О том как, герой занимается совершенствованием тел, встречает злых птичек и повергает во прах злого некроманта.

— Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у неё — вот наша задача. — Глубокомысленно изрек Олег, разглядывая выстроившийся перед ним десяток числом в семь человек. Стихия, как известно, слепа, мощна, неудержима и не считается с мнением людей и здравым смыслом. В общем, у армии Российской Империи с ней было очень много общего. — А потому приступаем к тренировкам. Я буду не я, если не сумею в кратчайшие сроки вылепить из вас полноценное боевое подразделение и придать вашим телам прекрасную физическую форму! Упражнениями, тренировками, поединками, диетами, медикаментами…

Солдаты синхронно вздрогнули и покосились в сторону заботливо расчищенной от снега их же силами площадки, на которой высились разнообразные спортивные снаряды. Бревна по которым надо было бегать и прыгать, столбы для карабканья, не так уж сильно и уступающие по весу металлическим аналогам дубовые штанги, турники и прочие агрегаты того же толка. По какому-то мутному пункту Устава на территории гарнизона просто обязан был находиться такой уголок, в котором военнослужащие низшего звена могли поддерживать тяжелым физическим трудом свою физическую форму. Правда, популярностью в гарнизоне эрзац-тренажеры не пользовались. То ли контингент был тому виной, то ли холодный сибирский климат, превращающий любое занятие спортом на открытом воздухе в нечто среднее между пыткой и умышленным причинением вреда собственному иммунитету.

— Ваше ведьмаж… В смысле, господин цель, а раньше то вы хоть чего-нибудь подобное делали?, — Опасливо поинтересовался Третий Петр, косясь на полосу препятствий, скоростное прохождение которой было сопряжено с немалым физическим дискомфортом, временами перерастающим в риск для здоровья и жизни. Видимо на подобный вопрос его натолкнул крайне молодой возраст десятника, который еще брился то не каждый день. Овладеть высоким искусством военной педагогики в достаточной мере, чтобы штамповать умелых бойцов, словно детали на станке, подобному юнцу по идее не должно было хватить времени. Происхождение из крестьян вовсе не означало низкого уровня интеллекта. Один из лучших друзей Олега тоже лишь недавно оторвался от сохи, но дураком вовсе не являлся, несмотря на жуткую косноязычность.

— Нет. Вот и поэкспериментирую, пока весна не настала. — Не стал отрицать очевидного Олег, твердо намеренный стоять на своем. Тем более, что справиться с простудами и переохлаждениями ему было совсем не трудно. На ранних стадиях формирования даже не слишком-то опытный целитель мог справиться с почти любой болезнью. Жаль только люди, как правило, не обращали внимания на разнообразные негативные симптомы до тех пор, пока те на начинали доставлять им существенные неудобства. Или же бросались в другую крайность и начинали находить у себя признаки заболеваний, которых, чего на самом деле у них и близко не было. — Разве вы не разговаривали с местными старожилами? Чем выше температуры, тем больше из леса лезет монстров. Я то, когда на очередном патруле на тварь нарвемся, как-нибудь от неё отмашусь. А вот вас, если останетесь на сегодняшнем уровне, как пить дать сожрут. Не с первого раза, так с десятого.

Такая постановка вопроса на солдат подействовала, и они под бдительным оком своего десятника стали расползаться по холодным и примерзшим к земле тренажерам. Мужики, попавшие под рекрутскую повинность, привыкли к нагрузкам и не боялись их — труд на земле может показаться легким исключительно тому, кто смотрит на него со стороны. И все они прекрасно понимали, что лучше уж пролить ведро пота, чем миску крови, особенно если та течет из перекушенного горла.

— Второй и Третий, беритесь за гири. Гранатометчиков из вас делать будем, а им без мускулов на руках никак. Ефим, на тебе штанга. Думаю, я смогу соорудить в местной мастерской крупнокалиберную пищаль, которая проймет любого, вот только весить такая бандура будет ой-ей-ей. — Опыта тренировки вверенных ему подразделений у Олега не имелось, зато из прежней жизни сохранились воспоминания о принципах формирования команд в разнообразных ролевых играх. Правда, следовать классическим клише вроде «файтер, клирик, вор и маг», не получалось. В конце-то концов, одаренных в войсках было слишком мало, чтобы формировать из них обычные пехотные подразделения или даже команды относительно немногочисленных воздушных кораблей. А потому оказывать магическую огневую поддержку напополам с медицинской помощью и быть экспертом во всем сверхъестественном десятнику приходилось единолично. — Остальные — бег по бревнам. Хорошая координация и ловкость еще никому не мешали. Ни спецам по ближнему бою, ни перекатывающимся от укрытия к укрытию стрелкам. Снайпера настоящего бы еще где-нибудь найти…

Сколько именно времени целителю придется возиться с этими стрельцами, он не знал. Может быть, ему с ними служить до самого окончания государственного контракта и превращения уродующего шею магического клейма в безобидный рисунок на коже. А может, уже завтра перекинут на безвылазное сидение при лазарете или ушлют в многомесячную командировку выводить чирьи с задницы какого-нибудь опального аристократа, коротающего ссылку в крохотном селе, но дружным с начальством гарнизона. Однако рассчитывать всегда следовало на худшее, то есть лес, магического монстра с пастью поперек себя шире и полное отсутствие других людей кроме подчиненных в радиусе пары десятков километров. Командир же в его лице всегда может внезапно выйти из боя, ведь артефактный щит отнюдь не панацея. Достаточно сильный удар его пробьет, облако яда или медленное сжимающееся вокруг ноги ловчее щупальце эту преграду не активирует, да и против ямы под ногами подобная игрушка бесполезна. И что тогда? Тихо умирать от полученных ран, поскольку стрельцы без поддержки начальства ощутимо снижали свою боеспособность? Вот уж дудки! Свою вторую жизнь парень просто так терять не собирался! И потому Олег хотел от вверенного ему подразделения многого. Как минимум — чтобы они были способны без его помощи на равных сражаться с большинством прячущихся по лесам угроз. Как максимум — чтобы сами охотились на заполонивших леса тварей, дабы сдавать их рога, клыки, шкуры и прочие ценные компоненты скупщикам за звонкую монету. Лишние деньги, особенно в условиях тотальной задержки жалованья, еще никому не мешали. А Стяжинск хоть и не самый крупный город Сибири, но торговцы подобными товарами там есть. Целых четверо, если верить более опытным сослуживцам. Дают за трофеи, правда, едва ли треть настоящей цены, ну да количество монстров в местных чащобах позволяет заготавливать большинство ценных ингредиентов крупным оптом. Жаль только желающие заработать подобным образом часто сами становятся всего лишь подкормкой для реликтовой фауны, флоры, био — или некро— объектов.

— Живей, служивые! Не спать!, — Олег, подавая пример, уже полчаса подтягивался на турнике при помощи одной только правой руки. С левой же он рассылал безобидные, но весьма болезненные чары тем из стрельцов, кто по его мнению филонил. Нервы людей на несколько секунд становились невероятно чувствительными, превращая даже ощущение от бьющегося в груди сердца в нечто до ужаса неприятное. Усиль целитель свое заклинание раза в три-четые, и оно бы вполне стало боевым или пыточным проклятием. На какое-то время подобное подбадривание прибавляло солдатам энтузиазма… А когда мужики устанут, замерзнут и озвереют достаточно, чтобы игнорировать подобные легкие укусы, то Олег планировал обрадовать их информацией о начале марафона на выносливость. И победителю оного он бы честно выделил из своих собственных денег целых две копейки. Политика кнута и пряника хоть и относилась к одному из древнейших изобретений человечества, но вряд ли когда либо могла утратить свою эффективность. — Рано вы стонете! Это у вас еще не служба тяжелая, это у вас еще сплошной праздник! В училище против новобранцев выпускали зомби всего через месяц занятий! А я так и вовсе дрался с целым десятком!

Случилось это, правда, в результате незапланированного обрушения стены, да и разорвать толпа неупокоенных мертвецов изначально планировала вовсе даже не его, а занимающуюся на соседнем полигоне Анжелу, ну да стрельцам знать подобные подробности было абсолютно незачем. Тем более, им пройти экспресс курсы обучения на боевых магов первого ранга определенно не светило. Всех рекрутов в обязательном порядке проверяли на наличие хотя бы минимальных магических способностей. Будущих чародеев без роду и племени с одной стороны очень ценили, а с другой ни капли не стеснялись поставить в такие условия, когда два из пяти неофитов либо до своего выпуска не доживали, либо гибли в течении пары лет после оного из-за критического недостатка знаний или навыков.

Как-либо объяснить подобный дуализм с логической точки зрения Олег не мог. А вот провести исторические параллели — вполне. Нечто подобное наблюдалось на его истинной родине с инженерами и офицерами. Высококвалифицированные специалисты нужны были хоть при царях, хоть при большевиках. Но при одних толком обучать способную молодежь, покуда у той нет нужных связей или толстого кошелька никто даже не думал, а при вторых появился специальный термин «спецеедство». Возрожденная Российская Империя, похоже, старательно собрала все худшие черты обоих подходов. В училищах достигнуть удовлетворительного по меркам реальной жизни уровня владения собственным даром мог только тот, кто искренне старался научиться хоть чему-то. А поголовно владеющая магией аристократия старательно гнобила выходцев из простонародья, не давая им поднабраться опыта и заматереть. Нет, вполне может быть, что Олег чего-то упускал. И благодаря неким скрытым от взгляда обывателя закономерностям сложились пусть и весьма жестокие, но естественные правила подобного отбора. Но все же парень куда больше верил в вариант с людской тупизной и паскудностью, в случае могущественных волшебников еще и дополняющихся непомерной спесью и приверженностью устаревшим пару сотен лет назад традициям.

— Допустим, одну тяжелую пищаль я из интенданта выбью. Вспомню нормативы снабжения, пообещаю лечить его болячки без очереди, последнюю из оставшихся бутылок с коньяком поставлю. — Меланхолично размышлял Олег, совершая физические упражнения, нужные ему больше для поднятия боевого духа солдат десятка, чем для совершенствования тела. Своими мускулами целитель и без того мог управлять в достаточной мере, чтобы за пару недель осторожненько нарастить себе сколь угодно большие бицепсы или железобетонный пресс. Собственно, он уже сделал это в достаточной мере, чтобы оставаться просто человеком на пике физической формы, а не стать магическим мутантом. — И барабанный механизм заряжания к ней присобачу, и руну облегчения веса нанесу. Но дальше то чего? Чертова техническая отсталость этой дыры! Пилотируемого голема сделать тупо не из чего. И экзоскелет тоже.

Мастерская в крепости была… Но Олегу очень хотелось назвать её кузней. Сложного оборудования, которое он привык ремонтировать и демонтировать на западном фронте, тут в глаза не видели. Клещи, горн, наковальня, молот, тиски и парочка металлообрабатывающих станков, предназначенных для ремонта ружей и пистолетов. Даже автоматронов за исключением косметического ремонта не приводили в норму, а тупо складировали, чтобы раз в год отправить вышедшие из строя разумные механизмы куда-то в цивилизацию и получить вместо них партию относительно исправных железных помощников. И даже в городе ситуация оказалась не сильно лучше. Сложную технику в Стяжинске могли себе позволить очень немногие, а потому и инфраструктуры по её обслуживанию не появилось.

— Ладно, один боец с тяжелым оружием, пара эрзац-гренадеров. Кого-нибудь сообразительного надо на медбрата натаскать, чтобы хотя бы перевязать мог. — Олег вернулся к конструктивным мыслям по составу отряда. Пока получалось, что его главной ударной силой оставался как раз таки он сам. И наиболее толстокожим, а следовательно вынужденным грудь в грудь сходиться с наиболее сильными противниками, дабы остальные солдаты без проблем зашли вражине во фланг и прицельно разрядили в него свои пищали. Боевых магов низших рангов не просто так ставили командирами десятков. Их главным преимуществом являлись даже не навыки, вбитые в училище или крупнокалиберный револьвер, куда можно было зарядить зачарованные патроны, а возможность подпитывать собственной энергией артефактный магический щит. Пережить один или два удара, в иных случаях приводящих как минимум к тяжелым травмам — это очень серьезное преимущество. Особенно когда драться нужно не с людьми, а с разнообразными магическими тварями, в большинстве своем действующими весьма прямолинейно. — Лучше бы, конечно, всех научить первую помощь оказывать. И стрелять по-настоящему метко. Но — будем реалистами. Времени до конца холодов не хватит, а после нам станет не до тренировок. Тяжело в учении, легко в бою… И есть такое подозрение, что при первой же по-настоящему серьезной проблеме облегчится наш отряд до такой степени, что не меньше половины стрельцов еще до осени птичками в небеса воспарят.

Опасения Олега и неминуемое увеличение поголовья монстров в окрестных лесах были связаны с одним очень простым фактом. В холодное время года большей части населяющих древние чащобы тварей было нечего жрать, а потому они залегали в спячку. Гиперборейцы могли создать близких к совершенству самовоспроизводящихся монстров, но даже их колдуны не сумели обойти закон сохранения энергии. Чтобы сопротивляться морозу в двадцать, тридцать, а то и сорок градусов, её требовалось немало. И потому в большинстве своем чудовища вместе с выпадением снега сворачивали свою активность до необходимого минимума, либо прекращая блуждания и охраняя лишь ближайшие окрестности своего логова, либо вообще засыпая до появления травки и тех, кто оной травкой питается. Зайчиков, птичек, оленей, лосей, зубров….Волками, медведями или тиграми твари тоже не брезговали, как и рыбой, плещущей в освободившихся ото льда водоемах. Для большей части населяющих сибирские леса монстров человек являлся добычей хоть и желанной, но очень уж экзотической. Мало рядом с ними водилось людей почему-то. А кушать то хотелось регулярно. Исключения вроде того же древеня, подкарауливающего своих жертв круглый год, лишь подтверждали общее правило, продиктованное законами пищевой пирамиды.

Около недели жизнь Олега его десятка шла без особых потрясений. Побудка, завтрак, расчистка успевшего нападать снега, обеденная молитва, трапеза, тренировки, ужин, свободное время, отбой. До мысли наводить порядок не только на территории форта, но и за его стенами, начальство к счастью так и не дошло. Да и не хватило бы никаких лопат, дабы убрать все снежные завалы вне ограниченного стенами периметра, защищающего от поземки. Однако одним прекрасным светлым и относительно теплым днем, столбик термометра показывал всего-то минус пять по Цельсию, форт содрогнулся от чудовищных звуков боевой тревоги. Дробный переливчатый сигнал, состоящий из смести длинных взвизгов и глухих рыков, являлся каким-то кодом… Но Олег, ну вот хоть ты тресни, не мог вспомнить чему же он соответствовал. Чем-то он напоминал прорыв нижних планов реальности, в обязательном порядке сопровождающийся нашествием голодных демонов, но уж его то боевой маг второго ранга запомнил намертво после того как попал однажды под подобное бедствие.

— Чего ты телишься, раззява?! Да я тебя сейчас…, — Какой-то прапорщик, оравший на рядового неподалеку от спешно выскочившего на плац целителя, пришелся очень кстати. Ругань, которой опытный служака подверг недавно попавшего в крепость солдата, по большей части оказалась заглушена грохотом раздвигающегося в стороны воздуха, поскольку над крепостными стенами развернулся мерцающий алым магический щит. Эта преграду, накрывшую форт словно зонтиком, можно было как обойти, так и взломать… Но проломиться силой сквозь чары, сжигающие объекты, не отвечающие на запрос свой-чужой, смог бы разве только воспаривший в небеса буйвол. А чтобы обмануть их требовался вполне соответствующий человеческому интеллект и развитые способности к магии, у подавляющего большинства тварей из сибирских лесов отсутствующие. — Быстро к своему десятку! Не слышишь, что ли?! Мраны летят!

С оглушительным визгом из башни коменданта в сторону города устремился огненный болид, оставляющий за собою отчетливо видимый реактивный след. Однако это была не баллистическая ракета, а всего лишь очень спешащий на защиту поселения архимагистр, не то окруживший себя пламенем, не то сам превратившийся в пламя. Скорее все же последнее — физическое тело обитатели сибирских чащоб могли и повредить при огромном везении, а вот ранить клыками или когтями энергетическую сущность было не многим проще, чем загрызть насмерть извержение вулкана.

— Могильный вран, он же мран. Измененная птица, населяющая преимущественно сибирские леса. Вес около тридцати килограмм, размах крыльев — два метра. Стайная, оседлая, минимальная численность колонии — тысяча особей. Когти и клюв достигают длины до пятнадцати сантиметров, в хвосте таится легко обламывающееся жало, при введении в тело жертвы поражающее его зарядом некроэманаций и превращающее в живого мертвеца. Труп дистанционно контролируется птицей и либо атакует живых, либо своим ходом направляется к гнездовью, чтобы послужить кормом для птенцов. — Вспомнил Олег строчки энциклопедии, посвященной наиболее известным вследствие своей паскудности и опасности чудовищам государства Российского. Несколько сотен лет назад подобные твари водились и в европейской его части, но с появлением обширного воздушного флота и широкого распространения зажигательных снарядов их хорошо заметные с высоты гнездовья стали уничтожаться с относительно безопасной дистанции. Поскольку малыми группами это живое оружие древних магов селиться отказывалось, то встречаться мраны стали исключительно в тех местах, где территорию не патрулировали дирижабли с пушками, либо опытными магами огня. — Ранг опасности условно второй. Поскольку группами меньше четырех особей мраны не нападают, повышен до пятого. В случае увеличения популяции выше критической отметки, стая делится на две части, одна из которых остается на прежнем месте, а вторая отправляется на поиски крупного поселения людей, которое пытается превратить в свою новую колонию. Вот черт! Да их к Стяжинску не меньше нескольких тысяч летит! Это ж почти целая армия!

Города магическими щитами прикрывались редко. И площадь у них была слишком большая, и магический аналог кодов доступа в подобном случае приходилось давать слишком многим. Обычно их просто обносили стеной высотой в четыре-пять метров, которую не могло просто так пересечь большинство бродячих монстров и криминальных элементов. А население при угрозе просто пряталось внутрь расположенных рядышком крепостей и под их защитой пережидало угрозу… Но вот как раз сейчас добежать до форта люди не успевали. Слишком поздно оказалась замечена угроза и слишком быстро она приближалась к Стяжинску. Спешно построенные войска выдвинулись к городу, торопясь успеть раньше, чем там вовсю начнет хозяйствовать противник. Конечно, горожане уже должны были попрятаться по щелям и вооружиться, сигналы различных типов тревог и действия в случае внезапных угроз в Сибири изучали все, кто хотел дожить до старости. Вот только мранов готовность мирного населения к прилету жутких птичек сама по себе не остановила бы, только замедлила и заставила понести лишние потери. Их хвостовое жало могло при контакте выдавать энергию смерти не только четко структурированным импульсом заклятия, но и обычным рассеянным потоком. Для боя подобная способность мало годилась, а вот для осады — вполне. Несколько минут подобной обработки от десятка тварей заставляли прогнить обычную деревянная дверь или плотно захлопнутые ставни. Пара часов — и сдастя даже железо, истлевшее в труху. Доламывали укрепления на куски крепкие клювы и когти, либо же руки и лапы свежеподнятых зомби. Люди, лошади, собаки, иногда даже коты — засевшее в теле хвостовое жало мрана надежно превращало любое крупное живое существо в ходячего мертвеца. В том, что орда пернатых убийц надвигается на город, была только одна хорошая новость. Мигрирующая стая монстров не опустошит подвернувшиеся ей на пути деревни и не тронет одиночных путников на дорогах. В животных, являющихся далекими потомками выведенных гиперборейцами боевых монстров, включились заложенные в саму их природу механизмы, разработанные полководцы давно погибшей империи. И были они настолько ультимативны, что подавляли любые инстинкты и не позволяли двоякого толкования. Оставалось лишь поаплодировать тому неведомому армейскому чину, что в древности прописал пернатым орудиям смерти первоочередное уничтожение крупных населенных пунктов без права отвлекаться на менее приоритетные цели.

Воздушная танцовщица вместе с парочкой серьезно уступающих ей в вооруженности и скорости патрульных калош так и не взлетела. Установленные там орудия против мранов были малоэффективны, а корабельные щиты не смогли бы обеспечить от сонма летающих тварей достойную защиту. А потому команда их сейчас топтала своими ногами снег подобно обычной пехоте, чему вряд ли сильно радовалась. Все же авиаторы считали себя довольно привилегированной кастой, поскольку подавляющее большинство обычных монстров или простые разбойничьи шайки никогда не могли угрожать гордым покорителям неба.

— Олег! Двигаешься со своим десятком от ворот вдоль стены в западную сторону!, — Воздух буквально прошептал приказ в ухо целителю и тот согласно кивнул, ничуть не сомневаясь, что это жест окажется замеченным. Андрэ может и не являлся полноценным младшим магистром, но все же своей стихией управлял просто виртуозно. И в битве против мранов сильный маг воздуха был как раз тем, что доктор прописал. Несмотря на всю свою опасность измененные древними гиперборейскими колдунами птички оставались довольно хрупкими и слабыми. Ветер, который не собьет с ног человека, за счет большей парусности легко утащит злых пернатых с собой и собьет в одну кучу, которую станет легко уничтожить. Тот же Савва хоть и считался намного сильнее, но банально не мог лупить в Стяжинске своими излюбленными заклятиями со всей дури, поскольку вызвал бы куда больше жертв и разрушений, чем все мраны вместе взятые.

Город выглядел невредимым, но не сказать, чтобы мирным. Живая туча, состоящая из сотен и тысяч даже по одиночке достаточно опасных тварей, заполнила воздух будто облако невероятно крупных хлопьев сажи. Толстый пламенный луч бил из центра поселения в небеса, и вокруг этого огненного столба словно закручивалось само пространство. Причем делало это оно не просто так, а чтобы швырнуть в жадные объятия пламени новую порцию мечущихся туда-сюда темных точек, кажущихся с такого расстояния совсем не страшными. И это даже нельзя было назвать стрельбой из пушки по воробьям. Во-первых, архимагистр по разрушительному потенциалу намного превосходил любое артиллерийское орудие, а во-вторых, сжигаемые заживо пташки являлись достаточно грозными, дабы против них оказалось санкционировано применение оружия массового поражения. Когда до стен оставалась буквально сотня метров, Олег наконец-то смог рассмотреть врага вблизи. Громко хлопая крыльями, над крышами домов шныряли черные птицы, выискивающие тех, кто слишком плохо спрятался. И — находили. Испуганный захлебывающийся от боли тоскливо-обреченный вой, раздававшийся прямо из-за ворот доказывал это лучше всего. То ли какой-то соня умудрился пропустить сигнал тревоги, вообще-то обязанный за счет громкости поднимать людей чуть ли не из могил, то ли слишком уж трясущийся за свое добро жадина пытался спасти в первую очередь не себя, а расположенное под открытым небом имущество. И теперь человек явно очень раскаивался в своем поступке, чувствуя, как расходится по его телу энергия смерти, за считанные минуты превращающая живой организм в медлительного, но чрезвычайно сильного зомби. Подобные процессы считались очень мучительными, жаль только повреждения, которые сами себе наносили обреченные в попытках как можно скорее прервать свои страдания, редко удерживали свежий труп от того, чтобы в ближайшее время обрести извращенное подобие жизни.

Первые птицы, больше похожие на горных орлов, чем на ворон, в количестве нескольких сотен штук дружно рванули к приближающимся солдатам. Вот только чудовища сдохли не успев приблизиться к стрельцам даже на сотню метров. Пока еще не вынужденные сдерживать свои силы и не успевшие устать маги из числа офицеров вразнобой выпалили по мранам примерно дюжиной мощных боевых заклинаний. Пернатые чудовища вспыхивали, будто свечки. Или наоборот, промораживались до такой степени, что упав камнем на землю разбивались на множество осколков. Кого-то разрезало на части невидимыми воздушными лезвиями, а иные и вовсе сгнили на лету. Буквально за десять секунд напавшая на город стая лишилась не меньше трех-четырех процентов от своей численности. Жаль только, что после это оставшиеся мраны резко сменили линию поведения и вместо того, чтобы и дальше кидаться в лобовые атаки, резко снизили высоту и стали недоступны для обстрела издалека, затерявшись среди городских улиц.

— Вот бесовы твари. — Сплюнул на землю Ефим, расстроено опуская заряженную крупной дробью пищаль. — Кажется, мозгов в их головенке должно быть как у куриц, а ведь умные!

— Роевой интеллект или типа того. Хм, вряд ли ты знаешь этот термин… Короче, чем их больше, тем они умнее. — Олег раздумывал о том, не отловить ли ему парочку мранов живыми. Для опытов. Останавливали его не столько клювы и когти с хвостовым жалом, сколько размер и плотоядность. Жрать в неволе пернатый хищник должен был очень много. И гадить тоже. А Анжела хоть и по праву могла считаться, в общем и целом, образцовой женой, но всякому терпению есть границы. — Ручная стая Кащея, если верить сказкам, даже говорить умела. Да и сейчас иногда свои атаки мраны координируют с другими типами монстров, выведенных магами гипербореи. Или это просто монстры подтягиваются туда, куда должны скоро полететь птицы, тут уж сложно сказать.

— Надеюсь, от такой беды нас Господь избавит. Мнится мне, нам и одним только проклятых птиц с мертвяками может хватить, дабы живота лишиться. — Перекрестился Первый Петр, на пару секунд подняв взгляд к небесам, с которых весело светило яркое весеннее солнышко. — А если они нас ужалят, то сможете спасти ваше ведьмажество? Ну, в смысле, господин целитель!

— Если в руку или ногу — без проблем, даже ампутировать ничего не придется. — Олег имел немалый опыт полевых операций, а потому говорил уверенно. И резал пораженные какой-нибудь ядовитой или проклятой дрянью части тела не моргнув глазом. Приходилось ему видеть, как буквально разлагается заживо пациент, которому вовремя не иссекли плоть, пораженную враждебными чарами. В монстров, имевших уже мало общего с человеком, в его лазарете тоже обращались. — Голова — без шансов, просто не успею. Район сердца или печень — ну тут уж как повезет.

— Ох, господи, страшно то как!, — Тихонько пробурчал себе под нос Четвертый Петр, который ощутимо трясся и стучал зубами несмотря на теплую зимнюю одежду и почти уже весеннюю погоду. — Спаси и сохрани… Эм… Спасибо? А что это?

— Да не за что. Варенье напополам с водой. — Олег вручил подчиненному маленькую жестяную фляжку. Накануне вечером Анжела достала откуда-то немного замороженной клубники и попыталась сварить кисель. Результат своим цветом и консистенцией больше всего напоминал свежую кровь, поскольку являлся скорее компотом. Но в остальном он был вроде бы съедобен, целитель опробовал его сначала на мышах, а теперь вот на не особо ценных сослуживцах. Если и с теми ничего плохого не случится, то возможно он рискнет провести испытание на себе. — Сладкое помогает от нервов.

— Водка лучше. — Заметил Первый Петр.

— Спиртное от нервов тоже помогает, — не стал спорить Олег, который давно уже убедился в полной бесполезности вести с сослуживцами разговоры о вреде злоупотребления крепкими напитками. В армии пили, пьют и будут пить, что бы он не делал. Скорее всего, данный факт не сумели бы изменить и все архимаги страны разом, даже если бы они вдруг задались подобной целью. Разве только если бы выгнали оттуда всех людей, заменив их автоматронами. Нежить тут не годилась — способы наклюкаться мертвому до состояния нестояния располагающий бездной времени пытливый разум высших мертвецов давно уже отыскал. — Но алкоголь сейчас не рекомендую и как командир, и как предсказатель. Варенье в настоящий момент будет явно полезней. Поверь, я такие вещи чувствую.

Небольшая площадь перед воротами, где единый отряд разбился на множество ручейков, оказалась практически пустой. Тройка кое-как переставляющих ноги ходячих трупов, два лошадиных и человеческий, не доставили сотням солдат ни малейших проблем. Отличить свежих покойников от живых существ было совсем не сложно. Пакость, которая содержалась в хвостовом жале мранов, после введения заставляла жертву некоторое время биться в судорогах достаточно сильных, чтобы кости кое-где прорывали плоть. Да и вблизи от места удара, обычно приходящегося в открытую часть тела, наблюдались явные признаки разложения, вызванного концентрированной энергией смерти. За скорость и быстроту действия своих магических способностей измененные птицы платили качеством чар, которые умели создавать.

Первые несколько десятков метров пути вдоль стены Олег и его десяток прошли без малейших затруднений. Разве только мимоходом пристрелили одинокого пса, забытого в будке и там же обратившегося. Животное, бренча толстой ржавой цепью, молча пыталось дотянуться зубами до людей, однако силы сдвинуть не защитивший его от пернатых убийц домик мертвой собаке не хватало. Однако сразу же после того, как голова свежего кадавра разлетелась на куски, количество Петров в десятке едва было не уменьшилось сразу на две единицы. Из едва заметной щели между домом и сараем, куда бы побоялась залезть и слишком толстая кошка, вылетел боком непонятно как заныкавшийся туда мран. Еще один отбросил в сторону поленья, поднимаясь из дровяного склада и захлопал крыльями, чтобы взлететь. Двое выметнулись из трубы дымохода. И все четыре твари как одна нацелились на ближайших к ним людей с таким расчетом, чтобы хоть одна или две, но дотянулись до жертв когтями, клювом или страшным хвостовым жалом. А поскольку десятник шел впереди своего отряда, как самый защищенный, то соответственно он и попал под первый удар. На него накинулись та парочка мранов, чье оперение за счет сажи приблизилось к идеально черному цвету. Самый резвый из них атаковал единственную нормальную ногу своей цели и был ею безжалостно пнут. Тяжелый армейский сапог при помощи малой толики магии, усилившей мышцы целителя, смял хрупкие кости животного с такой легкостью, словно они были сделаны из картона. К сожалению, вторая птица ловко воспользовалась отвлечением внимания на своего ныне умирающего сородича и провела почти успешную атаку на голову ненавистного ей человека, нацелив самое страшное свое оружие куда-то в район правого уха.

— Это было близко. — Мелькнула в голове Олега суматошная мысль, когда возникшая на миг мерцающая преграда остановила удар биологического шприца, заряженного концентрированной энергией смерти. Лишняя конечность, вообще-то не свойственная пернатым, напоминала высовывающийся из перьев скорпионий хвост, только загнутый не вверх, а вниз. И сейчас это орудие убийства с последующим поднятием на ноги свежего трупа лишь чуть-чуть не дотянулось до кожи чародея. К счастью, набранная пикирующим монстром скорость оказалась достаточно велика, чтобы комплекс из носимых на груди и конечностях артефактов посчитал его снарядом. И тогда воздух на пути угрозы на миг стал таким же плотным как железо, а с мраном случается то, что случается с дурными птицами, не заметившими стену на своем пути. — Сдохни, тварь!

Три выстрела из револьвера в упор оборвали жизнь пернатого чудовища, хотя в цель и попало всего две пули. Из-за осознания близости к смерти у боевого мага второго ранга жутко затряслись руки. Впрочем, он практически моментально смог взять разбушевавшийся организм под контроль, усмирив хлынувшие в кровь гормоны, и попытался оценить боевую обстановку.

Петр с порядковым номером четыре зябко ежился, щеголяя голым торсом, а также испуганно взирал на обломанное жало, сжатое им в руке. То было покрыто смесью из отвратительного белого гноя и темной вязкой жидкости, в которой плавали кусочки разваренных ягод. Форма стрельца лежала на снегу и медленно истлевала. Удар хвостом пришелся в бок кафатана. Прямо туда, где располагался карман с фляжкой. Видимо на жале мрана имелись какие-то рецепторы, а потому при контакте с жидкостью, что птичка посчитала кровью, она выпрыснула свой некрояд. И отравила напрочь одежду, от которой её владелец успел вовремя избавиться. Доказательство поговорки: «коготок увяз — всей птичке пропасть» лежало поверх зверски убитой формы, изрубленное до состояния полуфбриката. Шея отдельно, грудка отдельно, окорочка вообще в разные стороны разлетелись… Вот только разделавшие тушку люди никак не могли приступить к ощипыванию — отмахивались и отстреливались еще от десятка пернатых мутантов, вылезших вообще непонятно откуда.

— Бей куриц!, — Олег не стал пояснять Ефиму, что к домашним несушкам эти существа имеют куда меньшее отношение, чем человек к медведю. Был слишком занят тем, что усилием мысли удерживал еще одну на диво резвую тварь буквально в паре сантиметров от плюхнувшегося с испугу на задницу Третьего. Телекинез всегда считался довольно тонким искусством, требующим идеального контроля и мало пригодным для боя… Впрочем, мастера целители не только могли придержать им в нужном положении разорванный сосуд или вытереть пот со своего лба во время операции, но и дробили силой мысли ядра. Успехи Олега на этом поприще были куда как более скромные, но на мало отличимую своей массой от большого мешка ядовитую ворону-переростка их все же хватило. Пусть и со скрипом. Бестия натуральным образом рычала, медленно вырываясь из незримого захвата, но к счастью у боевого мага второго ранга получилось выиграть достаточно времени, чтобы Четвертый разрядил в монстра свое ружье. Щедрая порция дроби вошла в левый бок твари и вышла из правого, разворотив все на своем пути и только чудом не задев никого из людей. Десятник облегченно выдохнул и наконец-то смог взглянуть на то, чем заняты его подчиненные.

Слова у Ефима не расходились с делом. Выползшую из поленницы тварь, не успевшую толком взлететь, он рубанул бердышом. И получил в ответ когтями поперек физиономии. Теперь они на пару бегали кругами по улице. Подскакивающий на пару метров мран с почти отрубленным крылом, держащимся лишь на лоскутке кожи и шатающийся стрелец с залитыми кровью глазами, занесший над головой большой топор. Кто из них догоняет, а кто убегает, было решительно непонятно. По всему городу вразнобой грохотали пищали, солдаты отстреливали заполонивших округу монстров. Бьющий из центра поселения алый луч исчез, но взамен него в воздухе начала проявляться сеть, словно свитая из света и почти касающаяся крыш. Людям, которые в большинстве своем летать не умели, от неё было ни холодно, ни жарко. А вот пытавшиеся набрать высоту пташки то и дело внезапно для себя оказывались рассеченными на мелкие кусочки.

— Граната!, — У Олега чуть сердце не остановилось, когда тяжелый железный шар стукнулся о грудь одного из мранов, заставляя его с болезненным клекотом уйти в штопор. Нет, птиц бы взрывом основательно перекорежило, может даже до полной неспособности летать… Но ведь и люди бы под удар тоже попали, поскольку приземлилось едва ли не полкило взрывчатки в легко ломающемся на обломки корпуспе в опасной близости от самих стрельцов! В панике он потянулся всей своей магией к фитилю, стремясь его потушить… И не сразу смог поверить, тому, что тот не зажжен.

— Ты какого творишь, идиот?!, — В этот момент Олег был как никогда близок к тому, чтобы в первый раз воспользоваться властью своего положения и прописать подчиненному плети. Много плетей! И солевой раствор для дезинфекции ран! Ярость боевого мага второго ранга вылилась на одного из мранов потоком пламени, родившимся в протянутой руке чародея… Ну как потомком, жидкой струйкой. Огня было побольше, чем на кончике фитиля свечи, но все же поменьше, чем у иных факелов. Правда, весь он угодил точно в цель, которой служил глаз твари и прилип к влажно зашипевшей плоти, словно та была облита бензином. Почти по человечески закричавший от боли пернатый мутант, окривевший на одну сторону, рванул куда-то в небеса обдавая все вокруг себя пометом и, похоже, возвращаться в ближайшее время не собирался. — Если бы эта штука рванула, вас же самих пришлось по кусочкам собирать!

— Да чего я, совсем дурной, запал поджигать?, — Принялся оправдываться Первый Петр. — Я просто так ею запулил, как камнем! Если в детстве так перепелок сшибал, то чем эта мерзость хуже?!

Мран, в которого попали гранатой, на этот счет ничего уже не мог возразить. Брякнувшись о землю, он снова попытался взлететь, но не успел — голову монстра разможили прикладом пищали, перехваченной на манер дубины. Тело, правда, еще скребло снег устрашающими когтями, но эту агонию принимать во внимание не стоило. Как и наступать на стопроцентный труп — остатки рефлекторной активности вполне были способны сподвигнуть оный на удар жалом даже спустя пару часов после того, как прекратится всяческая мозговая деятельность.

— А зачем орал «граната»?!, — Ядовито осведомился Олег, пытаясь повторить свой недавний успех в магии огня. Жалкий пучок искр, сорвавшийся с его пальцев, цели не понравился, но желаемого эффекта все же не произвел. Глаз чудовищной птицы хоть и пострадал, а сама она испытала сильную боль, но тем не менее пернатое из боя не вышло и продолжило наседать на стрельцов. Четверо из них охраняли остальных, угрожающе маша на мранов бердышами, а остальные тем временем перезаряжались, дабы без лишних помех опасных в ближнем бою птах пристрелить.

— Ну, так ведь граната!, — Олег сплюнул на землю и мысленно пообещал себе, что наказания этот умник после боя не избегнет. Но плеть — это слишком мягко. Он найдет Святослава и заставит провести его урок изящной словесности! Да, есть опасность, что после этого никто и никогда больше не услышит от стрельца ничего, кроме проевшего ему все мозги жизнерадостного «Дык!». Однако, на сей риск стоит пойти, дабы раз и навсегда вбить в остальных подчиненных понимание того, в каких случаях уместно подавать подобного рода сигналы.

Противостояние десятка с небольшой стайкой мранов закончилось довольно неожиданно. С соседней улицы на шум заглянул один из старших офицеров «Небесной танцовщицы», а после птицы взяли и дружно умерли. Ну, сложно им было этого не сделать, когда именно на таком развитии событий настаивает потомственный некромант, у которого даже фамилия — Погребельский. А имя — Бахарь. С точки зрения многочисленных в Сибири язычников, придерживающихся старых славянских обычаев, вполне достойное. Однако на вечеринках аристократов над чародеем из-за него частенько подшучивали, чем надежно отвратили темного волшебника от так называемого «высшего общества».

— А, это ты. — Олега данный аристократ не то, чтобы недолюбливал… Считал его в целом человеком хорошим, но слишком уж импульсивным. Не нравилось магу смерти, что корабельный целитель в числе прочих магических наук навострился использовать и азы его жутковатого искусства. Точнее у него вызывала опасение недостаточная квалификация самоучки, самостоятельно способного анимировать свежий труп. Слишком много история знала примеров, когда адепты данного направления совершали ошибки, приводящие к массовым жертвам. Тем же стихийникам в этом плане было проще — постэффекты после неправильного использования огня или воды стабильно оставались на одном месте, постепенно исчезая благодаря все расставляющему на свои места круговороту веществ в природе. А вот неправильно оживленные или не до конца упокоенные некрообъекты имели тенденцию расползаться, питаться и размножаться. — Помощь нужна?

— Справляемся потихоньку. — Олег оглядел мертвых птиц и пришел к выводу, что его десятку еще повезло. Никаких толп зомби, отвлекающих на себя внимание, пока мраны заходят сверху. Видимо обитатели этой улицы и сами спрятались, и свои хлевы с конюшнями хорошо успели на замок закрыть. — А у тебя раненные есть?

— Царапины, ссадины, один открытый перелом и парочка поверхностных некроожогов, появившихся, когда я омертвил те ткани, куда птицы своими жалами ткнули. В общем мелочи, не стоящие особого внимания. — Безразлично откликнулся истинный маг, которого в силу специализации прикончить было несколько сложнее, чем большинство других людей. Представители рода потомственных некромантов после получения несовместимых с жизнью травм вполне могли решить подождать немного, пока само зарастет. — Ничего такого, ради чего стоило бы замедляться. Слышишь, как орут? Ааа, проклятье!

Улетающий от каких-то солдат мран пронесся над крышами домов черной молнией и был встречен сразу пятью или шестью выстрелами от спутников мага смерти. Однако стрельцы все как один промазали, а чудом избегнувшая свинца птица от облегчения расслабилась настолько, что брызнувший из неё помет по крутой дуге окатил Погребельского. Нет, тот был защищен магическим щитом, но видимо тот оказался какой-то его темномагическая модификация, против подобных угроз не приспособленная. Горячая жидкость, забрызгавшая офицера, оказалась встречена на подлете полотнищами призрачного пламени и убита минимум трижды. Но менее вонючей и противной от этого не стала.

— Возьми платочек и пошли искать ворота. — Многоголосые людские крики о помощи раздавались из довольно внушительного поместья, вход в которое был где-то на соседней улице. Похоже, мраны либо поднятые им зомби как-то смогли пробраться внутрь дома, и теперь его обитателей срочно требовалась спасать. Ситуация осложнялась тем, что люди в отличии от птиц летать не могли, а дорогу им открыть было явно некому.

Злобно шипящий некромант слушать целителя не стал, а просто вошел на территорию особняка там, где ему было удобнее. Сквозь стену, обрушившуюся на его пути прахом. То ли свое плохое настроение на постройке хотел выместить, то ли просто счел, что искать ворота и вскрывать замок окажется слишком долго. И едва было не поплатился за это жизнью — Погребельскому уставились прямо в лицо две трубы, оказавшихся стволами совершенно чудовищной двустволки, буквально светящейся от множества украшавших её рун. Некромант растерялся. Чумазая девица неопределенного возраста в растрепанной косынке и со следами сажи на лице, испуганно завизжала. Олег сам не понял, как успел при помощи телекинеза ткнуть мага смерти под колени, роняя его в оставшийся от толстых бревен прах. Грохнул даже не выстрел, а миниатюрный взрыв. На том месте, где находился второй по старшинству офицер Небесной танцовщицы пару секунд назад, пролетел комок чего-то вроде синей вареной вермишели. Вот только там, где эта совсем не серьезная с виду штука врезалась в городскую стену, каменная кладка взяла и оссыпалась мелкими кристаллами, образовав воронку тридцатисантиметровой глубины и метрового диаметра.

— Пкхе. Спасибо. Наверное.— Завозился среди истлевшей до состояния пыли древесины маг смерти, медленно поднимаясь на ноги. — А почему ты просто не уронил эту кричащую дуру?

Девица, продолжала истошно вопить, только теперь уже в положении сидя. Для более верного исполнения полюбившихся ей нот, она даже глаз закрыла, полностью отрешившись от окружающего мира. Отдача от явно не простой двустволки оказалась слишком сильной для хрупкого телосложения барышни, но шлепнувшая на попу девушка выпускать свое оружие не торопилась. Напротив, она вцепилась в него словно в спасательный круг и самозабвенно пищала, выводя тонкое пронзительное: «И-и-и-и!!!» от которого болели уши.

— Эм…, — Олег затруднился с ответом, и хотел было шагнуть вперед, чтобы успокоить даму и отобрать у неё ружье, но на середине движения вдруг резко передумал. Вместо этого он просто протянул вперед правую руку и не смог завершить движения, поскольку ладонь уперлась в сгустившуюся под пальцами пленку магического щита с одностронней проницаемостью. — Слушай, а куда это мы вломились? В домах обычных горожан защищать подобными барьерами каждую комнату как-то не принято.

— Да и таких игрушек у них не водится. — Некромант все же встал обратно на ноги и какой-то зеленой вспышкой разбил преграждающий путь магический щит, чем вызвал срабатывание тревожной сигнализации, начавшей гнусаво орать со страшной силой. А после шагнул вперед, от всей души отвесил соревнующейся с сиреной девушке пощечину и грубо вырвал двустволку из рук замолкшей не то от изумления, не то от боли барышни. — Хм, похоже эту штуку прямиком из Северной Америки привезли. Только их техномаги могут запихнуть в огнестрельное оружие чары, аналогичные заклинанию третьего-четвертого ранга. Так, а вы чего стоите и нас слушаете, остолопы? Быстро вперед!

Стрельцы с топотом пробежали мимо своего начальства и скрылись где-то в недрах громадного поместья. Практически сразу же зазвучали выстрелы их пищалей, а вопли о помощи сменились криками радости. Правда, не везде. Некоторые наоборот принялись взывать к солдатам, умоляя спасти их быстрее, пока они еще живы. Некромант, прихватив двустволку то ли на память, то ли в качестве трофея, тоже ринулся вглубь поместья и Олегу ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ним.

Комнаты и коридоры массивного особняка были полны мертвыми телами. Одни из них двигались и представляли из себя нешуточную опасность. Другие же смирно лежали, поскольку их либо расчленили холодным оружием, либо буквально изрешетили пулями. К счастью, обе фракции почти целиком состояли из представителей животного мира. Видимо стая мранов сумела ворваться в хлев, расположенный где-то неподалеку. А после на спрятавшихся в доме людей напали зомби-свиньи, зомби-овцы, зомби-козы и даже несколько зомби-лошадей и зомби-коров. И после смерти это зверье стало куда более опасным, чем при жизни.

— Мля!, — Олег едва-едва разминулся с прыгнувшим на него немертвым бараном. Животное появилось в казалось бы уже зачищенном помещении как настоящий боец войск специального назначения — запрыгнуло внутрь через окно, раму на котором кто-то высадил несколькими минутами раньше. Правда, на этом его успехи и кончились — одного взгляда профессионального некроманта хватило, чтобы восставшая из мертвых туша повела себя как любая нормальная заготовка под шашлык, а именно скромно прилегала прямо там, где стояла. Опасливо выглянувший во внутренний двор целитель увидел зомби-быка, как раз набирающего разбег, дабы повторить сей акробатический этюд и всадил пулю из револьвера ему в голову. Потом вторую. Затем третью. Только после этого животное потеряло равновесие и, запутавшись в ногах, покатилось кубарем. — Да так вегетарианцем можно стать! Слушай, а ты не можешь как-нибудь ударить по площади, чтобы все эти кадавры разом взяли и успокоились?

— Могу. — Кивнул маг смерти. — Только не поможет. Современные заклинания изгнания или упокаивания не действуют на нежить, поднятую по методам атлантов или гиперборейцев. А почему — никто не знает.

С грохотом где-то рядом разорвалась граната. Потом еще одна. Знакомый голос принялся громко ругаться, в непечатных выражениях призывая гнев высших сил на пернатые головы наглых тварей.

— Ваше ведмажество! Сюда! Тут вообще полная жопа!, — Вывалился из-за двери растрепанный и весь какой пожеванный Ефим, а Олег испытал серьезное желание упросить Бахаря в качестве ответного жеста любезности за спасенную жизнь отыскать предыдущего командира двадцать второго десятка. А после его поднять из мертвых и уложить обратно наиболее жестоким образом. Вместо того, чтобы заниматься чем-нибудь полезным, покойный их «правильно» обращаться к себе научил! Да причем так качественно, что искоренить результаты его трудов у целителя никак не получалось. — Их тут сотни!

Стрелец преувеличивал, но ненамного. Главной причиной паники местных обитателей оказались не столько животные, сколько штук сорок низкорослых зомби китайской национальности. Желтокожие мертвецы в синих, зеленых и желтых одеждах, напоминающих смесь пиджака и халата, дружною толпою ломились в абсолютно невзрачную с первого взгляда пристройку, откуда по ним вразнобой вело огонь пять или шесть стволов. Воздушную поддержку отряду ходячих трупов оказывали многочисленные мраны, усеявшие крышу черным ковром и стучащие своими когтями и клювами по преграде. Причем здание, выглядящее так, словно оно могло развалиться от малейшего чиха, вполне себе уверенно противостояло натиску монстров. Нет, несколько проломов в нем уже успели проделать, но будь на его месте обычная постройка, которую никто не подготавливал для отражения штурма, покойники уже успели бы разобрать её по досочкам. Даже появление поблизости солдат не заставило тварей прекратить свою работу. Казалось, нечто внутри буквально примагничивает их к себе. Те же зомби вместо того, чтобы погнаться за стрельцами после закидывания их грантами, бодрой ковыляющей походкой потопали обратно. Ну, те кто уцелел.

— Там спрятан какой-то артефакт?, — Мысленно предположил Олег, закидывая еще одну гранату в скопление ходячих мертвецов. Погребельский тем временем сосредоточил свое внимание на мранах, и потому злые птицы дохли от обширного инфаркта или внезапно наступившей старости одна за другой. — Хозяин поместья явно контрабандист или кто-то в этом роде. А раз башня Саввы тут рядом, то и другие гиперборейские руины поблизости отыскаться могли. И в них, наверное, отыскалась какая-нибудь штука, на которую созданные древними магами монстры так бурно реагируют.

Додумать мысль ему помешал мощный удар в спину, от которого боевой маг второго ранга покатился кубарем и стукнулся головой о стену. Окончание боя прошло как-то мимо Олега, пришедшего в себя только минут через пять, когда добивали последних противников.

— Что это было?, — Первым делом спросил он у Идриса, что лил на лицо своего командира воду из фляжки.

— Покойник. — Правильно догадался о сути вопроса обрусевший татарин. — С крыши рухнул, и прямо на вас. Причем шустрый такой попался: бегал и прыгал, как акробат какой. И дрался ловко. Труповоду, ну то есть господину некроманту, в прыжке так в челюсть пяткой засветил — любо дорого посмотреть было. Правда, сгорел после этого за три секунды, ну да оно и понятно

— Видимо мраны смогли ужалить одаренного, изучавшего боевые искусства, вот и переродился тот умертвием, сохранившим часть навыков. — Решил Олег, осторожно шевеля правой рукой. Лопатка, судя по ощущениям, была сломана. — Редкий случай, но бывает. А выяснили, чего это мраны именно в ту пристройку так сильно попасть желали?

— Какая-то вампирская пайцза оказалась у куца, который это поместье держит. Он только-только из плавания к заокеанским упырям вернулся и вот, на тебе, едва в родном доме нежить не сожрала. — Пожал плечами стрелец. — Ну, во всяком случае, нечто такое господин некромант говорил.

— Точно, первые кровососы же были созданиями атлантов. Видимо их магия потомками тварей гипербореи до сих пор опознается, как нечто враждебное и заслуживающее уничтожения в первую очередь. — В голове Олега зародились пока еще совершенно неясные очертания как-то плана. — Интересно, а на каких еще монстров кроме мранов подобное действует? Можно же использовать такую пайцзу как приманку!

1.Враждебное отношение к беспартийным специалистам, бывшее широко распространенным в СССР в среде рабочих. Временами доходило до полного маразма, когда предприятия начинали гнать откровенный брак или практически переставали функционировать, поскольку сознательные трудящие избавлялись от всех, кто мог наладить работу.