Было уже около половины двенадцатого, когда позвонил Игорь. Вика как раз вернулась с очередного вызова.
– Вика, я тебя не отрываю от дел? – у него был очень уставший голос.
– Нет, Игорек, мы только что вернулись. Рассказывай, что и как?
– Ты оказалась права, сильное истощение и стресс. Реаниматоры пока настаивают, чтобы побыла у них.
– В обморок больше не падает?
– Нет. Даже улыбаться к вечеру начала.
– Что-нибудь сказала?
– Молчит, – он тяжело вздохнул.
– Игорек, ты же сам понимаешь, то, что она увидела…
– Конечно, понимаю. Ещё я понимаю, что молчать она теперь может долго… а то и вообще никогда не заговорить…
– Вот только давай не будем! Ты пользуешься тем, что меня нет рядом, и начинаешь впадать в хандру. Давай подождем. Всему своё время. Ты уже ждал. Теперь ждать будет легче – ведь Танюшка здесь, с тобой рядом.
– Конечно, – он помолчал, потом очень ласково сказал. – Вика, спасибо тебе…
– А мне-то за что?
– За всё. За то, что ты рядом. Если бы не ты, особенно в последние дни…
– Игорь, я, кажется, завтра вернусь с работы, чуть-чуть посплю, а потом приеду, когда ты уже будешь дома, и буду кусаться и царапаться, как разъяренная кошка.
– Почему?
– Разговоры мне такие не нравятся. Нужно принимать решительные репрессивные меры.
– Хорошо, что твоей душе будет угодно. Если хочешь, я завтра после больницы приеду к тебе.
– Ты ещё спрашиваешь? Конечно, хочу. Ты хоть в офис завтра не едешь?
– Нет. Николай сказал, что я могу отсутствовать столько, сколько будет нужно. В больнице я договорился, мне разрешили с Танюшкой днем быть.
– Вот и прекрасно. Если хочешь, я к вам заеду после работы. Думаю, коллеги не прогонят.
– Думаю, что не прогонят. Приезжай.
– Ладно, Игорек, давай прощаться. Нашу бригаду снова зовут, – Вика услышала из динамика «Третья бригада на выезд!».
– Давай. Я люблю тебя, солнышко.
– Я тебя тоже. Сейчас постарайся выспаться. До завтра.
Вика отключила телефон и поспешила к машине. Когда она проходила мимо диспетчерской, её остановил старший врач и сказал:
– Виктория Андреевна, забыл вас предупредить, в вашей бригаде другой фельдшер. Девочку-практикантку из медучилища переживете?
– Конечно, – Вика улыбнулась. Практикантка из медучилища была куда лучше, чем Борис.
Утром, когда дежурство закончилось, Вике передали, что её приглашает главный врач. Она поднялась в кабинет к Орехову. Здесь уже сидел Валевский.
– Доброе утро, – поприветствовала Вика мужчин. – Как ваше здоровье, Генрих Стефанович?
– Спасибо, уже лучше. Как раз на следующую смену выхожу.
– Вы уже совсем-совсем поправились?
– Практически да. Остался один насморк. Ты же знаешь, что насморк проходит при интенсивном лечении за четырнадцать дней, а без лечения за две недели. Так что, придется потерпеть чуть-чуть меня сопливого. Кроме того, стоило не выйти одну смену, как у нас здесь событие такое произошло.
– Вы недовольны? – Вика поняла, что он говорит о Борисе.
– Я очень доволен. По правде сказать, я собирался тоже самое сделать после выхода на работу. Хорошо, что сегодня решил зайти к Михаилу Викторовичу. Михаил, – он обратился к главврачу, – ты как находишь, нужно нам дождаться жалобы от граждан или решить это самим?
– По-моему, лучше самим. Он же просто социально опасен становится с таким отношением к людям.
– Я о том же, не стоит ждать, пока это всё плохо кончится. Я понимаю, что клялись мы не гражданам, а Гиппократу, но от такого отношения к гражданам прах Гиппократа приходит в очень сильное волнение.
– Это ты хорошо сказал. Нужно записать и при случае где-нибудь повторить, – Михаил улыбнулся. Потом он обратился к Вике. – Как новая девочка?
– По-моему, очень неплохая девочка. Старательная.
– Генрих Стефанович, я тебе эту девочку из медучилища насовсем оставлю. Ты не против? У неё и распределение к нам. Мальчиков пока не предвидится.
– Оставь, оставь, – обречено вздохнул Валевский. – Только попомни моё слово, если девочка хорошая, так выйдет она в течение года замуж и уйдет в декрет.
– Слушай, Гешик, заговорщицки подмигнул Михаил, – а не причастен ли ты к такому быстрому уходу фельдшеров из твоей бригады в декрет? Не смотри на меня так строго. Я вот думаю, не объясняешь ли ты их мужьям, как ускорить сей процесс?
– Без меня обходятся, – с постным лицом ответил Валевский. – Ты вот у Вики лучше спроси, что за словечко она сказала, перед тем, как замуж выходила. Не иначе, как заговор какой-то.
– Наговариваете вы всё на меня, – Вика поджала губы. – Я женщина честная, всяких глупостей не делаю. А что почин народ принял, так не виноватая я, понравилось им, – все рассмеялись.