Глава 34

Ближе к вечеру похолодало. Небо заволокло редкими облачками, дувший с утра восточный ветерок изменил направление на северное и усилился. Ребята начали одеваться потеплее. Олег поглядывал на небо и хмурился – погода ему не нравилась. Ещё у него болела спина. Гена тоже с тревогой поглядывал на небо. Около шести часов вечера с Олегом связался Стас. От утреннего бодрого настроения у него не осталось и следа. Несколько минут он расплывчато интересовался делами.

– Стасик, а всё ли ты, милый, мне говоришь? – спросил Олег. – Что звонишь так рано? Случилось что-нибудь?

– Да, собственно ничего особенного. Так, по мелочи, но не очень приятно.

– Что с погодой, Стас? Это просто похолодание или что похуже?

– В принципе, я и позвонил из-за этого. Погода портиться. Завтра к вечеру должен начаться дождь, возможно с грозой. Ещё ожидается усиление ветра и похолодание.

– Дождь надолго зарядит?

– Да. Вам лучше уходить. Это, как минимум, на неделю.

– Так что же ты мутишь?

– Понимаешь, я узнал об этом сам полчаса назад.

– Стас, я тебе денежки плачу за то, чтобы ты сопли размазывал или говорил конкретно? – поинтересовался Олег.

– Хорошо, конкретно. Конкретно – погода значительно ухудшается, возможно, на всю неделю. Ожидаются дожди с грозами и сильное похолодание. Ветер – до шквального.

– Вот это уже лучше – бодрее. Тогда мы завтра снимаемся с места. Если идти с одним привалом, то к вечеру можно успеть дойти до хутора. При самом плохом раскладе, нас оттуда можно будет забрать каким-нибудь транспортом. На всякий случай, что у тебя с поддержкой?

– Вот это самое плохое, – после короткой паузы ответил Стас. – Ни один вертолет в течение ближайших двух-трех суток не взлетит ни у нас, ни у поисковиков, только у санавиации.

– Что случилось? – насторожился Олег.

– Пожар на нефтебазе.

– Та-а-ак, – протянул Олег. – И когда случилось сие радостное событие?

– Сегодня в час дня. Ещё догорает. Так что в качестве поддержки используйте какой-нибудь свой транспорт вроде автобуса.

– Порадовал. На крайний случай, не самый плохой вариант. Ладно, пока погода ещё не настолько испортилась, будем выбираться сами. Давай на завтра такой расклад – связываемся каждые три часа. Ребят мы поднимем в пять, в шесть выйдем, к десяти вечера будем на хуторе.

– Хорошо, Олег, договорились. Завтра в пять я с тобой свяжусь.

– Спасибо, пожелаешь мне доброго утра. Если что-то экстренное, сразу пискни.

– Договорились.

– Тогда прощаемся.

Олег отключил телефон и достал сигарету. В очередной раз, взглянув на небо, он повернулся к разговаривавшим с несколькими ребятами Гене и Лёвику. Словно почувствовав его взгляд, Гена обернулся.

– Что-то случилось? – спросил он у Олега.

– Иди сюда, расскажу, что именно, – совершенно невозмутимо ответил Олег. – Лёвчик, и ты иди сюда.

– Что у нас плохого? – поинтересовался Лёвик.

– Плохое у нас всё, – Олег задумчиво смотрел на языки пламени костра.

– А поточнее?

– Поточнее, погодка портится с завидной скоростью. Завтра к вечеру ожидается дождь, гроза и шквальный ветер. Нужно уходить и срочно. Сегодня это делать, смысла уже нет, а вот завтра, если выйти в шесть и идти с одной остановкой, можно к вечеру прийти на хутор. Там добраться уже будет легче – дорога недалеко. В самом крайнем случае, можно некоторое время пробыть там.

– Это, конечно заманчивый вариант, – грустно улыбнулся Гена. – Что будет с нашими детками? Ох, и мозоли они натрут!

– Ничего страшного. Хуже будет, если мы останемся здесь.

– Это, конечно, правильно. Что ещё плохого?

– Плохого у нас очень много – дня три ни один вертолет не взлетит. На нефтебазе пожар. Мы остаемся без поддержки.

– Всё?

– Всё. Тебе мало?

– Нет. Просто я боялся, что Стасик тебя ещё чем-то порадовал, а ты хочешь порадовать нас.

– Теперь я думаю, мужики, для нас самое главное донести эту радость до деток, – сказал Лёвик.

– Кто говорить будет? – Гена взглянул сначала на Лёвика, потом на Олега.

– Я и скажу. От меня они ничего кроме гадостей не ожидают. Мне не привыкать, – спокойно ответил Олег. – Только сделаю я это всё после ужина. Не ровен час, аппетит детишки потеряют. Единственное о чем я тебя попрошу, Лёвчик, спиртного им сейчас ни капли не должно попасть.

– Хорошо, как прикажете, шеф.

За ужином начали раздаваться вялые недовольные реплики по поводу отсутствия выпивки. Лёвик на них никак не прореагировал, а Гена и Олег сделали вид, что не слышат и очень заняты своим разговором и едой.

– Надзиратель! – окликнула Олега Саша.

– Олег, – спокойно поправил он её и снова повернулся к Гене.

– Я хотела спросить, где наши законные сто грамм?

– В законе о ста граммах ничего не сказано, – не поворачиваясь, сказал Олег.

– Ты что, в дяденьку воспитателя играть вздумал?

– Нет, просто хочу, чтобы после ужина вы меня на трезвую голову послушали. И вообще, Волкова, не отрывай меня от еды. Ты мне процесс пищеварения портишь.

– Моя фамилия Шарф-Эгердт!

– Да не запомню я такой умной фамилии. Куда мне с неполным-то средним? Давай, ешь, и мне не мешай. А если без выпивки не хочется, так полыньки пожуй, аппетит будет волчий.

– Дебил! – Саша снова стала напоминать рассерженную кошку.

– Имбицилка. Не мешай, попросил же, – Олег поморщился.

– Вы закончите тем, что драться кинетесь. Она уж точно, – улыбаясь, сказал Лёвик.

– Ножи на ночь попрячь подальше, а то придет ей на ум лишить меня самого дорогого в этой жизни, – с притворной грустью вздохнул Олег.

– И повесить она это дорогое на шнурочек, а по ночам вместо конфеты…

– Генчик, какой ты всё-таки пошляк! – строго заметил Олег. – Ночью дети должны спать. Конфеты нужно лопать днем.

– Да не лопать. Знаешь, что с «Чупа-чупсом» делают?

– Я знаю, что чупакабра делает. Сделать?

– О, да ты, дорогой, вампир! – заулыбался Лёвик. – Чесночку не хочешь?

– Мужики, мало мне этой маленькой заразы, так ещё и вы меня достаете!

– Всё, алмаз души моей, – Лёвик отвесил поклон, – обещаю больше сегодня тебя не напрягать. Докушивай, детки уже тарелки в кучу свалили.

– Ну, брось и мою туда же. Ножи и вилки поубирай, а то сейчас меня будут пытаться грохнуть, – Олег поднялся со своего места. – Генчик, идем, покурим на берегу, а потом я, как Чебурашка, буду говорить речь.

– Идем, – Гена тоже поднялся.

– Ребята, далеко не расходитесь, – попросил Олег. – Мы вернемся через пару минут, и у меня для вас будут новости.

Олег и Гена спустились к реке. Здесь было ещё холоднее и очень тихо. От воды поднимался легкий туман. Олег задумчиво смотрел на противоположный берег. Нехорошо было у него на душе, неуютно.

– О чем думаешь? – спросил Гена.

– Ни о чем. Так… – Олег пожал плечами и повернулся к нему. – А что?

– Да как-то странно ты на тот берег смотришь.

– Генчик, тебе мерещится, что попало, – Олег улыбнулся одними уголками губ. – Ты становишься мнительным. Пожалуй, когда вернемся, в отпуск пойдешь ты. Тебе стоит хорошо отдохнуть. Бери Люси и мотайте куда-нибудь на моря. Я, скорей всего, выйду на работу. Не умею я отдыхать.

– Так не пойдет. Ты ломаешься уже несколько лет и ездишь только по делам.

– Мне и этого хватает. Если уж сильно приспичит, махну зимой куда-нибудь в Эмираты или в Египет.

Олег не договорил, у него в кармане запищал телефон. Звонила Оксана. Снова у него невольно сжалось сердце, как перед бедой, но он старался говорить спокойно и уверенно.

– Как дела, Олежка? – спросила Оксана.

– Нормально, сестричка. Как ты?

– Отлично. Мы все за тобой соскучились.

– Я буду через два дня дома, не скучай. Как твоё самочувствие?

– Олежка, я же сказала, что у меня всё отлично. Ты Игорю спасибо скажи за то, что ему хочется меня здесь подержать. А почему вы раньше решили вернуться? – в её голосе мелькнули нотки беспокойства.

– Ну, на тебя, солнышко, не угодишь! То соскучились за мной все, то почему мы раньше времени возвращаемся. Ничего страшного. Просто Стас передал, что погода портиться, вот и решили вернуться.

– Правда? – всё ещё недоверчиво спросила Оксана.

– Конечно. Был бы мне смысл тебя обманывать?

– Надеюсь, что нет.

– Как там Сонечка?

– Скучает. А вообще, я рада, что ты возвращаешься. Игорь обещает выписать меня через три-четыре дня.

– Вот и хорошо. Я перезвоню тебе завтра вечером, когда мы будем на хуторе.

– Олежка, – Оксана вздохнула, – что-то у меня на душе не спокойно. Не знаю, что со мной…

– Оксана, прошу тебя, не забивай себе голову всякими глупостями. У меня всё в порядке. Просто ты в последнее время стала слишком впечатлительной и принимаешь всё близко к сердцу. Передай Максу, что я, как только вернусь, выйду на работу.

– Почему? Ты же хотел отдохнуть.

– Уже отдохнул. Зимой поеду куда-нибудь в жаркие страны. Всё, до завтра, – он отключил телефон и обратился к Гене. – Ну, что, идем?

– Идем. Визгу сейчас будет…

– Пусть визжат. Если мы останемся, визжать они будут в два раза громче.

Олег и Гена вернулись в лагерь. Сегодня здесь было несколько тише, чем в предыдущие дни. Может быть, это было вызвано тем, что похолодало, может быть, тем, что произошло сегодня днем, а, может быть, отсутствием выпивки. Саша посмотрела на Олега, как на самого большого врага. Он проигнорировал это взгляд. Гена присел у костра. Олег остался стоять, скрестив руки на груди.

– Итак, господа, если вы все на месте…

– Все, – ответил Валера.

– Так вот у меня для вас пренеприятное известие.

– К нам едет ревизор! – подала голос Саша.

– Волкова, помолчи, пока я говорю, – Олег даже не повернулся к ней. – Ревизор к нам не едет, спешу вас успокоить. Просто завтра нам срочно нужно возвращаться домой. Сегодня нас предупредили о том, что погода резко портиться и оставаться нам здесь больше нельзя. Идти завтра будем с одной остановкой и к вечеру нам нужно дойти до хутора. Там посмотрим по погоде – то ли утром пойдем оттуда своим ходом, то ли к обеду за нами что-нибудь пришлют. Вопросы есть?

– Судя по тому, что мы должны так быстро делать ноги, ожидается тайфун? – с насмешкой спросила Саша.

– Тайфуна не будет. Будет гроза, ливень и шквальный ветер. Похолодание уже мы имеем.

– Неужели всё это будет настолько сильным, что нужно уходить?

– Настолько сильным.

– А, по-моему, вы между собой посудачили, и решили, что пора домой!

– Волкова, какие у тебя ещё мысли возникнут? – Олег нахмурился и повернулся. – Ты уж сразу всё скажи, а там посмотрим, отвечать тебе или так воздух потрясешь, в холостую.

– А возникла у меня такая мысль, что вы, мальчики, решили почти на неделю сократить это мероприятие, а денежки взять, как за полную программу. Будем исповедовать принцип: поспеши кидануть ближнего своего, ибо ближний киданет тебя и возрадуется.

– Умная ты, детка, как я посмотрю! Слова такие взрослые знаешь! Так вот, сдачу мы вернем всем. А тебе, крошка, я позабочусь, чтобы вернули все. Довольна?

– Довольна. Только я не хочу сдачу и не желаю подачек от твоих щедрот. Вернее, даже не от твоих. Откуда у тебя на подачки? Я хочу отдыхать столько, сколько мне обещано!

– Что ещё? – лицо Олега было совершенно спокойно, только брови чуть сдвинуты.

– Тебе мало этого?

– Я слушаю, что ты ещё хочешь сказать, – холодно повторил Олег.

– Саня, – попробовала её остановить одна из девушек.

– Да иди ты! – Саша поднялась со своего места. – Что вы все его боитесь? Вы думаете, он со всеми руки так в ход пускать будет, как с Борисом? Кого вы испугались?! Он ведь просто нашел слабее себя!

– Сашенька, – почти нежно произнес Олег, – не кричи так громко – слишком много ветра. Сегодня ведь не так уж и жарко.

– Что?! Ты, что, думаешь, что я тебе это с рук сойдет? Да я не я буду, если твой хозяин не узнает, что вы здесь творили! Вот тогда и посмотрим!

– Я посмотрю, когда ты попадешь к хозяину фирмы, что с тобой будет. А встречу тебе с ним я могу тебе обещать.

– Без твоей помощи обойдусь! Сама дорогу найду. А ещё лучше, её найдет мой отец и тогда, каким бы ты любимцем у хозяина не был, как бы машину ему не намывал, худо тебе придется.

– Что, папа киллера наймет? – Олег лучезарно улыбался.

– Слишком много для тебя чести, рылом не вышел, киллера для тебя нанимать. Что ты будешь делать, как без работы останешься?

– Машины мыть пойду, – с притворным огорчением сказал Олег. – А теперь, Волкова, полемику считаю оконченной. Желающие выступить и пообещать мне расправу у хозяина фирмы ещё есть?

– Нет, – вяло отозвался Борис.

– Боренька, мальчик мой, я рад, что ты днем понял меня с полуслова, за что премного благодарен. Теперь предлагаю вам, господа, провести последний вечер в лесу совершенно трезвыми, но каким-нибудь приятным образом. Вещички собрать не забудьте.

Олег сел рядом с Лёвиком и Геной, которые наблюдали за его перепалкой с Сашей сначала несколько встревожено, а потом с откровенными улыбками. Лёвик довольно едко заметил:

– И скажи после этого, что она тебя совсем не любит. Да она обожает тебя, как кошка. Только вот царапаться пытается, когда ты её против шерсти гладишь.

– А я что, гладил её по шерсти? – удивился Олег.

– Да с самого начала всё больше против, – сказал Гена. – Смотри, пошла твоя прелесть искать себе единомышленника обиженного.

Олег повернулся. Саша подошла к Борису и о чем-то тихо с ним заговорила. Время от времени они оглядывались в сторону проводников. Разговор явно касался их. Говорила почти всё время Саша, Борис кивал, по-видимому, соглашаясь. Лицо Саши было всё таким же сердитым.

– Лёвчик, попрячь ножи, – Олег достал сигарету. – Чувствую, зреет заговор. Не дождусь я городского киллера от папаши. Приговорят меня детки на месте.

– Как пить дать, приговорят, – согласился с улыбкой, Гена. – Догавкался.

– Как ты с начальством разговариваешь, Ткачев? – поморщился Олег. – Никакой культуры поведения, никакой этики! Ты ещё материться начни.

– А ты никогда не слышал?

– Это было в тайге, давно и неправда. Почти неправда. Пожалуй, из соображений собственной безопасности, я сегодня посижу здесь. Тебя, Генчик, я толкну часика в три. Устроит?

– Как скажешь, дорогой. Я такой Герасим, что на всё согласен.

 

Глава 35

Опасения Олега и Гены относительно того, как их подопечные отнесутся к нерадостной для них новости, были напрасными. Сначала все явно упали духом, но потом решили устроить прощальный вечер. Несмотря на то, что все были трезвыми, веселье удалось на славу. Единственным, что бросилось Олегу в глаза и несколько встревожило его, было то, что Саша и Борис около десяти часов куда-то исчезли. Кроме тревоги шевельнулась в душе уже знакомая ревность, как когда-то давно. За эту ревность Олег на себя рассердился. Саша весь вечер очень уж откровенно флиртовала с Борисом. «Что она нашла в этом обмылке? Хотя мне-то, какое дело?» – с досадой подумал он. Прошел час, а Саша и Борис так и не вернулись.

– Генчик, а куда это наши голубки полетели? – вроде бы невзначай спросил Олег у Гены.

– Что, зацепило, что не с тобой? – хмыкнул Гена.

– Просто очень давно, – Олег сделал вид, что совершенно не заметил иронии в его голосе.

– Не волнуйся, этот малый слишком труслив, чтобы куда-нибудь залезть, – успокоил его Гена. – Скорей всего в ближайших кустах тискаются. Хочешь, пойдем, посмотрим?

– Что я, свечку им держать буду или советы дельные давать? – досадливо поморщился Олег и снова рассердился на себя за очередной укол ревности. – Впервые в жизни я радуюсь плохой погоде. Она мне надоела хуже горькой редьки.

– Погода? – с нежной улыбкой спросил Гена.

– Эта девчонка. Оставь, Генчик! Что ты, право же, как дитя малое развлекаешься? Что, на ум ничего больше не идет?

– Ну, извини, – примирительно сказал Гена. – Действительно, девчонка не подарок, а тут ещё и коса на камень нашла.

К утру похолодало ещё больше. Олег сидел у костра, курил и думал о том, что совсем скоро будет дома. Ему хотелось домой как тогда, когда он был в тайге в последний раз. Сами собой выплыли воспоминания, которые настроения совсем не поднимали. Потом мысли переключились на Сашу. Олег больше не пытался гнать их от себя – всё равно ничего не выходило. Самое большое, что у него получалось в этом случае, это начать сердиться на себя, что он, в прочем, в последнее время делал чаще, чем ему хотелось бы. Вдруг его как толкнул кто-то – он не видел, когда вернулись Саша и Борис, и вернулись ли они вообще. Небо уже начало сереть. Олег посмотрел на часы – было без пяти четыре. Нужно было будить Гену и хотя бы час-полтора успеть перед дорогой подремать. Олег поднялся, чтобы идти к своей палатке, но в последний момент передумал, подошел к палатке, где должна была спать Саша, и заглянул внутрь. Её не было. В душу закралось легкое беспокойство, грозившее перейти в тяжелую панику. Олег пошел к палатке Бориса. Его тоже не было на месте. Беспокойство начало расти с пугающей скоростью. Олег разбудил Гену и Лёвика.

– Который час? – спросил Лёвик, протирая глаза.

– Четыре. Мужики, у нас неприятности.

– Что случилось? – Гена от этого известия окончательно проснулся.

– Саша и этот, худой, так и не вернулись.

– Что, до сих пор? – Лёвик тоже моментально проснулся.

– До сих пор. Я думал, что вечером не заметил, как они по палаткам разошлись. Сейчас решил проверить. Их нет на месте.

– Да, писать они вряд ли вместе ходят, – сказал Гена. – А куда они пошли?

– Мне вчера кто-то сказал, что в ближайшие кустики, – напомнил Олег.

– А, да… я тоже видел, – вспомнил Гена.

– Есть идея. Давайте разбудим Ламинского. Может быть, он знает, что к чему? – предположил Лёвик.

– Пошли будить, – согласился Олег.

– Иди лучше ты разбуди, – сказал Гена. – Мы сейчас всех перепугаем, если втроем в палатку ввалимся. И мне ещё штаны натянуть нужно.

Олег пошел к палатке, где спал Валера. Проходя мимо палатки Саши, он снова заглянул внутрь. Её не было. Валеру пришлось трясти довольно долго. Открыв глаза, он удивлённо уставился на Олега.

– Что, вставать пора? – спросил он хрипловатым со сна голосом.

– Почти. Валерик, вспомни, солнце моё, куда Саша и Борис вечером делись.

– Ну, ты же видел, они сидели, целовались…

– Видел, видел. Ты тише, а то всех остальных перебудишь. Только они не вернулись до сих пор.

– Ну, мало ли… – Валера зевнул. – Не дергайся, к завтраку появятся.

– Валера, куда они пошли?

– Да недалеко, не бойся. Договаривались они, понимаешь?

– О чем договаривались?

– Ты что, маленький? Борька одеяло с собой прихватил.

– А… – Олег вздохнул с некоторым облегчением. – Тогда они просто извращенцы, всю ночь и в такую погоду… Ладно, спи дальше. Ещё почти целый час.

– Угу, – Валера лег на место и успел уснуть раньше, чем Олег вышел из палатки.

У костра Олега уже ждали Лёвик и Гена. Они оба окончательно проснулись и тоже занервничали.

– Что он сказал? – спросил Лёвик.

– Да вроде бы пошли потрахаться куда-то недалеко. Валерка говорит, что к завтраку должны вернуться.

– Придурки! – поморщился Гена. – Что, тепло очень? В такую-то погоду!

– Вроде бы и одеяло с собой взяли.

– Тогда не нервничай, иди подремай, – посоветовал Гена.

– Ладно. Вдруг что, свисти. Извините, мужики, что разбудил вас.

– Да ничего. Мне всё равно вставать пора было, – успокоил его Лёвик.

– И моё время уже подошло.

Олег пошел в свою палатку. Как он не пытался уснуть, сон не шел. Вместо сна нарастала тревога. Что-то было не так. Он проворочался целый час. Судя по звукам, доносившимся снаружи, лагерь начал просыпаться. Олег оставил свои безрезультатные и, теперь уже ненужные, попытки отдохнуть, и вышел из палатки. Лёвик возился с завтраком. Гена выглядел несколько озабоченным.

– Глядя на тебя, можно сделать вывод, что нашей сладкой парочки так никто и не видел? – спросил Олег.

– Ну да. Я и у девчонок спросил. Ответ один и тот же, только они почему-то нервничать начали.

– Так, сейчас четверть шестого, – Олег посмотрел на часы. – Если через полчаса они не появятся, нужно идти и искать.

– Да, другого ничего не останется, – согласился Гена.

– Олег, только если они появятся, не закапывай их сразу, – к ним подошел Лёвик.

– Избави Бог! – Олег поморщился. – Пусть делают, что в башку взбредет! Нам бы побыстрей отсюда уйти. Ты заметил, как похолодало и какие тучи? Лёвочка, давай поторопимся с завтраком.

– У меня практически всё готово. Ровно через пять минут можно садиться есть. Как раз они умоются.

До завтрака Саша и Борис не появились. От былого веселья в лагере не осталось и следа. Студенты выглядели испуганными, проводники озабоченными. Завтрак прошел почти в полной тишине. Олег нервно поглядывал на часы. Время истекло.

– Генчик, кажется, нам нужно идти, – Олег поднялся и хмуро посмотрел в ту сторону, куда вечером ушли Саша и Борис.

– Ты видел, куда они пошли? – Гена тоже поднялся.

– Я видел то же, что и ты. Лёвчик, остаешься за старшего. Разбирайтесь здесь с посудой и палатками. Мы будем связываться через каждые полчаса. Постарайся, чтобы они не запаниковали.

– Добро, шеф, – кивнул Лёвик. – Только скажи им пару слов. Так будет лучше.

– Так, мальчики-девочки! – Олег слегка повысил голос. Все повернулись к нему. – Полминуты внимания! Сейчас дежурные помогут Лёвику с посудой. Мальчики, займитесь палатками. Я и Гена должны уйти на некоторое время. Повода для паники нет. Когда мы вернемся, чтобы все были готовы, и мы все сразу же могли бы идти. Время и погода нас подпирают.

– Олег, что с Санькой? – испуганно спросила одна из девушек.

– Я думаю, что всё нормально. Просто будильника под ухом не было, – Олег выдавил из себя улыбку.

Олег и Гена углубились в лес. Договорились они идти так, чтобы находиться в поле зрения друг друга, время от времени перекрикиваясь между собой и зовя Сашу и Бориса. Олег шел и думал, что шансов найти кого-нибудь в лесу вдвоем, не зная в точности направления поиска, а, идя так, как идут они – наугад, было, пожалуй, слишком мало. В то же время другого варианта у них не было. Шли он медленно, стараясь заметить хоть какие-то случайно оставленные следы. Прошел почти час. Следов не было, никто не отзывался, погода портилась с поразительной быстротой. Дважды на связь вышел Лёвик. В лагере Саша и Борис так и не появились. Вышел на связь Стас и новостями о погоде отнюдь не порадовал.

– Олег! Нашел! – крикнул Гена.

Олег поспешил к тому месту, где он остановился. Гена нашел одеяло и свитер Саши. Свитер висел на кусте, одеяло было брошено на землю. Ветка на кусте была сломана.

– Ну, и что ты думаешь по этому поводу? – Олег наморщил лоб.

– По крайней мере, они здесь были, – заключил Гена. – Есть шанс, что мы идем правильно.

– Только вот куда они отсюда делись? – Олег достал сигарету.

– Может быть, они ушли недалеко? – предположил Гена.

– Да черт их маму знает, куда они ушли – далеко или нет, – Олег тяжело вздохнул. – Их смотри, куда занесло! Целый час протопали. Свяжись с Лёвиком, может они вернулись?

– Не вернулись, – после коротких переговоров ответил Гена. – Что ты так с лица сошел?

– Генчик, а ведь отсюда до оврага рукой подать, – мрачно ответил Олег.

– Да, отсюда всего-то с полчаса, – у Гены на лбу выступили бисеринки пота. – Только бы не туда!

– Идем, время, – Олег взял свитер Саши. – Одеяло тащить не будем. Лишний вес.

Ещё через двадцать минут Олег остановился и прислушался. Гена вопросительно взглянул на него.

– Слышишь? – спросил Олег.

– Что?

– Вроде голос чей-то… оттуда… – Олег указал рукой в направлении звука и снова прислушался.

Действительно теперь можно было разобрать звук, похожий на скулеж щенка. Олег и Гена пошли в том направлении. Через несколько минут они увидели Бориса. Он сидел под сосной, держался руками за голову и скулил. Одна рука у него была в крови. Олег и Гена поспешили к нему.

– Боренька, успокойся, мы здесь, – Олег присел перед ним.

– Я… я… потерялся… – прохныкал Борис.

– Нашелся. Что с головой?

– За сук зацепился, – всхлипывая, ответил он.

– Покажи. Убери руку, – Олег осмотрел ссадину. – Ничего страшного, только царапнулся глубоко. Сейчас в лагерь вернемся, обработаем, пластырем заклеим, и будешь в порядке. Где Саша?

– Не знаю…

– Как, не знаешь? Вы же вдвоем ушли, – Олег слегка встряхнул Бориса за плечи. – Боренька, очнись, милый, ты уже нашелся! Где Саша?

– Да не знаю я! – Борис шмыгнул носом.

– Мы свитер её нашли и одеяло, которое вы с собой взяли. Что потом было?

– Она стала убегать от меня. Я попытался её догнать… Догнал… мы даже подрались… А потом она опять вырвалась и убежала… я ей вслед крикнул, что она дура и я уйду один. Пошел… а в лесу темно… я за сук зацепился… упал…

– Давно это было?

– Не знаю…

– Скоро после этого светлеть начало?

– Не знаю… я испугался…

– Ты после этого шел куда-нибудь?

– Шел… куда не помню…

– Далеко всё произошло от места, где вы одеяло оставили?

– Не знаю… мне холодно… – Борис снова начал всхлипывать.

– Генчик, давай-ка его в лагерь отведем, – предложил Олег. – Там и решим, что дальше делать. Время-то идет.

Олег и Гена привели Бориса в лагерь. Палатки уже свернули, остатки костра залили. Друзья испуганно смотрели на Бориса. Олег обработал рану и заклеил её пластырем. Добиться от Бориса чего-нибудь вразумительного, кроме того, что они уже слышали, им не удалось.

– Что делать будем? – спросил Гена.

– Скорей всего, она где-нибудь в районе оврага, – без энтузиазма ответил Олег.

– Что же теперь? – Лёвик посмотрел на Олега почти с таким же испугом, как студенты на Бориса.

– Сейчас я в свой рюкзак возьму самые необходимые свои и её вещи. Вы забираете ребят, а я иду её искать, – Олег закурил. – Каждые полчаса снова выходим на связь. В идеале мы вас догоним.

– А не в идеале? – нахмурился Гена.

– В любом случае, я её найду. Если погода не позволит вас догнать, тогда я с ней выйду к реке, мы переберемся на тот берег и переждем все эти неприятности в избушке. Как только погода наладится, Стас нас заберет. Связь у нас есть, с голоду не помрем.

– Олег, давай я останусь с тобой, – предложил Гена.

– Нет. Ты пойдешь вместе с Лёвиком. Для такого количества народа лучше всё-таки два проводника.

– Тогда давай пойдешь ты.

– Генчик, кто хозяин и кто за всё отвечает ты или я?

– А если она как-нибудь повредилась?

– Вот поэтому мне тоже стоит остаться. Хоть какие-то медицинские навыки у меня есть.

– Если там что-нибудь серьезное?

– Не думаю. Скорей всего, если и повредилась, то не больше, чем он. Надеюсь, что ни она меня, ни я её, не покусаем.

– Олег, но овраг… – осторожно начал Лёвик. – Давай лучше мы тебя здесь подождем.

– Так, мужики, мы теряем попусту время! Семеро одного не ждут. В лесу тоже не оставляют. Брось сюда мой рюкзак.

Олег поднялся, подошел к девушкам и попросил, чтобы из Сашиного рюкзака достали те вещи, которые он скажет. Достав часть своих вещей, он уложил всё в один рюкзак, положил туда большую часть медикаментов из аптечки, налил полную фляжку спирта. Пистолет Олег сунул в карман джинсов. В другой карман он положил нож с откидным лезвием. Ребята следили за ним с нескрываемым ужасом. Над поляной весела мертвая тишина. Олег вскинул рюкзак на плечо.

– Может быть, всё-таки я останусь? – снова робко начал Гена. – Ну, не дай Бог, поранилась она сильно? Что тогда?

– Тогда, Генчик, я свяжусь с тобой и ты вернешься.

– Ты не боишься один в овраг идти?

– Ты забыл, что я выхожу оттуда? – Олег несколько натянуто улыбнулся. – Всё, уводи ребят. Дождь скоро начнется. Я пошел. Через полчаса услышите мой голос. До встречи!

Гена смотрел ему вслед и по спине у него пробегал неприятный холодок. Подобную фразу он слышал когда-то во сне.

– Генчик, идем? – спросил Лёвчик.

– Да, идем… погода… – Гена тряхнул головой, будто пытаясь отогнать свои невеселые мысли. – Поднимайтесь, ребятки! Пора идти! Лёвчик – впереди, я – сзади. Привал в два часа дня на пятнадцать минут.

Олег теперь знал, в каком направлении ему идти. По крайней мере, до того места, где они нашли Бориса. Дальше какой-то внутренний голос подсказывал ему, что Сашу нужно искать в районе оврага. Конечно, в овраг идти ему совершенно не хотелось, но другого выхода не было. Ведь действительно по каким-то непонятным причинам он выходил из оврага относительно легко. Кроме всего, Олег был уверен, что в происшедшем большая часть его вины. «Какого черта я с ней без конца препирался? Ну, глупая девчонка, что с неё возьмешь? Что стоило перемолчать? В конце концов, должен быть кто-то умнее. Оказалось, что дурак я полный. Дураком был, дураком и останусь! Нужно было вчера остановить её, когда она с этим обмылком в кусты пошла!» – с досадой думал Олег. Так он дошел до того места, где вместе с Геной нашел Бориса. Отсюда он пошел медленнее. Время от времени он звал Сашу, потом останавливался и прислушивался. В лесу было тихо, даже птиц почти не было слышно. Уже несколько раз выходил на связь Гена. У него и ребят всё было в порядке.

Олег присел на большой пень отдохнуть и покурить. У него болела спина и неудержимо хотелось лечь. Усталость брала своё, плюс ещё бессонная ночь и нервное напряжение. До оврага оставалось каких-то метров тридцать.

– Где же тебя искать, девочка? – спросил Олег, сам не зная почему, вслух.

В траве недалеко от пня, на котором сидел, он увидел что-то небольшое и яркое. Олег нехотя поднялся и подошел к этому месту. В траве лежала Сашина заколка для волос. Олег поднял её, оглянулся по сторонам, прислушался. Теперь в лесу было совсем тихо. Он приставил ладони ко рту и несколько раз позвал Сашу. Ответа не было. Олег осмотрелся ещё раз, прикидывая, куда же всё-таки могла пойти Саша. С одной стороны были заросли хоть и низкорослого, но густого и колючего кустарника, с другой – путь преграждали несколько поваленных сосен и пройти было невозможно.

– Направо пойдешь – поцарапаешься, на лево пойдешь – не перелезешь, сзади я уже был, а впереди у нас только овраг, – мрачно заметил Олег. – Малышка, могла бы ты туда не ходить? Ведь скверное место, право слово!

Ответа на свой вопрос, могла бы Саша туда не ходить, или нет, Олег естественно не услышал. Сашину заколку он сунул в карман куртки, вернувшись к пню, снова вскинул на плечи рюкзак, и пошел в сторону оврага.

До оврага Олег дошел быстро. Как он когда-то объяснял Лёвику, на самом деле это был не овраг, а небольшая ложбина, заросшая высокой травой, больше похожей на болотную. Тем не менее, земля здесь была всегда сухая, даже в дождь, казалось, не намокала. В самой ложбине всегда стоял легкий туман, у земли этот туман сгущался и напоминал стелющийся дым. Стоя на одной стороне оврага, можно было легко увидеть другую, но стоило спуститься в овраг, можно было там проходить целый день и так и не выйти.

Олег посмотрел с искренним отвращением на ядовито-зеленую траву и легкую дымку перед собой, на всякий случай ещё раз позвал Сашу. На девяносто девять процентов он был уверен, что ответа не услышит. Так и случилось. Олег посмотрел на часы. Нужно было идти. У него в кармане куртки запищал телефон. Это мог быть Гена или Стас. Разговор мог задержать его ещё на несколько минут. Олег этому очень обрадовался.

– Олег? – прозвучал в трубке голос Гены.

– Я, Генчик. Что стряслось?

– Ты пропустил время.

– Сильно?

– На четверть часа.

– Ты напрасно запаниковал. У меня всё в порядке.

– Ты где сейчас?

– Возле оврага. Скорей всего, она там. Я здесь неподалеку её заколку нашел.

– Олег, может мне вернуться? – неуверенно спросил Гена.

– Уймись. Идете нормально?

– Да, спасибо.

– Тогда не паникуй и до связи. Я в овраг пошел. Следующий раз связь через час.

– Почему так долго?

– А ты думаешь, что я быстрее выйду? Ты, Генчик, хочешь от меня невозможного. Да, и паниковать можешь начинать, если не услышишь меня часа три.

– Олег, к этому времени мы уже на привал остановимся.

– Вот и славненько. Что этот дуралей?

– Ноет, что хочет спать и у него болит голова. Вернее, царапина тянет.

– Загляни под пластырь.

– Заглянул. Там просто рана подсохла и ничего страшного.

– Ладно, до связи. Привет Лёвику.

Олег отключил телефон. Нужно было идти. Сунув трубку в карман и застегнув его на молнию, Олег достал из-под футболки цепочку с крестом, поцеловал крест и сказал:

– Ну, Господи, дай мне силы самому отсюда выйти и её вывести!

Крест он снова спрятал под футболку, застегнул куртку и сделал шаг в стелющийся по земле туман.

Если в лесу было просто тихо и тишину эту нарушал шум ветра в вершинах сосен, то здесь тишина была мертвая. Создавалось такое впечатление, что уши плотно закрыты ватой и даже воздух был каким-то густым и ощутимым. Олег шел медленно, внимательно оглядываясь по сторонам и, стараясь не пропустить в густой траве два небольших холмика. Теперь и одна, и другая сторона оврага, виднелись на значительном расстоянии. Звать здесь Сашу было бесполезно – звуки словно вязли в воздухе и были слышны только на расстоянии нескольких шагов. Ветра здесь не было. Олегу стало жарко, и он сначала расстегнул, а затем совсем снял куртку. Усталость наваливалась с удвоенной силой, так и тянуло сесть, а то и прилечь в мягкую траву с дымкой. Олег знал, что этого нельзя делать. И чем ближе он подходил к холмикам, тем сильнее становилось желание опуститься на землю. Возле холмиков Саши не было. Олег передохнул, вытер взмокший лоб. Теперь оставалось только одно место, где могла быть Саша – яма, в которую он прыгнул когда-то сам ради интереса. Олег ещё раз перекрестился и свернул от холмиков в сторону. Когда он крестился, рука казалась свинцово-тяжелой. Теперь он шел ещё медленнее. Яму можно было не заметить, оступиться и угодить туда. К усталости стал примешиваться ещё и липкий страх. Всё время казалось, что сзади кто-то крадется и сейчас нападет. Олег знал, что это шуточки оврага. Яму он нашел довольно быстро. Здесь, у края, трава была сильно примята. Подойдя, он снял рюкзак и, опустившись на колени, посмотрел вниз. Яма представляла собой странное круглое углубление, заросшее низкой травой. Глубина была небольшая и склоны покатые, но подняться самому оттуда было невозможно – трава предательски скользила под ногами, никаких выступов или корней, чтобы зацепиться за них, на склонах не было. Тогда, когда попал в яму, Олег попробовал воспользоваться воткнутым в землю ножом, но твердая (нож еле удавалось вбить) земля начинала осыпаться, как песок.

Саша была в яме. Она сидела на дне у противоположного склона, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом. Судя по тому, как вздрагивали её плечи, она плакала. Олег вздохнул с облегчением.

– Саша! – позвал он. – Сашенька!

Она медленно подняла голову и посмотрела на Олега. Глядя на её лицо, можно было понять, что происходящее она воспринимает как нечто нереальное. Олег знал это ощущение и поэтому позвал снова:

– Саша, это я!

– Кто? – её голос тоже слышался как сквозь слой ваты.

– Олег. Иди сюда. Иди, иди, не бойся.

– Ты не пропадешь?

– Нет. Иди сюда и давай мне руки.

Саша поднялась и, сильно прихрамывая на левую ногу, сделала несколько шагов. Оказавшись на той стороне, где на краю лежал Олег, она остановилась.

– Умница. Теперь подними руки и хватайся за меня. Только очень крепко.

– Зачем? – в голосе смешались страх и обреченность.

– Я тебя вытащу. Давай, Волкова, не копайся! Это я, надзиратель.

Услышав, как Олег назвал её и себя, Саша немного оживилась. Она подняла руки и схватилась за руки Олега. Он крепко сжал её кисти настолько крепко, что она даже ойкнула от боли.

– Ничего, потерпи. Теперь подтягивайся, – сказал Олег. – Только не спеши и не дергайся. Я тебя держу крепко.

Через минуту их совместные старания увенчались успехом. Они поднялись с земли. Саша смотрела на Олега, всё ещё не веря сама себе. У неё были заплаканные глаза, губы припухли, руки были зелеными от травы и местами оцарапаны. Светлые джинсы тоже были в зеленых пятнах. В общем, вид был довольно жалкий, от былой напористости не осталось и следа.

– Ну, что, жива? – спросил Олег.

– Кажется.

– Тогда идем отсюда и, чем скорее, тем лучше.

– Я не могу, у меня что-то с ногой. Я когда в эту дырку свалилась… теперь вот стать не могу…

– Это не самое лучшее, что ты мне могла бы сказать, – вздохнул Олег. – Держись за меня и, всё-таки, будем выходить. Здесь нельзя оставаться. Выйдем, я твою ногу посмотрю и решим, что дальше делать.

Через несколько шагов, как раз рядом с холмиками, Саша взмолилась:

– Давай немножко передохнем. Я уже больше не могу.

– Ещё несколько шагов и передохнем.

– Почему? Смотри, здесь бугорки какие-то и на них тумана нет. Можно сесть, а там везде трава мокрая.

– Не мокрая. Отдыхать будем, как выйдем.

– Пожалуйста, я не могу больше! Давай присядем, ненадолго…

– Потерпи. Ты можешь потерпеть пять минут. Нам нужно выйти отсюда.

– Разве мы выйдем так быстро? Ведь до леса ещё с полчаса.

– Это только так кажется. Здесь вообще сидеть нельзя.

– Почему? Здесь ведь сухо.

– Если мы сядем, то мы уже отсюда не выйдем никогда. Держись лучше.

Саша покорно хромала рядом с Олегом, опираясь на его руку и глотая слезы. Олег же, казалось, ничего не замечал. Шли они медленно. Когда ядовито-зеленая сочная трава оврага начала сменяться обычной, Олег вздохнул с облегчением. Понемногу стали появляться звуки, расстояния пришли к норме, похолодало. Это означало, что овраг остался позади.

Возле пня, на котором недавно сидел и курил Олег, они остановились. Олег сбросил на землю рюкзак. Саша обессилено опустилась на пень.

– Снимай кроссовки, ногу посмотрю, – Олег присел рядом с ней на корточки.

– А где все остальные? – развязывая шнурок, спросила Саша.

– Остальные ушли уже… – Олег посмотрел на часы и присвистнул. – Уже на привале Лёвиковы вкусняки приминают. Носок снимай.

– Всё, – Саша вытянула ногу. – Только что ты в этом понимаешь?

– Ровным счетом ничего, – Олег начал осторожно ощупывать её ногу. – Я только коровам копыта вправлять могу. А ну, пока я так подержу, попробуй шевельнуть ступней… Так, нормально. Сейчас и тебе вправлю.

– У меня что, вывих?

– Нет, растяжение. Ногу подвернула?

– Да. И что теперь?

– Ничего страшного. Сейчас я тебе ножку забинтую, потом мы можем отдохнуть некоторое время, а потом пойдем.

– Куда?

– По погоде посмотрим. Есть хочешь?

– Не знаю… Кажется, хочу.

– Это уже хороший признак. Только всё-таки я тебе сначала повязку наложу. Терпи, бинтовать буду туго.

Олег наложил Саше на ногу фиксирующую повязку, которую затем щедро намочил водой из фляги. Саша удивленно следила за его действиями.

– Всё, теперь пусть высыхает. В это время можешь есть, спать, ещё что-нибудь.

– А что это ты наделал?

– Когда повязка высохнет, ты сможешь идти совершенно нормально. Только снимать её нельзя будет до тех пор, пока будет необходимость идти, – пояснил Олег.

– Ну, а потом что будет?

– Потом ничего. Некоторое время тебе нужно будет накладывать фиксирующую повязку и подержать ножку в покое. За неделю отойдет. Подставляй руки, я тебе солью. Не будешь же ты есть такими грязными. Да и мордашку сполоснуть не помешает.

– Где ты потом воду возьмешь?

– До ручья дойдем. Здесь недалеко.

Саша вымыла руки, умылась и, пока она ела, Олег связался с Геной. Услышав голос друга, тот очень обрадовался.

– Нашел? – спросил он.

– Нашел. Куда бы она делась? – Олег теперь тоже немного повеселел. – Порадуй остальных. Жива девочка, здорова, только ножку подвернула. Несколько дней похромает, а потом будет снова, как коза скакать.

– Олег, что дальше делаем?

– Ну, что? Идти нам за вами следом нет смысла. Значит так, сейчас мы отдохнем, а потом пойдем к реке, переберемся и отсидимся в домике, пока погода не наладится или Стас нас не заберет. Вы идете, как запланировали. У вас всё нормально?

– Да, в порядке. Твой любимый мальчик меня уже достал до поросячьего визга своим нытьем, во всем остальном – без проблем. Чувствую, что и моим любимым мальчиком он скоро станет.

– Не всё коту масленица, бывает и постный день. Попостись, дорогой.

– Олег, это всё прекрасно. Я рад, что всё пока так хорошо складывается, но как ты с ней на ту сторону перейдешь? – в голосе Гены послышались нотки беспокойства.

– Генчик, я понимаю, что мальчик тебя уже достал, но не стоит пытаться убедить меня в необходимости твоего возвращения и выискивать для этого любые поводы. Ты подумай о мальчике. Ведь Лёвик с ним долго церемониться не станет – просто приготовит из него жаркое и все дела. Отвечать всё равно будем мы. Придется тебе из этих соображений остаться. А на ту сторону мы переберемся нормально. Что я не мужик? На руках перенесу.

– А спина?

– Пять минут я потерплю, – заверил его Олег. – Не смертельно. Другого выхода всё равно нет.

– И как скоро ты надеешься туда попасть?

– Хотелось бы к вечеру успеть. Только не уверен, что успеем. Повязку я только наложил. Нужно время, чтобы она высохла. А потом я не знаю, с какой скоростью мы пойдем.

– Олег, давай договоримся, что будем связываться, как и раньше – через полчаса.

– Не напрягай меня. Одного раза в два часа хватит. Всё плохое уже позади.

– Ладно, как скажешь. Только будь осторожен.

– Генчик, не становись моей нянькой, я тебя очень прошу! Ты лучше не забудь завтра, как в город попадете, сразу же сообщить её семейке, что с ней всё в полном порядке. Можешь дать им номер моего мобильника и пусть звонят, сколько хотят.

– А Оксане?

– Оксане я перезвоню сам. Прощаемся.

– Прощаемся, – без энтузиазма согласился Гена.

Олег сунул телефон в карман. Саша уже закончила есть. Она поежилась и сказала:

– Что-то здесь не Африка. Там, вроде бы, теплее было.

– Возьми в рюкзаке свитер. Можешь ещё и мой взять. Так согреешься. Спать хочешь? – Олег удобно уселся под сосной.

– Хочу, – кивнула Саша.

– Можешь ложиться.

– Куда? – удивилась она.

– На землю, детка. Куртку мою подстели или надень. Кроватку я с собой для тебя не прихватил. Под голову можешь рюкзак пристроить. Если хочешь, можешь поспать сидя.

– Я не умею спать сидя. Можно я голову тебе на колени положу? – Саша почему-то слегка смутилась.

– Можно, – благосклонно разрешил Олег. – Надеюсь, ты за ноги меня кусать не начнешь?

– Слушай, ну почему ты такой вредный?

– Да уж, какой уродился. Ложись, пока я не передумал.

Саша достала из рюкзака и натянула свитер, потом она завернулась в куртку Олега и легла на землю, положив голову ему на колени. Внезапно Олег поймал себя на мысли, что ему очень хочется коснуться её затылка, запустить пальцы в её шелковистые волосы, вдохнуть их запах. Пытаясь отогнать эти мысли от себя, Олег закурил и стал смотреть в вершины сосен, которые, казалось, цепляются за тяжелые низкие облака.

– Куда мы пойдем, когда повязка высохнет? – спросила Саша.

– Ты ещё не спишь? – Олег попытался изобразить живое удивление.

– Нет. Сейчас усну. Так куда мы пойдем?

– На той стороне есть охотничий домик. Сначала мы дойдем до реки, перейдем её вброд, а потом будем сидеть в избушке на курьих ножках до улучшения погоды или до того времени, как нас сможет забрать Стас.

– Что это за домик?

– Так себе, домик, как домик. Деревянный. Но в нем есть крыша, печка и еда, кроме той, что у меня в рюкзаке.

– А как мы перейдем речку?

– Нормально перейдем. Спи.

– Ты сердишься на меня? – после паузы снова спросила Саша.

– Ты всё ещё не спишь? – Олег улыбнулся.

– Не получается. Я очень хочу спать и не могу уснуть.

– Жестко?

– Нет. Просто я сильно перенервничала.

– Дело прошлое, скажи, что произошло?

– Я тебя достать хотела… Не поверила, что погода такая плохая будет. Вот мы – я и Борис – договорились, что ночью поднимем на ноги всех какой-нибудь каверзой. Для начала мы решили немного погулять. Отошли от палаток не особенно далеко…

– А одеяло на фига взяли?

– Чтобы на земле не сидеть. Я ужасно всяких там жуков боюсь. Потом Борис полез целоваться. Поцеловались. Потом ему захотелось большего, а мне – нет. В общем, у нас дошло почти до драки. Я испугалась, он был таким агрессивным, стала убегать. Он погнался за мной. В какой-то момент он догнал меня, завалил на землю, даже свитер с меня стащил. Я ударила его в лицо, вырвалась и побежала. Он что-то кричал мне вслед, грозил, даже немного гнался за мной. Потом отстал. Я ещё чуть-чуть пробежала и поняла, что заблудилась. Попробовала повернуть назад и показалось, что не туда пошла. Тут ещё кочки какие-то попадаться начали.

– Сколько кочек было? Две?

– Не помню. Спотыкалась я об них. Ещё и голос сзади слышался. Я думала, что это Борис. А потом я оступилась и свалилась в эту колдобину. Ногу подвернула. Кричала, кричала и никакого результата… А потом ты откуда-то появился. Олег, ну почему мы сюда притащились?

– А почему вам всем в голову начали лезть странные мысли, как провести время? Ехали бы себе на респектабельные курорты и отдыхали.

– Я не о том. Зачем ты привел меня сюда? Там, в низинке, теплее было и травка такая свежая. Даже ветра, кажется, не было. Можно же было сесть и не на пенек, а на бугорок.

– Если бы мы сели на этот бугорок, как ты сказала, в этой низинке, то в ближайшие несколько дней нас вряд ли бы кто-нибудь нашел. Оптимальный вариант – мы бы очумели, пока кто-нибудь появился, вариант скверный – это было бы последним местом, где мы сидели, – пояснил Олег.

– Почему?

– Потому… Саша, давай ты постараешься поспать. Я объясню тебе всё это попозже. Я сейчас, право же, не настроен. Поверь мне на слово – радуйся тому, что мы здесь, а не там.

– Попробую.

Через полчаса Саша мирно спала. Олег выкурил ещё одну сигарету. Монотонный шум ветра в вершинах сосен и облака нагоняли дремоту. Веки стали тяжелыми и опускались сами собой. «Только не спать… не спать…» – пытался уговорить себя Олег, но усталость брала своё.

Очнулся он от назойливого писка телефона. Это был Гена. Олег посмотрел на часы и ужаснулся – он проспал три часа. Гена поворчал, что он пропустил свое время и опоздал на целый час. Олег довольно правдоподобно соврал, что не получилось связаться, и пообещал Гену больше не волновать. Саша тоже проснулась. Она села, протерла глаза и поморщилась.

– Что лицо такое кислое? – поинтересовался Олег.

– Повязка жмет, – Саша шевельнула ногой и пояснила. – Как очень тугой носок.

– Высохла? – Олег пощупал повязку и, по-видимому, остался доволен. – Всё нормально. Теперь попробуй стать на ногу.

Саша встала. Нога её теперь почти не беспокоила. Она сделала несколько шагов, потом даже подпрыгнула. Олег внимательно следил за ней.

– Больно? – спросил он.

– Нет. А повязку снять всё-таки нельзя? Может быть, у меня нога уже в норме?

– Ты что, никогда раньше ноги не подворачивала?

– Подворачивала, но не так сильно. Таких повязок мне не делали.

– Их в нормальных условиях и не делают. Это для тех случаев, когда тебе нужно топать и топать, а до ближайшей больницы всего ничего пара суток ходу. Ладно, заканчиваем разговоры, пора идти.

– Идем, – покорно согласилась Саша.

Олег вскинул на плечи рюкзак, и они тронулись в путь. Хотя нога Сашу почти не беспокоила, шли они намного медленнее, чем хотелось бы Олегу. То расстояние, которое он в одиночку проходил за час, они вдвоем едва ли прошли за три. По пути они натолкнулись на одеяло, брошенное Сашей и Борисом ночью и оставленное на месте утром Олегом и Геной.

– Прихвати с собой, – коротко бросил Олег Саше.

– Зачем? – удивилась она.

– Пригодиться. Как твой дружок, пытаться трахнуть тебя на нем я не буду.

Саша обиженно надула губки, но свернула одеяло и взяла под мышку. К ручью они вышли, когда на часах было около четырех. Олег остановился, присматривая место поудобней.

– Сейчас передохнем здесь и пойдем дальше, – сказал он, снимая с плеч рюкзак.

Начал моросить дождь.

– Жаль, что палатки нет, – Саша вздохнула.

– Жаль. Придется потерпеть.

– Может быть, сделаем шалаш и останемся на ночь? – робко спросила Саша.

– Не стоит. Если хочешь, я могу развести костер, чуть-чуть погреешься. Максимум мы можем задержаться на час.

– Разведи. Я замерзла.

– В одеяло завернись.

– А ты не замерз?

– Мне сейчас жарко будет, – Олег бросил Саше куртку. – Всё, не отвлекай меня.

На связь вышел Гена сказал, что они уже почти дошли до хутора. Там дождя ещё не было.

– Ты где сейчас, Олег? – поинтересовался Гена.

– У ручья, – без энтузиазма ответил Олег.

– Что-то случилось? – заволновался Гена. – Почему так медленно?

– Ничего. Просто скорость у нас не больше черепашьей. Ладно, не паникуй. По голосу слышу, что состояние близкое к истерике.

– Не стоило так рисковать!

– Гена, здесь уже начинается дождь. Я тебе утром объяснял, что семеро одного не ждут. Ты же прекрасно знаешь, что я ничем не рискую.

– Да, конечно, – вяло ответил Гена. Он знал, что спорить с Олегом бесполезно.

Олег был, как натянутая струна. Саша сидела, уткнувшись в колени подбородком. Ей было неуютно, холодно, она устала и ещё она боялась. Олег был не особенно разговорчив. Он больше курил и был погружен в какие-то свои мысли.

– Олег, расскажи мне что-нибудь, – попросила Саша.

– Что тебе рассказать? – Олег исподлобья посмотрел на неё.

– Что-нибудь.

– Для сказок я староват, детка. Да и не нянька я тебе, сказки рассказывать.

– А просто так поговорить о чем-нибудь ты не хочешь? Ну, расскажи что-нибудь из своей жизни.

– Не всегда у меня жизнь веселой бывала, – как-то неопределенно ответил Олег. – Да и не на исповеди я. Начну рассказывать, так ты заикаться начнешь. Ни к чему это. Лучше останемся каждый при своем.

– Ты что, сидел?

– С чего ты взяла, детка?

– Не называй меня деткой.

– Хорошо, не буду. С чего ты взяла, что я сидел?

– Странный ты какой-то.

– Я не сидел, можешь не волноваться. С органами вообще всегда в ладах был. А на счет странностей…ты на себя посмотри. Вроде и девчонка, как девчонка, а такие чудеса творишь, что хочется задуматься, всё ли с тобой в порядке. Добро б, лет пятнадцать тебе было…

– Между прочим, моя фамилия…

– Шарф-Эгердт, – перебил её Олег. – Это я уже раз сто слышал. Так что с того?

– Мой папик солидным бизнесом занимается, – гордо ответила Саша.

– Интересно, каким же?

– У него три магазина и кафе с залом игровых автоматов.

– Кафе одно? – уточнил Олег.

– Да. На Дивизионной. Называется «Фобос».

– «Фобос»? – на губах Олега появилась улыбка. – Это отец твой сам придумал?

– Ну да, вместе с двоюродным братом. А что? Название красивое…

– Ничего, – он тихо рассмеялся. – Твои родственники мне начинают нравиться – явно парни с юмором. Фобос – это спутник Марса. Я о планете говорю, а не о батончике. Так вот, в переводе это означает – страх, ужас. Уже назвали бы «Веселый покойник» или «Вечерок у вампира».

– Не смешно, – обиделась Саша.

– Ну, ладно. А магазины-то большие?

– Один большой – на Вернадского, возле школы, два поменьше на Оранжерейной и Маршала Пересыпкина. Ну, это не в центре.

– Да и то, что ты сказала, не сильно в центре. И как, нормально торгуют?

– Нормально. Я не жалуюсь. Мои родители уехали в Анталию отдыхать.

– Круто, конечно, – он снова улыбнулся. – А братец?

– Поехал в Запорожскую область за арбузами. Он ещё овощами и фруктами оптом занимается. У его друга машина, вот они вдвоем человек пять реализаторов и ставят.

– Не слабо!

– Ты сам хотя бы что-нибудь заведи, а потом смейся! – сердито сказала Саша. – На что ты способен? Тачку хозяину помыл и считаешь, что в люди вышел? У папика моего денег хватит, играючи, таких как ты, да и половина нашей компании, не то что со всем имуществом, а и со всей родней и её барахлом скупить и загнуть делать, то, что он захочет.

– Ой, ли? – теперь в его голосе сквозила насмешка.

– Мой отец, что зря, говорить не станет! Не одного уже умника кинул.

– А, вот откуда монументальная фраза о ближнем! Кстати, твой папик не боится, что и с ним то же будет?

– Нет, с его деньгами бояться сильно не приходится. Зато я могу себе позволить вести себя, как хочу.

– Сашенька, – после паузы сказал Олег, – ты, вроде бы, и не глупая девочка, как я посмотрю, а вот поешь с чужого голоса большие глупости.

– Да что ты понимаешь?

– Намного больше, чем ты думаешь. А теперь давай помолчим. Ты меня утомлять начинаешь. Так и хочется тебя снова Волковой назвать и в Париж отправить. Я ведь не из твоей компании, это там гонор можешь показывать.

Дождь усилился.

– Нам идти пора, – Олег поднялся. – Надень мою куртку. Одеяло оставь здесь. С него уже никакого толку не будет.

– Почему?

– Ты что. Не поняла, что дождь сильный и будет совсем невесело, если ты ещё и промокнешь.

– А ты?

– Я не боюсь.

– Олег, может быть, мы переждем дождь здесь? Ну, спрячемся где-нибудь под деревом?

– Нет, об этом не может быть и речи. Идем. Прогноз неутешительный. Кроме того, скоро темнеть начнет.

– А вдруг всё-таки твой приятель ошибся? Что тогда?

– У меня есть дельное предложение, – с едкой улыбкой ответил Олег. – Сейчас с моего телефончика потрезвонишь своему крутому папочке, что ты решила проверить правильность прогноза, и останешься здесь, а я пойду дальше. Перспектива привлекает? У тебя будет масса шансов проверить, правду ли я говорю, и ошибся ли Стас.

– Перестань со мной говорить в таком тоне! – Саша рассердилась.

– А ты начинай делать то, что я говорю! – он перестал улыбаться. Тон стал жестким и не терпящим возражения.

– Как скажете, господин надзиратель! – с сарказмом ответила Саша. – Куда идти?

– За мной следом. Капюшон набрось. Лечить тебя, вдруг что, нечем.

Саша шла следом за Олегом, послушно накинув капюшон. Куртка Олега бала на неё велика и пришлось закатать рукава. Дождь был сильным, ветер порывистым. Теперь Олег шел намного быстрее, чем раньше. Саша еле успевала за ним. Нога у неё почти не болела, но повязка здорово мешала. Уже через полчаса она попросила:

– Олег, давай остановимся и передохнем.

– Ты лучше ничего не придумала? – Олег повернулся и, хмурясь, взглянул на Сашу.

– Я устала…

– Потерпишь. Давай, давай, двигайся! Скоро смеркаться начнет. И так видимость никуда не годная, а то застрянем совсем.

Когда они подходили к реке, послышались отдаленные раскаты грома. Ветер продолжал усиливаться, а дождь превратился в ливень. У реки в том месте, куда пришла с Олегом, Саша ещё не была. Вода была покрыта сплошной рябью, поэтому казалась мутной и темной. Олег присел на и начал развязывать шнурки на кроссовках. Саша удивленно посмотрела на него.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Разуваюсь. Сейчас ты возьмешь рюкзак и мои кроссовки, а я возьму тебя и пойдем на тот берег.

– А потом?

– А потом недалеко, – Олег снял кроссовки. – Бери рюкзак. Он не очень тяжелый. Держись крепко, но при этом постарайся меня не задушить. Да, главное, пока будем идти, не смотри вниз – здесь вода быстрая, голова закружится.

Саша послушно надела рюкзак, взяла кроссовки Олега, а он взял её на закорки. Очень осторожно он вошел в воду. Олег шел медленно, боясь поскользнуться и упасть. Несмотря на то, что Саша была не тяжелой, спина напомнила о себе лишний раз. Когда он дошел приблизительно до середины реки, Саша испуганно ахнула. Олег остановился и спросил:

– Что случилось?

– Голова кружится, – чуть слышно произнесла Саша.

– Глаза закрой или в затылок мне смотри. Не смотри вниз!

Олегу казалось, что до берега он не дойдет уже никогда. Последние шаги давались особенно с трудом. Твердая почва берега была удивительно устойчивой и долгожданной. Олег опустил Сашу на землю, а сам сел на большой камень. Несколько минут он просидел, прикрыв глаза, словно приходя в себя. Потом он обулся, взял рюкзак и поднялся с камня.

– Идем, – глухо сказал он Саше. – Нужно идти дальше.

– Я больше не могу! – у неё дрогнули губы.

– Можешь, – жестко сказал Олег.

– Не могу! Я устала! У меня нога болит! Зачем мы сюда вообще пришли? Куда ты меня ведешь? Уже темнеет! – Саша перешла почти на крик и начала вытирать с мокрого лица слезы. – Не могу я больше! Понимаешь?! НЕ-МО-ГУ!!!

– Можешь! – Олег хладнокровно отпустил ей пощечину. – Ещё как можешь! Идем!

– Ты… ты меня ударил? – она смотрела на него глазами испуганного ребенка.

– И ещё ударю, если не пойдешь, – всё так же жестко произнес Олег и тут же, неожиданно смягчившись, добавил. – Идем, Сашенька. Нужно потерпеть совсем немножко. Я ведь тоже устал. Потерпи, девочка, не стоит плакать.

Саша посмотрела на него и ужаснулась – он сдавал прямо на глазах. Теперь весь вид его выражал такую нечеловеческую усталость, что становилось страшно. Саша снова вытерла глаза и покорно пошла за ним. Теперь и Олег шел уже не так быстро, походка стала не такой твердой. Ещё Саша подумала, что он вымок до нитки. Даже куртка на ней в одном месте, на шве, немного промокла, а Олег был одет только в свитер.

Скоро они вышли на поляну, на которой стоял деревянный домик. Олег достал ключ и открыл дверь. Сегодня он входил без шуток. Саша вошла за ним следом. Олег снял с плеч рюкзак, бросил на пол и выдохнул: «Дошли!».

 

Глава 36

Олег зажег свечу, сходил в подсобку и запустил генератор. Вернувшись, он включил свет, достал из рюкзака сухую одежду для себя и обратился к Саше:

– Пока я переоденусь, достань что-нибудь для себя.

– Я не могу, я устала, – почти шепотом ответила Саша.

– Это почти последнее, что я советую тебе сделать до того, как ты отдохнешь. В противном случае…

– Ты меня снова ударишь? – перебила его Саша.

– Нет. В противном случае, у тебя есть шанс заболеть, – совершенно спокойно ответил Олег. – Кстати, если хочешь нормально умыться, вода будет минут через пять.

– Откуда?

– Вон из-за той двери, – Олег указал на дверь подсобки. – Здесь всё продумано. Печку я растоплю, когда умоюсь и переоденусь.

Пока Олег приводил себя в порядок, Саша села прямо на пол и расплакалась. Она и сама не могла сказать, почему теперь плачет, но слезы катились и катились по щекам. Теперь не было дождя и ветра, теперь была возможность согреться и нормально отдохнуть. Сейчас Саша особенно осознавала, что в своих бедах виновата только она сама. От этого сознания становилось плохо вдвойне. А ещё очень плохо становилось потому, что Олег совершенно нею не интересовался. Он вел себя подчеркнуто холодно, если не насмешливо и почти презрительно. Саша за последнее время отвыкла от такого отношения к себе. Ей даже хотелось, чтобы он назвал её Волковой.

Вернулся Олег. Теперь на нем были сухие джинсы и футболка. Он бросил мокрую одежду и присел перед Сашей на корточки.

– Ну, чего ты плачешь? – спросил он почти ласково. – Устала?

– Да… – прошептала Саша.

– Давай, прекращай реветь, иди умойся и переоденься, а я тем временем растоплю печку и соображу поесть и попить чего-нибудь тепленького. Потом ляжешь и будешь спокойно спать до утра. Нога сильно болит?

– Не знаю. У меня сейчас, кажется, болит всё.

– Да ты не простыла ли, девочка? – Олег заботливо коснулся Сашиного лба.

– Не знаю.

– Иди, приводи себя в порядок. Ногу можешь разбинтовать. Бинты выбросишь в корзину для мусора. Придешь, разберемся.

Саша достала из рюкзака для себя футболку, джинсы и белье и ушла приводить себя в порядок. Когда она вернулась, в печке уютно потрескивали дрова. Олег что-то резал, стоя у стола спиной к ней. Его одежда висела на веревке, протянутой через кухню.

– Можно я свою одежду тоже повешу? – спросила Саша.

– Нужно, – он повернулся и быстро взглянул на неё. – Вешай. Достанешь сама?

– Достану, – Саша повесила мокрые вещи.

– Как нога?

– Больно становиться.

– Не смертельно. Сейчас с едой разберусь и гляну.

– Может быть, тебе помочь?

– Нет, я сам справлюсь. Садись. Что ты стоишь, как в гостях?

– Что это за дом? – спросила Саша, садясь поближе к печке.

– Мой дом. Я сюда охотиться приезжаю с ребятами. В основном зимой.

– Ты что здесь раньше жил?

– Хотел бы я здесь постоянно жить. Здесь хоть не достает никто. Только вот ни разу больше, чем на две недели сюда забраться мне не удавалось.

– Почему?

– Дела. Кстати, у нас неприятность, – Олег закончил делать бутерброды.

– Какая ещё неприятность? – у Саши всё внутри замерло.

– Телефончик наш, кажется, в бозе почил. Я дрозда дал, оставил его у себя в кармане. Нужно было положить тебе в карман куртки. Я вымок так, будто меня в воду окунули. Видно, в телефон вода попала. Что теперь, ума не приложу. Ничего набрать не получается.

– Что это значит? – испуганно глядя на Олега, спросила Саша.

– По большому счету ничего особенного. Просто мы остаемся без связи до тех пор, пока не нарисуется Стас или его парни и нас отсюда не заберут.

– А когда нас отсюда заберут?

– Вот этого я тебе сказать не могу. Я вообще-то сомневаюсь, что в такую грозу может найтись какой-нибудь камикадзе, чтобы прилететь за нами. Плюс ещё и ветер. Погода улучшится, и нас заберут. Тебе домой сообщат. Гена с ребятами должен попасть в город относительно без проблем. К хутору можно подъехать, а они туда пришли ещё засветло.

– Домой мне можно и не звонить. Я же тебе сказала, что мои родители уехали отдыхать в Анталию. Должны вернуться ещё только через неделю. Братец, если и приедет, то сначала позвонит. Если никого дома не будет, то он и заходить не станет.

– Тогда можно не сильно волноваться. Я думаю, что мы выберемся отсюда за неделю. Ты что предпочитаешь сначала, чтобы я твою ножку посмотрел или поесть? Если я сейчас посмотрю ногу, то чай ждать не придется. А, если наоборот, жевать придется на сухомятку.

– Смотри ногу.

Олег вытер руки и, присев перед Сашей, осмотрел ногу. По-видимому, он остался доволен состоянием дел. Окончив осмотр, Олег наложил Саше обычную фиксирующую повязку.

– Можно сказать, что дела наши, не взирая на все неприятности, не так уж плохи, – впервые за последние дни Саша увидела его улыбку, но не холодную или язвительную, а спокойную, добрую. – Ещё пару дней и повязка совсем не понадобится. Ты вообще, как себя чувствуешь?

– Не знаю. Как трактором по мне проехали, – пожаловалась Саша.

– Это не особенно хорошо, – он покачал головой. – Давай-ка так, сейчас поешь, попей чайку, а потом я тебя, на всякий случай, разотру спиртом. Другого средства профилактики простуды, кроме сушеной малины, липы и этого я тебе предложить, к сожалению, не могу.

Саша ела без аппетита. Сказывалась усталость и бессонная ночь. Сейчас она начала согреваться. Ей очень хотелось спать. Она посмотрела на Олега. Он тоже выглядел не лучшим образом – бледный, уставший, казалось, даже глаза от усталости ввалились.

Лежащий на столе мобильный телефон, запищал. Олег улыбнулся. Кроме того, что ему, наконец, удалось согреться, это была вторая радость за последний час. Звонил Гена.

– Олег? – в голосе была сплошная паника.

– Я, Генчик, я, – Олег облегченно вздохнул.

– Ты молчишь. Что случилось?

– Телефончик мой шалит. Видимо, вода попала, и набрать ничего не получается. У тебя всё в порядке?

– Да, всё. Мы завтра в середине дня в городе уже будем. Откуда вода в телефон попала?

– У вас что, дождя нет?

– Ну, так себе дождь. Средний. А у вас?

– А у нас все блага, которые обещал Стасик: льет, как из ведра, гремит, ветер такой, что с ног валит. В общем, весело. Только ты не паникуй, мы уже в избушке. Дошли нормально.

– Давно дошли?

– Второй час пошел.

– Сильно намокли?

– Да как тебе сказать? Средне. Вещички сушатся, мы греемся. Генчик, давай так, ты будешь мне звонить утром и вечером. И Стаса предупреди.

– Оксане сказать?

– Максу лучше скажи. Пусть он как-нибудь осторожно ей всё объяснит. Главное, не разводите там панику. Ты же знаешь, как Оксана всё воспринимает.

– Как твоя любимая?

– Чай пьет. Всё у нас в порядке. Всё, Генчик, давай до вечера. Мало ли что ещё с телефоном. Мне совсем без связи оставаться не хочется.

– Добро, до вечера, – голос Гены немного повеселел.

– Почему ты сказал, что мы промокли средне? – поинтересовалась Саша.

– Потому что Генчик большой паникер. Если я ему скажу, как всё на самом деле, его кондрашка хватит. Зачем парня волновать? Подожди, не начинай пить. Давай я тебе в чаек спирта накапаю.

– Я спирт не пью.

– Извини, бургундского не припас, – вздохнул Олег. – Саша, я ведь тебе спирт не как выпивку предлагаю, а как лекарство. Так что, дружочек, придется потерпеть. Тем более, такая доза на чашку чая, что ты почти и не почувствуешь.

– Ладно, Айболит, – Саша покорно подставила чашку.

– Допивай, я тебя разотру, и валимся спать. У меня глаза – хоть спички вставляй, сами закрываются.

– А как ты меня растирать будешь? – Саша отпила чай. Спирт действительно почти не чувствовался, зато по телу пошло приятное тепло.

– Разденешься, я тебя разотру, – Олег достал сигарету и закурил. – Слава Богу, что хоть рюкзак не промок! Я бы без курева совсем свихнулся, а здесь, кажется, ничего не осталось.

– Что значит, разденешься? – Саша испуганно посмотрела на Олега.

– Снимешь штанцы и футболку. Дружочек, ты от всех тягот лесной жизни забыла, как раздеваются?

– Нет… но… – Саша смутилась.

– Детка, я за свою жизнь столько голых баб видел, что, вряд ли, твоя голая попка меня заведет, – Олег поморщился. – По крайней мере, до тех пор, пока я этого не захочу. Можешь за свою невинность не беспокоиться. Да ещё и после того цирка, который ты пыталась устроить.

– Я же попросила, не называть меня деткой, – Саша опустила глаза.

– Извини, забыл. Так, ты чай допила? Топай в ту комнатенку, раздевайся и ложись туда, где одеяло темно-вишневое.

Саша допила чай и пошла во вторую комнату. Здесь стояли углом два дивана и уже были расстелены постели. Она очень удивилась, увидев дорогое постельное белье. Почему-то ей рисовалась перспектива спать чуть ли не на полу. Саша разделась до трусиков и легла на живот, уткнувшись лицом в подушку, от которой пахло сушеными травами. Пришел Олег. Он сел на край дивана и начал растирать Сашу спиртом. Через пару минут ей казалось, что спина и ноги горят.

– Это что, чистый спирт? – спросила она.

– От чистого я с тебя завтра кожу пластами снимать бы начал. Разбавленный. Переворачивайся.

– Может достаточно? – робко спросила Саша.

– Я тебя уже предупредил, уговаривать я тебя не буду. Заболеешь – твои проблемы. Лечиться нечем.

Саша перевернулась и закрыла глаза. Ей было нестерпимо стыдно. Руки Олега коснулись её тела в последний раз, он встал с дивана и сказал:

– Можешь футболку натянуть. Завернись получше и постарайся уснуть.

– А ты? – Саша, стараясь не смотреть на него, села и взяла свою футболку.

– Я сейчас возьму телефон и тоже спать буду. А что?

– Ничего. Просто спросила.

Олег вышел в кухню. Саша завернулась в одеяло. Теперь было тепло, даже немного жарко. Её начало клонить в сон. Последнее, что она заметила, что с дивана, на котором Олег постелил себе, сняты подушки. Сашу это немного удивило, но разорвать пелену сна и спросить, почему так, у неё уже не было сил. За окнами лил дождь, казалось, временами даже стекла дрожат от раскатов грома… Чья-то ладонь нежно коснулась её волос и лица. Это прикосновение было удивительно приятным. Саша решила, что это ей снится. Скрипнул второй диван, и больше она ничего уже не слышала, провалившись в глубокий и крепкий сон. Во сне был дом. Это был дом совершенно незнакомый, но она точно знала, что это её дом. В этом доме было уютно и спокойно. И ещё рядом с ней был Олег. Ей было так хорошо с ним…

Саша проснулась среди ночи и некоторое время не могла понять, где находится и какое сейчас время суток. В комнате было темно, за окнами всё так же лил дождь и слышались глухие громовые раскаты. На столе горела свеча. Саша села и осмотрелась. Олег лежал на своем диване с закрытыми глазами. Сначала она подумала, что он спит.

– Ты чего проснулась? – спросил Олег, не открывая глаз.

– Я думала, что ты спишь.

– Не сплю. Выспалась?

– Не знаю. Я во времени потерялась, – Саша сладко потянулась. – Кажется, уже и спать не хочется.

– Как самочувствие?

– Идеально! Даже нога почти не болит, – Саша вспомнила о подушках. – А почему ты так лежишь?

– Как? – не понял Олег.

– Ну, на жестком и без подушки?

– Спина болит. Мне лучше пока на твердом полежать.

– Неудобно, наверное, – с сочувствием сказала Саша.

– Нормально. Я привык.

– Олег, а свет можно включить?

– Выключатель справа от двери. Только, если нет особой необходимости, обойдись свечкой. У нас солярки не особенно много. Кто знает, сколько это безобразие с погодой продлиться.

– Ты думаешь долго? А, если я спать больше не захочу?

– Ты что, боишься? – Олег, наконец, открыл глаза.

– Немножко, – Саша смутилась.

– В известном направлении сама сходишь или тебя стоять под дверью ждать?

– Схожу, не волнуйся. Я хоть и боюсь, но не настолько.

– И это радует.

 

Глава 37

Время поползло медленно, как черепаха. Тишину нарушал только шум ливня да раскаты грома. Олег всё так же, закрыв глаза, лежал на диване. Спать Саше пока больше не хотелось, а делать было совершенно нечего. От этого «нечего делать» она стала рассматривать стены, но это занятие было не особенно интересным и надолго Саши не хватило. Она вздохнула и села.

– Если тебе совсем скучно, полезь в рюкзак и достань приемник. Кажется, я его не вытащил, – сказал Олег.

– А почему ты раньше молчал? – Саша обрадовалась и пошла в сторону кухни, где они оставили рюкзак, когда пришли. – Я скоро от этого затишья обалдею.

– Забыл. Не до того было. Можешь на кухню не идти, рюкзак лежит внизу, в шкафу. Я убрал, когда ты спала.

Только теперь Саша обратила внимание на то, что говорит Олег всё так же, не открывая глаз. И так же он лежал всё это время. Соответственно, видеть, что она делает, не мог. Саше стало нехорошо. Она остановилась и оглянулась на Олега.

– Ты что, передумала? – спросил он.

– Нет… – Саша потерла лоб кончиками пальцев. – А откуда ты знаешь, что я шла на кухню?

– Слышно же, – Олег открыл глаза и посмотрел на Сашу. – Что ты такая перепуганная?

– Слышно? – переспросила она. – Но ведь я же босая. Я почти не слышу, как иду, а ты говоришь, что слышно. Вообще, почему ты решил, что мне скучно? Я думала, что ты наблюдал за мной.

– Не бойся, ничего удивительного в этом нет. Просто я слышал, как ты встала, потом легла и время от времени вздыхала. Так обычно ведет себя человек, если ему скучно.

– Так ты хочешь сказать, что слышал всё это? – Саша теперь недоверчиво улыбнулась. – У тебя настолько острый слух?

– Слух, как слух. Просто я привык. Скорее, это уже рефлекс, что, когда ты находишься в лесу, то нужно прислушиваться абсолютно ко всем звукам. Одно из правил безопасности. Успокоилась?

– Успокоилась, – Саша старалась, чтобы улыбка не выглядела натянутой. – Может быть, ты сам тогда приемник достанешь?

– Достань ты. В шкафу удав не сидит. Мне просто вставать лень.

– Как твоя спина? – спросила Саша, копаясь в рюкзаке.

– Спасибо, лучше. Нашла?

– Да.

Разговор снова умолк. Некоторое время Саша была занята тем, что пыталась поймать какую-нибудь станцию. Из-за грозы были довольно сильные помехи и музыка, то и дело, прерывалась треском.

– Ничего не получается, – грустно сказала Саша, выключив приемник. – Трещит и никакого толку.

– Посмотри в тумбочке. Кажется, там должны быть журналы, правда старые и, может быть, завалялось несколько книг. Здесь, вроде бы, когда-то что-то забывали. Правда при свече читать не очень удобно.

– Ничего, не ослепну.

Саша нашла в тумбочке пачку старых журналов и несколько книг. Она взяла потрепанный томик Эдгара По.

– Олег, это что? – спросила она.

– Мистика, – Олег снова открыл глаза и повернул голову. – Прародитель современных ужастиков.

– Здорово!

Саша взяла свечу и удобно устроилась в углу дивана с книгой. Книга была очень интересной. За окнами бушевала непогода, а здесь, в домике было уютно и тепло, свеча заливала комнату золотистым светом, пахло сушеными травами. Саша не заметила, как прошло два часа. Она очень любила читать, но старательно скрывала это от своих друзей, боясь, что её сочтут слишком старомодной. Родители её увлечения чтением совсем не разделяли. Отец считал деньги, потраченные на книги и время на чтение, выброшенными на ветер, а мать предпочитала бразильские и мексиканские сериалы. Сейчас Саша вдруг поняла, что даже мечтала о таком случае. Теперь главным было, чтобы Олег никому не рассказал о том, с каким наслаждением она читала при свече. Саша оторвалась от книги и посмотрела на Олега. Он лежал так же неподвижно, закрыв глаза, как несколько часов назад. У неё по спине пробежал лёгкий холодок. Под впечатлением только что прочитанного, даже Олег начал казаться каким-то мистическим персонажем. Саша хотела окликнуть его, но передумала, решив, что он спит. «Да и кому он может рассказать что-нибудь? У нас ведь и друзей общих нет. Тем более, кто я и кто он? Мы никогда не попадем в одну компанию. Слишком он далек от этого. Не с его манерами в общество. А жаль! Стоит хотя бы себе признаться, очень интересный парень», – подумала Саша и снова взялась за книгу. Прошло не больше получаса. Снаружи раздался леденящий душу вой. От неожиданности Саша выронила книгу и вскочила с места. На резкое движение нога отозвалась острой болью. Олег тоже стремительно поднялся. От его апатии не осталось и следа. Вой снова повторился теперь уже ближе. Олег подошел к окну и попытался что-нибудь увидеть сквозь темное заплаканное стекло.

– Что это? – шепотом спросила Саша. От страха её била крупная дрожь.

– Волк, – спокойно ответил Олег.

– Волк? – Саше стало совсем скверно.

– Волк, – повторил Олег. – Задуй свечу.

– З-з-зачем? – пролепетала Саша.

– Чтобы его не привлекать. Хотя, уже привлекли. Всё равно, задуй свечу.

Саша не могла двинуться с места. Олег подошел и погасил свечу. Теперь в комнате стало совсем темно. Только вспышка молнии облила все мертвенным бледным светом. Саша чуть не плакала от страха. Происходящее становилось похожим на только что прочитанные ужасы.

– Олег, мне страшно, – почти шепотом сказала она.

– Чего ты испугалась? – её плеча коснулась его сильная теплая ладонь. – О, да ты и впрямь, как зайчонок, дрожишь!

– Разве тебе не страшно?

– Нет. Мы – здесь, волк – там. Что он нам сделает?

– А это настоящий волк?

– Нет, игрушечный, – Саша услышала в голосе Олега легкую насмешку. – Специально для таких любителей экстремального отдыха завозим, потом делаем эффект грозы, а дядька в кустах волку ключиком пружинку заводит и выпускает. Знаешь, как цыплята игрушечные, которые клюют?

– Я серьезно спрашиваю, – Саша почти обиделась.

– Конечно, настоящий. Притом одинокий.

– Откуда ты знаешь, что одинокий?

– Давай так, сначала ты перестанешь дрожать, а потом я расскажу. Ты лучше лезь под одеяло. Завтра будет день, завтра почитаешь.

– А ты?

– Что я? Я читать не собирался.

– Олег, ты можешь посидеть рядом со мной? – Саша ожидала, что сейчас он начнет смеяться над ней.

– Могу, – он не смеялся.

– Спасибо… – сами собой у Саши на глаза навернулись слезы, и она расплакалась.

– О, да мы так не договаривались! Что случилось? – Олег взял Сашу за плечи. – Чего ты плачешь?

– Сейчас успокоюсь… – сквозь слезы прошептала Саша.

– Перестань, глупышка, – Олег обнял её и прижал к себе. – Ты просто устала, перенервничала, теперь ещё и испугалась. Ничего ведь страшного нет. Всё будет нормально. Скоро мы будем дома. И здесь, сейчас, тебе ничего не угрожает.

Олег говорил тихо, его голос был ласковым, почти нежным. На секунду Саше показалось, что перед ней совсем другой человек, не тот, с кем она постоянно пререкалась, не тот, кто довольно зло и жестоко высмеивал её, и кого она пыталась постоянно унизить, не тот, кто однажды даже ударил её. Это был тот, кто ей снился – добрый и сильный. Она плакала и не могла успокоиться. Он прижимал её к груди, гладил по вздрагивающим плечам.

– Ты только не смейся надо мной, – попросила она.

– Да кто над тобой смеется? Давай, устраивайся поудобней, а я тебе расскажу, что захочешь. Согласна?

– Согласна, – Саша глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

– Вот и славненько, – Олег склонился и коснулся губами её волос. – Умница, девочка.

Они сели рядом. Саша поджала ноги и снова прижалась к Олегу. Сразу же на своих плечах она почувствовала его руку. У Саши закружилась голова.

– Олег, – чуть слышно произнесла она, – ты извини… я не могу так… сразу…

– Ты о чем? – удивился Олег.

– Понимаешь, для меня это всё всегда бывает слишком серьезно… Может быть, у меня взгляды на жизнь провинциальные, но я сейчас не смогу…

– Постой, постой! Чего ты не сможешь? Что для тебя серьезно?

– Отношения с мужчинами… – прошептала Саша и поблагодарила про себя темноту за то, что не было видно, как она краснеет.

– А я что, тебя домогаюсь?! – Олег рассмеялся.

– Нет… просто… я подумала… – она совершенно смешалась.

– Сашенька, запомни, я могу целоваться где угодно, с кем угодно и сколько угодно без каких бы то ни было последствий. А с тобой мы даже не поцеловались. Так, успокоить тебя хотел. Извини, если что-то не так, – он убрал руку.

– Только успокоить?

– Ну да. А что? Судя по тому, что было два дня назад, я не думал, что смогу тебя смутить чем-то подобным.

– И я тебе ни капельки не нравлюсь? – Саша готова была расплакаться снова.

– Это так важно? – из его голоса снова исчезла улыбка.

– Допустим, да.

– Зачем тебе? Чтобы было о чем потрепаться с подружками? Ящик шампанского стаскать? Так я тебе и так по возвращении поставить ящик «Дом Пириньена» могу.

– Извини за ту дурацкую выходку. Я просто наказать тебя хотела.

– За что? – удивился он. – Что такого я сделал, что ты постоянно пыталась меня как-нибудь зацепить? Ведь, право слово, неблагодарное дело со мной связываться. Я ведь не такой мягкий и корректный, как Генчик и Лёвик.

– Неужели ты не понял, что ты мне нравишься?

– А я ли тебе нравлюсь, Сашенька? Тебе ведь такой, как я, вряд ли нужен.

– Конечно, мы люди не одного круга, но ведь ты не всегда такой деревянный. Ты же иногда бываешь нормальным человеком…

– Это я-то деревянный? – Олег от души расхохотался.

– Ты не обижайся, но тебя бы немножко манерам обучить, приодеть и деньжат подкинуть, так тебя бы каждый у себя мечтал увидеть. Ты просто очень далек от солидной публики.

– Хотя бы потому, что не исповедую принцип твоего папаши, начет кидануть ближнего?

– Не придирайся. Мой папик не такой уж злодей. Просто в бизнесе нельзя без этого.

– Ты думаешь?

– Папа так говорит. Разве твой босс не такой?

– Ну, меня ещё не кидал.

– А что тебя кидать? Олег, ты парень отличный, но двадцать долларов это не деньги. Твой хозяин суммами несколько побольше оперирует.

– Да я в курсе, что побольше. Не на «Запорожце» же ездит. Ладно, мы от темы отдалились. Начали обо мне, а перешили на хозяина. Ты сказала, что я тебе всё-таки нравлюсь при всей своей деревянности. А теперь объясни, каким нужно быть, чтобы тебе понравиться на все сто? Крутым? Денежным? Пальцы в растопырку?

– Не обязательно. Ты ведь мне понравился. Мне только жаль, что продолжения у нас скорей всего не будет.

– Что, бедноват?

– Мне, вообще-то, безразлично, но вот родители…

– Но ты так и не сказала, каким нужно быть, чтобы тебе понравиться, а не родителям.

– Надежным и… – Саша помедлила с ответом. – Ты только не смейся, ласковым. Ты, как не пытаешься казаться грубияном, на самом деле не такой. Тебя интересует, нужен ли мне такой человек, как ты. Нужен, только не такой, каким ты пытаешься быть, а такой, какой есть.

– Не знаешь ты, девочка, какой я… – Олег вздохнул и помолчал. – В конце концов, ты тоже не такая, какой пытаешься казаться. Мы уже об этом говорили. Ведь такая, какой временами пытаешься быть, ты мне не нравишься.

– Ты не сказал, какая нравлюсь…

– Ты мне нравишься такая, как сейчас. Пока мы здесь вдвоем, не пытайся строить из себя крутую девчонку, не для кого. Побудь такой, какая ты есть.

– Попробую, – Саша прижалась к его плечу.

– Вот так-то лучше. Ты уже не боишься? – Олег снова обнял Сашу за плечи.

– Вот так, рядом с тобой, нет. Ты обещал рассказать, откуда здесь волки и почему одиночка.

– Откуда он здесь взялся, я не знаю. Их здесь очень долго не было. Появились три года назад, а два года назад я охотился здесь с друзьями. Дело было зимой. Волчицу убили.

– Ты?

– Я добил. Мой друг её подстрелил. Нельзя чтобы зверь долго мучался. Пришлось добивать. Я не хотел вообще в них стрелять… Заблажил тогда Костик… В ту ночь волк выть и начал…

– Страшно было?

– Нет. Волчицу жаль. Мы потом много раз приезжали охотиться, но сюда он ни разу не выходил.

– А вдруг он на нас нападет?

– Не нападет, трусишка. Мы же в доме.

– Всё равно страшно, – вздохнула Саша.

– Не дрожи, у меня пистолет есть.

– Пистолет?! – такое известие привело Сашу почти в такой же ужас, как и волчий вой. – Зачем?

– Чего ты испугалась? – удивился Олег. – Не бойся, я не киллер, я – проводник. Просто когда ведешь группу, оружие с собой лучше иметь. Мало ли, какая ситуация? Правда, пользоваться ещё ни разу не приходилось. Ты ещё дрожишь?

– Уже нет.

– Вот так-то лучше.

Они замолчали. В наступившей тишине слышался только шелест дождя за окнами да шум ветра в лесу. Олегу на секунду показалось, что это сон. Как когда-то, несколько лет назад, исчезло ощущение времени. Его лица осторожно коснулись тонкие нежные пальцы. От этого прикосновения у него закружилась голова и ровный, спокойный стук сердца перерос в удары набатного колокола. На щеке он почувствовал теплое дыхание. Олег отыскал губами губы Саши и задохнулся от поцелуя. Поцелуй казался бесконечно-долгим. Так хорошо ему не было уже очень давно ни с кем.

– Олег… Олежка… – шепот Саши он скорее почувствовал, чем услышал. – Я тебя…

– Нет… – он вздрогнул, как от удара плетью. – Нет… только ничего не говори… Между нами всё равно ничего не будет… не должно быть…

– Почему? – удивилась Саша.

Олег не ответил. Сердце билось уже где-то в горле, губы пересохли. Ему было страшно впервые за много лет. Он боялся сам себя и боялся её. Он боялся того, что может произойти. Вместо ответа Олег запутался пальцами в её волосах. Его пылающего лица снова коснулись прохладные нежные пальцы.

– Почему? – повторила Саша.

– Прости, но я не должен…

– Почему?

– Тебе лучше поспать, – Олег старался, чтобы голос не дрогнул.

– Ты не уйдешь от меня? Хотя бы посиди рядом, – попросила Саша.

– Хорошо. Ложись. Только не спрашивай меня ни о чем.

– Ладно. А за руку ты меня подержишь?

– Если ты обещаешь быть хорошей девочкой.

– Обещаю, лесник! – Саша поцеловала его в щеку. – Расскажи мне на ночь сказку.

– Какую?

– Про любовь.

– Жила-была маленькая капризная принцесса и никак не хотела спать.

– Я уже сплю. Спокойной ночи, лесник.

– Спокойной ночи, принцесса.

 

ОБМАН.

В это время из своей комнаты вышла Александра. Она была одета так, будто собралась куда-то идти.

– Ты куда? – не особенно дружелюбно спросила Антонина Владимировна.

– Я договорилась с сестрой Олега, что, когда она сегодня будет ехать к нему в больницу, я поеду с ней.

– А ты уже и с сестрой его познакомилась?

– По телефону. Она мне сказала куда подойти и в какое время.

– Иди в свою комнату! – прорычал Михаил Константинович. – Убирайся с моих глаз, чтобы я тебя не видел!

Он довольно бесцеремонно затолкал Александру в её комнату. Его помнила пальцем жена. Он подошел и вопросительно кивнул. Антонина Владимировна быстро зашептала:

– Миша, раз всё знает его сестра, есть смысл поехать и попробовать уладить всё дело. Вдруг они запросят денег? Если он оформлен был и теперь останется калекой, то они могут потребовать что-нибудь у фирмы, а такая солидная фирма начнет искать виноватых.

– Наверное, ты ещё не настолько дура, как я думал, – Михаил Константинович потер лоб и улыбнулся. – Иногда у тебя бывают неплохие идеи.

– Узнай, где она договорилась встретиться с сестрой, и в какой больнице он лежит. Поезжай и всё утряси.

– Прямо сейчас этим и займусь. Только нужно на время Шурку дома придержать, чтобы она никуда не влезла.

Михаил Константинович вошел в комнату дочери и, примирительно улыбаясь, сказал:

– Знаешь, дочурка, я погорячился. И мама говорит, что напрасно я так с тобой круто. Может быть, действительно, парень хороший. Да, Бог с ним, что простой! Тем более, после того, что случилось, не можем же мы оставить его без помощи. Где ты договорилась встретиться с его сестрой?

– Возле станции метро на Челюскинской. Она туда тоже подъедет.

– Так ты её знаешь?

– Нет. Она сказала, что будет с Геной.

– Кто такой Гена?

– Второй проводник.

– А где ты говорила он лежит?

– В реанимации, в Больнице скорой помощи. Я же сказала, что у него заражение крови началось.

– Ну, раз в реанимации, то тебя туда точно не пустят. Давай я сам съезжу. Заодно узнаю у его сестры, может быть, там лекарства какие-нибудь дорогие нужны или помощь какая. Заражение крови это ведь так опасно! – Михаил Константинович от упоминания о заражении крови еле сдержал радостную улыбку. – Может мне повезет, и я договорюсь, чтобы и тебя пустили.

Михаил Константинович старательно расспросил, как выглядит Гена, после этого ещё несколько минут пошептался с женой и бодрым шагом направился к двери. На всякий случай, он поехал туда, где у Александры была назначена встреча. Рядом с шикарным «Фордом» стоял и курил мужчина, который подходил под описание Гены. На проводника, каким он должен был быть в представлении Михаила Константиновича, мужчина был похож мало. Он явно кого-то ждал, и время от времени нетерпеливо поглядывал на часы.

Михаил Константинович поехал в Больницу скорой помощи. Здесь, у нужного ему корпуса, стояли два «Мерседеса». Водители мирно о чем-то разговаривали. Двое молодых людей стояли чуть в стороне, поближе к двери. За дверью с надписью «Реанимация» был небольшой коридор. Здесь на стульях сидели двое мужчин, и пожилая пара беседовала с врачом. Речь шла о какой-то женщине. Мужчины кого-то ждали. Один из них был лет сорока с небольшим, русоволосый, с глубоко посаженными зелеными глазами и усталым лицом, второй – моложе, явно кавказец. Судя по одежде, мужчины были владельцами «Мерседесов».

– Назир, – обратился русоволосый к кавказцу, – перезвони на фирму, узнай, куда Генчик подевался.

– Да он звонил, когда ты курить выходил. Оксана ждет кого-то.

– А, да, забыл! – кивнул русоволосый. – Ладно, время терпит. Всё равно никого не пускают, а врача потом второй раз вытянем. Даст Бог, коллеге не откажет.

Имя Назир Михаил Константинович слышал сегодня от секретарши в офисе Разданова. «Выходит, Тоська моя не совсем дура! Начальство уже тут сидит! Видать, дела у хлопца паршивые. А сестричка, должно быть, та ещё устрица, раз так быстро в толк взяла что, к чему!» – подумал он и решил подождать. Мужчины никакого внимания на него не обращали.

В это время из двери с надписью «СТОП! ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ МЕДРАБОТНИКОВ!» вышел врач. Мужчины поднялись ему навстречу, как по команде. Взгляд русоволосого стал напряженным и он спросил:

– Как Олег?

– Пока без перемен. Температура держится, временами бредить начинает. Но он молодец, когда в сознании, терпит, даже улыбается и пытается шутить. Бредит – всё какую-то девушку зовет и просит дверь закрыть. Сегодня хирург смотрел руку. Прогноз пока неутешительный.

– То есть? – русоволосый нахмурился.

– Мы пришли к выводу, что если через два, максимум, три дня, ситуация не изменится, как это не прискорбно, нужно будет думать не о руке, а о том, чтобы он выжил. Или есть другое мнение?

– Другого мнения нет, – русоволосый слегка побледнел. – Что-нибудь из лекарств ещё нужно?

– Нет, пока всё есть. Если понадобиться, я вам позвоню. Вчера Оксана говорила, что обязательно должна подъехать.

– Да, но что-то опаздывает.

– Когда приедет, меня вызовут. Сейчас извините, если нет вопросов, я вынужден идти.

– Да, да, конечно…

Мужчины попрощались и пошли к двери. Михаил Константинович пошел за ними. Когда они выходили из здания, к стоящим «Мерседесам» подъехал «Форд», который он видел у метро. Из него вышел тот самый мужчина, который курил и поглядывал на часы и женщина лет двадцати пяти – тридцати. Они перекинулись несколькими фразами с русоволосым мужчиной и Назиром, после чего Назир уехал на одном из «Мерседесов» и хозяин «Форда» на своей машине, а русоволосый, двое молодцев, стоявших у двери, и женщина остались. Мужчина что-то тихо и сдержанно ей говорил, продолжая хмуриться. Женщина была бледной, усталой и чувствовалось, что с трудом сдерживает слезы.

Женщина пошла к двери. Михаил Константинович пришел к выводу, что пора решительно действовать. Он подошел к ней.

– Извините, дорогая, – обратился к ней Михаил Константинович с покровительственным видом. – Моя фамилия Шарф-Эгердт. Моя дочь Александра…

– Вы отец Саши? – женщина внимательно посмотрела на него.

– Ну да. А вы сестра того самого загадочного Олега?

– Да. Что-то случилось?

– Это у вас случилось. Моя дочь просила передать вашему брату, заодно и вам, чтобы её больше не беспокоили. Вся эта связь была чистой воды случайностью, Александра просто сначала была напугана, а после пожалела его. Но, так как она девочка чувствительная, то она попросила меня приехать и передать вам это. Искать вас у метро или где вы там договорились встретиться, я не стал, возраст не тот. Если вам нужны деньги или какие-то компенсации за происшедшее, мы согласны выплатить вам сумму, конечно, в разумных пределах. Советую вам согласиться на эти условия и больше не пытаться достать Александру.

– Уважаемый, как вас там, не знаю, – тон женщины был холодным и резким, как лезвие, – отец Александры! В ваших деньгах мы не нуждаемся. Впрочем, как и мой брат, после всего сказанного вами, в вашей дочери. Доставать, как вы изволили выразиться, вашу дочь никто не намерен.

– Но, всё-таки, я советовал бы вам взять деньги. Лечение теперь дорогое, а вашему брату, насколько я понял, светит остаться без руки.

– Милейший! – К ним подошел русоволосый, лицо его слегка дрогнуло, он нахмурился ещё больше, взгляд стал тяжелым. – Вы что, не поняли? В ваших подачках никто не нуждается. Заодно зарубите на своем поганом носу, что подслушивать в вашем возрасте уже не стыдно, а пошло и глупо.

– Что? – Михаил Константинович растерялся. Такого он не ожидал.

– Пошел вон! – сдавленно произнесла женщина и обратилась к русоволосому. – Идем, Макс! Иначе этот тип без охраны от нас не отстанет!

Михаил Константинович вернулся домой. Мысленно он отправил женщину и русоволосого подальше, обозвав их идиотами, а заодно и порадовался, что не пришлось тратиться. Перед дверью квартиры он натянул на лицо скорбное выражение и повернул ключ в замке. Только хлопнула дверь, ему навстречу вышла из своей комнаты Александра.

– Крепись, Шурочка! – дрогнувшим голосом сказал Михаил Константинович. – Мы опоздали – он умер два часа назад.

– Нет… – у Александры задрожали губы. – Этого не может быть…

– Я был там и как раз встретился с его сестрой и родственниками. Они обвиняют во всем тебя. Сестра сказала, что если ты попытаешься ещё раз напомнить о себе или появишься на похоронах, то для тебя это плохо кончится. Там был представитель фирмы. Он пригрозил, что будет ещё разбирательство, и они могут подать на нас в суд.

– Нет… он не мог умереть… – шептала Александра. Крупные слезы катились по её щекам. – Почему… нет…

– Ты пойди, поплачь у себя в комнате, тебе легче будет, – ласково сказал Михаил Константинович.

После того, как дочь ушла к себе в комнату, и оттуда послышались сдавленные рыдания, он с чувством выполненного долга и в хорошем настроении направился на кухню. Следом за ним пошла Антонина Владимировна.

– Миша, а он что, вправду помер? – спросила она.

– Тоська, ну ты всё-таки дура! – покачал Михаил Константинович головой. – Да жив он! Правда, руку ему отпанахают. На что он безрукий нужен? Я слышал, доктор говорил. Предложил я сестре денег, так эта стерва, ещё и характер вздумала показывать! Отказалась! Представляешь, там, в фирме, видно, всё сговорено! Чтобы она потом не выступала, да и он помалкивал, им, похоже, денежек забашляли. Мужики из фирмы там сидят, с докторами разговаривают.

– Сказал бы ты Шурке что другое, а то не дай Бог, что сделает!

– Да ничего! Поревет и уймется. Легче за Славку спихнем. Лучше дай-ка мне поесть чего-нибудь нормального! А то я за приятными доченькиными сюрпризами и не поел толком. Вот ещё что я подумал, бери-ка ты её и мотай к своей мамаше.

– Миша…

– Никаких «Миша»! Побудете там до конца лета, а там и дурь из башки выйдет.