Действительно, воспользовавшись услугами авиатакси, через полчаса после нашей посадки на Сент-Мартине мы уже были на чудесном острове Сент-Барт. Этот остров очень маленький, и у его аэропорта Густавия очень короткая взлётно-посадочная полоса, и большие самолёты не могут там приземлиться.

В аэропорту Густавия нас уже ждал шофёр с машиной. Мы забрались на заднее сиденье.

Алекс сказал шофёру:

– «Индийская песня», пожалуйста!

– Прекрасный выбор, сэр!

И водитель поехал, но не включил никакую музыку.

Я удивлённо посмотрела на Алекса:

– Ты любишь индийскую музыку?

Алекс засмеялся:

– Если честно, не знаю, я не слушал её много. «Индийская песня» – это вилла, на которой мы остановимся.

– Мы остановимся не в отеле? – спросила я.

– А ты бы хотела в отеле? Мы можем и в отеле остановиться.

– Нет, я просто спросила.

– Фактически мы остановимся, как в отеле. У отеля Иден Рок есть несколько красивых вилл в управлении. Там будет такой же сервис, как в самом Иден Рок. У нас будет батлер, повар и горничная.

– Я была в Иден Рок здесь с сестрой! Хороший отель.

– Хочешь, остановимся там? – ещё раз переспросил Алекс; я чувствовала, что он хочет, чтобы мне было комфортно.

– Нет, я хочу, чтобы все было так, как ты задумал – сюрприз для меня! Мне всё нравится! – тихо сказала я и прижалась к нему. Алекс повернулся и поцеловал меня в волосы, всю дорогу он не выпускал меня из своих объятий. Я чувствовала себя бесконечно счастливой.

Наш водитель свернул с основной дороги, и мы тут же оказались в тропическом саду: красивые, большие бугенвиллии цвели розовыми и красными цветами, густые кустарники играли всеми оттенками зелёного, пальмы разных сортов и много красивых ярких цветов, сад был очень большим и очень ухоженным. Вскоре мы остановились возле небольшого дома.

– Мы приехали. Вилла «Индийская песня», – сказал водитель.

Мы выбрались с Алексом из машины. Какой напоенный воздух, ароматы сада смешались с морской свежестью. Я сделала глубокий вдох.

В дверях нас уже встречал наш батлер.

Мы зашли в дом, это оказалась просторная гостиная с красивыми белыми диванами, в этой комнате полностью отсутствовала одна стена, и вся комната переходила в террасу с деревянным настилом и большим бассейном, а впереди открывался совершенно потрясающий вид на голубой океан.

Я много где была, но эта вилла произвела на меня большое впечатление, элегантность обстановки и потрясающий вид на океан.

Наш батлер, импозантный француз Андре, показал нам всю виллу, она состояла из четырёх отдельных домиков. Дом-гостиная и три домика-спальни, которые были так же элегантно отделаны, как и главный дом. Он также показал нам тропинку вниз к маленькой лагуне и живописному пляжу.

– Как здесь красиво! – восторженно воскликнула я.

Я видела, как Алексу приятно, что мне всё нравится.

– Единственный момент, у меня нет с собой ни одного купальника, и платья нет никакого. И шлёпок нет, только балетки…

Алекс притянул меня к себе и прошептал, но, мне показалось, довольно громко, так, что Андре мог услышать.

– А зачем тебе купальник, София? Мы здесь будем одни!

Я как всегда покрылась девичьим румянцем, а Алекс смотрел на меня и задорно улыбался.

– Но, если честно, я обо всем позаботился, только вот про шлёпки забыл. После обеда мы можем съездить в город и купить тебе шлёпки.

– Ничего, я могу ходить босиком.

С пляжа мы поднялись наверх на террасу с захватывающим дух видом. Я подумала, что если даже жить всю жизнь на этой вилле, не привыкнешь к такому красивому виду.

Андре спросил, что нам принести из напитков, и сказал, что обед будет через полчаса. И спросил ещё, в какую спальню нам доставить наши вещи.

Этот вопрос меня смутил.

Я повернулась к Алексу и спросила:

– Ты какую спальню выбираешь?

Алекс обнял меня за плечи, притянул к себе, заглянул мне в глаза и тихо сказал:

– Я выбираю только ту спальню, где будешь ты!

Алекс увидел, что я смутилась, растерялась, поэтому он сам повернулся к Андре и сказал, что мы выбираем нижний домик, самый ближний к пляжу.

Андре пошёл отдавать распоряжения, а в это время горничная нам принесла целый кувшин свежевыжатого сока из тропических фруктов.

Наконец мы остались одни.

Алекс подошёл ко мне и обнял.

– Тебе здесь нравится, София?

– Очень, – ответила я и положила ему руки на плечи.

– А мне нравишься ты, София, очень! – сказал Алекс и поцеловал меня в губы.

– Искупаемся перед обедом? – потащил меня за руку Алекс к домику-спальне. – Пойдём переоденемся.

Мы вошли в уютную просторную спальню в бежевых тонах. Посередине стояла очень большая кровать, с одной стороны комнаты была большая гардеробная, а с другой – ещё более большая современная ванная с огромной душевой кабиной и джакузи; весь этот домик был сделан стильно и дорого, даже мыло в ванной и полотенца были Гермес.

Мы всё осмотрели и вернулись в спальню. Я увидела на кровати большой пакет Миссони.

– Это тебе, я попросил всё купить самого маленького размера. Надеюсь, тебе подойдёт.

Я достала из пакета три пёстрых купальника: один совместный и два бикини, все они были типичного для Миссони очень пёстрого стиля, просто отличались разными цветами, и таких же три платья-накидки.

Я засмеялась.

– Я запестрю у тебя в глазах.

– А ты их не надевай и не запестришь, – сказал мне Алекс и стал стягивать с себя майку. Я засмотрелась, какой у него торс. – Я шучу, София. Я попросил своего ассистента доставить на виллу купальники, самые лучшие, какие ему удастся так быстро найти. Мы с тобой после обеда поедем в город и купим всё, что тебе необходимо, мы на Сент-Барте, найдём модные магазины.

Я улыбнулась, вспомнила, как он меня привёз к Елене в магазин в Монте-Карло.

В ванной я перемерила все купальники, они мне все подошли, и даже не так по отдельности пестрили, как когда лежали все вместе.

Я выбрала бикини в розовых тонах и к нему такое же платье-накидку.

Алекс сидел на кровати в шортах и ждал меня. Я вышла из ванной в коротеньком платьице и сразу увидела, как потемнел взгляд Алекса.

Он тут же подошёл ко мне, прижал своим телом к стене и стал меня целовать:

– Какая же ты красавица, София! – шептал он, целуя меня в шею; его руки уже были под этим платьем и гладили моё тело. Он потянул верх моё платье и снял его одним движением. – Какое удобное платье. – весело сказал он.

Он взял меня на руки и положил на кровать; моя голова кружилась. Ещё никогда ни к одному мужчине я не чувствовала такого сильно влечения, как к Алексу. Он стал покрывать моё тело поцелуями, стягивая только что надетый мной купальник. Я даже не сопротивлялась, я хотела быть с Алексом не меньше, чем он со мной. Мы притягивали друг друга на физическом уровне. Нам было очень хорошо вместе. Мне было очень хорошо с ним. После секса мы лежали вместе, он по-прежнему не выпускал меня из своих рук. Я уткнулась ему в шею, вдыхая его запах, и подумала: наверное, он тот мужчина, которого я всю жизнь ждала, и, если это всё продлится недолго, это тот мужчина, которого я буду помнить всю жизнь.

И от этих мыслей слёзы покатились из моих глаз и упали на плечо Алексу.

Он привстал и посмотрел на меня, погладил по щеке и сказал.

– Такие сильные эмоции, да? – как он всё всегда понимает. – Я тоже это чувствую. Всё будет хорошо. Поверь.

Он встал с кровати и стал натягивать шорты.

– Пойдём, я хочу выпить хорошего вина, – бодро сказал Алекс, и мне ничего не оставалось делать, как очень быстро натянуть опять купальник и платье и бежать за ним.

Как только мы пришли на террасу, наш Андре и горничная подали нам обед. Очень вкусный салат с лобстерами и лангустинами, свежий хлеб и тарелку с оливками. Андре принёс какое-то очень хорошее французское белое вино.

Алекс был очень рад, что такая бутылка нашлась на вилле.

Мы очень вкусно пообедали и пересели к бассейну допить холодное освежающее вино.

– Тебе нравится твоя жизнь в Хьюстоне, София? – серьёзно спросил Алекс, – ты никогда не хотела переехать в Нью-Йорк?

Я посмотрела на Алекса; мне так был приятен этот вопрос, я понимала, что он имеет ввиду.

– Я люблю Нью-Йорк, даже очень. Ты же знаешь, хочу открыть там вторую галерею. Но переехать совсем жить – я не знаю. В Хьюстоне сестра и родители. Мы очень все дружим. Если пойдёт всё с галереей, то планирую жить на два города.

Алекс напрягся, я почувствовала, что ему не понравилось, что в своих планах я не упомянула его. Но нашему скоростному роману только два дня, если честно, мне просто даже страшно что-то загадывать наперёд, так мне хорошо с ним.

– Галерея – это прекрасно и даже очень интересно, София. А как же мы? Я не хотел бы, что бы ты жила на два города.

Я улыбнулась; несмотря на стальной категоричный тон Алекса, мне было приятно, что для него есть «мы».

– Давай, пока ничего не будем загадывать, нам хорошо здесь и сейчас. А там посмотрим. Время расставит всё на свои места.

– Какая ты мудрая, София! Но это скучный ответ! Ты зарываешь голову в песок. Тебе было так же хорошо, как со мной, ещё с кем-нибудь? – глядя мне в глаза, спросил Алекс.

Я смотрела на него; мне не хотелось первой обнажать свою душу и говорить, что он мечта всей моей жизни. Хотя это правда.

– Трусиха ты! Не было тебе ни с кем. Я чувствую это, потому что испытываю то же самое. Я хочу быть с тобой, хочу, чтобы ты была со мной. Как ты себе представляешь: после Сент-Барта ты поедешь в Хьюстон, а я в Нью-Йорк и, может быть, мы в конце месяца встретимся?

Узнаю настоящего Алекса, жёсткого, напористого, гнущего свою линию, пока не получит желаемое.

Я допила вино, легла на шезлонг и закрыла глаза.

Я не хотела сдаваться. Я уже не девочка наивная и понимаю, что с таким мужчиной надо всегда держать оборону.

– Если бы меня спросили, каков Алекс Родионов? Я бы сказала – нетерпеливый и настойчивый.

Алекс засмеялся.

– Я не всегда такой, София! Только когда я чего-то очень хочу, – ответил мне Алекс. – Пойдём искупаемся.

Он взял меня за руку, и мы прыгнули в холодный бассейн.

Всю вторую половину дня мы провели, расслабляясь у бассейна, плавали, болтали, шутили и пили вино. Алекс больше не касался темы Нью-Йорка.

Нам было легко и весело вдвоём.

Алекс немного рассказывал о себе, что он учился в бизнес-школе в Лондоне, но очень много времени проводил в Швейцарии и Франции, так как очень серьёзно увлекался в молодости альпинизмом. Теперь понятно, откуда у него такое красивое тело.

Я рассказала, что в детстве и юности занималась много теннисом и балетом, но это не переросло ни в профессию, ни в большое увлечение, просто иногда люблю поиграть в теннис.

Алекс подплыл ко мне в бассейне, притянул к себе своими сильными руками и сказал:

– Я тоже люблю играть в теннис, мы можем как-нибудь сыграть! – Его руки гладили моё тело под водой.

– В теннис? – рассеянно спросила я, потеряв нить разговора из-за его объятий.

– В любые игры! Я готов играть с тобой в любые игры, София! – сказал Алекс и прижался своими губами к моим.

В этот момент на террасу зашёл наш батлер Андре, но я думаю, что Андре за годы своей работы видел и не такое, но я все равно была смущена, что мы целовались с Алексом, когда он зашёл.

Андре спросил будем ли мы ужинать на вилле или поедем в город. Мы решили с Алексом заехать в магазины, а потом поужинать где-то в ресторане. Алекс уточнил у Андре, есть ли машина в гараже, как он просил.

– Останемся ещё на один день, а потом я обещаю, сразу отвезу тебя в Хьюстон? – с надеждой спросил меня Алекс.

Я посмотрела на него; конечно, я хочу с ним остаться ещё на один день, я хочу с ним остаться даже на сто или на тысячу дней, мне хорошо с ним.

Меня только насторожила его фраза, что он хочет со мной играть в любые игры: может, конечно, это всего лишь игра слов, а может быть, он действительно ждёт каких-то игр в отношениях, какого-то противостояния или накала страстей. Может, именно такой тип отношений ему нужен, может, это его увлекает, я прекрасно могу себе представить его бывшую жену в роли женщины, которая ни на секунду не даёт расслабится своему мужчине.

Но я не такая, мне не нужны никакие игры, мне тридцать один год, я уже хочу семью, хочу детей, мне нужна любовь, а не отношения, где, если не бушуют страсти, то мужчине не интересно.

Алекс взял меня за руку:

– Эй, София! Какие-то мысли унесли тебя далеко-далеко. Ты можешь остаться ещё один день?

– Могу, но уже точно только один день. Уж очень здесь хорошо, – ответила я.

– Хорошо на Сент-Барте?

– Нет, хорошо с тобой, – ответила я и посмотрела на Алекса. Его губы расплылись в довольной улыбке.

Мы переоделись; мне пришлось натянуть свои джинсы и майку, так как платья, что купил Алекс вместе с купальниками, были очень короткие и полупрозрачные.

Мы сели в джип, который стоял в гараже. Алекс опять, как и тогда, на Лазурном берегу, сказал, что я его штурман, и мы быстро доехали до Густавии, и здесь, как и тогда, он знал лучшие магазины. Мы запарковались на набережной и вышли из машины. Густавия – симпатичный маленький городок с маленькими домиками, в основном белыми, но среди них иногда можно увидеть и жёлтые, и голубые домики, но почти у всех у них рыжие крыши.

Городок расположен вокруг залива, где пришвартованы красивые лодки. На набережной каждый домик – это или магазинчик, или ресторан, кругом гуляют счастливые люди, все улыбаются, и почти все в белых шортах, это как местная униформа. Мы зашли в маленький домик, это был магазин Пупет де Сент-Барт. Я быстро прошлась по магазину и поняла, что я хочу абсолютно всё.

Яркие, красочные платья, юбки, топы, все ткани такие красивые, очень красивые принты, очень модные вещи в стиле Бохо, с воланами, кистями, помпончиками. Мне даже показалось, что какие-то из этих вещей я уже видела в дорогих магазинах Хьюстона, и продавец мне подтвердила, что вещи этого бренда Калипсо продаются в Америке и Европе.

Я повернулась к Алексу:

– Какой классный магазин; ты знаешь лучшие женские магазины в каждом городе? – спросила я. Меня не отпускала ревность к его бывшей жене. Я понимала, что и сюда он, наверное, с ней тоже приходил. Что у него есть воспоминания о Сент-Барте, не только связанные со мной.

Алекс только улыбнулся мне.

Я выбрала пару вещей, и продавец дала мне мой размер, я быстро всё померила, и мне всё очень понравилось. Я спросила, могу ли я сразу остаться в одном из платьев, и попросила подобрать мне босоножки.

Платье, что я выбрала, было синим, на тоненьких бретельках с кистями, а от линии бёдер начинались воланы. Это платье подчёркивало мою стройную фигуру, я себя чувствовала очень женственной в нём. Девушка-продавец принесла мне такие же стильные рыжие босоножки с красными, жёлтыми и синими помпонами, а также сказала, что надо обязательно надеть серьги и кольца, которые она мне тоже принесла. Я крутилась перед зеркалом и была очень довольна своим видом. Просто супер! Настроение у меня от удачно подобранного наряда, как у любой девушки, поднялось ещё выше!

Я вышла из примерочной с улыбкой и сияющими глазами, Алекс смотрел на меня, не отрываясь, ура, значит, эффект достигнут.

– Очень конечно, красиво, только юбка очень длинная, София! – смеясь сказал Алекс.

Я попросила продавца принести мне ещё две красивых блузки на размер больше, я не могла забыть про маму и сестру в таком стильном магазине.

Я повернулась к Алексу и сказала:

– Сейчас я заплачу, и пойдём.

Алекс нежно меня взял за руку, которая потянулась к сумочке, и твёрдо сказал:

– Давай, я заплачу. Давай, пока ты со мной, я буду платить?

– Нет, я так не хочу, не хочу чувствовать себя обязанной. Мне так не нравится. Может, кому-то нравится, а мне – не нравится, – очень твёрдо сказала я.

Алекс посмотрел на меня, и я почувствовала, что он недоволен моим ответом, но, видимо, решил не давить на меня.

– Хорошо, плати сама. Я не хочу совсем, чтобы ты чувствовала себя обязанной, мне хочется, чтобы ты испытывала совсем другие чувства ко мне, – сказал Алекс и поцеловал меня.

Мы вышли из магазина и решили немного прогуляться по улочкам Густавии. Я увидела маленькое кафе, в котором мы с сестрой много лет назад ели очень вкусное мороженое.

– Хочешь, зайдём? – спросил Алекс.

– Давай, я очень люблю мороженое, – радостно сообщила я Алексу.

Дело было к вечеру, и солнце уже не так палило, и мы решили сесть на улице. Я заказала и клубничное, и шоколадное, и ванильное, а Алекс только кофе, но обещал у меня попробовать это замечательное мороженое.

Мы сидели на набережной и любовались красивым видом маленького уютного городка; вдоль берега были пришвартованы красивые яхты, некоторые были больше размером, чем домики в Густавии.

Из переулка вышел худющий пёс и направился в нашу сторону. Его бока были впалыми, такой худой он был. Он шёл и нюхал, нюхал и нюхал, видимо, кругом искал еду. Остановился возле нас и с надеждой заглянул нам в глаза, видимо, туристы, сидящие в этом кафе, иногда подбрасывали ему еду. Он сел возле нас и стал подёргивать ушами.

Алекс посмотрел на пса и развёл руками:

– Я пью кофе, друг, мне нечего тебе дать, – сказал он псу.

К нам вышел официант из кафе и хотел прогнать бездомного пса. Но Алекс остановил его, сказал, что он нам не мешает. Пёс посидел, а потом разлёгся. И тут мы поняли, что это не пёс, а девочка, собака, которая только родила щенков: у неё был провисший живот с большими молочными сосками. Алекс посмотрел на собаку и сказал:

– Ну что, бродяга, тебе надо хорошо поесть, раз ты кормящая мама. – Он махнул рукой официанту, который смотрел на нас через стеклянную дверь кафе. – У вас есть сэндвичи? – спросил Алекс.

Официант сказал, что есть с курицей и сыром. Алекс попросил принести три.

Когда официант вернулся с заказом, Алекс положил сначала один сэндвич перед собакой и сказал: – Ешь, девочка, набирайся сил.

Она тут же жадно съела этот сэндвич, потом второй, а затем и третий. Посидела ещё минуту возле нас, а когда поняла, что это вся еда, тут же побежала в переулок, откуда и пришла.

Я посмотрела ей вслед и сказала:

– У неё, наверное, там где-то, щенки и она их побежала кормить.

Мне было приятно видеть таким Алекса: не только напористым, нетерпеливым, но ещё и чутким, и добрым.

– Хочешь, поужинаем в Иден Рок, в их ресторане? – спросил меня Алекс.

– Давай! Я помню, это – классное место с потрясающим видом на океан.

Мы пересекли остров поперёк и через десять минут уже были в отеле.

Мы отдали свою машину служащему отеля и попросили консьержа зарезервировать нам столик в ресторане, но только на террасе с видом на океан. Консьерж сказал, что столик на террасе освободится только через час, и если мы хотим ждать, то можем пройти в бар на пляже.

Мы сели за маленький столик. Алекс заказал бутылку Кристалла.

Рядом с нами сидела очень большая и шумная компания, они что-то праздновали. Официанты не переставали нести им шампанское, тоже Кристалл.

– Какой же у них запас Кристалла в этом отеле? – спросила я.

– Я думаю, что совсем немаленький. У них тут и вина очень хорошие, – сказал Алекс, изучая винную карту.

Я сидела лицом к этой шумной компании и рассматривала людей, среди них я узнала двух известных моделей с мировым именем, вообще вся компания была очень красивой, что мужчины, что женщины. Все они были загорелые и очень счастливые, каждую минуту в баре раздавался взрыв хохота. Я так поняла, что это был день рождения одного из мужчин.

– Народ веселится по полной, – сказал Алекс, глядя на наших соседей.

– Да, всегда весело, когда отдыхаешь большой компанией, – ответила я.

Алекс взял мою руку и погладил то место на безымянном пальце, где должно быть обручальное кольцо.

– Хорошо, что ты ещё не замужем, София!

– Но я могла выйти, – сказала я.

– А почему не вышла?

– Поняла, что это не мой человек, поняла, что не хочу всё время с ним быть, это был просто красивый роман.

Алекс поцеловал мою руку в ладонь и отпустил, улыбнулся и сказал:

– Я очень рад, что ты не вышла.

В этот момент раздался громкий голос одного из мужчин из шумной компании:

– Нет, нет, вот уроды! Нигде от них не скрыться.

Все стали спрашивать, что произошло, а он показал на катер, который очень медленно плыл вдоль берега, а на его борту стояли несколько фотографов с большими объективами. Вездесущие папарацци. Вся компания сразу ушла внутрь отеля, и мы остались одни в баре.

– Хочешь, завтра поплаваем на яхте? – спросил меня Алекс.

– Давай, только вечером я должна улететь в Хьюстон. Надо посмотреть, я могу полететь самым последнем рейсом, но завтра. Мне нужно готовить мой благотворительный вечер.

– Я отвезу тебя, София, и не приму никаких отказов, тем более, что нет прямых рейсов отсюда в Хьюстон. Мы поплаваем на яхте, а к вечеру, как получится по времени, вылетим в Хьюстон. Договорились?

– Договорились! – сказала я.

Ресторан находился на скале, он и назывался "На скале", вдоль всего строения тянулась узкая деревянная терраса, прямо над обрывом, на ней стояли только столики на двоих, но такой столик стоило ждать целый час. Вид на океан, да ещё в вечернее время, когда солнце уходит за горизонт и наступают сумерки, захватывает дух. Жаль только, что здесь, на Карибских островах, закаты и рассветы очень быстрые.

Я сидела и смотрела то на океан, то на Алекса, и не могла понять, от чего у меня больше захватывает дух. Я люблю этого мужчину, я хочу быть с ним. Завтра ночью мы прилетим в Хьюстон, возьмёт ли он мой номер телефона, предложит ли мне встретиться ещё?

Алекс сидел и смотрел то на меня, то на океан. Наши взгляды встретились.

– София, София! – улыбнулся он мне. Какая-то грусть появилась в его глазах.

– Хочешь, поговорим по-русски? – я подумала, что, может, я ему буду ближе, если мы будем говорить на русском.

– Давай по-русски. А ты хочешь иметь детей? Не сейчас, а в принципе, – спросил он.

– Хочу, и не одного. Я хочу иметь такую же дружную семью, как у моих родителей, – честно ответила я.

– Это хорошо, многие американки не хотят теперь детей.

– А ты, Алекс, хочешь детей? – спросила я.

– Хочу, но я больше не хочу никаких разводов, я хочу найти такую женщину, которая всегда будет со мной, всегда будет на моей стороне.

Меня уколол такой ответ: он сидит со мной, понятно, я не жду предложения руки и сердца, но говорить о какой-то другой гипотетической женщине…

– Не сомневаюсь, когда-нибудь ты обязательно встретишь такую женщину, – спокойно ответила я и потянулась за своим бокалом шампанского.

Алекс перехватил мою руку и сжал её своей большой рукой.

– Ты переедешь жить в Нью-Йорк? – спросил он, не отпуская моей руки.

– Я могу попробовать пока часто приезжать в Нью-Йорк, – ответила я. – Мы вместе только два дня, может, мы не сойдёмся характерами, – попыталась отшутится я. Сложно принять так быстро такое решение.

– Хорошо, первый месяц, но если мы сойдёмся характерами, ты переедешь в Нью-Йорк?

Он был настойчив, опять нетерпелив, всё хотел знать сразу.

Но всё, что касалось нас с ним, я была так же нетерпелива, мне было просто страшно сразу обнажать перед ним все чувства.

– Да.

Алекс отпустил мою руку и поднял бокал с шампанским:

– За нас, София! Мне очень хорошо с тобой.

– Мне тоже с тобой хорошо.

Мы поужинали и уже собирались ехать на нашу виллу, когда услышали, что внутри ресторана заиграла музыка; было похоже, что это живая музыка, что играет какой-то местный бэнд. Мы зашли внутрь ресторана – действительно, играли музыканты, и некоторые посетители уже даже танцевали под ритмичную музыку.

Мы стояли в обнимку и слушали островные ритмы; музыканты увидели нашу пару, почувствовали, наверное, наше романтическое настроение и стали играть медленную красивую мелодию, Алекс прижал меня к себе, и мы стали покачиваться в такт музыке. Как я счастлива, я хочу быть только здесь и сейчас, и только с ним, подумала я.

– Александр Родионов! Не может быть! – услышали мы за нашей спиной русскую речь. – Ха-ха, не ожидали тебя увидеть, хотя ты сейчас в Нью-Йорке, теперь тебе сюда ближе.

Мы обернулись: перед нами стояла пара – очень красивая блондинка и не очень молодой мужчина.

– Привет! Неожиданная встреча. Вы в отеле отдыхаете? – спросил Алекс.

– Да, прилетели на недельку! – ответил мужчина, но оба они сверлили глазами меня.

– А вы давно здесь? – спросила блондинка.

– Нет, и мы не в отеле остановились.

– Ты на яхте здесь? – спросил мужчина.

– Нет, – ответил Алекс.

Мне было как-то неудобно за его односложные ответы, за то, что он меня не представляет. Эти двое казались такими дружелюбными.

Они ещё постояли возле нас, но так как разговор не клеился, они сказали, что были рады нас видеть, и пошли ужинать.

Я повернулась к Алексу:

– Ты даже не представил меня, – возмущённо сказала я.

– А я и не хотел, эта блондинка, Кристина – лучшая подруга моей бывшей жены. Уже и так достаточно, что они нас увидели.

– А ты не хочешь, чтобы нас видели?

– Нет, просто у Ирины идея, что она меня может вернуть.

– А она может? – спокойно спросила я, но в душе меня охватили и ужас, и ревность, вообще не описать это чувство.

– Не думаю, – всё, что мне ответил Алекс.

Вот это ответ, вот это он меня успокоил. Моё сердце колотилось, всё выпитое за вечер шампанское испарилось, меня опять накрыло волной неуверенности и несовершенства по сравнению с его бывшей женой.

Мы вернулись в холл отеля, Алекс решил не садиться сам за руль и попросил вызвать нам такси, и сказал, что нашу машину кто-нибудь заберёт завтра.

Мы ехали молча в такси. Моё настроение было ужасным. Что я здесь делаю?

Мне захотелось домой, в свою уютную постель, свернуться, прижав подушку к себе, да ещё и разрешить Роки запрыгнуть на постель.

Мы приехали на виллу, Алекс взял меня за руку, и мы пошли в сторону домика – нашей спальни. Я остановила его:

– Я хочу немного посидеть на террасе, – сказала я и села на диван.

Алекс посмотрел на меня и сел рядом.

– Что случилось, София? Ты замкнулась.

– Просто когда человек на вопрос отвечает «не думаю», это значит, он допускает такую возможность.

Алекс устало улыбнулся.

– Я не допускаю такой возможности, София! Я сам от неё ушёл, давно. Уже несколько месяцев я думаю только о тебе. Ты особенная. Не такая как все. Независимая, красавица, умница, увлечена своей работой, любишь собаку свою, ты живёшь полноценной жизнью, независимо, есть в твоей жизни мужчина или нет. Мне это в тебе очень нравится. А вообще, я не знаю, что мне в тебе нравится, это просто природа, наверное, нельзя объяснить, почему мужчине нравится женщина, когда она ему нравится.

Он потянул меня к себе и посадил на колени, уткнулся в мои волосы:

– Мне нравится, как пахнут твои волосы. София, я хочу, чтобы ты была со мной всегда. Я не представляю, как завтра я оставлю тебя в Хьюстоне, а сам улечу в Нью-Йорк.

– А ты оставайся со мной в Хьюстоне. Я познакомлю тебя с семьёй.

– Нет, мне надо тоже уже появиться в Нью-Йорке. Но я могу прилететь на выходные в Хьюстон.

– Я буду рада.

Алекс встал вместе со мной на руках, так легко, поднял меня, как пушинку, и понес в сторону нашей спальни. Он положил меня на постель, но я увидела, что на подушке лежит коробочка Картье.

Алекс заметил, что я увидела.

– Это тебе, моя девочка! – нежно сказал Алекс.

Коробочка была большая, поэтому я сразу откинула мысль о кольце, да и это было бы неуместно рано.

Я открыла её и увидела широкий бриллиантовый браслет. Очень красивый.

– Алекс, спасибо! Но…

Алекс приложил свой палец к моим губам.

– София, это тебе! Не отказывайся! Мне хочется весь мир тебе подарить, так мне хорошо с тобой. Надень, мне кажется, он будет хорошо смотреться на твоей загорелой коже.

Я надела браслет: да, он очень мне шёл. А кому бы это не пошло?

Я поняла, что отказываться бесполезно.

– Спасибо, Алекс. Даже у моей мамы такого нет, – улыбнулась я.

Алекс притянул меня к себе и начал целовать; вскоре из одежды на мне остался только браслет Картье. Алекс тоже быстро снял с себя шорты и рубашку. Я потянула его за руку к себе. Не останавливайся. Не отпускай меня. Будь всегда со мной. Я вся твоя. Я люблю тебя. Все эти слова крутились у меня в голове.

Я проснулась от того, что сквозь деревянные жалюзи стали пробиваться первые лучи солнца. Я проснулась от того, что я лежу в объятиях Алекса и ещё один день проведу с ним. Я проснулась от того, что ни разу вчера не проверила свой телефон и не позвонила маме и сестре.

Алекс почувствовал, что я хочу встать, и ещё сильнее прижал меня к себе.

Я улыбнулась и повернулась к нему.

– Доброе утро! – прошептала я.

– Доброе утро, София! Ты хорошо спала? – улыбнулся мне Алекс.

– Нет, – засмеялась я, – мне кто-то не давал спать всю ночь!

– Тогда давай ещё поспим, – сказал мне Алекс и притянул опять к себе.

– Мне надо в туалет, – прошептала я.

Алекс расслабил свои объятия, и я побежала, захватив свою сумку по дороге. Я взяла телефон – опять двенадцать звонков от сестры и один от мамы. Проще сейчас позвонить сестре, а завтра уже я всё расскажу маме. Мне хочется уже им всё рассказать.

Я набрала сестру.

Она тут же подошла к телефону.

– София, ты куда пропала, мы с мамой заволновались.

– Со мной всё хорошо, даже очень хорошо, Вики. Я завтра тебе всё расскажу. Я на Сент-Барте, с Алексом. Помнишь, русский, который привёз меня в Портофино тогда.

– Которого мы искали вечером тогда, но так и не нашли?

– Да, – сказала я и вспомнила, как я бежала по набережной после встречи с Алексом и как потом делала вид, что все в порядке, что мы его не встретили.

– Как ты его встретила? В Нью-Йорке?

– Я тебе все завтра расскажу. Успокой маму. Скажи, что у меня всё в порядке. Целую, – сказала я и быстро повесила трубку, зная свою любимую сестру – она бы мне сейчас ещё пятьсот вопросов задала.

Я посмотрела на себя в зеркало – выгляжу отлично. Всё-таки, как любовь украшает женщину! Я вернулась к Алексу в постель, думая, что мы ещё поспим часочек, но как только я легла, Алекс навалился на меня всем своим телом, и я почувствовала, что он уже совсем проснулся.

Потом мы позавтракали, и за нами приехала машина, и отвезла нас в гавань, где была пришвартована большая двухпалубная яхта под названием Лунный свет – Мун Лайт.

Мы сняли обувь и поднялись на корабль. Экипаж весь выстроился, чтобы поприветствовать нас. Мы всем пожали руки. Первый стюарт показал нам всю яхту и провёл инструктаж по безопасности, показал, где находятся спасательные жилеты.

Яхта была новая и вся белая: белая мебель и светлые деревянные полы. Мы сели на палубе на красивые кожаные диваны.

– Жаль, что мы только здесь на день, на такой красивой яхте.

– Тебе она нравится? Можем её купить, она продаётся, – серьёзно ответил Алекс.

– Я люблю так отдыхать, больше, чем останавливаться в отелях. У моих родителей есть яхта. Мы много времени проводили на ней, особенно в юности. И ты знаешь, удивительно, но ни у кого в нашей семье нет морской болезни.

– Я тоже люблю плавать на яхте. У меня есть одна, чуть больше, чем эта. Она сейчас во Франции. Хотя её можно на зиму перегнать сюда. Мы можем после твоего благотворительного вечера потом неделю поплавать на яхте. Или, хочешь, эту арендуем? Классная яхта, совсем новая, стильная.

– Посмотрим, я хочу заняться вплотную нью-йоркской галереей. Я не хочу упускать сейчас ещё одних талантливых художников. Они меня торопят с их первой выставкой в Нью-Йорке.

– Ты подумала о моём предложении стать партнёрами? Я серьёзно предлагаю тебе партнёрство.

– Мне надо поговорить с родителями, с отцом. Вся наша благотворительная деятельность представляет компанию моего отца, я не могу одна такие решения принимать.

– София, я хочу тебе кое-что рассказать, – серьёзно на меня посмотрел Алекс. – Я знаком с твоим отцом.

– Знаком? – Я была крайне удивлена.

– Я летом хотел стать его партнёром, но он не захотел расширяться и иметь дело со мной.

– Да, мой отец такой, добрейший дома и очень жёсткий на работе. А потом у него были всё лето проблемы, очень неприятные. Я думаю, ему было не до расширения бизнеса.

В это время яхта стала отплывать, и я встала и подошла к перилам. Надо же, как тесен мир, Алекс хотел стать партнёром моего отца. И тут меня как током ударило, я повернулась к Алексу.

– Так ты знал, что я его дочь?! – спросила я.

Алекс долго на меня смотрел прежде чем ответить.

– Нет, не сразу, но потом я догадался.

Алекс встал и подошёл ко мне.

Он взял моё лицо в свои ладони.

– София, это не имеет отношения к нам. Тогда, по дороге в Портофино, ты вскружила мне голову. – Алекс крепко меня обнял. – Все эти месяцы я думал только о тебе. Я не появился раньше в Хьюстоне только потому, что был очень занят с проектом строительства дома в Нью-Йорке. Если честно, я всё время думал о тебе, вспоминал, как мы ехали в маленькой машине, как ты мерила платья в Монако, как убегала по набережной в Портофино.

Я начала мысленно критически оценивать, что мне сказал Алекс, но всё моё сердце, моя душа взбунтовались против этого; я хочу ему верить, я хочу быть здесь и сейчас, а всё остальное неважно.

Я прижалась к Алексу и прошептала:

– Поцелуй меня.

Алекс стал меня целовать, я обнимала его широкую спину, не помню как, но мы оказались в одной из белоснежных спален. Алекс быстро стал снимать с себя шорты и майку, а я – своё платье. Ни к одному мужчине я не испытывала такого влечения.

– Иди ко мне, – сказал Алекс и стал покрывать моё тело поцелуями. – София, моя девочка. Как мне с тобой хорошо.

Я целовала его в ответ.

– Мне тоже с тобой очень хорошо, Алекс!

Алекс привстал на руках и посмотрел на меня:

– София, я только хочу, чтобы ты не думала, что ты имеешь какое-то отношение к тому, что я хотел войти в бизнес твоего отца. Ты же так не думаешь?

– Нет, Алекс, не думаю! – ответила я дрожащим от желания голосом. Если честно, я вообще ни о чём не думала, кроме того, чтобы он занялся быстрее со мной любовью.

Через несколько часов мы опять сидели на этой палубе, на этих же белоснежных диванах и пили белое вино.

Рука Алекса лежала на моём загорелом колене, и он нежно меня поглаживал.

Это мой мужчина. А главное, я женщина этого мужчины. Я чувствую себя самой красивой, самой желанной, самой счастливой.

А ещё мне очень комфортно с Алексом, такое ощущение, что я его знаю уже сто лет.

Алекс посмотрел на меня очень ласково и сказал:

– Мне так хорошо с тобой, мне кажется, что мы знакомы уже сто лет.

– Ты читаешь мои мысли! – воскликнула я. – Я сижу и думаю об этом.

Алекс улыбнулся:

– А почему не говоришь мне это?

– Зачем? Ты же читаешь мои мысли.

– Если честно, я бы очень хотел прочитать твои мысли, София. Ты немного то ли сдержанна, то ли закрыта. Ты хочешь быть со мной? Или ты хочешь вернуться в Хьюстон и жить как прежде?

– Я хочу быть с тобой, – я посмотрела на него, – очень, но дай мне время.

– Я не хочу давать тебе это время, я хочу быть с тобой всё время, София. Я хочу, чтобы ты полетела со мной в Нью-Йорк сегодня, а не в Хьюстон.

Я смотрела на него; мне было приятно что он так говорит, но настораживал одни факт:

– Алекс, посчитай, пожалуйста, сколько ты сейчас раз сказал «я хочу».

– Много? – виновато посмотрел он на меня.

– Очень, ты меня этим пугаешь.

– Извини, София. Я не такой вообще, просто я хочу быть с тобой. Что-то между нами происходит, и ещё может рано этому всему давать название, но я ни к одной женщине ничего подобного не испытывал. Месяц, договорились?

– Спасибо, – сказала я и прижалась к нему.

Экипаж яхты отвёз нас в маленькую бухту. К нам вышел стюарт и позвал посмотреть за борт; мы подошли к нему и посмотрели на воду. Это было сказочное, удивительное место. Белый-белый песок, чистая голубая вода, и по всему дну лежали разных размеров жёлтые и красные морские звёзды.

Я никогда такой красоты не видела. Нас предупредили, что вынимать из воды и трогать их нельзя, можно только смотреть и просто купаться в таком красивом месте.

Мы провели чудесный день, купались, немного загорали, много целовались и просто наслаждались обществом друг друга.

На обратном пути нас накормили очень вкусным обедом: повар на яхте приготовил свежайшую рыбу с лимонным картофелем и салатом, а к ней нам принесли белое вино Монтраше.

Мы, находясь под впечатлением от красоты морских звёзд и вообще красоты океана, договорились, что следующим летом поедем в Исландию смотреть на китов, а главное, у меня всегда была мечта не только увидеть, но и услышать их просто космические звуки. Алекс сказал, что можно ещё и зимой попробовать их посмотреть в Доминиканской республике, он читал статью, что один учёный заметил, что киты возле берегов Доминиканской республики именно 22 февраля устраивают танцующее шоу, выпрыгивая из воды.

Алекс вообще впечатлял меня своими знаниями и был очень интересным собеседником, а главное, несмотря на его нетерпеливый характер, он умел слушать.

В семь вечера мы уже поднимались по трапу его самолёта. Меня постепенно начало накрывать волной сомнений и тревоги. Мы покидаем наш рай и возвращаемся в наши миры, и пока они у нас разные: у Алекса – один, в Нью-Йорке, у меня другой, в основном, в Хьюстоне. Как всё будет дальше?

И он опять не взял мой номер телефона пока. Я улыбнулась:

– Чему ты улыбаешься? – нежно спросил Алекс.

– Ты не взял у меня мой номер телефона.

– София, – улыбнулся мне Алекс, – ты дашь мне свой номер телефона?

– Не знаю, я подумаю, – сказала я.

– София! – дёрнул меня за рукав Алекс, – эй, не вредничай.

– Хорошо, записывай!

Алекс достал свой телефон, я ему продиктовала свой номер.

– Я тебя сейчас наберу, и будет мой у тебя. Ты будешь мне звонить? – спросил Алекс.

– Буду, – весело ответила я. – Я буду скучать, Алекс. – сказала я и прижалась к нему.

Я достала телефон, чтобы сохранить номер Алекса, и увидела пять пропущенных звонков от мамы. Я испугалась: такого никогда не было, тем более, я сказала Виктории, чтобы она сказала маме, что у меня всё в порядке.

Мы ещё не взлетели, я быстро набрала маму. Она тут же подошла.

– Мамочка, что-то случилось?

– Нет, всё в порядке. Ты где, София? Мне надо с тобой поговорить.

– Я сегодня к ночи прилечу в Хьюстон. Мама, я столько всего тебе хочу рассказать, мама, я, по-моему, влюбилась, – тихо прошептала я маме.

– Ох, София! Я жду тебя в Хьюстоне. Целую доченька, – сказала нежно мне мама.

Я повесила трубку; видимо, Виктория рассказала, с кем я, и я знала, что мне хотела сказать и обязательно скажет ещё моя любимая мамочка: что не нужно связываться с русскими мужчинами, да, они умеют вскружить голову, но с ними сложно, они много требуют от своих женщин, добровольного самопожертвования им, семье и детям. Мама всегда говорила, что с русским мужчиной ты будешь защищена, но не свободна, с ними не бывает партнёрских, равноправных отношений.

Это всё будет завтра, но я уверена, что, познакомившись с Алексом, моя мама изменит к нему своё отношение. Он понравится моим родителям, даже нет сомнений.

Плохая погода не дала нам насладиться последними часами вместе.

Почти весь полет проходил в зоне большой турбулентности, самолёт очень прилично трясло. Стюардесса пыталась нам сервировать ужин, но мы отказались от еды, так как вряд ли в такой тряске мы смогли что-нибудь съесть.

Когда самолёт приземлился в Хьюстоне, я перекрестилась – вот это был полёт. Я даже увидела беспокойство на лице Алекса в какой-то момент, хотя всё время полёта он меня пытался успокаивать, пытался отвлечь, развеселить.

Мы спустились с трапа самолёта:

– Может, останешься в Хьюстоне, у меня? Переждёшь непогоду, – спросила я.

Алекс обнял меня крепко.

– Спасибо, но у меня завтра рано утром важная встреча. Спасибо, что волнуешься за меня, но всё будет хорошо. Я не боюсь турбулентности, а ты вот оказалась трусихой, – сказал он и поцеловал меня в губы, потом ещё раз поцеловал и ещё.

Мы стояли обнявшись.

– Я не хочу тебя отпускать. Мне так с тобой хорошо, – шептал мне Алекс.

– Ты позвонишь мне завтра?

– Я позвоню тебе сегодня, долечу до Нью-Йорка и позвоню.

Алекс взял моё лицо в руки и посмотрел на меня:

– София, ты мне очень нравишься, просто очень. Я думаю, у нас всё получится. Я постараюсь прилететь к тебе на выходные, а потом ты ко мне. Хорошо?

– Да, я буду скучать и ждать тебя, Алекс.

Мы ещё несколько минут стояли, прижавшись к друг другу.

– Иди! – сказал Алекс.

– Нет, ты поднимайся по трапу, а я тебе помашу рукой, – сказала я.

– София, я мужчина, делай как я говорю. Ты пройдёшь сейчас паспортный контроль, а там тебя будет встречать водитель, который отвезёт тебя домой, – сказал Алекс и нежно подтолкнул меня в сторону здания аэропорта.

Я добежала до дверей и обернулась: Алекс – высокий, красивый и теперь ещё и родной – стоял и нежно смотрел на меня; я помахала ему и зашла в здание аэропорта. Зашла и зажмурилась. Это был самый прекрасный сон, и сложно поверить даже мне самой, что это – моя реальность. Алекс хочет быть со мной, прилетит на выходные в Хьюстон.

Как только я прошла паспортный контроль, меня тут же встретил водитель лимузина и довёз меня до дома.

Когда я вошла в подъезд своего дома, ко мне вышел консьерж и сказал, что меня ждёт доставка, и показал рукой на целое море цветов. Я такой красоты никогда не видела: несколько больших корзин с розами. Я увидела, что консьерж пребывает под большим впечатлением от увиденного, впрочем, как и я. Я попросила его поднять все корзины в мою квартиру.

Я зашла домой: пусто, Роки у моей мамы. Я соскучилась по этому псу с человеческой душой и большим сердцем.

Завтра же рано-рано утром поеду к маме, всё-всё ей расскажу и заберу Роки.

Консьерж принёс все корзины с цветами. К одной была прикреплена записка. «Спасибо за несколько дней, что ты мне подарила. Мне хочется подарить тебе весь мир. Я уже скучаю, Алекс», в этот момент постучал в дверь консьерж и протянул мне красный пакет, со словами: «Опять вам доставка».

Я открыла пакет – там была большая коробка Картье. Я открыла её, в ней лежали усыпанные бриллиантами часы и ещё одна записка от Алекса «Только месяц».

Я улыбнулась символическому его подарку. Вспомнила слова мамы, что русские мужчины умеют красиво ухаживать и очень любят дарить подарки любимым женщинам.

Я приняла горячую ванну с моим любимым маслом лаванды, легла в свою уютную постель и стала ждать звонка Алекса – он же обещал позвонить.

Через полчаса раздался звонок.

– Алло, – сказала я хриплым голосом.

– Привет, – сказал Алекс. – Не могу поверить, что мы уже в разных городах. Мне кажется это таким неправильным.

– Я тоже уже очень скучаю, Алекс.

– София, я чувствую себя абсолютно влюблённым человеком! – сказал мне Алекс.

Моё сердце забилось в тысячи, в миллионы раз быстрее. На глазах выступили слёзы, слёзы счастья и радости.

– Чего ты молчишь, София? Я тебя напугал? – тихо спросил Алекс.

Я поняла, что он точно себя напугал таким скорым признанием.

– А ты себя не напугал? – спросила я.

– Нет, – ответил Алекс.

– Тогда и я тебя не напугаю, – тихо сказала я. – Я самая влюблённая женщина на свете.

– София, наверное, это судьба! – уже более уверенным голосом сказал Алекс, – Я не могу дождаться выходных. Я тебя больше не отпущу. Если тебе надо будет быть в Хьюстоне, я тоже буду в Хьюстоне. Не хочу с тобой расставаться.

Мы ещё поболтали чуть-чуть, пока Алекс ехал до гостиницы, и договорились, что завтра он мне позвонит.

Я всю ночь плохо спала, просыпалась и пыталась стряхнуть с себя сон, чтобы точно понять, что телефонный разговор с Алексом мне не приснился.