— Контракт заключается минимум на месяц, работать предстоит через два дня на третий. Город выкупит три четверти твоей добычи по той цене, которую назначат наши оценщики, но зато за каждый выезд будет выплачиваться небольшое жалование, а потому не помрешь от голода даже если не найдешь ничего. Прогулы караются штрафами, если только не загремишь в больницу по настоянию врачей. Замена испорченного в бою снаряжения и потраченных боеприпасов производится по слову командира отряда, а то попадаются умники, желающие сменять ржавую трубу на новый пулемет… Вот только мы не берем в экспедиторы кого попало, это охотникам сколько не давай загонщиков — все мало будет. — Могучий практически квадратного телосложения бородач в рогатом шлеме, с топором за поясом и большим каплевидным щитом за спиной до ужаса напоминал гнома, если бы не рост в два метра с хвостиком. Огнестрельного оружия при нем видно не было, но что-то подсказывало мне, будто этот тип в нем уже не сильно нуждается. Если уж работающий всего лишь разведчиком Коновалов так лихо черными молниями разбрасывался, то один из заместителей начальника местного департамента экспедиторов, сиречь смельчаков наведывающихся в руины городов и другие места, куда хозяева этого мира периодически подбрасывают припасов для своих любимых игрушек, точно должен какими-то атакующими способностями обладать. — Хм, ты вроде бы должен знать, с какого конца браться за оружие. Однако, в таких делах я предпочитаю перестраховаться, а потому окончательное решение будет вынесено после проведения испытаний. Тогда же обсудим и твою плату за выезды.

— Хорошо, — не стал спорить я. — Что туда входит?

— Ну, ты ведь в первую очередь стрелок? — Уточнил бородач, профессиональным взглядом пробегаясь по автомату и висящей за поясом саперной лопатке. Действительно, на специалиста по ближнему бою, вроде того который сидел напротив, я походил не сильно. Да и не собирался. Может в том, чтобы сходиться с врагом грудь в грудь и есть какая-то честь и доблесть…Но лучше уж пристрелить его с дистанции, даже теоретически не допускающей возможность ответного удара. — Тогда посмотрим на твою меткость…И все равно проверим, насколько хорошо дерешься врукопашную. Слишком часто бывают ситуации, когда патроны кончаются или когда твари наваливаются внезапно, а палить нельзя, поскольку либо внимание действительно серьезных чудовищ привлечешь, либо гарантированно своих зацепишь.

— Еще немного понимаю в минно-взрывном деле, ремонте техники, изготовлении ловушек. Умею оказывать первую помощь. — Впрочем, щеку я себе сам зашивать не стал, когда потребовалось. Не то чтобы не мог, просто неудобно.

— Мины — это хорошо, — солидно кивнул бородач. — Если действительно чего-то умеешь, то будет тебе доплата. А вот мастеров по ловушкам хватает, как и лекарей. Да и за технику отвечать будете не вы, а совсем другие люди.

Отдавать большую часть трофеев за бесценок не хотелось, но работать в одиночку и без быстроходного транспорта не получалось. Тот птицеообразный монстр, которого я пристрелил незадолго до своего знакомства со Стойбищем, видимо являлся исключением, а не правилом. Мутантов вблизи поселения встречалось очень мало, а развившихся в достаточно мощных и опасных тварей с ценным мясом и большимитвердыми сердцами в груди так вообще больше ни разу не попалось. Или они соображали достаточно неплохо, чтобы избегать этого места, или банально отстреливались моими многочисленными конкурентами. Удаляться же от границ города было слишком опасно, если бы монстрокентавр со своей свитой подловили меня на пути туда или оттуда — сожрали бы с гарантией. Ездить на лошадях я не умею, да и слишком медлительны они, чтобы опередить развитых мутантов. Как и велосипеды. А на машину моих скромных сбережений тупо не хватало. Доверять же первым попавшимся людям после того, как ради автомата и прочего имущества чуть не перерезали глотку, я больше не мог просто физически. А организация, снабжающая весь город нужным ему сырьем, ради какой-нибудь мелочи устраивать подставы не будет. Все-таки это не армия, это скорее профсоюз вооруженных людей, скооперировавшихся ради общей выгоды. Попадись бородач в рогатом шлема публично на горячем — и его расстреляют прямо перед входом собственные подчиненные, просто чтобы не оказаться «случайно» убитыми в следующий раз.

Стрельбище и прочие тренировочные залы располагались буквально в соседнем здании, рядом с казармой для бедных экспедиторов, охотников, городских стражников, технического персонала и прочих служащих, не имеющих собственного жилья. И наличие подобного общежития являлось еще одной причиной, по которой я решил на время влиться в ряды мальчиков на побегушках у муниципалитета. В хороших гостиницах все было дорого, в плохих спать приходилось вполглаза, следя вещами. Плюс именно свои имели преимущественное право на выкуп редкостей со складов и арсеналов, что тоже являлось немалым преимуществом. Конечно, я как представитель рядового звена буду в самом низу подобных списков, пропуская вперед ветеранов, администрацию и вообще чуть ли не всех-всех-всех, но по крайней мере у меня появится возможность узнать, сколько стоит артефакт-поисковик. Или заказать его через контору у специализирующихся на подобных предметах торговцев без опасения, что те попытаются всучить какую-нибудь подделку.

Сам бородач на проведение испытаний не пошел, но вручил бумажку, куда работающие там инструкторы должны занести результаты испытаний и подтвердить их своей подписью. А потом еще надо было контракт составить. Оказывается, даже в полном монстров-людоедов мире зло бюрократии имеет свою законную нишу.

— Дистанция пятьдесят метров, патроны за твой счет, — только и буркнул первый инструктор, внезапно оказавшаяся светловолосой женщиной довольно симпатичного вида, что только подчеркивали маленькие шортики и камуфляжной раскраски майка на узких бретельках. Вот только впечатление одевшейся ради фотосессии в стиле милитари блондинки портило ожерелье из сушеных человеческих ушей. Причем очень большое — в несколько рядов. — Стрельбы в десятку или ровно в центр башки мне не надо, да и не будет на фигурах разметки. Ты должен просто уверенно поражать двигающиеся ростовые мишени.

— И сколько их всего будет? — Чуть поднапрягся я. Казавшийся очень большим запас патронов таял, словно снег в мае месяце. Нет, благодаря сданной у алтаря добыче мне было чем набить рожки, но растрачивать пули впустую являлось слишком большим расточительством.

— Десяток, — ухмыльнулась блондинка, видимо догадавшись, о чем я думаю. — И если хочешь числиться действительно стрелком, а не просто владельцем доставшегося ему по случаю автомата, то ты должен поразить их все!

Заняв позицию у стойки и сняв оружие с предохранителя, я ощутил, что нервничаю. После такого теплого приема следовало ожидать мишеней, носящихся группами и чуть ли не со сверхзвуковой скоростью…На какие только ухищрения не готово пойти начальство, чтобы лишнего не платить тем людям, которые их благосостояние обеспечивают!

Первая мишень в виде грубо вырубленной по контурам человеческого тела деревяшки лениво выехала с левого края стрельбища и медленно двинулась к правому. Пулю она получила, проехав едва ли полметра, а я уже напрягся, чтобы не упустить следующую цель. Надо сказать, предчувствия меня не обманули. Правда, ожидания грядущего подвоха оправдались не со второй и даже не с третьей, а лишь с шестой попытки. Предыдущие, как и первая, появлялись в гордом одиночестве да к тому же едва-едва ползали. С тем, чтобы их расстрелять, справился бы даже впервые взявший в руки оружие человек, если конечно он не пугается отдачи и не страдает редкостно неправильным глазомером. Однако только лишь благодаря своей паранойе я не прозевал тот момент, когда навстречу друг другу с противоположенных концов устремилось сразу четыре деревянных макета. Причем двигались они минимум раза в три быстрее тех с которых начиналась проверка, а два из них еще и прикрывали собою третий, от которого наружу торчала только голова. Двигающуюся отдельно фигуру я успел поймать в прицел и вышибить из неё несколько щепок, вогнав пулю точно в центр груди, но группка деревянных врагов грозила вот-вот уползти со цены, а потому пришлось хлестнуть по ним очередью сначала пройдя слева направо на уровне груди, а потом еще и справа налево по головам. Нормальные мишени я бы еще мог поразить, но вот выцеливать башку последнего макета просто не было времени.

— Неплохо, как минимум руки не трясутся и соображалка имеется, — кивнула тренерша, черкая чего-то в моем сопроводительном листе при помощи короткого огрызка карандаша. — Впрочем, видала я стрелков и получше, которые бы лишние пули тратить не стали. С другим огнестрельным оружием как?

— Пистолеты — аналогично, пулеметы, гранатометы и снайперское похуже. — При жизни в большом городе устраивать регулярные стрельбы из тяжелого оружия было тяжеловато, а укладывать пулю за полкилометра точно в мишень, как положено любому профессиональному убийце, чью винтовку украшает оптический прицел, у меня почему-то получалось лишь по неподвижным целям, да и то далеко не всегда. — А разве кандидату в экспедиторы и с ними проверку проходить надо?

— Вообще-то надо бы, но нам эти жлобы из муниципалитета уже который год лишние боеприпасы и стволы зажимают, приходится новичков в рейды отправлять с их собственным оружием, даже если оно вообще уж старье несусветное. Но ничего, однажды я дождусь того момента, когда они слетят со свих мягких кресел… — Пальцы светловолосой девушки пробежались по страшноватому ожерелью из человеческих ушей, оглаживая некоторые из них. — Я всегда дожидаюсь.

Поспешив скрыться от этой явно неадекватной дамочки, я так разнервничался, что во время проведения проверки по рукопашному бою достал из кармана гранату и даже взялся за чеку. Мой соперник аж дубинки, которые он сжимал в руках, сразу от себя отбросил.

— Ладно, я немного погорячился! Бывает, — признал он, медленными шажками отходя назад. Должен сказать, опаска на звероватой физиономии не то тролля, не то какого-то зеленокожего великана, весящего как два меня, смотрелась достаточно иронично. Примерно как заляпанный кровью смайлик на броне танка.

— Ну, я так и подумал, когда услышал фразу: «Настоящий воин должен сражаться тем, что у него всегда есть при себе, защищайся!». — Иронично ответил я, краем глаза отмечая, как мгновенно рассредоточившие по ближайшим укрытиям люди щелкают предохранителями оружия. Вздумай я попытаться поиграть в гренадера и мой изрешеченный труп рухнул бы раньше, чем взрывоопасное стальное яйцо успело бы приземлиться. — Ставь в сопроводительную бумажку максимальный балл. И с тебя пиво.

— Доиграешься ты когда-нибудь, Орб! — Посулил здоровяку с кряхтением вылезающий из под стойки со щитами мужчина, во внешности которого наблюдался явный диссонанс. Голова полностью седая, а на лице ни одной морщины. — Или заточку в глаз поймаешь, или спалят каким-нибудь файерболом. Парень, так ты против рукопашной всерьез настроен или как?

— Можно немного и помахать кулаками, если по-честному, — не стал я приводить к дальнейшей эскалации и спрятал гранату. — Другое дело, что полностью честных поединков даже на спортивных соревнованиях не всегда увидишь, а уж про жизнь я вообще молчу. И вообще, чтобы вступить в рукопашный бой мне нужно умудриться потерять автомат, саперную лопатку, нож…

— Каску, ремень, флягу, а также найти место, где нет камней и палок. И встретить там второго такого же идиота, — закончил вместо меня мужчина. А после снял со стойки один из самых маленьких щитов круглой формы и направился к стене, где во множестве были развешаны деревянные копии холодного оружия. Впрочем, висящий там здоровенный молот, как раз по руке троллю-инструктору, наверное можно было бы считать боевым. Среднестатистического мертвяка, во всяком случае, им без проблем получится в лепешку расплющить тому, кто вообще сумеет поднять эту штуку. — И, в общем-то, ты прав. Потому Орб и обкатывает новичков таким образом. Знал бы ты, сколько хороших людей погибло просто из-за того, что у них просто не оказалось под рукой привычного оружия или они не успели до него дотянуться.

— Догадываюсь, что цифра астрономическая. Особенно если брать учет по всем существующим мирам и учитывать не только людей, но и все мало-мальски на нас похожее, — в пару к щиту этот мужчина взял деревянный топор средних габаритов. Мда, ситуация. Нет, тренировки по фехтованию у меня были, но вот подобных соперников на них как-то не попадалось. Единственным более-менее схожим противником стали бы разгоняющие демонстрантов полицейские, но на них никто со шпагой или даже репликой старинного двуручного меча из булатной стали не бросается. Или просто я про такое даже в интернете не читал. Ладно, возьму длинную ровную палку, изображающую копье, судя по расширению на одном из торцов, пусть и полностью лишенному остроты. С шестом мне по тренировочным залам пришлось попрыгать немало, из-за универсальности данного оружия системы дрын обыкновенный, разве только в центре пустыни не встречающийся, а это почти то же самое.

Удар по ногам с длинной дистанции прошел впустую, поскольку мой противник подпрыгнул словно мячик вверх и вперед, а после прямо в полете вмазал мне щитом по лицу! Шипя от боли, я отскочил назад и практически привычно раскрутил над головой деревяшку так, что она стала напоминать единый круг. Посмотрим, как этот живчик будет уворачиваться от такого удара, да еще и неплохо усиленного инерцией. Вот только чего я не ожидал, так это того, что соперник просто возьмет и метнет свой топор. И целился, гад, прямо между ног! Куда улетело оружие из моих рук не знаю, был слишком занят тем, что корчусь от боли в позе эмбриона. Снова научиться дышать и разогнуться получилось далеко не сразу.

— Слабенькие удары держать можешь и даже видно, что чему-то учился, но вот нормальных рефлексов нет и не было. — Раскритиковал меня инструктор, вешающий щит обратно на стойку. Мда уж, а ведь казалось, столько лет мучил себя тренировками и на тебе. Все достигнутые результаты растоптали в пух и прах, разделав под орех буквально за несколько секунд. Впрочем, возможно все дело в том, что кто-то хорошенько прокачал свое тело да вдобавок не раз сходился в бою на настоящем оружием с таким тварями, один вид которых довел бы моих тренеров до инфаркта? — Шестерку поставим. Но с Орба таки пиво.

— Идет, — не стал спорить я с инструктором и тем самым напрашиваться на переэкзаменовку. Итак, мне теперь ближайшие несколько часов лучше не засматриваться на девушек, иначе может стать опять больно. — А где зачет на минно-взрывное дело сдавать не подскажите?

— А нигде. Наш эксперт-подрывник вчера чего-то не рассчитал при устройстве засады на забредшего в наши края молодого титана, и ему прилетело по голове обломком дерева так, что эту самую голову даже искать не стали. — Сморщился Орб, потирая шрам под глазом, выглядящий едва-едва зажившим, а следовательно являющийся очень свежим. — Самое плохое, что титана то он так и не убил, а только разозлил. Надеюсь, эта туша так и не сообразит, куда удрали его враги, поскольку если монстр выйдет к Стойбищу, то нам будет плохо. Очень.

— Да ладно, справимся, — несколько неуверенно протянул мой бывший противник, возвращая на место деревянный топор. — Он же еще не очень крупный, тонн двадцать всего.

— В прошлый раз тоже так думали, — скривился зеленый громила. — В результате, прежде чем тварь наконец-то сдохла, она спалила полгорода.

— Ну, зато у нас второй алтарь появился, — пожал плечами его напарник. — А новые дома вместо разрушенных всего за пару лет построили.

— Титан — это монстр четвертой стадии? — Осторожно уточнил я. — Они действительно настолько опасны?

— Более чем, — хмыкнул зеленокожий. — Слабейшие из них легко уничтожат крупный караван или небольшой поселок. Сильнейшие сожрут все Стойбище, причем не запыхавшись и не наевшись!

Не существовало единой и точной классификации мутантов, чьи организмы перестраивала прана, руководствуясь какими-то своими соображениями. Слишком многое в них зависело от начального состояния тела, условий в которых обитало существо и кучи других факторов, многие из которых попросту оставались неизвестными. Однако некоторые закономерности в данном процессе все же прослеживались, а потому монстров условно делили на пять категорий по фазам развития.

Первая — ходячий труп или просто труп, то бишь тело, которое только-только начало свою неестественную жизнь после того, как инопланетный паразит пожрал мозги и некоторые другие органы. Физические возможности получившегося кадавра падали процентов на тридцать-пятьдесят, но взамен появлялась высокая пусть и не абсолютная толерантность к боли и огромная живучесть. Умственное развитие их за редким исключением примерно соответствовали таракану, когда поведение задается пусть сложными, но всего лишь инстинктами. От того, чтобы гадить прямо в штаны и вонять на всю округу бывших людей и нелюдей удерживало только то, что прана считала подобный расход ресурсов немыслимым расточительством и перерабатывала буквально любую органику, если только та добиралась до желудка. А всякий лишний мусор вроде пуговиц, камешков или зубных коронок монстрами просто срыгивался.

Вторая стадия называлась тварью, ведь сходство с прежним обликом существа еще оставалось, однако под влиянием праны пережившие свое детство монстры начинали адаптацию к внешней среде путем утраты одних органов и выращивания других. Скелетоны шли по пути оптимизации, сокращая расход энергии и питательных веществ на резко похудевшее тело, упыри же повышали свою максимальную эффективность путем наращивания зубов, когтей, мускулов и даже брони. Впрочем, имелись и другие варианты, причем очень много. Десятки, а может даже сотни, просто эти два у бывших людей встречались чаще всего. С такими врагами справиться голыми руками уже оказывалось почти невозможно, да и дреколье вроде использованных мною самодельных дротиков действовало лишь на самых молодых и слабых. А еще они умнели в достаточной мере, чтобы становиться опасными даже для хорошо вооруженного человека. Правда, далеко не все.

К третьей стадии, называемой химерой, сходство с изначальным организмом утрачивалось почти полностью. Почти всегда подобные существа казались будто слепленными из разных кусков, появлялись дополнительные конечности, глаза или даже пасти, вес и рост увеличивались в несколько раз, у всех кроме слишком сильно повернутых на маскировке или скорости монстров отрастала какая-нибудь броня, нередко встречались сверхъестественные способности. Едва не оторвавший мне голову телепортирующийся птиц являлся молодой химерой, а набросившееся на карван из засады нечто или монстрокентавр — вполне себе зрелыми. Самые крупные и матерые из них на пули уже не реагировали, весили по несколько тонн и могли в бою вполне успешно потягаться с танком. И голова им для жизни иной раз оказывалась уже не обязательна, на чем погорели многие хорошие стрелки с бронебойным оружием. По степени интеллекта они примерно соотвестсвовали людям, другое дело, что люди тоже очень разные бывают. А еще на этой стадии вроде бы резко замедлялась скорость развития, если из зомби в упыря бывший человек мог мутировать за неделю при обильном питании, то вот химерой ему бы пришлось побегать несколько лет, а то и десятилетий.

Четвертую стадию развития мутантов уважительно именовали титанами, ибо титанами и были эти монстры, чье развитие достигло той формы которую данные существасчитали оптимальной и потому практически совсем остановилось. Почти неуязвимые, огромные, умные, поголовно владеющие сверхъественными способностями на достаточном уровне, чтобы заменить собою установку залпового огня, они внушали страх и ужас. А еще с ними не сражались, а просто драпали врассыпную от этой махины, едва завидев. И, если везло, она гналась за кем-нибудь другим. Отдельные герои-титаноборцы периодически появлялись, но живыми их после встречи с подобным существом, как правило, больше никто не видел. Хорошего в титанах было только две вещи: во-первых, они встречались очень редко, а во-вторых, одиночный человек их как правило в роли добычи не интересовал. Попадет в зону досягаемости — окажется съеден, но специально они охотиться за ним не будут.

Пятая и вроде бы финальная стадия именовалась хтоники. Они почти переставали нуждаться в пище и превосходили титанов также, как титаны превосходили упырей. В Стойбище подобных чудищ с момента основания города пару сотен лет назад не видели. И были очень этому рады. Но само существование подобных монстров не подвергалось сомнению, ибо один из торговых партнеров, а именно поселение с говорящим названием Черепаново, располагалось внутри башки давным давно подохшего монстра. Не вокруг. Не рядышком. Внутри. И нескольким тысячам людей и нелюдей не было особо тесно в той коробке из нерушимой брони, что некогда окружала мозг данной твари.