выиграешь поединок, от наказания тебе полностью не отвертеться. Увы, закон в этом плане неумолим. Пятнадцать плетей за нападение на находящегося при исполнении офицера.

— И еще пятьдесят, если проиграешь и выживешь. — Счел нужным добавить магистр, снова зевая и даже не пытаясь прикрыть рот рукой. — Полагаю, это поможет тебе лучше понимать субординацию и с уважением относиться к благородному человеку, который получил свой ранг по праву силы, а не благодаря слепой удаче и хорошему настроению архимагистра, уже мало обращающего внимания на бренный мир.

Олег лишь склонил голову, пряча куда подальше свой гнев. Титулованный чародей захотел поставить на место выскочку из простонародья, осмелившегося дать в зубы истинному представителю правящего класса? Что ж… По крайней мере драка в которой он сойдется с подпоручиком окажется более-менее честной. Оба они формально стоят на одной ступени, а потому в случае обнаружения жульничества можно будет поднять крик на весь мир. Ну, или на всю крепость, по крайней мере. И пропустить мимо ушей подобные вопли аристократы уже не смогут из-за большого количества свидетелей, которым рот то не заткнешь. Любопытно, знает ли Савва о том, что правила ведения дуэлей со времен его молодости несколько изменились и мухлюющих в священном поединке чести больше не принято отправлять прямиком на суд богов путем сожжения на месте или закапывания в землю живьем?

Схватку было решено провести в десять часов утра на плацу, чтобы за ней могли понаблюдать согнанные на утреннее построение солдаты. Олега, правда, оглашенные условия дуэли несколько огорчили. Бой планировался в так называемом «полном» варианте, имеющим минимум ограничений. Артефакты, зелья, ручные монстры— можно было использовать все… Если это все, конечно, у тебя было. Как големостроитель парень имел право использовать магического робота легкого класса. Вот только такового у него не имелось. И одолжить у кого-нибудь боевую машину или просто арендовать её тоже времени не имелось. С нескольких легких стимуляторов, завалявшихся в сумке целителя, особой пользы тоже не виделось. А поскольку противник олега считался витязем, то есть тяжелым кавалеристом, то сражаться собирался верхом. Боевой конь богатырской породы «Сивка-бурка» был как раз одним из тех немногих успехов химерологии, за которую данной науке прощали всю её омерзительность, рискованность и многочисленные неудачи. Весящая лишь чуть-чуть меньше быка скотина могла бы лобовым ударом разбить в щепки толстенную дубовую дверь без вреда для своей черепушки, не замечала раны, убивающие простую лошадь на месте, а пять-шесть простых солдат, пусть даже они окажутся вооружены и ружьями, и копьями, имела все шансы просто затоптать. А ведь подпоручик Гишневский еще и зачарованные доспехи на свой живой транспорт нацепил, окончательно превращая её в ночной кошмар любого пехотинца. Да и вообще официально считалось, что европейцы впервые стали массово делать тяжелых боевых големов именно затем, чтобы хоть чего-то противопоставить на поле боя невероятно мобильным и в то же время весьма толстокожим русским витязям.

— По крайней мере, у меня есть жезл-батарейка. Разряженный вчера на три четверти. Но зато я успел с ним немного освоиться. — Неторопливо шагающий к месту проведения дуэли Олег старательно искал способ если и не победить, так хотя бы проиграть с достоинством. К примеру, гибель коня противника стала бы очень даже неплохой компенсацией за полученные раны и знакомство с лишней полусотней плетей. Между прочим, обычного человека подобное наказание имело все шансы убить! Но маги народ живучий. Особенно целители. И судья явно принял данный факт во внимание, когда столь суровый приговор выносил. А потому хоть Олегу и было слегка жалко стоящую никак не меньше тысячи золотых рублей скотинку, однако рука у боевого мага при убийстве не дрогнет. — Затягивать схватку смысла нет, эта сволочь кавалерийская меня тупо конем стопчет, если я его в первые тридцать секунд не вынесу. Или даже меньше времени вся дуэль займет, на короткой дистанции любая сивка-бурка способна потягаться с гепардом.

Взор Олега упал на противника, стоящего на противоположенном конце плаца и поглаживающим шею лошади. Правда, как животное могло чувствовать ласку оставалось загадкой — все его тело покрывали идущие внахлест тускло-серые пластины брони, не оставляющие буквально ни сантиметра свободного пространства. Единственными цветными пятнами на ней были глазницы, отверстие для дыхания и несколько полудрагоценных самоцветов, соединенных друг с другом сверкающими на солнце серебряными энерговодами, замаскированными под декоративные узоры. Благо ювелиры и артефакторы одну единственную монету из благородного металла могли растянуть в тончайшую нить длиной никак не меньше пары километров. Броня коня и сама по себе вряд ли бы сдалась простому ручному оружию, а в дополнение с магическим щитом вообще ничуть не уступала той, которая шла в этом мире на обшивку бронетехники. Единственным её минусом являлся совершенно непомерный вес, но выведенное химерологами создание при условии регулярной и обильной кормежки могло неделями таскать на себе такую ношу, от которой простые кони сдохли бы уже на следующий день, если не раньше. Под стать бронированному до бровей животному оказался и хозяин. Толстые даже на вид пластинчатые латы скрывали собою тело, глаза прикрывала прозрачная пластина зачарованного хрусталя, за спиной виднелся грандиозных размеров дробовик, а к поясу цеплялась длинная сабля и целых четыре гранаты. Подпоручик то ли хотел покрасоваться перед публикой, то ли привык серьезно подходить ко всем своим дуэлям, а потому собрался как на войну. Вот только сразу становилось понятно, что на настоящей войне он не был — гранаты оказались точно того же типа, что и выдававшееся двадцать второму десятку старье. А любой участник боевых действий с его возможностями после первого же боя вывернулся бы наизнанку, но приобрел нормальные взрывные устройства, а не эти пустотелые ядра с фитилями. Гишневский видимо почувствовал, как на него кто-то нагло пялится, поскольку поднял глаза, увидел своего противника, расплылся в злой улыбке и многообещающее провел пальцем по горлу.

— Сама драка начнется минут через пять. Пока все зрители соберутся, пока нас барьерным куполом оградят, пока попы для порядка попробуют примирить дуэлянтов… За это время мне нужно что-то придумать. — Олег лихорадочно перебирал имеющиеся возможности и с каждой секундой все больше и больше зверел от своей ограниченности. Нет, если бы у него было время, то он бы сделал против тяжелобронированной цели настоящий противотанковый фугас. Может быть даже управляемый и летающий — уж ради такого случая разорился бы подходящие магические материалы. Состряпать яд для противника целитель тоже мог, пусть до настоящего алхимика ему было очень и очень далеко. В конце-концов пули бы зачаровал для своего револьвера, чтобы те имели реальные шансы пробить магический щит и металл брони!, — У меня будет только тридцать или сорок секунд на сами боевые действия. Максимум — две или три минуты, но для этого либо мне должно повезти, либо Гишневский должен захотеть покрасоваться.

Время истекало, а Олег старательно перебирал варианты, базирующиеся лишь на использовании его магического дара, недавно полученного артефакта-накопителя, револьвера и палаша. Таковых насчитывалось, увы, немного. Совсем.

— В целительские заклятия вкладывать при помощи жезла больше объемы энергии почти бессмысленно, их эффективность от этого едва-едва растет. Да и радиус действия у паралича, расслабления сфинктера или там остановки сердца крайне маленький, а время срабатывания наоборот, больше чем хотелось бы. Допинг мог бы помочь, но если я усилю себя до способности напинать носорогу и ускорюсь до состояния, в котором можно оборвать комару лапки на лету, то после драки без полноценной реанимационной терапии скорее всего сдохну от множества микротравм. Окажут мне такую? Не думаю. — Не без некоторого внутреннего напряжения пришлось отказаться Олегу от использования той школы магии, которой он владел на уровне выше среднего. — Лучше всего за счет дополнительной мощи масштабируются стихийные заклятия, примером чего является вчерашний салют огненными мячиками. Вот только выдать сплошную струю по-настоящему высокотемпературной плазмы я даже с батарейкой не сумею. А сквозь почти обычное пламя любой витязь проскачет за несколько секунд, отделавшись проседанием щита и, может быть, легким нагревом брони. Смерть? Эта дрянь в достаточной концентрации пробьет барьеры, но я раньше самого себя прикончу, чем сумею поток некроэнергии подобной мощи обуздаь. Астрал? Даже не смешно. Телекинез? Ну, его усилить можно, но опять же не до уровня выдирания из земли пары кубических метров грунта и забрасывания ими противника. Вот если бы нашлись снаряды, причем зачарованные…

Внезапно Олег понял, что данный метод против конкретно этого противника будет эффективнее, чем все остальное. Магические щиты очень бурно реагировали на относительно маленькие, но крайне быстродвижущиеся магические объекты, в которых по умолчанию подозревались волшебные пули, артефактные стрелы или какие-нибудь отравленные метательные иглы. Стандартный артефактный барьер ведьмака гарантированно выдерживал лишь одну такую атаку. Вторую — как повезет. На третью его заряда хватало лишь в очень редких случаях. Снаряжение тяжелого кавалериста было лучше по качеству раза в два-три. А то и на порядок, если проходило довольно дорогостоящую модернизацию у истинного мастера. Однако принципы постановки энергетического барьера оставались неизменными, и если бы у Олега вдруг нашлось несколько десятков каких-нибудь зачарованных камешков, то он бы разогнал их при помощи телекинеза почти до скорости пуль и вражескую магическую защиту истощил. Тогда бы в дело вступил тяжелый револьвер, способный с близкой дистанции пробить латы или попасть в лишенную бронирования уязвимую точку. Или заклинания, которые небрежно проигнорировать врагу и его лошади стало бы куда труднее. Вот только у боевого мага не было ничего, кроме него самого и пяти-семи минут до начала схватки. И чародей широкого профиля считал, что этого ему вполне хватит.

— Никогда не думал, что скажу спасибо собственной инвалидности. — Со смешком подумал Олег, сжимая левой рукой жезл, а правой револьвер. Он встал на то место, с которого больше никуда сходить не собирался до конца схватки. Магический купол накрыл место проведения дуэли, отгораживая их от внешнего мира, а между противниками возник барьер, прошибить который сумела бы не каждая пушка. Увидеть через эту преграду чем там занят соперник в магическом плане при помощи аурного зрения сумел бы если только архимагистр. И потому из артефакта-накопителя немедленно полилась энергия, которая конвертировалась в телекенитическое лезвие. Незримая пила аккуратно нарезала искусственную ногу на кусочки, которые тем не менее оставались на своем месте. Контроля Олегу вполне хватало, чтобы не допустить разлетания в стороны щепок и сохранения внешней монолитности конструкции, ну а балансировать на одной конечности инвалид давным-давно научился. — Не будь у меня зачарованного деревянного протеза, который можно разломать на кусочки, то мне пришлось бы использовать собственные кости. Фаланги пальцев на левой руке, например. Кстати, имеет смысл обдумать подобную тактику с костяными пулями на будущее, тем более части себя зачаровывать намного проще, чем что-либо еще. А если они уже не будут соединяться с остальными организмом на уровне ауры, а только физически, то не активируется наследие гипербореев, превращающее любого мутанта в стерильного мула.

Выполнив все необходимые формальности, секунданты объявили начало поединка и разделяющий соперников барьер пропал. В то же мгновение небольшие кусочки дерева, которым сила мысли придала ускорение никак не меньшее чем метров двести в секунду, принялись бомбардировать набирающего разгон всадника. Зрители, наблюдавшие за началом дуэли, скорее всего даже не поняли, что произошло. Просто Олег вдруг как-то странно скособочился, упираясь о землю культей с жалким огрызком протеза, а вокруг подпоручика вспыхнул магический щит, в котором что-то сгорало без следа. Автоматическое оружие не получило широкого распространения в этом мире, но скорее в этом был виноват сговор промышленников и прочно осевших во власти колдунов, чем низкая эффективность создаваемых разными энтузиастами образцов. Генерируемый противником барьер тратил свою силу на то, чтобы с гарантией остановить быстро летящие по практически прямой траектории кусочки дерева и раньше, чем Гишневский преодолел первую треть пути, он сам и его чудо-конь остались без активных защитных артефактов.

К сожалению, слабаком или неумехой кавалерист вовсе не был. Со вскинутой к небу латной рукавицы сорвалась белая молния, словно вращающаяся вокруг невидимой оси и устремившаяся к Олегу. Удар был мощным, сильным, наверняка способным проломить любой щит и… Почти неуправляемым. Повинуясь интуиции, парень просто завалился на землю, когда его и стремительно приближающуюся смерть стали разделять лишь считанные десятки метров. Чары попытались скорректировать траекторию своего движения, но у трясущегося на спине лошади заклинателя не хватило концентрации, а потому его противник всего лишь ощутил, как покрывается изморозью спина, когда чудовищной силы магическая атака прошла всего лишь в полуметре над ним. Даже артефактный щит не активировался, сберегая заряд.

Огненный шар, запущенный из положения лежа, вышел каким-то жидким и неубедительным. Пламя лишь на долю секунды объяло кавалериста и его коня, не оставив на их броне даже подпалин. Некоторые участки как бы декоративных узоров на латах засветились, показывая работу противомагических защитных рун. Сивка-бурка тем не менее испустила истеричное злобное ржание, в котором ясно слышалось обещание смерти под копытами для того жалкого червяка, который слегка её обжег. Револьвер, сжатый в правой руке Олега, принялся раз за разом содрогаться, выплевывая из себя пули. Оставленное дуэлянтом пространство плаца не давало всаднику толком маневрировать, а попасть по цели, двигающейся прямолинейно и равномерно, мог любой выпускник Североспассного магического училища. Нет, сколько-то раз пули пролетали мимо своей цели, но пару раз Гишневский все же дергался от ощутимых даже сквозь слой брони попаданий. Латы витязя были прочны и могли выдержать даже тяжелую крупнокалиберную пулю. Но даже очень хороший шлем не спасет от звона в ушах, когда скорость прущего в атаку всадника складывается со скоростью летящей ему прямо в башку свинцовой пилюли. Раз за разом вздрагивающий от попаданий подпоручик больше не мог колдовать, поскольку чувствовал себя, скорее всего так, словно ему кто-то с размаху лупил палкой по голове. Однако саблю он из ножен отработанным до автоматизма движением все-таки вытащил… И в следующее мгновение разлетелся на кусочки. Куски лат и ошметки тела врезались в барьер, отделяющий дуэлянтов от зрителя, заставив испуганно вскрикнуть едва ли не всех присутствующих. Разорванная на две части сивка-бурка грохнулась на землю, но её жутко изуродованная передняя половина упорно проползла еще метров пять-семь, прежде чем остановиться и наконец-то умереть.

— Чистая победа. — Хмыкнул Олег, пытаясь загнать куда подальше не вовремя активизировавшуюся совесть. Все-таки он первый раз убивал человека всего лишь за оскорбление… Ведь не факт, что Гишневский действительно прикончил бы выбившего ему зубы обидчика, может он просто пугал. Однако риск в таком важном деле был для мужа и будущего отца не уместен. И, кроме того, репутация боевого мага строилась в том числе на выигранных им дуэлях, ведь как ни крути самым смертоносным существом на планете оставался все же другой человек. Теперь, после убийства полноправного чародея равного статуса, в присвоении ему третьего ранга никто не должен был усомниться. А потому Олег при помощи большого количества энергии и своих навыков пиромантии создал огненный шар сразу же после того, как снял с соперника защиту. Да, тот сляпанный на скорую руку файербол оказался просто жалок, его могла бы без особых последствий выдержать даже абсолютно не бронированная цель… Но даже такого жидковатого пламени хватило, чтобы воспламенить фитили четырех гранат, которые подпоручик самонадеянно прицепил к своему поясу. — Взять матч-реванш подпоручику, во всяком случае, не получится. Жаль, после неё еще к палачам идти. И, что-то подсказывает мне, сдерживаться они теперь ну вот совсем не будут.

Ожидания Олега оправдались на все сто процентов и даже больше. К моменту окончания экзекуции он отчетливо понимал, что ему могут потребоваться новые зубы, поскольку эти слегка раскрошились при попытке не орать от боли. Единственным слабым утешением стало то, что наблюдавшая за дуэлью Анжела успела сбегать к ним домой за запасным протезом и принесла супругу новую деревянную ногу. Почему-то беды одна за другой сыпались на и без того пострадавшую конечность, а потому инвалид уже несколько раз менял данную искусственную деталь своего организма и озаботился наличием альтернативы. Пылившаяся до сегодняшнего дня в одном из ящиков ступня была самодельной и потому едва-едва зачарованной на прочность, не говоря уж о прочном сцеплении с поверхностью, а потому должна была лишь временной заменой. Однако искать более приемлемые альтернативы боевой маг третьего ранга собирался искать когда-нибудь потом. Когда станет потеплее.

— Честно говоря, я планировала забеременеть довольно давно. Практически сразу с того момента, когда ты мне предложение сделал. — Анжела прекратила хлопотать вокруг мужа и поерзала, пристраиваясь поудобнее к боку лежащего на диване Олега. Её форма приятно пахла морозной свежестью после короткого уличного променада, выполненного минуту назад с весьма прозаической целью. В доме кончились дрова, а потому кому-то следовало прогуляться до поленницы и взять несколько поленьев для печки. Да, вообще-то женщинам в положении физические нагрузки были противопоказаны, однако срок еще был небольшой, а муж имел очень уважительную причину смирно на пузике лежать — иссеченную бичом палача спину не следовало лишний раз тревожить прикосновением одежды или резкими движениями. Хоть офицерская гауптвахта и была довольно уютным местом, нот вот плетей повышенной комфортности для наказания господ офицеров в крепость явно не завезли. — Мне действительно нужен отпуск, а не то мозги через уши вытекут. И обычного никак бы не хватило, чтобы дать моей голове более-менее прийти в норму.

— Не лучше бы было подождать еще пару лет?, — Уточнил Олег, чуть отвлекаясь от попыток затянуть свои травмы при помощи магии исцеления. Получалось у него… Плохо. Среди инструментов палача имелись и такие, после которых разнообразные целительные средства почти не действовали. А применялись они по большей части именно к офицерам, которые либо сами могли с обычными ранами справиться, либо просто вызвали доктора. — Нет, не подумай, я ничего не имею против. Просто тогда мы бы оба на ноги куда прочнее стали, а так тебе через пару лет опять придется искать какой-нибудь повод, чтобы от службы на несколько месяцев увильнуть и хоть чуть-чуть восстановиться.

— Похоже, я слишком плотно сливала сознание с астралом еще во время учебы. Старалась получить лучший результат и не думала, что хорошие оценки имеют слишком дорогую цену. — Поморщилась Анжела, признавая собственную глупость. Легкость нравов среди связисток, ставшая едва ли не нарицательной, имела под собой весьма прочный фундамент, не меняющийся на протяжении веков. Способных обменяться мыслеобразами друг с другом специалисток всегда было слишком мало по мнению любого начальства. А от чрезмерных нагрузок ведьмы мучились мигренями, слегали с инсультами, сходили с ума. Освободить же их от почетной, но крайне обременительной службы могли только обстоятельства непреодолимой силы. И беременность была тем из их списка, что молодым женщинам оказывалось проще всего себе организовать. — Да и потом я пахала как минимум за двоих. Война, сам понимаешь. То наши противника разобьют и доложат раза три, чтобы их уж наверняка наградили. То противник нашим вломит как следует, и тогда вопли о помощи сплошным потоком посыплются. А то просто высокое начальство срочно хочет связаться со столицей, чтобы с друзьями поболтать.

— Надеюсь, впредь ты будешь аккуратней. Имитация бурной деятельности иногда становится действительно полезней правильно выполненной работы. — Олега и без того изрядно напрягала некоторая эксцентричность его супруги, а становиться женатым на сумасшедшей он категорически не желал. Пусть даже действительно буйнопомешанных среди связисток появлялось мало — обычно они раньше умирали прямо на боевом посту от обширного кровоизлияния в мозг, чем психика шла в окончательный разнос. — Асс! Дорогая, пожалуйста, не надо так прижиматься к лопаткам! Кстати, а ты не помнишь, по какому поводу мы с тем артиллеристом устроили соревнование с пальбой боевыми заклинаниями по стенам?

— С чего вы такие беспорядки учинил — у него самого лучше спрашивай. — Пожала плечами ведьма, чуть отстраняясь от супруга. — Когда вы, мужчины, начали надираться, я и девочки просто выставили вас за дверь. И правильно сделали, а то дом сгорел бы как пить дать!

— Ну, нет, не настолько мы были пьяные! Кажется…, — С положительной стороны, Олег все же испытал в деле трофейный жезл, опустошив запасы запасенной там энергии более чем на половину. Без этой тренировки он бы вряд ли выиграл сегодняшнюю дуэль. С отрицательной — рушить крепостную стену огненными шарами на пару с собутыльником все же не стоило. Теперь обязательно испортятся отношения с друзьями и родичами покойного, ведь не могло же их у него не быть!, — А с чего началось, он тоже не помнит. Я его об этом сразу спросил, когда нас из соседних камер наружу вывели. А вот интересно, кто там победил бы, если бы ныне покойный подпоручик не заявился?

Захихикавшая Анжела не ответила, вместо этого наклонившись, чтобы поцеловать супруга. Шевелиться Олегу было больно, но не до такой степени, чтобы это помешало бы ему ответить. В голове у боевого мага третьего ранга начали даже потихоньку прокручиваться мысли о том, не перейти бы им к более активным действиям, благо мужская спина в нем могла и вообще не принимать участия… Но тут тихое семейное счастье нарушил истошный стук в дверь и громкие призывы «Вашего ведьмажества», выкрикиваемые крайне знакомым голосом.

— Доведут меня однажды эти идиоты. Прибегну к мерам физического воздействия, раз ничего другого на них не действует. Вот честное слово — прибегну!, — Пообещал Олег, с болезненной гримасой сползая с дивана. Мебель протестующее скрипнула. Увы, она была не сделана под заказ специально для четы молодоженов, а просто куплена ими на городском рынке. Причем довольно дешево. Судя по отчетливым подпалинам на большей части товаров, имевшихся у продавца, в доме какого-то богатея случился небольшой пожар. Но он не выкинул подпорченные вещи на помойку, а не то велел их продать, не то просто даровал данный хлам одному из своих слуг, у которого на подобные излишества в жилище и места то не нашлось. — Ефим, надеюсь у тебя чего-то действительно срочное. Очень надеюсь, причем в твоих же интересах.

— Бяда, ваше ведьмажество! Как есть бяда!, — Выдохнул стрелец, дышащий, словно загнанная лошадь и от волнения перешедший на свойственный многим обитателям сельской местности простецкий говор. — Скрали у нас Петров!

— Что, всех?!, — Ситуация с пропажей какой-то части подчиненных хоть и напрягла Олега, но совсем уж неожиданной не являлась. Таковы уж были реалии этого мира, что люди в нем пропадали без вести с пугающей регулярностью. Причем в Сибири и прочих диких уголках планеты подобное происходило куда чаще, чем в крупных городах. Никакому маньяку не сравниться со стаями голодных монстров, рыщущими за оградой и просто по закону больших чисел приводящими к регулярным человеческим жертвам. А чернокнижники, вопреки расхожим слухам, работать почти всегда предпочитали с легальным «материалом», купленном на рабском рынке или в ближайшей тюрьме. Глупцы, хватающие обычных налогоплательщиков, в их среде редко жили дольше пары месяцев. Не тварь какая-нибудь сожрет, так намного более опытные коллеги на государственной службе отыщут и разберут конкурента на составляющие.

— Нет, только Второго и Четвертого. — Замотал головой Ефим. — Остальные два, слава богу, на месте.

— Так, давай с толком, с чувством, с расстановкой, рассказывай как дело было. — Олег попытался напрячь свои способности пророка, чтобы определить, где или хотя бы в каком состоянии находятся его подчиненные, но ожидаемо не добился ничего кроме легко приступа боли в висках. Интуитивно чувствовать опасность — это одно дело, самосохранение с использованием всех доступных диапазонов восприятия вообще является одним из базовых инстинктов любого существа. А вот направить свой дар на поиск пропавших боевой маг не мог. Банально не знал, как именно это сделать. — Анжела, принеси ему воды! Видишь же, запыхался человек!

— Мы вчера, как от лекарей вышли, пошли значить в город, в шинок, подвиг наш отметить да выпить за ваше здоровье…, — Ефим прервался, чтобы сделать несколько торопливых жадных глотков из поданной ему деревянной кружки. Судя по его несколько опухшему лицу, тосты вчера поднимались неоднократно. Ну да премиальные стрельцам перепали действительно немалые, можно было и в продолжительный загул уйти, если потратить всё разом. — Просыпаемся сегодня там же, у девок, а их и нет! Все обыскали и даже до крепости сбегали — ни в городе не видели пропавших, ни в казармах! Скрали Петров, как есть скрали!

— А оружие, форма и кошельки чьи-нибудь вместе с ними пропали?, — Спина у Олега заныла, словно предчувствуя возможность новой встречи с инструментарием палача. Если уж он являлся командиром двадцать второго десятка и мог в некоторой мере эксплуатировать входящих в него солдат, то и за дезертиров из числа своих подчиненных пришлось бы тоже ответственность нести. Подобные происшествия не являлись такой вот уж прям несусветной редкостью — контрольную печать на простых людей не ставили, а потому те после выхода за пределы части были вольны идти куда хотят, если возмездия со стороны государства не боялись. Но учитывая близость границы и плохое состояние китайских сил правопорядка, парочка военных могла вполне неплохо обосноваться хоть в бандитах, хоть в наемниках, а хоть и в простых тружениках. Или вообще родину не покидать, а переехать в соседний район Сибири. Искать их власти все равно особо не будут — ограничатся стандартным поисковым ритуалом, проводимым при помощи оставшихся в казарме вещей… Вот только укрыться от подобных чар не сумел бы лишь полный идиот. Амулеты, защищающие от дистанционного обнаружения, использовались диверсантами, разведчиками, тайными любовниками и просто уличными грабителями с давних пор. И купить такие можно было даже в столь глухой дыре, как Стяжинск. Нет, существовали и более мощные способы обнаружения искомого, но из-за сложности и затратности их использовали лишь в исключительных случаях. А какому чародею найдется дело до столь мелкой сошки? Ну, кроме разве только Олега, из-за них грозящего опять угодить под каток правосудия. Побои то и вычет из жалования можно было стерпеть — но вдруг разжалуют?! Второй раз скальный великан вряд ли подвернется, не стайные они создания. Да и если вдруг — шансы выжить при встрече с ним минимальны.

— Пропали, ваше ведьмажество, как есть пропали. Пищали то с бердышами не тронул никто, а вот кошельки у нас у всех поутру срезаны оказались. — С готовностью согласился Ефим, кивая головой. — Только, тут вот какое дело… Не парни то это сделали, вот Христом богом клянусь!

— Я то верю. Но вот отцу Федору могу потребовать более вещественные доказательств. — Согласно кивнул Олег, мысленно прикидывая состояние исчезнувших солдат. Хоть он и договорился, чтобы целители ими занялись, благо у тех все равно работы особо не было, однако же без следа убрать следы недавних ранений в госпитале бы не смогли. Ну и зачем же тогда стрельцам, у которых еще бы дня три свежие швы побаливали, прямо сейчас дезертировать? Не последняя же это их увольнительная перед отправкой в горячую точку!, — Без них он не станет пытаться перетряхивать тот шинок где вы веселились и исповедовать тамошних девок. Ну а полицейским в таком деле доверия нет, эти остолопы поймают кого-нибудь разве только случайно.

— Да точно скрали и Петров и деньги какие-то субчики, которые все так обтяпать хотят, чтобы мы на пропавших подумали! Афанасий то по серебру как ходил, так и ходит!, — Воинственно встопорщил небольшую бородку Ефим, в глазах которого так и читалось желание куда-то бежать и кого-то бить. — Ну, в подошве каждой у него по три рубля зашито на крайний случай. Так сапоги на месте остались, хотя на ночь он их снимал, а про заначку ту в нашем десятке уж всем и каждому известно — когда прошлая обувка сносилась, он при всех монеты то перепрятывал!

— А вот это уже кое-что. — Олег схватил свою куртку и, зашипев от боли, принялся напяливать её сразу на голое тело. Простуды целитель не боялся, а мучиться еще и с рубашкой не желал. — Дорогая, прости, но кажется, сегодня дом остается на тебе. Мне тут какие-то криминальные элементы на чистую воду вывести надо и доказать им, что российские солдаты отнюдь не так публика, которую можно безнаказанно похищать.

— Вот еще! Я с тобой пойду!, — Внезапно заявила ведьма, которой и собираться то не надо было, так как она снять теплую одежду еще не успела. — Итак сижу в этой крепости, как в тюрьме какой. Надоело! Хоть город посмотрю.

— Как скажешь, только тогда револьвер возьми и патроны. — Не стал спорить Олег. — Щит артефактный не забудь нацепить! Вечно ты без него ходишь, ведь он мешает чувствовать астрал, а в штабе никогда не стреляют…

Какой-либо серьезной опасности для беременной супруги в процессе поиска пропавших чародей не видел. Обладающие собственными небольшими армиями преступные синдикаты не воруют парочку спящих солдат и их невеликое жалование. Мало-мальски организованная преступность на подобное тоже не пойдет — дохода чуть, риска много, а в случае раскрытия петля однозначно. Скорее всего, подсуетились беженцы. Только-только вырвавшиеся из охваченного гражданской войной Китая люди могли убить и за булку хлеба, настолько там озверел народ, постоянно стоящий на грани смерти от голода, холода и клинков мародеров. Впрочем, возможно было участие каких-нибудь моряков, зашедших в Стяжинск за грузом леса. Споить собутыльника и утащить на судно, откуда уже новичку никуда не деться — любимый метод пополнения команды всяких не особо чистых на руку дельцов. А если уж потенциальные рекруты и сами успешно напились до состояния бревна, то почему бы еще и не ограбить лишних людей? Даже в случае проведения полноценного расследования сложно будет найти провернувших подобную аферу мерзавцев, если те успеют от берега отойти.

Отец Федор нашелся в церкви, и был капеллан ничем не занят в достаточной мере, чтобы отправиться в город и провести маленькое расследование таинственной пропажи двух тел и душ, за которые он как духовное лицо тоже нес некую ответственность. В конце-то концов, если Олега за дезертирство подчиненных могли наказать рублем и кнутом, то его начальству в виде священника тоже пришлось бы несладко. Выговоры слушать — небольшое удовольствие, даже если они без занесения в личное дело. Как оказалось, присутствие в составе оперативно-розыскной бригады попа пришлось очень кстати. Оставшиеся в шинке ограбленные стрельцы заподозрили трактирщика в соучастии с неведомыми преступниками и попытались выбить из него информацию. Возможно, у них бы даже получилось — один единственный штатный вышибала и парочка слуг против пятерки каких-никаких, но солдат смотрелись блекло, но хозяин увеселительного заведения успел активировать тревожный амулет. И в поисках нарушителей правопорядка либо бесплатного пива за ложный вызов на огонек заглянул наряд полиции.

— Тихо, дети мои! Нет причины лить сегодня кровь и предавать греху гнева!, — Пастырские наставления отца Федора слугам закона оказалось сложно проигнорировать. То ли харизма сказывалась, то ли тот факт, что священник недолго думая подвесил их всех в воздухе под потолком при помощи слова божьего, которое лично Олег опознал как заклятие, воздействующее непосредственно на гравитацию. при помощи Нечто подобное помогало преодолевать большую часть земного притяжения небесным кораблям, только там чары поддерживались вделанными в корпус артефактами. — Сейчас мы установим истину, а сей достойный муж нам в этом поможет. Правда, ведь, морда узкоглазая?

— Маленький Ли Чжун сделает все, что скажет великий Слуга Неба и доблестные воины. — Немедленно принялся кланяться хозяин шинка, бывший полноватым низеньким китайцем, и немедленно получил звучную затрещину. Едва было не нокаутировавшая трактирщика рука принадлежала женщине выдающихся статей. Когда она на пороге стояла, то стати еще на полметра вперед выдавались. Корма груди вполне соответствовала, а толстые руки могли бы если и не коня на скаку остановить, так подкову согнуть точно. Единственное, что подкачало в ней — это лицо. Было оно на редкость некрасивым из-за уродующих его многочисленных оспенных кратеров и отчетливо заметной несмотря на частое бритье щеточки усов.

— Не Слуга Неба, а святой отец! Сколько раз тибя учить можно, дубину стоеросовую! Простите его, господа хорошие. Вроде уж лет пять прошло, как я этого охламона окрестила и на себе женила, а он все одно никак не может выучиться правильному говору. — С отчетливым южным акцентом принялась сетовать та, кто видимо в этом заведении всем и командовал. — Да вы спрашивайте, спрашивайте, не стесняйтеся! Мы люди честные, нам скрывать неча!

— Кто тут был вчера кроме моих охламонов?, — Опередил отца Федора Олег. — Откуда они пришли и куда пошли. Ну, если вы их знаете, конечно. А тех, кого не знаете, вообще лучше первыми вспомнить.

— Ну, девочки были. — Задумалась трактирщица. — Но они и сейчас тут. В каморке за кухней сидят, чай пьют, шалавы беспутные. Позвать?

— Может, позже. — Отец Федор видимо не очень верил в то, что к случившемуся могут быть причастны проститутки. Ограбить стрельцов они еще могли, но похитить?! Нет, подобных наклонностей за обитающими в маленьком городке жрицами продажной любви заподозрить было сложно. — Из мужчин кто у вас сидел и мог видеть, как стрельцы деньгами сорят? Да в глаза мне смотри, дочь моя, не отводи взгляд. О супружеских изменах, самопальной водке и прочих мелких грешках спрашивать не буду, обещаю.

Заведение, куда пошли отдохнуть стрельцы, пользовалось у местных жителей и лесорубов некоторой популярностью. Накануне в нем ели, пили, играли в карты и кости или просто грелись как минимум полсотни человек, которых смогли вспомнить хозяева. Правда, большую же их часть они сами и поспешили вывести из числа основных подозреваемых, поскольку те оказывались в шинке отнюдь не первый раз, да и вообще были местными, чей род занятий не был связан с похищениями людей. Зачем похищенные стрельцы могли сдаться приказчику, клерку из городской администрации или тому же кузнецу? Перебор возможных кандидатур внезапно прервало быстрое лихорадочное стрекотание, которое издавал возбужденный китаец, едва ли не подпрыгивающий на одном месте. Он явно пытался рассказать что-то, по его мнению важное, но видимо от волнения перешел на родной язык. Который не понимала даже его жена.

— Господин Ли Чжун не думает, будто такое немыслимое злодейство могли совершить люди, кто был внутри. Они все были на виду, а из поднявшихся на второй этаж постояльцев еще никто не уехал. — Неожиданно пришел на помощь один из слуг трактирщика, которого от обычного жителя Империи Золотого Дракона отличали разве только пошитая на европейский манер кожаная жилетка с нагрудным карманом, да крупный серебряный крест. — Но многоуважаемый высокородный Пти-цын вчера несколько раз жаловался на то, что у входа в наше славное заведение крутились какие-то подозрительные бродяги.

— Тоже мне, высокородный. — Фыркнула трактирщица. — Алкаш он, регулярно под стол сползет и там засыпает… Кстати, а его же еще разбудить не смогли!

Извлеченное из какой-то кладовки тело Олег испытал искреннее желание пристрелить. Не из сострадания, просто повинуясь вбитым в училище рефлексам. Оно выглядело как зомби, пахло как зомби и мычало как зомби. Багрово-синюшое расплывшееся лицо не несло на себе ни малейшего следа разума, руки и ноги безостановочно тряслись, а аромат перегара мог убить комара на лету. Тем удивительнее был тот факт, что одет забулдыга оказался в весьма качественного вида сюртук, от которого буквально несло магией.

— Птицын, говорите? Знакомая фамилия, да и рожу эту я где-то видел, пусть и давно…, — Задумался отец Федор, теребя свою бороду и мучительно морща лоб. От звуков его голоса пьяница открыл глаза, уставился прямо на военного капеллана, а в следующее мгновение во взоре забулдыги вспыхнуло мгновенное узнавание напополам с искренней ненавистью. В следующее мгновение он рванулся вперед и попытался вонзить непонятно как объявившийся в его руке большой нож в выдающееся вперед пузо священника. Вот только мягкая с виду черная ткань промявшись внутрь всего на несколько миллиметров, внезапно обрела твердость стали, да еще и намертво сжала собою пытавшийся её прорезать клинок. — Н-на!

Потенциальный источник информации после мощного хука справа покатился кубарем, сшибая попавшиеся на пути стулья. Удар у служащего в армии капеллана был поставлен прекрасно. Олег даже всерьез забеспокоился, сумеет ли привести свидетеля в достаточно приемлемое состояние, чтобы тот мог говорить. О его желании сотрудничать с военными, похоже, речи больше не шло. За попытку убийства отца Федора данного субъекта вполне можно было пристрелить на месте, а не только подвергнуть интенсивному допросу прямо посреди шинка.

— Вспомнил я этого расстригу. Возможно, это самый закоренелый грешник из всех, кого мне когда-либо судить приходилось. — Священник с какой-то брезгливой миной вытирал руку об одежду. — Жаль, не удалось настоять на сожжении мерзавца в срубе, остальные присяжные решили ограничиться полумерой в виде запечатывания его магии и пожизненной ссылки в Сибирь.

— И что он натворил?, — Осторожно уточнил Олег, не спеша делать какие-либо выводы. Под церковный суд можно было попасть и за революционную деятельность, и за темное колдовство, и за оскорбление верующих путем придания огласке какого-либо нелицеприятного факта…

— Уговаривал угасающих стариков завещать свое имущество богу. Церковь помогает таким одиноким людям, если те не имеют ни родни, ни друзей, что могли бы о них заботиться. — Отец Федор пошел вперед, явно примериваясь как можно больнее пнуть сапогом пытающегося подняться пьяницу. На лице его читалось какое-то мстительное удовольствие. — Вот только данная мразь со своими послушниками, чтобы как можно меньше ручки пачкать, сразу же после оформления всех бумаг поила стариков стрихнином!

— О, ну тогда кара заслужена. — Потерял всякое сочувствие к избиваемому человеку боевой маг третьего ранга. С приговором суда по такому поводу он был согласен не полностью, но в кои-то веки, придерживался солидарности с отцом Федором. Высшая мера наказания оказалась бы более уместна. Жаль, монах-расстрига как-то смог добиться снисхождения в суде. Скорее всего, путем банальной взятки, учитывая качество его одежды и наличие достаточных средств, чтобы явно не первый год своей ссылки пьянствовать напропалую. — Стойте! Только не по голове! Сначала он должен рассказать, каких таких бродяг вчера видел!

— Кайся, грешник. Кайся! Именем господа нашего ответь мне, какие грехи легли на душу твою с момента оглашения церковного приговора!, — Отец Федор прижал ногой поверженного им расстригу к не такому уж и чистому полу, а после вперил в него требовательный взгляд. И пойманный с поличным черный риэлтор, которого священник хотел подвергнуть кремации заживо, покорно начал бормотать список своих преступлений. И первым из них была крупная взятка какому-то чиновнику, что позволила осужденному не рубить лес от зари до зари вместе с другими осужденными преступниками, а жить как душа пожелает, разве только время от времени в городской управе отмечаясь. Вторым же Птицын вспомнил про украденное им в лучшем ресторане Стяжинска серебряное ситечко. Третьим про подожженный дом, из-за ограды которого на него кинулась собака.

— Ну вот, уже не зря сходили. — Священник вытер проступивший на лбу пот и сделал шаг назад, но тем не менее его жертва перечислять свои грехи не прекращала, впав в некое подобие транса. — Вот бы всегда так воли господа нашего слушались! А то ведь встречаются упрямцы, которых легче убить, чем заставить излагать о себе одну только истину…

— У всех свои слабости, отец Федор. — Поморщился Олег, в адрес которого и относилось бурчание попа. Одним из немногих своих преимуществ перед окружающими он по праву считал изрядную устойчивость к ментальной магии. Когда другие чародеи исповедовались штатным духовникам в самых страшных своих преступлениях, у него неизменно получалось переводить речь на какую-нибудь чушь, вроде скрупулезного обсуждения достоинств мельком увиденной на улице девушки. Скорее всего, такая устойчивость к внушению появилась еще в родном мире. Все-таки тысячекратный просмотр одного и того же рекламного ролика, сделанного так чтобы по максимуму давить на сознание потенциального покупателя, волей неволей научит сознание выдерживать постороннюю агрессию. А полноценную телепатию магическая наука этого мира категорически отвергала и объявляла невозможной. Слишком категорически, на взгляд Олега, а это скорее всего значило наличие какого-то количества полноценных чтецов мыслей. — Вы лучше этого субчика на вчерашние события перемотайте, в смысле переведите. Пока еще похищенных есть шансы найти и вернуть.

Подозрительные бродяги, с которыми повздорил уже находящийся в подпитом состоянии Птицын, оказались ни разу не бродягами. Во всяком случае, на это намекал тот факт, что одеты они были хоть и в несколько потасканную, но тем не менее абсолютно одинаковую одежду. Причем в размытом описании неких красно-коричневых халатов и круглых шапочек с круглыми металлическим шариками на ниточках, нахмурившийся отец Федор признал униформу солдат Империи Золотого Дракона.

— Да, была на них какая-то желтая змеюка с лапами нарисована. Вернее, даже три змеюки на каждом. — Подтвердил гипотезу монаха Птицын, у которого по-прежнему своей воли было примерно столько же, сколько и высоких моральных идеалов. — Одна по левому борту одежды, вторая по правому и последняя поперек спины.

— Штурмовые пехотные части. — Утвердительно кивнул отец Федор. — Так у них одеваются только те смельчаки, что первыми врываются на вражеские стены и прокладывают собой путь сквозь защитные системы разных дворцов.

— Богато живут, — завистливо цыкнул зубом кто-то из стрельцов. — Золотое шитье — дорогая штука.

— Там просто краска, хоть и хорошая. — Машинально возразил ему Олег, вспоминая как-то мельком замеченного на базаре беженца, до сих пор носившего подобный мундир. Для Сибири он был чересчур прохладным, но ничего лучшего у вынужденного переселенца видимо не имелось. — Это мурло на полу видело девять человек, а с ними лошадей. Причем штук пятнадцать и даже без вьюков. Значит, предназначались лишние кони для перевозки добычи.

— Десятым должен быть командир, который скорее всего похищение с ограблением и провернул. Усилить свое тело и забраться на второй этаж по стене для китайских ведьмаков вполне в порядке вещей. Среди них скорее сложно найти такого, кто так не может. — Отец Федор строил весьма логичные предположения. — Вот только как он сразу двух человек уволок? Или все же таскал их по очереди? Но это же риск, что с улицы заметят… Если, конечно, не было качественных амулетов отвода глаз.

— Меня больше интересует, зачем они ему два Петра вообще понадобились. Дезертиры похищением военнослужащих вроде не занимаются. Регулярная армия тоже — мы же не воюем, да и секретной информации у простого стрельца быть не может. — Мотивы преступления по-прежнему ускользали от Олега. — Ну не для жертвоприношения же!

— А вот это очень может быть. — Не согласился с ним отец Федор. — Сейчас у кащенитов самый сезон для их нечестивых празднеств, и рабов они будут скупать много и задорого.

— Вот оно как. — Об этом раньше Олег не знал, но у него вообще по этим сибирским затворникам информации маловато имелось. Но это прекрасно объясняло, почему встретившиеся двадцать второму десятку гноллы пытались захватить людей живыми. Рассчитывали выгодно перепродать, пожалуй, единственным из возможных торговых партнеров. Помимо всего прочего плохое отношению к нелюдям в России базировалась еще и на том факте, что в войсках царя Кащея наблюдался полный интернационал. А уж псоглавцы и вовсе чувствовали себя там как дома, плотно занимая нишу карательных батальонов. — И что они отмечают, если не секрет?

— Пожалуй, я не правильно выразился. — Поморщился священник, которому явно не хотелось лишний раз говорить о ритуалах язычников, тем более сопровождающихся жертвоприношениями. — Олег… Я тебе потом это объясню. Не при всех. Скажу только, что этих китайцев надо найти. Если какая-то из борющихся в войне фракций решила договориться с кащенитами, то дело плохо.

— У нас в крепости есть кто-нибудь действительно хорошо разбирающийся в ритуалах поиска? Личных вещей пропавших в казармах должно лежать вполне достаточно, чтобы найти на них как минимум волосы. А скорее всего даже и свежую кровь, вряд ли после вчерашнего патрулирования они первым делом потащили одежду в стирку. — Играть в героя или частного детектива боевому магу не хотелось. Во-первых, попытка отыскать пропавших у него была всего одна, а во-вторых, если это не дезертирство, то пусть уж службы безопасности поработают. Не только же крамолу им выискивать и к вернувшимся из увольнительных пьяным залетчикам придираться.

— Направит господь нас на путь истинный. Я немедленно возвращаюсь в крепость и обо всем доложу. — Отец Федор был настроен решительно. — А ты отправляйся к восточным воротам, сейчас те кто едет в Китай только через них идут, поскольку у западных решетку позавчера еще в полуподнятом положении заело и крупные телеги там не проедут. Если десяток китайцев проехало мимо — отправляйся в погоню!

— Пешком за конными?, — Указал Олег на очевидную невозможность подобного плана. — Да и потом, вы на часы гляньте. Обед же скоро! А любой вменяемый похититель убрался бы из города с рассветом, сразу как откроют ворота.

— Проклятье! Ну, тогда за мной. — Ответил Отец Федор, уже шагая к выходу из шинка. — Похоже, придется сегодня нам слегка неприкосновенный запас топлива порастрясти и Небесную Танцовщицу в воздух поднять. Вот Андрэ то счастлив будет!

Аэромант, вынужденный неотрывно находиться на земле, действительно чувствовал себя несколько… Ущербным. В бою между небесными кораблями или просто во время самостоятельного полета он за счет преимущества родной стихии мог потягаться с большинством превосходящих его противников, за исключением действительно опытных магистров или своих коллег. А в крепости он по мощи даже в первую десятку не входил, поскольку первые места неофициального рейтинга чародеев занимали либо архимагистр и его ученики, не ставшие далеко удаляться от старого волхва, либо высокородные ссыльные, бывшие вообще-то довольно могущественными чародеями… В редкие моменты трезвости. Вообще гарнизон крепости был каким-то несоразмерным важности данного участка границы. Один чародей седьмого ранга, трое шестого и целых двенадцать — пятого. И это притом, что в Щебжешинском форте, стоящим в оккупированной части Польши, титулом магистра мог похвастаться лишь главный маг. Объяснение этому Олег видел только одно. То наследие гипербореев, над которым Савва и возвел свою башню, было достаточно ценным, чтобы оправдать содержание в данном медвежьем углу подобного контингента. И абсолютно не поддавалось перемещению, раз уж его до сих пор не выкопали и в столицу не увезли. Не лесоповал же тут архимагистр охранял, в самом-то деле. Волшебников, имевших мощь сопоставимую с возможностями древнего волхва, на всю Россию человек сто всего было. И как раз они и являлись одной из причин того, что родину Олега по праву считали во всем мире входящей в число ведущих супердержав.

Поисковый ритуал прошел успешно, хотя и занял почти три часа. Дипломированные маги определенно не были знакомы с методами экстрасенсов из родного мира, которые уверяли клиентов, будто по одной только фотографии за пару минут почувствуют нужного человека. Зато и результаты они выдавали вполне приличные, ставя точку на крупномасштабной карте региона с точностью до пятидесяти метров. Пропавшие стрельцы обнаружились уже практически на территории Китая, видимо их похитители скакали не жалея лошадей, раз смогли удалиться от крепости так далеко. Просто так спускать похищение военнослужащих начальство не стало, но к огорчению Андрэ, «Воздушную танцовщицу» отрывать от земли тоже не спешило. Вместо неё на перехват беглецов отправилась куда менее прожорливая, вместительная и вооруженная летающая лодка. И со своей командой, а не с вообще-то находящимся в увольнительной двадцать вторым десятком.

— Отец Федор, а что вы тогда не решились мне рассказать при всех о празднике кащенитов?, — Полюбопытствовал Олег, провожая священника к храму. — Конечно, раз похитители двигаются к Китаю, то вряд ли продадут им стрельцов… Но все же подобную информацию об этих психах хотелось бы знать. Все-таки Сибирь им — дом родной, в любой момент встретиться можно.

— Сия тайна не такой уж большой секрет, но все же постарайся о нем не особо распространяться, сын мой. Его не следует слышать разным темным и невежественным мещанам, обожающим извращать на свой вкус любую сплетню, вследствие чего та расходится по всему свету, обрастая совершенно дикими и невозможными подробностями. — Нахмурился капеллан, топча ногами начавший чуть-чуть подтаивать по случаю теплой погоды снег. — Сии заблудшие дикари не празднуют в обычном понимании этого слова. Они пытаются возродить Кащея. Иногда у них даже получается… Частично.

— Но он же мертв!, — Поразился Олег, который получил сию информацию не только из сказок, но и из вполне себе официальных учебников истории. Данной костлявой персоне и сложным взаимоотношениям с ней государства российского там отводилась не одна глава. Властвовавший над большей частью Сибири последний гипербореец пытался завоевать западного соседа с куда более приятным климатом то силой, то дипломатией. И у него бы вполне могло выйти задуманное, если бы одно из очередных покушений встречаемых Кащеем с изрядной долей свойственного бессмертным стоицизма, внезапно не оказалось успешным. — Разве нет?!

— Вопреки расхожему мнению царь в железной короне не являлся немертвым архимагом. Он был одним из немногих, кто по праву считался обладателем мифического девятого ранга, что ставило его на одну планку с так называемыми языческими богами. Да собственно как языческого бога некоторые погрязшие в грехе невежды его и чествуют. — Отец Федор поджал губы, видно было, что разговор на столь тонкие темы как практическая теология был попу неприятен. — Такие сущности сложно уничтожить… Но возможно. Оружие, при помощи которого убили Кащея, изготавливалось еще во времена войны Атлантиды и Гипербореи, как раз против подобных созданий. Вот только с работой своей оно, похоже, справилось не до конца.

— То есть он однажды может воскреснуть?, — Поежился от неприятной перспективы Олег. Нет, воплощенным злом древний маг, скорее всего не являлся, раз уж под его владычеством люди жили достаточно неплохо, чтобы и спустя тысячу лет у них сохранялись весьма солидные остатки былого величия. Вот только восстановление свой державы царь в железной короне начал бы с опасного близкого к Стяжинску места.

— Он уже воскресал. Неоднократно. В результате множества жертвоприношений жрецам кащенитов удается ненадолго вернуть в наш бренный мир не своего повелителя, но его дух… И раз за разом тот отправляется обратно спустя считанные минуты, разрушая любое подобранное ему вместилище. — Отец Федор усмехнулся, видимо наслаждаясь комизмом ситуации. Последний гипербореец регулярно воскресал, чтобы также регулярно сдохнуть. Вряд ли могло найтись в мире лучшее доказательство того, что не каждое бессмертие одинаково полезно. — В худшем случае Кащей успевает достаточно прийти в себя, чтобы обменяться со своими слугами парой более-менее осмысленных фраз, но подобное случается вроде бы даже не каждый век.

— Однако кащенитам надо всего лишь раз добиться успеха, а при достаточном множестве попыток рано или поздно им может и повезти. — Осторожно уточнил Олег. — Почему же архимаги не предотвратят это? Не выжгут кащинтов с корнем? Ведь им то армии чудовищ не смогут помешать.

— Кто знает, сын мой. Кто знает…, — Пожал плечами отец Федор, вступая на крыльцо храма. Рука его словно сама собой сомкнулась клещами на запястье боевого мага. — Не желаешь, кстати, исповедаться? Ну, вот хотя бы за дебош свой вчерашний прощения у бога попросить?

— А может не надо?, — Попятился назад Олег, который почему-то решил, что попа будут интересовать не столько обстоятельства пьянки и стрельбы файерболами по крепостной стене или даже смерть подпоручика, сколько беседы с Саввой и обстоятельства передачи ему оживленного темной магией трупа скального великана.

— Надо, сын мой. — Бескомпромиссно заявил священнослужитель и начал подниматься вверх по ступеням. — Очень надо. И в первую очередь тебе, а не мне!

Интуиция оракула-скамоучку не обманула. Допрос, очень слабо замаскированный под вежливую беседу, продолжался почти два часа. Пожалуй, продолжался бы и больше, но тут вернулась летающая лодка, привезшая в крепость как спасенных, так и пленных. Оказавшись настигнутыми, кавалеристы не стали сопротивляться и покорно задрали руки кверху. Причем, похоже, с искренним облегчением. От своего преступления они даже не отпирались.

— Великий генерал Чжао, предводитель семнадцатой северной армии, велел найти нам у русских опытных сержантов, что могли бы преподать солдатам уроки обращения с хорошим европейским оружием! И мы не могли не выполнять этот приказ, генерал Чжао записал наши имена на божественном небесном свитке повиновения! Тот, кто отважится пойти против своей судьбы, написанной там священными иероглифами, вспыхнет неугасимым адским пламенем!, — Единственным среди десятка диверсантов, кто мог разговаривать на русском, оказался их командир. Смуглолицый китаец Ченг Лю, возраст которого застыл на неопределенной планке где-то около тридцати лет, опасным противником не выглядел. Олег сравнил его ауру со своей и с удивлением сообразил, что они весьма похожи. Сильный второй либо слабый третий ранг, некоторый переизбыток жизненной энергии по сравнению с обычными людьми и заметные следы воздействия стихий. Только там, где у него были Смерть и Огонь, военнопленный мог похвастаться Водой и Ветром. — Но раз мы честно пытались, но попали в плен — то божественный свиток никого не накажет. Пожалуйста, не возвращайте нас генералу Чжао! Места в свитке еще очень много, а приказы его с каждым месяцем становятся все безумнее и безумнее!

— И зачем тогда украли этих новобранцев?, — Кивнул в сторону пропавших Петров тот же магистр магии льда, что чуть присудил сегодня с утра Олегу полсотни ударов плетью. — Они ж ружье правильно и в руки то не возьмут!

— Могучий бессмертный русский чародей, не шутите так над маленьким бедным китайцем, к которому итак была слишком жестока судьба. — Попросил пленник. — У всех солдат этого десятка на шеях висят зубы скального великана, которого они убили вместе со своим командиром! И эти трофеи от мяса даже толком не очистили. Только великие воины под руководством осененного небом лидера способны на подобный подвиг!

— Хм, а и правда висят эти мясорезки на шнурочках. — Олег присмотрелся к шеям своих подчиненных и немедленно нашел там упомянутую особую примету. Как-то не заметил он, что выбитые взрывами гранат зубы чудовища кто-то из стрельцов старательно подобрал, чтобы наделать из них не то боевые трофеи, не то амулеты на удачу. Хотя такие костяные резаки и на перочинные ножи бы сгодились. — Жаль, себе клык какой-нибудь не оставил. Не до того было.

— Так это вы их командир?, — Удивился китаец. — Тогда для меня честь познакомиться со столь одаренным лидером! Жаль, что я с не смог доставить вас генералу Чжао! Тогда бы вы сами могли попробовать вырвать у него свиток повиновения и стать во главе того, что осталось от нашей семнадцатой северной армии!

— Кажется, знаю я, про какую штуку ты талдычишь. У нас подобные запрещены как артефакт, во-первых, черномагический, а во-вторых, совершенно неэффективный. Контрольная печать и работает дольше, и случайно срабатывает не так часто. — Поскреб подбородок отец Федор. — А насчет того, отправить ли вас назад… Православие ты и твои люди принять готовы?

— Вообще-то мы буддисты. — Засомневался пленный, но видя как начинает отворачиваться священник, поспешно затораторил. — Но Будды нет! Он сам так говорил! Так что мы согласны!

— Ну и отлично, тогда вопрос решенный. У нас как раз солдат в крепости не хватает. Впрочем, в России их всегда не хватает. — Посчитал вопрос решенным представитель внутренней службы безопасности государства и, по совместительству, духовное лицо. — По разным десяткам разбросаем, понятное дело. Вот как раз у Олега места свободные есть. Пойдешь к нему под начало?

— Только если он победит меня в битве. — Как бы извиняясь, развел руками китаец. — Сожалею, но таков еще один приказ генерала Чжао! Его подчиненным запрещалось склонять голову перед тем, кто не доказал нам свою силу и мудрость.

— Да не проблема. — Пожал плечами Олег, которому внезапно пришлась очень по душе идея обзавестись подчиненным, на которого можно спихнуть большую часть обязанностей по уничтожению противника. Тем более если он инородец, то начальство вряд ли подсидит — первые лет десять пятнадцать чужеземного колдуна по службе продвигать не станут без очень уважительного повода. — Как вызванная сторона я же определяю условия поединка? Так вот, это будет карточная партия в дурака!

— Но…, — Растерялся китаец. — Я никогда не играл в эту игру!

— Так это же плюс. — Усмехнулся боевой маг третьего ранга, который явно пережил ту пору жизни, когда всем окружающим тянет свою непомерную крутизну доказывать. — Во всяком случае, если ты действительно не хочешь возвращаться к этому самому генералу Чжао!