На окраине Рио-Хондо стояли пять покрытых зеленым брезентом армейских грузовиков, в которых находились запасы провизии и сидели мрачные люди в форме. Из-за вчерашнего сильного ветра вертолеты не смогли доставить провиант на север, где после урагана остались тысячи бездомных, поэтому продукты и спасателей отправили по земле. Промоины на «Карретера аль Атлантико» военных не останавливали, поскольку у них имелись понтонные мосты, которые можно было перебросить через препятствия. В задней части каждого грузовика сидели человек по двадцать, они были наполовину скрыты от нас брезентом; мы могли видеть только их колени, упиравшиеся в какие-то коробки, баллоны с водой, упаковки с вяленым мясом, медикаментами и овощными консервами. Кто-то из стоявших неподалеку военных предложил нам занять места в одной из машин. Когда мы подошли, невидимая рука приподняла полог, и мы увидели сидевших в кузове солдат; самых дальних скрывала темнота, но у тех, кого мы были в состоянии разглядеть, возле ног стояли автоматы — оружие против бандитов и грабителей.

Иоланда держалась очень прямо, но я слышала ее учащенное дыхание.

— Я не могу туда влезть, — сказала она.

Эрик уже начал карабкаться в кузов, но вид у него тоже был не слишком веселый. Повернувшись, он протянул руку, и тогда двое военных тоже подали нам руки, чтобы втащить внутрь.

— Давайте, Иоланда, — спокойно и грустно позвал он. — Нам нужно выбираться отсюда.

Она стояла не двигаясь и пристально смотрела на солдат. Так прошло тридцать секунд. Еще тридцать. Минута. Две.

— Нужно ехать, — сказал Эрик.

— Что за задержка? — спросил один из военных.

— Они просто боятся, — ответил чей-то голос.

— Чего боятся?

— Приведи сюда мою правую руку, Ривас, — продолжал голос.

— Кого? А, его…

— Да. Скажи, чтобы шел сюда.

Один из солдат выпрыгнул из машины.

— Прошу извинить, мэм, — сказал Ривас.

Мы освободили ему дорогу, и я взяла Иоланду за руку.

— Нам нужно ехать, — сказала я. — Эрик прав.

— Эти люди — убийцы, — прошептала она. — Отец часто говорил мне, что мир стал бы лучше, если бы все они сдохли.

— Давайте, девушки, — поторопил один из военных, стриженный скобкой, маленький и темнолицый.

— Скорее я поеду с самим дьяволом, — все так же тихо отозвалась она.

Я молча стояла, давая Иоланде возможность все обдумать.

— Кроме того, если эти ребята знают, кто я такая, они могут оказаться не такими уж любезными. Это и для вас не совсем безопасно.

Стоя с протянутой рукой, Эрик недоуменно вытаращил глаза:

— Лола, что происходит?

— Что там такое с этой женщиной? — спросил стриженный скобкой военный. — Той, что в шляпе?

— Многое, — ответил Эрик. — Очень, очень многое.

— Да о чем вы?

— Мой друг пытается пошутить. — Я старалась, чтобы голос не выдал моего волнения. — Юмор у него такой. Надо решать, Иоланда, — уже обращаясь к ней, добавила я. — Что бы ты ни решила, я останусь с тобой.

Обернувшись, она посмотрела на залитый водой городок и вышедшую из берегов реку.

— Пожалуй, выбор невелик, — заключила она.

— Пять секунд, Лола, — сказал Эрик. — Не больше. Потом я начну настаивать. Кроме того, я не думаю, что, в отличие от меня, наши друзья готовы столь терпеливо ждать.

Впереди послышался гул моторов; несколько грузовиков медленно двинулись по воде, стремясь выбраться на твердый участок дороги.

— Приказывай, сынок! — сказал какой-то офицер, которого мы не могли видеть.

— По машинам! — крикнул подстриженный скобкой военный. — Вперед!

Взглянув на меня, Иоланда еще глубже нахлобучила шляпу.

— Ладно уж, — сказала она. — Бог с ними, с принципами. Но все-таки лучше им ко мне не прикасаться.

Взяв Эрика за руку, она перемахнула через борт грузовика. Все еще сжимая в руках материнскую сумку, я полезла следом; двое военных тут же подхватили меня под локти и втащили в кузов. Теперь мы находились в окружении солдат.

Немного подергавшись в грязи, грузовик медленно тронулся с места. Эрик с Иоландой подтащили меня к маленькой скамейке, и мы втиснулись рядом с солдатами, которые подвинулись, чтобы дать нам место.

Вернувшийся Ривас схватился за борт грузовика, подтянулся и вскочил в кузов.

— Ну что? — спросил из темноты чей-то голос. — Где он там?

— С командой Вильясенора. Говорит, что сейчас занят.

— Занят?

— Так точно, сэр.

— Ну, на следующей остановке я еще поговорю с ним.

Стриженный скобкой военный взглянул в сторону кабины, затем повернулся к Ривасу:

— Придерживайте полог, рядовой. Здесь слишком темно.

Ривас поспешил приподнять брезент, и в кузове стало чуть светлее.

И тут мы увидели, кто именно отдает приказания.

Это был тот самый подозрительно настроенный в отношении Иоланды худощавый военный с усами и изящными руками, которого мы несколько дней назад встретили в баре «У Педро Лопеса».