Просыпаться в чужих домах уже вошло у Сони в привычку. Открыв глаза, она не сразу поняла, где очутилась. Прошлый день казался ночным кошмаром – начиная от погони по лесу, аварии с мини-вэном, пробирающего до костей ливня и нападения волков. Кажется, они все-таки выбрались из леса к деревянному дому, где их встретил бородач, похожий на Хемингуэя… Во сне ли это было? Нет, поняла Соня, поднимаясь с узкой кровати у бревенчатой стены. Наяву.
Дневной свет тускло лился сквозь деревянное окошко, освещая маленькую комнатку. Старые пружины загудели, потревоженные ее движением. Постель была застелена выцветшим, но чистым бельем в цветочек. Как в деревне у бабушки, подумала Соня. Ее бабушка была городской, но именно так, по рассказам подруг, Соня представляла себе летние каникулы в деревне.
Маленькая комната едва вмещала две кровати – на другой, у противоположной стены, спала Ви, натянув ватное одеяло на плечи. Даже во сне она вздрагивала как от холода и никак не могла согреться. Соня сунула босые ноги в широкие мужские тапки и осторожно, боясь потревожить, коснулась ладонью лба Ви – он горел. На щеках спортсменки полыхал горячечный румянец.
– Яр… – слабо простонала она во сне.
Соня отпрянула к двери, путаясь в полах свободной ситцевой сорочки. Чужая, давно не ношенная вещь тонко пахла полынью. Соня вспомнила, как вчера ночью грели воду, чтобы обмыть раны Яра и Муромца, а затем чтобы сполоснуться самим. Их вещи вместе с рюкзаками промокли насквозь, и бородатый хозяин молча проводил их с Ви к старому сундуку, в котором стопками лежали женские вещи. Старомодные, простого кроя и из натуральной ткани, они могли принадлежать его матери или бабушке, но никак не жене.
В прихожей протяжно заскрипели половицы, и Соня выскользнула за дверь, чтобы не тревожить Ви. Сон лечит, а она попробует разыскать в доме какие-то лекарства.
Хозяин, проехавший на коляске мимо их комнаты, обернулся и посмотрел на нее:
– Проснулась?
А затем, не дожидаясь ответа, скрылся на кухне. Соня, посчитав его фразу за приглашение, прошла следом. Угол кухни занимала печка, на которой они вчера грели воду.
– Каша скоро поспеет. – Хозяин заглянул в печь, где томился горшок с кашей.
– Спасибо… – Соня осеклась, не зная, как обратиться к мужчине. Вчера, в заботах о раненых, они так и не удосужились познакомиться. – Простите, а как вас…
– Федор.
– А по отчеству? – робко уточнила она. Вчера она затруднилась определить его возраст, но сейчас, при дневном свете, стало ясно, что мужчине около пятидесяти. У него было простое мужицкое лицо с крупными чертами и потухший взгляд человека, который много страдал.
– Кузьмич. Но можешь звать меня просто Федор.
– А я Соня.
– Знаю.
Соня испуганно взглянула на него: неужели узнал ее по сводкам новостей?
– Слышал, как тебя вчера называли твои друзья, – усмехнулся мужчина, заметив ее замешательство.
– А где наши вещи? – спохватилась Соня. Вчера они с Ви наскоро сполоснули вымокшую и заляпанную в грязи одежду и разложили на печке.
– Развесил во дворе, – отозвался хозяин.
Соня кинулась к окну и увидела, как полощутся на ветру их футболки и джинсы, выдавая их нахождение. Она стремглав выскочила во двор, посрывала с веревки, протянутой вдоль забора, еще влажные вещи и забежала внутрь.
– Волкам одежда без надобности, – заметил Федор, глядя на охапку в ее руках. – Но вы ведь не только от них бежали?
Соня, почувствовав слабость, опустилась на скамью, свалила рядом одежду. Она не знала, как себя вести с хозяином, давшим им приют. Что можно ему рассказать, не боясь подставить других лунатиков?
– Мы студенты, – пробормотала она легенду, придуманную Яром. – Пошли в поход и заблудились в лесу…
– А ты на них не похожа, – заметил Федор, изучающе разглядывая ее. – Ты ведь с ними недавно.
Соня насторожилась. Откуда он знает? Вчера, когда они, грязные, мокрые, выпачканные в крови, ввалились к нему в дом, все были хороши. Пока обмывали раны Яра и Муромца, Соня с тазиками металась из кухни в спаленку, где уложили раненых, и, бросив беглый взгляд в зеркало в сенях, не узнала себя. Из отражения на нее смотрела какая-то дикарка с чумазым лицом и отчаянным взглядом. Ничто не выдавало в ней примерную домашнюю девочку, за какие-то несколько дней она сделалась такой же беспризорницей, как остальные. Но, видимо, хозяин ощутил неопытность Сони в том, как бестолково она металась по дому, в то время как Лис и Ви слаженно оказывали помощь раненым. Должно быть, он заметил и напряженность между нею и остальными – лунатики были недовольны, что из-за Сони им пришлось обратиться за помощью к хозяину дома. Они бы предпочли укрыться в заброшенной избе и не выдать своего присутствия жителям деревни.
Хозяин по-прежнему молча разглядывал ее, без мужского интереса, хотя Соня и сидела перед ним в ночнушке, а с любопытством отшельника, к которому заглянула диковинная зверушка. Соня пробормотала:
– Я новенькая. А в походе вообще в первый раз.
Федор кивнул, принимая ее шитую белыми нитками версию.
– Кашу будешь? – Он подкатился к печке и отодвинул заслонку. По кухне поплыл аромат топленого молока и овсянки. Соня бы с жадностью набросилась на еду – за вчерашний день она съела только несколько орехов, но в комнате в горячке металась Ви, и в первую очередь нужно было позаботиться о ней.
– Мне бы жаропонижающего, – попросила она. – Подруга приболела.
Хозяин подкатился к деревянному шкафчику у стены, вынул грубо сколоченный ящичек с лекарствами. Вчера они уже воспользовались его содержимым, когда обрабатывали антисептиком рваные раны, а затем кололи Яру и Муромцу вакцину от бешенства. Федор жил один, и в его аптечке были средства на любой случай. Он молча поставил ящик на стол, и Соня склонилась, перебирая лекарства.
– Значит, в медицинском учишься? – спросил мужчина.
Соня молча кивнула, сглотнув ком в горле. Не учится, училась. Разве теперь, после истории с ограблением музея, ее оставят в вузе?
– Я тоже учился, – то ли вздохнул, то ли подумал вслух хозяин.
Соня удивленно подняла голову:
– Так вы врач?
– Хотел им стать. Мечтал – выучусь, вернусь в деревню, буду соседей лечить… – Федор тяжело замолчал, и Соня поняла, что его мечты оборвала трагедия, сделавшая его инвалидом. Но спросить о том, что с ним случилось, не решилась.
Она нашла шипучую таблетку от температуры, хозяин поставил перед ней чашку с колодезной водой. Еще вчера Соня удивилась, что в доме не было ни электричества, ни водопровода. Лису пришлось несколько раз бегать к колодцу, стоявшему ровно посередине между избушкой и остальной деревней. А отсутствие электричества хозяин объяснил разыгравшейся вчера бурей. Так что пришлось обходиться свечами и фонариком.
Она растворила лекарство, захватила свою выстиранную одежду и вернулась в спальню. Ви подняла на нее мутные глаза и с жадностью осушила кружку, кажется даже не почувствовав вкуса пилюли. Соня прикрыла ее одеялом, и спортсменка сразу же размеренно задышала.
Соня тихонько переоделась из чужой сорочки в свою футболку и еще чуть влажные джинсы, расчесала волосы и по привычке закрутила их жгутом. Вот только шпилек под рукой не оказалось – она все потеряла в лесу. Хорошо в рюкзаке она нашла силиконовую резинку. Густую копну в пучке она не удержит, и Соня заплела волосы в косу, а затем на цыпочках вышла из комнаты.
Из сеней ей махнул Лис. Он уже натянул джинсы и мятую футболку и взял ведро.
– К колодцу сгоняю.
– А наши? – Соня указала взглядом на комнату раненых.
– Спят. – Лис подхватил ведро и вышел, а Соня осторожно, стараясь не скрипеть, отворила дверь в небольшую спаленку, где вчера положили Яра и Муромца.
По краям от низкого окошка стояли две кровати. На одной, выпростав в проход перебинтованную руку, тихонько похрапывал Муромец. В схватке с волками он пострадал меньше, чем Яр, и, судя по размеренному дыханию, уверенно шел на поправку. Яру досталось больше – он потерял много крови, вчера Соне пришлось латать ему шею. И перед сном она еще долго смывала холодной колодезной водой его кровь со своих пальцев… Яр застонал во сне, сбрасывая одеяло с таким ожесточением, словно боролся с волком, и Соня порывисто шагнула к нему, поднимая с пола одеяло.
Внезапно Яр открыл глаза и пристально взглянул на нее. Соня так и замерла, прижав к груди одеяло.
– Беги, – хрипло пробормотал он. – Я их задержу.
А затем откинулся на подушки и снова провалился в сон. Соня постояла еще минуту, боясь шелохнуться, а затем осторожно накрыла его одеялом. Яр отвернулся к стене, кутаясь в одеяло, как в кокон. Повязка на его шее сбилась, рана продолжала кровить, пятная подушку. Понадобится несколько дней, прежде чем раны заживут и Яр восстановится после потери крови. Есть ли у них это время, Соня старалась не думать.
Осторожно, боясь потревожить и без того беспокойный сон Яра, она поправила повязку и вдруг заметила у ног старую фотокарточку, лежащую лицом вниз. Должно быть, она выпала из раскрытого рюкзака, прислоненного к кровати. Соня помедлила, бросив взгляд на задремавшего Яра. Должно быть, снимок очень дорог ему, если он носит его с собой. Парень оставался для нее закрытой книгой, и ей было неловко брать в руки снимок и заглядывать туда, куда ее не приглашали. Но и оставить ценную для Яра фотографию под ногами она не могла.
Соня подняла карточку, и со снимка на нее с улыбкой взглянула молодая красивая женщина с хохочущим мальчиком на руках. Мальчиком был Яр, а женщина была его матерью. Яр унаследовал серые глаза и упрямый подбородок отца, но густые каштановые волосы и высокие скулы достались ему от матери. От снимка веяло такой любовью и теплом, что у Сони навернулись слезы. Если бы только мама Яра не умерла так рано, она бы не позволила его отцу проводить эксперименты над сыном и Яру не пришлось бы скитаться и залечивать раны от волчьих клыков…
– Отдай!
Соня вздрогнула от резкого голоса. Проснувшись, Яр приподнялся на кровати и требовательно протянул руку к снимку, как будто боялся, что Соня может повредить его. Она неловко протянула ему снимок, и Яр спрятал его под подушку. А Соня выскочила за дверь. По потемневшему взгляду Яра она поняла, что заглянула туда, куда не должна была заглядывать. Ему в душу.
На кухне гремела посуда, хозяин ловко раскладывал кашу деревянным половником по тарелкам – себе, Соне и Лису.
– Как твои приятели? – Он обернулся к ней, и Соня в который раз отметила сходство мужчины с Хемингуэем. Перед исчезновением Лера читала сборник рассказов этого писателя, и потом Соня перечитала его от корки до корки в наивной надежде, что среди страниц она отыщет подсказку, где искать сестру. Но, конечно, ничего такого не обнаружила.
– На их долю каши тоже хватит, – добавил Федор, подвигая горшок на середину грубо сколоченного стола.
– Спасибо, – откликнулась Соня, тронутая его заботой. – Но им сейчас главное выспаться и восстановить силы… – Она осеклась, подумав, что они злоупотребляют гостеприимством незнакомого человека. – Простите, что вас стесняем…
– Чепуха! – Хозяин как будто рассердился. – Места всем хватит, живите, сколько хотите. Твоим приятелям не меньше недели потребуется, чтобы раны залечить.
И, видя, что Соня медлит над тарелкой, добродушно прикрикнул:
– Ешь давай! Вон какая худющая, как только ноги носят. – И сам, подавая пример, зачерпнул ложку каши.
Соню не нужно было уговаривать, и она с аппетитом набросилась на еду. Распаренная в печи, с кусочком сливочного масла, каша оказалась необыкновенно вкусной.
– Вы ее на коровьем молоке готовите? – Она представила деревенскую буренку, у которой румяная доярка сцеживает молоко в бидон, а затем доставляет на бричке с лошадкой к дому на опушке леса.
Мужчина странно хмыкнул, но ответить не успел. Скрипнула дверь, вошел Лис, неся в каждой руке по ведру воды. Тяжело поставил их на дощатый пол, так что вода плеснулась через край.
– Что-то ты долго. – Хозяин обернулся к нему. – Садись, а то каша стынет.
От Сони не укрылась нервозность Лиса и тот подозрительный взгляд, который он бросил на Федора. Парень был напряжен, как пружина, как будто узнал что-то такое, что его насторожило, но чем боялся поделиться с Соней при хозяине. Сев за стол, он сперва уронил деревянную ложку, а затем смахнул солонку, рассыпав соль по столу.
– Да что с тобой такое? – прошептала Соня, пока хозяин отъехал к печи за тряпкой.
– В деревне никого нет, – встревоженно прошептал в ответ Лис, а затем, пока Федор не видит, украдкой взял нож от масла и спрятал под столом. – Ни души!
Соня растерянно замерла, не донеся до рта последнюю ложку с кашей. Почему-то первым делом она подумала о том, что никакой буренки не было. Как не было и пустого бидона от молока на кухне. Взгляд выхватил на подоконнике за занавеской упаковку от сухого молока, а затем упал на сбившийся половик на полу – проезжая на коляске, хозяин сдвинул коврик, и стало видно кольцо от люка, ведущего в подвал… Что или кого он там прячет? Соня подняла испуганный взгляд на мужчину и уронила ложку. Та глухо ударилась об пол и откатилась к кольцу от люка. Федор с укором посмотрел на Соню.
– Мало каши ешь, раз ложку удержать не можешь. Сейчас добавки тебе положу.
– Не ешь, – шепнул Лис, пнув ее ногой под столом.
Соне передалась его нервозность, и она отчетливо ощутила, что сейчас их всего лишь двое против хозяина, который, может, совсем не инвалид, а просто притворяется добреньким и беззащитным, чтобы усыпить их бдительность. А трое их приятелей валяются без сознания, и их безопасность – тоже в руках Сони и Лиса…
Она наклонилась за упавшей ложкой и как будто невзначай спросила про люк в полу:
– А что у вас там?
– Запасы, – невозмутимо ответил хозяин.
– Запасы на случай войны? – нервно пошутил Лис.
– На случай жизни. – Федор подкатился к столу, смел тряпкой рассыпанную соль. – Я ведь тут один живу, с тех пор как дед Пахом умер. – Он заметил нетронутую тарелку Лиса, нахмурился: – А ты чего не ешь?
Лис сглотнул, борясь с соблазном. Он не ел со вчерашнего дня, но жизнь лунатиком научила его не доверять чужим людям и во всем видеть подвох.
– А в деревне можно разжиться продуктами? – как бы невзначай спросил он. – Не хотелось бы вас объедать.
– Да много ты съешь! – хмыкнул хозяин, окинув его цепким взглядом. – Вон жилистый какой.
– Внешность обманчива, – парировал Лис, продолжая настороженно коситься на мужчину. – Я, может, деревенскую сметану люблю. Могу ее есть ведрами!
– Ведрами не получится, – отозвался Федор и загадочно добавил: – Заржавели давно ведра.
– В каком смысле? – не вытерпела Соня, уже не выдерживая возникшего напряжения.
– Не осталось никого в деревне, – отозвался хозяин.
– А куда все делись? – не отставал Лис.
– Померли все, – отрезал мужчина, и за столом повисла зловещая тишина.
Соня с Лисом испуганно переглянулись.
– От эпидемии, что ли? – тревожно уточнил парень, стиснув в кулаке нож под столом.
– От старости, – вздохнул хозяин и отвернулся к окну. – Молодые уже лет десять как разъехались по большим городам. А в деревне только старики остались. Старый Потапыч дольше всех прожил, до девяноста пяти лет. Но и он прошлой осенью преставился.
Соня проследила за его взглядом и похолодела, увидев покосившиеся кресты вдалеке. Вчера, в полной темноте, они не заметили старого кладбища на краю леса.
– Выходит, вы тут совсем один? – растерянно пробормотала Соня, застыдившись своих подозрений. А Лис со смущенным видом вернул нож на стол, пока хозяин не видит.
– Почему один? – возразил Федор, продолжая глядеть в окно. Лис снова насторожился и потянулся к ножу. – Я с Лайкой. – И мужчина улыбнулся, глядя на бело-рыжую собаку, резвящуюся во дворе. А Лис, окончательно успокоившись, придвинул тарелку и набросился на кашу.
Хозяин снял полный чайник с печи, и Соня удивилась, как легко он управляется с тяжестью. Руки у него были сильные, крепкие. Иначе в деревне одному не выжить.
– Давайте помогу, Федор Кузьмич. – Она соскочила со скамьи.
– Сам справлюсь, – сухо отозвался тот, и она поняла, что невольно задела его за живое. Мужчина понял, что она не хотела его обидеть, и смягчился. – Чай там.
Соня достала обычную упаковку из супермаркета и взгрустнула. Ее бабушка тоже любила этот листовой чай: его не рекламировали по телевизору, но именно он отличался насыщенным и терпким вкусом. Они с бабушкой частенько по вечерам сидели за чашкой чая и говорили обо всем на свете. На глаза невольно навернулись слезы. Как сейчас бабушка? Передал ли ей Кирилл весточку от нее? Вот бы обнять ее сейчас, успокоить… Но даже такие простые вещи сейчас невозможны. И все из-за Полозова и его непомерных амбиций! Соню затрясло от гнева, она случайно смахнула заварочный чайник со стола – и только нечеловеческая реакция Лиса спасла посуду от гибели. Метнувшись из-за стола, он успел поймать чайник в нескольких сантиметрах от пола.
Опасный момент не укрылся от внимания Федора.
– Хорошая реакция! – присвистнул он.
– Спортом занимался, – нашелся Лис, ставя чайник на стол, и не упустил случая подколоть Соню. – А вот у Сони по физре тройка.
– А где вы чай берете? – Соня болтовней попыталась отвлечь хозяина. – В магазин ездите? – Она осеклась, но на этот раз мужчина не обиделся.
– Раньше дед ездил, пока был жив, – отозвался он. – А сейчас доставку заказываю, дважды в месяц, очень удобно.
– А как заказываете, по телефону? – снова насторожился Лис. – И Интернет ловит?
Соня тоже напряглась, вспомнив, что объявлениями об их розыске пестрят все соцсети.
– Ну ты, парень, и сказал! – Федор внезапно расхохотался, и Соня подумала, что он гораздо моложе, чем ей поначалу показалось. Это борода и морщинки у глаз придают ему возраст, а на самом деле он не старше сорокалетнего Полозова. – Какой там Интернет, – продолжил он. – Телефон еле-еле ловит, и тот ночью разрядился. Теперь пока электричество не починят, без связи сидеть придется.
– И долго чинить будут? – невзначай полюбопытствовал Лис.
– А кто их знает. В прошлый раз я неделю без света сидел. И так хорошо, что обо мне вспомнили. А то воду еще при Потапыче отключили. Невыгодно, говорят, ради двух домов воду подавать.
– Как же так? – возмутилась Соня. – Вы же… – Она осеклась, глядя на инвалидную коляску и представив, как мужчине приходится возить воду из колодца и летом, и зимой по сугробам.
– А что я? – Федор невозмутимо крутанул колеса, откатившись к печке. – Живу, приспособился. В жалости не нуждаюсь.
И он сердито загремел кочергой, вороша угли в печи. А Соня с Лисом, поблагодарив за завтрак, выскользнули во двор.
Собака добродушно бросилась им в ноги, виляя хвостом. Две утки пролетели в лазоревом безоблачном небе и скрылись за лесом. День выдался погожим, и ничто не напоминало о вчерашнем изматывающем ливне.
– Хорошо тут. Тихо. – Соня подставила лицо яркому солнцу и блаженно зажмурилась.
– Валить отсюда надо, – озабоченно заметил Лис.
Соня, вздрогнув, повернулась к нему.
– Из-за хозяина? – Она покосилась на закрытую дверь. – По-моему, он хороший человек.
– Он-то хороший, – согласился Лис, – хотя и удивительно, что умом не тронулся в такой глуши… Только Полозов нас искать будет, не сегодня завтра здесь объявится Марк и его цепные псы.
– Думаешь, они нас здесь найдут? – усомнилась Соня, вспомнив, как долго они плутали вчера по лесу, прежде чем вышли к избе Федора.
– Они весь лес перероют. Это только вопрос времени.
– Мы не можем уйти, – возразила Соня, нервно теребя кончик длинной косы. – Ты же видел, как досталось Яру. Да и Муромцу с Ви сейчас немногим лучше.
– Дождемся, когда им станет лучше. Яр сам не захочет здесь задерживаться. А до тех пор, – он бросил озабоченный взгляд на лес, – надеюсь, нас здесь не найдут. Кстати, – он обернулся к Соне, – тебе идет.
– Что? – растерялась она.
– Коса. Ты прям как сестрица Аленушка. – Лис подмигнул ей и скрылся в доме.
Секретная лаборатория
– Ты опять их упустил! – Полозов с негодованием обрушился на стоящего перед ним сына.
– Почему ты все время винишь меня? – с обидой вскинулся Марк. – Я дал объявление в Интернет, я напал на их след. Я старался!
– Мне не надо, чтобы ты старался, – процедил профессор. – Мне надо, чтобы ты принес мне лунный камень.
– Я принесу его тебе, – пообещал Марк. – Они не ушли далеко от леса, у них нет машины и мотоцикла. Их кто-нибудь узнает и позвонит мне. А я продолжу поиски, мы объедем все поселки вокруг и так или иначе найдем их.
– Объедем? – с сарказмом переспросил профессор. – Интересно на чем, мой мальчик? Мини-вэн ты грохнул, а заработать на новую тачку тебе слабо.
Марк виновато потупил взгляд. Полозов выдвинул ящик стола и швырнул через столешницу связку ключей.
– Бери мою. Но если на ней будет хоть царапина…
Марк поймал ключи на краю стола и сжал их в кулаке.
– Ни одной царапины, отец. И скоро камень будет у тебя.
– Слова я уже слышал. Докажи их делом.
Марк молча кивнул и шагнул к двери.
– Постой, – остановил его ледяной голос отца.
– Как, ты сказал, называется тот район?
Марк повторил.
– Забавное совпадение, – протянул Полозов. – Не сразу вспомнил, но в тех краях есть одна деревня, где жил один мой знакомый Лапоть…
– Кто? – Марку показалось, он ослышался. Что за знакомый лапоть?
– Федя Лаптев. – Полозов изогнул губы в мефистофельской улыбке. – Из деревни Каркушино. Если вдруг встретишь, передавай от меня привет.
– Это твой друг? – Марк задержался в дверях.
Отец смерил его леденящим взором и, не удостоив ответом, холодно спросил:
– Почему ты еще здесь?
Хлопнула дверь. Марк, стиснув ключи в кулаке, бросился прочь.
День в избушке на окраине леса пролетел незаметно. Соня делала перевязки раненым и поила жаропонижающим Вику. В перерыве она перемыла деревянные полы в доме – хотя хозяин и разворчался, что нечего сырость разводить, Соне хотелось как-то отплатить за гостеприимство. Лис тоже без дела не сидел – нарубил дров для печи и подлатал покосившийся со стороны леса забор. Забивая гвозди, он старался сильно не шуметь и то и дело настороженно поглядывал на лес.
– Не бойся, волки днем не покажутся, – пошутил над ним Федор, выкатившийся на крыльцо.
Соня как раз закончила с полами и вынесла во двор ведро с грязной водой. Услышав про волков, она вздрогнула и разлила воду на заросшую травой грядку.
– Откуда они здесь? – спросила она у хозяина. – Ведь не так далеко от города…
– Часа четыре будет, – ответил тот. – Места здесь безлюдные. Раньше охотники их постреливали, а теперь некому, вот им и раздолье.
– Они на вас не нападали? – Соня с тревогой взглянула на мужчину. Уж если здоровые и крепкие лунатики не смогли справиться с волками, Федор и подавно рискует жизнью из-за соседства с хищниками. К тому же он совсем один на всю округу и ему некому помочь.
– Пусть бы попробовали, – хмыкнул тот. – На этот случай у меня ружье имеется. – И, покосившись на пустое ведро Сони, сварливо заметил: – Воду всю истратила. На ужин не хватит.
– Я сейчас сбегаю, – вызвался Лис, подхватывая ведро.
К его возвращению Соня с хозяином перечистили полтазика картошки и порезали грибы. Когда еще днем Лис обнаружил в рюкзаке собранный накануне урожай и вывалил на стол, Федор обрадовался добыче, как ребенок – подарку Деда Мороза. У него самого не было возможности собирать в лесу грибы, и, пока готовили ужин, он поделился с Соней, что старый Потапыч был заядлым грибником и до последних дней снабжал его лисичками и опятами. Часть собранных лунатиками грибов отправилась в корзину – мужчина безошибочно определил в них ядовитые. Затем картошку и съедобные грибы сложили в большой чугунный котелок и отправили в печь. А вода пригодилась, чтобы поставить самовар. Соне казалось, что время в этой избушке остановилось где-то полстолетия назад. Было удивительно, что в век Интернета и высоких технологий можно жить вот так – без телевизора и гаджетов, готовить еду в печи, а чай – в самоваре.
Смеркалось, и хозяин зажег свечи.
– Проверьте своих, может, присоединятся к ужину?
Соня заглянула в спаленку – Ви размеренно дышала во сне, жар спал, и она не стала ее будить.
В прихожей она наткнулась на Лиса, выходившего из комнаты мальчиков.
– Спят, – доложил он, прикрывая дверь. – Не будем их тревожить. Хотя Муромец не простит, что мы не разбудили его к ужину, – пошутил он.
Они вернулись в кухню, где Федор уже разместил в центре стола чугунок с картошкой и грибами. Поставил к нему банку шпрот и соленья. Питался отшельник в основном консервами и продуктами длительного хранения.
– Кушайте, гости дорогие. Чем богаты, тем и рады…
Золотистая, источавшая жар картошка таяла во рту. Соня откусила хрустящий соленый огурец и призналась:
– Ничего вкуснее в жизни не ела!
– Сам солил, по рецепту деда Пахома, – довольно отозвался хозяин и насадил на вилку огурец. Похвала была ему приятна. Тем разительнее была перемена, произошедшая в следующий миг.
– Можно мне воды? – внезапно прозвучал хриплый голос Яра. Парень стоял в дверях, прислонившись к косяку. Видимо, все силы он истратил на то, чтобы дойти до кухни.
Звякнула вилка, выпав из рук Федора на пол. Огурец, который он так и не успел откусить, откатился к печи. Улыбка сползла с резко побелевшего лица мужчины, как будто он увидел призрак.
Соня и Лис вскочили со скамьи. Соня – за водой, Лис – чтобы поддержать Яра. Пока Соня наливала воду ковшиком из ведра, Лис помог другу дойти до скамьи и усадил того за стол. Соня протянула Яру кружку, и он жадно припал к воде. Что-то хрустнуло у нее под ногой, и она подняла раздавленный огурец. Взглянула на хозяина, удивляясь его странной реакции на появление Яра, но тот уже ничем не выдавал беспокойства и с невозмутимым видом разглядывал парня. На всякий случай Соня нащупала лунный камень в кармане джинсов – но тот ничем не предупреждал об опасности. Должно быть, ей померещилось.
Осушив чашку до дна, Яр поставил ее на стол и огляделся, как будто недоумевая, где очутился. Соня с тревогой заметила, что взгляд у него был больной, мутный. Удивительно, как он вообще поднялся на ноги после такой сильной кровопотери!
– Оклемался, парень? – Хозяин участливо смотрел на Яра.
Яр молча перевел на него взгляд, как будто впервые заметил. Федор вздрогнул, и Соня кожей ощутила повисшее между ними напряжение.
– Кто вы? – глухо спросил Яр.
– Федор Лаптев. – На миг Соне показалось, что в голосе хозяина прозвучал вызов. Как будто это имя должно было о чем-то сказать Яру. Но затем губы мужчины тронула приветливая улыбка, и Соня подумала, что паранойя лунатиков – это заразно. Уже в обычных словах и взглядах ей чудится что-то неладное.
– Ярослав, – представился в ответ парень.
– Ярослав? – Теперь Соне показалось, что хозяин удивлен, словно ожидал услышать другое имя. – Редкое имя.
«Ну конечно, это просто реакция на необычное имя», – отругала себя она. А Федор добродушно предложил:
– Будешь картошку?
Яр покачал головой и встал:
– Спасибо. Нам пора…
Его резко качнуло. Лис порывисто подхватил его за плечи, удерживая от падения. Соня с тревогой отметила, что лицо Яра сделалось мертвенно-бледным.
– Пора ему, – по-отечески пожурил Федор. – Отлежись сперва.
Яр ничего не ответил, и Лис вывел его из кухни. Соня с тревогой проводила их взглядом.
– Твой парень? – От вопроса хозяина она вздрогнула и заметила, что тот пристально смотрит на нее. – Уж слишком за него переживаешь.
– Не мой. – Она в замешательстве опустила глаза в тарелку. – Просто хороший парень.
– По нему видно.
Соне опять показалось, что в голосе мужчины прозвучала издевка. Но когда она подняла глаза, он с невозмутимым видом жевал картошку, а затем уверенным движением насадил на вилку огурец.
– Чего не ешь? – поторопил ее он. – Остынет же.
После сытного ужина Соню разморило. Она порывалась помыть посуду, но Лис, заметив, что она зевает, взял эту обязанность на себя и отправил ее спать.
В спальне она даже не стала переодеваться в сорочку, висевшую на спинке кровати. Только расплела косу и, едва коснулась щекой подушки, сразу же провалилась в сон.