Какие-то странные голубоватые тени витали вокруг меня, словно баюкая и чуть касаясь призрачными руками. Они что-то шептали все хором, и постепенно я разобрала слова.

– Ты не дойдешь одна, Рита… не дойдешь одна…

– Не дойду, – сонно буркнула я. – Но вот эти две наверняка мне помогут. Мои спутницы, принцесса и девочка…

– Какие еще спутницы?

Я очнулась в холодном поту и обнаружила у себя в руке одну из Сфер Огня. Какого черта?

Ни Сирены, ни Антеллы рядом не было. Крикнув в полный голос в Инт-диапазоне, я добилась только того, что перепугала пару желтых птах. Крикнув погромче в доступных для человека частотах, я не достигла ничего. Обыскав всю поляну, я не нашла ни следа. Где они? Что случилось? Почему я не проснулась? Почему не сработал Страж?

Так, только без паники. Сев, скрестив ноги и положив руки на колени, я расслабилась. Мне нужно найти их разумы. Это невозможно, о таком в старых глупых книгах нет ни слова, но у меня должно получиться.

В какой-то момент мне показалось, что я ощутила страх Антеллы, но это ощущение тут же угасло. Когда я попыталась коснуться разума Сирены, меня окружила холодная, вытягивающая силы боль. Судорожно вдохнув, я открыла глаза. Направления я не нашла. Они могут быть в нескольких метрах в замаскированной пещере, но нас могут разделять и километры.

Что делать?

В отчаянии я поискала кругом разум, который помнил бы то, что здесь произошло. Птица, зверь, который пробегал мимо и может хоть что-то помнить.

Совершенно неожиданно для себя я ощутила отклик в дереве, у которого спала до этого. С точки зрения дерева все выглядит иначе. В основном вспышки тепла и света, но мой мозг, как оказалось, может интерпретировать воспоминания.

Антелла проснулась посреди ночи и села у затухающего костра. Глянув на меня и Сирену, она покачала головой. Ей ужасно хотелось спать, но она чувствовала себя ответственной за нас. Вытащив лишние Сферы Огня, она вложила по одной нам в руки. Зевнув, она с чувством исполненного долга завалилась спать.

Незнакомцы появились почти сразу. Схватили и оглушили ее. Если бы меня не защищала Сфера, Страж бы включился, я бы проснулась и предотвратила дальнейшее. Сирена проснулась, ощутив боль Учителя, отшвырнула свою Сферу в сторону и рванулась на помощь. Ее скрутили в минуту, опутав ыжмадейской веревкой. Ни одна из них даже не успела закричать. Я безмятежно спала и не почувствовала ничего, а разбойники не заметили меня, так как я устроилась между двумя корнями и не шевелилась, а Сфера защищала меня от их амулетов, чувствующих чужое присутствие.

Один из нападавших вытащил из-за спины обычный лук и стрелу с красным оперением. Когда стрела легла на тетиву, лук внезапно изогнулся, чуть не вырвавшись из рук стрелявшего, и через секунду красная искра сверкнула уже далеко на севере. Разбойники развернули огромный Ковер, взгромоздили на него моих спутниц и улетели следом за сигнальной стрелой.

Вырвавшись из транса, я создала воду и полила дерево, чтобы его отблагодарить. Потом, сжав руки в кулаки, взлетела буквально на метр-два в воздух, просто чтобы двигаться быстрее, и понеслась на север. Ветер свистел в ушах, руки прижимало к бокам, ноги быстро начали затекать, по лицу хлестали ветки. Когда на щеках оставались царапины, по венам холодным всплеском проносилась зеленая кровь.

Что будет, если я опоздаю?

– Ты не дойдешь одна, Рита… не дойдешь одна…

Мне нужно их найти.

Кто эти маги? Стрелы с красным оперением встречались нам слишком часто. Это все – части одной банды? Тогда это очень большая банда.

Неужели… Нет, не может быть… Если Кайн говорила правду, то это… Стая. На этот раз я крепко влипла. И если моих друзей забрали они, скорее всего я лечу прямиком в их лагерь.

Я резко притормозила в воздухе. Хорошо, что эта мысль пришла мне в голову так вовремя – в дерево я врезалась вполсилы, но все же довольно чувствительно. Свалившись на землю, я тут же вскочила. Меня шатало, голова гудела, так что я села обратно и дождалась, пока приду в норму.

Какой сейчас час? Глянув на небо, я с удивлением осознала, что сейчас почти полдень. Неужели я летела столько времени? Начинаешь терять представление о времени и расстоянии, когда одержима желанием что-то или кого-то найти.

А если они скрываются магическими методами? Какой-нибудь старый защитный амулет – и я просто их не найду. Пройду в метре от границы лагеря и не замечу ничего. Или я уже прошла мимо? Где они могут быть?

Кругом был лес. Дубы, березы, редкие ели, заросли дикой лруа. Раздался тишайший шорох. Я тут же повернулась в сторону, откуда он доносился. Из кустов высунулась острая мордочка и тут же спряталась обратно. Похоже, это лис, он напуган. В эту часть леса редко забродят люди, поэтому у банды лагерь именно здесь. Но они по крайней мере ведут себя тихо, не летают и не врезаются в деревья. Высветив рыжий крест под кожей на шее, заработал Крик.

– Не бойся, я тебя не обижу.

К корням огромного дуба, в который мне повезло врезаться, вышел из кустов молодой лис с шубкой серо-стального цвета.

– Я своя.

Он покачал головой, мотнул пушистым хвостом и нахмурился.

– А хвост где?

– В бою потеряла.

Лис иронично приподнял брови.

– Не важно. Меня зовут Рита.

– Что за имя? Нет смысла.

– Нет смысла? – мне внезапно вспомнилось, что мое имя – шифр. В нем, наверное, слишком много смысла. – А тебя как зовут, умник?

– Серохвост. Имя должно показывать, кто ты.

– Тогда меня зовут… Ветер.

– Это имя мне нравится больше. Почему ты здесь шумишь?

– Я случайно. Задумалась и врезалась в дерево.

– Надо же было так задуматься!! – фыркнул лис, уставившись на поломанную кору в том месте, где я врезалась в дерево. – И ни одной раны?

Я улыбнулась и вытащила из-за пояса кинжал. Серохвост шагнул назад.

– Не бойся! Смотри!

Закатав рукав, я порезала себе руку. Из раны потекла красная кровь, уже через секунду сменившаяся зеленой и испарившаяся. Лис, забыв об осторожности, подошел поближе и уставился на исчезнувшую рану. Помотал хвостом, потрогал руку мягкой лапкой.

– Полезное умение. Но что ты делаешь во владениях Остромордых?

– В чьих владениях?

– Похоже, ты издалека. Мы – Остромордые. Серебряные, медные, золотые и ониксовые.

Драгоценные лисы! Если в Коалиции узнают, что они здесь живут, начнется охота. Этих прекрасных созданий не останется. Я даже помнила что-то из лисьей иерархии, описанной Роггенхельмом. Ониксовые – династия правителей, золотых можно сравнить с придворными, дальше идут серебряные и медные, рабочий класс, самые многочисленные. В имени каждого лиса или лисицы обозначена принадлежность к цветороду. Медный Клык, Когтезлат – как-то так. Но почему моего новоявленного друга зовут Серохвостом, а не Среброхвостом?

– А почему у тебя в имени не серебро?

– Я серый, – он с отвращением покрутился передо мной. – Ты бы видела серебряных – они искры кругом разбрасывают, а я темнее.

– Почему?

– Я полукровка, – резко тявкнул он.

– Чья кровь в тебе течет?

– Серебряных и ониксовых.

– Так это же потрясающе! Ты из рода королей!

– Наполовину. Править я не смогу. Охотиться вместе с медными мне тоже не позволяют.

– Да ты же уникален! Ты просто сокровище! Смешанная кровь всегда сильнее, ты наверняка можешь победить любого лиса!

– Я не сокровище, – он говорил тихо, с ледяным равнодушием к самому себе. Мне знакомо это чувство – понимать, что ты особенный, и не знать, что с этим делать. Тебя не уважают, но на всякий случай сторонятся. Тебя не пускают ни наверх, ни вниз. – Я иной. Мои когти, – он поднял лапу и выпустил когти, – в два раза длиннее нормальных, и я могу их втягивать, как какой-то паршивый кот. Шерсть гуще. Я не сверкаю. Я уродец. Я даже подругу себе никогда не найду, потому что они боятся мешать свою кровь с моей, боятся, что лисята будут такими же!

– Эй, – я осторожно приприподняла лису голову за нижнюю челюсть. – Посмотри на меня. Я хотела просто счастья для себя. Но все сложилось так, что я работаю на какое-то гипотетическое «общее благо» и помогаю другим. Я не похожа ни на кого. Только не пугайся, ладно? Я тебе кое-что покажу. То, что думают обо мне люди, – я мысленно послала ему воспоминание. Когда его веки прекратили дрожать, он поморгал и уставился на меня.

– Ты держишься?

– Конечно! – я звонко рассмеялась. – Я думаю, мне повезло. Понимаю, что это неправильно, но все равно так думаю. Посмотри на них, на своих. Они же все одинаковые. И серебряные, и ониксовые. Они ничем друг от друга не отличаются. Вел кто-то племя вперед, кроме ониксовых? Нет. А ониксовые чем-то другим пытались заниматься? Нет. Посмотри – их общество зажато строгими рамками, которые существуют только у них в головах. И требуется появление того, что чихать хотел на все ограничения – такого, как ты или я.

– И что произойдет?

– Не знаю, но что-то точно изменится.

– Хотел бы я в это верить… – он задумчиво посмотрел в небо. – Ветер, ты ищешь Бесхвостых?

– Да! Как ты догадался?

– Прошлой ночью злые Бесхвостые проносили в свое логово двоих, чей запах знаком с твоим.

От его терминологии голова кружится.

– Где их логово? Те, кого они утащили – мои друзья. Я должна им помочь.

– Помочь тем, кто попал ко злым Бесхвостым! У них есть сверкающие камни. Кто подойдет к ним близко, умрет. Один большой камень не дает их найти. Бесхвостые проходят мимо и ничего не замечают. Но Остромордые видят все.

– Покажешь дорогу?

– Ветер, ты что, щенок? Там их несколько десятков десятков!

– Да? Я думала, больше.

– Все – войны, каких мало среди Бесхвостых.

– Ничего страшного. Я справлюсь.

– Один железный зуб и зеленая кровь? Ты не справишься.

– Я придумаю план.

– Ну, да. Это, конечно, спасет тебя от сверкающих камней на границе.

– Кстати, это не один железный зуб, – я сняла с кинжала лезвие, – а два железных когтя.

– Обдирала Каменных Стражей на досуге?

Мне определенно нравятся этот лис и его чувство юмора.

– Все это не важно. Я должна найти своих друзей.

– Мои сородичи не станут тебе помогать, но мне интересно, как долго ты протянешь при таком раскладе. У меня есть идея – дай мне выпить зеленой крови. Тогда я смогу пойти с тобой сражаться.

– Мою кровь? Зачем?

– В ней сила. Действовать будет недолго, но на битву хватит.

– Потом. Когда доберемся до логова.

– Ты напоминаешь мне другую Бесхвостую. Она пришла сюда три по десять дней назад и так и бродит вокруг лагеря, шумит у камней и при случае убивает одного или двух Бесхвостых.

– Очень мило. Возможно, я смогу найти с ней общий язык. Где ее можно найти?

– Днем она обычно спит, но обрадуется стороннику. Я покажу тебе ее дерево.

Я продралась вслед за лисом сквозь кустарник и увидела дуб, превосходящий размерами тот, в который я врезалась. Его крона раскинулась на несколько десятков метров.

– Она живет на дереве?

– Да. Заткни уши.

Я предпочла последовать его совету, но все равно услышала громкий вой.

– Зеееелееееный дуууууууууух!!!

Зеленый дух? Что за бред?

Крик внезапно перестал жечь.

– Стой и не двигайся, а то прострелю тебе голову!

На толстой ветви дуба стояла девушка чуть помладше меня, одетая в какой-то невнятный коричневый балахон и вправду направляющая на меня арбалет какой-то странной конструкции.

– Не стоит.

– Почему же?

– Во-первых, у тебя не получится, – я легко уклонилась от пущенной стрелы и вновь перевела взгляд на Зеленого Духа. – Во-вторых, я не из Стаи.

– Так кто же ты в таком случае?

– Ты умеешь читать?

Ее глаза расширились, в голове замельтешили мысли.

– Не может быть.

– Может.

– Я думала, ты миф.

– Частично.

Я кое-как увернулась от целой очереди арбалетных стрел. Не может арбалет так стрелять! Наверное, она усовершенствовала конструкцию.

– Не думай, что я тебе поверила. Если ты – Рита Нартленд, то чем это можешь доказать?

Я посмотрела на лиса, отчаянно захотела с ним поговорить и начала строить в уме сложные фразы, повернувшись так, чтобы Зеленый Дух видела рыжий крест, горящий у меня на шее. Мне изрядно полегчало, когда она опустила арбалет.

В несколько прыжков спустившись на поляну, она закинула арбалет за спину и протянула мне руку. Вблизи я рассмотрела ее получше – она была болезненно худой, в темные волосы длиной до лопаток были вплетены зеленые ленты.

– Что ж, добро пожаловать, Рита Нартленд.

Я моргнула, переходя на Инт-зрение, и обнаружила, что моя новая знакомая – маг огня и воздуха в максимальной степени.

– Ты идешь? – поинтересовалась она. Глянув наверх, я увидела, что она уже снова на той ветке, с которой стреляла в меня.

Потрепав лиса по загривку, я взлетела и понеслась к Зеленому Духу. Полет занял несколько секунд, потом я приземлилась на толстую ветку.

– Меня зовут Клэр. Что я здесь делаю? Хочу отомстить за смерть матери и младшей сестры.

– Кому именно?

– Черному Дрозду.

Про себя я рассмеялась – уж очень имя дурацкое! – но при Клэр не стала. Черный Дрозд убил ее сестру.

– Кто это?

– Главарь банды.

Мне почему-то сразу стало не смешно.

– Тот самый? Его кличка – Черный Дрозд? Смешно.

– Мне уже почти сто дней не смешно. Когда я добралась сюда, то обнаружила, что их лагерь очень хорошо охраняется. Мне не пробить такую защиту. Тогда появился Зеленый Дух. Призрак, появляющийся в ночи, поднимающий тревогу, убивающий любого, кто высунет нос. Вчера ночью я тоже преследовала нескольких разбойников, но они летают слишком быстро для меня.

– Как давно они прибыли сюда?

– Несколько часов назад. С ними были две пленницы.

Так я и знала. Это ужасно… Как же их вытащить?

– Нам нужно напасть на лагерь.

– Мы не пройдем даже его защиту, а внутри – целая армия.

– Если освободить пленников, они нам помогут.

Она приободрилась.

– Да, ты права. Но, боюсь, помогать захотят не все, а большинство тех, кто захочет, будут в Кольцах Боли.

– Я гарантирую, что двое доставленных прошлой ночью пленниц нам помогут.

– Почему это?

– Это мои спутницы. Мы путешествовали вместе. Я проснулась утром, а их нет.

– Кто они?

– Неважно. Как бойцы они стоят многих.

– Кольцо Боли может разбить только абсолютный маг Инт.

– Одна из моих спутниц вполне справится с этой задачей.

– Ладно. К чему откладывать? Нападем сегодня ночью. Расскажешь, что ты умеешь? Нам может пригодиться любая мелочь друг о друге, если мы лезем в самое пекло.

– Да, ты права, – что ж, первый раз в жизни честно обо всем и сразу? – С кого начнем?

– С тебя.

– Я так и думала. Что ж, большую часть моей истории ты наверняка знаешь. Я абсолютный маг воздуха и воды, – у нее удивленно поднялись брови, – умею превращаться в белую сову и летучую рыбу…

– Стоп! В белую сову? Так это ты?

О нет, зачем я это сказала? Могла бы сообразить, что Белая Сова известна почти так же, как Рита Нартленд.

– Мне стоило догадаться раньше. Если бы весь мир знал, что ты абсолютный маг воздуха, они бы тоже сообразили.

– Это еще не все. Я владею стихией мысли – умею читать чужие мысли и думать в чужих головах, внушать и вызывать воспоминания. Похоже, слишком много информации для нее. У Клэр уже болит голова, я чувствую.

– А я всего лишь максимальный маг огня и воздуха. Правда, у меня тоже есть выдуманная личина. Я – Падальщица.

Теперь я хлопала глазами и пыталась прийти в себя. Падальщица – самый известный подпольный изготовитель эликсиров Транарры. Она не продает их бандитам, поэтому вполне резонно то, что однажды на нее напали из Стаи – на нее и на ее семью. Ужасно, когда твои близкие страдают за твои убеждения.

– Что у нас с планом?

– Подожди с этим. Твоих спутниц мы что, в расчет не принимаем?

– А, да. Мои спутницы – это принцесса Антелла Третья…

– Что?!

– Не спрашивай, как мы познакомились, все равно не поверишь. Она средний маг земли и максимальный – огня.

– Этого могла бы и не говорить, я знаю о силе принцессы. Мы это изучали.

– Я даже не хочу спрашивать, где. Вторая – ее ученица, абсолютный маг Инт.

– Как тебе удалось их собрать?

– Случайно.

– А как зовут девочку?

– Сирена Аскье.

– Аскье? Я не знала, что у барона был ребенок…

– Что ты имеешь в виду?

В голове всплыла страница из Книги О Родах Знатнейших. Авды, Алгены, Аскье. Отби. Барон и его жена, взявшая знатную фамилию. Пропали без вести два года назад.

Сирена из знатного рода. Вот почему ей так хорошо даются придворные манеры. Ее родителей убили ведьмы, у которых она жила, но Сирена никому об этом не сказала, продолжила жить так, как прежде, умолчав о смерти родителей перед братом. Ей наверняка было очень одиноко. Почему я не поняла этого сразу?

– А, извини, я не сразу сообразила. Тогда уже шла подготовка к восстанию, и знать Отби прятала детей как могла. Потом началось восстание, потом – гражданская война. Бойня. Через годы, когда травля закончилась, прятавшиеся где-нибудь в подвалах барон с баронессой отправились по следам каравана, увезшего их детей. Попав в пески, они разделили участь этого каравана. Еще одна печальная история, всю правду о которой знает только один человек.

– Итак, у нас есть план?

– Нет.

– Прекрасно. Потрясающе.

– Хотя… меня они уже видели в лицо, а тебя – нет.

– Шутишь? У них на меня зуб, они наверняка много обо мне знают.

– Тогда изобрази своего врага! Если они ненавидят тебя, твоего врага примут с радостью!

– Среди них наверняка есть абсолютные маги воздуха и Инт. Ни иллюзии, ни измазанное грязью лицо не помогут.

– Тогда я не знаю, что делать.

Я задумалась, присев на ветку спиной к стволу. Не меняя свой облик, превратиться в своего врага. Как? Перед глазами мелькнул образ маленькой девочки, сидящей перед зеркалом.

– Такая же… но не она сама… – медленно проговорила я. Клэр повернулась ко мне и открыла рот, чтобы что-то спросить. Я молча махнула на нее рукой и запустила руки в волосы. – У меня есть идея. Нужно стать собственной сестрой. Близняшкой, скрываемой ото всех, тайно ненавидящей Риту Нартленд. Предположим, Мира Нартленд. Спаслись из песков вместе, выживали тоже вместе. Сражаться и учиться могла только одна – Рита. А другая сестра жила в ее особняке и мечтала стать такой же известной, отомстить… у них были одинаковые силы, и, когда кто-то приходил в их дом, Мира превращалась в белую сову. Плащ и маска – Мира известна, но народ подозревает, что это ее сестра. Она учится сражаться, грабит Коалицию и забирает себе многие из добытых сестрой амулетов. В открытом бою она все еще слабее сестры, но успешно это скрывает. Потом ей приходит в голову найти других врагов Риты, и она под пытками заставляет кого-нибудь выложить всю правду о том, где базируется Стая…

– Никогда не встречала людей, так странно выражающих свои мысли. – фыркнула Клэр. – На самом деле это отличная идея. Но нужно сделать тебя непохожей на нее. Любые три вещи, про которые известно, что ты их терпеть не можешь.

– Макияж, черное тряпье в обтяжку и никакого оружия.

– Сойдет. Держи, – она бросила мне асмиолу с каким-то странным сиреневатым отливом. – Это вместе с макияжем.

Сжав шарик в ладонях, я представила себе все то, что терпеть не могу.

– Н-да… Хороша!

– Что ты имеешь в виду? – поднявшись на ноги, я создала водяное зеркало и уставилась в него. Какой ужас! Так бы выглядела окончательно деградировавшая Рита Нартленд, крадущая кошельки и подрабатывающая в публичном доме. Лиф, бриджи до колен, высокие сапоги на каблуках, бандана – все из черной зеркальной кожи и выглядит так, словно пришлось намыливать все это, чтобы надеть.

Удобно и движениям не мешает, но выглядит просто ужасно. Еще глаза и губы подведены черным. И это я?!

Клэр протянула мне руку.

– Оружие.

Сняв кинжал, флягу и кошель, я отдала все это Клэр.

– Хорошо, я проберусь туда и стану частью банды. Но как мне освободить друзей?

– У меня есть одна идея, но она совершенно сумасшедшая. Так что я еще пораскину мозгами…

– Подожди. Что за идея?

– У Черного Дрозда есть два телохранителя. Если тебе удастся занять место одного из них, ты сможешь присутствовать при допросе пленников. Принцессу наверняка попробуют допросить.

– Это опасно, но может помочь. Осталась только одна проблема. Как мне остаться нераскрытой, если там есть читающие мысли. Или еще такая – как мне попасть внутрь?

– А ты можешь думать о себе в третьем лице? А себя звать Мирой?

– Пожалуй. А у телохранителя Черного Дрозда должен быть доступ к охранной системе?

– Должен.

– Ну так я отключу ее, когда вытащу своих друзей. И вы с Серохвостом ворветесь в лагерь, сметая все на своем пути.

– Серохвостом? А, с тем забавным лисом, который все время что-то тявкает? С грустной мордой и шерстью словно из металла?

– Ну да, с ним.

– Это ты его так прозвала?

– Нет. Это его имя среди его народа. Драгоценные лисы достаточно разумны.

– Здесь обитают драгоценные лисы?! Что же ты сразу не сказала?! Мне как раз нужно…

– Ты не будешь охотиться в этих лесах. Если не согласишься добровольно, я убью тебя.

– Но почему? Нечестно забирать такие богатые угодья себе одному!

– Я и не собираюсь. Они – разумны. Их нельзя убивать просто так.

– Разумны? Тогда почему они не общаются с людьми?

– Я говорю на их языке. Я говорю на всех языках, – я постучала по шее в том месте, где был шрам от Крика.

Я повернулась, собираясь уходить.

– Подожди, – она критически глянула на меня, поднялась на ноги и прислонилась к стволу дерева. – Этого недостаточно. Ты же ведешь себя как Рита Нартленд. Что ты обычно не делаешь?

– Кажется, я сообразила. Предположим, настоящая Рита Нартленд не ест суп, не стрижет волосы, не использует на людях магию воды.

– Очень хорошо! Про суп забудем, но вот волосы… – я непроизвольно дернулась и схватилась за шею, когда лезвие воздуха мелькнуло, срезая волосы до каре, – … можно поправить.

– Этого я тебе не прощу!

– Выберемся живыми – можешь отомстить.

– Идет, – я собралась было шагнуть с ветки, но Клэр остановила меня, схватив за плечо. – Ну что еще?

– Куда ты собралась? Будет безопаснее, если пойдешь ночью.

– Моих друзей за это время могут просто убить. В данном случае время работает против нас. Дернув плечом, я сбросила ее руку и шагнула с ветки, призывая ветер. На землю я спустилась через пару секунд, мягко коснувшись земли. Засаднило в горле.

– Это все еще ты, Ветер?

– Да, это я, – опустившись на колени, я подмигнула лису.

– Идешь сейчас?

– Да.

– С тобой?

– Опасно. Нельзя. Пойдешь вместе с Зеленым Духом. Кстати, откуда ты знаешь, как ее зовут, если вы говорите на разных языках?

– Остромордые понимают Изначальную Речь.

Я вздрогнула. Если я сейчас спрошу, как научиться на ней говорить, его сотрут. У меня уже не было неуверенности в том, что Стирающий действует не только на территории снов.

– Ясно. Ты пойдешь с ней. Учти, тебе нельзя отводить ее к своим сородичам. Маги… Бесхвостые зовут вас драгоценными лисами и охотятся на вас.

– Почему она не пыталась убить меня?

– Ты не похож на них. И это уже спасло тебе жизнь, так что не надо говорить, что от этого только вред.

– А когда зеленую кровь?

– Скорее всего я сниму защиту ночью. Ворветесь в лагерь…

– Не будет времени.

– Тогда, – я оторвала от дерева пласт коры и среди разбегающихся во все стороны противных жучков, личинок и многоножек нашла пиявку-бочонок. Преодолев отвращение, прилепила ее к зеленой части руки и буквально через несколько секунд оторвала. Теперь мелкое кровососущее светилось ядовито-зеленым цветом. – Вот, держи. Распорешь когтем и выпьешь кровь, когда услышишь совиный крик трижды.

Внезапно боль исчезла.

– Рита, ты не сказала, как подашь сигнал, – с дерева спустилась Клэр.

– Лис рванет в сторону лагеря.

Поднявшись на ноги, я пошла вперед. Огибая деревья и заросли крапивы, изредка спотыкаясь на непривычно высоких каблуках, я шла до появления резкого ощущения, что в этом месте может быть ловушка. Проигнорировав его, я шагнула вперед.

Визг многочисленных Стражей, висящих на шеях средних охранных големов, чуть не разорвал мне уши. Как я ничего не заметила? Я же подошла к ним почти вплотную!

Глиняные стражи не шевелились, только горели опасным огнем глаза да капала жидкая глина с клыков. Но я прекрасно знала, что, шагнув на шаг ближе, разбужу их и навлеку на себя неприятности. Одно прикосновения этих странных амулетов смертельно. Они двигаются быстрее, чем маги воздуха. Их может уничтожить огонь дракона. Это самое простое и надежное средство.

Я же была и у дракона, и у алхимических лавок! Почему я не додумалась?

– Эй! Мне лень портить ваши охранные амулеты, ребятки! Пропустите, я иду говорить с Дроздом!

Некоторое время ничего не происходило. Потом из-за дерева в нескольких метрах впереди вышел мужчина лет сорока с неприятного вида арбалетом наперевес. Если судить по зрелищу, открывавшемуся в Инт-диапазоне, он был средним магом четырех основных стихий и был просто увешан амулетами.

– А с какого я должен тебя пропускать? – я с легкостью увернулась от арбалетной стрелы, летящей с двойной скоростью мне в голову.

– Не спеши своих мочить. И не переоценивай себя, я тебя в два счета разделаю. У тебя есть амулет для определения стихии. Возьми да посмотри.

Он, не сводя с меня прицела арбалета, сорвал с пояса один из камушков и сделал какой-то пасс.

«Старая Ворона, что у тебя там?»

«Я Старый Ворон, червяк недоразвитый! Тут пришла девчонка, подозрительно похожая на Риту Нартленд, но какая-то странная. Требует аудиенции с Черным Дроздом. Убить?»

«Если это она, Дрозд с тебя шкуру спустит. Он должен убить ее сам. Минуту, я поговорю с ним…»

– Ты советуйся, советуйся с начальством. По твоей роже все видно.

Мы простояли в молчании минут пять. Выли на десятки голосов охранные амулеты.

«Он хочет убить ее сам. На территории нашего лагеря ей ничего не светит. Нас даже для нее многовато»

– Можешь войти, – неохотно кивнул охранник. – Только дернись – башку снесут.

Надменно фыркнув, я прошла мимо стражей всех типов и вышла на луг, превращенный трехлетней оккупацией Стаи в пустошь. Если присмотреться, то там, где начинался подлесок, можно было разглядеть глиняных големов и небрежно на них опирающихся охранников. Над лагерем был растянут гигантский тент из кожи, напитанный магмой Бездны Земли. Он может поглощать дым костров и огонь. Никогда не видела таких огромных полотен. Магму из самого сердца глубочайшей в мире пропасти, доходящей почти до центра планеты, очень сложно достать. В лучшем случае одного захода хватает на небольшой платок. Сколько же в этом тенте квадратных метров? Почти пятьсот. Ничего себе! Хотя… чего это я удивляюсь? Здесь же примерно две с половиной – три сотни магов!

Везде стояли палатки, разукрашенные символикой птиц и животных. Это у них такие клички, и на каждом шатре – знак… ну не знаю… клана, что ли. В одном таком, наверное, пять-семь человек. Проходы между палатками широкие, есть места для костров.

Казалось, на меня никто не обратил внимания, но мой наметанный глаз выделил руки, потянувшиеся к оружию и амулетам, заметавшиеся в разные стороны глаза и мысленные диалоги с тремя разными людьми.

Резко оборвав мысли, я начала заново.

Лагерь легендарной банды. Их не может победить никто. Даже Рите Нартленд слабо. Я помогу им, а они помогут мне.

Постепенно все вокруг затихло. Ведущие непринужденную беседу замолкли, идущие куда-то остановились. Раздался громкий и властный хрипловатый голос.

– Останешься в уголке – вызовешь подозрение. Выйдешь к нам?

Спокойным шагом я двинулась мимо шатров, ориентируясь на купол самого большого с черной птичьей фигурой. Мне вслед напряженно поглядывали, но оружие вынимать не спешили. Между огромным пепелищем от костра и темно-синей палаткой главаря стоял аккуратный, без изысков, трон, вырезанный из черного дерева, росшего ранее на том месте. На троне сидел человек в легкой черной одежде, с черным обручем в волосах с заткнутым за него пером черного дрозда. Подойдя ближе, я поняла, что он младше меня. За его спиной стояли двое телохранителей в алых плащах, на которых золотом был вышит феникс.

– Неужто сама Рита Нартленд? Что с тобой стряслось? Сама на себя не похожа! Где же твоя сова? Знаменитые амулеты? Никак растеряла по дороге?

Советники, черной тучей стоящие в сторонке, загоготали, но он поднял руку, и они замолчали.

Меня разъедала изнутри ненависть. Меня… меня опять приняли за нее…

Убить… убить всех…

Нет. Одна я с ней не справлюсь. Мне нужна их помощь. Да и их слишком много. Даже Рита не справилась бы.

«Господин, это не Рита Нартленд. Она думает о ней в третьем лице»

– Кто ты? Хамелеон?

– Нет, – я набрала побольше воздуха в грудь, складывая слова, которых мне еще не приходилось говорить. – Это – мое истинное и единственное обличье.

– Не заставляй меня повторять свой вопрос. На тебя сейчас направлено столько оружия, что перечить мне не стоит.

– Мое имя – Мира Нартленд.

Среди советников раздался шепот.

– Что ж, – Черный Дрозд повертел в руках прозрачный кубок с темным отваром, – это интересно. Темная сторона Риты!

Черная стая советников захохотала снова. Он не стал их останавливать.

Ненависть. Жажда битвы. Нет. Я слишком слаба для этого.

– Я вовсе не ее темная сторона. Я – Мира Нартленд, ее сестра-близнец. Ни я, ни она не знали, откуда мы. Родители бросили нас в песках, очевидно мы были им не нужны. Нас приютили песчаные ведьмы. Вы слышали, что они видят будущее? Они сказали, что я и Рита – неправильное явление. Что должна быть только одна. Что место в жизни, судьба и предназначение есть только для одной. Если пойти наперекор судьбе, умрет одна из нас. И, когда нас прогнали, Рита сделала благороднейший жест – отдала это место мне. Мне было очень ее жаль – тогда. Я бы очень расстроилась, если бы она умерла. А когда на нас напали в лесу, она ввязалась в драку и за минуту убила двоих. Сказала, что не хочет, чтобы я пострадала, что лучше погибнет сама, чем позволит кому-то лишить меня моей великой судьбы. И украла эту судьбу. Мы поссорились раз и навсегда, когда она вступила в Коалицию. Для нас обеих было очевидно, что та участь, которую пророчили ведьмы только одной из нас, досталась ей. Рите решила, что мне больше нет в этом мире места. Она сначала перестала меня отпускать куда-либо одну, а потом и вовсе заперла в нашем доме. “Для твоего же блага”. Она не просто забрала то, что по праву было моим, но и отказалась это признавать, продолжая считать себя доброй и честной. Ей не хватило даже силы духа, чтобы признаться себе в том, что она не хочет умирать, не хочет быть никем. Я не вынесла предательства. После того, как я попыталась сбежать в первый раз, меня покалечили защитные заклинания, а она, оправдав это тем, что хочет меня защитить от мира, поставила вокруг дома охрану. Тюремщиков! Я не могла ее простить, не могла. Сбежала, перебив охрану. В общем, так: Когда Рита умрет, я заберу ее жизнь, ее судьбу…

Советники зашептались. Телохранители против правил переглянулись.

– А я тебе зачем?

– Это же очевидно. Мы можем помочь друг другу. Я присоединюсь к вам, помогу найти Риту. И в тот момент, когда она будет бессильна, мы убьем ее. Вместе.

– Что ж, ясно, что я тебе нужен. Но ты-то мне зачем?

Он превратился в воздух и материализовался меньше чем за метр от меня, ударяя – пытаясь ударить – в лицо кулаком.

Я – не Рита, я сражаюсь по-другому…

Сделав сальто назад, я приземлилась на корточки и сделала быструю, как воздух, подножку Черному Дрозду. Он, похоже, не ожидал, что я успею. Думал, я слабее Риты Нартленд.

Не упав на землю, он исчез и снова появился на троне. Я обнаружила, что два телохранителя стоят у меня на пути, направив отравленные копья мне в горло.

Это шанс. Резко дернувшись назад, я вывернула руку старшему телохранителю, выбивая копье, вызвала водяной меч, рассекший занесенное оружие второго пополам, ударила его в живот каблуком, отталкивая прочь, добавила первому локтем по затылку. Второй умудрился достать меня рубящим по шее, опалив огненным шаром волосы.

С минуту мы перебрасывались ударами и магическими атаками. Краем глаза я следила за поляной – не вздумает ли кто вмешаться?

Телохранитель понял, что имеет дело с настоящим профессионалом, и попытался выйти из танца, не убив меня. Я отвела одну руку, давая возможность вырваться… и, как только он подался туда, схватила двумя руками за голову и со страшным хрустом свернула шею.

Рита Нартленд не дерется честно, так какой резон ее сестре играть по правилам? Переводя дыхание, я встала перед троном, место справа от которого уже занял оставшийся в живых телохранитель. Больше мне такой фокус не провернуть: они настороже и скрутят меня за две секунды.

– У тебя одного телохранителя не хватает, – дерзко заявила я.

Второй телохранитель схватился за какой-то амулет, но Черный Дрозд остановил его.

– Не видишь? Она права. Мира, ты можешь стать моим телохранителем. Оплата – пятикаратный рубин за каждое предотвращенное покушение и по договору за другие услуги. Плащ возьмешь в оружейной. Тебя проводят.

Меня проводили несколько рядовых членов банды. Они меня побаивались, поэтому при каждом моем резком движении хватались за оружие.

Арсенал меня поразил. Кто-то из магов земли вырастил здесь дерево, ветви которого были сплетены в практически ровный стеллаж. Повсюду висели луки, арбалеты, колчаны со стрелами и болтами, кинжалы, мечи, сабли, шпаги, ножи, копья, пики, топоры, секиры, кастеты, дротики, метательные ножи…

Стеллаж было видно только с одной стороны. С другой, наверное, висят амулеты… Мне выдали красный шелковый плащ и выпроводили из оружейной, затем показали мне лагерь, накормили. Они не испытывали ко мне никакой симпатии, просто боялись.

Когда я вернулась, по пепелищу к трону как раз вели девушку с мешком на голове. Она спотыкалась, было видно, что она сильно измучена. Встав по левую сторону от трона, я замерла и уставилась на то, как с пленницы снимают мешок.

Рыжие волосы. Горящие ненавистью глаза. Уже грязная и рваная богатая одежда. Профиль, который я видела на монетах Тенотры. Ан…

Изрезанные руки, кровоподтеки на лице. Ее поставили на колени, схватили за волосы и заставили поднять голову. Я попыталась запомнить лицо того, кто это сделал, чтобы найти его потом.

В глазах принцессы была ненависть, но она была только снаружи, она была щитом. Ей больно. Ей страшно. Она уже отчаялась. Все, кто читал мысли, слышали ее сейчас.

– Антелла, здравствуй. Что это ты так морщишься? Мы же просто снова разговариваем.

Она промолчала, ее ударили рукояткой кинжала по позвоночнику.

Ненависть внутри меня сжигает, словно я выпила литр Пламени. Оттуда, где я стою, видно тонкую шею Черного Дрозда, белеющую на фоне темных одежд и трона. Схватить его за шею и задушить голыми руками…

Нельзя.

– Все еще нет желания поделиться со мной секретами Тенотры?

Да он же… понимает, что ничего не добьется! Он издевается!

– Ни малейшего. Нет желания отпустить меня, пока не пришли мои спутницы?

Она… она в нас верит…

– Твоя спутница у нас, – я облилась холодным потом, – и она сидит в Белой Клетке, замкнутой на ее кровь.

Сирена? О нет! Белая Клетка. Вытягивающая силы и жизнь магия, работающая за счет твоей крови и заключенной в ней магии. Сирена попала еще хлеще Ан. Надеюсь, она продержится еще несколько часов. Завтра к полудню уже некого будет спасать.

– Не тадругая. Она придет. Вы… вы поплатитесь… за все. Она уронила голову, беспомощно повиснув на чужих руках.

Я осторожно прикоснулась к ее сознанию. Ан вскинула голову и обвела зал взглядом, полным боли. Наконец ее глаза остановились на мне.

Я сохранила внешнее безразличие, быстро устанавливая всевозможные мысленные щиты и блоки от тех, кто сейчас рванется в мою голову.

«Этого… не может быть…»

– Рита! – она рванулась с колен, чуть не выдернув себе клок волос, ее боль эхом отозвалась во мне. – Рита!!!

Ее дернули за волосы назад и приставили к горлу клинок. Зачем я это сделала?!

– Рита… – прохрипела она.

Черный Дрозд повернулся ко мне, по моей голове зашарили читающие мысли, но они ничего не достигли. Снаружи было только то, что я хотела показать, а тем, кто хотел прочесть мои настоящие мысли, пришлось бы пробиться сквозь всю боль, которую я нашла в себе. Я окончательно расслабилась, почувствовав, как самый сильный из принадлежащих стихии мысли упал на руки товарищей с головной болью.

«Господин, она чиста. Это не Рита»

«И без вас знаю, болваны. Есть информации поважнее – принцесса путешествует с Ритой Нартленд»

– Ты знаешь эту девушку? – он говорил тихо – на всякий случай. Вдруг то, что я скажу, можно будет использовать.

Во мне вновь рылись невидимые щупальца мыслей, ищущие ложь.

– Да, – безразлично ответила я. – Этот профиль знает каждый, кто хоть раз был в Тенотре. Это Антелла. Третья, если не ошибаюсь.

– Рита, пожалуйста…

Сердце разрывалось от боли, которую я не могла выказать.

– Вы раньше встречались?

– Видела ее на коронации два года назад. Она вступала в право на престол.

– Рита… Рита… – сдавленно всхлипывала принцесса.

Черный Дрозд безжалостно расхохотался.

– Это не твоя подружка – больше. Посмотри на свою Риту!

Ее дернули за волосы, заставляя посмотреть на меня.

Этого я не прощу никогда – ни им, ни себе самой.

– Странно, что она не бросается тебе на помощь, правда?

В ее глазах горел огонь, а на руке – Кольцо Боли.

– Что ты с ней сделал? – прошептала она.

– Подыграй, – чуть слышно приказал Черный Дрозд.

Мне стало невыносимо больно, но я не имела права сейчас раскрыться.

– Со мной никто и ничего не делал. Я здесь по своей воле.

– Не может быть…

Она в ужасе смотрела на меня. «Как… как такое может быть? Она же мой друг… как она могла?»

– Рита… что с тобой? Ты же говорила… сама говорила… никогда не сдаваться… почему ты сдалась… почему… Рита… ты же боялась… всегда боялась… стать такой!

Ее ударили коленом в спину, опрокинули на землю.

– Полегчало? – издевательски поинтересовалась я. – Ты думала, это что-то изменит? Ты глупа и самонадеянна – да догадайся же, догадайся! – и улыбнулась.

Черный Дрозд поднял руку, и разбойники остановились.

– Довольно, – громко сказал он. Следующие слова слышала только я. – Отлично сработано, Мира. Можешь рассчитывать на премию и личное оружие. Ты хорошо знаешь свою сестру, и это сослужит нам хорошую службу.

«Слушайте мой приказ!»

Мысли всех, кто мог их читать, обратились к нему. Воспользовавшись моментом, я быстро перебрала в голове Антеллы воспоминания, общие с моими. Как я утешала ее, когда она плакала о Фредерике. Как я осталась в подземельях, чтобы прикрыть их отход. Как вырвалась из объятий смертного сна, чтобы спасти их, когда умирала от магической слепоты.

«Смотри, – услышав мой голос, она резко подняла голову и уставилась на меня, но я смотрела в сторону, – то, что ты помнишь – это я. Рита Нартленд. Настоящая я. То, что ты видишь сейчас, только маска. Я пришла освободить вас с Сиреной».

– Нет желания поведать нам о своих сокровенных тайнах? – принцессу окружал такой барьер отчаяния, что читающие мысли ничего поделать не могли, о чем немедленно доложили Черному Дрозду. – Что ж, в полночь мы жжем большой костер. Если не одумаешься к тому времени, сгоришь на нем.

Она обернулась и с мольбой в глазах посмотрела на меня. Я улыбнулась и картинно помахала ей рукой.

Когда ее увели, Черный Дрозд расхохотался.

– Мира, прекрасно сработано! Чуть было не поверил!

Зря не поверил. Тебе еще придется за все поплатиться.

– Похоже, ты приносишь мне удачу! Принцесса разговорилась, да и к нам идет твоя сестра. Она доберется сюда завтра к полудню, если будет идти с той же скоростью, с какой они шли раньше. Можешь выспаться. Ах да, – он вытащил из обруча черный драгоценный камень и протянул его мне. Я с поклоном приняла подарок, борясь с желанием вытереть руки о дареный плащ. – Твоя награда.

– Так приятно. Причинять боль ее друзьям… – я потянулась. Черный Дрозд смотрел на меня с невольным восхищением, как один искусный хищник – на другого. – На сегодня все? Тогда я хотела бы поспать. Есть лишняя палатка? Небольшая?

Оказалось, есть. Маленькая, только лечь и сложить рядом одежду и оружие. Совсем рядом с центром лагеря.

Я села, скрестив ноги, и расслабилась, настроившись на волны мыслей и действий, распространяющиеся по лагерю. Я о многом успела подумать и тысячу планов отбросить, перепугаться, отчаяться, разбить кулаки, лупя камень, и набраться храбрости снова. Я не сдамся. Я не отступлю. Я прошла по темному пути и окончательно для себя решила, что мне по нему идти не суждено.

Размяв затекшую шею, я тихо вышла из палатки и пошла по проходам, прислушиваясь к храпу спящих и улавливая отголоски сновидений. Вам не будет в снах покоя. Я шла на свет. Свет, который распространяла кругом Белая Клетка.

Один из Королевских палачей, абсолютный маг Инт, в давние времена создал первую Белую Клетку. Если напоить прутья чьей-то кровью, они смогут вытягивать силу, содержащуюся в этой крови. Это закон магического мира: когда ты здоров и счастлив, твоя сила зашкаливает. Когда ты умираешь, тебе не под силу применять даже мелкие умения. Подзаряжаясь от амулета, ты становишься бодрее и отчаяннее, а вместе с магической силой уходит жизнь.

Мельком проверив сны разбойников, я загрузила спящих некрепко счастливыми сновидениями. Подняв с груды железного мусора щит, я бросила его обратно. Раздавшийся грохот испугал даже меня, но в палатках все продолжали спать.

– Кто… кто здесь…

Я подошла к Клетке и посмотрела между прутьями. Сирена сидела примерно в середине, обняв руками колени. Клетка делала свое дело – девочка таяла на глазах, сквозь ее тело были видны прутья на противоположной стороне Клетки. Светящиеся молнии, из которых было создано жестокое заклинание, становились только ярче.

– О, – еле слышно вздохнула она, – Рита.

– Я пришла за тобой.

– Иди, попытайся вытащить Антеллу. Ты же знаешь, что из Белых Клеток еще никто не выбирался.

– Попытаться стоит.

– Я перепробовала все, что умею. Мне не хватает сил даже на то, чтобы открыть Око. Мне очень плохо. Не надо наблюдать, как я умираю. Иди, спасай Антеллу.

– Нет. Я не брошу тебя здесь, – я превратилась в воздух, прошла между прутьями Клетки и материализовалась рядом с Сиреной.

– Но как? Почему она на тебя не действует?

– На прутьях – твоя кровь. Она действует только на тебя.

Так, что-то в этом есть. Клетка завязана на крови, а создана абсолютным магом Инт. Если бы можно было как-то освободить Сирену от ее власти, ученица смогла бы ее уничтожить.

– Ты можешь дать ей своей зеленой крови.

– Моей крови? Зачем?

– В ней сила. Действовать будет недолго, но на время хватит.

Моя кровь. В ней моя магия. Клетка на нее не замкнута. Если дать Сирене выпить моей крови, Клетка потеряет над ней власть на короткое время, и она сможет вырваться.

Сирена становилась все прозрачней.

– Я знаю, что нужно делать. Выпей моей крови.

– Что?! – ее лицо исказилось. – Я не стану, не стану пить твою кровь. Она с трудом поднялась на ноги и сделала пару шагов назад, остановившись у самых прутьев.

– Сирена, есть один способ тебя отсюда вытащить, и он перед тобой!

Я полоснула себя по руке лезвием. Кровь капала на бриджи и впитывалась без следа. Сирена упрямо помотала головой. У меня нет времени ее убеждать.

– Хорошо, – я подняла другую руку и направила на нее. Она отшатнулась, вжавшись в прутья Клетки, пытаясь сообразить, что я собираюсь делать. Мне никогда не приходилось так поступать, но сейчас это единственный вариант. – Словом Учителя, Правом Учителя, клятвой ученика, я заклинаю тебя, Сирена Аскье…. – она в ужасе смотрела на меня, потом ее глаза стали бессмысленными и пустыми, – пей мою кровь!

Я не была ее Учителем, хоть и смешивала с ней кровь, исцеляя ее, когда пила ее слезы и горевала вместе с ней о Жане. Этого недостаточно – клятв не было, но это не так уж важно. Клятвы заменяются готовностью пожертвовать жизнью друг за друга и верой в то, что этот человек тебя учит. Право Учителя позволяет управлять действиями ученика. Я это Право ненавижу. Но сейчас это единственный шанс спасти Сирену.

Сирена упала передо мной на колени, в ее глазах не было и тени мысли. Я протянула ей руку, и она припала к открытой ране. Да, кто бы мог подумать в начале моего пути, что я буду сидеть в Белой Клетке посреди лагеря Стаи и поить своей кровью ученицу, причем насильно. Это даже для меня звучит абсурдно. Рука ниже раны не чувствовала уже ничего. Сжав другую руку в кулак, я оборвала заклинание. Сирена тут же откатилась в сторону и поднялась на колени в углу Клетки. По ее подбородку стекала моя кровь, глаза были расширены от ужаса. Ученица подняла руку, стерла кровь с подбородка, посмотрела на свою ладонь и съежилась. На глазах она теряла прозрачность и становилась все более материальной. Наконец она подняла голову.

– Зачем?

– Я заставлю тебя жить, даже если ты будешь против.

– Я не понимаю. Зачем? Чем это может помочь?

– Ты разрушишь Клетку. Ты на это вполне способна.

Она попыталась встать, неосторожно опершись рукой, измазанной в моей крови, о прутья. Меня пронзила острая боль, за ней пришел холод. Я пошатнулась.

– Рита? – она, похоже, чувствовала себя вполне нормально. Это ненадолго – в ней теперь тоже моя кровь, скоро подействует и на нее… – Рита, что с тобой?

– … Сирена, Клетка. Скорее! Попробуй ее разрушить – выдохнула я, пытаясь заживить рану на руке. Ничего не выходило. Сирена встала в центре Клетки, сложила руки вместе и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Я не стала ей ничего говорить, только почти равнодушно наблюдала, как слабо кровоточит рука. С беззвучным криком разведя руки в стороны, Сирена упала на колени. Меня шатнуло, когда Клетка подо мной и вокруг меня растворилась в воздухе. Боль исчезла, а рана на руке заросла.

– Что дальше? Полагаю, нам надо выбраться.

– Нет. Антелла тоже в плену. Мы должны успеть до полуночи!

– В полночь жгут костер, – вспомнила она. – У него будут сидеть только Дрозд и его приближенные, остальные будут спать. В чем проблема?

– На этом костре будет гореть Антелла, если мы не освободим ее и не уйдем до этого.

– Сейчас примерно полчаса до полуночи. Мы еще можем успеть.

– Сначала нужно отключить сигнальные системы и охрану. Тогда у нас появятся два союзника.

– Темнота и тишина?

– Нет. Драгоценный лис и Падальщица. Об этом потом. Я прогуляюсь по краю этой милой полянки, а ты найди арсенал. На обратной стороне – амулеты. Учти, там может быть охрана.

– Я найду наши с принцессой амулеты и вооружусь. Что захватить?

– Там должен быть кастет с аметистами. Возьмешь его и наденешь на указательный и средний пальцы правой руки. Не спрашивай, зачем! В радиусе нескольких метров разбойники спят беспробудно, но дальше нужно идти беззвучно.

– Встречаемся?..

– … возле пленников. Я могу мысленно с тобой заговорить, но ты услышишь свой собственный голос, так что просто повторяй про себя положение нужного места, идет?

– Идет.

Мы разошлись в разные стороны. Нельзя было и думать слишком громко – кто знает, крепко ли спят советники Черного Дрозда.

Тихо пробравшись к краю лагеря, я повнимательней рассмотрела патрульного. На его шее висел амулет управления ближайшим к нему големом. Я злорадно усмехнулась, и воздух разорвал цепочку. Амулет повис в воздухе у самой земли. Охранник как раз гладил тварь по голове. Лишенный хозяина голем с тихим угрожающим рыком повернулся к охраннику. Тот даже слова сказать не успел, когда голем, повинуясь моему приказу, оторвал ему голову.

Я обошла лагерь кругом, големы поубивали охранников, уничтожили сигнализацию и в конце концов выстроились на краю леса передо мной. Это же целая армия! Я нервно хихикнула.

– Я вот думаю, – пробормотала я, без изумления ощущая плавящий горло Крик, – такая сила в одних руках слишком опасна. Я вас отпускаю. Скажите мне, где чей амулет.

– Мой, мой, мой, – шептали чудовища, пачкая мокрой глиной камни на цепочках и мои руки. Раздав амулеты, я выжидательно уставилась на них. До самого конца я все-таки боялась, что они набросятся на меня.

– Вы будете жить здесь. Вы питаетесь землей и водой, ведь так? – синхронный кивок. – Не убивайте никого. Договор?

Молчание, как будто они неведомым образом совещаются между собой.

– Скажи нам свое имя. Мы запомним тебя.

– Меня зовут… Ветер. Но мои друзья скорее всего скажут, что я – Рита.

– Големы помнят.

Они исчезли. Я только теперь заметила какой-то амулет, намотанный мне на запястье. Ничего особенного, просто какой-то плетеный браслет. Черно-белый.

Я трижды прокричала совой и, вытерев руки о траву, мысленно вслушалась в лагерь. Кто-то из неспящих говорил сам с собой, перекидывались односложными фразами двое, раскладывающие костер. Наконец я уловила тихие монотонные мысли.

«От центра лагеря к северо-западу… от центра лагеря к северо-западу…»

Превратившись в воздух, я мигом очутилась рядом с Сиреной и тут же вспомнила про Клэр и Серохвоста. Быстро найдя разум Клэр, бесшумно ступающей рядом с лисом, я заговорила в ее голове

«Я тебя умоляю, только не надо орать «я отомщу» и бежать на Дрозда с оголенным мечом в руках»

«Мне кажется, я что-то слышу. Это на северо-западе лагеря» – послала я Серохвосту. Лис направился в нужное место, Клэр тихо последовала за ним.

– Я не знаю, как сунуться к пленникам, не наделав шума – пробормотала Сирена.

– Зато я знаю.

Я села, скрестив ноги, и сосредоточилась, огораживая себя, Сирену и узников мысленной стеной.

Пленники сидели кругом, спина к спине, скованные одной цепью. На всех были Кольца Боли. Их же человек тридцать! Оттуда столько Колец?

«Тихо. Никто не нервничает и не кричит. Если не будете шевелиться, у меня появится шанс вас вытащить»

Никто из них не вскрикнул, только все оглядывались, ища источник голоса. Антелла лежала отдельно, на плоском камне. Вся в синяках и мелких порезах. Насколько я могу судить, два ребра сломано. Она была в полубреду, не видела ничего вокруг, а осознавала только часть. Услышав мой голос, она дернулась и тут же затихла. Все, кто был на поляне, услышали ее хриплый шепот.

– Рита…

– Что? Рита?

– Что она сказала?

– Она сказала «Рита».

– Не может быть!

– Рита?

– Рита? Рита Нартленд?

– Та самая?

«Тихо всем, – они недовольно замолчали. – Будете дергаться – вас элементарно порубит на кусочки. Синий Браслет очень опасен»

– Синий Браслет? Что это?

– Это штука, которая разбивает Кольца Боли. Она сказала – молчать!

– Сирена, – я была в трансе, но все равно почувствовала, как она отлепилась от стены палатки и подошла ко мне. – Бьешь сверху по Кольцам Боли. Промах – смерть. Твоя, если повезет – чужая. Иди к ним.

«Не бойтесь девочку. Правила те же. Только попробуйте ей помешать»

Почувствовав, как в зеленую часть руки впились чьи-то зубы, я не испугалась – только у одного из моих знакомых такие острые клыки. Не хватило одной пиявки, значит?

– Рита…

– Свои. Иди разбивать Кольца.

Я раскачивалась из стороны в сторону, тратя огромные силы на поддержание барьера. Клэр протянула ко мне руку, но Серохвост оскалил на нее зубы, оторвавшись от моей руки. Зеленая кровь возобновила кровообращение и восстановила кожу и вену. Я поднялась на ноги, шатаясь и все еще глядя вовнутрь. Клэр повесила на меня кинжал, флягу и кошель, постаравшись не нарушить транс. Потратив еще немного силы на то, чтобы хорошенько усыпить тех, кто спит в ближайших палатках, я сняла барьер.

«Старайтесь не кричать и не думать слишком громко. Насчет мыслей я серьезно. Мы не лезем в палатки с криком «теперь ты поплатишься!». Мы организованно идем все вместе, стараясь не шуметь, к костру. Ясно?»

«Ой! Она мне чуть руку не отхватила!»

«Сила… я снова чувствую силу…»

– Зачем нам к костру? Там же Дрозд!

– Как вы думаете он отреагирует на то, что у него сбежало почти четыре десятка пленников? – я вышла к ним, поправляя на поясе кинжал. Оценив мой облик, кто-то присвистнул, кто-то фыркнул, но большинство погрузились в подозрительное молчание. – Все молчат. Говорю я. Либо мы идем и толпой убиваем Дрозда, а после выгоняем отсюда его банду, либо сбегаем, через пару часов нас заклинают на Черную Тропу и убивают. Все за первый вариант, надеюсь? Сирена, что там у тебя?

– Я вылечила принцессу ее же Энком, но она не приходит в себя.

– Два человека, тащите ее под руки. Должна очнуться. Все, идем.

Я рассчитывала попасть к костру, когда там еще не будет никого, но, подойдя к поляне и выглянув из-за палатки, я обнаружила Черного Дрозда, его личную охрану и толпу советников, взирающих на разгорающееся пламя. С кого начать? Советники предупредят Дрозда, а охрана окажет сопротивление.

– Так, все слушаем меня. Вы отвлечете охрану, убьете, кого получится. Я разберусь с этими пташками, – я ткнула пальцем за спину, туда, где толпились умеющие читать мысли. Недавние узники, потирая кулаки и бормоча заклинания, собрались передо мной.

– Как ты сможешь их победить? Они умеют читать мысли!

– Я тоже.

– Рита, а нам-то что делать? – поинтересовалась Клэр. Серохвост выглянул из-за ее ноги.

– Займите Дрозда, постарайтесь не погибнуть при этом. Клэр, даже не думай о мести. Твоя цель – не дать ему созвать всю банду. Маги воздуха есть? – несколько человек подняли руки. – Отлично. Полог на всю поляну. Все, что случится здесь, не выйдет за него. Ясно?

– Что делать с ней? – Сирена подняла голову Антелле, поглядела в полуприкрытые глаза и отпустила.

– Оставим здесь, – я подняла Антеллу под руки, протащила по земле и оставила в кругу магов, создающих полог. – Когда закончите, защитите ее и присоединяйтесь к веселью.

Я превратилась в воздух, сконденсировалась между магами мысли и громко закричала внутренним голосом. Они непроизвольно зажали руками уши и попадали на землю, тройка самых сильных осталась на ногах. Они тут же начали вытаскивать амулеты. Я играючи перерезала их и закричала снова, оглушая бросившегося на меня. Огненный шар опалил волосы и сжег кожу на щеке и виске. Чуть бы левее, и в глаз.

Один из оставшихся в живых магов мысли (семеро уже лежало на земле) неожиданно оторвал руки от ушей и поднялся на ноги одним гибким движением, безошибочно выдающим мага воды. Неожиданно потому, что мой крик продолжал звучать и сражающиеся на поляне старались держаться от нас подальше. На его шее висел какой-то амулет, горящий белой искрой.

«ПРОЧЬ!!!» – его амулет только ярче засиял.

Он улыбнулся, направил на меня руку и резко опустил. Ноги подкосились, и я упала на колени. Что… что это такое? До сих пор моя боль, усиленная способностями к магии мысли и воздуха, была идеальным оружием. Этот амулет ее поглощает?!

Мой крик набрал еще большую силу и частично перенесся в реальность и Инт-диапазон. Начавшие подниматься на ноги маги со стонами повалились снова, отошедший в зону крика Дрозд кувырком ушел прочь, из его ушей пошла кровь.

Белый амулет засиял, как солнце, и маг, носящий его, расхохотался. Словно непереносимая тяжесть упала на плечи, пригнув меня к земле. Собрав все силы, я подняла голову и с ненавистью взглянула не на мага – на амулет.

Маги мысли уже собирались вокруг меня, как падальщики. Они знали, что с моей смертью они получат силу, которая выплеснется в пространство. Именно поэтому стихию мысли никогда не измеряли в степенях – всегда можно поглотить чужую магию и улучшить собственную.

А я понимала, что на самом деле сражаться здесь почти что не с кем – мой единственный противник сделан из металла и сапфира.

– Питаешься моей болью? – мой хрип еще можно было разобрать, но они захохотали, подходя ближе и протягивая руки, ожидая, пока я сдамся. – Так… подавись!

Я сжалась в комок, ломая барьеры, срывая печати, разрывая цепи, погружаясь в собственный разум. Мое сознание залила боль – Тулла, Кран-пель, Жан, Птица… все, что я пыталась спрятать от самой себя, все, от чего я пыталась защититься, строя невидимые и неосознаваемые стены. А теперь эти стены разрушены.

В моей голове царил хаос боли и воспоминаний, которых было слишком много для того, чтобы их осознать. То, как Тулла впервые сказала о том, что я не ведьма. То, как меня отвергли драконы, совы и ведьмы. Боль потерянной души, не способной слиться с ветром. Кран-пель, пожертвовавшая своей жизнью во имя веры в меня. Птица, верившая в судьбу, которую я смогла изменить.

Жан. Я столькому не смогла его научить… мне предсказали, что я потеряю, а я не смогла этого предотвратить… Как мир обрушился в бездну, когда его труп упал к моим ногам.

Боль стала частью меня, освободив от груза, мучившего меня столько времени. Я подняла голову, и ветер тронул холодом мокрые дорожки от слез на щеках, донеся горячий запах пепла от прогоревшего костра. Маги мысли лежали вповалку – все до единого. Тот, у кого был амулет, пострадал больше всех – ведь приемник, через который лилась моя боль, висел у него на шее.

Я поднялась на изрядно дрожащие ноги и попыталась оценить обстановку на поляне. Моих союзников заметно поубавилось, но они действовали без капли страха и сомнения. Я знаю, как это – когда тебя ведет месть. Кажется, что с тобой сама судьба, что ты не можешь оступиться или промахнуться. Собственно, поэтому ты и не промахиваешься.

Маги, прижатые невидимым прессом, лежали на земле. Двоих уже расплющило, и их соседи с ужасом пытались отодвинуться от их искореженных останков.

Серохвост прыгнул, увернувшись от зеленой вспышки, и вцепился в горло врагу, повалив его на спину. Под его кожей светились вены с зеленой кровью, превращающей моего и без того опасного друга в чудовище, шкура у корней окрасилась в зеленый.

«Рита, помоги!»

Этот крик я услышала почти в каждой голове. Почему я была глуха столько времени?

Я бросилась вперед, рассчитывая в основном на внезапность, надеясь сбить Дрозда с ног и снести поле, выбив амулет у него из рук, но он лишь развел руки в стороны, и невидимая сеть накрыла и меня, во второй раз за этот день ставя на колени. Магия не действует… снова. Я попыталась использовать силу мысли, но ничего не вышло. Глядя на Черного Дрозда и обратившись внутрь себя, я стала искать выход…

Вся поляна усеяна трупами. Мои подручные, все – с кровоизлиянием в мозг, пленники, превратившиеся в подобие людоедских блинчиков. И Рита.

Все-таки Рита, а не Мира. Я не зря переспросил у разведчиков, как выглядела Белая Сова. Все-таки длинные волосы, струящиеся по шелку плаща, трудно не заметить. Но ловко же она меня разыграла. Сам Черный Дрозд поверил…

Я тихо захихикал, опустился на корточки и убрал с начинающего синеть лица Риты прядь коротких волос. Ее позвоночник был сломан в нескольких местах, но лицо не пострадало. Глаза были открыты и смотрели куда-то выше и левее моего лица. Я потрепал ее по щеке, ощутив холод мертвого тела.

– Ну вот и все, Рита. Твоя битва окончена. Риты Нартленд больше не будет, и Белой Совы больше не будет. Для тебя ничего больше не будет. Ты проиграла, – подняв ее труп под руки, я указал на блин с рыжими волосами и останками королевского профиля. – Она вон тоже хотела меня победить. И что с ней? – скулящий лис с переломанными лапами все пытался отползти в сторону, но вскоре и он затих.

А я все сидел на холодной земле и баюкал на руках своего лучшего врага.

С громким вскриком я вырвалась из видения под безумный смех Дрозда и попыталась встать. Затрещали кости, заныли сухожилия, побежала по сосудам зеленая кровь. Полог приподнялся примерно на пять сантиметров, прижатые им повалились на землю, вкушая последние секунды жизни. Я поняла, что сейчас все нарастающее давление переломит мне позвоночник, но где-то справа заскрипела зубами Сирена, выжимая полог вместе со мной. Легче не стало, но он приподнялся еще чуть выше, так что я смогла сесть, упираясь в полог плечами, руками и шеей. Молча начали подниматься и другие. Когда полог приподнялся до максимума, которого можно достичь, стоя на коленях, Сирена внезапно легла на землю и поползла вперед со скоростью, достижимой только для того, чье второе обличье – змея.

Я держалась из последних сил, плечи ощутимо трещали, все тело болело, ужасно хотелось встать на ноги, но я осознавала, что тогда буквально переломлюсь где-нибудь в пояснице. Боль пульсировала, достигая апогея, и свет зеленой крови угасал.

Сирена бросилась на Черного Дрозда, хватая его за ноги…

Мир сжался вокруг меня, закрутил, протащил по земле и бросил в кучу людей. Мне помогли подняться, но я ступала по чужим телам. Вокруг нас была прозрачная сфера диаметром около пяти метров, и она сжималась на глазах. Внизу лежали мертвые, живые пробивались наверх, толкая стены, упруго отражающие любые удары. На моих глазах один из пленников прыгнул на стену, она прогнулась под его тяжестью… и с удвоенной силой бросила назад. Он сбил с ног троих. Выбираясь из-под него и начиная ругаться, они поняли, что он не дышит.

Я в отчаянии обернулась лицом к Сирене. Она протянула мне руку, и я с чувством ее пожала.

– Жаль, наш план не сработал. Спасибо, что учила меня.

– Нет, – она отвернулась, вырвав руку. – Я не стану говорить, что ты закончила обучение, потому что ты его не закончила. Думай! У нас, – под опускающейся стеной я была вынуждена сесть на корточки, – секунд двадцать.

Она рассмеялась, но этот смех был похож на рыдание, примерно так же, как и мой. Мою спину прижало к чужим, когда сфера еще уменьшилась.

– Это конец, да?

Меня обрадовало то, что никто не бросался на меня и не обвинял в том, что это я их сюда притащила, хотя я и чувствовала себя виноватой. Клэр изо всех сил выгнула шею, чтобы глянуть мне в глаза, и кивнула. Я ответила тем же.

Сквозь розоватую пленку границы между нашим и внешним мирами я увидела, как Черный Дрозд поднимает свободную руку и срывает с шеи амулет, перехватывая его за цепочку. Я узнала матовые отблески и ониксовые вкрапления Черной Дыры.

Нет, мы не просто умрем, мы попадем в никуда. Не за Грань, где еще может что-то быть, но в пустоту, одно-единственное растянутое навсегда мгновение, в котором нет ничего. Хорошо, что никто, кроме меня, этого амулета не знает. Только я одна умру, утратив надежду.

Стены сжались еще сильнее, мучительно задрожали готовые сломаться кости. Это конец…

Ударив по глазам ослепительной вспышкой, сфера исчезла, и я упала на кучу трупов, сломав локоть. Мгновение жуткой боли от открытого перелома – и поток зеленой крови вправил мне руку и срастил кость.

Выбравшись из-под Клэр, свалившейся сверху и рыдающей от боли в вывернутом запястье, я увидела, как Черный Дрозд падает вперед, а за его спиной остается стоять на негнущихся ногах принцесса Антелла с окровавленным ножом, который она сжимает обеими руками.

Чуть не расплакавшись от облегчения, я прошла круг человек-воздух-человек и подхватила начавшую падать Ан под руки.

– Спасибо.

– Да пожалуйств, обращайся, – истерически хихикнула она и расплакалась, как-то очень по-детски. Я осторожно усадила ее на ковер, который кто-то из магов воздуха принес порывом ветра из палатки Дрозда.

Посмотрев в мертвые глаза бывшего предводителя Стаи, я не увидела в них ничего.

– Твое время кончилось, – прошептала я.

Подошла Клэр, отобрала у принцессы нож и подошла с ним к Дрозду.

– Он мертв.

– Я знаю. Я поклялась сделать с ним то же, что он с моей матерью. Она в несколько взмахов отрезала голову Дрозда, по локоть измазавшись в его крови, взяла у одного из почивших стражников пику, наколола на нее голову и воткнула тупым концом в землю.

– Вот теперь все, – она подошла и села с нами.

Серохвост облизал пасть, его серый, отливающий металлом мех перестал светиться изнутри, и лис подошел к нам.

Я посмотрела на магов, выигравших вместе с нами эту битву. Никто из них так серьезно не пострадал, только один выдирал из зеленого шрама на недавно сломанной ноге лисиные шерстинки.

Из кучи тел выбралась Сирена. Она плакала, но ее голос звучал так, как будто она рассказывает жестокий анекдот.

– Рита, м-мать твоя горгулья! Когда сфера исчезла и все упали на землю, я сломала спину! И твоя кровь… твоя кровь… Антелла! – она бросилась принцессе на шею, и в глазах той наконец растаяли боль, ненависть и страх. Пожав плечами, я подобрала под себя ноги и через силу улыбнулась небу. Мы выиграли, мы счастливы… только выиграла не я… и счастлива тоже не я.

– Засунь свои горестные завывания призрачному волку под хвост, подруга, – Серохвост улегся рядом, положив морду мне на колено. – Мы победили.

– Я, конечно, его не понимаю, но сейчас он ведь сказал тебе не делать такое лицо, да? – Клэр пихнула меня локтем.

Полог исчез, и постепенно из-за его бывшей границы начали появляться члены Стаи. Они останавливались, глядя на четверых магов и одного лиса, сидящих на ковре, десяток бывших пленников и голову Черного Дрозда, наколотую на пику. Я нашла в себе силы подняться на ноги.

– Мое имя Рита Нартленд, – я подняла по очереди всех друзей, лис встал сам. – Это принцесса Антелла Третья, которую вы пытали, – воздушное лезвие отсекло голову тому разбойнику, который мучил принцессу, остальные отшатнулись. – Это – Сирена Аскье, вы держали ее в Белой Клетке, – она подняла руку, и несколько магов получили по удару молнией. – Это – Клэр, также известная как Падальщица. Вы убили ее семью.

Она сняла со спины два арбалета, одним движением перевела в рабочее положение и убила человека в черной полумаске, старавшегося слиться с толпой.

– Этих людей вы держали в плену, – я указала на свою «банду». – Да, вас больше, вы сильнее и можете взять нас числом. Он тоже так думал, – кивнула я на голову Дрозда. – Вашей банде конец. У вас больше нет ни главаря, ни читающих мысли, на которых, собственно, все и держалось. Теперь сила не на вашей стороне. Мы даем вам уйти и прожить другую жизнь, – я подняла за цепочку Черную Дыру и помотала ей в воздухе. – Подумайте об этом.

Их было примерно в десять раз больше, чем нас, но труп Дрозда и Черная Дыра в моей руке – очень веские аргументы. Они даже не стали совещаться, все было ясно и так.

– Дашь нам уйти?

– Да. Арсенал не трогать, это наши трофеи. Все остальное можете забрать. Палатки, полог, свое личное оружие, вещи. Вы уйдете до рассвета. Кто тронет хоть одного из нас, поплатится жизнью.

Они стали быстро расходиться. По всему лагерю разворачивалась бурная деятельность – палатки сворачивались, люди уходили. Четверо взлетевших в воздух магов снимали полог. Казалось, по ночному лагерю катятся темные волны. Победители с несколько отрешенными лицами стояли на поляне, пока я не разогнала их.

– Ну и что вы тут стоите? Вам трофеи нужны или нет?

Кто-то помотал головой и ушел, улетел или исчез. Четверо пошли в палатку Дрозда. Все остальные бросились в сторону арсенала. Остались только мои друзья. Серохвост выпустил когти и вспорол ими землю, затачивая до ножевого блеска. Мне в голову внезапно пришла идея, которой я не могла поделиться, но которую стоило поскорее реализовать.

Я сняла с головы Дрозда обруч с черными камнями, повытаскивала все, кроме самого большого. Сирена недоуменно смотрела на меня до тех пор, пока я не отдала ей один. Второй камень получила Ан, остальные я высыпала в подставленные ладони Клэр.

– Ну и зачем нам это?

– На память. Сегодня вы выиграли страшную битву, – я опустилась на одно колено и надела обруч на голову Серохвосту, как корону. Крик обжег горло. – А это тебе. И перестань бояться самого себя. Иди к другим Остромордым. Скажи, что ты победил злых Бесхвостых.

– Я не стану говорить правду, в нее не поверят. Я сражался вместе с принцессой Бесхвостых, Зеленым Духом и Белой Искрой. Меня короновала Ветер, – он зашелся лающим смехом.

– Это нормально. Если кто-то узнает, что я отдала корону своего врага лису вместо того, чтобы носить ее самой, мне тоже не поверят.

Он подмигнул.

– Пойду менять мир.

Уже через миг его серый мех мелькнул где-то за палатками, которых становилось все меньше и меньше.

Когда Крик погас, я услышала голоса.

– Мне кажется, я его понимаю. Он знает, что меня называют Зеленым Духом.

– И кем он станет теперь, Рита? – Сирена кружилась по поляне, разведя руки в стороны. Вот она остановилась, пошатнулась и приложила руку к глазам. Я же сообразила, кого Серохвост назвал Белой Искрой.

– Какая разница? А вот кому достанется лагерь – это правда важно, – Антелла покрутила затекшими кистями.

– Молчи уж, принцесса Бесхвостых.

Я подняла к глазам руку. На запястье висел амулет, не сияющий, но словно впитывающий свет. Черная Дыра. Никто не знает, куда девается то, что она поглощает. Если я заберу его себе, я стану непобедимой. Никто не пойдет на мага с Черной Дырой в руках. Никто, кроме таких, как мы.

Власть развращает. Скоро я перестану покупать и просить то, что мне нужно. Я стану требовать. Что будет тогда? – Мир у моих ног… Даже Антелла меня зауважает… Я смогу все – абсолютно все. Этот мир станет моим, и я наведу в нем порядок.

Представив себя такой, я позволила вступить в дело фантазии. Совершенный мир тут же разметало в клочья, и новая Рита столкнулась лицом к лицу с каким-то героем. Если смотреть Инт-зрением, видно, что его лицо очень похоже на мое.

– Твое время кончилось, – он занес какое-то оружие, и в этот миг его лицо окончательно превратилось в мое, а мое – в лицо Черного Дрозда.

Все так и будет. Зачарованный круг. Герой с абсолютным оружием в руках становится тираном, и по его душу приходит другой герой. Амулет достается ему, он меняется к худшему и настает его черед. Я не хочу стать частью этого круга. Если отдать амулет кому-то другому, даже самому светлому человеку, это ничего не изменит, разве что в круг попаду не я.

Что делать, я поняла сразу. Создав водяное зеркало, я заставила его свиться вокруг амулета, который я держала за цепочку. Потом я активировала Черную Дыру.

Мне показалось, что мир вокруг меня взрывается вовнутрь, поглощая меня и себя. Пространство и время сворачивались в вечные кольца и разрывались.

Когда я очнулась, уже наступал рассвет. Я стояла все на том же месте, и в моей руке ничего не было. Наверное, мне предназначено идти по жизни так, как шел Залий по Дворцу Сетей – без страха и ненависти, с бесконечной усталостью, но никогда не выпуская ножницы. Никогда – пока не настанет конец.

– Она, похоже, пришла в себя, – голоса звучали будто издалека, но я все же узнала Сирену.

С трудом опустив затекшую руку, я размялась и сделала сальто назад. В глазах мелькнули редкие палатки, Клэр, играющая в ножички с Антеллой, и Сирена. Причем падала я прямо на последнюю. Ученица едва успела увернуться.

– Спасибо, Рита. Я и так сегодня чуть не попрощалась с жизнью несколько раз! Кстати, кто такой Залий? – встретив мой удивленный взгляд, она скорчила рожицу. – Ты слишком громко думаешь. Принцесса и Падальщица ушли подальше, чтобы голова не болела.

– Да? Печально. О чем ты спрашивала?

– Кто такой Залий?

– Ах да… ведьмы наверняка не рассказывали тебе о Шинаанге. Ведь не рассказывали? – мы сели рядом с друзьями.

– Нет. А это кто?

– Это легенда о пауке. Огромном железном пауке. То, чего касалась его паутина, питало его жизнь и силу, а потом превращалось в железо. Пока паук был мал, люди поклонялись ему, потому что он умел превращать что угодно в железо. Принеси прекрасный цветок – его красота замрет в железе навечно. Принеси деревянный молоток – он станет железным.

– И они его кормили?

– Да, и он рос и рос. Люди уже боялись заходить в пещеру, оставляли то, что нужно сделать железным, у входа, и забирали на следующий день. А Шинаанг рос. Когда пещера стала ему мала, он выбрался из нее, попутно пожрав нескольких человек. К тому времени он был уже размером в два человеческих роста. Люди погоревали… и пошли следом за пауком, подбирая за ним железо. Больше не нужно было строить шахты и огромными усилиями добывать железную руду – иди за Шинаангом и подбирай готовое. Так и продолжалось, пока он не набрел на деревню. Там он задержался настолько, что шедшие за ним люди успели увидеть, как он уходит. Он был больше, чем сосновые деревья.

– О боги… – прошептала Сирена.

– Так что люди нашли в деревне?

– Железные дома. Железную утварь. Железных домашних животных и птиц. И железные статуи. Почти сотню.

– Ужас…

– Они отправили гонцов за воинами и магами, а сами хотели отправиться дальше за пауком. Когда первый из них шагнул вперед, он наступил на расстеленную по земле паутину.

– Шинаанг расставлял ловушки?

– Ну да, как и все пауки. Нельзя было пойти дальше, нельзя было перебираться и по деревьям – они были опутаны паутиной и медленно умирали.

– А если полететь?

– Люди.

– Ах да… но они же успели отправить гонцов?

– Верно, но маги прибыли лишь через несколько часов. К этому времени паука все потеряли из виду, зато на горизонте появилась башня, неестественно сверкающая в дневном свете. Когда на нее навели веки черноклювов, обнаружилось, что она огромна. Ее высоту даже приблизительно нельзя было измерить. И она была из паутины. Маги полетели туда – всего один отряд, маги воздуха, несущие магов огня. Однако, сев возле башни, они обнаружили, что паутину огонь не берет. Тогда они направились внутрь, надеясь уничтожить паука. Но внутри башни из-за паутины в ее стенах, полу и потолке не действовала магия. Они испугались и сбежали. Выйдя из башни, большинство попало в паутину, а остальные успели заметить нечто железное, длиной в человеческий рост. Это была секция ноги паука. Одна секция!

– И что было потом? Неужели этот паук еще жив? И потом, как все это связано с Залием?

– Маги боялись сунуться к башне, но нашелся храбрец среди людей. Его звали Залий. Он был отшельником, и все считали его сумасшедшим. Он уговорил одного из магов воздуха отнести его к башне, которую уже прозвали Дворцом Сетей. С собой он взял только свои ножницы из кости. Их лезвия были такими тонкими, что разрезали упавший на них волос. Когда маг поставил его перед башней, он на пробу коснулся своим оружием паутины. Ножницы тут же стали железными, но не рука. Он перехватил ножницы поудобнее и вошел во Дворец Сетей без страха.

Я умолкла. Первой не выдержала Сирена.

– Ну и что случилось? Он вышел? Он победил паука?

– Все давно решили, что он не вернется, как и многие другие, его ждал только маг воздуха, отнесший его – он захватил с собой запасы еды и воды. Через четыре дня он не выдержал и вошел во Дворец. По углам валялись обрывки голодной паутины, но пол и потолок были из той, по которой пауки ходят, когда сторожат свои сети. Он шел вперед и вверх, дивясь красоте башни, которую совсем не портило отсутствие окон. Паук почти точно воссоздал ступени, но по ним все равно было жутковато идти. Маг поднялся на самый верхний этаж и увидел там Залия и паука. У последнего были разрезаны по суставам лапы и вырезаны глаза – все глаза. Он лежал без движения. Маг склонился над Залием и в ужасе отшатнулся, увидев, что у него одна рука до локтя стала железной. В другой руке он все еще сжимал погнувшиеся ножницы.

– А, счастливый конец, – фыркнула Антелла. – Он ведь выжил?

– Конечно, нет! Как бы он выжил с железной рукой? Такое только в сказках бывает. Его похоронили с почестями, а Шинаанга разобрали на железки. Башня стоит и по сей день, но паутину вокруг нее почти всю разобрали и используют для того, чтобы производить железо. Из паутины Шинаанга было создано большинство амулетов, вытягивающих силу противник.

– Каких? – Сирена подняла нож и попыталась метнуть, но он ударился рукоятью в землю.

– Например, самый известный из таких амулетов – Паутина Лжи. Он пьет жизненную силу противника, когда он лжет. Такие амулеты используют на допросах. С появлением таких амулетов пытки почти отменили.

– Ну что, наслушались? Пошли делить трофеи! – Клэр вскочила на ноги.

– А там не все еще разобрали?

– Мне нужны не амулеты, доспехи или оружие, хотя и это неплохо. Мне нужна коллекция редких ингредиентов для изготовления зелий, которую собирал Черный Дрозд. Там есть пара моих вещиц, да и вся коллекция – просто сокровище.

– Кровь химеры – моя! – я тоже поднялась на ноги и одним движением заставила встать Сирену и Антеллу. Клэр подняла брови.

– Кровь химеры? Ты шутишь? Дрозд не самоубийца. Даже каплю крови химеры никому и никогда не удавалось добыть. Говорят, этим занимался сам Роггенхельм, но и он не справился.

Это ведь был последний ингредиент для создания Амнезии… Роггенхельм его не достал. Почему? Он ведь так хотел забыть смерть Ваомдл. Не смог? Или не захотел? Понял, что это слишком опасно? Тогда остается открытым вопрос – как достать каплю крови химеры?

– Рита, зачем тебе кровь химеры?

Внезапно в мои мысли ворвалось что-то колючее и опасное. Холод иголочками пробежал по всему телу. Я упала на колени, сжимая голову руками. Как только я переключилась на слух в Инт-диапазоне, горло обжег Крик, но я услышала только звериный рев, жуткий рев, взрывающий голову, кровью стучащий в ушах. Рядом со мной Сирена зажала уши руками и замотала головой, пытаясь не слышать ничего. Принцесса непонимающе смотрела на нас, а Клэр выдернула из-за спины арбалеты и поставила защиту. Ан последовала ее примеру – на всякий случай. В следующую секунду из-за палаток вылетело это.

Бледно-зеленый, неприятно переливающийся шар, утыканный иголочками-льдинками, висящий в воздухе на высоте метра и примерно такого же диаметра. С его появлением рев стал настолько громким, что я не выдержала и создала полог, поглощающий звуки, для себя и Сирены. Мир окутала тишина.

– Это химера, – голоса Клэр я не слышала, но прочитала по губам. Да и что можно было еще сказать?

Я протянула руки вперед и закрутила кистями, создавая нечто среднее между смерчем и водоворотом. Химера покрутилась и вдруг выпустила залп ледяных игл. Я прикрыла щитом себя и Антеллу – ее огненная защита опала, как только она увидела химеру. В мою голову хлынули воспоминания о прогулках с Фредериком, о встречах тайком в замке, о предложении отправиться вместе, вырваться из-под опеки матери-королевы. О счастье, затапливавшем сердце, когда они просто шли рядом, говорили – говорили обо всем. И о парализовавшем смертельном ужасе, когда она баюкала на руках его останки.

Вырвавшись из объятий видения, я подняла принцессу на ноги и заорала ей в ухо, открыв полог в одну сторону.

– Не смей сдаваться, слышишь? Не смей!!!

Оставив на ней защиту, я превратилась в сову, бормоча фразы на древнем языке о создании Водяных Когтей. Звуки не достигали моих ушей, но я буквально кожей ощутила, что кто-то из моих спутниц крикнул «нет!». Взвихрив холодный воздух, я бросилась на химеру, выставляя когти. Новый залп игл скорость мага воздуха позволила мне изрезать и отбросить в полете. Выпустив когти, я бросилась вперед…

Струя кипятка отшвырнула меня в сторону, выламывая крылья, делая бесполезными поломанные перья. Я чуть не сварилась заживо. Прокатившись по земле и переломав себе все окончательно, я услышала собственный пронзительный совиный крик. Боль продолжала ломать тело.

Нет. Я не умру. Только не так. Только не сейчас. Я не могу умереть сейчас, победив целую армию и Черного Дрозда впридачу! Я же сильная…

Я тихо плакала, слезы жгли открытые раны.

Не могу, не могу я бросить друзей сейчас!

Почувствовав живительный ток зеленой крови, я воспрянула духом. Помогая себе изломанными крыльями, я заставила себя подняться на лапы. Зеленая волна прошла по всему телу, на несколько блаженных секунд затопив боль и заменив собой обычную кровь, ставя каждую косточку на место, выпрямляя каждое перо, исцеляя раны.

Боль вернулась, но меня уже это не волновало. Покачнувшись вперед, я стала человеком и уперлась в землю руками. Подняв голову, я увидела Клэр, баюкающую переломанные руки, Антеллу, с ужасом глядящую из-за полупрозрачной защитной стенки… и Сирену, без всякой защиты стоящую против химеры.

– За Риту, – прошептала она, делая шаг вперед.

– Нет! – я вскочила на ноги, все тело пронзила боль. – Стой!

Мой же полог беззвучия не дал ей меня услышать.

Химера крутанулась в воздухе и пальнула кипятком в Сирену. Та выставила руку вперед, даже не применяя магию. Я бросилась наперерез. С каждым безумным прыжком, в несколько раз превосходящим по скорости человеческий, холодная кровь в моих венах бежала все быстрей. С гортанным криком, которого никогда не слышал мир, так как рыбы не подают голоса вне воды, падая на колени, вытягивая руки вперед, я создала заклятье перемены температуры, превращая кипяток в прохладную воду. Раньше считалось, что такой магией владеют только химеры и Совершенные маги воды. Похоже, я только что доказала обратное.

Сирена устояла, сжала руку в кулак – и по воде побежали разряды. Конечно! Вода – лучший проводник!

Одежда ученицы и она сама моментально промокли насквозь, напор воды становился только сильнее, но Сирена не двинулась с места. Постепенно всполохи Инт-разрядов придвинулись ближе к химере.

Поддерживая одну руку другой, я бормотала что-то, что сама потом не могла припомнить, не давая химере изменить температуру воды. Сила утекала сквозь пальцы, красный плащ промок на коленях, земля вокруг постепенно превращалась в болото.

Внезапно химера развернулась, уходя в сторону от молний, и выпустила несколько десятков игл. Одна из них вонзилась мне в плечо, разорвав остатки заклинаний смены температуры и беззвучия. Я скорчилась, мельком увидев, как Клэр падает на бок, уворачиваясь от летящего в голову снаряда, а Сирену два таких же пригвождают за ткань на плечах к земле.

Мелкие зеленые льдинки падали из раны на землю.

Схватившись за лед, я обожглась холодом, но не разжала рук. Одним движением выдернув иглу из плеча, я вскрикнула. Зеленая кровь медленно возобновила ток, исцеляя и согревая рану.

– Эй ты, тварь! – Крик жег шею, казалось, проникая в глотку. Химера замерла, не долетев до Сирены. – Куда же ты?

Зеленое чудовище повернуло ко мне, преодолев разделяющее нас расстояние за секунду. Почему-то оно не двигалось с места, только кружились светлые пятна на ярких зеленых боках. Мне вдруг стало ясно, почему оно меня не убивает.

– Интересно? – я закашлялась, жар в горле стал невыносимым. – Тебе, наверное, в первый раз оказывают сопротивление? Да еще заговаривают с тобой на твоем же языке? Просто шок, правда?

Химера молчала. У нее не было глаз, но я четко ощущала, что она смотрит на меня.

– Не умеешь говорить? Но все равно меня понимаешь, так? Оставь нас в покое! Оставь!

Химера крутанулась на месте. Оставлять нас в покое она явно не собиралась. Одна из игл протянулась ко мне.

Лезвие из воздуха рассекло ее пополам. Зеленая то ли плоть, то ли ртуть тут же срослась. Глянув в сторону Клэр, химера пальнула в нее кипятком. Падальщица отпрыгнула в сторону, как лягушка. Изломанные руки хлестнули по мокрой земле, она вскрикнула и повалилась.

– Не… тронь… ее… – я мучительно закашлялась. – Лучше… лучше меня… Химера не двинулась с места, но я поняла, что она повернулась ко мне.

Умереть? Только не на коленях… Я с трудом поднялась на ноги. Химера повела иглами и наставила одну на меня.

Я могу сейчас уйти, и со мной ничего не случится. Но умрут мои друзья – все трое. Их смерть не будет на моей совести – только понимание того, что я сбежала, а они остались. Может, это кажется глупым, но лучше умереть сейчас и с друзьями, чем в старости в одиночестве. Я вскинула голову. Химера пошевелила иглами и отвела протянутую, размахиваясь.

Из-за ее спины (хотя у нее нет спины) вынырнули два побега лианы и впились в не совсем существующие бока. Химера дернулась, я увернулась от иглы и создала воздушные тиски, не давая ей сделать то же самое. Сирена села, порвав рукава на плечах, и схватилась за побег, пропуская через него молнию.

Рев химеры опрокинул меня на колени, принцессу, которая создала лианы, отбросило прочь. Сирена бессильно откинулась назад. Все затихло. Нечто зеленое и перетекающее, чем была химера, смачно плюхнулось на землю и тут же начало в нее уходить.

– Не так быстро, – прошипела я, поднимаясь на дрожащие ноги и вытаскивая кинжал. Позади я слышала тихий плач Клэр. Проткнув химеру, я открыла флягу и подставила горлышко под льющуюся из раны желтую кровь. Повесив кинжал и флягу на пояс, я отвернулась от трупа и похромала к Падальщице.

– Сирена, иди сюда. Поможешь.

Она застонала, но все-таки поднялась и присела рядом. Я не глядя схватила ее за вывернутую лодыжку и вправила. Глянув на меня, она с яростью в голосе бросила:

– Ай.

Пожав плечами, я снова достала кинжал, вскрыла запястье и полила зеленой кровью руки Клэр. С шипением испаряющейся крови срослись кожа и мясо. Однако левая рука все еще безжизненно лежала на топкой земле. Примерно посередине между запястьем и локтем она была толще, чем другая.

– Я могу помочь? – поинтересовалась Сирена.

– Включай Око – по глазам резанула вспышка белого света. – Посмотри, где сломана кость.

Она кивнула.

– Ага, я вижу. Кошмар! Та кость, которая толще, прямо в середине – пополам!

– Как выглядит место перелома?

– Что значит – как?

Воздушное лезвие срезало лиану и положило мне в ладонь.

– Смотри сюда, – я рассекла лиану кинжалом. – Вот так?

– Нет, срез косой. Вот так, – она протянула руку, и я отдала кинжал. Сирена, глядя куда-то вверх, разрезала лиану под углом и развела половинки в стороны почти на ширину пальца.

– Просто прелесть. Держишься? – Клэр кивнула, сжав зубы, и я тут же воткнула ей в руку кинжал. Она закричала и дернулась, пытаясь вырваться, но Сирена держала ее руку и не давала шевельнуться. – Ну что, я попала между костями?

– Левее!

– Так? – Клэр завыла.

– Попала! – Сирена помогла мне вытянуть и прижать руку так, чтобы кость соединилась. Я чуть пошевелила кинжалом, расширяя рану.

Подняв другую руку к лицу, я вцепилась зубами в зеленый участок и рванула. Когда пошла кровь, я приложила руку к кинжалу. Зеленая жидкость потекла по кровостоку и заполнила рану, срастив кость. Я убрала кинжал, и рана зажила окончательно. Я глянула на свою руку. После масштабного самоизлечения кожа отливала зеленым, и на коже Клэр зелень словно светилась.

– Класс. А я всегда хотела быть незаметной, – она всхлипывала, вытирая глаза другой рукой.

– Ну так что? Ингредиенты? Или поломанные кости лишают памяти? – я помогла Клэр подняться. Она даже не шаталась. Все-таки Энк – самое полезное из моих приобретений. Если, конечно, забыть о том, что ради него я вскрыла чужую могилу. – Идем.

Мы – Клэр, Сирена и я – кое-как подняли себя с земли и направились в сторону палатки Дрозда. Антелла встала с земли и направилась за нами.

Голова раскалывается. Все-таки я сегодня переборщила со стихией мысли…

«Что со мной происходит? Ничего не замечаешь, пока сражаешься или путешествуешь, но стоит остановиться и задуматься… я же за сегодняшний день убила одного монстра и почти десяток магов! Почему мне не страшно, не больно и нет ни капли облегчения? Почему? Такое чувство, словно за мной кто-то наблюдает. И это ощущение не проходит. И почему-то мне кажется, что и не пройдет. Меня за сегодня могли убить… сколько раз? О боги, я даже вспомнить не могу… а страха все равно нет. За время путешествия я убивала столько, что вряд ли смогу сосчитать, пару раз спасала жизни друзей, несчетное число раз спасали и подвергали опасности меня. Я убила бога, в конце концов! Но я не чувствую ничего. То есть вообще ничего. Как будто я… мертвая? Да, лучшее сравнение. И ничего с этим не поделаешь. Поздно уже. Рита говорила, что так будет. И я сама на это согласилась. Поздно сейчас валить вину на нее, хотя раньше я поступала именно так. Это неправильно. Она ведь была права, она предупредила меня. Поздно. Назад уже не повернешь, верно?»

Головная боль прошла, и до меня только теперь дошло, что болела не моя голова. Это что-то новенькое. Ладно, влезла в мысли Сирены, но ощутить вполне себе физическую головную боль?

О нет. Я же перебила целую роту магов мысли. Значит, вся сила, выплеснувшаяся в пространство после их смерти… Досталась мне?! Наверное, я теперь самый сильный в этой области маг в истории…Вот напасть! Да уж, я всегда умела находить приключения… на свою голову…

В уши ударил звон, и я не упала только потому, что схватилась за Клэр. – Проснись и пой, – фыркнула она.

Палатку Черного Дрозда уже перерыли сверху донизу и ничего интересного не нашли. Только черную шкатулку, которую, видимо, никто не смог открыть, потому что ее швырнули об стену. Клэр опустилась на колени, подняла шкатулку и стала вертеть ее в руках, ища повреждения.

– Все-таки в чем-то Дрозд был полезен. Не смог открыть, а сохранил.

Она нажала на углы шкатулки, и та со щелчком раскрылась. Я тут же заглянула Клэр через плечо и увидела закрепленные крошечными ремешками флакончики, какие-то когти, зубы, кусочки меха. То, как обращались со шкатулкой, нисколько им не повредило.

– Ящичек заколдованный?

– Конечно! Стала бы моя мать хранить такие ценные ингредиенты без защиты?

– Если она похожа на тебя, то, полагаю, мне лучше к этой шкатулке и близко не подходить, – Ан отстранила меня и впилась глазами в содержимое шкатулки.

– Ну ничего себе, – обронила Сирена, заглянувшая с другой стороны. Антелла отступила на шаг и покосилась на Клэр.

– Хватит смотреть так, словно я только что ненароком обронила, что прикончила султана Отби перед обедом. Выкладывай.

– Я насчитала минимум три запрещенных препарата, с десяток зубов охраняемых животных и флакончик с пропавшим у Лекаря Тенотры ядом. Мне тебя сейчас убить или сначала объяснишь?

– Ты хоть знаешь, чем я занимаюсь, девчонка? – Клэр аккуратно защелкнула шкатулку и поставила ее на землю. В ее движениях я увидела зверя, приготовившегося к прыжку. Антелла отрицательно помотала головой. – Что ж, я тебе объясню. Я делаю зелья. Не какие-нибудь жалкие приворотные эликсиры или травяные настойчики, а настоящие зелья. Ты когда-нибудь думала, откуда берется весь этот мусор, валяющийся на тумбочке с косметикой? Знаешь, из чего делают кремы для поддержания молодости? Я знаю, потому что большую часть поставок на главные рынки в Яэне и Деганре организую я.

– Ну и из чего их делают? Из крови младенцев? Из животного жира? Можешь не рассказывать, это я знаю. Не думаю, что так уж сложно их добыть.

– Ой, как ты ошибаешься, – я подошла к куче тех трофеев Дрозда, которые новоявленные мародеры трогать не стали, то есть к заспиртованным останкам его врагов.

– Рита, ты только что мне сама запрещала…

«Охотиться на драгоценных лисов? Пойди к Серохвосту и скажи, что перебьешь его племя потому, что из них выйдут отличные охранные амулеты. Сможешь? Нет. Тогда зачем ты это вспоминаешь? Особенно при принцессе, о которой прекрасно знаешь, что она заядлая охотница?»

– А, ладно, так я тебе расскажу, какая эта работа простая и веселая, – она села на землю, подложив что-то из мехов Дрозда. Мы последовали ее примеру. – Например, успокоительное. Простенькое, недорогое, в таких маленьких синих флаконах. Видела такие, да? На лице написано, что видела. Знаешь, из чего его делают? Из дурмана.

– Что?!

– Да, дурман. А еще пыльца цветов белого дерева. Яд и галлюциноген. Если смешать в правильной пропорции, они друг друга нейтрализуют. Если чуть-чуть переложить пыльцы, принявший умрет в муках. Если чуть-чуть ее недоложить, принявший внезапно «включится» и начнет бегать вместо того, чтобы успокоиться. А теперь представь, как я с замотанными ртом и носом ползаю по зарослям дурмана, выбирая молодые побеги, а потом еще и лезу на белое дерево. Уже не очень весело, да? А теперь представь, что я вернулась домой, достала это все и начала смешивать. Руки устали и дрожат. Но если чуть-чуть ошибиться, в лучшем случае просто не сработает, а в более вероятном – приведет к смерти многих людей. Ну как, нравится? И это еще очень простое зелье.

– Я не умею делать зелья. Только Синюю Воду да другой мусор по долгу службы.

– Рита, ты серьезно? Ты пьешь Синюю Воду? Это же очень вредно!

– Чем же?

– Понижает скорость тока крови и биения сердца. Готовься умереть лет в шестьдесят.

– Да я до этого времени и так не доживу, а если прекращу пить Синюю Воду – тем более.

– Рита, а что такое Синяя Вода? – Сирена подобрала под себя ноги и рылась в куче мехов.

– Снотворное, – ответила за меня Клэр. – Сильнейшее снотворное. Многие охотники за амулетами на нем сидят. Им, видите ли, кошмары снятся.

– Зря ты так, – произнесла я, наклоняясь в сторону Клэр и хватая ее за плечо. В ее голове заметались образы, которые мне снились. Мои погибшие друзья, гибель мира, какие-то призраки, шепчущие о предназначении…

Клэр убрала руки от ушей, когда в ее голове прояснилось. – Если у всех так, готова признать – я не считаю твою жизнь легче своей.

Это должен был быть комплимент? Моя жизнь уж посложнее, чем ее. Ей приходится иметь дело только с живыми людьми да монстрами, а мне еще и с коварством мертвых и конкурентами. Ты добываешь что-то – и тут же становишься мишенью. Логика! Хотя… она же еще несет ответственность за всех, кто принимает ее зелья… может, она и права.

– Еще рассказать? – Сирена радостно закивала, Антелла неприязненно на нее покосилась. – Есть такой препарат, он делает кожу гладкой и белой, как шелк. Он делается из кожи степных коршунов и соли, добываемой в Бездне, – принцессу передернуло. – Что ты дергаешься? По шее видно, что ты им пользовалась. Что, уже не нравится? Соль приходится доставлять контрабандой, потому что перекупщики берут в три раза дороже, а соль и так недешевая. То есть это разбойники, потеря трети товара, переход через болота. Степной коршун спускается только на падаль, а именно на трупы мышей. Сидишь в засаде несколько часов, вдыхая чудесный аромат от гниющих трупиков, потом бросаешься на эту тварь – кожа да кости, не ухватиться, а она тебя когтями по лицу. А кожу надо снимать с еще живого коршуна. Потом смешиваешь кожу с солью и плавишь. Вся лаборатория пропахнет тлеющей кожей коршуна, и там пару дней нельзя будет работать.

Антеллу, кажется, скоро стошнит. И поделом, нечего оскорблять честных контрабандистов, подпольных изготовителей зелий и убийц.

– Ладно, посмотрим, – я осторожно сняла крышку с банки, в которой дрейфовала чья-то кисть руки. Сирена с Антеллой тут же отшатнулись и зажали носы.

– Что ты делаешь? Вдохновенными рассказами прониклась?

– Нет, просто в этой палатке перерыли все вещи и обыскали все углы, а тайника Дрозда так и не нашла. Только здесь он может быть.

– Тайник? Что в нем? – Сирена, преодолевая отвращение, подошла ближе. Я окунула руку в холодный спирт и вытащила скользкую кисть из банки. Когда я встряхнула ее, в воздухе повисли капли. Вытащив другой рукой кинжал, я вспорола на чужой конечности кожу. Снимать ее оказалось не сложнее, чем перчатку с мокрой руки. Когда кожа упала на землю, мышцы и кости все еще сохраняли форму кисти руки. И Ан, и Сирена в ужасе смотрели на меня, а Падальщица рылась в своей шкатулке, не обращая ни на что внимания.

Крест-накрест взрезав мышцы, я увидела крошечный синий кристалл прямо в середине кисти. Сирена разинула от удивления рот и подошла ближе, чуть не наступив на кожу.

– Рита, что это такое?

– То, что я искала. Спорим, в пальцах не кости?

– А что?

– Магические стержни? – Клэр подняла голову от шкатулки. – Как думаешь, сколько рука мариновалась?

– Пару недель минимум, а что?

– Класс! Я как раз такой рецепт раскопала…

Антелла выбежала из палатки, зажав рот руками. Сирена дернула меня за рукав.

– Рита, не уходи от темы. Стержни.

– Ах, да. Стержни – всего-навсего кусочки металла, способные перерабатывать солнечную энергию в силу и перекачивать ее в амулеты.

– Что, правда?

– Да, но тогда амулет нужно размещать так, чтобы его полностью закрывала тень от стержня, то есть все время передвигать относительно солнца. Нужно их сложить определенным образом. Способов довольно много, но самый известный, да и самый запоминающийся из них – Рука Творца.

– Просто сложить стержни, как кости в руке?

– Как пальцы. И стержней нужно по числу фаланг. А достать столько довольно сложно.

– Почему? Где их можно достать?

– Это обычное железо. Вернее… было обычным железом. До переплавки.

– Переплавки?

– Берешь кусочек железа и чей-нибудь скелетик, – Клэр нашла среди пожитков Дрозда сумку и положила в нее шкатулку. – Потом растираешь кости в пыль, поджигаешь и раскаляешь в них железо. Остынет – станет магическим стержнем.

– Да, магию нельзя назвать чистым и добрым искусством.

– А чего ты ожидала?

– Так, это мне, – Клэр взмахнула рукой, кожа взлетела с пола и опустилась на промасленную бумагу, которую Падальщица держала в другой руке. Завернув жутковатый ингредиент, она перевязала сверток, сунула его в сумку и перекинула ее через плечо.

– Клэр, зачем нужна заспиртованная кожа мертвеца?

– Меньше знаешь – крепче спишь. Рита, рада была с тобой работать. Передай принцессе спасибо за Дрозда. Удачи, ученица, – она вышла из палатки, взлетела и вскоре исчезла в лесу.

– Красиво ушла, – фыркнула Сирена. – Куда она теперь?

– Домой. Трофеи сортировать и зелья варить, – я кромсала руку, выковыривая стержни и отдавая их Сирене.

– Знаешь, она немного похожа на тебя, – я вытащила последний стержень, опустила обрывки мышц обратно в спирт и вытерла руки о мех.

– Разве? Кстати, пора сменить маскарад, – я вытащила из кошеля асмиолу и сотворила что-то вроде свободного костюма из черного шелка. – Уже лучше.

– Кстати, кто тебя надоумил так вырядиться? Я тебя вначале даже не узнала. И как ты вообще пробралась в лагерь? Там было полно охраны и везде стояли каменные истуканы.

– По порядку, хорошо? Я внаглую прошла в лагерь, заявила, что меня зовут Мира Нартленд…

– И что ты можешь помочь с устранением Риты? Класс! Я бы тоже додумалась, только с опозданием. Но как тогда прошла Клэр? И еще этот лис? Там же были эти…

– Да, големы.

– Какие големы?

– Ты назвала их истуканами. Это живые существа, порожденные стихиями земли и воды. Они появляются в глине. На шее у каждого висит амулет. Если забрать у голема его амулет, он будет тебя слушаться. Но, стоит тебе выпустить амулет, он тут же тебя убьет. Одно прикосновение голема смертельно, но они предпочитают вцепляться в горло.

– Ну и как их обезвредить?

– Разбить амулет.

– И сколько их там было?

– Примерно двадцать.

– И ты их всех…

– Нет. Я их отпустила.

– Отпустила? Но они… чудовища!

– Они – не чудовища. Они – как ведьмы, только не так походи на людей. Поэтому ведьм считают хоть и врагами, но подобными себе, а големов – нежитью. Монстрами. Так часто бывает, – я вышла из палатки, Сирена – за мной. Глаза обжег дневной свет.

– Забери это, ладно? – она свалила в мои ладони стержни и отряхнула руки. Я создала поток воды, пролившийся мне на руки. Наконец-то перестало пахнуть спиртом. Откуда-то из-за палатки вышла Антелла. Посвежевшей она не выглядела.

– Этой… этой… падальщицы с вами больше нет? Ффух, я уж испугалась, что она пойдет с нами. Честное слово, я бы с ней часа не выдержала.

– Да? Мне казалось, вы нормально общались… – Сирена пожала плечами и подняла голову, щурясь на солнце.

– Общались, пока она не начала рассказывать о своей работе… о боги, надеюсь, я никогда не встречу ее снова…

– Так что, мы останемся здесь или продолжим путь? Кстати, Ан, Клэр передавала тебе привет и спасибо за труп ее врага.

– Ей того же… – рассеянно фыркнула принцесса. – Пожалуй, лучше уйти. Только кому останется это милое местечко?

– Им, – Сирена кивнула на бывших пленников, еще оставшихся в лагере. – Думаю, года через четыре здесь будет очень красиво. Если, конечно, его уберут, – она кивнула на тело и голову Дрозда.

– Все, идем, – я безошибочно определила направление, повернулась и пошла на запад.

– Полагаю, идея искать химеру отпала за ненадобностью, так что мы идем к Капле? – задумчиво произнесла Антелла, едва мы вышли из лагеря. Я замерла, Сирена врезалась в меня и чуть не сшибла на землю.

– Черт… – я сорвала с пояса флягу и зарылась в кошель, нащупывая прозрачный камень. – Как я могла забыть?!

– Как ты могла забыть что? – Сирена обошла меня, потирая руку.

– Что случилось-то? – Антелла подошла ближе.

Я потрясла флягу. В ней была уже не жидкость, а нечто легкое, скапливающееся у горла и рвущееся вверх. Я перевернула флягу, и серая субстанция немедленно переместилась к дну. Вынув пробку, я тут же заткнула флягу ваданским сапфиром и перевернула снова.

– Амнезия? Но нужно же было столько всего… – Ан замерла, молча шевеля губами и припоминая ингредиенты. – О черт! – в конце концов сказала она.

Серый дым втянулся в сапфир, и я наконец-то увидела его грани. В самой сердцевине мерцало и переливалось нечто серое, а ребра сапфира сияли.

– Ну, – в конце концов Сирена нарушила установившееся молчание. – Это работает?

– На ком пробовать будем? – Антелла уже потирала руки. Мы с Сиреной смерили ее одинаково заинтересованными взглядами, и она тут же отшатнулась. – Можно не на мне?

Сирена рассмеялась.

– Идет. Попробуем потом. На ком-нибудь, кого не жалко.

Я убрала Амнезию в кошель, и мы продолжили путь. Время от времени я поглядывала на Антеллу. Похоже, доза галлюциногена и плен на нее серьезно повлияли – она уже не так уж рвалась подшучивать над Сиреной, перестала игнорировать мои просьбы и даже вызвалась дежурить. Я, конечно, отказалась, но это ничего не меняет. Сирена вроде бы перестала бояться своего Учителя. Но вот мне никогда не забыть, как это выглядело со стороны – пытка через связь, обязывающую к абсолютному доверию. Мне все равно, насколько она изменится – этого я ей никогда не забуду и не прощу. Наверное, я вообще не умею прощать.

Лес в кои-то веки выглядел безопасным. Солнечные лучи на фоне зеленых крон, яркая зеленая травка, первые желтые листья. Скоро начнется третий год цикла, и все листья облетят. По такому ковру так приятно ходить…

Если я доживу до следующего года. Учитывая, во что я ввязалась, этого нельзя гарантировать. Может, никто из нас не переживет этого путешествия. Сирена умрет первой, так же глупо, как Жан. Потом я не смогу защитить Антеллу, и владелец Капли будет потерян. Я умру последней, так же, как в своем видении.

Зачем? Если никто из нас этого не переживет? Спасти мир? А если не удастся? Бессмысленно погибнуть? За что мы собрались умирать?

Тихо, тихо, стоп, хватит. Только без истерик. Ты закончила Амнезию, ты знаешь радиус поиска Капли, у тебя есть живой датчик. Ты за время нынешнего путешествия успела опровергнуть с десяток легенд. Ты победила Стража Песков. Перебила толпу роббиков. Уничтожила Белую Клетку. Пересилила магический пресс. Избавилась от Стаи. Обнаружила в себе в несколько раз большую силу, чем та, которой пользовалась до сих пор. Ты переспорила дракона, в конце-то концов! Ты путешествуешь вместе с принцессой! Ты предотвратила конец света, вторжение из другого мира! Ты посмела поспорить с пророчеством – и у тебя получилось!

Черт возьми, Рита, хватит жаловаться на жизнь и бояться – за это путешествие ты столько раз совершала невозможное, что вспомнить не можешь!

И голос… чей-то голос говорит из самой глубины сердца.

Не бойся, Рита. Ты идешь правильно.

Камень с души – душа воспарила. Ничего. Все пройдет. За твоей спиной – трупы друзей и врагов. Ты повидала столько всего… конец мира (причем два варианта)…

И ты все еще улыбаешься.

Потому что страха больше не будет.

Потому что ты идешь правильно.