Моисей умер на восточном берегу Иордана, так и не ступив на землю Обетованную. Он был наказан Господом за то, что иногда сомневался в возможности взять эту землю в так называемое наследство.

Но, может быть, просто пришло ему время умирать. Всё — таки, вождю исполнилось сто двадцать лет, в этом возрасте как — то уже неприлично воевать.

И он отошёл вслед за братом, передав власть своему служителю и телохранителю Иисусу Навину.

Это — единственный случай в библейской истории, когда власть не была передана по наследству и не захвачена в результате заговора. А ведь у Моисея были два сына, были племянники — первосвященники.

Наследовать Моисею могли, и имели к тому все основания, начальники колен и старейшины.

Иисус же был относительно молод и, кроме того, не принадлежал к колену Левия. Иисус не был женат, и не имел детей. (1. Пар. 7. 27). Это ещё одно серьёзное доказательство того, что между вождём и его телохранителем существовали очень тесные отношения.

Преемник Моисея показал себя зрелым мужем и талантливым полководцем. Он не был так жесток, злобен и властолюбив, как его покойный друг — наставник. Не был он и религиозным фанатиком.

Законы Моисея не исполнялись с такой строгостью. Были сделаны послабления в исполнении религиозных обрядов. Можно сказать, что Иисус допускал свободу выбора, какому богу молиться. Никто не был казнён (во всяком случае, таких факты не приведены в Библии) за нарушение различных запретов.

Несмотря на это, Иисус стал очередным любимчиком Господа.

«В тот день прославил Господь Иисуса пред очами всего Израиля, и стали бояться его, как боялись Моисея, во все дни жизни его». (Нав. 4. 14)

Боялись одинаково, но Моисея вдобавок смертельно ненавидели.

Для начала Господь помог войску Иисуса перейти через Иордан, не замочив сандалий. В деле раздвижения вод не было Ему равных.

Надо заметить, что эта Божья помощь, скорее всего, была вынужденной. Поскольку Господь сильно рисковал, что Сам захлебнётся в воде Иордана. Смекалистый Иисус послал впереди войска священников с ковчегом, на котором восседал Господь Бог. Пройдя между двумя стенами воды по высохшему дну, носильщики, по приказу Иисуса, остановились посреди русла и подождали, пока не пройдёт всё ополчение. Поэтому Господь вынужден был поднатужиться, и удерживать напор прибывающей воды. И только на противоположном берегу, когда почувствовал Себя в безопасности, разрешил Иордану течь дальше.

Господь, оценив по достоинству мудрое решение Иисуса, решил не наказывать его. Тем более, что новый вождь польстил Богу, сказав народу, что поступил так, «дабы все народы земли знали, что рука Господня сильна, и дабы вы боялись Господа, Бога вашего во все дни». (Нав. 4. 24)

Иисус перешёл Иордан с сорока тысячами воинов.

«Когда же все цари Амморейские и все цари Ханаанские услышали, что Господь иссушил воды Иордана пред сынами Израилевыми., тогда ослабело сердце их, и не стало уже в них духа против сынов Израилевых».(Нав. 5. 1)

Все цари наложили в штаны, услышав о сорокатысячной армии израильтян. Так как же царь Едомский, в одиночку, мог стать камнем преткновения на пути несравненно большей армии Моисея? И сорок лет не подпускал их к наследству. Вот Вам ещё одна библейская тайна. Но, может быть, Господь все эти годы без устали ожесточал его сердце?

«В то время сказал Господь Иисусу: сделай себе острые ножи и обрежь сынов Израилевых во второй раз. И сделал себе Иисус острые ножи, и обрезал сынов Израилевых.

Вот причина, почему обрезал Иисус сынов Израилевых: весь народ, вышедший из Египта, мужеского пола, все способные к войне, умерли в пустыне на пути из Египта. Весь же вышедший народ был обрезан. Но весь народ, родившийся в пустыне, не был обрезан». (Нав. 5. 2— 5)

Стиль объяснения, почему народ был обрезан, не оставляет сомнений, что оно было внесено в текст «Книги Иисуса Навина» много веков спустя. Теологи натолкнулись на слова «обрежь во второй раз» и не знали, как объяснить эту несуразицу. Наконец, объяснили, но не прояснили ничего. По мере своего разумения, я попробую сделать это за них.

Слова о том, что весь народ, родившийся в пустыне, не был обрезан, не стоит воспринимать всерьёз. Ведь в Библии сказано, что евреи в пустыне справляли пасху. А Господь за несколько дней до Исхода строго наказывал Моисею, что никто необрезанный не смеет есть пасхального барашка.

Мало того. Обрезание практиковалось у многих восточных народов задолго до Моисея. И даже, я полагаю, задолго до Сотворения мира.

Сначала это не было набоженским ритуалом. Обрезание делали в целях профилактики. В условиях жаркого климата быстро и широко распространялись кожные и венерические заболевания. Болезнетворные микробы, которых, как и всё живое на земле, создал Бог, находили под кожицей крайней плоти прекрасную среду для обитания и размножения. Это заметили древние знахари, и решили перекрыть кислород мерзким тварям Божьим.

И заболеваний стало гораздо меньше. Мало того, они хорошо излечивались. Такое быстрое выздоровление шаманы стали приписывать заслугам богов. И, мало помалу, обычное чиканье ножом превратилось в торжественный ритуал.

Моисей придумал замечательную теорию, согласно которой, обрезание — это заключение священного завета между Богом и избранным Им народом. После пустячной операции ребёнок поступал под личную охрану Господа, и с этой минуты здоровье, удача и богатство были ему обеспечены.

Египтяне тоже обрезали мальчиков, но по своим, языческим ритуалам. Можно смело предположить, что и обрезание у евреев проходило по тем же правилам, поскольку за многие годы пребывания в Египте они достаточно сильно ассимилировались. И в пустыне совершали обрезание по тем же поганским правилам. Поэтому на воинах, по словам Иисуса, лежало «посрамление египетское». И это посрамление следовало непременно устранить перед решающими сражениями. Иначе Господь Саваоф мог обидеться и отвернуться.

Так как же проводилось «второе обрезание»? Ведь крайняя плоть не восстанавливается. Чикали под корень? Нет! Никто бы на это не пошёл! Ведь впереди израильтян ждали тысячи неприятельских девственниц, которым уж было невтерпёж. «Второе обрезание», скорее всего, проводилось чисто символически, но с соблюдением правил, разработанных тем же Моисеем. То есть, по еврейским законам. Одним из обязательных атрибутов такого обряда был каменный нож. Возможно, египтяне проводили эту операцию золотым ножом, что сильно девальвировало обрезанные члены в глазах Господа Бога.

После успешного снятия посрамления народ отпраздновал пасху. Вот только где они взяли сотни пасхальных барашков и тысячи пресных хлебов? Бог в этот день перестал посылать им манну, но в Библии не сказано, что прислал взамен иную провизию. И не сказано, что стадо шло в составе армии. Не сказано, что в обозе были походные печи для выпечки хлеба. Впрочем, в Библии часто упускаются подобные «мелочи», как не заслуживающие особого внимания.

Войско подошло к высоким стенам Иерихона. Вместо того, чтобы взять его приступом, оно, по велению Господа, шесть дней обходило вокруг города в полном молчании, чтобы иерихонцы не слышали ни единого голоса. Впрочем, как бы они могли услышать, если впереди войска торжественно выступали семь священников, изо всех сил трубящих в «семь юбилейных труб». (Нав. 6. 7).

На седьмой день эта похоронная процессия, следующая за ковчегом, на котором восседал вечно живой Господь, обошла город семь раз. В течение светового дня. Отсюда можно сделать вывод, что Иерихон не был так уж велик. Не имел он и мощных защитных сооружений. Глиняная городская стена рассыпалась в прах, как только все сорок тысяч воинов одновременно воскликнули «Ура!!!».

Наученный горьким опытом, когда «воины грабили каждый для себя», Иисус объявил город заклятым. Это значило, что вся захваченная добыча предназначалась Господу: «всё серебро, и золото, и сосуды медные и железные да будут святынею Господу и войдут в сокровищницу Господню» (Нав. 6— 11) Хотя и ежу (ежу — атеисту!) понятно, что Богу, в результате, не перепало золота и на зуб. Всё осело в «святая святых», то есть, в казне Иисуса.

Всех жителей Иерихона и скот истребили мечом, без различия пола, возраста, вероисповедания и степени целомудренности. Хорошо, согласен. Мужчин истребили, чтобы в дальнейшем не беспокоили. Женщин истребили, чтобы не соблазняли. Всё это было разумно, по логике истребительной войны. Но скотину жалко. Неужели существовало опасение, что и скот будет соблазнять народ? Животных вполне могли на время сохранить. Ведь их можно было истреблять постепенно, по мере освобождения жертвенников.

Оставили в живых только блудницу и предательницу Раав. Она имела великие заслуги перед израильтянами, поскольку ранее спасла двух юношей — соглядатаев, которых иерихонцы едва не прихватили в её постели.

Один из воинов, по имени Ахан, взял заклятое, то есть, утаил от Бога часть захваченной им добычи. За это Господь решил наказать всю армию. Он всегда придерживался принципа коллективной вины.

Поэтому Бог евреев временно перешёл на сторону противника. Когда три тысячи израильтян хотели взять штурмом городок Гай, жители его вышли и убили около тридцати человек. Такие незначительные потери привели к тому, что «сердце народа растаяло и стало, как вода». (Нав. 7. 5)

Когда сердце народа опять замёрзло, Иисус стал выяснять, в чём причины гайского разгрома. И Господь указал перстом на Ахана.

«Иисус и все Израильтяне с ним взяли Ахана, сына Зарина, и серебро, и одежду, и слиток золота, и сыновей его, и дочерей его, и волов его, и ослов его, и овец его и шатёр его, и всё, что у него было. И сказал Иисус: за то, что ты навёл на нас беду, Господь наводит на тебя беду в день сей. И побили его все израильтяне камнями, и сожгли их огнём, и наметали на них камни». (Нав. 7. 24— 25).

И сыновей его, и дочерей его… Ай — яй — яй! Но ведь папа Моисей узаконил: «Отцы не должны быть наказываемы смертью за детей, и дети не должны быть наказываемы смертью за отцов. Каждый должен быть наказываем за своё преступление». (Втор. 24. 16).

Вот так и получается в Библии, причём, неоднократно: законы законами, а дети детьми. Детей надо наказывать. Чтобы слушались. И самое действенное из всех наказаний — смерть. От такой взбучки они будут тише воды, ниже травы. Причём, значительно ниже.

После успешного решения аханской проблемы Господь снова подружился с израильтянами. И укрепил сердце народа. Иисус решил повторить атаку на город Гай. В этот раз он послал не три, а тридцать тысяч воинов. Он справедливо полагал, что если гаитяне и в этот раз убьют из них три десятка, то никто в такой массе народа этого не заметит.

Иисус был опытным военачальником. И поэтому не пошёл безоглядно на лобовой штурм бастионов. Но посадил все тридцать тысяч воинов в засаду с северной стороны города, а потом ещё пять тысяч — с южной стороны. И, представьте себе, гаитяне проморгали такие крупно засадные маневры. Потому что это был город глухо — слепых.

С оставшимися пятью тысячами Иисус напал на Гай. И тут же, развернув воинов на сто восемьдесят градусов, стал бежать от Гая.

«В Гае и Вефиле не осталось ни одного человека, который не погнался бы за Израилем. И город свой они оставили отворённым, преследуя Израиля». (Нав. 8. 17).

Как поётся в одной народной песенке: «Отворяйте ворота, приезжают господа!» Израильтяне сразу же оказались господами положения. Они вышли из засады, и затоптали жителей Гая ногами. Потому что в такой огромной куче народа не могли, как следует, размахнуться мечами.

«Падших в тот день мужчин и жён, всех жителей Гая, было двенадцать тысяч». (Нав. 8. 25)

Это были все взрослые жители Гая. Можно прикинуть, какое войско мог выставить такой город. От силы — три тысячи человек.

Старейшины близлежащего города Гаваона, услышав о великих победах Израильтян, сильно испугались, и решили пойти на хитрость.

Они оделись в лохмотья, посыпали голову пеплом, и в таком виде явились к Иисусу. И рассказали ему сказку о том, что пришли из далёких краёв, из некоторого царства — государства, чтобы заключить мир на вечные времена с таким могучим, всемирно известным вождём.

Иисусу польстило их предложение, и он тут же подписал пакт о мире и дружбе между народами. И скрепил его клятвой пред лицом Господа. Через три дня израильтяне подошли к стенам Гаваона. Старейшины встречали их хлебом — солью. Иисус был неприятно поражён, увидев знакомые лица. Добыча ускользнула из рук. Святая клятва не позволяла пустить кровь гаваонитянам и их девственницам. Иисус от досады матюкался и метал громы и молнии, не хуже Господа. Но ничего нельзя было поделать. Еврейский вождь, в отличие от Иеговы, старался быть верным данному слову. Но за то, что жители Гаваона так подло обманули его, он тут же обратил их всех в вечное рабство.

«За это прокляты вы! Без конца будете вы рабами, будете рубить дрова и черпать воду для дома Бога моего» (Нав. 9. 23)

Слабый не должен обманывать сильного. Потому что сильный всегда прав. Это правило действует во все времена. И у слабого есть только один выход, как оказаться правым. Нужно стать сильным.

Языческие цари решили объединиться перед лицом грозящей опасности, дабы не попасть под власть монотеистов. Объединённое войско пяти аморрейских царей, для начала, решило проучить хитрых гаваонитян. За то что добровольно открыли ворота Иисусу. Израильтяне поспешили на помощь осаждённому Гаваону.

В ближайшей долине разыгралось невиданное по размаху сражение. Пять царей не выдержали натиска, и побежали. Господь, восхищённый доблестью своего народа, громко хлопал в ладоши, отчего с ближайших гор на голову противника падали громадные камни.

«Больше было тех, кто умер от града камней, нежели тех, которых умертвили сыны Израилевы». (Нав. 10. 11)

Близился вечер, а воины Иисуса ещё не успели перебить всех аморрев. Поэтому Господь на пару часов остановил Солнце. А почему бы и нет! Для хорошего друга ничего не жалко.

Если Вы утверждаете, что Господь — Бог всех людей на земле, то почему Он заставил миллионы Своих рабов на другом полушарии мучаться в неведении, взойдёт ли над ними солнце, или уже навеки будет вечная тьма? Но, может быть, мы всё же правы, высказав предположение, что для обслуживания Палестины у Него имелось запасное, карманное солнце?

Интересно, что все эти дешёвые фокусы со стоящим солнцем, раздвигающейся водой, падающими перепелами Господь, по совершенно непонятной причине, прекратил демонстрировать с того дня, как распяли Иисуса, прозванного Христом. В ту минуту, когда Сын Его испустил дух, Господь закрыл ладонью солнце, и на земле три часа была полнейшая тьма.

И всё! Как отрезало. После этого, на протяжении двух тысяч лет, ничего подобного не наблюдалось. То ли Он руку обжёг, то ли обиделся за Сына, то ли понял, что люди стали умнее, и их на мякине не проведёшь.

Но, посмотрите, какое убожество этот Бог! Во всём мире, особенно — в Африке, ежегодно умирают от голода сотни тысяч детей Его. Которые ведут праведную жизнь и горячо молятся милосердному Господу. И что же? Ни одной перепёлки! Ни грамма манны небесной! На страницах Библии Он вылечивает сотни людей от страшной проказы, одним дуновением. А сейчас от какого — то хренового СПИДа никого вылечить не в состоянии.

Так куда же подевалась Его пресловутая сила? Может быть, Он уже так дряхл, что одной ногой стоит на краю, а другой — пока ещё упирается? Может быть, пора уже играть Ему отходную? Если доверят, то Ваш покорный слуга готов произнести прощальное слово.

«Не осталось не исполнившимся ни одно слово из всех добрых слов, которые Господь говорил дому Израилеву, всё сбылось!»(Нав. 21. 45).

Враньё! Ничего не сбылось! Ни одно доброе слово, ни одно обещание, ни одна клятва — не исполнились!

Но зато исполнились все слова недобрые, угрозы и проклятия, которые сыпались из Бога, как из рога изобилия!

Только один несчастный из десяти, кому было клятвенно обещано, смог посмотреть издалека, с высокой горы на свою сладкую мечту.

Вроде бы уже подаренную землю следовало ещё завоевать. А те народы, которые должны были, по идее, сразу же освободить насиженные места, Бог, к большому нашему огорчению, прогнать не смог. (Нав. 15. 63; 16. 10)

Анализы почвы, которые были взяты тут же, сразу же после прихода, не выявили присутствия в ней хотя бы микроскопических долей молока и мёда. Но зато почва имела неприятный красный оттенок и запах разложения, — из — за большого количества пролитой на ней крови.

Следуя хорошей традиции, начало которой положил Моисей, Иисус, чуя приближение смерти, собрал весь народ и произнес перед ним пламенную речь. В которой, в частности, сказал:"Вот, я разделил вам по жребию оставшиеся народы сии в удел коленам вашим, все народы, которых я истребил, от Иордана до великого моря, на запад солнца. Господь, Бог ваш, Сам прогонит их от вас, и истребит их перед вами, дабы вы получили в наследие землю их". (Нав. 23. 4— 5)

Вчитайтесь, как мудро сказано:"оставшиеся народы, которые я истребил". Но одно исключает другое — либо они остались, либо от них ничего не осталось! Нет, оказывается, не истребил, оставил немного на долю Бога. Который тоже любит немножко поистреблять. Прекрасно, будем надеяться. Пока же Иисус Навин делил шкуру неубитого медведя.

Но далее оратор сам высказывает опасение, что это светлое будущее не сбудется:

«Если же вы отвратитесь и пристанете к оставшимся из народов сих и вступите в родство с ними, и будете ходить к ним и они к вам, то знайте, что Господь, Бог ваш, не будет уже прогонять от вас народы сии, но они будут для вас петлёю и сетью, доколе не будете истреблены с сей доброй земли, которую дал вам Господь, Бог ваш». (Нав. 23. 12— 13).

Всё зависело от того, какой частью тела евреи будут повёрнуты к Богу. Если — лицом, то останутся без любимых соседей. Если, пардон, — задом, то их соседи, которые веками стояли и стоят до сих пор в этой позиции, сами рискуют остаться в одиночестве.

Отсюда можно сделать вывод, что Господу всё равно, кого истреблять, — лишь бы было тихо.