– Холодает, однако. – Я выдохнул и с неудовольствием отметил, что вырвавшийся из легких воздух напоминает дым без всякого магического воздействия с моей стороны. – Диспетчер, в чем дело?
– Аварийные системы поддерживают температуру, пригодную для выживания жителей станции. Но она может быть существенно ниже комфортного диапазона, – неуверенно ответила голограмма. – Или возможен выход из строя управляющих компьютеров климатических систем. Не исключен также вариант воздействия со стороны флоринитов, им такие низкие температуры безразличны, а вот лишенным защиты людям могут доставить некоторые неприятности. Холодный воздух – это проблема?
– Незначительная, – подумав, решил я, хлопая себя по плечам, чтобы согреться. Трупы зараженных, которые по-прежнему лежали в местах своего окончательно упокоения, никуда не делись. И они, понятное дело, прибыли сюда не прямиком с нудистского пляжа. Брезгливость же… Скажем так, по отвратительности избавление относительно свежих и не разложившихся покойников от уже ненужных им вещей не входило даже в первую сотню проблем, которые могли вызвать у боевых магов отвращение. – У нас есть более важные дела. Например, раздобыть еду. Слушай, Диспетчер, где тут у тебя столовая? Признаться честно, после возрождения я дико голоден. Да и термос бы не помешало снова наполнить кофе и таскать с собой. В качестве, так сказать, личной батарейки.
– Лейтенант, тут есть небольшая сложность, – смутился Диспетчер, чья голограмма в этот раз почему-то решила не скупиться на видимое проявление эмоций. – Видите ли, продовольствие в нашу систему обычно завозили извне. А до того как планета Анчар оказалась блокирована, некоторое время бои шли на дальних подступах, мешая подвозу товаров первой необходимости. Ну и потом в осаду попала сама станция, куда стеклись остатки населения.
– Короче, жратвы у тебя нет, – уныло констатировал я, вспоминая пожар, в котором наверняка пропали свалившиеся на мою голову консервы.
– Продовольствие уже больше недели распределялось централизованно из-за жуткого дефицита, – кивнул ИскИн. – Конечно, на станции имелись некоторые запасы… Да и беженцы с собой кое-чего привезли… Но вот в четвертом доке еды нет. Совсем. Я даже про ту заначку, которую вы обнаружили, не имел информации. Вернее, она имелась, но в архивах. Как малоценная деталь одного из самых обычных дней. И просматривать такие сведения без подробной наводки будет лишней тратой ресурсов.
Мой живот заурчал, явно не согласный с подобным предложением. И я был склонен поддержать его мнение. Дебафы «Голод» и «Истощение» в Нереальности имеются. И они ну просто очень неприятные! А смерть от них, увы, не спасает.
– Ладно. Даже обычный обыватель, неспособный поддерживать свою жизнь магией, может обходиться без жратвы от недельки до месяца. А здесь были десятки тысяч человек. Оставшихся от них припасов мне, да и остальным выжившим, хватит надолго. Вряд ли флориниты специально охотились за консервами или сухпайками. – Я со вздохом похромал в сторону останков зараженных. Одно из тел привлекло мое внимание тем, что было одето в простую черную кофту с длинными рукавами. И срезанные Воздушным Лезвием стебли флоринита произрастали у него из района, расположенного между ногами и поясом. Таким образом, верхняя часть гардероба была целой. И, если повезет, даже не особо вонючей. – Как тут с водой?
– Системы фильтрации не работают, существенная часть трубопроводов была выведена из строя и аварийно заблокирована. – Диспетчер задумался. – Но, полагаю, можно найти значительные объемы пригодной для питья жидкости. Как вы правильно заметили, того, что было в дефиците у десятков тысяч, единицам хватит надолго. Лейтенант, вынужден обратить ваше внимание на полученное мной сообщение, передаваемое войсками союзников.
– У тебя есть работающие системы связи? – спросил я, поднимая руки трупа вверх. Тело зараженного было уже порядочно закостеневшим, но вместе с тем каким-то… Мягким. Складывалось ощущение, будто вместо костей у него тонкие стеклянные трубки, периодически ломающиеся с громким хрустом. Видимо, растущая растительная гадость вымела из организма жертвы весь кальций.
Обычный вязаный свитер.
Простая одежда, сделанная из натуральной шерсти. Или синтетической, но очень качественной. Хорошо греет, но не больше.
Сопротивление холоду: +5.
– Пока вы отсутствовали, прибыла на флаере ремонтная команда. Они и починили систему связи. Спасатели также используют широкополосное вещание. Думаю, его можно принять не только на обычный коммуникатор, но и на какую-нибудь достаточно умную электробритву, – откликнулся Диспетчер, которого я не видел, но хорошо слышал. Обновка мне попалась, скажем сразу, средненькая… Но носить ее однозначно лучше, чем с голым торсом рассекать по прохладным коридорам станции. А то подхвачу еще простуду и буду потом собирать всех флоринитов в округе своим громовым чиханием. – Так вот, обстановка более-менее стабилизировалась, если не считать нашествия многочисленных мародеров. Активные маневры и позиционные бои прекращены. Флориниты отброшены к дальним границам системы и вроде бы увлеченно ассимилируют остатки дальних аванпостов. Эвакуационный транспорт имперцев должен пристыковаться к третьему доку через несколько минут. Всем желающим покинуть Орбитальный Оплот предлагается проследовать к нему. Полководец передает вам указание проконтролировать отбытие выживших. Сам он в настоящий момент чем-то очень занят. И все остальные тоже.
Получено классовое задание «Эмигранты».
Проверьте, кто и как намерен покинуть пространство, которое вы считаете своим. И примите меры, если сочтете нужным.
Награда: вариативно, 250 единиц опыта.
Штраф за провал/отказ: вариативно.
Принять. Отказаться.
– Хм… – Я задумчиво почесал голову, но аргументов против данного предложения не нашел. Конечно, сильно хотелось бы посчитаться с прибившей меня бандой… И имело смысл продолжить поиски выживших, ресурсов и снаряжения… Однако зачем делать все в одиночку, если у тебя есть союзники? – Как полагаешь, эти ребята могут нам чем-нибудь помочь в деле зачистки станции? Например, отправить погулять по ее коридорам роту морских пехотинцев… С пулеметами и огнеметами. Конечно, договариваться об этом должен вице-спикер, а не я.
– Затрудняюсь ответить, – откликнулся ИскИн. – Но окончательный переход Орбитального Оплота под контроль флоринитов точно не в их интересах. Да и мародеров любая более-менее организованная сила старается гонять.
– Поскольку любое оставшееся бесхозным имущество она и сама с удовольствием приватизирует, – закончил я его мысль. – Хм… Эти ребята не сказали, как долго они будут пристыкованы к станции?
– Стандартным сроком для эвакуационных мероприятий подобного рода является шесть часов, – откликнулся ИскИн. – Разумеется, если рядом вдруг не появятся вражеские корабли. Тогда спасательная операция будет свернута немедленно.
– Нам повезет. Ладно уж, займусь! – буркнул я, на всякий случай обрабатывая чужой свитер наколдованным горячим воздухом, запросто способным стерилизовать бактерии или мозги близко стоящего человека. Многие бытовые заклинания отличаются от боевых только контролем… А без него никак. Иначе вместо Волшебного Расчесывания у горе-чародея получится какая-нибудь версия чар, снимающих скальп с него самого. – Только отправь запрос от моего имени на новый комплект снаряжения взамен утерянного в бою. Больше чем уверен, у Палковводца есть запасная снаряга. Тем более не боевая, а для пожарников или представителей иных спасательных служб.
– Отказано по причине сложной логистики, – спустя тридцать секунд откликнулся ИскИн. – Запросить у него более развернутые причины?
– Обойдусь, – буркнул я, пытаясь решить вопрос национальной идентификации прижимистого андроида. Однозначно он или механический хохол, или механический еврей! – Работать одному и без связи мне давно уже не в диковинку.
Флоринитов в ближайших окрестностях четвертого дока почти не было. Видимо, каким-то образом твари понимали, куда им ползти не следует. Ибо убьют походя. Но сейчас я не тратил время на отдельных растительных тварей, по возможности просто уворачиваясь от их загребущих листьев-пальцев с колючками-когтями. Впереди была куда более важная цель. Причем даже относительно недалеко. Мне повезло, что эвакуационный транспорт пристыковался не на противоположном конце станции. Пробираться через ее частично разрушенный и заполненный дикими флоринитами центр стало бы еще тем геморроем. Неспешный бег трусцой с периодическим раздаванием плюх наиболее наглым и проворным кустикам прервал истеричный срывающийся окрик:
– Стоять! Стоя-а-а-ать! Не смейте приближаться ко мне! – надрывался кто-то пронзительным женским голосом. – Стрелять буду!
Я замер на месте, пытаясь определить, откуда исходит звук человеческого голоса, к которому пару секунд спустя добавилось характерное тарахтение чего-то автоматического и огнестрельного. А также вопли, в которых некто, изъясняющийся хриплым басом, обещал намотать кому-то кишки на шею, если он не прекратит огонь.
– Аргх! Да остановитесь вы, суки крашеные! – рыкнул кто-то тоном рассерженного льва. – Не подстерегала я вас, нужны вы мне больно! Не видите разве, у меня ребенок?!
– Ха, да ты бы хоть для приманки выбрала не такую уродливую куклу, уродина! – выкрикнули в ответ тонким и звонким сопрано. – Она ведь даже на живого младенца не похожа!
Набравший силу громкий детский плач заставил меня усомниться в словах обладательницы такого шикарного голоса. И резко ускориться, чтобы во всем разобраться самому. Свернув несколько раз в поисках источника звуков, я оказался в одном из основных транспортных туннелей станции. От обычных они отличались тем, что имели высоту потолков около пятнадцати метров, а ширину все тридцать. Вдоль боковых стен этой космической авеню, местами перегороженной неработающим транспортом, шли предназначенные для пешеходов галереи. И именно с одной из них велась пальба по кому-то, залегшему в отдалении и отчаянно ругающемуся под аккомпанемент младенческого воя. Три изящных фигуры столпились у бортика. И хотя вооружена была только одна из них, остальные две поддерживали единственного стрелка азартными выкриками.
– Всем стоять! – рявкнул я и подпрыгнул высоко вверх, используя левитацию. Мощная, но относительно аккуратная телекинетическая плюха повалила всех трех агрессорш с удивительной легкостью. Впрочем, этому имелись рациональные объяснения. Во-первых, мои цели весили от силы килограммов пятьдесят, а во-вторых, даже сейчас перемещались они на высоких каблуках. – Силы безопасности станции! Какого черта у вас тут происходит?!
Ответом мне был дружный пронзительный визг на три голоса. Ну и попытка изрешетить из напоминающего формой автомат оружия, явно слишком тяжелого и неуклюжего для тонких изящных пальчиков. Вот только все тот же телекинез помог мне сначала развернуть дуло в сторону, отправив очередь куда-то в потолок, а потом и вовсе вырвал отчаянно дергающуюся и плюющуюся смертью штуковину из рук владелицы… Или все же владельца? Одетые в обтягивающие фигуры платья личности, бегающие по станции на каблуках, не могли быть однозначно причислены ни к одному из полов. Сиськи имелись, причем вполне аппетитные, размера эдак второго-третьего. А еще косметика, тонкие черты лица и длинные закрученные ресницы. Но в комплект входила и легкая небритость не менее чем трехдневной давности и обильная курчавость открытых частей груди.
– Это чего, блин, такое? – осторожно уточнил я, отходя на пару шагов от подозрительных личностей. Оружие, которое уже почти ткнулось в руки, сразу же захотелось протереть чистым спиртом в целях дезинфекции. И внутрь сей чудодейственной жидкости принять для лечения душевных ран. – Скажите мне, что вы представители какой-то инопланетной расы… Сильно экзотической… И имеющей с людьми лишь случайное сходство!
Лишившийся своего оружия трансвестит заткнулся первым, а потом еще и смог заставить замолчать своих подельников. Он открыл рот и попытался что-то сказать, но я уже перепрыгивал через ограждающий галерею бортик. Теперь меня интересовала исключительно персона, по которой эта уродливая пародия на человека вела огонь. И принадлежит ли громкий детский плач настоящему ребенку. Если да, то я троицу извращенцев вновь приложу Огненным Шаром. И контроль произведу, чтобы уж точно не оставить подранков.
– Не подходи! – грубым голосом рявкнула на меня забившаяся в щель между двумя столкнувшимися транспортными средствами женщина, перерубая каким-то зловещего вида тесаком тянущего к ней когти-колючки дикого флоринита. Лет ей на вид было под полтинник, а вес дамочка имела далеко за центнер. Однако, в отличие от предыдущих недоразумений матушки-природы, идентифицировалась сия особа однозначно. Баба. Из тех, кто коня на скаку остановит и в горящую избу затолкнет. Вместе с седоком, который не выплатил ей алименты за погубленную юность. – Зашибу!
– У вас кровь течет, мадам. Вам в плечо попали дважды, вон хвостики иголок торчат. – Я точечными ударами Огненных Стрел избавил улицу от ближайших кустиков, подтянувшихся на шум стрельбы. – Если хотите, могу закрыть рану. Да и ребенка, кажется, надо успокоить.
Темно-серого цвета коляска, плавающая над землей на расстоянии полуметра, определенно была настоящей. Кукла могла выглядеть как младенец и кричать как младенец… Но вряд ли бы кто-нибудь когда-нибудь создал игрушку, пахнущую как младенец, которому из-за недостатка воды пару дней не могли толком постирать пеленки. А еще у этого маленького парня, ну или девочки, была очень уважительная причина для пронзительного воя. Четыре тонкие, но вместе с тем, должно быть, острые и прочные трехсантиметровые иглы торчали из его летучей колыбельки. Они не смогли пробить насквозь материал, из которого сделали леветирующую коляску, но вполне могли достигнуть ее обитателя.
– Не подходи! – Женщина, очевидно страдающая какой-то формой простуды и потому нещадно хрипящая, выставила вперед свое оружие. Последнее, кажется, представляло собой специальный нож для резки мяса. Из тех, которыми при нужде можно и кости перерубить. Глаза защищающей ребенка дамочки были безумными… С полопавшимися капиллярами и едва не сжавшимися в точку зрачками. Может, она под какими-то препаратами? Это бы объяснило легкую неадекватность и нечувствительность к полученным ранениям. – Убью!
Я с некоторым сомнением посмотрел на свой трофей, до сих пор плавающий в воздухе на расстоянии метра от моего лица.
Пневматическая винтовка «Вышивальщица».
Находящаяся примерно посередине между обычным и спортивным оружием, эта винтовка стреляет миниатюрными иглами. Последние не обладают большим диаметром, быстро теряют скорость, имеют низкую точность, да и вообще так себе….Зато резервуар со сжатым воздухом, являющийся самой сложной частью конструкции, весьма недорог.
Тип: обычное, дистанционное, двуручное.
Прочность: 79 из 100.
Скорострельность: 25/минута.
Емкость магазина: 25.
Физический урон: 15–50.
– Держите. – Я бестрепетно протянул добытое оружие женщине. Да ну его… Магия действует куда убойнее, чем такая игрушка. И запас «патронов» для нее самовосстанавливающийся. А для коротких дистанций вообще имеется меч. – Если соберетесь убивать, с ним как-то сподручнее будет. Кстати, меня зовут Мирдин Ревел. С недавних пор являюсь исполняющим обязанности лейтенанта вооруженных сил планеты Анчар. А вы у нас кто?
Несколько секунд ничего не происходило, а потом покрытый белым соком тесак просто шлепнулся на пол, поскольку трясущиеся пальцы схватились за рукоять пневматической винтовки. А в следующую секунду мама малыша… Впрочем, скорее крепкая еще бабушка, открыла ураганный огонь по галерее, где уже вставшие на ноги извращенцы пытались оперативно смыться. К сожалению, бегать они умели быстро. Видимо, сказывалась большая практика. А еще у женщины немилосердно тряслись руки, а потому иглы летели лишь приблизительно в нужном ей направлении. Решив помочь пожилому человеку, направил вслед бывшему владельцу оружия от души напитанную магической силой молнию. И очень удивился, когда достигнувший обтянутой красным платьем спины разряд электричества рванулся обратно.
Против вас применена способность «Кривое Зеркало»! Незримая Броня рассеяна! Нанесено 12 единиц повреждений. Здоровье: 1463/1475.
– Вот пид… Нехороший человек. Ушел-таки! – только и мог сказать я, слушая удаляющийся перестук каблуков. От более явных и уместных проявлений неудовольствия меня удержало наличие рядом ушей, которым слушать такое еще рано. Тем более, что боли я почти не испытал. Практически весь ущерб приняло на себя рассеявшееся защитное заклинание. Ну а оставшееся заслуживало внимания меньше, чем удар по пальцу молотком. Куда серьезнее напрягало то, что с уменьшением уровня упал и общий запас моих пунктов здоровья. Потянувшись проверить, я с облегчением убедился, что запас магической энергии остался на прежнем уровне в две с половиной тысячи единиц. – Чего они к вам вообще прицепились? – поинтересовался я.
– Решили, что я охочусь за их припасами. Подонки. – Голос женщины дрожал не то от боли, не то от стресса. – Будто мне, самой Матильде Лесшот, есть дело до того барахла, которое они напихали в свои мешки!
– Странно, не заметил у них никаких котомок или чего-то подобного… – озадаченно потер лоб я, бросая взгляд на пешеходную галерею. Судя по манере говорить о себе, а также по видневшимся на пальцах женщины многочисленным перстням с драгоценными камнями, ранее она принадлежала к высшим слоям общества. – У одного было вот это ружье. Второй какие-то штуки вроде кастетов носил, гладких и даже не шипованных. А третий, кажется, и вовсе ходил безоружным.
– У него был пожарный топор. Только он им в меня швырнул, но, к счастью, промахнулся. Вон там он лежит, у пешеходного пандуса. – Матильда махнула рукой в сторону пологого подъема, соединяющего ярусы магистрального туннеля. Там действительно лежало нечто пластиковое ярко-красного цвета и с железным полукруглым лезвием. Но на топор данный предмет походил не очень. Меня больше заинтересовал мешок, краешек которого высовывался наружу из-за бортика пешеходной галереи. Руками в них рыться как-то западло, а вот телекинезом – почему бы и нет? Тем временем женщина подскочила к коляске и принялась обследовать ребенка. – Ооо, нет! Проклятье! Проклятье! Проклятье!!! Как же так?!
Обеспокоенный ее тоном, я осторожно наклонился к коляске, готовясь к худшему и мысленно уже подбирая слова соболезнования и демона, которого призову и пущу по следу троицы извращенцев, но, к счастью, повода вновь обращаться к темным искусствам не обнаружилось. Ребенок выглядел достаточно грязным, жутко недовольным и немного худоватым, но абсолютно точно умирать в ближайшем будущем не собирался. Да, одна из игл пробила коляску как раз в районе его головы и сильно поцарапала лоб малышу. И хотя крови натекло немало, как это бывает всегда при ранениях головы, жизни младенца ничего не угрожало. В худшем случае он обзавелся бы крайне некрасивым шрамом, но и это не наверняка. У растущих детей подобные отметины имеют тенденцию бледнеть и почти полностью рассасываться.
– Вирита надо в больницу! – Разума в глазах женщины, которыми она на меня посмотрела, не было. Только паника, только ужас. Легкий ментальный посыл, которым я попытался ее успокоить, исчез быстрее, чем капля воды, упавшая на горячую сковородку. – Срочно! Или… Вы же маг, верно?! Спасите его, умоляю! Я заплачу! У моей семьи есть счета в галактических банках!
– Вирит – это малыш? Не волнуйтесь, он вне опасности. Видите, кровь уже остановилась? – Я еще раз осмотрел ранку и убедился в правильности поставленного диагноза. И в том, что недолюбливаю маленьких детей. Наверное, по эгоистичным мотивам. Ведь они могут ничего не делать, кроме как есть, спать и играть, а вот мне подобное уже заказано. Ну и еще немножечко за то, что в силу человеческой физиологии человеческие же младенцы не самые чистоплотные существа. – А я хоть и маг, но не целитель. И чары знаю в основном действенные, но слегка грубоватые. Обычный педиатр подошел бы сейчас куда лучше. Да только где ж его сейчас взять? Давайте, доведу вас до эвакуационного судна? Вы же туда направлялись, верно?
– Нет, это слишком далеко! – Женщина вцепилась в леветирующую коляску так, словно собиралась в следующую секунду куда-то улететь на сверхзвуковой скорости. – Отведите меня обратно в госпиталь мистера Сайлза! Он поможет, он все умеет, все!
– Данная частная клиника стоит на балансе станции, – проинформировал меня Диспетчер. – А ее руководитель входил в число патрульных сил планеты Анчар, но вышел на пенсию восемь с половиной лет назад из-за возрастных причин. Соучредителем и главным инвестором учреждения является его жена. Больше никакой дополнительной информацией не владею.
– Обратно? – зацепился я за главное слово в прозвучавшей речи. – Вы там прятались от флоринитов?
– Да, доктор, он бывший военный. Или не бывший, я не уверена… – Женщина пожала плечами. – И госпиталь у него больше напоминает крепость. Весь отсек бронированный, турели и аварийные переборки на каждом углу стоят. Станция может рассыпаться, а госпиталь останется. Понимаете, сын с невесткой погибли, а когда все это началось, я решила, что к порталу просто не протолкаюсь. Ребенка бы обязательно задавили в давке! И потому мы спрятались у мистера Сайлза. Доктор до последнего момента принимал пациентов и впускал внутрь всех желающих. Только после появления штурмовых отрядов флоринитов закрыл периметр и включил осадной режим своего модуля. И лишь сейчас его снял, когда услышал обращение с эвакуационного судна. Меня послали к ним… Договориться о том, чтобы всех вывезли. Я могу оплатить счет за помощь, за любую помощь…
– И они до вас не добрались? – удивился я тому, что агрессивные растения оставили в целости и сохранности такое крупное скопление людей. Пяток приближающихся к нам флоринитов одного за другим взял на себя Магоубийца, который после броска в цель неизменно возвращался назад на манер бумеранга. И притом даже почти без затрат магии. – Как так?
– Флориниты два часа стучали в шлюз и стены. Ну, то есть звуки были, как стук, но на самом деле это взрывались бомбы. Было так страшно! – всхлипнула женщина, определенно не умеющая обращаться с детьми. Иначе зачем бы она стала так интенсивно трясти младенца, что он только еще сильнее разорался? Похоже, ребенок хотел обратно в коляску, пусть даже не очень чистую и слегка окровавленную. – Но, к счастью, внутрь пробиться не успели и отошли, когда появился флот союзников. Сегодня мистер Сайлз услышал передачу военных и послал меня к ним, чтобы попросить помощи. Большая часть раненых не может ходить сама, да и остальные не лучше. У нас не хватает на всех воды, приходилось пить трижды отфильтрованные и прокипяченые отходы и даже физиологический раствор! Зачем я, дура, внука с собой взяла?! Ну вот зачем?!
– Действительно, не самый умный поступок, – пришлось согласиться мне с ее оценкой собственного интеллектуального потенциала. Была бы умной, оставила бы ребенка доктору. И не бормотала бы о своих больших счетах, искушая всех, кто ее слышит, воспользоваться временной слабостью и беспомощностью такого ходячего денежного мешка. Вот интересно, почему этот военный доктор с взрывоусточивым госпиталем сам не пошел за военными? Или хотя бы по связи их не вызвал… Впрочем, мог и вызывать, просто эвакуационный отряд не сунулся в глубь станции, подозревая ловушку. Но если капитану вояк сия дама перечислит два-три годовых оклада, то куда солдатики, на фиг, денутся? – Далеко идти?
– Нет, совсем недалеко, – помотала головой женщина, испугавшись, что неожиданный спаситель ее бросит. С каждой секундой она тряслась все сильнее и сильнее, видимо, сказывались последствия шока. – Я буквально едва-едва отойти от него успела, как на этих троих уродов нарвалась.
– Да вы присядьте… А то на ногах не стоите. – Я оглядел туннель в поисках чего-нибудь, пригодного на роль кресла. – Сейчас попробую найти иглы к вашему новому оружию.
– Но эвакуационный транспорт… – слабо заикнулась дама, продолжая баюкать малыша. – Мы просто улетим…
– Заряженное ружье никогда не бывает лишним, уж поверьте моему опыту, – хмыкнул я, парочкой Огненных Стрел делая из вылезших из какой-то щели двух флоринитов самоходные факелы. – В крайнем случае подарите внуку и сочините историю, как героически вы его защищали! Будет ему чем перед девчонками хвастать, когда подрастет.
Три вьюка лучше всего выдавали изначальную мужскую сущность встретившихся мне извращенцев. Ни одна хрупкая леди, которыми они пытались выглядеть, никогда не будет таскать у себя за спиной груз весом в половину центнера. А уж если и согласится исполнять по какой-то причине роль ломовой лошади, то уж точно наполнит поклажу вещами более ценными и практичными, чем дорогой алкоголь. Конечно, кроме него имелось и некоторое количество личных пожитков… Но я бы лучше окунул руки в кислоту, чем притронулся к найденным кружевным трусам. В конце-то концов, заклятие Незримых Перчаток еще ни одного трезвого алхимика не подвело.
– Виски, джинн, бурбон, водка… – Я откинул в сторону первый рюкзак, будучи очень недоволен его содержимым. Очевидно эта группка выживших, которым лучше было бы нарваться на кого-нибудь большого и страшного, ломанула алкомаркет или винно-водочный отдел. – Бесполезная дрянь. Напиваться здесь и сейчас – то же самое, что играть в русскую рулетку с заполненным наполовину барабаном револьвера. Только смерть придет в более медленном темпе. Хотя, может, доктору его выдать для дезинфекции? Нет, учитывая, сколько у него скопилось народа, за пронос горячительного к уставшим и отчаявшимися людям он меня сам на органы пустит. Или на чебуреки. Смотря в каком именно использовании натурального мяса у его госпиталя будет необходимость.
Второй мешок порадовал меня чуть больше. Помимо разной дребедени там нашелся десяток баночек красной икры. Порода рыбы, судя по буквам, называлась «Галактический Алтус». Однако отличий нарисованной картинки от обычной горбуши невооруженным взглядом найти не удалось. Удачная находка. Сейчас, как никогда, пригодится сытная пища, которая может храниться очень долго и которую даже не надо готовить.
Третий мешок, вернее, вытянутой формы заплечный рюкзак, наконец-то порадовал большой коробкой игл для пневматического ружья и миниатюрным насосом. Еще в нем обнаружились черные свечи, пучки засушенных трав, баночки с подозрительным содержимым, какая-то слегка фонящая магией записная книжка, стопка брошюр о каком-то учении Луча, серебряный ножик, подозрительно напоминающий ритуальный кинжал, и здоровенный позолоченный солнечный диск с хмурым лицом… Видимо, главарь банды извращенцев корчил из себя просвещенного высшими силами и на полставки подрабатывал колдуном. Или ведьмой. Кто там этих уродцев разберет.
– Вы скоро? – с тревогой окликнула меня Матильда. Она по-прежнему не переставала качать внука, но теперь делала это уже менее интенсивно. Во всяком случае, малыш больше не кричал. Видимо, уснул. Или просто устал вопить и теперь копил силы для продолжения концерта.
– Уже иду. – Я кинул ей сначала иглы, а потом насос. – Перезарядите винтовку. Не понимаю, как вы могли отважиться гулять по станции с одним лишь кухонным ножом?
– Я в молодости ходила в кружок боевого фехтования. – Подобранный с пола тесак вонзился упавшему с потолка флориниту прямо в плодоножку. Еще один его приятель медленно полз над ее головой к месту, откуда десантировался предыдущий. Хм, вот почему они так часто нападают сверху. Кусты при желании умеют перемещаться по вертикальным поверхностям. – Отец сколотил свое состояние как флибустьер, он и меня заставил фехтовать. С дикими флоринитами, если их немного, справиться легко! А вот попадись мне десантник или, того хуже, шаротанк… Я уже не столь молода, чтобы надеяться от них убежать. Ладно, давайте пойдем! Вириту нужен доктор!
Дорога оказалась действительно близкой и почти безопасной. Флоринитов на пути нам почти не попадалось. Их концентрация в этом месте станции была даже ниже, чем у четвертого дока. И очень скоро я понял почему. Из бокового коридора, наперерез нам, выполз на максимальной для себя скорости очередной дикий куст, который разительно отличался от своих нормальных собратьев. Его листья пестрели дырами, а кожа-кора была покрыта сплошным ковром серого цвета. Шевелящимся и жадно жующим. Бесчисленные насекомые, напоминающие сантиметровых крылатых муравьев, заживо расчленяли агрессивное растение челюстями, составлявшими не менее трети тела.
– Не бойтесь, это жучки доктора. Их рой входит в систему активной обороны госпиталя. Внутри имеются целые секции, в которых построены ульи, – успокоила моя спутница, когда в руке сам собой зажегся Огненный Шар. – Они не едят мясо. Только флоринитов. Ну, возможно, еще на растения в оранжерее набросятся, но она от нас далеко.
– Какой интересный человек этот доктор Сайлз, – пробормотал я, рассматривая, как торопливо удаляется пожираемый заживо куст. Рой агрессивных насекомых не очень удобный противник. Особенно если достаточно разумен. Можно истребить девяносто процентов мелких тварюшек, но оставшиеся десять рассеются по территории и будут ждать снятия защиты. А потом нападут и цапнут. – Сразу видно, для вашего доктора слово «биотехнология» вовсе не является ругательным.
– Да, он профессионал! – с гордостью подтвердила дама, придерживая плывущую рядом с ней коляску с внуком. – Только… Он не человек. Это ничего?
– Я не расист. – Интересно, к какой расе принадлежит данное существо с медицинским образованием? Скорее всего, эльф. Эти ушастые зазнайки всегда были на «ты» с магией Жизни. И рой специализированных хищных насекомых в оборонную доктрину их лесов вписан в первую строку из классических методов борьбы с инородными захватчиками. – Есть народы, образ жизни которых вызывает у меня отторжение. Но отдельным их представителям данный факт нисколько не мешает оказаться достойными уважения личностями.
Коридор, по которому мы шли, раздался в стороны, открывая закопченное многочисленными взрывами пустое пространство, куда кроме него сходились также еще шесть или семь туннелей. Судя по остаткам грунта по углам, раньше серую и мертвую поверхность тут облагораживали газоном. Сердцем же данной транспортной развязки, очевидно, являлось то, что пряталось за перегораживающими дальнейший проход неимоверно толстыми металлическими створками радикально-черного цвета. Штурмующие выбили в дверях госпиталя топорщащиеся рваными краями кратеры, центральный и самый большой из которых достигал трех с половиной метров в глубину. Однако, чтобы пробиться внутрь, этого оказалось мало. Не знаю, как скорлупа защищала местный реактор, но если она была тоньше, то удивлюсь не сильно.
– Не подходите, – тронула меня за руку Матильда. – Доктор обещал прорастить две-три ловушки перед входом. Чтобы их дезактивировали, сначала надо быть идентифицированным. Так, где же это? Он ведь показывал мне…
Женщина отошла в дальний угол отсека, где еще сохранялись остатки газона, а потом принялась плеваться на пожухшую зелень. Не успел я подумать, что для нервов пожилой леди пережитое стало слишком большим испытанием и она свихнулась, как нагромождение черного металла дрогнуло. А потом с душераздирающим скрежетом створки разошлись примерно на двадцать сантиметров. Но за ними не было видно абсолютно ничего, внутри госпиталя царил непроглядный мрак. Причем даже для магического зрения. Однако нос доносил ароматы множества скученных и немытых человеческих тел, а уши улавливали отголоски встревоженных голосов и чьи-то стоны.
– Матильда, это нормально? – уточнил я, нервно комкая в ладонях огненный шарик. За неимением гранат он почти всегда врывался первым в то помещение, которое приходилось штурмовать. Травка, которую столь своеобразным образом окропила пожилая женщина, слегка зашевелилась при полном отсутствии ветра. Самостоятельно двигающиеся растения с недавних пор вызывали у меня ассоциацию исключительно с угрозой самому стать удобрением для слишком умных и злобных кустиков. – А то выглядит как-то… Подозрительно.
– Ну, я же говорила, доктор бывший военный. Он слегка параноик и все подряд заставил системами обороны и биоидентификации, которые разработали на основе технологий флоринитов, – отмахнулась женщина, бестрепетно проталкивая коляску впереди себя в непроницаемый для взгляда мрак. – Мистер Сайлз! Как хорошо, что вы уже тут! Пожалуйста, посмотрите Вирита!
Громкий плач, раздавшийся тут же, лучше всего остального доказывал хорошее состояние младенца. Больной ребенок так громко и долго не будет орать, если врач своими прикосновениями его случайно разбудил.
– Ладно, в конце-то концов у меня остается еще девяносто восемь попыток исправить ситуацию, – вздохнул я и шагнул в двери госпиталя. Обступивший со всех сторон мрак немедленно очень захотелось попытаться разрезать Магоубийцей на множество мелких и безопасных кусочков. Секунду вокруг царила непроницаемая тьма, а потом она сменилась мягким белым светом множества ламп. В небольшом холле, напоминающем участок парка из-за покрывающих все лиан и расстилающейся под ногами высокой зеленой травы, находились я, Матильда и огромный паук. Уже практически откусивший голову младенцу своими страшными зазубренными челюстями при полном попустительстве спокойно смотрящей на это женщины.
– Засада! – непонятно кому заорал я, одновременно броском меча стараясь снести с люльки мерзкую тварь, дернуть на себя ребенка телекинезом и переместить собственную тушку обратно в коридор на максимальной скорости.
Вы находитесь в зоне воздействия «Поля подавления магии». Эффективность заклинаний, использующих ману умений и псионических навыков, понижена на 85 %.
Из-за внезапно устроившего забастовку дара удалось только последнее. И то не посредством левитации, а банально ножками. А вслед мне уже летела орда насекомых, брызнувших из свисавших с потолка лиан живым потоком. Впрочем, их рой от меня отрезали сходящиеся монументальные створки. Механизм работал быстро, однако недостаточно быстро, чтобы раздавить боевого мага, которому вдруг отказал его дар. Правда, клинок остался внутри клиники, не успев вернуться обратно в бросившую его руку. Ну ничего, ставший частью меня артефакт не потеряется. Верну его, когда как следует подготовлюсь к штурму этого осиного гнезда. Но сначала надо вернуться обратно в док. И выбить из Палковводца нормальное снаряжение и оружие!
– Лейтенант, в чем причина вашего неадекватного поведения? – осведомился Диспетчер, когда я изложил ему ситуацию. От клиники и возможной погони мне пришлось улепетывать на максимальной скорости и без остановок. Флориниты, попавшиеся на пути, вряд ли успевали даже понять, откуда взялся колыхнувший их листья воздушный поток. – Мне кажется, доктор Сайлз не давал никаких поводов для агрессии. Информация не полна?
– Какой еще доктор? – прохрипел я, чувствуя, как легкие пытаются через горло выбраться наружу. Интересно, будь у противника мотоцикл, смог бы он меня догнать? Настоящий боевой маг может обогнать стрелу из арбалета. Главное, чтобы он успел увидеть, как летит она в него. – Не было там никакого доктора! Только куча какой-то генномодифицированной дряни, явно находящаяся в родстве с флоринитами, и паук, который готовился сожрать ребенка!
– Доктор Сайлз не арахноид, он ракообразное круглой формы, – возразил Диспетчер, а после вывел голограмму вскарабкавшейся на люльку твари, которая, при более тщательном осмотре, действительно слегка напоминала краба. Во всяком случае, две миниатюрных четырехпалых клешни выходили из-под его животика вперед. А еще у нее над головой появилась заботливо установленная ИскИном подпись. И издевательская, ведущая сверху вниз стрелочка, в корне отрицающая возможность что-нибудь понять не так. – Кстати, он органически не может употреблять животную пищу. Желудки представителей расы реншелли просто не переварят мясо. А на использование адаптированных технологий флоринитов у официальных медицинских учреждений всегда должна иметься лицензия. Они же наиболее эффективны и доступны для восстановления тел живых существ. Во всяком случае, в нашем секторе космоса. Специализированные медицинские нанороботы из центра галактики их превосходят. Да вот только для массового применения населением они совсем не годятся из-за своей цены.
– Это ракообразное и на самом деле доктор? Не доктор какой-нибудь там ксенологии, а доктор медицинских наук? – уныло переспросил я. – Тогда попробуй докричаться до него по сети и узнай, примет ли он мои извинения.
Обратный путь занял раз в десять больше времени. Мышцы зверски болели! Но хотя бы стоять на пороге не пришлось. Рой среагировавших на атаку насекомых уже успокоили и загнали обратно, а бронированные створки приглашающе распахнули.
– На меня уже далеко не первый раз так реагируют. Я даже привык, – спокойно разговаривал со мной глава клиники, еще не так давно работавший в лазарете патрульного крейсера и имеющий звание лейтенанта запаса. По дороге в госпиталь Диспетчер вывел мне краткую сводку о представителях данной расы, после которой я заподозрил крабообразных реншелли в искусственности происхождения. Слишком уж подходило сочетание эйдетической памяти, позволяющей с ходу видеть внутренности людей, электромагнитного зрения, заменяющего небольшую химическую лабораторию обмена веществ и абсолютной точности движений для игроков, собравшихся отыгрывать во вселенной Нереальности роль медика. А негуманоидность, небольшие размеры, отвратный облик и невозможность использовать наиболее распространенные модели снаряжения наверняка шли в качестве штрафов. Ну, просто, чтобы уравновесить баланс. – По крайней мере, у вас не было дробовика. В предпоследний раз, когда меня сочли опасным хищником, вместо одного-единственного скола на панцире я получил целую дюжину.
Открыта внутренняя локация «Госпиталь доктора Сайлза».
Чудом уцелевшая частная клиника, обитатели которой знают толк в собственной безопасности. Здесь вам могут оказать первую помощь, пришить на место оторванную конечность или даже сделать качественный протез. Но не задаром, поскольку скопившиеся в данном месте выжившие испытывают жесткий дефицит буквально всего.
В настоящий момент напоминающий жителя глубоководного моря доктор цеплялся за одежду одного из своих помощников, выглядящего как классический бомж. Такой же немытый, заросший и в обносках. Вода внутри попавшего в осаду отсека являлась действительно жутким дефицитом. И запасов одежды не имелось. А медицинские дроиды, к которым поступали раненые, срезали ее с пациентов без всякой жалости. Оный субъект отзывался на имя Гарри и заменил удравшую вместе с внуком в глубь госпиталя Матильду. А еще он, похоже, планировал прогуляться со мной до эвакуационного корабля. Иначе зачем бы ему понадобился огромный рюкзак за плечами и потертая кобура на поясе?
– И еще раз извините, – вздохнул я, поправляя покоящийся в ножнах клинок. Магоубийца ударил в хитиновую броню доктора, но… Не пробил ее. Выходцы с планеты, обладающей весьма высокой гравитацией, представители расы реншелли размерами и весом совпадали со средних размеров черепахой. Однако, помимо прочих преимуществ, их панцири с возрастом накапливали в себе отложения разных металлов. И у достаточно старых особей оказывались в прямом смысле слова крепче железа. Правда, из-за ограниченности движений внешнего скелета разумные крабы выглядели довольно медлительными по сравнению с обычным человеком. – Но вы бы хоть одежду носили, чтобы вас нельзя было принять за неразумное существо!
– Не могу, она мне глаза закрывает, – моргнула одна из незамеченных поначалу бусинок, часто натыканных по всему панцирю негуманоидного медика. На его морде, состоящей, казалось, из одних сплошных челюстей, выделенных отдельно органов зрения действительно не имелось. И даже намеков на них. – Людям этого не объяснить, но психологический дискомфорт жуткий. Наша раса, кстати, одежду как таковую так и не изобрела. Сразу перешла на пилотируемых роботов, в кабине которых мы чувствовали себя комфортно. Но единственный имеющийся у нас рабочий экземпляр такого оборудования сейчас у жены. Мой же изъело кислотой, когда я отстреливался от шаротанков и закрывал бронедверь клиники.
– Да, солидная у вас тут система безопасности, – покосился я себе за спину, где вновь были приоткрыты на какой-то метр толстые черные створки. Флориниты, кстати, не дожали обнаружившуюся преграду до конца совсем чуть-чуть. Им осталось пробуриться всего сантиметров через сорок металла, чтобы заглянуть внутрь. И тогда бы растения близко познакомились с роями генномодифицированных насекомых, являвшихся основой местных активных средств обороны. – Сам бы на такую фортификацию никогда не нашел денег.
– Мы даем потомство лишь один раз в жизни. И когда жена сделала кладку тут, пришлось прилагать все свои силы, чтобы защитить это место. Перемещать икринки нельзя, иначе гарантирован целый букет младенческих заболеваний, – пошевелил своими челюстями доктор. Очевидно, таким образом он компенсировал фактическое отсутствие мимики. – Однако на такое количество народа, которое присутствует здесь и сейчас, мой госпиталь просто не рассчитан.
– Я согласую вашу эвакуацию с начальством сразу же, как только смогу добраться до средств связи, – пообещал я. – Не сомневайтесь, ради такого количества народа они все-таки пришлют сюда поисковую партию.
– Да, было бы неплохо, – почесал подбородок Гарри, в данный момент выполняющий для крабообразного инопланетянина роль сиденья. Или насеста. – Хотя жаль, что Матильда Лесшот так и не добралась до эвакуационного транспорта. Она, конечно, взбалмошная особа, но принадлежит к одной из знатнейших фамилий наших имперских соседей. Союзники бы трижды подумали, прежде чем затевать инциденты, которые могли бы затронуть представителей данного семейства. Да и от пары тонн гуманитарной помощи счета их рода не обеднели бы нисколько.
– Ин-ци-ден-ты… – проговорил я по слогам, начиная понимать, что не все так радужно с эвакуационным транспортом. Впрочем, когда и где мне доводилось сталкиваться последний раз с простыми проблемами? – Мне не нравится, как это звучит. И само собой следом напрашивается слово «прецеденты». Были?
– Много раз, особенно в последнее время, – кивнул головой мужчина, едва не стряхнув висящего на его груди доктора. – Патрульные соседей обвиняли в пиратстве наши корабли, захватывали их и не оставляли выживших. Игнорировались призывы о помощи, когда настоящие космические грабители нападали на суда. Пролетали мимо спасательных капсул, оставляя чудом выживших людей задыхаться в пустоте космоса. А их появление в границах нашей системы…
– Его ждали раньше, намного раньше. Патрульные флоты, которые соседи держали на границах, обязаны были прийти на выручку против общего врага в течение двенадцати часов, – щелкнул челюстями доктор, очевидно выражая негодование. – Я знаю, сам участвовал в учениях, где члены нашего военного союза отрабатывали взаимодействие при чрезвычайных ситуациях. Но оба флота синхронно задержались аж на трое суток. За которые флориниты сломали оборону сначала на дальних подступах, а потом добрались и до сердца системы.
– Тц! – цыкнул зубом я, все больше и больше беспокоясь из-за возможной помощи и тех, кто может ее оказать. – Я бы сказал, что это попахивает заговором.
– Смердит, как сдохший мегазавр, – согласился со мной доктор Сайлз. – Кстати, а почему вы не располагаете средствами связи прямо сейчас?
– Повстречался с крупной бандой весьма везучих мародеров. Пришлось оставить им свой скафандр как трофей, – поморщился я. – Кстати, советую проявлять разумную осторожность. Вы правильно делали, что не рисковали высовываться за пределы клиники и хранили радиомолчание. Орбитальный Оплот сейчас совсем не безопасен. И я не уверен, что даже прибывший эвакуационный корабль исправит ситуацию.
В щель между створками сунулся было глупый и неразумный флоринит, однако вряд ли растение успело как следует порадоваться ассортименту найденной им добычи. Из живого ковра травы и свисающих с низкого потолка лиан с жужжанием взлетели тысячи насекомых. Причем, даже навскидку, принадлежали они не менее чем к десятку специализированных видов. Одни имели громадное жало… Или яйцеклад, что было для жертв намного хуже. Другие, вроде уже виденных крылатых муравьев, щеголяли гипертрофированными челюстями. У третьих имелось внушительного вида брюшко, в котором что-то плескалось. Либо яд, либо кислота.
– Я предполагал нечто подобное, – задумчиво проговорил доктор Сайлз, наблюдая за тем, как рой подчиняющихся ему существ прячется обратно. Останки флоринита теперь сложно было найти даже с микроскопом. – Кстати, не согласитесь ли вы проводить к нему Гарри? Он один из немногих, кто имеет шансы выдержать дорогу туда. И, при необходимости, обратно.
– Мне придется идти не с пустыми руками, – улыбнулся заросший щетиной мужик. – Возьму с собой собранные с миру по нитке деньги, ценности, оружие… Посмотрим, не отберут ли их. А если да, то очень интересно, что именно они возьмут и как это сделают.
Дополнено классовое задание «Эмигранты».
Получено дополнительное задание: «Кто в овечьей шкуре?»
Товарищи! К нам могут прийти такие товарищи, которые нам совсем не товарищи! Товарищи, будьте бдительны!
Награда: вариативно. Улучшение отношений с выжившими жителями станции на 15 единиц. Улучшение отношений со всеми членами фракции «Госпиталь доктора Сайлза» на 30 единиц.
Штраф за провал: вариативно. Ухудшение отношений с выжившими жителями станции на 25 единиц, ухудшение отношений с ИскИнами станции на 10 единиц.
– Что ж, не вижу ничего невозможного, – ухмыльнулся я, не собираясь отказываться от подобного предложения. – Доктор, как насчет того, чтобы выделить нам группу прикрытия? Как дела у вас с людьми и оружием?
– Печально. Биооружие, на управлении и создании которого я специализировался во время службы, не может удаляться от своих ульев на большое расстояние. А чтобы хоть один из них перевезти на новое место, понадобятся три работающие грузовые тележки и лабораторное оборудование, которого в открытом доступе нет, – ответил доктор, еще раз щелкнув челюстями. – Мне помогали работать по клинике шесть человек персонала, имевших военную подготовку… Сейчас трое из них едва волочат ноги, еще двое погибли, а последний пропал без вести. Он пытался эвакуировать свою семью, но до закрытия дверей так и не вернулся.
– Есть несколько магнитных и лазерных винтовок, а также один плазменный дробовик. Вот только боеприпасов к ним почти не осталось. В лучшем случае наберется полторы обоймы на ствол. Но даже их вручить некому, – поддержал доктора Гарри. – Выжившие гражданские тоже представлены некомботантами. В том числе и мной, бывшим бухгалтером. Умеющие сражаться пытались пробиться к порталу или отражали атаку флоринитов. Даже леди Матильда по сравнению с большинством из нас первоклассный боец.
– Значит, можно рассчитывать только на себя, – уныло констатировал я, понимая, что и с этого направления помощи не будет. А скорее всего, госпиталь подкинет еще и новые трудности. Надеюсь, хоть опыта за их преодоление отвалят по достоинству. – Ладно, справимся.
– Не нужно быть таким печальным, душка, – нежный бархатный голос, раздавшийся из-за спины, заставил меня вздрогнуть и мгновенно развернуться. Первой мыслью, которая пришла на ум при виде его обладательницы, было намерение где-нибудь уединиться с этой медсестричкой. А второй – разочарование и понимание, что помимо спален расширенной комплектации местная промышленность выпускала еще и больничные палаты класса «Люкс». Причем полный «Люкс»… – Если тебе поцарапают пальчик, то я его вылечу. А сейчас можешь попробовать вкусненький витаминный коктейльчик, который я сделала специально для тебя.
Невысокая, примерно метр шестьдесят пять, фигура целиком состояла из гладкого голубого металла сиреневого цвета. Стилизованный под офисный костюм корпус робота, тем не менее, в нужных местах топорщился весьма заметно. Причем дизайнеры каким-то образом сумели добиться такого эффекта, что при виде всех этих выпуклостей и вогнутостей мужской организм сначала делал стойку… И лишь потом задавался вопросом, а на что именно. Правда, не меньше, чем соблазнительные изгибы, моим вниманием завладел стакан. Простой пластиковый и слегка помятый. До краев полный некой темной пузырящейся жидкостью, сильно напоминающей патентованный очиститель для чайников и растворитель асфальта марки «Кока-Кола». Пустующий желудок буркнул, напоминая о том, что он с голодухи переварит даже гвоздь. И даже то, что теоретически может этот самый гвоздь с течением времени в себя растворить, тоже переварит.
– ИскИн Панацея. Помощник и компаньон доктора. Из той же серии, что и Палковводец, фактически его сестра, – представил механическую девушку Гарри. А потом «громким» шепотом добавил: – Дважды привлекалась к ответственности за использование экспериментальных препаратов на пациентах, не дававших своего согласия испытывать новые методики.
– Ну, законы всегда мешали разнообразным талантам полностью проявить себя, – пожала плечами женщина ИскИн и бросила на меня лукавый взгляд из-под длинных ресниц. – Так, а кто это без спроса тянет мой коктейльчик через телекинетическую соломинку?!
Жидкость с сильнейшим обжигающим горло ментоловым вкусом тонкой струйкой втекала мне в рот. К сожалению, ее оказалось не так уж и много. Смочить горло хватило, а вот приглушить зарождающийся голод – нет. Впрочем, в качестве компенсации за малое количество предложенный мне андроидом витаминный коктейльчик порадовал рядом интересных эффектов.
Иллюзия всезнания. Ваши глаза видят вроде бы все то же самое, но намного четче, чем раньше. И сами по себе подмечают интересные детали. Со слухом, нюхом и остальными естественными чувствами произошли точно такие же метаморфозы. Восприятие +15. До окончания: 4 часа, 37 минут.
Легкоусвояемое топливо. Набор тщательно подобранных стимуляторов помогает организму лучше использовать имеющиеся ресурсы. А заодно несет с собой все самое необходимое для экстренной починки и восстановления запаса сил. Восстановление маны увеличено на 35 %, регенерация жизни на 12 %, накопление усталости снижено на 48 %. До окончания: 3 часа 12 минут.
Сенсорная перегрузка. Из-за резкого увеличения объема поступающей к мозгу информации он стал хуже справляться с нагрузкой. И еще долго будет отходить от подобного шока. Интеллект – 10. До окончания: 12 часов 5 минут.
– Недурно, – оценил я открывшуюся картину воздействий на собственный организм. – Можно прихватить с собой пару бутылочек этого коктейля?
– Он быстро портится. – Общавшаяся через марионетку-андроида электронная дама изменила лицо своей материальной аватары на печальную гримасу. – Но если вы зайдете ко мне, то я найду, чем вас еще можно угостить. А уж если принесете оказавшиеся вдруг в резком дефиците компоненты…
Внутренняя локация «Госпиталь доктора Сайлза» дополнена. Найдено: Лаборатория неорганического алхимика. Питающая искреннюю любовь к искусству разложения, синтеза и трансмутации ИскИн Панацея не имеет возможности лично оценить свои творения, поэтому радушно встретит всех, кого не отпугнут ее эксперименты.
– Вот говорили же мне, не ставить помощником полностью свободный искусственный интеллект. Да еще и с гуманоидной основой психики. Ну ведь предупреждали. – Сложно выражать эмоции, не имея лица как такового. Однако доктор Сайлз справился. – Вот почему я их всех не послушал и вытащил тебя с крейсера, где мы служили?!
– Пойдемте, это у них может быть надолго, – тронул меня за плечо Гарри, снимая с себя негодующего крабообразного медика. Тот от возмущения даже перестал разговаривать человеческим языком, зато начал пахнуть, словно облитая духами помойка. Судя по тому, что остановившаяся на пороге госпиталя металлическая женщина ответила волной не менее сильных ароматов, родной речью разумных ракообразных являлось химическое письмо. – Честно говоря, миссис Сайлз иногда начинает задаваться вопросом, кто именно тут жена доктора. По слухам, она и раньше Панацею ревновала, когда та была всего лишь бортовым компьютером, а уж после того как проф заказал ей несколько автономных шасси…