— Как думаешь, сколько это может стоить? — Доброслава крутила в руках то, что некогда было громадным фолиантом. Однако потом до него добрались влажность и, кажется, крысы. Правда, следы от зубов на уцелевших страницах были слишком большими для обычных грызунов, ну да мало ли какие мутанты могли водиться в заброшенном городе… — Похоже на какую-то энциклопедию. Только картинки странные, я даже и в толк не возьму, что это такое. Вроде какие-то чертежи, но я никогда и близко не видела ничего подобного. Разве только на магические печати отдаленно смахивает…

— Ты смотришь на схемы молекул разных химических элементов. Видел как-то почти такие же рисунки в одном учебнике… — Олег не стал уточнять, что данный факт имел место быть еще в средней школе его родного измерения. В этом мире таблица периодических элементов и прочие нужные для создания развитой промышленности знания запросто могли оказаться суперпуперсекретными сведениями, за ознакомление с которыми без лицензии алхимики живьем растворяют в кислоте. — С точки зрения археологии она может оказаться бесценной. Однако до цивилизации мы эту рассыпающуюся на части древность фиг дотащим, а тот же Бессмертный не даст за нее и медяка.

— Тогда в огонь. — Оборотень швырнула потрепанный фолиант в негромко трещащий на полу костерок, где уже догорало несколько книг, которые напарники не сочли ценными или просто не сумели распознать. Олега слегка коробил факт такого варварства… Но огонь им двоим сейчас требовался намного больше, чем вся древняя мудрость и перенесенные на бумагу знания. Только он мог дать им шанс на выживание, и в зоне досягаемости имелось не так уж много предметов, которые могли гореть. — Ох, от этого дыма становится тяжело дышать. Думаю, еще чуть-чуть, и мы просто задохнемся.

— Рано или поздно это все равно бы случилось… — пожал плечами волшебник, стараясь направлять огонь так, чтобы тот не растрачивал жар попусту в окружающее пространство, а облизывал левый нижний край здоровенной каменной плиты. — Объем помещения, где мы очутились, очень велик… Но он конечен.

После захвата той добычи, которую успели намародерить гноллы, Олег и Доброслава принялись разбирать устроенный ими завал. Бессмертный принимал свежие тела псоглавцев, может, и не по цене серебра, но все равно довольно задорого. Большая часть подчиненной ему нежити находилась не в самом лучшем состоянии: некромантия могла многое, но не существует во Вселенной силы, способной полностью отменить энтропию и износ. Ради поддержания своих то ли слуг, то ли инструментов в приемлемом состоянии разумный артефакт тратил просто неприличное количество энергии, которой без труда нашел бы более устраивающее его применение. Раскидать в стороны несколько тонн камней напарникам виделось куда более легким способом заработка, чем поиск древних артефактов или выламывание из стен энерговодов. Однако уже спустя пару часов уборки мусора они с удивлением обнаружили, что выбранное ими здание с громадным подвалом имело еще один уровень. Просто раньше вход в него был тщательно скрыт, а сейчас упавшие с большой высоты камни слегка погнули замаскированную под деревянный пол крышку люка. С помощью лома, голема и такой-то матери напарникам удалось преодолеть сопротивление древней преграды и обнаружить узкую винтовую лестницу, куда ракообразная машина пролезла бы исключительно по частям. Спустившись по ней, они обнаружили вытянутое в длину помещение, которое толком и не успели обследовать. Помешали две вертикальные каменные плиты, перегородившие и выход, и проход в дальнюю часть потайного подземелья. Причем прилегали они к стенам настолько плотно, что вряд ли пропускали воздух.

— Думаю, хватит, — оценил Олег степень покраснения камня, в который напарники уже успели углубиться сантиметров на пять, а потом аккуратно потушил огонь, стараясь причинить как можно меньше вреда драгоценному топливу. — Морозь!

— Эй, это проще сказать, чем сделать! — Возмутилась кащенитка, но тем не менее протянула руку к источающей жар плите, остановив пальцы лишь в нескольких сантиметрах от раскаленной поверхности. И от той немедленно повалили клубы пара, поскольку оборотень напрягала весь свой не слишком великий дар, пытаясь охладить перекрывающую доступ воздуха преграду. Вообще-то Доброслава больше специализировалась на управлении водой, чем на криокинезе, но даже с магией жидкость резала и колола не слишком хорошо. Требовались немалая сила и мастерство, чтобы при помощи волшебства имитировать струю под большим давлением, способную резать металл. А вот заморозить наколдованную лужицу, получая вполне годящуюся для боя сосульку, в зависимости от формы служащую стрелой или метательным лезвием вроде сюрикена, кащенитке было вполне под силу. Правда, сейчас ее талант использовался в несколько других целях, ну да принципиальной разницы в этом плане не имелось. — Фух, проклятье, тяжело! И горячо!

— Терпи, иного выхода у нас нет. — Олег набросил на девушку чары обезболивания, чтобы та не отдернула случайно назад обваренную конечность. Справиться с ожогом потом было намного легче, чем найти какой-нибудь иной способ обеспечить приток кислорода сейчас. Счастье еще, что в пространстве ловушки оказался достаточно большой объем, чтобы они могли дышать как минимум полчаса или около того, и парочка книжных шкафов, послуживших источниками топлива. Да и опускающиеся плиты явно нужны были не для того, чтобы раздавить непрошеных гостей, а чтобы их задержать. Вряд ли хозяин поместья страдал излишним гуманизмом, скорее уж он не хотел однажды пасть жертвой случайного срабатывания охранной системы. — Только одновременное сочетание жара и холода может сделать эту штуку достаточно хрупкой, чтобы мы сумели ее разбить. В противном случае нам не хватит и суток, чтобы процарапать плиту!

Обычный человек вообще бы никогда не сумел этого сделать. Просто силы не хватило бы. Но чародей-целитель и оборотень в случае необходимости могли бы поднять груз в несколько раз больше собственного веса или ударом кулака пробить кирпичную стену. Пусть даже им потом и пришлось бы регенерировать порвавшиеся связки и разбившиеся кости. А инструменты, которыми они вели раскопки, делались из сплавов, полученных по гиперборейским технологиям. Олег не знал точно, как в Кащеевом царстве получали и называли использованный им материал, но подозревал, что тот как минимум наполовину состоит из титана. Да, возможно, такое использование сверхпрочного металла могло считаться расточительством, но в долгосрочной перспективе подобная надежность вполне могла окупиться. В конце концов, алюминиевая втулка прослужит намного дольше и выйдет из строя лишь в случае исключительного форс-мажора, если делать ее из добротной каленой стали…

— И-раз! И-два! И… Есть?! — Неожиданно для самого Олега лом, которым он с размаху стучал в подвергшийся резкому перепаду температур участок плиты, выбивая каменную крошку и маленькие осколки, провалился в пустоту. Это случилось настолько внезапно, что волшебник потерял равновесие и едва не упал. Чародей подвигал своим инструментом взад-вперед, чтобы удостовериться в том, что он не выдает желаемое за действительное, однако, похоже, никакой ошибки не было. Заблокировавшая напарников плита имела всего-то около десяти сантиметров толщины и теперь оказалась пробита насквозь. Правда, пока в отверстие удалось бы просунуть лишь пару пальцев, ну да это Олега не сильно расстроило. При наличии достаточных запасов кислорода расширить дыру до такой степени, чтобы туда получилось протиснуться, расхитители древних руин сумели бы, рано или поздно, и голыми руками. — Доброслава, глянь! Сейчас подсвечу.

— Да убери огонь! Я и без него отлично чую свежий воздух! — облегченно рыкнула девушка, приникнув к развороченному участку плиты и жадно дыша. Вообще-то атмосфера подземелья раньше вызывала у кащенитки лишь приглушенное бурчание и жалобы на мерзкие запахи, но, видимо, пребывание в герметичной ловушке сильно уменьшило капризность оборотня по отношению к содержанию вредных примесей в окружающей среде. Вот только сделав несколько торопливых жадных вдохов, девушка внезапно забеспокоилась. — Мм… Олег… Он слишком уж чистый.

— В смысле?.. — насторожился волшебник, который после первой сработавшей ловушки теперь ожидал от потайного подземелья любой подлянки.

— Ну, не воняет теми дохлыми шакалами, которых мы убили. Вернее, воняет, но очень-очень слабо. Будто они где-то далеко, и нас с ними несколько дверей разделяет. Вместо их вони из дыры идут другие запахи, которые не нравятся мне еще больше. — Доброслава весьма забавно дергала носом, пытаясь различить мельчайшие детали улавливаемых чутким обонянием оборотня ароматов. — Знаешь, кажется, мы с тобой слегка ошиблись. И продолбили не ту плиту, которая ведет к выходу, а ту, что блокирует путь в глубину подземелья.

— М-да… — только и мог на такое сказать Олег. — Ну, бывает. Поддались панике, слегка ошиблись с направлением… Пошли тогда противоположную стенку ломать.

— Тебе не интересно, что там? — удивилась Доброслава, наконец-то отрываясь от отверстия, через которое внутрь пробивался свежий воздух. Ну, относительно свежий во всяком случае.

— Интересно, — не стал спорить Олег, — но прежде чем идти на разведку дальше, лучше бы мне все-таки пересилить себя и поднять парочку зомби на роль миноискателей. Мало ли что…

— И то правда, — согласилась с ним девушка. — А еще — давай слишком большие дыры в плитах делать не будем? Чтобы если за нами какая-нибудь тварь погонится, то мы бы в них протиснулись, а она нет.

— Очень здравая мысль, — одобрил рациональное предложение волшебник, подозревающий, что одной-единственной ловушкой система безопасности потайного подземелья не ограничивается. Ведь если прятали — значит, было что! И вряд ли проделавший столь масштабную работу человек поленился бы применить дополнительные меры сохранения своих секретов или ценностей.

Ожидания Олега оправдались… частично. Магические ловушки в обнаруженном ими помещении действительно имелись. И много. Вот только никакого неугасимого огня, незримых лезвий, гравитационных ударов или иных разрушительных заклинаний он так и не увидел. Первый поднятый им зомби оказался опутан множеством веревок, свою жертву крепко зафиксировавших, но ничего ей не сломавших. Второй увяз в полосе чего-то среднего между жидким битумом и суперклеем. Третий почему-то шагал на месте и никак не мог сдвинуться вперед или назад. Четвертый провалился в небольшую яму, стенки которой оказались достаточно мягкими, чтобы проминаться от его движений.

— Может, это полоса препятствий такая?.. — озадачился Олег, наблюдая за трепыханиями пятого мертвого псоглавца. Того облепила взявшаяся из ниоткуда грязь, заставившая зомби рухнуть под собственной тяжестью. К счастью, у волшебника с собой было еще два немертвых «миноискателя». Он еще после третьей ловушки сообразил, что водить покойников по одному будет слишком долго. — Ну, для учеников там или для себя, чтобы форму поддерживать?

— Слишком хорошо спрятано и слишком богатая тут обстановка. — Доброслава кивнула на нишу в стене, где стояла отлично сохранившаяся мраморная статуя обнаженной девушки. На взгляд чародея, натурщицу скульптор себе выбрал неудачную. И ноги коротковаты, и грудь маловата, и животик в наличии имеется. С другой стороны, может, тот просто любил реализм? — Скорее у владельца поместья были маленькие дети, которые благодаря общей с ним крови могли пролезть куда не надо. И лазили… У одного из наших старейшин так сын в прошлом году погиб, когда попытался зачем-то в мастерскую отца зайти.

— Не исключено, конечно, ведь, насколько я понимаю, Бессмертные не давали обета безбрачия. — Олегу на глаза попалась лишь слегка покрытая пылью фреска, изображающая сначала сценку охоты сатира за нимфами, а потом и последствия поимки самой нерасторопной из них. — А мы находимся прямо под дворцом одного из правителей города. И интуиция подсказывает мне, что отнюдь не для слуг или технических надобностей строилось это подземелье. Может, и Сердце где-то рядом?

Спустя еще несколько десятков метров и пяток относительно аккуратно обезвреженных зомби, ни один из которых в результате срабатывания ловушек серьезно не пострадал, напарники вышли к помещению, являющему собой нечто среднее между бассейном и лабораторией. В занимающем не меньше десятка квадратных метров открытом резервуаре плескались сразу две жидкости, удивительным образом не смешивающиеся между собой. Левая его часть оказалась занята кристально чистой водой, открывающей вид на дно емкости и пребывающей в абсолютной неподвижности. А справа темнела черная маслянистая жидкость, вязкая даже на вид, ежесекундно колыхающаяся мелкой рябью. На довольно высоком бортике с той стороны, где плескалась непонятная жижа, стояли шесть полых колонн зеленого цвета, внутри которых виднелись какие-то силуэты. От этих странных конструкций вниз отходили трубы из прозрачного материала.

Вдоль стен, лишенных разного рода украшений и бывших утилитарно гладкими, разместились столы с разложенными на них инструментами, сделанные из золота и драгоценных камней магические печати и несколько шкафов с книгами. Увы, последние сохранились из рук вон плохо. Половина обрушилась вниз и сгнила полностью, вторая просто обросла плесенью сверху донизу. Даже те фолианты, которые напарники сожгли, попав в ловушку, сохранились на порядок лучше. По всей видимости, наличие открытого резервуара с водой создало в помещении излишне влажную атмосферу, что способствовало росту микроорганизмов на каждом доступном кусочке органики.

— Это нефть? — Доброслава с сомнением принюхалась к тому содержимому бассейна, которое изнутри явно что-то помешивало. Во всяком случае, ничем иным не получалось объяснить небольшую рябь, бегущую по поверхности не смешивающихся друг с другом жидкостей. — Зачем кому-то могло понадобиться столько основы для зажигательной смеси?

— Из нее еще можно делать лекарства, пластмассы, прочую дребедень… — Олега, в отличие от напарницы, больше заинтересовали зеленоватые колонны, оказавшие чем-то вроде автоклавов для выращивания гомункулов. Во всяком случае, какие-то существа там сейчас плавали в окружающей их со всех сторон жидкости, через которую время от времени пробегали пузырьки не то кислорода, не то еще какого газа. — Углеводороды вообще довольно универсальное сырье.

— Пфе, какая омерзительная гадость! — только и сказала Доброслава, перехватив взгляд Олега и принявшись рассматривать содержимое темно-зеленых колонн. Хотя материал, из которого они были сделаны, и несколько смазывал цвета, но тем не менее содержимое столь необычных сосудов удавалось рассмотреть в мельчайших деталях. Им были люди… ну или то, что должно было стать людьми. Вот только даже полному профану в магии и биологии одного взгляда на них хватало, чтобы заподозрить наличие серьезных дефектов у данных существ. — Не понимаю, зачем кому-то потребовалось так тщательно прятать этих отвратительных уродцев…

Ближайший к напарникам резервуар содержал практически обычное тело мужчины средних лет с гладко выбритой головой… Если, конечно, считать обычным наличие у одного человека сразу трех лиц. Одно располагалось на положенном природой месте, второе проросло на середине груди, третье вытянулось на полметра и размазалось по деформировавшейся коленке левой ноги. Вполне возможно, их было больше, просто остальные находились с тыла, и напарники их не видели. Обитатель соседней емкости мог бы посрамить осьминога количеством своих конечностей, ибо тех у него насчитывалось не меньше пары десятков. Причем иногда они даже ветвились, и на конце выходящей откуда-нибудь из живота руки могло иметься по два-три кистевых сустава с произвольным количеством пальцев. Третий бак вообще оказался целиком заполнен темными нитями, в которых целитель не с первой попытки смог опознать волосы, видимо выросшие на теле гомункула сразу везде и в очень больших количествах. Обитатель четвертого был наиболее человекообразным, небольшие жабры на щеках и перепонки между пальцами — не в счет. Пятый резервуар содержал тело с явными диспропорциями, у которого гипертрофированная голова оказалась больше туловища. Ну а в последнем из сосудов вообще плавал один только скелет, на котором лишь кое-где виднелись мягкие ткани.

— Мне кажется, у хозяина дворца для этого существовали вполне эгоистичные мотивы. — Олег постарался абстрагироваться от уродства заключенных в баки существ и практически сразу отметил определенное сходство между ними. Пожалуй, если бы не дефекты, бывшие сугубо индивидуальными, они и вовсе оказались бы неразличимы. — Присмотрись, перед нами явно клоны. Причем не похоже, чтобы мутации оказались вызваны нарушениями хромосомного набора или изменениями состава питательной среды: слишком уж разнонаправленные у них векторы.

— Что?.. — посмотрела на него с недоумением кащенитка. — Говори по-человечески, я тебя не понимаю.

— Это тела одного и того же человека, идентичные друг другу. Вернее, обязанные быть идентичными, но под воздействием проклятия или чего-то похожего превратившиеся в разную дрянь. — Олег догадался, что оборотень про клонирование никогда в жизни не слышала. В конце концов, вряд ли образование, получаемое на дому в поселении сибирских язычников, включало в себя углубленную биологическую программу. — Их в этих банках не законсервировали. Они выросли там, причем не из состояния зародыша, а сразу взрослыми. Ну или были синтезированы, что тоже вариант.

— «Синтезировали», это значит «сварили-сделали»? — уточнила Доброслава, старательно наморщив лоб. — Но как такое возможно?!

— Ну, не скажу, что элементарно… Однако теоретически ничего совсем уж невероятного в данном процессе нет. Физическая оболочка человека большей частью состоит из кислорода, водорода и углерода. То есть тех веществ, которые заполняют бассейн. Еще есть некоторое количество кальция, железа и других химических элементов, однако в процентном соотношении их доля относительно невелика. Думаю, нужное вполне можно отфильтровать из жидкости или трансмутировать на месте, энергии для этого потребуется не столь уж и много…

Олег невольно перешел на волшебное зрение, чтобы оценить потенциал найденной техномагической установки по клонированию. И практически «ослеп», после чего поспешно вернулся к обычному способу восприятия мира. Схожие ощущения чародей испытал бы при попытке взглянуть на солнце в телескоп без светофильтра.

— Конечно, остаются вопросы энергетических структур. Но, думается мне, данные проблемы тоже более чем решаемы. Во всяком случае, я точно знаю об успешных случаях пересадки органов от одного близнеца к другому. И никакого отторжения не возникало, организм принимал чужую часть тела со всеми ее аурными оболочками за свою собственную. А ведь истинные близнецы по сути те же клоны, только, если можно так выразиться, естественные. Появившиеся на свет в результате разделения плода на ранних стадиях формирования ребенка в утробе матери.

— Ну ладно, пусть это клоны, — Доброслава перевела взгляд на занимающий большую часть помещения бассейн и высящиеся вокруг него сосуды, — но что они тут делают?!

— Гм… ну вообще-то это мы здесь гости. А они тут живут, хотя скорее существуют. Ну или ожидают момента, когда начнут проявлять свою активность. — Олега изрядно позабавил возмущенный тон девушки, похоже уже мысленно вообразившей себя законной хозяйкой разрушенного дворца со всем его содержимым. — И знаешь, нечто похожее на таких мутантов я уже видел. Тогда, когда Бессмертный нам показывал свою неудавшуюся попытку самоубийства, прерванную его создателями.

— Ты думаешь? — Доброславе гипотеза целителя явно не показалась актуальной. — Да нет, вряд ли. Те чудовища, в которых превратились правители города, хоть и выглядели отвратительно, но все же смотрелись несколько лучше.

— Возможно, процесс их возрождения теперь идет с еще большими ошибками: не забывай, мы смотрели запись событий, произошедших сотни лет назад…

А вот Олег чем дальше, тем больше утверждался в собственной правоте. Ну кто бы еще мог отгрохать такое помещение под разрушенным дворцом, кроме хозяина «жилплощади»? Да и мягкость ловушек на пути сюда объяснима. Видимо, древний чародей подозревал, что может после своего воскрешения утратить часть возможностей или ясность мышления. Смерть — это вам не шуточки, пусть даже для некоторых она и обратима. Вот и использовал хозяин поместья вместо убийственной магии способы относительно мягкого обезвреживания нарушителя. Видимо, рассчитывал, что отлежится несколько часиков и придет в норму, ну а потом ему хватит небольшого усилия мысли, чтобы освободиться.

— Или вышедшее на свежий воздух тело по пути до дворца успевало избавиться от самых неудачных мутаций; не забывай, с какой скоростью бурлила их плоть. А может, просто оживают наименее поврежденные клоны, а откровенно нежизнеспособные тела с течением времени утилизируются.

— То есть возрождение Бессмертных заключается в том, что вместо испорченного тела их души занимают его копию? — Доброславе, может, и не хватало фундаментального образования, но дурой она совершенно точно не была. — Нет, не сходится. У наших старейшин нет ничего подобного этой комнате. И они воскресают после гибели, пусть и ограниченное число раз.

— Напротив, это лишь дополнительное подтверждение моей теории. Просто у них осталась методика переселения души в подходящее ей по всем параметрам тело, но оказалась потеряна возможность поставить их изготовление на поток, — возразил ей Олег, в голове которого к настоящему моменту под влиянием логики и интуиции сложилась уже довольно цельная картина. — Помнишь, я говорил о близнецах? Для опытного целителя нет ничего сложного в том, чтобы заставить плод разделиться на несколько жизнеспособных частей, вырастающих в абсолютно одинаковые организмы. Просто воздействие должно проводиться едва ли не сразу после зачатия, да и беременной несколькими детьми женщине потребуется дополнительный уход. Ну а потом одного ребенка воспитывают, как полагается, а остальные становятся для него эдакими палочками-выручалочками на самый крайний случай.

— Я бы заметила, если бы у наших старейшин имелось по несколько идентичных им братьев, — фыркнула оборотень. — Ну не в подвалах же они их держат!

— Скорее всего, в какой-нибудь разновидности стазиса, чтобы те старели как можно медленнее и жрать лишний раз не требовали. Ну там в священных залах храмов или еще в каких потайных крепостях, куда даже большинству обычных кащенитов дорога заказана…

Олегу оставались непонятны некоторые моменты переселения души из старой оболочки в новую… Но он на своем опыте знал, что это возможно. Гиперборейцы, скорее всего, при помощи клонов лишь оптимизировали процесс, максимально понизив требования к проводящему данную манипуляцию чародею вместе с риском неудачи и возможных осложнений. Целитель без проблем мог пересадить орган одного человека другому. Только, скорее всего, тот через некоторое время оказался бы отторгнут, поскольку волшебник пока не знал способа навсегда обмануть иммунную систему. Если энергетические оболочки людей более-менее соответствовали своим поведением их физической части, то, следовательно, использование идеальных донорских тел упрощало требуемую манипуляцию на порядок. Или на два.

— Там, где посторонние не ходят, ибо тогда весь окутывающий ваших правителей ореол божественной избранности пропадет, сменившись на простую репутацию искусных и опытных темных магов. Как ни крути, но использование собственных родичей ради продления жизни светлым не назовешь.

— Козлы они, даже если ты не прав. Но если прав, то тогда здесь должны лежать личные вещи Бессмертного. Одежда, оружие, минимальный набор артефактов. Ведь не голым же он по своим владениям пойдет, когда воскреснет! — загорелась Доброслава, моментально сменившая размышления о природе найденного напарниками помещения какой-то разновидностью золотой лихорадки. Олег против воли подумал, что импульсивность оборотней может запросто являться целенаправленно добавленной этому виду чертой. И причиной того, что этот вид магических мутантов, несмотря на все свои таланты, никогда не сможет представлять для обычных людей серьезную угрозу. Как можно целенаправленно заниматься мало-мальски сложной деятельностью вроде науки, высокоточного производства или стратегического планирования, когда настроение меняется быстрее направления ветра в грозу?

— Даже у меня такой комплект был на случай неурядиц! Жаль, с собой захватить его не удалось. Хотя… Наверное, к настоящему моменту все запасы подошли к концу, ведь этот тип возрождался отнюдь не единожды.

— Думаю, здесь что-то такое все же есть, — поспешил успокоить напарницу Олег, прислушиваясь к голосу внезапно проснувшейся интуиции. — Ведь в показанной нам иллюзии Бессмертные разгуливали не голышом. И если создатели города могли создать регенерирующие стены и комплекс клонирования, то почему бы им не сделать кладовку, которая будет выращивать по мере надобности свое содержимое?

— Тогда я пошла! — сделала оборотень стойку не хуже охотничьей собаки.

— Никуда не лезь! — всполошился Олег, который был практически уверен в том, что такое важное место не могло остаться без охраны. — Помещение будем изучать при помощи зомби! И все находки они будут несколько раз передавать друг другу из рук в руки. Ну вот чисто так, на всякий случай.

Меры предосторожности, принятые чародеем, оказались напрасны. Ну или просто воздействие, оказанное древними охранными системами на мертвых гноллов, осталось со стороны полностью незаметным. Лохматые покойники распахивали двери шкафов, дотрагивались до частей занимающих комнату техномагических систем, переставляли с места на место инструменты. И ничего им за это не было. А вот ровные ряды выложенных перед напарниками находок, оказавшихся достаточно мобильными, чтобы их перемещать, постепенно увеличивались.

Десяток то ли халатов, то ли тог из белоснежного шелка нашлись в искусно встроенном в стену шкафчике. По меркам правителей города они являлись скорее набедренными повязками класса люкс, чем полноценной одеждой, однако даже так ткань оставалась более чем качественной. Активной магии она в себе вроде бы не несла, однако ножом или когтями оборотня прорезать ее не получилось. А в опустошенном гардеробе немедленно запустились какие-то сложные энергетические процессы, видимо призванные создать замену вынутым из него вещам. Если бы древний артефакт немедленно произвел копии вынутых из него вещей, то Олег бы из кожи вывернулся, но постарался спереть это чудо, способное в короткие сроки сделать его торгующим тканями магнатом. Увы: видимо, процесс синтеза новой одежды занимал дни, недели, а то и годы. Во всяком случае, за несколько часов, понадобившихся для исследования помещения со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями, из воздуха возник лишь один обрывок тончайшей нити, имеющий в длину около трех-четырех миллиметров.

Пару десятков артефактов, не прикрепленных к полу или стенам намертво, напарники просто не смогли опознать. Скорее всего, это были какие-то инструменты, использовавшиеся хозяином дворца для обслуживания установки по клонированию, однако об их предназначении Олег по большей части мог только гадать. Те несколько штук, что обладали чем-то вроде шкалы, определенно служили для измерения. А остальные? Активировать, чтобы посмотреть, чародей не рискнул. Уж лучше он умерит свое любопытство и подождет вердикта Бессмертного. Получившаяся в результате слияния множества сознаний личность должна это знать, все же данные находки принадлежали одному из создателей громадного золотого черепа. Более-менее понятных вещиц вроде оружия или защитных артефактов в потайном подземелье не имелось. То ли не было их тут никогда, то ли хозяин все запасы вынес.

Предметы обихода вроде тарелок, чаш, ножей, щипцов, весов и прочей дребедени, в которых волшебства не было или почти не было, оказались ссыпаны в навьюченный на зомби мешок. По большей части делались они из драгоценных металлов и оказались искусно украшены, а потому Олег никак не мог определиться, стоит ли их отдавать разумному артефакту. В конце концов, в цивилизации подобные вещи будут стоить гораздо больше собственного веса, за счет редкости и древности. И в то же время они недостаточно ценны, чтобы за их владельцем амбициозные дворяне и прочие властные персоны развернули настоящую охоту. За то же Сердце происходящие из древних родов колдуны могли и убить… Наверное. Точнее можно было сказать после того, как искомый артефакт будет найден. Если, конечно, вообще отыщется.

— Да успокойся ты уже! — прикрикнула Доброслава после того, как Олег принялся натуральным образом обнюхивать пол в поисках пропущенного тайника. — Нет тут ничего, мы три раза проверили уже.

— Значит, плохо проверяли! Сердце где-то здесь, я его, гм… сердцем чую! — Взгляд волшебника в очередной раз пробежался по стенам… И уткнулся в едва-едва колыхающуюся черную жидкость, которую что-то перемешивало. И куда уходили трубки, соединяющиеся с автоклавами, где выращивались клоны. А ведь орган, в честь которого назвали артефакт, по сути дела являлся не чем иным, как биологическим насосом, обеспечивающим бесперебойное снабжение нужными веществами всех остальных систем. — Блин, я баран! Оно — там!

— Ну, если ты так думаешь, то тогда сам и ныряй в эту жижу… — Доброслава сморщила нос совсем по-собачьи. Оборотню идея искупаться в нефти или чём-то очень похожем на нефть, судя по всему, сильно не нравилась. То ли за прическу свою она переживала, то ли запах ей действительно был отвратителен. — Меня туда тебе не загнать!

— Да без проблем. Только веревку подержи: если я два раза дерну, то начнешь тянуть.

Олег принялся раздеваться, глубоко дыша и до предела насыщая ткани тела кислородом. Целитель не был уверен, сколько он сможет продержаться без воздуха, но минут за пять-шесть давал твердую гарантию. Это даже не являлось чем-то сверхъестественным, опытный пловец вполне мог провернуть подобное после некоторых тренировок. Чародей лишь при помощи магии собирался подойти к пределу возможностей своего организма и отнюдь не планировал сегодня их перешагнуть. В конце концов, по времени он не ограничен, да и ныряет отнюдь не в Марианскую впадину. Даже если ему придется на ощупь выпиливать Сердце из подключенных к артефакту механизмов, то ничего страшного. Будет всплывать на поверхность, чтобы продышаться и отплеваться от нефти, столько раз, сколько потребуется…

— Что ты на меня так смотришь?

— Секса хочу. А из мужчин под рукой уже которую неделю есть только ты. Во всяком случае, из живых. Впрочем, должна признать, ты не самый худший экземпляр, попадавшийся на моем пути. Не самый красивый и обаятельный, это точно, но по крайней мере сильный и выносливый.

Доброслава без всякого стеснения разглядывала Олега, оставшегося без ничего. Впрочем, учитывая, сколько раз она после своих обращений дефилировала перед чародеем практически голышом, смущаться оборотню действительно было нечего. В отличие от целителя, не привыкшего к свойственной всем вервольфам животной простоте поведения. Волшебник, безусловно, являлся молодым и здоровым мужчиной, чей организм имел соответствующие потребности, однако последствия длительной разлуки с женой он устранял легкой регулировкой своего гормонального баланса. Переводить свои отношения с напарницей в постельную плоскость Олег не собирался, ибо порция удовольствия не стоила тех проблем, которые неизбежно возникли бы в результате. Кащенитка и без того являлась особой импульсивной и эмоциональной, а уж что ей взбредет в голову, если к ее характеру добавятся неизбежно возникающие у женщин чувство собственности по отношению к любовнику, ревность к наличествующей где-то сопернице и прочая свойственная слабому полу дребедень, не взялся бы ни один предсказатель.

— Но-но! Я женат! — Чародей поспешил отойти к краю бассейна, перегнулся через его бортик и принялся аккуратно исследовать руками его глубины на наличие острых предметов. Интуиция оракула-самоучки утверждала, что они там есть, причем много. И напороться на них, сиганув в нефть со всего размаху, было бы исключительной глупостью. Исходящие от автоклавов трубки уходили куда-то в глубину черной жидкости, а волшебник решил двигаться вдоль них, ведь должны же эти детали с чем-то соединяться?.. — Блин, а вязкая-то эта дрянь какая! Не застрять бы…

Нефть, ну или, во всяком случае, сильно напоминающая ее субстанция, для плавания не подходила совершенно. Через нее нужно было буквально продираться, причем с большим трудом. А еще она имела ну просто отвратительный вкус, и каким-то чудом пробивалась внутрь рта, несмотря на плотно закрытые губы. Может, через носоглотку? Олег с содроганием подумал о том, что, возможно, ему придется вести в этой омерзительной жиже многочасовые работы, но потом ему стало не до того, поскольку голова волшебника со всего размаха ударилась в нечто твердое.

Предмет, преградивший чародею путь на дно бассейна, оказался крупной, но не слишком-то широкой полосой металла, заточенной с одного края до бритвенной остроты. Во всяком случае, хватило одного осторожного ощупывания, чтобы порезать ладонь до крови. Эта штука очень напоминала гигантскую косу, в полотно которой врезалась макушка Олега… И, кажется, она к чему-то крепилась при помощи длинной рукояти с несколькими шарнирами. Чародей не сразу понял, что ему напоминает данная конструкция. А когда понял, то рванул на поверхность со всей возможной скоростью. Ибо ему очень не хотелось сражаться в отвратительной вязкой жиже с противником, у которого есть лапы как у богомола, только в человеческий рост!

— Ты умеешь летать?! — поразилась Доброслава, наблюдая за тем, как откашливающийся и отплевывающийся от нефти Олег стремительно удаляется от бассейна на четвереньках. — А почему раньше не говорил?

— Потому что я не умею! Это был просто прыжок… без опоры на твердую поверхность… на три с половиной метра… — Олег оглянулся через плечо, оценил преодоленную им дистанцию, разделяющую пятно нефти на полу с краем резервуара, а после понял, что потихоньку становится настоящим магом. Законы мироздания, в частности гравитация, уже начали на него действовать то ли не полностью, то ли не всегда. — Знаешь, а страж у этого места все-таки есть! Только он сидит там, где черта с два его найдешь, пока он из засады не выпрыгнет!

— И почему же тогда он следом за тобой не вылез? — уточнила девушка, подозрительно уставившись на заполненную нефтью часть бассейна.

— Черт его знает… может, сломался без регулярного техобслуживания. Или от голода сдох…

Олег не был до конца уверен в том, какую природу имело напугавшее его существо. Да, коса на ощупь напоминала металл… Однако с той же вероятностью это могло быть просто доспехом, усиливающим монстра. И вовсе не факт, что чудовище действительно сдохло. Оно могло просто пребывать в неподвижности из-за глубокого сна, который прервется, стоит лишь нарушителю протянуть руки туда, куда не надо. И вряд ли один из правителей города поставил сторожить Сердце тварь, способную умереть от пары неумелых боевых заклинаний или клыков обычного в общем-то оборотня.

— Проверять это раньше, чем сделаю по крайне мере штук шесть или семь мин, я не намерен. Тащи сюда то барахло из драгметаллов, которые мы награбили, буду накопительные контуры из него делать!

— Разоритель! — Взвыла Доброслава на все подземелье так громко, словно все грозящее угодить в руки чародея золото и серебро было ею честно заработано. — И потом, сколько мы еще будем тут сидеть?! Я уже устала от этой крысиной норы!

— Сколько потребуется, столько и будем. Для заброшенного города тут слишком много народа шляется, и мне не хочется рисковать тем, что до Сердца раньше нас смогут добраться какие-нибудь залетные гноллы. — Олег был полностью уверен в том, что нужный артефакт находится в заполненной нефтью части бассейна. Интуиция оракула-самоучки буквально кричала об этом. — Ничего, если все будет в порядке, то потом соберем мины обратно. Наличие хорошей бомбы под рукой еще никому не вредило, да и потери металла у меня не больше двадцати пяти процентов ожидаются. Художественная ценность, правда, в ноль уйдет, это да…

Если астрология действительно имела под собой хоть какое-то обоснование, то этот день для Олега явно проходил под знаком напрасной перестраховки. Металлический гибрид богомола и спрута, сидящий посреди занятой нефтью части бассейна, не шевельнулся ни разу за то время, которое чародей обкладывал его самодельными минами из драгоценных металлов. Не дрогнул он и тогда, когда волшебник нащупал рукой в переплетении труб нечто вроде большой и невероятно острой иглы, которой начинающей дайвер едва не оттяпал себе указательный палец. Страж сохранил неподвижность и тогда, когда волшебник на протяжении получаса пытался открутить Сердце от служившего ему основанием техномагического устройства, к которому артефакт непостижимым образом сумел приржаветь, несмотря на более чем обильное количество смазки вокруг.

— Ну наконец-то! — За то время, пока Олег воевал с древними креплениями, кащенитка буквально извелась. Вообще-то оборотень умела сидеть в засадах, но, видимо, к настоящему моменту она успела проголодаться, а потому сейчас всячески демонстрировала свое нетерпение. — Очищай себя от этой гадости и пошли! Раз уж это место ради золота ты курочить не хочешь, то делать нам здесь больше нечего!

— Подожди… тьфу… есть еще один вопрос, — остановил напарницу чародей, отплевываясь от затекшей в рот нефти. — Браслеты. Если мы будем драпать, то надо делать это сейчас.

— Что?! Но почему? — удивилась кащенитка. — У нас же во Дворце вечной жизни остались все наши вещи, вся добыча, все выписки из древних книг…

— Именно поэтому. Если мы начнем увязывать пожитки, то Бессмертный сразу поймет, что мы намерены сделать ноги. Он, может, и чересчур много мнящий о себе артефакт, но отнюдь не идиот. — Олег принялся счищать с кожи нефть, вернее, стал пытаться это сделать. Проклятая черная вязкая жидкость отлипать от волшебника упорно не желала. — Кроме того, это помещение должно быть экранировано от остального города, и потому я практически уверен, что сейчас за нами не следят. Голем исправен, до границы элитного квартала рукой подать, кое-какая добыча у нас с собой все же есть.

— Еды нет… — мрачно буркнула Доброслава, насупившись и глубоко уйдя в свои мысли.

— Если прорвемся на поверхность, то с твоим нюхом с голоду не сдохнем. Уж можно пару дней поголодать, пока будем драпать от этого места как можно дальше. — Попытка вытрясти нефть из шевелюры окончилась полным провалом. Олега было легче остричь наголо, чем расчесать. Впрочем, кащенитка, наблюдая за его мучениями, решила прийти на выручку. Под воздействием ее магии черные вязкие капли стали срываться с тела чародея и лететь обратно в бассейн. — Спасибо. Я долго думал над устройством наших браслетов и, кажется, кое-что понял. В каждом из них есть накопитель, который при слишком сильном повреждении парного артефакта или по команде извне способен разрядиться и убить нас. Однако он просто не успеет сработать, если мы лишимся рук в доли секунды. Я тебе срублю их магией, а ты мне можешь просто какой-нибудь острой железякой отмахнуть. Потом прирастим — и подаемся в бега.

— Нет. Прости, но нет, — подумав несколько секунд, произнесла Доброслава, печально покачав головой. — Понимаешь… мне некуда идти. А здесь можно овладеть секретами магии предков, найти не один жалкий защитный браслет, а полный комплект артефактов, то же золото едва ли не грудами под ногами лежит.

— Да, шансы на обретение могущества здесь есть… — вынужденно признал Олег, надевая обратно на руки перчатки алхимика, которые наверняка стоили больше, чем его дом в гарнизоне вместе со всем содержимым. Возможно, даже раз в десять — двадцать, а то и все пятьдесят. — Однако сдохнуть вероятность тоже есть, причем немаленькая.

— Для меня она снаружи как бы не больше. Стоит покинуть пределы города, и на след тут же встанут твари, которых послали за мной старейшины. Здесь им высокий магический фон мешает, в нем поисковая магия бесполезна… — фыркнула оборотень, в раздражении прикусывая свои пухлые губки отнюдь не человеческими клыками. — Да и в большом мире выбор у меня окажется между нищетой и службой на каких-нибудь людей, которых я презираю… Нет, прости, но такой шанс упустить будет просто преступно. А ты без моей помощи, даже если от браслетов и избавишься, то далеко по тайге не уйдешь. Просто заблудишься.

— Мы еще об этом пожалеем… — тяжело вздохнул Олег, прислушиваясь к своей интуиции оракула-самоучки. Та говорила, что жадность до добра не доведет. А еще — что надо сваливать из этого места. Сердце было важной частью всего комплекса, и даже если охраняющий его страж не активировался, это вовсе не значит, что нет каких-либо других систем, сейчас спешно выходящих из состояния длительной консервации. — Но будет поздно. Слишком поздно.

Поместье, вопреки ожиданиям чародея, получилось покинуть почти невозбранно. Проверяющий дорогу гнолл-зомби, которого внезапно испепелило в дверном проеме холла первого этажа, не в счет. Напарники спокойно вылезли в ближайшее окно, а потом без помех достигли ограды, подгоняемые идущим из-под земли грохотом. Возможно, находящийся в нефти древний магический робот, вместе с прочими механизмами активной обороны, к тому моменту все же активировался, но было уже слишком поздно. Нарушители со всей своей добычей покинули пределы поместья и отправились к Дворцу вечной жизни, а проделанной защитными системами работы все равно никто не заметил.

— Да, это настоящее Сердце, а не подделка под него…

Только после этого вердикта, оглашенного Бессмертным, как всегда, через своих слуг, Олег мысленно дал себе пинка. Если у кого-то есть артефакт, от которого зависят его статус и сама жизнь, то идея сделать дубликат и поместить его в место, куда злоумышленникам относительно просто попасть, напрашивалась сама собой. Туда даже бомбу пихать не обязательно, пусть воры порадуются своей удаче и свалят куда подальше без лишних разрушений. В нормальных условиях, ну то есть когда город не был руинами, вернуться за оригиналом они бы вряд ли осмелились. К счастью, на сей раз напарникам повезло, причем неоднократно. Может, хозяин разрушенного дворца просто был намного беднее коллег и поэтому не сумел создать защиту подобающего уровня для своего главного сокровища, да и для строительства поместья использовал материалы второго сорта?

— Что ж, Олег, ты доказал свою силу и могущество, а значит, по праву можешь стать одним из Бессмертных…

— Стоп-стоп-стоп, подожди! — напрягся волшебник, почуявший подвох. — Ты же говорил, тебе три Сердца надо!

— Чтобы иметь возможность признать тебя главой города — да, — согласился разумный артефакт, который явно в чем-то обвел своих вынужденных сотрудников вокруг пальца. Чародей это буквально всей кожей чувствовал… Но как-либо протестовать не мог. — Но одного вполне хватит, чтобы по законам Гипербореи принять тебя на службу городу, даровав почетное гражданство. В таком случае я вполне могу поделиться с тобой кое-чем из своих запасов: скажем, открыть городской арсенал. Уверен, качественная экипировка значительно повысит шансы на выполнение поставленной задачи.

— Слушай, это, разумеется, большая честь, но… — попытался было юлить Олег, но чуть не вскрикнул от боли, когда в руку ему впились тонкие девичьи пальцы, из которых уже ползли здоровенные когти оборотня.

— Соглашайся!.. — сквозь частокол клыков едва слышно процедила Доброслава, без особого успеха пытаясь замаскировать оскал под невинную улыбку. — Немедленно! Такие предложения два раза не делают, и это закон, а не фигура речи!

— А не будет помехой, что я как бы уже гражданин России и на военной службе состою? Ну, в смысле, Российской империи? — уточнил у древнего артефакта Олег. — Ты ведь уже заметил печать-татуировку у меня на шее, верно?

— Не знаю, как насчет российских законов, а законы гиперборейские допускают двойное гражданство. Правда, лишь в том случае, если между странами ни разу не было войны, — прогудел в ответ Бессмертный. — Поскольку государство, которому ты давал присягу, юридически возникло лишь несколько десятилетий назад, то Владыка Кащей никаких официальных документов гарантированно не подписывал. Впрочем, ты можешь и отказаться от старого гражданства, для этого достаточно лишь сделать официальное заявление с отречением, которое я тут же зафиксирую.

— Вернемся к этому вопросу, когда я его как следует обдумаю, где-то недели через полторы. — Олег пока еще не терял надежды вернуться к беременной жене, оставшейся в форте Стяжинск. Ему же не обязательно возвращаться к контрольному сроку именно в свою родную часть, сойдет рапорт любому более-менее высокопоставленному офицеру. Тем более объяснение задержке есть железное: в тайге заблудился. Плутать по Сибири можно куда больше жалкого месяца, не исключено, что если бы Моисей привел свою паству сюда, а не в крохотную пустыню, то бродившие сорок лет по куда меньшей площади евреи до сих пор искали бы дорогу обратно, в населенные людьми земли. — В общем и целом я согласен, но хотелось бы уточнить: какие-нибудь обязанности подобный статус налагает?

— Явиться на войну в случае всеобщей мобилизации, объявленной главой государства. Проигнорируешь призыв — и твое гражданство будет аннулировано, а собственность в пределах Гипербореи отчуждена, — меланхолично сообщили мумии, транслирующие мысли разумного артефакта. — Событие возможное, но крайне маловероятное. В общем, я бы на твоем месте боялся его меньше того, что небо упадет на голову.

— Ладно, тогда что мне нужно делать? — Чисто теоретически выбор у Олега был. Но когти Доброславы уже натянули его кожу до такой степени, что еще немного — и пойдет кровь. Проверять, насколько взбесит оборотня невозможность исполнить ее заветную мечту, чародей не собирался. В конце концов, магам же положено быть мудрыми, верно?

— Повторяй за мной слова присяги Гиперборее и старайся делать поменьше ошибок, — провозгласили мумии. — Не то чтобы это на что-нибудь влияло… но сама моя суть просто-таки требует проявления почтения к этому торжественному моменту.

Минут пять Олег нес какую-то абракадабру, скорее всего вполне попадающую под понятие «государственная измена». Ну или как минимум «дезертирство». Все-таки отношения между Россией и последними остатками Гипербореи в лице кащенитов в лучшем случае можно было назвать холодной войной. Радовало лишь то, что, судя по совершенно серьезному лицу внимательно вслушивающейся в слова Доброславы, работать попугаем у него получалось вполне неплохо. Вряд ли оборотень сумела бы сдержать себя в руках, если бы ее напарник, перепутав пару звуков, скажем, объявил священную войну сусликам. Или сделал еще что-то подобное. По завершении речи чародея окутало на несколько секунд изумрудно-зеленое сияние, и он ощутил, как по телу прокатывается волна электростатики от заляпанных нефтью волос до грязных пяток.

— Что это было? — первым делом спросил Олег после того, как продиагностировал свой организм, но никаких отклонений от нормы не нашел.

— Обычное биометрическое сканирование, нужное, чтобы тебя не перепутали с каким-нибудь самозванцем, — меланхолично ответил Бессмертный. — Результаты отправлены в центральное хранилище данных Гипербореи, подтверждение получения пришло.

— Оно все еще работает? — поразилась Доброслава. — Но как?! Я же видела древние карты — над ним должен быть слой льда толщиной в сотни метров!

— А там живых нет и не было никогда, ведь свет и воздух вредны для книг и свитков. Кащей как-то говорил, что этот комплекс еще и его переживет… Ну, в принципе Владыка не ошибся. — В ровном голосе мумий не проскальзывало эмоций, но разумный артефакт явно хотел проявить язвительность. — Что ж, теперь можем заняться подсчетом и оценкой ваших трофеев.

— После. Все после… — покачал головой новоявленный подданный Гипербореи и потащился в гостевой номер. — Сначала мне надо вымыться. И выспаться. И пообедать. Эти сутки выдались какими-то слишком уж… богатыми на впечатления.

Первые две свои мечты утомленный чародей почти исполнил, причем одновременно, поскольку едва не заснул в шикарной ванне, до краев наполненной теплой водой. Помешало плюхнувшееся ему на живот тело. Женское. Голое. И очень ехидно скалящееся.

— Да-да, ты женат, я помню! — хмыкнула Доброслава, ерзая на бедрах Олега в попытках устроиться поудобнее. — Можешь считать это просто помощью в помывке. Ну или изнасилованием… Да, вот так… Пальцы! Пальцы! Быстро вынул пальцы! Ау-у-у!

— Ага, счазз! — хмыкнул чародей, уверенно овладевший ситуацией. И не ей одной. Заодно он решил, что супругу о совсем уж всех деталях своего вояжа по Сибири информировать не будет. В конце концов, то, чего она не знает, ее и не расстроит. Хотя даже если вдруг… то ничего страшного. Анжела у него на редкость мудрая и понимающая ведьмочка, долго ругать или насмерть проклинать не будет. Но в случае раскрытия факта супружеской измены защитный амулет лучше пару суток не снимать. И каску тоже.