Грузовой корабль «Абеляр», пыхтя, пробирался сквозь толщу космоса к Марсианскому Космическому Доку «Альфа». Скорость у него была невелика, но для «Абеляра» это не имело значения. Такая уж у него работа — возить товар из одного места в другое по указанию компьютера или по воле людей. Он нес в себе экипаж из восьми человек, их жилые отсеки и системы жизнеобеспечения занимали лишь незначительную часть общей площади судна. Центр управления был сосредоточен в уплощеном конусе носовой части. Вдоль квадратной хвостовой части располагалось восемь сцеплений, каждое из них было способно управляться с грузом длиной в две сотни километров. Три сцепления были задействованы, груз был захвачен в тросовые сети.

Этот «Абеляр» щеголял алым и синим цветами — типичной раскраской кораблей, принадлежавших РАМ, однако ниже знака родительской компании была аккуратно оттрафаречена эмблема дочерней. «Викинг Энтерпрайзис» имела дело с минеральным сырьем, добываемым с рассыпанных поясом астероидов. «Викинг» был корпорацией шахтеров, которые продавали добытое перерабатывающим заводам и были заинтересованы в получении скорой прибыли, даже если при этом уменьшался ее объем. Поэтому они отказывались от услуг независимых брокеров и сбывали сырье по невысокой цене исключительно РАМ. Политика «Викинга» строилась на том, что лучше принять грабительские условия РАМ, чем навлечь на себя немилость родительской компании. По крайней мере, это дает некоторые гарантии и рынок сбыта на случай депрессии.

Торговое судно имело вооружение для обороны, но его редко приходилось пускать в ход, так как груз был слишком громоздким и неудобным, а потому малопривлекательным для грабителей. Но в этот день «Абеляру» не повезло.

Его догнали два древних РАМовских «Скаута». Они медленно проскользнули под ним, едва касаясь груза. Один приблизился к сцеплениям, удерживающим груз и уменьшил скорость полета, подстраиваясь под скорость «Абеляра». Другой «Скаут» завис у носа грузового корабля. «Абеляр» продолжал идти с прежней скоростью, но две пушки на корме завращались, прицеливаясь в корабль у него в тылу. Лазеры пушек были короткодистанционными, но для «Скаута», до которого было рукой подать, других и не требовалось. Энергетические импульсы безжалостно прошлись по нему. Защитные экраны «Скаута» всосали их. «Скаут», слегка задрожав от удара, нацелил один из своих лазеров на среднее из трех загруженных сцеплений и принялся перерезать трос.

Второй «Скаут», находившийся у носа грузового судна, открыл по нему огонь. Хотя вооружение «Абеляра» было легким, его защитные экраны отличались повышенной надежностью, и лазеры противника не нанесли ему никакого вреда.

«Скаут», шедший позади, трясся от выстрелов «Абеляра». Его лазер поворачивался туда-сюда, перерезая трос. Наконец, груз переместился, задвигался, удерживающие его путы разорвались и огромный кусок руды, ударяясь о соседние сетки, устремился вперед, на свободу.

Второй «Скаут» перестал стрелять по «Абеляру» и устремился вслед освобожденному грузу. Сеть, оплетавшая руду, была сделана из пластикового троса. По всей длине через равные промежутки располагались абордажные петли. «Скаут» осторожно забрался под груз, держа равнение на них, и сделал выброс из своих двигателей малой тяги. Корабль подбросило на полметра вверх. Он медленно продвигался вперед, пока его укороченный крепкий хвост не попал в одну из петель, после чего «Скаут» направился прочь от грузового судна в открытое пространство.

Первый «Скаут» переместился к корме «Абеляра» и завис над ней, прикрывая отход товарища, а затем отошел в том же направлении, летя следом за вторым с его неправдоподобно огромным прицепом. «Абеляру» ничего не оставалось, как продолжать свой путь, ибо он не мог противостоять «Скаутам» в открытом бою. РАМ придется примириться с потерей.

Бак швырнул перчатки на стол.

— Мы чуть не потеряли его. Еще секунда — и мои защитные экраны сгорели бы.

— Но ведь этого не случилось, — рассудительно заметила Вильма.

— К тому все шло. — Голос Бака звучал неумолимо.

— Вполне возможно, — пробормотал Барни, чей огромный темный силуэт смутно вырисовывался в углу.

— Послушай, это была успешная операция. Мы нанесли удар, срезали самый большой груз из тех, что «Викинг» перевозил за последние три года, и благополучно скрылись. РАМ понесла ощутимые потери, — сказала Вильма.

— Но нам это удалось с трудом. — Бак поднял на нее свои голубые глаза. — И заметь, это всего лишь мирный грузовоз. А что будет, если придется иметь дело с боевым кораблем РАМ?

— Нужно перехитрить их.

— Или отступить, — сказал Бак, и было заметно, что в этих словах содержится нечто большее, чем их прямой смысл. У него явно была в запасе какая-то идея.

— Ненавижу отступать! — отрезала Вильма, и в ее глазах появился вызывающий блеск.

— Я тоже. Но умирать мне нравится еще меньше, — парировал Бак.

Вильма вопросительно посмотрела ему в лицо. Но выражение открытости и честности ее обезоруживало. Бак улыбнулся ей с такой теплотой, что она протянула руку и коснулась его ладони.

— Я с вами, Вильма, с НЗО. Это решение у меня созрело еще в Чикагорге, когда из-за нас погибли Джордж и Тримейн. Ты можешь на меня положиться.

— Я рада, что ты с нами, — произнесла Вильма. Эти слова были просты, но ее душевное состояние придало им оттенок горечи.

Прежде чем выпустить ее руку, Бак пожал ее, потом повернулся к экрану компьютера, находившемуся здесь, в комнате для совещаний, и назвал пароль.

Экран зажужжал, и появился Хьюэр.

— Чем могу служить, капитан?

— Все нормально? Ты ведь так быстро смылся, — сказал Бак.

— Да. Кажется, мне удалось ускользнуть от преследования. По крайней мере, на этот раз.

— Хорошо. У меня к тебе вопрос: могут ли корабли, имеющиеся у НЗО, превзойти технику РАМ?

— Нет.

Бак повернулся к Вильме.

— Что же ты предлагаешь? — спросила она.

— То, что в наше время именовалось партизанской войной. Это должно получиться. При существующем раскладе противник превосходит нас в соотношении миллионы к одному. Мы должны наносить ему удары, создавать беспорядок и неразбериху в его структурах и быстро отступать. Мобильность — вот что должно быть нашим главным принципом. Вы когда-нибудь изучали американскую войну за независимость?

— А что? — поинтересовался Барни, чье огромное тело слегка пошевелилось в углу.

— А то, что способность солдат освободительной армии быстро перемещаться и была их преимуществом перед британцами. Нам нужна такая же мобильность. Если РАМ похожа на бюрократию наших времен, то это всего лишь неповоротливый жирный боров.

— Поясни, — попросила Вильма. В ее карих глазах появилось выражение некоторого замешательства.

— РАМ огромна и самодовольна, но ей не хватает быстроты в случаях непредвиденных ситуаций. У них ничего не делается в спешке. Если мы хотим действовать результативно, то должны всякий раз вовремя сматываться, иначе они нас просто раздавят.

— Мне кажется, мы здесь сумели кое-чего добиться и без ваших указаний, капитан, — сказала Вильма, слегка задетая его мнением о возможностях ее организации.

— И чего же вы добились?

— Мы дали понять РАМ, что следует кое над чем задуматься.

Бак кивнул.

— А могли бы заставить их убраться прочь с Земли.

— Именно это, — сказала Вильма, — и является нашей целью.

— Послушай, Вильма, те корабли, на которых вы летаете, не только неэффективны, но и опасны. Могут развалиться прямо на ходу, не говоря уже о том, что совершенно непригодны для серьезных операций.

— Уж какие есть. Ты видел ремонтную бригаду. Что скажешь о наших техниках и механика?

— Они молодцы. Я был внизу и работал с ними. Фултон — так тот вообще золотые руки. Но даже такие мастера не могут превратить ваш металлолом в настоящие боевые машины.

— Что делать? Новые корабли дороги.

Барни громыхнул неправдоподобно-громким смешком:

— Не всегда.

Бак бросил на него быстрый взгляд и повернулся к Вильме. Она являлась одной из главных фигур в НЗО и воплощала все лучшее, что было в этой организации. Никто не мог сравниться с ней в искусстве пилотажа. Кроме того, ее отличала фанатическая ненависть к РАМ: эта могущественная корпорация лишила ее родителей. И Баку была необходима поддержка этой женщины.

— Вильма, ты когда-нибудь летала на хорошем корабле? Не на ржавой колымаге, наспех собранной и кое-как залатанной, а на новой, современной боевой машине?

— Нет. — Вильма поджала губы.

— А хотела бы?

— Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос. — Ее лицо начало краснеть от раздражения.

— Скажи мне, только откровенно, что ты думаешь о космических силах НЗО? Я имею в виду не людей, а технику.

Вильма смотрела в пол. Волосы скрывали ее лицо.

— Ладно. Не зря базой нашего флота является «Спаситель» — свалка металлолома. Хлам он хлам и есть. Вряд ли кто-нибудь из механиков и пилотов станет спорить по этому поводу. Но мы делаем все возможное исходя из того, что имеем.

— Так давайте раздобудем что-нибудь получше, — сказал Бак.

— Как? Мы в состоянии покупать лишь старые списанные корабли.

— Корабли можно не только покупать.

— А что, ты предлагаешь какой-то другой путь? И он реален? Или это просто причудливая игра архаического ума? — саркастически спросила Вильма. — Неужели ты считаешь, что мы не пытались решить эту проблему раньше?

— Конечно, пытались. Но тогда у вас не было меня. Мой архаический, как ты выразилась, ум нашел решение этой проблемы, поверьте мне.

— Жду его с нетерпением.

Бак взглянул на лицо Вильмы, отметил ее полуулыбку и понял, что приобрел союзника.

— Док, что там имеется по «Крайту»?

— К моему удивлению, гораздо больше, чем я мог ожидать. Удалось даже составить светокопии на основании обрывочной информации, которую я утащил из файлов военного штаба.

Жужжание и шум компьютерного принтера заглушили голос Вильмы, но Бак все-таки услышал, как она произнесла:

— Вот хитрый дьявол!

Бак, Вильма, голографическое изображение Хьюэра и мощная фигура Барни — все сгрудились у стола в комнате совещаний.