Вика отдернула штору и присела на подоконник. В доме было тихо до звона в ушах. Все, утомленные веселым вечером и почти всей ночью, спали. Одной ей не спалось. Сказалась усталость и нервное напряжение последних дней. Уже несколько лет в таких случаях её спасало только снотворное. После спиртного глотать таблетки было небезопасно. Кроме того, снотворное гарантировало сонливость на половину следующего дня. До утра оставалось всего несколько часов. Ходить сонной и вносить диссонанс в общее приподнятое настроение не хотелось. Вика сидела и смотрела на искрящийся в лунном свете снег, на белые деревья, на иголочки звезд на черном бархате неба. Всё это было жутким сочетанием неземной красоты и такого же неземного всепоглощающего отчаяния и одиночества, такого, что даже не было сил заплакать.
В холле послышались шаги. Кто-то шел в направлении её комнаты. Шаги остановились у двери. Вика решила не дожидаться стука, поднялась с подоконника и открыла дверь. На пороге стоял Игорь.
– Только не говори, что ты спала, – он натянуто улыбнулся.
– Я не спала.
– Прогонишь меня?
– Не прогоню. Входи, – тихо, чуть слышно произнесла Вика.
Игорь вошел в комнату и закрыл дверь. С минуту они стояли, глядя друг на друга и не говоря ни слова. Из окна падал лунный свет, и всё в нем казалось голубоватым и нереальным.
– Зачем ты пришел? – так же тихо спросила Вика.
– Чтобы сказать, что люблю тебя, – Игорь обнял её и прижал к себе.
– Если ты сейчас останешься, мы оба потом будем жалеть об этом.
– Все спят, и никто ни о чем не узнает, не бойся.
– Этого я не боюсь. Я достаточно свободна, чтобы решать… речь о другом…
– Меня остановит только кто-то другой.
– Другого нет.
– А выяснение всех остальных подробностей мы оставим на потом. Давай хотя бы некоторое время побудем безрассудными.
– Безрассудство всегда стоит слишком дорого.
– Тогда давай будем не только безрассудными, но ещё и щедрыми или, если тебе больше нравится, расточительными. Обещаю, что ни ты, ни, тем более я, не будем об этом жалеть.
В призрачном свете луны всё казалось голубоватым и нереальным…
Черное небо за окном, словно напитавшись лунным светом, постепенно становилось серо-голубоватым, луна побледнела и скрылась. Вика села, включила светильник и взглянула на часы.
– Сколько там натикало? – Игорь приподнялся на локте.
– Почти семь. Тебе, пожалуй, лучше уйти. Если Лиза и Гриша проснуться рано, то обязательно прибегут ко мне в комнату. Не хочу, чтобы они нас так увидели.
– Полчаса у нас ещё есть?
– Есть.
Игорь тоже сел, выключил свет и обнял сзади Вику за плечи. Больше всего на свете ей сейчас хотелось повернуться, прижаться к нему и попросить не уходить никуда и никогда. Или хотя бы не уходить надолго. Но… было столько но. Он начал целовать её плечи. Вика тяжело вздохнула.
– Что с тобой? – ласково спросил Игорь. – Что-то не так?
– Не хочу, чтобы ты уходил… – призналась она.
– Я тоже не хочу. Как ты вообще?
– А ты как думаешь, если мне не хочется, чтобы ты уходил? – Вика повернулась и старательно улыбнулась. – Что ты на это скажешь?
– Тогда, если тебе ещё не надоело, что люблю тебя, – Игорь нежно поцеловал её. – Ещё скажу, что ты прекрасна, что лучше тебя нет.
– Если ты ещё раз так меня поцелуешь, то через полчаса отсюда вряд ли уйдешь.
– Моя бы воля, я от тебя и на шаг не отошел бы.
– Игорек, не надо… – Вика склонила голову.
– Почему? Ты не хотела бы подумать над тем, что с нами будет дальше?
– Ты же знаешь, я не люблю строить далеко идущих планов.
– Что тебя так пугает?
– Просто не хочу тешить себя несбыточными надеждами.
– А что может быть несбыточного? Что мешает нам быть вместе? Кто может нам помешать? Кто будет против?
– Всё слишком сложно… – Вика тяжело вздохнула. – За две минуты… даже за двадцать две мы ничего не решим…
– Я не тороплю тебя с окончательным решением, но думаю, что нам стоит поговорить об этом.
– Мы обязательно поговорим… только не сегодня и не в ближайшие три дня, – она вымучено улыбнулась. – Когда ты вошел сюда, ты предложил быть безрассудными. Давай будем безрассудными.
– Что с тобой, Вика? – он насторожился.
– Ничего… Лучше поцелуй меня и иди к себе. Время.