Вечером Фина концерт на рыночной площади не давала. Хотя туда и пришла лишь чуть раньше, чем на небе зажглись первые звезды. Я ее видел. Издалека. Девушка, завидев радостно машущего меня, развернулась на сто восемьдесят градусов и добралась до показанной Ошем гостиницы с неподражаемой быстротой. Ее не удалось догнать даже черному магу, самые сложные участки трассы банально перелетавшему. Вламываться в номер к очаровательной представительнице племени бардов не стал. Хотя очень хотелось. Какого черта?! Мне казалось, днем у нас получилось наладить некоторое взаимопонимание… Видимо, только казалось.

— Плохая карма осложняет отношения с добрыми персонажами, — хохотнул Алколит, которому я, придя домой, пожаловался на несовершенство мира. Похоже, недоучившемуся медику на ум пришли ассоциации из компьютерных игр.

— У тебя, между прочим, те же проблемы по идее должны быть, злыдень компьютерный, — вздохнул я, разглядывая своих друзей. — Мне сегодня пришлось обойти штук двадцать гостиниц, постоялых дворов, доходных домов и прочих заведений того же толка. Результаты нулевые. Три четверти новых постояльцев либо имеют знакомых по городу, готовых подтвердить их личности, либо без особых проблем соглашаются пройти небольшое магическое обследование, призванное установить их принадлежность к обычным разумным расам. Актуальная проблема — маскировка под людей, как оказалось. Даже замужние женщины вместе со своими супругами не возмущались и с готовностью проходили процедуру.

— А ты умеешь такое делать? — удивился Ярослав. — Мне, например, это не под силу. Во всяком случае, в полевых условиях, пришлось только осмотром ауры ограничиться. Или ты умудрился изготовить и таскать с собой переносную лабораторию?

— Ну они-то не знают, что я такое глубокое сканирование в жизни не проведу, — пожал плечами я. — И радужная русалка, которая где-то рядом, тоже об этом не догадывается. Поскольку во время пассов, сделанных с глубокомысленным видом, меня никто убить не попытался и вообще сильно не нервничал, то вывод только один — ее, ну или его, среди них нет.

— А я просто отлавливал в трущобах всех подозрительно выглядевших личностей и говорил им, что хорошо заплачу за прячущегося в городе монстра или сведения о его берлоге, — хмыкнул Артем. — Столько нового о здешних местах узнал, что теперь на улицу, наверное, буду выходить только в полном доспехе и под охраной десятка телохранителей. Паре самых хороших рассказчиков даже по медяку сунул. За актерский талант. А может быть, и за настоящую информацию. Ну не могли же они в самом-то деле выдумать настолько хорошие истории!

— Поделись, — попросил его Ярослав. — У меня день прошел, как у Виктора, только хуже. В половину хороших мест просто не пустили, в остальных подальше послали без особого документа, подписанного в страже и магистрате. Удача улыбнулась только в трех гостиницах. Там свежих постояльцев не было, и эту информацию скрывать не стали.

— Ну самая интересная новость в том, что, оказывается, в замке барона живет вампир, — начал Ассасин.

— Это где? — уточнил я. — Что-то не припомню такого фортификационного сооружения поблизости. А пропустить его уж точно не мог, не дачный домик все же.

— Ну резиденция последнего местного феодала, — объяснил Артем. — Место, где до сих пор его наследники живут, получающие от магистрата какую-то там символическую плату и имеющие право добавлять к своему титулу гордую фразу «владельцы города Колона». Само строение обвалилось и было разобрано на камни еще лет сто назад, и теперь на его месте просто большой особняк с громадным садом практически в центре богатой части города. Но хоть замка-то нет, остались катакомбы, и именно в них, если верить легендам городского дна, прячется древний кровопийца, некогда и основавший дворянский род, ныне пришедший в упадок.

— Вранье полное, — решил Ярослав. — Во-первых, кровососа в таком месте нашли бы не маги, так церковники. Там храмов Отца Времен и семейных часовен понатыкано, как семечек в арбузе. А самая крупная из них — монастырь нашего старого знакомого Фоула. Да и более того, обитай тут настолько древний покойник, он бы прибрал потомков и власть к рукам, а потом бы не выпустил. А контролировать весь магистрат по причине его многочисленности ни одна подобная тварь не способна. Играть в серого кардинала на протяжении долгого промежутка времени невозможно по той же причине.

— Но рассказано было красочно, — возразил ему Артем. — Я аж почти поверил. Вторая по уровню интереса история — это наличие древнего храма морской богини в гавани, опустившегося на дно вместе со всеми своими неизмеримыми сокровищами. Кстати, а вы знали, что еще недавно, каких-то триста лет назад, она была вторым официальным божеством государства?

— Читали, — подтвердил я. — Тебе бы тоже не помешало. Но, боюсь, мы втроем отнюдь не единственные чародеи в портовом городе, умеющие долго находиться ниже уровня моря без акваланга. А потому оттуда могли вытащить не только все ценности, но даже и все кирпичи. Дорожки на дачах до сортира вымостить, например. Еще есть что-нибудь занимательное?

— Да так, — махнул рукой Ассасин. — Тихая война круга злых ведьм с ковеном поклоняющихся аж трем разным архидемонам чернокнижников, древний дракон, уснувший на ближайшей скале в прошлом тысячелетии, мельник-оборотень, сержант городской стражи, выгнанный из ледяного легиона сослуживцами. Байки, гроша ломаного не стоящие, короче. Но теперь есть шанс, что если кто-то из бедняков заметит кого-то подозрительного, то выследит его, а затем придет к нам и даст магическую клятву в правдивости в обмен на пару золотых.

— Сколько?! — взвился Ярослав. — Да ты с ума сошел! Тратить такие деньги!

— А за меньше искать нечто опасное ни один дурак не возьмется, — пожал плечами Ассасин.

— Да нас просто затопит потоком пьянчуг, наркоманов и жуликов, надеющихся слупить целое состояние за мельком виденную тень, которой на поверку окажется какой-нибудь урод или калека, замотавшийся в обноски! — не успокаивался Алколит.

— Вряд ли, — попытался успокоить его я. — В местном сознании намертво пропечатана истина, что попытка обмануть черных магов заканчивается простой смертью лишь в очень счастливых случаях. И потому откровенных фальсификаторов можно не опасаться. А что до тех, кто просто заблуждается… Сначала проверим, потом заплатим. Если, конечно, виденное ими чудо-юдо нас не сожрет. Но в последнем случае лично мне любые деньги мира будут уже абсолютно безразличны.

Почти всю ночь мы втроем творили артефакт, который я намеревался сделать неким подобием компаса, указывающего на Фину, а заодно и дающего некоторый отчет о ее состоянии. Алколиту сама идея потренироваться в артефакторике, искусстве для нас фактически новом и неизученном, пришлась по душе, а Артема припахали к делу. Ну не было ни у меня, ни у Ярослава навыка ручной работы, в отличие от Ассасина, который наловчился вырезать когтями, являющимися проявлением его магии духа, разные штучки.

В результате на свет появился жуткий гибрид из волшебства и смекалки, который местные чародеи, уверен, приняли бы за скульптуру какого-то чудовища. Возможно, демона. Основу ее составляла грубо раскрашенная в несколько слоев разными цветами маленькая деревянная фигурка отчетливо женских очертаний, в груди которой располагалось несколько волос понравившейся мне девушки. По идее между фигуркой и Финой после всех проведенных ритуалов и прочтенных заклинаний должна была установиться устойчивая связь. То есть поставят девушке синяк — у куклы под глазом появится пятно из фиолетовой краски. Ранят — будет багрянец примерно в том же месте. Убьют — и артефакт окрасится в стабильно черный цвет. Но ни в коем случае не наоборот. Об этом я позаботился специально, внимательно высматривая в книгах пояснения, по которым можно было составить нужную версию чар, не способную даже теоретически повредить объекту, чьи частички тела использовались при создании артефакта.

Кроме как для проявления элементарной порядочности это требовалось для установления на получившуюся у нас поделку следующего элемента: радара. Вернее, сразу трех.

Игла, прицепленная к голове на грубом шарнире и вымоченная в растворенном в кислоте волосе девушки, указывала в ту сторону, где полуэльфийка находится. Точность, правда, была так себе, поскольку в оригинальной версии ритуала предполагалось использовать кровь, но угол градусов в тридцать вещица стабильно держала.

Второе устройство скорее заслуживало названия дальнометра. Нанесенная на спину деревянной фигурки линейка с подвижным ползунком, сделанным из пера, показывала расстояние до девушки в тысячах шагов. От одной до пяти. Хотелось бы, конечно, больше, но тогда нужно было делать работу сначала, а изготавливать еще одну куклу, хотя бы в половину натуральной величины, мои друзья категорически отказались. Работал или нет своеобразный прибор и, если да, насколько точно, было совершенно непонятно. По прямой до гостиницы, где остановилась Фина, видимо, было куда дальше, а потому упершееся в верхнюю планку перышко с места не двигалось.

Ну а третье добавление к артефакту Алколит, немного утомившийся к полуночи неожиданно сложной (ибо требовалось внимательно следить за каждой мелочью) работой, в сердцах обозвал эмпатическим эхолокатором. Выглядело оно как дырявый шарик из воска, прикрепленный к груди фигурки. С его помощью можно было попробовать уловить чувства девушки, если она находилась не слишком далеко. Испытание, проведенное сразу после создания приспособления, показало, что девушке очень хочется спать и немного скучно. Правда, сразу появился вопрос, а почему она вообще не спит.

В общем, три А могли начинать поздравлять друг друга. У нас получилось создать настоящий артефакт, притом весьма сложный, пусть и не слишком умело сделанный. Жаль, недолговечный. Если верить записям, при использовании волос примерно через месяц появятся помехи, а через полтора магическую вещицу можно будет без сожаления сдавать в музей. Или выбрасывать на свалку.

Выспаться нам не удалось. Практически с рассветом пришел Фоул. И Карин. Красноглазые, словно упыри, и в мятой одежде, будто бы побывавшей на самом дне могилы. Злые, как собаки, и оттого похожие друга на друга как родные братья. Наиболее высокопоставленному священнослужителю и сильнейшему магу города, очевидно, очень хотелось кого-нибудь побить. А лучше прибить с концами. И взгляды, которые они бросали в нашу сторону, поначалу сильно сквозили подозрительностью и магией. Даже не знаю, что именно останавливало их от попытки спустить пар, кроме отсутствия настоящего виновника. Может, опасения, что он объединится с троицей недавно живущих в городе черных магов и устроит высокопоставленным персонам города несчастный случай на производстве?

— У нас опять что-то плохое? — зевнув, осведомился я.

— Угу, — синхронно кивнули маг и церковник, а затем Карин продолжил: — Где вы были вчера ночью?

— Удостовериться мы можем? — вторил ему Фоул.

— Да, — спокойно кивнул Алколит. — Но если это войдет у вас в привычку, то мы обидимся и, пожалуй, начнем брать за свидетельство своей невиновности с вас деньги. Так какие у нас проблемы?

— Меня пытались убить, — ответил сильнейший волшебник города с некоторой обескураженностью в голосе.

— Вижу, безрезультатно, — вздохнул Ярослав и, призвав Тьму, добавил: — Но это совершенно точно был не я. И не Виктор с Артемом. А как, если не секрет?

— Во время ужина в окно моего дома влетела стрела из крепостной баллисты. — Видно было, что чародей непритворно взволнован. — Кто-то умудрился прокрасться мимо стражников на одну из башен, развернуть ее и правильно нацелить. И даже почти попасть! Пара локтей не погрешность для стрелы, способной пролететь через полгорода и нанизать на себя рыцаря, как куропатку! Я не настраивал защиту на отражение подобной угрозы! Тогда она бы пожирала просто неприличное количество энергии. Но ведь сейчас же даже не война, а подобные меры безопасности и во время осад считаются излишне серьезными!

— Видимо, кто-то придерживается противоположной точки зрения, — хмыкнул Ассасин. — А вообще меня радует подход этого киллера. Хорошо работает, мерзавец. С выдумкой. Хоть уроки бери.

— Насчет тебя отдельный разговор будет! — буркнул церковник. — Зачем было поднимать панику в трущобах? Да еще не объяснить, что обывателям мало что угрожает? Теперь ее обитатели переворачивают все кучи мусора и проверяют любую щель в поисках затаившегося монстра! Им же никто не сказал, что это всего лишь радужная русалка.

— Ничего, лишним не будет, — заступился за обиженно засопевшего друга я. — Вдруг и правда чего-нибудь найдут.

— Уже, — еще больше насупившись, буркнул отец Фоул. — Не знаю как, но среди толпы нищих, прячущихся на ночь под пирсами, кто-то нашел настоящего упыря. Облава принесла четыре трупа. Все человеческие. Нежить сбежала.

— Хорошо хоть не на вампира в баронских катакомбах наткнулись, — хмыкнул я, припомнив рассказанную вчера Артемом историю.

Церковник, уже открывший рот для дальнейшей исповеди, со стуком закрыл его и подозрительно на нас уставился.

— Это нелепые сплетни, — произнес он чересчур быстро. — Никакого кровососа там нет!

Ой. Взять на заметку. Ночью в одиночку не гулять. Тем более без осинового кола и серебряного меча за поясом. Древняя тварь (а молодняк бы грамотные специалисты быстро вычислили и выкурили из логова, где бы оно ни находилось) на мое излюбленное и, по правде говоря, единственное хорошее оружие — заряд темной энергии — отреагирует начхательски, ибо в немалой степени родственно ему. Но почему Фоул и Карин вообще допускают существование в своем городе немертвого, возможно, даже не одного? Эта пара выглядит довольно хорошо сработавшейся. Взять хотя бы тот случай, когда они нас встречали после призыва гоблинским шаманом Вархеном его божка Ленваху. Или… Они даже вдвоем слабее?

— Да и на тебя, сын мой, донос пришел, — перевел взгляд в мою сторону настоятель монастыря. — Но до того нелепый, что даже смешно. Мол, разорил одну таверну. А она, между прочим, на том же месте стоит, монахи уже проверили. И даже внутри вся обстановка целая. И хозяин проклятым не выглядит. Да и не побит даже.

— Вы его проверьте получше, — попросил я. — Что-то не нравится он мне. Чем именно, не скажу, но интуиция буквально кричит. Или, может, мне его лучше просто проклясть и тем закрыть проблему?

— Не сметь! — без особого, впрочем, энтузиазма, а больше для порядка прикрикнул церковник. — Сам знаю, что человек паршивый. У него вечно всякие пираты останавливаются из тех, которые в город заплывать рискуют.

— А вы их разве принимаете? — удивился Артем.

— Так море же, — пожал плечами Карин, будто извиняясь. — Пойди разбери, кто там на кого напал, если из свидетелей только рыбы и тел для допроса в принципе быть не может. Нет, ну тех, кто не скрывает или слишком наглеет, вешаем, конечно, но многие купцы, если честно, и сами не прочь при случае пощипать встречный корабль. А город-то живет торговлей.

Понятно. Все как у нас дома. Строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. И магия, отлично заменяющая детектор лжи, не панацея против людской природы, требующей при возможности сожрать более слабого и забрать его добро себе.

— Как ловить-то этого морского артиллериста собираетесь? — спросил Артем, вернувшись к первоначальной теме разговора.

— А демоны его знают, — честно сознался Карин, проигнорировав косой взгляд церковника. — Радужные — птицы, вернее, рыбы редкие. Мне их считаные разы видеть доводилось, хоть и живем-то вроде как и по соседству. Собаки след не берут. Призванные магические ищейки тоже, видно, имеется против них у преступника какое-то верное средство. Проверить всех жителей города по очереди просто не получится, он слишком велик, а чародеев мало. К тому же тварь может просто принять облик уже осмотренного человека. У вас еще оригинальных идей нет, вроде той придумки с показывающей следы пудрой?

— Призвать же более могущественную сущность, способную пробиться к цели, несмотря ни на какое противодействие, быстро не получится, — добавил Фоул. — Темных созданий, которые неминуемо жертву человеческую потребуют, я призвать не дам. А ближайший молебен с явлением вестника Отца Времен возможно совершить не ранее чем через четыре дня. Тогда-то на убийцу укажут, но сколько еще мерзостей он успеет натворить?

Значит, и у церковников есть некоторые ограничения на помощь свыше. Полезно запомнить на будущее. Конечно, уверен, при острой необходимости их можно обойти, но до прорыва демонов из преисподней инициатив сверху не будет, а снизу в ситуации, не кажущейся экстраординарной, монахи тоже останутся в привычных рамках.

— Ловля на живца? — предложил Ассасин.

— Отпадает, — возразил ему Алколит. — Откуда мы знаем, на кого этот мститель в следующий раз кинется?

Церковник и маг согласно покивали. Им, видимо, нечто подобное уже и самим приходило в голову.

— Ну если думать, как он, то на убийцу родича, — внес ценное добавление Артем. — Кстати, а кто это? Мы слишком рано ушли, а потому не знаем победителя аукциона.

— Эвелина, — пожал плечами Фоул. — Она предложила на сорок золотых больше, чем Эфистокл, который тоже торговался до последнего.

— А откуда об этом знать русалке? — задумался Ярослав.

— Умирающий собрат наверняка передал родным некоторую часть своих предсмертных мыслей и ощущений, — подумав, решил Карин. — Радужные этой способностью обладают, но применяют крайне редко, так как после каждого ее использования испытывают невероятно сильные головные боли, продолжающиеся, по слухам, месяцами.

Опа! То есть эти существа мало того что метаморфы, так еще и телепаты вдобавок, пусть и не слишком хорошие? Опасные твари. Впрочем, будь иначе, вряд ли бы их выделяли в отдельную категорию среди иных русалок, которые, по правде говоря, вызывают у меня скорее жалость. Слишком уж они зависят от своей среды обитания, вне которой являются просто жалкими уродцами.

— Но сильнейшего алхимика нашего города в ее лавке просто не достать, а наружу она ближайший десяток-другой дней после проведенной процедуры выходить точно не будет, — продолжил чародей. — В лавке, одновременно служащей домом, такая система защитных чар понаворочена, что, если, не дай Отец Времен, к ней когда-нибудь заявится без предупреждения инквизиция, святые братья понесут ужасающие потери. Одиночного же незваного гостя, если он не дракон, вообще испепелит на месте. Воры туда даже соваться перестали лет семьдесят назад, ибо никто из рискнувших просто не выжил. Три поколения чародеев, обживавших строение, постарались на совесть, притом ходят слухи, будто бы дед Эвелины заигрывал в свое время с демонами. Да и помер он странно. В общем, если мститель туда заявится, то разом избавит нас от работы по его поимке.

— Хорошо бы, — согласился с ним Артем. — Но вряд ли такое чудо случится, как бы вы, отец Фоул, ни молились.

— Угу, — мрачно кивнул церковник, — слава о том доме идет громкая, ее лишь полный дурак мимо ушей пропустит. А он на столь изощренные попытки убийства чародеев, одна из которых, к несчастью, удалась, не способен. Кстати, раз уж мы установили, что в Карина стреляли не вы, то, может, скажете, что именно хотели у меня узнать. Про веру. А потом пойду на службу. Вдруг высшие силы все же снизойдут до их смиренных слуг, если те примут на себя дополнительные обеты поста и воздержания от утех мирских.

— В принципе можно, — согласился с ним я, внутренне радуясь, что эта страшная угроза не коснется посторонних лиц, не верующих в Отца Времен. — Мы бы хотели узнать, какую религию ты посоветуешь принять трем черным магам, нежданно-негаданно для себя оказавшимся в здешних краях. Свою не предлагать. Она нам не подходит.

Церковник открыл рот. Закрыл. Побледнел. Позеленел. Покраснел. Ассасин, то ли впечатлившийся его метаморфозами, то ли решивший, будто перед нами находится искомый радужный русал (а чего он вон как окраску меняет, любой хамелеон обзавидуется), аж прибег к своим способностям, превратившись в некое подобие ужасающей статуи из гладкого черного металла. Я порадовался, что рядом с ним никаких хрупких и легко продырявливаемых предметов не было, иначе он бы обязательно уничтожил их появившимися из всех возможных и невозможных мест шипами. А поцарапанная стена, на которую Артем до того опирался, не в счет. Мы все равно собирались ее побелить. Только сначала зашпаклюем.

— Почему?! — вырвался наконец на свободу из перекошенного в гримасе рта крик души истинно верующего священника, чья потенциальная паства по здравом размышлении выбрала иную дорогу.

— Со светом нам не очень по пути, — как бы извиняясь, сказал Ярослав, видимо вспомнив о том, что некогда сам являлся почти образцовым христианином. — И на иные воплощения не торопимся по очень важным для себя причинам. В этом же сила нужна. Много. Или, по крайней мере, большая часть того, что уже есть. Демонам служить не хочется, но если ничего лучше столь просвещенная и находящаяся ближе к Отцу Времен личность, как целый настоятель монастыря, предложить не сможет…

— Друидизм! — выпалил церковник, вероятно, первое, что пришло ему на ум, лишь бы избегнуть превращения трех почти нейтральных, пусть и темных, сильных чародеев в откровенных противников.

— Их же эльфы просто пристрелят, — удивился Карин, которого просьба помочь с вопросом веры если и шокировала, то куда в меньшей степени.

— Обоснуйте, — подумав, попросил я и решил сделать в доме какую-нибудь систему связи. Сейчас бы позвать Лукрецию с парой бутылок вина и закусками, чтобы можно было начать доверительную беседу… Но, увы, заранее такой полезной штукой не озаботился, а значит, на кухню придется идти самому.

Речь церковника свелась к тому, что для друидов, поклоняющихся природе с ее извечным круговоротом смерти и жизни, темные маги являются вполне достойной частью мироздания. Если не наглеют и находятся в относительной гармонии со всем остальным миром, то есть не устраивают глобальных потрясений. Верующие в Отца Времен представителей этой религии считали неверными, но в целом приемлемыми для общения, ибо, во-первых, их постулаты во многом совпадали с содержанием священных книг, а во-вторых, большим количеством паствы те никогда похвастаться не могли по той простой причине, что не стремились к этому. В баронствах их вот только, к сожалению, насчитывались единицы из-за слабой власти и относительной близости к сохранившимся анклавам эльфов. Ушастые же, по уверениям Карина, людей-друидов ненавидели люто, ибо те являлись, по понятиям нелюдей, оскорблением богов. Да и просто лучшими специалистами по борьбе с перворожденными, которым против всех других противников помогали сами леса. А потому человек, поклоняющийся природе, сильно рисковал умереть от белооперенной стрелы в спину. Историю конфликта Древней Империи, некогда сильно сбившей спесь с долгоживущих и тем посеявшей вражду между весьма близкими культами, я пропустил, все-таки отлучившись на кухню.

— Спасибо за интересные сведения, — подытожил Ярослав к моему возвращению, проворно открывая протянутую бутылку и разливая вино по принесенным стеклянным бокалам, найденным в капитанской каюте одного из затонувших пиратских кораблей. Священник к предложенному угощению и не притронулся, а вот Карин начал медленно цедить напиток с явным удовольствием. — А еще что-нибудь можете посоветовать? Отец Фоул, не кривитесь вы так. Вот если бы предусмотрен был вариант, по которому решившему сменить сторону чернокнижнику от щедрот Отца Времен выделялось бы благословение, дарующее примерно то же количество сил, которое у того раньше было, мы бы без разговоров надели на шеи по священному кругу и стали верными сынами церкви. У Салаеша-то, между прочим, такое поощрение имеется.

— Ох, наложил бы я на тебя епитимью за речи поганые, — сбился на какую-то возвышенную речь настоятель монастыря. — Ох, тяжкую. Но не могу. А жа-а-аль.

Последнее слово церковник протянул так сожалеюще, что в нем послышался свист бичей, годы покаяния в одиночной келье и, может быть, даже колесование.

— Коли не хотите и природе служить, то к морской богине на поклон идите, таково мое последнее слово, — продолжил он. — Пращуры наши ей молились, да и сейчас у аристократов из старых семейств по бассейнам алтари найти можно, авось и вас она примет, ежели сразу не утопит. А мы уходим по делам неотложным, некогда нам больше разговаривать.

Карин вздохнул, глядя на вино, от которого осталась примерно половина. Я-то сам в этой кислятине не разбираюсь, предпочитая ей оригинальный виноград, но похожие бутылки в продаже видел по сумасшедшей цене аж в два золотых. А это много. Очень. Вряд ли даже сильнейший маг города таким продуктом может часто себя баловать.

— Зря вы так с ним, — сообщил он нам. — Фоул вообще-то человек неплохой. Только фанатичный малость, что при таком-то церковном чине и неудивительно. Ему подобные расспросы о другой вере, с отрицанием служения Отцу Времен, как удар серпом по самому дорогому для мужчины. А промолчать гордость не позволяет.

— Сам виноват, — не пожелал признавать неправоту я. — Похоже, ему понравилось брать с нас клятву о непричастности к каждому чиху, случившемуся в городе. Ну вчера-то ладно еще, но зачем сегодня было проверять, не мы ли по тебе стреляли?

В ответ волшебник сделал неопределенный жест рукой, натолкнувший меня на мысль, что инициатор подобной идеи вполне может сидеть и перед нами, а не идти спешно на службу или куда там направился церковник.

— Все равно зря, — вернулся он к своей теме. — Уж на что я-то привычный, в царстве Кин с их многобожием и идолопоклонством три года проживший, а и то мне такие разговоры слышать дико. А Фоул теперь вас еще больше будет подозревать во всем возможном и невозможном.

И с этими словами чародей ушел.

— Похоже, мы сваляли дурака, — задумчиво пробормотал Артем.

— Пофиг, — меланхолично отозвался Ярослав. — Не в первый раз. И, думаю, не в последний. Так, ну-ка повтори, что ты вчера говорил о затопленном храме морской богини?

— Да вроде есть такой где-то на выходе из гавани, — пожал плечами Ассасин. — Они изначально строятся только на воде, а этот затонул лет двести назад из-за ветхости. Чинить-то оказалось некому, не только жрецов, но и прихожан к тому моменту уже лет сто как не было. Как я понял, его возвели чуть ли не во времена Древней Империи, когда приплывшие из-за океана люди, ставшие ее основателями, чтили покровительницу морей наравне с Отцом Времен.

— Надо бы об этом хорошенько разузнать, — решил я. — Арт, Яр, собирайтесь. Пойдем букинистов трясти на предмет антиквариата. Не зная брода, соваться в воду глупо. А как все выясним, то решим, поднять ли со дна эту культурную достопримечательность, построить ли на ее месте новую или идти искать друидов.

— Погоди, а как же русалка? — опешил Ассасин. — Мы ее ловить разве не будем?

— Ну почему же, — пожал плечами Алколит. — Если она нам встретится в книжном магазине, то обязательно поймаем. Мы ее собрата не резали, до последнего за него не торговались, и нас много, так что опасность, исходящая от данного мстителя, может быть признана минимальной. Через несколько же дней ее прижучат, если сама раньше не сбежит обратно в море. А искать… лично мне лениво и, признаюсь, немного боязно. Да и возможностей, по правде говоря, нет.

Мы шли по городу, и люди, как правило, расступались перед нами, привычно косясь вслед. У некоторых под одеждой срабатывали волшебные амулеты, реагирующие на нежить и магов, которые увеличили собственные силы путем вытаскивания энергоузлов из трупов. Ничего нового. Кое-кто освящал себя священным кругом. Избранные идиоты, преимущественно молодого возраста, пытались плюнуть вслед. Мы с Ярославом время от времени перехватывали телекинезом выпущенную двуногими безгорбыми верблюдами жидкость и возвращали ее обратно. Ну а поскольку рот к тому моменту уже обычно успевал закрыться, приходилось размазывать ее по физиономиям, даже не требуя денег за импровизированные банно-прачечные процедуры. Все как всегда. Квартал для не верующих в Отца Времен, чьи обитатели привыкли к самым необычным соседям, увы, мал, и пройти его из конца в конец можно очень быстро. Да и богатая часть города, жители которой имеют в своем сером веществе некоторое количество извилин или на крайний случай воспитание, советующее не связываться с темными магами, ограничена еще одной стеной с несколькими воротами и, откровенно говоря, невелика. К тому же там практически нет магазинов, слишком дорога земля, чтобы размещать что-нибудь, кроме резиденций торговцев или дворян. Есть и исключения, вроде лавки той же Эвелины или парочки дорогих ресторанов, но вот книготорговля, увы, к ним не относится, и потому трем А пришлось спуститься к рыночной площади, на самом краю которой притаился незаметный на первый взгляд выступ, являющийся на самом деле обиталищем букинистов.

«Чердак, улетевший с крыши в подвал и не вернувшийся обратно», — в очередной раз пришла мне в голову мысль, когда мы спускались по недлинной лестнице, уводящей в глубь земли, минуя пять распахнутых дверей. Со стороны магазин действительно напоминал такой архитектурный казус. Лишь небольшая вывеска «Погребок далекой мудрости», прицепленная к стене слева от входа, могла намекнуть на истинное предназначение постройки. Маленькая будка с низеньким проемом, окрашенная облупившейся синей краской, а внутри крутой спуск и несколько почти герметичных переборок, защищающих ценное содержимое. Первые три имели на себе некоторые следы грубого взлома, в виде царапин и выделяющихся цветом петель, явно поставленных недавно, но в глубь хранилища знаний грабители если и забирались, то очень давно.

— Добрый день, — приветливо улыбнулся нам вскакивающий с продавленного и кое-где подранного большими когтями кресла продавец, возможно, единственный человек в этом городе, который был рад видеть трех черных магов, поселившихся в этих краях. Невысокий, молодой и весьма косоглазый парень, на чье плоское лицо буквально просился штамп «Сделано в Китае», и сам являлся чародеем. Причем темным. Свободным, а не состоящим на службе церкви. Не слишком сильным, но… Очевидно, Шинцо, а именно так звали полукровку, родившегося от иммигранта из царства Кин, был рад хоть каким-нибудь коллегам, способным сместить вектор общественного внимания, выражающегося в погромах и проверках, с него, его матери (обладательницы на диво лошадиного лица и некоего таланта) к волшебству и двум младшим сестрам. Ну и еще за свое недолгое пребывание в этих краях мы успели оставить у лучшего книготорговца окрестностей целое состояние в виде более чем четырех десятков золотых монет.

— Он мог быть и лучше, — вздохнул я, рассматривая полки, на которых все так же сиротливо стояло около полутора сотен книг. Примерно на четверть тома состояли из трактатов, посвященных военному искусству. Еще двадцать пять процентов отдавалось заметкам путешественников в разные дальние края и описаниям мест и вещей, которые они видели. Оставшиеся фолианты делились почти поровну на сборники стихов и баллад, церковную литературу и учебники по началам грамотности, счета и истории. В общем, ничего ценного на виду торговец не держал, пряча действительно интересные труды в хорошо охраняемых недрах подземного жилища.

— Хорошая кошечка. — Артем потрепал по загривку невысокую в холке, но очень толстую, будто бы беременную черную пантеру в шипастом ошейнике, прикорнувшую поверх коробки, заполненной бессмысленным на первый взгляд мусором. Камни, веточки, обрывки бумаги и корешок какой-то книги. Зверюга зевнула, обнажив алую пасть с молочно-белыми клыками, и с превосходством оглядела гостей, приоткрыв один желтый глаз, в котором имелось сразу два вертикальных зрачка. Переселенец из царства Кин, который построил этот подвал, а позже умер от банальной старости, успев, сделать аж трех наследников, являлся неплохим бестиологом. И после его смерти созданные твари, лишь отдаленно похожие на больших кошек, не прекратили служить потомкам своего господина, являясь смертоносными и грациозными стражами их жилища. Где скрывалась товарка этой желтоглазой, оставалось большим вопросом. Но, уверен, в случае необходимости она появится здесь со скоростью пули, чтобы защитить Шинцо.

— Что у вас есть по божеству, известному как морская богиня, и о тех, кто ей служит? — перешел сразу к теме Ярослав. — Желательно только достоверные факты, а не голословная теория.

— Три сборника легенд, где среди прочих упомянуты интересующие вас вопросы, несколько баллад, достоверность невелика, но и полной ложью вроде бы не являются, — моментально ответил продавец и ненадолго задумался. Его преимуществом перед другими двумя конкурентами, осуществляющими книготорговлю в Колоне, был не богатый ассортимент — у одного из них книг имелось несколько больше, не низкие цены — по этому показателю полуазиат вообще лидировал, а воистину энциклопедические знания. Во всяком случае, в отношении своего товара. Возможно, парень и не мог цитировать каждый из продаваемых томов с любого места, но, без сомнения, внимательно прочитал их все. А после не стеснялся пересказывать покупателям их содержание, о котором авторы и переписчики, увы, задумывались крайне редко. И пока он ни разу не обманул, подсунув ненужную или содержащую откровенную чушь книгу. Во всяком случае нас. — Еще могу очень быстро достать сегодня же копии нескольких свитков от известных богословов, где приводится разборка тех или иных аспектов этой почти исчезнувшей веры священниками Отца Времен. И довольно подробное и правдивое жизнеописание известного в древности пирата по прозвищу Борода Волн, бывшего рьяным почитателем божества океанов. Краткая версия. Полная состоит из шести томов и в моей лавке отсутствует, но есть в частной библиотеке одного из храмов города. Мои сестры за четыре золотых готовы ее переписать в течение трех суток.

Мнения самих девушек он не спросил. Впрочем, за такие деньги они, уверен, работать будут отнюдь не в одиночестве. Наймут еще десяток грамотеев, которые сменяться будут по четыре раза в день, но управятся в заявленный срок.

— Видно, действительно выдающаяся личность, — удивленно пробормотал Артем. — Шесть томов!

— Скорее крайне тщеславная, — поправил Шинцо. — Записи его вел личный раб-хронист. Первоклассный, хочу заметить, профессионал.

— Это отлично, — расплылся в улыбке Ярослав. — Можем мы пока ознакомиться с тем, что у тебя уже имеется?

Это был еще один плюс «Погребка далекой мудрости». В отличие от других книжных лавок, здесь товар давали полистать. И не начинали скандал, если прочитывалась не пара строчек, а страница-другая. Правда, за подобную услугу брали плату в пять серебряных монет, но для нас она была чисто символической.

— Разумеется, — с какой-то неестественной улыбкой кивнул хозяин заведения. — Но не бесплатно.

— Такса обычная? — уточнил я, уже потянувшись за кошельком.

— Если позволите, то нет, — последовал неожиданный ответ. Шинцо откровенно нервничал и мял в руках какую-то подозрительную деревянную палочку, щедро украшенную складывающейся в иероглифы резьбой. — Мне не нужны деньги. Точнее, серебро от вас и за свои книги.

— Чего же ты хочешь? — уточнил с интересом Артем, присматриваясь к небольшому корешку — судя по надписи, сборник по начальным методикам наиболее распространенных боевых искусств царства Кин. Авторство некоего Шиа Хона. А перевод, вероятно, отца хозяина заведения. Или кого-то из его близких.

— Поединка! — выдохнул темный маг.