— Слушай, Хонока, а что такое кондитерская мука? — вдруг спросила Сусэрибимэ, читавшая на кухне семьи Ёсида недавно купленную Хонокой кулинарную книгу.
— Вроде бы вид пшеничной муки… — ответила Хонока, только что доставшая из шкафа формочку для торта.
На самом деле, она и сама плохо представляла разницу между видами муки и слышала лишь, что она отличается липкостью.
— Ну, тогда ничего страшного, — сказал Окунинуси-но-ками и достал из принесённого с собой ящика мешок муки.
Помимо этого в ящике было полно фруктов и овощей, однако бог без особых усилий таскал с собой ящик целый день.
— Хорошо, а разрыхлитель теста — это что такое? — задала Сусэрибимэ ещё один вопрос.
Богиня обнаружила фартук в цветочек, который забыла на кухне мать Хоноки, и тут же из любопытства надела его. Видимо, подобающая одежда пробудила в ней кулинарный энтузиазм, однако Сусэрибимэ почти никогда не готовила и тем более не разбиралась в ингредиентах человеческой еды.
— Разрыхлитель теста… Кажется, я видела его в холодильнике…
Иногда матери Хоноки приходило в голову испечь пирожные или хлеб. Когда её муж дослужился до настоятеля храма, она и сама стала настолько занятой, что времени на кухню почти не осталось, но всё равно иногда пекла угощения на день рождения маленькой Хоноки. Вот откуда та примерно представляла, как выглядят нужные инструменты и ингредиенты.
— Нашёл!
Окунинуси-но-ками распахнул холодильник и достал из него упаковку из розовой бумаги с надписью «разрыхлитель теста». Открыв упаковку, бог вытащил небольшие пакетики с белым порошком.
— И что это такое? На муку не очень похоже, — озадачилась Сусэрибимэ, взяв один из пакетиков.
— Я видел по телевизору, как арестовали человека, при котором был такой пакетик, — зловещим тоном заметил Окунинуси-но-ками.
— Это какое-то опасное вещество?!
— Я думаю… там был другой порошок… — робко возразила Хонока, раскладывая перед богами формочку и кухонный пергамент.
Понятное дело, в холодильнике самой обычной кухни не было ничего опасного.
— Госпожа Сусэрибимэ, какие ещё ингредиенты нужны по рецепту?.. — решила сменить она тему.
Опомнившись, богиня вновь опустила взгляд на поваренную книгу.
— Ещё нам понадобится масло, сахар и два яйца… Слушай, тут под яйцами какая-то пометка в виде буквы «М» — ну, эта, которая на кошачьи уши похожа. Что это значит?
— Это «Middle-sized»... то есть яйца среднего размера…
— А если у нас маленькие яйца, как тогда быть? И как вообще понять, какие маленькие, а какие нет?
Вопрос богини озадачил Хоноку. На самом деле она и сама не представляла, яйца какой конкретно массы считаются средними.
Окунинуси-но-ками сложил руки на груди, задумался и вдруг хлопнул в ладоши.
— Придумал! Если не хватит яиц, можно добавить ещё одно крошечное. Перепелиное, например.
— Перепелиное? Но таких нет в холодильнике. Может, стоило купить? Или лучше призвать перепёлку?
— А-а, не надо, пожалуйста. Как-нибудь выкрутимся…
Хонока никогда не видела, чтобы мать добавляла в выпечку перепелиные яйца. И тем более неловко бы было приглашать в дом перепёлку с помощью божественных сил и получать от неё свежее яйцо.
Хонока разложила ингредиенты на столе и вздохнула. Она и подумать не могла, что ей придётся этим заниматься, но возможно, сама судьба прислала ей эту работу на пару с богами.
— Сначала, пишут, надо смешать кондитерскую муку и разрыхлитель теста, — зачитала Сусэрибимэ начало рецепта. — Хонока, ты знаешь, как это делать?
Хонока кивнула и пообещала себе, что не повторит фиаско времён профитролей.
***
Этот день должен был стать заурядной средой. С утра Хонока пошла на занятия, чтобы потом вернуться домой и провести очередной день летних каникул. Однако на выходе из школы её поймала и проводила до дома пара такой неземной красоты, что даже кинозвёзды почувствовали бы себя неловко.
Гион-мацури всё ещё продолжался, и Сусэрибимэ должна была путешествовать вместе со своим отцом Сусаноо-но-микото, но, по её словам, вернулась к своему любимому мужу, не выдержав разлуки. Однако Хонока видела, насколько ожесточённые споры вспыхивают между этими богами, и подозревала, что за решением Сусэрибимэ стоит очередная пикировка.
— «Застелите формочку пергаментом». Думаю, с этим и я справлюсь.
Сусэрибимэ оторвалась от книги и взяла со стола кухонный пергамент. Увидев, с какой силой его жена трамбует несчастную бумагу, Окунинуси-но-ками невольно вставил:
— Сусэри, застелить — это не значит заталкивать в формочку, пока не влезет.
— Ой, порвалась. Какая тонкая. Что за негодный бумагодел её сделал?
— Даже не знаю… — протянула Хонока.
Она присматривала за богами краем глаза, а сама тем временем смешивала масло и сахар, как было сказано в рецепте. Сейчас ей уже казалось, что не стоило проговариваться богам о том, что она хочет чем-нибудь помочь Ёсихико, который вовсю работает над божественным заказом в Вакаяме. С другой стороны, они помогли ей понять, чем она может помочь — будучи занятой школьницей без денег на частые поездки, она и правда не могла поддержать Ёсихико иначе.
— Ты тоже чувствуешь этот приятный запах, дорогой?
— Ага, ванилью пахнет.
Хонока оторвала взгляд от сахара посмотрела на богов. Они уже уложили пергамент — пусть от него и остались лишь клочки бумаги — в формочку и теперь с любопытством изучали флакон ванильного экстракта.
Именно Сусэрибимэ предложила, что раз Хоноке не приехать Ёсихико на помощь, она может по крайней мере угостить лакея вкусным тортом, когда он вернётся. Хонока плохо разбиралась в готовке, поэтому и не дошла до этой мысли сама. На самом деле сначала речь шла о традиционном японском обеде, но эта работа сулила титанические сложности, поэтому Хонока предложила остановиться на десерте. Она понимала, что в противном случае ей придётся даже бульон делать с нуля при помощи тунца и водорослей.
После трудностей с приготовлением профитролей Хонока пообещала в следующий раз не ударить лицом в грязь и даже купила кулинарную книгу. Она как раз успела просмотреть её и приметить несложные, но непохожие на профитроли рецепты — чтобы не повторяться. Именно поэтому она быстро нашлась с ответом и сказала Сусэрибимэ, что летом взбитые сливки быстро скиснут, поэтому лучше будет испечь несложный торт. Но хотя Хонока и успела прочитать рецепт торта заранее, она и подумать не могла, что попытается испечь его так скоро.
— Интересно, почему ваниль так вкусно пахнет?..
Изучив флакон экстракта, Окунинуси-но-ками обронил несколько капель на ладонь и слизал с предвкушением в глазах. Но уже в следующий миг глаза бога чуть не вылезли из орбит, и он зажал рот ладонью. Сусэрибимэ тоже хотела попробовать экстракт, но муж вырвал флакон из её руки.
— Нет, Сусэри, эта жидкость испорчена! Какой мерзкий вкус… может быть, это отрава?!
— Что?!
— Хорошо ещё, что её попробовал я. Будь на моём месте ты или Хонока… Особенно Хонока! Этот яд мог бы с лёгкостью убить её… Враг очень коварен, раз придал яду такой приятный аромат.
— Неужели это очередные козни Ясогами?..
— Не волнуйся, Сусэри. Ты же не думаешь, что я погибну, оставив тебя одну?
— Дорогой…
Вторгшиеся на человеческую кухню боги крепко обнялись, освежая свои чувства. Хонока молча помешивала содержимое миски. В детстве она уже повторила опыт Окунинуси-но-ками и прекрасно знала, что экстракт ванили горький на вкус, но не решалась сказать об этом божественной парочке.
***
Под присмотром любопытных богов и благодаря опыту приготовления профитролей Хонока успешно замесила тесто и залила его в формочку, которую, правда, пришлось заново застелить. Оставалось только засунуть её в разогретую духовку и подождать где-то сорок минут.
Участие Сусэрибимэ в конечном счёте свелось лишь к тому, что она испортила лист пергамента. После этого она просто заигрывала с мужем и никак не участвовала в процессе. Хонока предложила ей попробовать разбить яйцо, но это произвело эффект разорвавшейся бомбы, так что оно было даже к лучшему.
— Как же это муторно — делать сладости, — проворчала Сусэрибимэ, пока они дружно пили чай и ждали, когда испечётся торт.
Хонока приготовила им эрл грэй с большим количеством льда, поэтому чай отдавал в нос прохладным запахом бергамота.
— Да, рецепт очень сложный… — согласилась Хонока.
А ведь она выбрала одно из самых простых угощений — есть и куда более сложные в приготовлении.
Окунинуси-но-ками тем временем вышел во двор через окно и с интересом изучал бонсай, не выпуская стакана из рук. Шёл уже пятый час, но июльское солнце до сих пор нещадно палило. Казалось, что Окунинуси-но-ками должно быть жарко, но возможно, боги просто не ощущает летний зной.
— Интересно, когда вернётся Ёсихико? Если он поторопится, торт будет ещё горячим, — Сусэрибимэ нетерпеливо поглядывала на таймер духовки. — Неужели ему достался настолько сложный заказ?
— Кажется, немного каверзный. Чем больше он входит в положение бога, тем…
Хонока вспомнила вчерашний ночной звонок. Ёсихико никогда ещё не спрашивал у неё разрешения перед разговором. Дело в том, что он никогда не забывал о школьной жизни Хоноки и старался не беспокоить её в тёмное время суток. Но сейчас он захотел поговорить с ней именно ночью — видимо, заказ и правда выдался непростым.
— Кто бы что ни говорил, в глубине души Ёсихико очень добрый. Когда я напилась, он без лишних слов приволок меня домой.
Сусэрибимэ пожала плечами и постучала кубиками льда в стакане. Она ещё не забыла, как весной этого года Ёсихико пришлось вмешаться в семейную ссору.
— Вроде бы ты и в тот раз помогала ему, Хонока.
— Помогала?.. Я не сделала ничего существенного…
Когда Сусэрибимэ поселилась дома у Ёсихико, тот набрался мужества и попросил у Хоноки помощи в поисках решения. Тот день оставил на душе Хоноки неизгладимое впечатление.
— Я просто пытаюсь помочь ему, но…
Хонока не знала, как закончить фразу. Раньше она просто пыталась расплатиться с Ёсихико по долгам, но в последнее время ей казалось, что она помогает ему не только поэтому. Она всё ещё стеснялась говорить о своих чувствах вслух, но они росли в ней день ото дня.
Какой-то зуд в груди не давал ей покоя.
Сусэрибимэ понимающе улыбнулась.
— Цени свои чувства, Хонока, — сказала богиня по-матерински ласковым тоном. — Секрет счастливого будущего не только в молитвах и поклонении богам. Не боги определяют твою жизнь, а твоя собственная воля.
Вдруг богиня посмотрела на своего мужа таким глазами, что у Хоноки перехватило дух. Её взгляд стал мягким и обольстительным, но в то же время сильным и волевым.
— Вот и я сама выбрала его.
Во времена богов всё ещё была распространена практика под названием «цумадойкон» — это значит, что после свадьбы муж лишь иногда посещает свою жену, которая продолжает как прежде жить со своими родителями. Но Окунинуси-но-ками и Сусэрибимэ полюбили друг друга с первого взгляда и после прохождения испытаний Сусаноо-но-микото вместе сбежали из земель, где правил отец богини. Во времена, когда женщина должны была терпеть любое отношение со стороны мужчины, это было редкое и необычное явление.
Окунинуси-но-ками заметил взгляд жены, повернулся и помахал рукой.
Сусэрибимэ улыбнулась и помахала в ответ.
— Поэтому, Хонока, ты тоже должна выбирать, если действительно чего-то хочешь, — она снова посмотрела на Хоноку. — Мужчины бывают недогадливыми, поэтому ты должна не стесняться и говорить вслух.
Хонока обомлела от таких слов и немного покраснела.
— Ч-что вы имеете в виду?.. — выдавила она из себя на тон выше, чем ожидала.
Поняв, что случайно выставила напоказ свои чувства, Хонока быстро заморгала от смущения, что случалось с ней крайне редко. Сусэрибимэ вовсю любовалась её смятением.
— Ну как это, что имею… То и имею.
— Я не понимаю, о чём вы…
— Правда? Какая жалость, — наигранным тоном ответила Сусэрибимэ.
Они посмотрели друг другу в глаза и, не выдержав, засмеялись.
— Что это вы такое интересное обсуждаете? — Окунинуси-но-ками открыл окно и вернулся в кондиционируемую комнату.
Из духовки тем временем пахло всё слаще.
— Женские секреты. Нет, не скажем.
Сусэрибимэ подмигнула Хоноке, и та с улыбкой кивнула.
***
На следующий день боги пошли в школу вместе с Хонокой, потому что им захотелось посмотреть, что это такое. Занятия прошли как обычно, если не считать того, что боги не только сидели на уроке, но и с любопытством разгуливали по кабинетам физики, музыки и так далее. Старшая школа, в которую ходила Хонока, недавно отпраздновала шестидесятилетний юбилей, однако нынешний корпус был построен уже в эпоху Хэйсэй и до сих пор считался довольно новым. Наверняка боги встретили в нём много для себя диковинного.
Что касается торта, то он немного подгорел, однако Сусэрибимэ после дегустации похвалила Хоноку и сказала, что для первого раза у неё получилось вполне неплохо. Они разрезали торт, положили в холодильник, и только тогда Хонока задумалась о том, что подарок надо как-то упаковать прежде чем отдавать Ёсихико. Не заматывать же его в кухонный пергамент! Когда уроки закончились, Хонока направилась к выходу из школы, раздумывая о том, в каком магазине купить подарочную упаковку, и тут телефон в её сумке завибрировал от входящего сообщения.
На экране горело имя Ёсихико.
Сердце Хоноки чуть не выпрыгнуло из груди, когда она его увидела.
— Ёсихико…
Нервничая, она открыла сообщение. Оно занимало примерно три строчки: «Я вчера вернулся домой, можем сегодня встретиться после моей работы?».
— Он вернулся… — пробормотала Хонока, неосознанно вздыхая, и снова пошла к выходу. Бледные щёки не выдавали её чувств.
В ушах играл репетирующий духовой оркестр, и Хонока шла гораздо быстрее обычного, хоть сама ничего и не замечала. Другие школьники недоумённо смотрели ей вслед. В конце концов Хонока ускорилась настолько, что спустилась по лестнице чуть ли не бегом. Что-то словно щекотало её грудь изнутри, а слова «можем сегодня встретиться?» раз за разом всплывали в памяти.
— О? Уже пора возвращаться?
По пути она наткнулась на божественную пару и на ходу объяснила им, что к чему:
— Знаете, Ёсихико уже вернулся, так что я пойду домой!
Она должна была найти подходящую упаковку к сегодняшнему вечеру. Конечно, упаковка не исправит вкус подгорелого торта, но может хоть немного обрадовать Ёсихико.
— Что? Ёсихико вернулся? Подожди, Хонока! — крикнула Сусэрибимэ в спину девушке, уже бежавшей навстречу ослепительному летнему солнцу.