1. Непрерывное движение

Нагорная проповедь подходит к концу. Из ее первой части мы узнали, как происходит обновление человека, как оно в нем возникает и набирает силу. Показав, как обновление приводит к совершенно новой нравственности, к появлению из глубин нашего существа изначальной собственной жизни, как оно способствует смене курса нашей жизни, делая ее самостоятельной, ясной и не подверженной внешним влияниям и тем самым создает основу для новой общественной жизни, об удивительном великолепии которой мы только догадывались, Иисус в заключение доходчиво разъясняет нам, что же следует делать, чтобы прийти к преображению всего нашего существа и всей нашей жизни. Прежде всего – следует пребывать в постоянном движении.

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него.

И чем полнее нам открывается смысл наставлений Иисуса, тем сильнее нас потрясает обещанное Им, тем непостижимее представляется, что все это великолепие явится однажды нам в результате наших скромных исканий. Расстояние, отделяющее нас от данного события, различие нового и старого, неслыханные препятствия – а ими может оказаться все, что угодно, – мешают отчетливо увидеть открывающуюся перед нами обетованную страну правды Божьей. Поэтому Иисус приходит на помощь ошеломленным и смущенным слушателям, не осмеливающимся поверить в это, и говорит им: все очень просто, только просите, и дано будет вам, ищите – и найдете, стучите и отворят вам. Свое безоговорочное обещание Он обосновывает довольно странным, на первый взгляд, образом, по-разному выражая одну и ту же мысль: ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. И это не пустое утешение – такое чуждо Иисусу, – а просто констатация некоего правила, не знающего исключений. Именно на нем основано Его наставление и обетование: просите, и вам дадут, иначе и быть не может, ведь всякий просящий получает.

Мало того, сравнивая затем отца земного и Отца Небесного, Иисус добавляет: вы можете быть абсолютно уверены в исполнении этого правила, ибо за ним стоит Бог. Вы ведь не подаете своим детям вместо хлеба камень, так уж тем более Бог, по сравнению с Которым вы все злы, даст вам именно то благо, которого вы так жаждете. Быть не может, чтобы Он не дал вам именно то, о чем вы просите, а ограничился неконкретным, утешая будущим благом в потустороннем мире, одним лишь призывом к вере, к нравственной культуре. Нет, будьте абсолютно уверены, правда Божья не обойдет вас стороной.

Стало быть, сказанное «просите, и дано будет» вовсе не подбадривающее нас обещание, из тех, которые даются просто так и на которые полагаться нельзя, учитывая их общий характер, – будто общее не проявляется в частном. Напротив, это обещание равносильно обязательству, и к тому же основано на естественном законе (всякий просящий получает), за которым стоит Бог. Тут можно было бы провести параллель с областью физического, например, ешь – и насытишься. В обоих случаях речь идет о процессах, подчиняющихся естественным законам, о безусловной причинно-следственной связи между событиями. За ними стоят созидательные жизненные силы, поручители успеха.

Это же относится и к процессам личного становления и развития собственной жизни, ибо внутренняя жизнь человека сама по себе так же закономерна, как и жизнь его тела. Нам нужно прежде всего лишь приучить себя видеть это, поскольку естественные законы души и сегодня все еще скрыты от нас умозрительными рассуждениями, отчего люди полагают, будто в нравственной жизни и в наших отношениях с Богом нет ни такого порядка, ни такой уверенности, какие присутствуют в природе. Но эти дуалисты заблуждаются. Лишь тот воздаст должное обещанию Иисуса, кто поймет и воспримет Его слова в точности так же, как предложение: брось камень – и он упадет на землю, потому что брошенное тело падает вниз.

Вот тогда мы постигнем всю значимость данного Им обещания. Вам, Ищущим, не нужно беспокоиться об исполнении ваших просьб. Возрождение и человеческое становление – естественный процесс, неизбежно начинающийся, когда вы просите, ищете, стучитесь. Все происходит само собой, как в природе. Благодаря вашему страстному желанию, стремлению и вашим исканиям вы входите в контакт с жизненными силами Вселенной, и тогда, благодаря их творческой энергии, непременно наступает то, для чего вы своей жаждой и своим ревностным устремлением создаете необходимые условия. Невозможное никаким волшебством в жизнь не воплотишь, постепенно возникает только то, что стало возможным. И возникать оно будет совершенно самостоятельно, возрастая и развиваясь, дожидаясь своего часа, но цели непременно достигнет. Тысячелетия, которые, вероятно, потребуются человечеству для его совершенствования, нисколько не отменяют естественного закона, согласно которому всякий просящий получает, – ведь та бесчисленная вереница веков, в течение которых происходило развитие природы, не дает нам оснований сомневаться в действенности естественных законов во все времена.

И если мы не воспринимаем то, что получаем, когда просим, находим, когда ищем, чего достигаем, когда стараемся, как нечто само собой разумеющееся и происходящее неотвратимо в ответ на вызвавшую его причину, значит, мы не так просим, не так ищем и не так стучимся, иначе говоря, наши устремления не соответствуют ожидаемому действию. Выходит, мы постоянно ожидаем чего-то сверхъестественного, но ничто не превосходит меру собственной причины. Поэтому исполнение точно отмеряется нашим страстным желанием – и в результате мы получаем всегда именно то, что просим. Если наша просьба об изначальном естестве – не более чем мучительная, кратковременная вспышка едва теплящегося в нас желания, то мы, хотя и будем временами ощущать в себе порывы нашего подлинного естества, они, едва возникнув, будут снова затухать. Если наши страстные желания – всего лишь порывы категорического императива, а не импульсивные движения души, то мы сможем время от времени собственными усилиями подправлять свою жизнь то в одном, то в другом, чтобы она хоть отчасти протекала в духе Царства Божьего, но ее обновления нам не достичь. Достигнутый результат будет в точности соответствовать нашим попыткам. Ведь возникает лишь то, что отвечает особенностям нашей тоски, заключающей воспринятое в просящее сердце; находим мы лишь то, к чему тянемся в жизни; удается лишь то, за что беремся. Не бывает так, чтобы человек, движимый желаниями, устремлениями и жаждой чего-то и обнаруживший след, не пошел бы прямым путем к своей цели. Но сколько он этим путем пройдет, зависит, естественно, от характера и энергичности его движения. По-другому и быть не может, ведь наши просьбы открывают шлюзы созидательной энергии Бога, наше страстные желания прокладывают ей русло, а то, чего мы добиваемся, воплощает ее в конкретный образ.

Понимая правильно обетование Иисуса, нетрудно прийти к выводу, что оно относится далеко не ко всем и не является всеобщим, как, впрочем, и сама Нагорная проповедь. Оно адресовано исключительно умеющим просить в духе и правде, жаждущим прежде всего Царства Божьего и пытающимся перестроить жизнь сообразно новому порядку. Им оно и предназначается, во благо их необычному становлению и необычной жизни, из которых следует все остальное.

К такому выводу мы приходим вовсе не в контексте Нагорной проповеди, которая доносит нам слово Иисуса о просьбах, ведь кто-то мог бы возразить, что изначально этого слова там и не было, что данный вывод следует из самого положения вещей. Предложение просить, искать, пытаться и обещание, что все исполнится, относится далеко не ко всем, и считать его универсальным было бы нелепо. Нельзя каждому встречному говорить: проси, чего тебе хочется, – и ты получишь. Это вовсе не так. Правда, изощренному религиозному уму, даже в случае неисполнения иной просьбы, все же удается констатировать ее исполнение Богом – тем самым по сути совершенно исключается Он как власть, принимающая решения. Оно и понятно, ведь подобный ум апеллирует к тому, чего проверить нельзя. Однако подобная изощренная лживость религии терпит полное поражение, когда речь идет о двух следующих равноценных обещаниях, исполнение которых проверить нетрудно. Нельзя всем без разбору говорить: ищите – и найдете; стучите – и отворят вам, поскольку большинство ищут и не находят, равно как многие пытаются, да у них не получается, о чем весьма убедительно свидетельствует жизненный опыт. А посему и с просьбами дело будет обстоять точно так же.

Я считаю колоссальной ошибкой полагать, будто Иисус когда-либо всем без исключения рекомендовал просить, гарантируя при этом, что они будут непременно услышаны. В такую ошибку впадают люди, чья религиозная жизнь мало чем отличается от языческой. В противоположность подобному молению, те просьбы, которые подразумевает Иисус и которые Он хотел бы услышать от нас, следует понимать в органичной связи с самим жизненным процессом человеческого становления. Тогда просить и означает быть услышанным. Но достойно осуждения мнение, будто Его слово адресовано ко всем, без учета каких бы то ни было предварительных условий, касающихся жизненных связей человека с Богом и становления Его царства. Подобное искажение смысла привело бы к роковым последствиям – ко лжи, суевериям, сомнениям и отчаянию.

Обещание непременного исполнения и удачи в начинаниях относится лишь к находящимся на пути к Царству Божьему, ибо их просьбы, устремления и практический опыт есть выражение и действенное проявление этого движения и восходят к цели. Все же прочее, что им понадобится, они получат и так. А коли в основе обещания лежит незыблемый естественный закон причинно-следственных связей, за которым стоит сам Бог, то настойчивый призыв Иисуса просить, искать и стучаться вполне понятен. Ищущим не откажут. У вас, Ищущие, все непременно получится, только не прекращайте движения жизни.

Если молитва есть осознанная связь человека с Богом, то наш личный контакт с жизненными силами Вселенной прерывается, когда прекращаются наши просьбы. Мы лишаемся сопричастности великому процессу и живем уже не по законам нового созидания. И тогда то, что должно расти и развиваться, как бы съеживается, пытаясь выжить. Но если в нас живет страстное желание, мы по-прежнему открыты Богу, и это вибрирующее движение непрерывно возбуждает жизненные волны, идущие от Бога, – они и составляют жизненную силу нашего изначального естества. Поэтому апостол Павел и сказал: беспрестанно молитесь.

Недавно в древних рукописях встретили такое изречение Иисуса: «Не переставайте искать». Это следовало бы отнести на свой счет тем, кто полагает, будто с обретением того, что они ищут, прекращаются дальнейшие искания. На деле же оно только их подстегивает, поскольку энергия наших устремлений, стоит только увидеть узкий след, тут же возрастает. На примере притч о соли и свече нам уже стало ясно, что всякий, не желающий останавливаться в своем становлении на достигнутом, обязан быть всегда Ищущим, а стремление к Царству Божьему и есть движущая сила новой жизни. Именно эта сила все и определяет. Вот почему, когда идешь к цели, останавливаться просто недопустимо, и всякий жаждущий ее достичь обязан упорно продвигаться вперед.

То же относится и к стучащим. Ищущие подобны людям перед закрытыми воротами, желающим открыть их и войти в новую Землю Божию. И тут им Иисус говорит: вы только постучите, и вам отворят. Всего лишь попытайтесь – и попытка удастся. Заметьте, к успеху ведет не размышление, а реальная, действенная попытка. Благодаря Иисусу мы всегда идем надежной дорогой жизни. Чистый свет действующей здесь правды не омрачается никакими теориями, вместо них Иисус просто говорит то, что пережил Сам и испробовал на собственном опыте. Это никакие не доказательства, а призыв к каждому отважиться сделать то же самое. Зачем устраивать диспуты на тему Его изречений типа: «ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам», вместо того, чтобы самому убедиться в их правоте. Давайте попробуем правильно сделать то же, что и Он, и у нас получится. На деле все произойдет так, будто мы провели некий физический эксперимент, тщательно выполнив все требуемые для него условия. Именно поэтому сегодня Иисус с Его вестью людям не вписывается в рамки господствующих мировоззрений, оставаясь вне их сражений между собой. Он ведь истинный реалист, и всех вопрошающих, возражающих и сомневающихся отсылает на путь опыта: вы только сами попытайтесь – и сами почувствуете.

Вот поэтому Он наш человек. Мы признаем лишь постигнутое личным опытом, и убеждает нас исключительно то, что пережили сами. В результате Его приглашение постучать в сочетании с твердым обещанием, что нам непременно откроют, приобретает для нынешних Ищущих особое, полное жизни значение. Иисус, в отличие от всех прочих мудрецов и пророков мира, указывает нам некий практический путь. А вот торный ли он, решить можно, только попытавшись пройти по нему. Так давайте же пойдем этим путем и посмотрим, сбудется ли обетование Иисуса.

Если в своем страстном желании и стремлении мы станем ориентироваться на Иисуса, то в нас оживет наше новое существо и воссияет свет жизни. Но куда бы мы ни обращали свой взор, во всех жизненных ситуациях, во всем происходящем с нами мы наталкиваемся на всеобщее неприятие того подъема жизни, который ощутили в себе, отчего наши порывы замирают и предпочитают вновь затаиться в глубинах нашей души. Все безрезультатно? Да нет же, стучите – и вам откроют. Гений вашего изначального естества в извечной суете жизни непременно укажет вам путь к обновлению. Только пытайтесь. Хотите прийти к цели, непременно оставайтесь в движении жизни, позвольте ему стать таким стремительным, чтобы оно смело все препятствия. Одного лишь страстного желания и стремления мало, тут нужно еще и действие, позволяющее им проявить себя во всей полноте и помогающее воплотить их в жизнь.

Обещание успеха дается без каких-либо оговорок, при условии, конечно, что мы просим, ищем и стучим, находясь на правильном пути.

 

2. Правильный путь

Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их.

Что подразумевается под узким и пространным путем? Что такое тесные врата, через которые нам надлежит пройти?

Обычно это понимают так: пространный путь – безбожная жизнь и безбожное поведение, когда человек целиком отдается преходящему, наслаждениям, страстям и земному счастью; узкий путь – страх Божий и смирение, христианская вера и нравственная жизнь, христианство как вероисповедание и форма, приверженцем которой себя и объявляют. Я считаю такое объяснение ложным, в том смысле, что говорить о подобных различиях, прибегая к образу узкого и пространного путей, конечно, очень удобно, но не в этом изначальный смысл слова Божьего: такая трактовка соответствует духу не Иисуса, а Церкви.

Если бы такая церковная трактовка тех слов была истинной, они не вписывались бы в содержание Нагорной проповеди. Ведь на всем ее протяжении нет и речи о различиях между людьми богобоязненными и безбожными, смиренными и светскими, праведниками и грешниками. Она обращена к Ищущим, которых вовсе не нужно предостерегать от убогой жизни в бескрайней стране наслаждений и тупого равнодушия ко всему возвышенному, поскольку такой опасности для них не существовало и не существует.

Но даже если мы не придадим этому никакого значения, поскольку у нас ведь нет абсолютной уверенности в том, что данное слово поначалу содержалось или подразумевалось в Нагорной проповеди, такой его смысл вообще не вписывается в речи Иисуса, ведь традиционное для Церкви противопоставление смиренных безбожникам, мирских людей – тем, кто жаждет истинной жизни, не являлось лейтмотивом Его деяний. В Его речах отношение к смиренным и грешникам было не таким, каким его принято описывать в религиях.

И, наконец, это следует из самого слова. Ведь если судить непредвзято, то вначале речь, похоже, идет о путях, ведущих нас к жизни. Однако таковыми являются только узкие пути, в то время как проторенные на самом деле ведут в пагубу, вопреки расхожему мнению людей, полагающих, будто, следуя им, и можно обрести жизнь. Перед лицом такой опасности, тем более страшной для нас, поскольку, как бы мы того ни хотели, все равно можно оказаться не там, где следует, Иисус сразу начинает с предупреждения: ходите тесными вратами. Но если бы Он намеревался выразить именно то, что под этим обычно понимают, тогда в заключении стояло бы: но немногие идут узкими путями, а Он сказал: «но немногие находят их». Ибо в случае узких путей, восхваляемых Церковью в противовес широким дорогам мирских людей, речь идет не о том, что многие их не могут найти, а о том, что многие ими не хотят идти. Ведь найти те пути на самом деле очень легко, незамеченными они не останутся. Об этом уже позаботились.

Различие, с которым сталкивался Иисус, когда речь заходила о пути к жизни, заключалось совсем в другом. То была праведность книжников и фарисеев, не ведущая в Царство Божие. Данному вопросу посвящена не только Нагорная проповедь, борьбой с такой праведностью, предостережением от нее, соответствующими наставлениями пронизаны все деяния Иисуса. Поэтому всякий раз, желая открыть для себя изначальный смысл слов о тесных вратах, мы должны руководствоваться именно этим различием.

Однако никаких косвенных выводов здесь не требуется, поскольку Иисус прямо и вполне конкретно обозначил путь, ведущий к жизни. Он ведь не назвал его смирением или чем-то наподобие этого, а сказал: вы должны в корне измениться, вы должны родиться заново; если вы не обратитесь и не станете как дети, вы не войдете в Царство Божие; пытающийся спасти свою душу ее потеряет, а кто ее потеряет, тот ее спасет и т. д. Вот что такое узкий путь, он и вправду узкий, потому что проходит через «смерть для жизни новой», и отыскать его и вправду не так-то просто, потому и мало кто находит! А посему всякие сомнения здесь неуместны: тесные врата – это тайна духовного обновления, о котором говорится в Нагорной проповеди, а узкий путь – это становление изначального естества, нового человека, рождающегося в результате духовного обновления.

Стало быть, когда говорится о пространных и узких путях, имеется в виду не различие между Ищущими и инертными – это был бы не более чем перевод церковной трактовки на общечеловеческий язык, – а о двух возможностях, имеющихся у действительно и искренне Ищущих. Даже достойные Царства Небесного все равно рискуют пойти широкими дорогами, ведущими к погибели, и не заметить того узкого пути, который один только и ведет к жизни.

Поняв Нагорную проповедь, мы начинаем наконец отчетливо представлять себе суть пространного пути: это движение в обход и нежелание радикального изменения нашего внутреннего «Я», рождения и раскрытия нашего изначального естества. Все пути внутреннего продвижения вперед, которые не проходят сквозь тесные врата подлинного восстановления человека, не выстраивают на этом реальном, объективном процессе в нашей собственной жизни все дальнейшее, не позволяя ему из него возникнуть, есть пути пространные.

Минуют ли те узкие врата люди по собственной наивности или воображают, будто сквозь них уже прошли, например, в крещении, в душевном подъеме некоего внутреннего перерождения, в решении жить по-новому, или, напротив, обходят их умышленно как нечто для себя невозможное и абсурдное, это совершенно неважно. Решающим является лишь одно – наполняемся мы жизнью в процессе становления изначального естества и его созидательного раскрытия, или нет. Ибо если ее в нем нет, то и мы на самом деле обретаем не жизнь, а нечто призрачное и бесцельное, сулящее нам мучительное внутреннее крушение и гибель, иными словами, утрату правды жизни и цели. Тогда в действительности целиком остаемся в старом существе, с тем же варварским духовным настроем и ведя ту же хлопотливую жизнь, какие бы религиозные и нравственные начинания в отношении себя ни предпринимались и что бы под своими поисками и стремлениями ни подразумевали. Это никогда не принесет истинных плодов обновления, а даст лишь искусственные продукты нравственных усилий.

Стало быть, суть пространного пути – это, выражаясь конкретно, – воспитание и видоизменение старого естества, укрощение и относительное упорядочение хаоса в человеке, более или менее сносная культура испорченного человечества. И это вместо освобождения от варварского уродливого состояния духа, вместо возникновения органичной собственной жизни на месте внутреннего хаоса, вместо рождения и возрастания изначального естества в его подлинной жизни.

Большинству людей найти тесные врата так и не удается, отчего сколько-нибудь заметно они не меняются. Но, вдумываясь в суть нового естества, они совершенно простодушно полагают, что уже переродились, живут истинной жизнью, являются сопричастниками Христа и приняты в обществе святых. Оставаясь в старом естестве, такие люди поклоняются христианскому учению, овладевают его мировоззрением и думают, будто тем самым уже обрели свет жизни. Они упражняются в христианском смирении, и им кажется, что в своих религиозных настроениях ощущают движения Божества. Они обуздывают в себе варварское начало, усмиряя его в соответствии с христианской моралью и видят в этом плоды новой жизни. Они усердно участвуют в церковных миссиях и мероприятиях по проявлению любви к ближним, считая, что проповедуют Царство Божие, хотя на самом деле не имеют о нем понятия. Они имитируют новую жизнь, подменяя повсюду все подлинное, самонарождающееся фальсификациями и невероятными усилиями, к которым сами себя и принуждают, думая, будто тем самым «возрастают» в святости. Пусть даже они отдаются всему этому в высшей степени честно, всем сердцем и с жарким усердием, это ровным счетом ничего не значит. По сути это праведность фарисеев и книжников, только более искренняя и чистая, пронизанная элементарными христианскими представлениями и построенная на христианских принципах.

Несут на себе подобные «достижения» старого естества церковный или христианский отпечаток, никакого значения, естественно, не имеет. Кто, к примеру, уделяет должное внимание своей жизни, но прежде не позаботился о зарождении в себе изначального естества и отождествляет становление с раскрытием своей личности, кто строго придерживается подобного жизнепонимания и стремится всегда жить своей жизнью, не пройдя предварительно через все беды и тяготы той самой «смерти для жизни новой» и не найдя таким образом прежде себя, кто берется за формирование самого себя, не пытаясь раньше на месте царящего в нем хаоса выстроить пластичную жизнь, кто задумывается над великими вопросами бытия, видя в этом духовную пищу, вместо того, чтобы решить наконец проблему своего Я, – тот встал на пространный путь подобно напускающим на себя религиозность христианам, хотя его путь проложен и вымощен иначе. И не так уж важно, идут они, сверяя свой путь по Библии, назидательным книгам или каким-либо сочинениям на тему о личной культуре и по журналу «Зеленые листки». В любом случае они ни к чему не придут и потерпят полное внутреннее поражение, если не вступят в жизнь, пройдя сквозь тесные врата духовного обновления.

Пространными дорогами идут многие, сбиваясь в толпы и выстраиваясь в воинские шеренги. В результате дороги становятся широкими и протоптанными, по ним удобно ходить и их легко отыскать. Тут на смену изначальному естеству приходит религия, человеческому становлению – христианская культура, Царству Божьему – Церковь, владычеству Божьему – владычество христианства, обновлению человечества – цивилизация, плодам Божественной жизни – достижения культуры, Иисусову «се, творю все новое» (Откр 21:5) – надежда на успехи в ином мире после банкротства в этом.

В Нагорной проповеди не раз упоминаются характерные признаки тех, кот идет протоптанными «военными» дорогами спасения. Эти люди лишены подлинной новой жизни, поскольку в том, что они считают новизной, нет непосредственности жизненных процессов, нет изначальности и импульсивности в их проявлениях, нет естественного становления и развития, нет в нем и новых изначальных чувств, интуитивного озарения, нет стихийности, органической взаимосвязи и единства жизненных процессов, наивности, простоты и гармонии собственной жизни.

Новое естество, предпочитающее широкие дороги, – явление искусственное, притворное, вычурное, выпячиваемое. Оно как бы отчеканено и неизменно, ему не присущи подвижные формы жизни, оно однообразно в своих проявлениях, не индивидуально, сковано, не свободно в развитии, оно традиционно и обыкновенно, не рождается в каждом заново и не вырастает своеобразным. Оно рефлексивно, поскольку является результатом познания, вместо того чтобы познание являлось плодом внутренних переживаний. Оно напряженно, обстоятельно, сложно и рафинировано. Оно – чистый продукт сердца на фоне подлинной жизни, своевольно и неуверено в себе, отчего ограниченно и отличается нетерпимостью. Ведя зависимую жизнь, оно по сути лишено самостоятельности, постоянно оглядывается на окружающих, требует особого обхождения и всегда остается «несовершеннолетним». И лишь благодаря тому, что обретение нового естества превращают в особую науку, которой успешно и овладевают, какая-то самостоятельность тут все же есть, но по сути лишь в том, как эту науку трактовать и как ею пользоваться, что все и определяет.

Пространный путь пролегает там, где собираются его приверженцы и подлаживаются под свое окружение, где господствуют учения, догмы, вероисповедания, понятия, идеи и лозунги, где копируют чувства, речи, веру, поступки и присваивают себе чужие жизненные плоды, где спасение связывают с усвоением определенных представлений и форм жизни, с религиозными упражнениям и совместными действиями, где прозелитов «делают» и требуют жертвовать разумом, где безличное – догмы, законы и уложения – принимается за объективное и основополагающее, а личное – за субъективное и сомнительное, где внешнее оказывает влияние на внутреннее, веру объявляют волевым поступком, а любой труд – как таковой – считают уже созиданием, где «движения» вызывают, союзы учреждают, организации создают и где полагают, будто Царство Божие можно построить своим силами с использованием культурного наследия прежних времен.

Пространный путь – это то, во что превратили Нагорную проповедь, но тесные врата – то новое становление, о котором мы получили представление, узнав, кто в ней нарекается блаженными. Узкий путь – это возрастание изначального естества, его особенная жизнь и созидательное проявление, о которых мы узнаем на протяжении Нагорной проповеди. Описывать – значит всего лишь повторять то, что открылось нам.

Итак, теперь он нам известен, и все же лишь немногие находят его, ведь знать о нем – еще не значит найти его. Можно иметь совершенно точное представление о том, что такое тесные врата, но вот отыскать свой собственный вход в них удается не каждому, тем более испытать, как ты проходишь сквозь них к изначальному естеству и тебе открывается абсолютно новая жизнь. Поняв в итоге, о чем здесь идет речь, мы оказываемся перед собственной проблемой: как сделать это нашим личным событием?

Размышления здесь не помогут, они скорее таят в себе опасность, что мы в итоге окажемся на вымощенной поучениями широкой дороге, ведущей в серую, бесцветную страну теорий, а вовсе не в Царство жизни. И избежать этой опасности непросто. В противовес этому надо, сообразно нашему внутреннему состоянию, почувствовать личную связь с тем, что нам говорит Иисус, чтобы нам стало ясно, есть ли в нас ростки новой жизни и могут ли они в нас развиться. И какой бы скудной она ни была, это все же движение Божественной жизни, а потому ее ценность для нас на фоне завладевших нашей душой каждодневных забот очень велика. И только тогда каждый лично поймет, откуда в нем возникло новое становление и к чему оно может привести, что является признаками изначального естества, а что – естества поврежденного; как нам пестовать нарождающуюся правду и расчищать ей путь.

Если мы не найдем в себе ничего из того, на что указывает Иисус, то, по крайней мере, внутреннее беспокойство, вызванное духовной жаждой и исканиями, все же обнаружим, пусть пока слабо тлеющее. Огонь, возжигаемый Иисусом в наших сердцах, когда Он касается лично каждого из нас, заставит его взметнуться ввысь подобно сильному пламени. Но испытав такое, мы вдруг почувствуем, что просто обязаны поддерживать свою связь с Ним, чтобы этот огонь не угас. Он непременно проведет нас сквозь тесные врата, поддерживая оживляющим воздействием Своей личности жизнь в ростках изначального естества.

Но если начатки нового в нас чутко прислушиваются к наставлениям Иисуса и исполнены жизненной силой Его вибраций, то, присмотревшись внимательно, обнаружим едва заметный след, берущий начало от нашего нынешнего строя души и уходящий в направлении новой жизни. По этому следу еще никто не ходил, потому что он наш. Что там впереди, мы не видим, потому что не знаем, куда он ведет, но каков наш следующий шаг, отметить для себя можно и нужно. Его нам никто не подскажет, для этого необходимо самим прозреть. У каждого он свой, поскольку исходная точка личного жизненного пути всегда особенная, индивидуальная, не такая, как у всех, ее нужно почувствовать. А для того, чтобы ее непременно заметить, необходимо тонкое чутье – им нас и наделяет наша духовная жажда.

Сказанное относится не только к ступившим на этот путь, но и к идущим по нему. Узкая тропа всегда у каждого своя, ни на чью другую не похожая, всего лишь едва заметный след, который никогда проторенной дорогой не станет. А посему нужно всегда оставаться Ищущим и всегда пытаться найти свой след. Но будучи ведомыми тонким чутьем наших стремлений и инстинктом изначального естества, возрастающего по мере нашего продвижения вперед, мы с непоколебимой уверенностью пройдем сквозь лабиринт протоптанных путей, не обращая внимания на духовный шум нашего окружения и не прельщаясь назойливыми придорожными указателями, неуклонно напрямую двигаясь к цели. А коли это так, к чему заботиться о нашем духовном обновлении? Само искание и движение по этому пути, внимательное отношение к наставлениям Иисуса и сообразные им поступки будут способствовать рождению в нас изначального естества, которое по мере своего развития и действенного проявления полностью обновит нас.

Так обстоит дело с поиском узкого пути. И что тут удивительного, если находят его немногие? Никто не возьмет тебя за руку и не станет твоим поводырем. Пытаясь искать его, не ведая сути вопроса, люди всякий раз попадают в крайне затруднительное положение и быстро отказываются от роли следопыта, ведущего за собой других. Но разобравшись, о чем идет речь, они осознают, что иначе и быть не может. Разве наше чутье подскажет нам чей-то след, а не собственный? Поэтому каждого нужно отсылать к самому себе, говоря ему: ищи и находи сам, в себе ищи и найдешь.

А что это именно так, понятливые читатели настоящего толкования Нагорной проповеди прочувствуют сами. Их переживание как раз и станет доказательством действительного понимания ими слова Иисуса. И тогда они в растерянности спросят себя: ну, хорошо, а что же дальше, как мне к этому прийти? Тут я объяснить бессилен, даже если вопрошающий лично обратится ко мне. Каждому придется разбираться самому, живя в непрестанном поиске.

Духовные условия жизни того, кто задается этим мучительным вопросом, решающей роли не играют. Живет ли он в мире религиозных мыслей или придерживается атеистического мировоззрения, сторонник ли он Церкви или нравственной культуры, питает ли он свою душу искусством или предпочитает для нее другую диету, – не так уж и важно. Какой бы широкой дорогой он ни шел, стоит ему только почуять тесные врата, как тотчас к ним прокладывается только ему предназначенный след, лежащий в совершенно иной плоскости, нежели все на свете широкие пути. И он без промедления поведет его в область личного переживания и глубоко скрытых жизненных процессов, где непосредственно ощущаются жизненные вибрации Бога и человек в них обретает подлинную жизненную силу.

Только этот особый след личного становления, нацеленный на полное обновление нашего существа, и ведет к жизни, к правде человека, к его подлинной сути и истинному бытию. Пространные же пути ведут к гибели нашего Я. Здесь, конечно, и речи нет о вечном проклятии, о котором вспоминают, когда Царство Божие, небо и саму жизнь считают чем-то потусторонним, здесь лишь имеется в виду несостоятельность нашей жизни в аспекте нашего подлинного вечного естества. Пространный путь ведет его к гибели, поскольку мешает ему зародиться в человеке, не говоря уже о том, чтобы набрать силу и раскрыться во всей полноте.

А посему, учитывая все сказанное о пространном и узком путях,

Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые… Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Итак, по плодам их узнаете их.

А если узкий путь и есть сокровеннейший след личного становления и собственной жизни, то стоит ли удивляться тому, что мир изобилует пророками, наивно расхваливающими пространные пути и проповедующими, что только по ним и можно прийти к жизни. Сами они не имеют ни малейшего понятия о тесных вратах и склоняют бесчисленное множество обращающихся к ним в волнении сердца людей пойти окольными путями, на которых те и погибают. Это старая история о слепцах, ведомых слепым поводырем.

Поэтому Иисус и предостерегает Ищущих от лжепророков широких дорог. Но как нам уберечься от их соблазняющих уверений? Как нам отличить их от тех, кто уже прошел тесными вратами и посему способен действительно помочь нам в становлении? Иисус говорит: присмотритесь к ним повнимательнее, они приходят в овечьих шкурах, но на самом деле хищные волки, внешне демонстрируют некое новое существо, оставшись в душе варварами. Они носят благочестивые одежды, но под ними властвует старая сущность, поскольку никакого возрождения к изначальной сути в них не произошло. Поэтому они легко распознаются по своим плодам, ибо в плодах этих проявляется их натура.

Но что такое плоды? Вовсе не успех, ведь чем больше в нем внешнего, показного, намеренного, тем менее он зависит от человека, его достигшего, а скорее от обстоятельств, в которых тот действует. Судить по нему о натуре человека никогда не следует, поскольку можно обмануться. И, конечно, не влияние, которое мы оказываем на других, поскольку оно обусловлено теми, кто его на себе испытывает, да к тому же наши слова и поступки нередко совершенно не соответствуют тому, что мы собой представляем в самом деле. Может быть, мы всего лишь носители чужих жизненных ценностей, а наше нравственное поведение – не более чем следование заповедям, но никак не выражение наших сокровенных чувств. Непосредственные проявления нашей личности, непроизвольные выражения и то характерное для нас, что мы создаем в своей жизни, – и есть наши живые плоды, то есть возникшее из нас, а не сделанное нами. Только они – надежные признаки того, что есть в нас, поскольку в них прямо проявляется наша суть. На них и нужно основываться при оценке людей. Ибо как с терновника не собирают винограда, так и человек старой природы не дает плодов новой жизни. Худое дерево приносит худые плоды. И вы будете абсолютно безошибочно узнавать лжепророков по их плодам.

Присматривайся к пророкам, обращай внимание не на то, что они делают, а как живут. Суди по непосредственным проявлениям их существа, когда они действуют произвольно, полагая, что за ними не наблюдают. Смотри, какие они, когда не контролируют себя. Именно тогда и открывается, что они такое на самом деле. Наблюдай за их поведением в семье, как у них складываются личные и профессиональные отношения, как они решают свои дела, как справляются со своими переживаниями, иначе говоря, каков их образ жизни. Если в нем естественно и сам собой обнаруживается новый порядок вещей, если во всем их внешнем облике чувствуется тяготение к правде, если их жизнь излучает изначальный свет, то им можно доверять. Ибо не прошедшим сквозь тесные врата и внутренне не обратившимся такое не присуще.

Если они живут, все отрицая, если по-прежнему мстительны, если они не простодушны, а расчетливы, если лживы и неправедны и в то же время горячо выступают за истину и праведность, если постоянно поминают Бога, но в то же время постоянно кричат: «я, я, я», если навязывают ближним свою любовь и повсюду добиваются почестей для себя, если судят и поносят, если поправляют и наставляют на путь истинный и мечут бисер перед свиньями, если одержимы мамоной, если их одолевают заботы, печаль и страх, тогда не сомневайтесь – это лжепророки.

Если вы не находите в их жизни настоящих плодов изменения их образа мыслей, значит, они на самом деле совершенно не переменились. В старом обличье они могут быть очень дельными, смиренными и сверхценными людьми, но вот роль пророков узкого пути явно не для них, поскольку они его не знают и им не ходили. По сравнению с изначальным естеством у них гнилое нутро, и все, что делают они, – по сути злое, каким бы добрым оно в определенных условиях ни казалось. Тогда успех ровным счетом ничего не значит, как, впрочем, и их плодотворная деятельность. Тут важны лишь подлинные, действительно выращенные плоды жизни, свидетельствующие о том, стал ли некто человеком внутреннего благородства или же так и остался дикарем.

 

3. Подлинные дела

Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие.

Решающую роль в нашей принадлежности Царству Божьему, самому организму изначального естества, преисполненному и сформированному Божественными жизненными вибрациями, пронизанному ими, играет вовсе не вера в Христа, а исполнение воли Божьей. «Господи! Господи!» сказать может каждый, речь о том, действительно ли мы послушны Иисусу и следуем ли за Ним, являются ли любые выражения нашей жизни свидетельствами Его власти в ней, узнаваемыми по тому, что Бог везде и во всем проявляет Свою чистоту и безгрешность, крепнет ли в нас Его Дух и воплощается ли Его воля непосредственно в жизнь. Не культ, которому мы предаемся, прикрываясь именем Иисуса, не признание правоверных догм касательно Его личности и Его деяний делают нас сопричастниками вечной жизни, а лишь то, что смысл нашей жизни – в творении воли Божьей. «Что вы зовете меня: Господи! Господи! – и не делаете того, что Я говорю?» (Лк 6:46).

На этот счет люди серьезно заблуждаются. А посему однажды, когда объективная ценность и реальное содержание наших поступков станут очевидными и откроется наша истинная принадлежность Царству Божьему, благочестивые иллюзии исчезнут и наступит ужасное пробуждение. Многие станут ссылаться на свои дела во имя Иисуса, но Он разоблачит эти фальсификации и прямо скажет затеявшим и исполнившим те дела: не знаю вас, вы чужды мне. В Евангелии от Луки (13:27) это звучит так: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня все делатели неправды.

Тяжело станет у них на сердце, особенно когда они задумаются над тем, о каких поступках так отзывается Иисус, отвергая их. «Не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не твоим ли именем многие чудеса творили?» На первые взгляд, нет дел важнее этих для Царства Божьего, а они вдруг признаются неистинными и не принимаются Им. Как такое возможно? Объяснение очень простое: важно не то, под какой маркой что-либо совершается, а какой властью делается. Когда пророчествуют, руководствуясь толкованиями Библии и христианским учением, когда нечистые человеческие страсти изгоняют духом религиозных заблуждений и психической экзальтации, когда больных лечат молитвенным гипнозом и «христианской наукой», – это не проявления Бога, а человеческие трюки и чисто человеческие махинации, субъективные воздействия и игра на склонности души впадать в истерию.

Особенно отчетливо это видно в свете третьего искушения Иисуса – имитировать Царство Божие и все его явления, черпая силы в старом естестве и пользуясь его приемами. Иисус отверг такое предложение решительно и лаконично, заявив тем самым раз и навсегда, что Он признает истинными лишь те поступки и достижения, которые чисты и совершаются силами, средствами и путями изначального естества, то есть рождаются из Бога. И это незыблемо по сей день, даже когда официальное христианство поддалось искушению, отвергнутому Им, когда сам метод фальсификации за два тысячелетия творившегося безобразия обрел историческое право, когда к тому же пылко и откровенно злоупотребляют именем Иисуса. Однажды подобное чудовищное извращение станет для всех очевидным, и тогда, как бы ни казалось все прекрасным, грандиозным и великолепным, искусителям с той же ясностью и решительностью вновь будет сказано: убирайтесь прочь, не знаю вас, в Моих глазах, ищущих везде и повсюду Отца, вы – злодеи, ибо не построили Царства Божьего, а только обманули людей.

Буквально это означает следующее: отойдите от Меня, вы, творившие беззаконие – то есть все своевольное, умышленное и варварское, что есть в их делах и поступках. В словах Иисуса и речи нет о том, хороши ли отвергнутые Им дела, были ли они полезными и ценными для людей, помогли ли им в беде. Он смотрит на них лишь с точки зрения Божественного творения человечества, судьба которого для Него важнее всего. В этом смысле все подобные дела Он считал от лукавого, поскольку возникли они вовсе не из движущих сил и внутренней необходимости обновления человечества и великого процесса его становления, а потому нисколько ему не способствовали. Только органически вырастающее из этого и максимально тому способствующее, только проистекающее от Его источников и отвечающее Его устроению жизни – только оно истинно, ибо имеет то же происхождение, тот же характер и те же цели, что и жизнь Иисуса. Все прочее – лишь своевольные поступки пребывающего в старом естестве.

Итак, всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое.

Нарисовав потрясающую картину будущего, когда все откроется в своей истинной сути и значении, Иисус в завершение проповеди проникновенно обращается к своим слушателям, потрясенным серьезностью вопроса, с предостережением в форме притчи, с помощью которой доходчиво объясняет, что им в таком случае нужно делать: слушать и исполнять. Обратите внимание, Он не говорит слушать и запоминать, слушать и размышлять, слушать и желать, а именно слушать и исполнять.

Услышанное от Иисуса должно тотчас же воплощаться в жизнь. Тогда наши искания продолжатся и в этом движении мы отыщем тот узкий путь, с которого уже никогда не свернем. Однако Его необходимо действительно услышать, иначе наше поведение уподобится оголтелой погоне за иллюзиями теоретических понятий. Но мы слышим лишь то, что живо воспринимаем и понимаем своим внутренним существом, то, что касается лично нас. Какие слова Иисуса ощущаются как живые и где они в человеке возгораются, – у каждого это происходит по-своему. Но в любом случае контакт с жизнью установлен, и теперь главное – чтобы воспринятые жизненные импульсы без промедления действенно проявились в нас и мы всеми силами содействовали им, посвятив этому всего себя. Если такое ощущение не возникает, то внутренний контакт размыкается; если нашедшие в нас живой отклик слова и наставления Иисуса в нашей жизни не прорастают, то они обогащают лишь наши воззрения. Не воплощенное в жизнь становится теорией.

Тогда мы строим на песке, на зыбучем песке мнений и принципов, убеждений и намерений, и прочность здания нашей жизни зависит исключительно от веса, придаваемого нами собственному мировоззрению, вере в правильность собственных взглядов. Ибо этому зданию недостает фундамента, которым должен стать объективный процесс нашей жизни. Но как можно опираться на то, опорой чему служим лишь мы сами! Если буря или удар судьбы разрушит здание нашей жизни, мы оказываемся на песке, а вся наша жалкая теоретическая конструкция превращается в груду развалин. И тут люди с отчаянием восклицают: Бога нет! Они сетуют, что утратили веру. Блаженны вы, утратившие вашу веру, ибо избавились от своей фантазии. Возможно, вы теперь найдете контакт с настоящей жизнью, если станете его искать.

Но в ком услышанное от Иисуса обретает реальный образ и действует созидательно, в чьих манерах и поведении, в отношениях с людьми и обстоятельствах жизни, короче говоря, в каждом событии и каждом явлении его бытия воплощаются ощущения Бога, Его силы, побуждения и очевидные истины, тот переживает Бога Живого в Его созидательном действии и могуществе, устанавливающем порядок вещей. Тогда великий процесс человеческого становления – это событие, затрагивающее лично его. Он уходит корнями в новый организм собственной жизни и всеми своими движениями проявляет во всей полноте поднимающиеся в нем соки изначального естества и господствующие в нем законы правды и, обновляясь сам, обновляет все вокруг себя.

Такой человек построил свой дом на камне, ибо вся его жизнь опирается на объективное основание Бога Живого. Она уходит корнями в Него, вырастает из Него. Сила собственной жизни такого человека – это и есть жизненные вибрации Бога. Развивающееся в нем изначальное естество есть чистое творение Божественного искупления и обновления. Его судьба – милость Отца в неизменном солнечном сиянии Его любви. Все его существование – откровение Божественного величия. Поэтому нет ничего такого, что могло бы перевернуть его жизнь, ибо ее центр тяжести лежит в непреходящем, вечном, истинном бытии, которое он переживает каждым своим вдохом.

«И когда Иисус окончил слова сии, народ дивился учению Его, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи», повествует Матфей. И нас, спустя тысячелетия, так же до глубины души потрясают те же слова, воспринятые нашей смятенной душой как живые, и нас поражают путь и перспективы, открывающиеся нам и всему человечеству. И кто, читая Нагорную проповедь, не забывает самого себя, тот ее просто не может понять. Но понявший ее нашел путь к жизни.