Человек захрипел задыхаясь. Его тело начало мелко содрогаться и, спустя некоторое время, обмякло. Через минуту, за которую чудесного возвращения к жизни не произошло, шею начинающего остывать трупа покинула широкая полоса толстой ткани, вымокшая в крови. В моей крови. Словно змея или сороконожка она шустро проползла по полу и, достигнув стены, принялась вертикально подниматься по ребристой из за не слишком тщательно выровненной толщины бревен поверхности. Строители бараков не слишком тщательно заботились о качестве своей работы, а потому щелей в крытой соломой крыше хватало. В некоторые из них при желании мог бы протиснуться не то что какой нибудь там голубь, а целый индюк, подсади его кто нибудь с земли. Артефакт же проскользнул через одну из них, словно кот через небрежно прикрытые створки двери, ведущей на кухню. Быстро, тихо, незаметно. Вниз он переместился так же изящно и заскользил по улице, не видимый в черноте ночи никем, кроме хозяина, управляющего орудием убийства посредством тонкой ниточки, тянущейся от необычного предмета к сделавшим его рукам.

Дистанционное управление способного действовать на некотором удалении от владельца полуавтономного орудия убийства я по праву считал своей гордостью. Правда, для возможности его осуществления пришлось довольно много потрудиться. Нитки, пошедшие на изготовление шарфа, включали в себя мои волосы, полоски кожи и даже вплетенные в них обрезки ногтей. И, разумеется, все это было много раз пропитано совсем не чужой кровью. Фактически, этот предмет являлся частью своего создателя, просто чуть более необычной, чем рука или нога. Один я его бы, признаюсь честно, сотворить бы не смог по очень прозаической причине. Вязать не умею. Но, к счастью, Сандра умело управлялась не только с мечом, копьем, булавой и прочим оружием. Спицы ей тоже знакомы были досконально. Правда, как призналась сама воительница, сначала они изучила их боевые варианты, иногда использующиеся в качестве оружия в царстве Кин, а уже потом, лет через тридцать, гражданские аналоги, предназначенные для мирных целей.

— Готово, — вздохнула Кассандра, увидев, как в мои ладони скользнул кусочек темной и от природы, и от напитавшей ее крови материи.

— Совсем истрепался шарфик, — заметил я, оглядывая артефакт, от многократного употребления совсем потерявший товарный вид. К моей одежде, которая последнее время выглядит даже с неким намеком на элегантность, он абсолютно не подходит. Вот только выпустить такую вещь для мага смерти подобно. Если ее найдет другой маг.

— Не беда, постираю, — кивнула клейменная аристократка, поворачиваясь к зданию, в котором раньше жили легионеры. — Если ты, конечно снова не соизволишь расплескать полбочки воды, которая, наверно, еще не успела остыть. И вообще! Меньше дергаться при виде прислуги надо. А ей пора бы запомнить, перед тем как войти, стучаться надо и дождаться приглашения заходить, а то ведь прибьет кто нибудь дуреху рано или поздно.

— Поклеп! — возмутился я тихим шепотом, шагая к зданию. — В том, что мы в последний раз весь пол улили, виновата не служанка, как всегда зашедшая очень не вовремя, а твоя манера кидаться в нее черпаком! Пришлось оказывать бедняжке первую помощь, а то бы и помереть могла от такого то удара по маковке. Боюсь, скоро девочка инвалидкой умственного труда станет. Это ж надо! Третье сотрясение за неделю!

— Да, что то тут нечисто, — подумав, сообщила Кассандра. — Небось, специально, паразитка, время подбирает. Отбить у меня парня хочет, не иначе. Хотя кому, спрашивается, такой задохлик нужен?

— Да я мужчина в самом расцвете сил! — особой уверенности в сказанном, правда, не было. У черных магов по идее этот период должен начинаться лет эдак после тысячи. Вот тогда да, тогда расцвет сил. Магических, во всяком случае. И все встречные паладины черепахами претворяются, а лучшие девушки мира собраны в собственном гареме. — И вообще! Может, она как раз на тебя запала?

Девушка ответить не соизволила, фыркнув и гордо задрав носик. А затем и вовсе скрылась из глаз, нырнув в приоткрытое окно. Впрочем, оказавшийся на несколько секунд на виду задик, туго обтянутый кожаными штанами, давал изрядную фору клейменому личику. Да уж. Со стороны мы, наверное, смотримся как очень гармоничная парочка. Маньяк и маньячка. Колдун и убийца. Босс и его верная секретарш…Так, куда то не туда понесло. Тем более, что обычно в роли помощника по всякой–разной мелочи выступать то приходится мне!

Легионеры покинули лагерь четыре месяца назад, оставив возведенную за ночь неким полумистическим образом часовенку, примостившуюся далеко в стороне от непонятно за каким чертом вырытого котлована, некоторый запас продуктов и четкие указания, как должны в дальнейшем происходить сражения с участием учебного легиона, если заключенные не желают, чтобы за ними снова неусыпно надзирали злые дяди с арбалетами. Они оказались просты. Раз в пять дней — общее побоище палками. Смертельные битвы в пропорции полтора солдата на одну живую тренировочную куклу — по мере накопления последних, вольно или невольно вынужденных рискнуть собственной шеей или в любое время по требованию высокого начальства. Общение с властями, включающее просьбы, пожелания и прошение о помиловании — одновременно с учебной тренировкой, все через не участвующих в драке личностей, ставших новой администрацией своеобразного населенного пункта и имеющих право обратиться к наблюдающим за своими солдатами офицерам.

Воры, убийцы, насильники, бунтари, должники, контрабандисты и просто попавшие под катки закона люди в первый день в это толком и не поверили. Хотя главари, которых моментально обнаружилось штук десять, вроде как договорились о совместном управлении. В крепко запертые двери барака, предназначенного для манипулы наказания, долго стучались, но выбивать не рискнули. Защита друида, видимо усовершенствования им перед уходом, очень нервно на такие вещи реагировала, прицельно плюясь электрическими разрядами после которых встать могли не все и далеко не сразу. Чародея, сравнимого с Амвросием, понятное дело, не обнаружилось, лишь несколько слабых ведьмаков. Терять же людей в штурме не захотел никто. Нет, может быть за недельку осады вражеские слабосильные волшебнички типа меня и смогли бы не мытьем так катаньем поломать установленную охранную систему, вот только кто ж им дал бы такое удовольствие? Изнутри разобрать крышу, сделанную из кое как скрепленных между собой досок, прикрытых сверху для пущей сохранности тепла все той же соломой — дело пяти минут. А под прицельным обстрелом, имеющимся в лагере чародейчикам почему то не колдовалось.

На следующее утро претендентов на власть стало в два раза меньше. Через стенку от двоих тихонечко постоял я, устроив заслуженным деятелям преступного мира самый банальный инфаркт. Защитные амулеты были у всех, но пока еще люди проснулись, пока сообразили, что именно происходит…Время — жизни. Пока самые расторопные открывали двери бараков, следы одного скромного, но временно очень слабого черного мага уже успевали остыть. Одного снайперским выстрелом сняла Сандра, чьи глаза, как оказалось, обладали встроенным прибором ночного зрения, выстрелив из очень–очень тяжелого арбалета, «случайно» забытого уходящим в отставку центурионом и его верным каптенармусом. Зря тот придурок занял роскошно обставленные гостевые покои казарм, единственные, в которых имелись стеклянные окна, зря. Толстый короткий болт лишил лагерь столь редкого в данных краях предмета и, пройдя насквозь человеческое тело, застрял в стене здания, откуда потом его с немалым трудом выковыряли. Четвертый и пятый главари образовавшихся в лагере группировок померли по своей вине. Ринулись узнать, почему на улице стоит такой шум и нарвались на потерявших начальство боевиков, очень громко спорящих между собой по поводу того, кто виноват и готовых немедленно покарать врагов. Вообще то погибших тогда было несколько больше, да и участвовали в стихийно вспыхнувшей многосторонней резне почти все хоть как то организованные криминальные элементы, но погибшее мясо и легкораненых атаманов в той ситуации можно было не считать.

А наутро в лагере полном злых, толком не выспавшихся и испуганных людей, появилась новая сила. Кассандра. Внучка великого адмирала, чье имя все таки надо узнать, да только времени как то вечно не хватает, покинула отдельно стоящий укрепленный барак вместе со мной и мутанткой, вот только обрывать чужие жизни не спешила, занявшись практически полностью противоположенным делом. Нет, детей она не рожала и даже не велела процесс, кхм, предварительной подготовки к этому самой природой предназначенному для женщин событию. Но с рассветом у нее оказалось почти шестьдесят пар рук, сжимающих тупое тренировочное оружие, а лучшего на тот момент просто не нашлось, пусть неумело, но со всем пылом, которое только может дать женское сердце.

Привезенных к месту отбытия наказания, пусть и с некоторыми сложностями, преступниц, легионеры поселили в бараке, откуда предварительно выгнали всех мужчин, уплотнив тех по другим строениям. Заключенные, понятное дело, истосковались по «ласке», но в первый день без охраны еще особо наглеть не спешили, подозревая подвох, а потому дамы, сбившиеся кучкой и пытающиеся по мере сил давать отпор лезущим к ним наглым рожам, отделались всего то двумя десятками утащенных прочь из родных стен и не вернувшимися назад. О их судьбе лишних иллюзий, понятное дело, никто не строил. И оказаться на месте несчастных не желал. Контингент дам в учебном легионе, понятное дело, подобрался тот еще, но даже приблизительный анализ показывал соотношение полов как семь к одному. А это было даже для попавших туда шлюх некоторым перебором. Если же распределение произойдет неравномерно, а человеческая природа, по которой лучшее достается сильным, причем часто все сразу, такое практически гарантирует, то особо невезучим можно идти и вешаться сразу. Неудивительно, что аристократка в энном поколении, мучимая в детстве помимо прочих наук еще и риторикой, сумела сагитировать представительниц прекрасного пола на защиту если не чести, большинство из них никогда толком и не знала, что это вообще такое, то хотя бы здоровья. А толпа испуганных безоружных баб и толпа озлобленных баб с дрекольем, управляемых грамотным командиром в юбке, это совсем разные вещи.

В лагере установилось настороженное затишье, какое можно наблюдать в банке с пауками. В каждом бараке появился свой вождь с отрядом преданных ему людей, готовых по приказу проливать кровь. Иногда таких в одном помещении оказывалось двое или даже трое, что никак не способствовало тишине и спокойствию. Одним из них стала Кассандра, чья мини–армия в условиях хорошего укрепления могла держаться едва ли не вечно. Ну, или хотя бы до тех пор, пока невеликие запасы продуктов не кончатся. То время вспоминаю с содроганием. Жить на одной территории с десятками склочных и постоянно пребывающих в истерическом состоянии дам всех возрастов, включая пенсионный, это — брр! Не знаю, если где нибудь ад, напоминающий женское общежитие, но если нет, то демоны явно упустили важный аспект мучительства людей. По крайней мере, их мужской половины. Я, уцелевший после всех перипетий судьбы наемник и несколько прибившихся заключенных почувствовали это на свой шкуре в полной мере. Штурм, начавшийся удивительно теплым вечером, был воспринят едва ли не как радостное событие. Попытку захвата удалось отбить с незначительными потерями, а потом пришло посольство от главарей, среди которых, кстати, оказалось и несколько авантюристов–самовыдвиженцев, сколотивших свою шайку за минувшие сутки. А один из тех, кто только недавно пережил первую ночь, так пагубно сказавшуюся на поголовье авторитетных преступников, взял и умер. Да вот просто так. Без всяких видимых причин, исключая лишь заточку в сердце. Кто ее туда воткнул, так и осталось тайной покрытой мраком.

Последующее за этим время вспоминать не хочу. Получившаяся в итоге преступная группировка, состоящая почти исключительно из женщин, дралась за жизнь, не чураясь торговлей своими представителями, сдаваемыми для понятных целей в аренду, и при каждом удобном случае устраняла конкурентов. Самыми опасными моментами были учения, на которые приходилось ходить всем лагерем. Если бы банды договорились — они бы нас смяли. Но — обошлось, пара мелких инцидентов не в счет. Видимо каждый из главарей был уверен, если дойдет до боя, то я, однорукая воительница или сама Кассандра перед смертью дотянемся именно до него. Бойцов сопоставимого класса в лагере оказалось всего пять штук, но к счастью все они находились по разные стороны баррикад.

Остальные группировки по мере сил занимались тем же самым: выживали и устраняли конкурентов. В среднем за неделю в лагере по разным причинам, исключая естественные, в мир иной отправлялось человек по двадцать. В итоге население его сократилось едва ли не на половину, но тут солдаты привезли новую порцию заключенных, вставших на место убитых, которых закапывали в котловане. Как оказалось предварительное его освящение, и часовенка поблизости вполне надежно защищает лежащие там тела от спонтанного разупокаивания. А вот из брошенных за околицей трупов пару раз покойники поднимались, после чего смешной рысью кидались к очень близкой добыче — людям.

Я и Сандра, понятное дело, стали министрами маленького женского королевства, прочно прописавшегося в самом маленьком и самом хорошо защищенном бараке. И занятыми мы оказались в основном всего двумя делами. Убийством опасных чужаков и охраной Кассандры. На клейменую аристократку в конечном итоге было совершенно почти два десятка покушений. Попытки банально зарезать наглую девку, совершенные в первые дни во время переговоров, стали самыми легкими и неопасными. А вот выпущенные из самопальных или даже настоящих боевых луков стрелы, попытки подсунуть отравленную пищу и даже одно практически достигшее цели смертельное проклятие заставили сильно понервничать. К сожалению, одной защиты, пусть даже очень хорошей, было мало, чтобы обеспечить нам спокойствие и возможность создать в лагере пусть и не слишком хорошие, но приемлемые условия. Хоть мне и отчаянно не хотелось этого, но пришлось освоить в принципе профильный для темного мага вид деятельности: искусство убивать.

Так на свет и появился шарфик, плод недельного труда, который днем прикрывает шею своего хозяина, в случае необходимости принимая прочность стальной горжетки благодаря насыщающей его магии, подпитывающийся от ауры создателя, а по ночам обрывающей жизни слишком беспечно заботящихся о своей безопасности преступных элементов, достаточно могущественным, чтобы быть Кассандре соперниками. И мог он не только душить. Воткнуть в практически живую ткань иглу, смазанную ядом, ничего не стоило, а крепко спящие люди от одного укола куда нибудь в бок просыпались редко. Также сделанный моими руками артефакт мог просто–напросто выжать из себя вредную для человеческого здоровья жидкость в какой нибудь бокал, в результате чего очередной главарь умирал после завтрака или даже обеда, в окружении своих верных сподвижников, немедленно начинавших подозревать друг друга и вырывать друг у друга из зубов такую желанную власть.

Примерно после десятого убийства, холоднокровного и расчетливого, у меня стали сдавать нервы. Одно дело бой, когда или ты или тебя, другого варианта развитий просто нет, но четкое, распланированное и практически регулярное, по графику, лишение жизни людей, не успевших сделать лично тебе ничего плохого, это уже совсем другой коленкор. Хоть по последствиям в виде чужих хладных тел и идентичные, но все равно, в душе после устранения очередной цели появлялось такое чувство, словно туда целый кошачий батальон нагадил. Татуировке на щеке, впрочем, метания ее обладателя были судя по всему глубоко безразличны. Покровительница на связь тоже не выходила, но оно и к лучшему, думаю, продолжительного общения с морской богиней никакая нормальная психика не выдержит. Начались кошмары, вспышки раздражительности, постоянная нервозность. Не знаю, чем бы все кончилось, но нашлось хорошее успокоительное. Кассандра.

После припадка гнева, обернувшегося для осмелившейся ляпнуть что то нелицеприятное в мой адрес бабищи, неопасным, но болезненным и сильно пугающим кровотечением из носа, ушей и даже глаз, она заперла меня в крохотном чулане, единственном по–настоящему уединенном помещении во всем микро–бараке, сделанном недавно при помощи оставленных у котлована стройматериалов и потребовала объяснений столь неадекватного поведения. Я высказал все. Что было, что думал, что нафантазировал и накрутил в уме. В ответ же практически сразу посыпался такой ворох проблем и эмоций взявшей власть в свои руки лишенной титула аристократки, что в нем мог бы утонуть и аквалангист. Короче, нешуточный стресс у нас оказался у обоих. И он снялся. Самым естественным образом, слышимым, вероятно на весь барак. А мне потом пришлось спешно искать новые штаны, взамен порванных в любовной горячке гвоздем, торчащим из стенки и не вовремя попавшимся под самое мягкое место. Железяка была спешно загнута, а едва не прерванный на середине процесс продолжился, но вот гардероб понес с трудом восполнимую потерю.

После такой разрядки кошмары как то притихли. Да и нервозность исчезла на денек, сменившись приятной истомой. До следующего убийства, во время которого затаившийся на крыше сарая волшебный шарф столкнул на голову выходящему из него главарю, мускулистому татуированному детине, прибывшему в лагерь совсем недавно, но уже успевшем основательно запугать людей и собрать из них себе стаю верных шакалов, с немалым трудом пролеветированный туда предыдущей ночью камень. Громила, правда, от удара предмета в пару–тройку килограмм по маковке всего лишь потерял сознание, но его тут же прирезал кто то из подручных, немного задержавшийся перед тем, как рвануть на вершину барака, искать врага. Тряпку, уносимую в сторону порывами сурового горного ветра, если кто то из преступников и заметил, то внимания ей не придал. А меня после сообщения об успешном заведении миссии, пригласили все в тот же чуланчик для развернутого доклада, спровадив погулять разухмылявшуюся Сандру, начавшую давать воспитаннице советы весьма похабного толка.

В покушении на ее честь меня однорукая мутантка обвинять к счастью и не думала. Вероятно в связи с тем, что опыт амурных дел у аристократки имелся, причем не такой уж и маленький. Да и годочек ей шел уже двадцать второй, а брачный возраст в этом мире начинается лет с пятнадцати, и отсутствие у девушки мужа и детей было вызвано лишь опалой ее некогда великого деда, сейчас практически потерявшего свои земли и жизнь. Ну и полученным воспитанием, не без того. Старый аристократ по словам воительницы был ее полной копией, только не того пола и совсем дряхлой, а его сыночек, лет десять назад зарезанный наемной убийцей вместе с супругой, всегда больше смахивал на капитана пиратского корабля, чем на благородного дворянина в черт знает каком поколении.

За какой то месяц главари организованных сообществ в лагере вымерли посредством естественного отбора, а «женский батальон», оставшийся единственной реальной силой, осмелел настолько, что занял оставленные легионерами казармы, как самое теплое и удобное помещение, где моя комната, разумеется, по чистой случайности, соседствовала с покоями аристократки. Правда, при завозе новых преступных элементов в обязательном порядке находились те, кто пытался свергнуть установленные порядки, что ж котлован им пухом.

Те, кто выступал в открытую убивались на открытой и прилюдной дуэли Кассандрой. Иногда, если цель выглядела чересчур серьезной, вызов новоявленному претенденту на власть бросала Сандра. Отказаться он не мог. За спиной однорукой воительницы, внешность которой наводила на подозрения не о суперспособностях, а о запущенной проказе, стояло два десятка бывших крестьянок с полукустарными арбалетами, честно купленными у якобы потерявших оружие в ходе учений легионеров, за деньги, еду, амулеты моего производства и натуроплату. Пару раз и самому пришлось вступить в бой, когда к нам присылали мелких но крайне амбициозных колдунов, по какой то причине не заинтересовавших инквизицию.

Первый продемонстрировал любопытную технику, разом опустошив свой резерв, но таки сумев начаровать прицельно ударившую вниз с ясного неба молнию, достойную тропического тайфуна. Как выжил, не знаю, подозреваю вмешательство морской богини, не желающей лишиться любимого развлечения в моем лице. Волосы, во всяком случае, стояли дыбом и притягивали к себе всякий мусор потом целый день. Хорошо хоть убить обессилевшего волшебника труда не составило. От банального кинжала, воткнутого ему в грудь при помощи телекинеза, тот защищался лишь методом бестолкового размахивания руками. Если бы в тот день дал себе труд подумать, то, наверное, даже пощадил бы его. Но увы, на тот момент, оседая после знакомства тела с неизвестным количеством вольт, был полностью уверен — умираю, а потому бил от души. Способности к исцелению, выразившиеся в полурефлекторной попытке унять боль и залатать полученные повреждения проснулись уже тогда, когда противник остывал.

Второй же колдун, оказавшийся коллегой, чернокнижником и некромантом, от которого знакомо разило Смертью, выдавая получившего силу от потрошения энергетических оболочек трупов, скорее всего, являлся присланным по душу Кассандры убийцей. Вот только парень хоть и превосходил меня в мастерстве на голову, оставаясь при этом не слишком сильным в магическом плане, совершенно не учел психологии людей его окружавших. Когда он, небрежными пассами уводя в стороны все, что я в него кидал, метнулся к котловану и начал какое то заунывное пение, в такт которому зашевелилась земля, наброшенная выделенной новой бабской властью похоронной командой поверх самых свежих тел, то столпившиеся на бесплатное представление заключенные моментально вспомнили о характерных способностях неупокоенных, в частности вечном голоде и трудностями с тем, чтобы лечь обратно в могилу и не выбираться потом на охоту от каждого чиха, рядом с их хладными телами. Чародея просто затоптали. В чисто профилактических целях, для получения возможности спокойно спать. Оставалось лишь порадоваться за снявшуюся саму собой проблему и пойти обыскать размазанные по земле останки темного чародея. Кстати, не одного сеанса магии смерти лагерники в моем исполнении никогда и не видели. Хотя бы потому, что их никто и не проводил. Зато целительство, в котором практически не отказывалось, заставило их если не уважать, то ценить полезного советника самозваной клейменной королевы всех каторжников.

С тем же, кто таился, собирая в тихую силы для противостояния, приходилось разбираться способами, достойными Артема, носившего прозвище Ассасин. Кассандра не хотела убивать их публично, боясь создать себе образ тиранши, уничтожающей ни в чем ни повинных людей и утратить свою популярность среди людей, на которых, кажется, уже начала строить некие далеко идущие планы. А потому приходилось изыскивать иные способы решения проблем. Яд. Магическая удавка. Удар кинжалом. Выстрел из темноты и с предельной дистанции. Умело пущенный слух или подброшенная улика какого то преступления, дающего повод перевести совершившего его в манипулу наказания, откуда теперь возвращались редко. Даже найденные во время учений в норе и подброшенные в теплую постель гадюки. В ход шло все.

И вот сейчас, после очередной порции заключенных, когда сильно замедлившее темпы сокращения число живых кукол увеличилось рывком до добрых семи сотен человек, среди которых, понятное дело, нашлись слишком амбициозные личности, мой шарф снова пошел в дело. Задушенный сегодня главарь был уже четвертым возмутителем спокойствия за последнюю неделю. Интересно, такого количества остальным чрезмерно активным хватит, чтобы остальные новички утихомирились? Среди более старого контингента то все сорви головы давно повывелись.

— Ты где там застрял? — злобный шепот девушки вывел меня из внезапно нахлынувших воспоминаний. Голос у нее был какой то странный и напряженный. — А ну иди сюда!

— Слушаю и повинуюсь, — хмыкнул я, ныряя в окно. — Знаешь, а что если нам сегодня…

— Всем троим? — заинтересованный голос Сандры, раздавшийся из угла, заставил вздрогнуть. — А ты шалун, парень! Эх, была бы я чуток помоложе, точно бы тебя отбила.

— Простите, не заметил, — смутился я.

— Плохо, — вздохнула воительница. — И почему у мужиков, когда они девку ждут, мозги ниже пояса перемещаются, а глаза способны проморгать даже идущую на абордаж галеру? Хотя того полукровку с ножиком ты все же как то углядел.

— Он прятался хуже, — вздохнул я, не желая сообщать, что найденный и убитый пару месяцев назад полуэльф, весьма ловко размахивающий отравленным кинжалом, сложил свою голову не сумев нанести хоть какого то вреда лишь по чистой случайности. Если бы он не отбил в сторону башмак, брошенный в угол, где горе–ассасин прятался, то, возможно, смог бы и зарезать меня, уставшего после очередных учений. Махать в них дрекольем уже не приходилось, но спасать слишком сильно ушибленных или сподобившихся получить удар боевым оружием заключенных тоже мало радости. А ведь еще пришлось выдержать жаркий спор с интендантом, видимо считающими, что несколько сотен человек поголовно являются йогами, способными при регулярном ежедневном одноразовом питании вполне сносно себя чувствовать. — К тому же в моей комнате, где посторонних быть не должно, а не здесь, в маленьком подсобном помещении, где никто не живет из за окна, через которое вечно дует.

— И через которое вы, два ушибленных на голову влюбленных голубка, регулярно наружу выбираетесь, — вздохнула уродливая воительница. — Слушайте, ну сколько раз вам говорить? Разные маршруты используйте, разные! А то поставят на пути горшок с какой нибудь алхимической гадостью или хорошо замаскированное заклинание и все, амба, хоронить можно будет в одном гробу. Кого, кстати, в таком случае, ложить сверху?

— Хватит шутить, — Кассандра смущаться даже и не подумала, ровно как и реагировать на подначки наставников. — Какая еще беда стряслась? Ты же все как на иголках, я вижу!

Странно, мне в поведении мутантки никаких странностей вроде бы не заметно. С другой стороны, бывшая аристократка знает ее всю свою жизнь. Неужели опять нас убивать приходили? Кто на этот раз? Надеюсь, не демоны. После того достопамятного случая слуги зла то ли покинули окрестности лагеря, то ли затаились. С другой стороны, им просто надо было немного снизить активность, чтобы оставаться малозаметными. Сутки без хотя бы одного трупа в среде относительно свободно разгуливающих заключенных до сих пор являются если и не редкостью, то и не постоянно случающимся событием. Если эмиссар из местного ледяного ада способен удовлетвориться хотя бы одним не слишком сильно выделяющимся убийством в месяц то он вполне может быть где то здесь и не вызвать особых подозрений. Помнится пара беспредельщиков, не желающих мериться силами с Кассандрой и ее людьми, но периодически притесняющих остальных еще где то бродит.

— Письмо от Марка пришло, — вздохнула Сандра. — Одной дурехе солдат передал на прошедших учениях, а она, дура, забыла и только сейчас вспомнила. Ох и всыпала я ей…

— Как там дедушка? — оживилась моя новая подружка. Ну наконец то узнал, как зовут ее единственного оставшегося родича, а то спрашивать после настолько тесных и длительных отношений как то неудобно было. — Уже придумал, как нас отсюда вытащить, чтобы не связываться с той кучей нечистот, которая называется имперским судом?

— Он умирает, — ответ заставил понемногу начавшую расползаться на ее лице улыбку застыть в окаменевшей гримасе. — Послание шло к нам дней двадцать, а то и больше. Возможно, старого пропойцы и охальника уже на этом свете просто нет. Во всяком случае, маг–лекарь давал ему меньше, но зная упертый характер моего старого друга, тот мог посрамить любые прогнозы из чистой вредности.

— К–Как? — Кассандра, кажется, уже поняла, но еще не поверила. Смерть близких всегда тяжкий удар, осознать который с первого раза сложно. Во всяком случае, если они по настоящему близкие, а не только на словах. — Почему? Он же был такой…такой….До него все таки добрались! Но кто?! Помаю мерзавцев — демонам живьем скормлю!

В принципе, пожалуй, помогу ей в этом святом деле, раз уж жениться как честный человек пока не собираюсь. Ну что поделать, не готов еще к такому серьезному шагу морально. Лучше уж в кровавой вендетте поучаствовать. Тем более, к имперскому правосудию тоже некоторые счеты имеются. Понятно, что я оказался в учебном легионе из за объединенных происков высших и низших сил, но сомнительно, чтобы морская богиня и Окреш лично занимались такими мелочами, как назначение мне плетей без всякого повода. Вот только как бы намекнуть девушке, чтобы подождала с выполнением обещаний, которые сейчас столь щедро раздает, впав в праведную ярость? Сначала надо вернуть свои силы и друзей собрать, ну а потом… Втроем, да при полной мощи, к которой еще и прибавка обещана, мы горы свернем. Причем не путем переворачивания фотографий или заменяющих их в этом мире портретов и иллюзий, а в самом прямом смысле слова.

— Не уверена, что его отравили или прокляли, — вздохнула воительница. — Скоре всего пагубно сработала самая обычная старость. Такого мнения придерживаются все приглашенные маги, и, думается мне, не врут. Все таки он был моим ровесником, а целители не всесильны. К тому же испытания, выпавшие на долю старого развратника за последние лет двадцать, и молодого способны в гроб свести, да заставить за крышку обеими руками держаться, чтобы его хоть в могиле не достали.

— И что теперь делать? — Кассандра если и не успокоилась окончательно, то в руки себя взять сумела.

— С одной стороны, теперь интенсивность охоты на тебя спадет, — пожала плечами наемница. — Уверена, земли на следующий же день после смерти Марка окажутся принадлежащими императору, а фактически регенту и его соратникам, из за отсутствия наследников. Эх, жалко, замок ваш мне так нравился, особенно центральная башня и тройные стены с проваливающимся вниз полом на промежутках между ними. Ладно, это все лирика, главное, что он фактически из наших рук уплыл. Даже если каким то чудом ты восстановишься в своих правах, добившись решения по признанию вынесенного приговора недействительным, по закону тебе потерянный феод не компенсируют никак.

— Демоны с ним, — рубанула рукой девушка. — Из за него погибли, отец, мама, брат, а вот теперь еще и дедушка!

Да уж, действительно, не везет моей девушке с наследством.

— Как теперь прикажешь за них мстить? — буквально шипела она, мечась из угла в угол, словно тигрица в клетке. — У дедушки были хоть какие то друзья и вассалы…А меня из них и на порог то пустить не побояться лишь человек пять из всех! У нас же противником будет сам регент!

— Ну, может десять пятнадцать, если мелких рыцарей, владеющих хуторками на пару домов считать, — прикинула наемница. — Они как правило куда благороднее, чем высшее дворянство, без зазрений отсутствующей совести предающее и продающее все и вся ради власти. Вот только поднимать мятеж с целью восстановить справедливость они уж точно не будут. Как и бодаться с имперским правосудием, что практически одно и то же с точки зрения властей. Но! Есть альтернативный вариант!

— О чем ты? — заинтересовался я. Покинуть лагерь очень хотелось. К тому же, в условиях, поставленных мне морской богиней, говорилось о могуществе, но не оговаривалось, в чем оно должно заключаться. Может, найдутся какие нибудь еще пути кроме прилежного постижения искусства магии?

— Марк сообщает, что вторжение в баронства начнется со дня на день, — спокойно пояснила Сандра. — Значит, опытные части скорее всего покинут пределы страны. С ними пойдет часть новобранцев, а оставшиеся останутся охранять порядок внутри государства. В таком случае учебный легион скорее всего либо вырежут в образцово–показательном бою, либо загонят в каменоломни. Возможно, что сохранят, чтобы продолжить новичков натаскивать, на смену убитым в войне солдатам, и так было бы лучше всего.

— Ну да, — согласился с ней я. — Новобранцы, вроде тех олухов, которых периодически выпускают на заключенных во время учений это не противники. Да мы их в трети случаем сминаем, несмотря на меньшую численность и худшее снаряжение, на одной злости, наглости и напоре!

— Правда, в последний вариант верится слабо, — созналась мутантка. — Командиры легионов, конечно, временами те еще чурбаки на плечах носят вместо голов, однако же, сколько то умных, способных понять опасность такого развития событий среди них обязательно найдется. И потому, скорее всего, будет принят план либо уничтожения лагеря, либо его разгона. Но! Пока этого не случилось, у тебя, девочка моя, в любом случае под командованием есть несколько сотен человек, большая половина которых по меркам армии вполне годится на роль бесстрашного ветерана–десятника, настолько часто они получали по морде от врагов. Главное — не упустить нужный момент и прорваться через охраняющих склоны гор легионеров. А там уж посмотрим, развернут ли за нами уже фактически выступившие в поход регулярные армейские части и если да, то сколько и можно ли будет дать бой или лучше разбежаться и под кустами попрятаться.

— В любом случае, это место мы покинем, — подумав, решил я, — а там нас поди еще найди.

— Ну уж нет, — руки Кассандры до хруста сжалась в кулаки. — Прятаться и таиться мы не будем! И наши враги еще умоются кровью…

То, как это звучало, заставило вздрогнуть даже мага, практически профессионально управляющего вышеупомянутой алой жидкостью.