Дмитрий чувствовал себя так, словно сиденье в машине было усыпано кнопками. Разговор, который начинал Николай, то и дело обрывался чуть ли не на полуслове. Мысли были далеко. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оказаться, если не рядом с Викой, то хотя бы, в одном городе. Всё-таки поближе, чем триста километров, оставшегося пути. Или хотя бы услышать её голос. Но Вика предупредила, что позвонит сама. Дмитрий тяжело вздохнул и достал очередную сигарету.
– Димуля, а что с тобой сегодня не так? – поинтересовался Николай.
– Со мной? – Дмитрий попытался выглядеть удивленным. – С чего ты взял?
– Да так… – брат улыбнулся. – Что-то подсказывает мне, что ты нервничаешь.
– Интересно! И что же?
– Ну, во-первых, ты почти всю дорогу отсутствуешь, мысли у тебя точно уж не здесь. Ты ужасно рассеян. Во-вторых, ты без остановки куришь. Когда ты так много куришь, это верный признак того, что ты нервничаешь. Ещё и ручонки чуть не дрожат, когда ты подкуриваешь. В – третьих, ты, кажется, уже заморил Вику своими звонками. В-четвертых…
– Так, достаточно, – прервал его Дмитрий. – Считай, великий психолог, что ты почти прав. Я нервничаю.
– Осталось выяснить из-за чего.
– Вика осталась одна. Я за неё волнуюсь.
– Она остается одна впервые? Ты её на неделю оставил?
– Нет, не впервые и всего на один день.
– Что-то случилось? – Николай настороженно посмотрел на брата.
– Слава Богу, пока ничего, – Дмитрий помолчал. – Просто ей сегодня к гинекологу и на УЗИ. Как ты думаешь, могу я сидеть спокойно?
– Так какого черта ты поехал сегодня? – удивился Николай. – Что, нельзя было сказать?
– Можно. Только твоя дорогая невестка искуснейшая конспираторша. Я сам обо всем узнал, через два часа после того, как мы уехали. Ещё два часа назад она меня предупредила, что перезвонит сама, когда освободится.
– Освободится, значит, перезвонит, – успокоил его Николай. – Не волнуйся.
– Угу… попробую, – проворчал Дмитрий.
– Что, первый раз она на УЗИ пошла?
– Второй. Когда первый делать нужно было, свет отключили в самый подходящий момент, а потом что-то ещё помешало.
– Слушай, а как мы с Люськой жили? Тогда УЗИ ещё не делали. В конце концов, какая разница, кто родится? – риторически заметил Николай. – Это теща по каким-то там приметам предполагала, что мальчик будет.
– Да никакой разницы. Мне всё равно, девочка там или мальчик. Лишь бы с Викой всё было в порядке. Я уже вообще ничего не хотел, когда ей по утрам плохо было. Она же из ванной бледнее смерти выходила, – Дмитрий старался говорить спокойно, но чувствовалось, что тема для него очень не легкая.
– Димыч, не будь ребенком. Ты думаешь, только твоя жена по утрам унитаз кормила? Да они почти все этим страдают. Говорят, что это нормально.
– Говорят… Вика тоже всё время меня этим утешала. Может быть, это и нормально, только мне её жалко.
– Против природы не попрешь, – всё так же философски заметил Николай.
– Колян, отстань! И так душа не на месте, а тут ещё ты умничаешь! – Дмитрий, хмурясь, посмотрел на брата.
– Димуля, а тебе идет в кого-нибудь влюбиться, – мечтательно заметил он. – Ты тогда становишься мягкий, пушистый и ласковый. Ещё жалеть начинаешь, хоть и не всех, а только маленьких и слабых, но это приятно посмотреть со стороны. И не дай Бог, кому-нибудь посягнуть на святое!
– Вот-вот. Ты сам сейчас сказал. Не нарывайся, – посоветовал Дмитрий.
Так и я о том же. Ты у нас где… прикольный, – Николай подобрал слово, – а где и беспощадный.
– Долго армейскому красноречию учился? – Дмитрий нахмурился. – Ещё одно слово, Колян…
– Вот-вот! Я не только армейскому красноречию, я ещё и дипломатии учился. Это я так, по мере сил. Ну, скажи, хорошую я замену слов с «прикольным» сделал? И не горячись, Димочка, за рулем Стасик, испугается дитятко, плакать будет, врежемся и не доедем.
– Плохую замену ты придумал. Никуда не годную. А Стасика я попрошу остановиться и сходить в кустики, пока я тебе объясню, что у тебя не так с лицом.
– Сейчас ты скажешь, что глазоньки у меня бесстыжие.
Николаю хотелось подурачиться и, во что бы то ни стало, поднять настроение брату. Погода была прекрасная. Сегодняшняя деловая встреча оказалась самой удачной за последние две недели, они заключили очень выгодный договор. Всё было бы прекрасно, если бы Дмитрий не был таким хмурым и не так бы нервничал.
– У тебя глазоньки не просто бесстыжие. Они у тебя наглючие, – мрачно сказал Дмитрий.
– Пусть так. А ты на себя в зеркало сморишь, хотя бы по утрам, когда бреешься? Заметь, что ещё Михал Алексеевич говорил, что устами младенца истина глаголет. А младенцем был я. Так вот, послушай советов младшего брата и посмотри на свои глазоньки. Они у тебя такие же бесстыжие и наглючие. Правда, все бабы почему-то твердят, что глаза у тебя красивые, за то и влюбиться в тебя можно. Не знаю, мне кажется, что у меня красивее. Правда, Стасик, глазоньки у меня красивее, чем у Дмитрия Максимович?
– Не знаю, мне же в Дмитрия Максимовича влюбляться не положено. Я вроде бы с ним одного пола.
– Глупый ты, Стасик, – с притворным огорчением вздохнул Николай.
– Стасик умный, а ты у меня – прикольный, как ты сказал, – Дмитрий обратился к водителю. – Стас, когда в город приедем, давай к дурдому свернем, братца моего сдадим, а то он себя младенцем возомнил в, без малого, сороковник. У него на лицо все признаки тяжелого раннего маразма с впадением в детство.
Николай обречено вздохнул и некоторое время рассматривал придорожные пейзажи. Незаметно он посмотрел на часы. Дмитрий всё так же курил и явно нервничал.
– Дима, а хочешь, я скажу, что будет, когда Вика позвонит? – спросил Николай.
– Коля, помолчи, а? Хочешь, я скажу, что будет, если ты сейчас скажешь ещё какую-нибудь глупость? – Дмитрий поморщился.
– Да почему ж глупость, Дима? – Николай сделал большие от удивления глаза. – Я тебе уже твоего второго отца процитировал – истину я глаголю.
– Колян, ты мало того, что в детство досрочно впал, так ты ещё и неучем был. Не второй мой отец, как ты его назвал, это говорил, а просто древние. Отстань от меня! – Дмитрий начинал сердится по настоящему. – Ты мне за эти годы столько истины наглаголил, что у меня появилась навязчивая идея – может, не стоило тебе эти истины глаголить? Может, и обошлось бы всё?
– Димыч, пошел ты, а? – предложил Николай. – Сначала ты вляпаешься по самое некуда, а я виноват только тем, что выход предложил или факт констатировал. Вот сейчас Вика позвонит в себя придешь и рад будешь. Этого мне тоже не говорить?
– Ладно, уймись, – более примирительно сказал Дмитрий.
В этот момент у него в кармане запищал телефон. Звонила Вика. Услышав её голос, Дмитрий облегченно вздохнул. Николай снисходительно улыбнулся.
– Димулька, это я, – проворковала Вика.
– Как ты? Как там дела?
– Всё отлично.
– Что тебе сказали в больнице? – у Дмитрия на секунду замерло сердце.
– Ой, что мне сказали! – её голос стал таинственным. – Мне такое сказали…
– Что? – он внутренне напрягся. – Что-то не так?
– Всё так. И не просто так. Два раза так.
– Вика, не темни. Подробней можно?
– Смотреть нужно, раз ты такой непонятливый, – она рассмеялась. – Вы скоро дома будете?
– Примерно через пару часов. Как раз к ужину успеваем.
– Вот и прекрасно. Если хочешь, я позвоню Люсеньке, чтобы она приехала, а ты и Коля сразу поедете к нам.
– Попозже. Ты очень устала?
– Совсем нет.
– Если тебе очень хочется, я предупрежу Коляна…
– Предупреди, предупреди! – Вика обрадовалась. – А лучше скажи, чтобы часиков в восемь брал Люсеньку и ехал к маме Вере. Мы тоже подъедем. Есть повод.
– Хорошо, сделаю, как ты хочешь. Только я до мамы не доеду, я голодный.
– Тогда пока. Я пошла Нафаню кормить, на стол накрывать и красоту наводить.
Дмитрий нажал кнопку отбоя. Черты его лица уже смягчились, но выглядел он слегка озадаченным. Николаю было очень интересно, что же такого сказала Вика брату, но и выказывать слишком явно свой интерес не хотелось. Как можно равнодушнее он спросил:
– Ну, как, я был прав? Всё нормально? Ты ожил?
– Ожил, ожил… – Дмитрий достал сигарету, но не закурив, сунул за ухо и задумчиво посмотрел на брата. – Коленька, ты у нас умненький, как ты мне полста, а то и больше, километров доказывал. Скажи-ка мне, что может значить такой диалог: «Что-то не так? Всё так. Два раза так». О чем бы это могло быть? Непонятное что-то…
– Как о чем? И ежу понятно, что всё в порядке.
– Что-то ещё… – он наморщил лоб. – Странная фраза.
– Да ну тебя! Фраза ему странная! Просто Вика в хорошем настроении. В хорошем? – Дмитрий кивнул. Николай довольно улыбнулся и продолжил. – Ну вот, настроение хорошее, веселится девочка. Ты не забывай, любезный братец, что ей помене, чем нам с тобой будет. С доктором пообщалась, на УЗИ сходила, там всё в порядке. Вот тебе и «два раза так». Вполне логично.
– Логично, – согласился Дмитрий. – Только что-то всё равно не так, как ты говоришь.
– Что может быть не так? – Николай пожал плечами.
Дмитрий достал телефон, попросил Стаса остановить машину и вышел. От догадки сердце стучало, пожалуй, слишком часто. Брат снова смотрел на него со снисходительной улыбкой. Стараясь, чтобы Николай не заметил его волнения, он выбрал нужный номер. Вика сняла трубку почти сразу.
– Зайчонок, ты за мной уже соскучилась? – спросил Дмитрий.
– Конечно! Мы здесь все без тебя ужасно скучаем! – она рассмеялась.
– Вика, у нас что, двойня? – у него слегка сел голос.
– Догадался? – ласково спросила Вика.
– Ты же сказала, что два раза так. Вот я и подумал…
– Рад?
– Рад, это слишком мало. Счастлив, тоже. Даже, если всё это сложить вместе и умножить на два. Я не знаю, как это назвать. Ты у меня самая прекрасная и самая любимая. Единственная. А ты рада?
– Конечно, – голос был тихим и нежным. – Дима, мы ждем и очень скучаем. Я тебя люблю.
Дмитрий вернулся в машину. Он был бледен, но старательно пытался улыбаться. Некоторое время они молчали.
– Стас, валидол в аптечке есть? – спросил Дмитрий.
– Конечно есть, аптечка сзади вас, – Стас быстро и слегка обеспокоено взглянул на шефа. – Может, остановить?
– Димка, давай остановимся, – Николай перестал улыбаться.
– Не стоит, – Дмитрий отрицательно покачал головой и достал валидол. – Сейчас всё будет в норме.
– Ты куда звонил? – осторожно спросил брат.
– Домой. А ты, Коленька, стареешь, – Дмитрий улыбнулся. – Вика не просто веселилась. Она загадку загадала.
– Да? И какую же? Ты что, отгадал? – Николай удивленно смотрел на него. – Какая это могла быть загадка?
Дмитрий показал брату два пальца. Тот смотрел на его руку, как на нечто невиданное. Потерев пальцами лоб, он растерянно спросил:
– Это что? Цифра или буква?
– Цифра, – он всё так же улыбался.
– Римская или арабская?
– Счетные палочки.
– Ну, Димыч, силен ты!!! – Николай, смеясь, обнял брата. – Стоило двадцать лет подождать! Поздравляю!
– Пусти, ребра переломаешь! – Дмитрий тоже рассмеялся.
– Случилось что-то? – спросил Стас. – Может, остановить?
– Не надо. Димка, можно говорить?
– Можно, – разрешил Дмитрий.
– У шефа двойня намечается.
– Ого! Поздравляю! А кто мальчики, девочки или оба? Или ещё не видно?
– Во балбес! – Дмитрий хлопнул себя по лбу. – А это я и не спросил! Ладно, это уже дома. Какая, собственно, разница?
– Это я так просто.
– Димыч, ну ничего тебе серьезного доверить нельзя! – Николай снова взял прежний тон. – Обязательно ты в важном деле что-нибудь да упустишь! Конечно, если это не касается работы.
– Паршивец ты, Колян!
Дмитрий отпустил брату легкий подзатыльник и они оба снова рассмеялись…