В кладовой Джейн достала из коробки торт. Она чувствовала себя странно: дыхание сбилось, руку все еще покалывало от прикосновения Ричарда, и это ощущение, казалось, распространялось по телу. Всего три минуты в присутствии этого мужчины — и все ее защитные барьеры рассыпались в прах. Но больше мисс Бантинг пугало то, что она, похоже, не имела ничего против. Кулинарка понимала, что нужно прислушаться к совету матери, да и к голосу собственного здравого смысла и немедленно выгнать графа, но что-то глубоко внутри нее противилось этой мысли.

Неужели это так ужасно, что она благодарна соседям, вышедшим в переулок и помешавшим графу уйти?

Да, ужасно. Но мысль, что Ричард стоит на ее кухне и кроме него в здании нет ни души, ее возбуждала. Отрицать это было невозможно. Очевидно, когда рядом с графом не было сестры, он как-то по-иному наполнял комнату своим присутствием, словно вся мебель, кухонные миски и специи, — все из уважения к нему уступили свои места. И это, в сочетании с его поддразниванием и искренними улыбками, почему-то мешало Джейн помнить, из-за чего она вообще была на него сердита. Да что там, когда он смотрит на нее своими удивительными голубыми глазами, ей трудно вспомнить даже собственное имя.

Мисс Бантинг поднесла пирог к носу, глубоко вдохнула, и ее окутал насыщенный лимонный аромат. Торт так же хорош, как сам граф. Возможно, ей стоит назвать его «Аромат графа». Она улыбнулась своим мыслям. «А как насчет «Восторг безумца»? Пожалуй, звучит неплохо».

Женщина поставила блюдо с тортом на сгиб локтя, вышла из кладовой и закрыла дверь. Ричард смотрел, как она приближается к нему. Мужчина стоял, опираясь локтями на рабочий стол, и, похоже, чувствовал себя вполне непринужденно.

— Предлагаю вам взять это с собой. Мне кажется, вам понравится.

Граф выпрямился и кивком показал на торт.

— Это одно из ваших блюд по новым, экспериментальным рецептам?

Джейн улыбнулась, вспоминая все деликатесы, которые она приготовила на этой неделе.

— Да, только дайте я его заверну.

— Вы предлагаете мне самый великолепный торт, какой мне только доводилось видеть, и думаете, что я смогу дождаться возвращения домой, прежде чем попробую его? Не будьте так жестоки!

Хозяйка булочной колебалась. С одной стороны, ей хотелось поскорее выпроводить Ричарда из кухни, избавившись от опасности, которую он представлял самим своим присутствием. Но, с другой стороны, Джейн была бы не против «немного развлечься», как пошутил Эмерсон. Пожалуй, нет ничего предосудительного, если она позволит Ричарду попробовать кусочек торта, раз уж он все равно здесь. К тому же ее интересовало, что граф скажет про ее изделие.

Рейли воспользовался нерешительностью мисс Бантинг: он шагнул вперед и взял у нее торт.

— Позвольте мне посмотреть, так ли он хорош, как пахнет.

Хозяйка булочной вздохнула, словно это была какая-то обязанность.

— Ну, если вы настаиваете, милорд, пожалуй…

— Ричард, — перебил он, усмехаясь без малейшего раскаяния. — И да, я настаиваю.

— Ричард, — повторила Джейн, втайне наслаждаясь звуком его имени на ее губах. — Очень хорошо, я только принесу тарелку и столовый прибор.

— Отлично. И я требую вашего участия. Мужчина не должен есть торт один. Я уверен, на эту тему существует какой-то закон.

— Почему-то я в этом сомневаюсь.

— Нет, нет, как будущий член парламента я уверен, что он существует. А если нет, я первым делом внесу такой законопроект.

Мисс Бантинг покачала головой и вздохнула:

— Я так понимаю, вы не собираетесь уходить, пока не сочтете нужным.

Рейли сверкнул белыми зубами в улыбке и сел на кухонный табурет.

— Вероятно, но не бойтесь, уверяю, вам не о чем беспокоиться, никто не узнает, что я вообще здесь был.

«Не о чем беспокоиться? — Джейн чуть не фыркнула. — Как же, не о чем, кроме того обстоятельства, что она осталась наедине с мужчиной, по-видимому, обладающим редкостной способностью отключать ее разум всякий раз, когда он оказывается рядом. С мужчиной, который присылает ей дорогие подарки и сейчас смотрит на нее так, словно готов попробовать не только ее шедевр, но и ее саму». Джейн поежилась. Думать такое — как же это на нее не похоже.

Булочница вынула из коробки со столовым серебром ножик и две вилки, потом осторожно достала две мамины тарелки в цветочек. Никогда раньше она не угощала в своей кухне мужчину, за исключением родственников. По какой-то неведомой причине ей было приятно принимать Ричарда не как ученика, а просто как гостя. Джейн с улыбкой отрезала ломтик торта и, положив на тарелку, поставила ее перед графом.

Не тратя времени даром, он взял вилку и отправил в рот большущий кусок торта. Закрыв глаза, мужчина вздохнул и стал медленно жевать, время от времени издавая негромкие звуки восторга. Мисс Бантинг нравилось за ним наблюдать, она наслаждалась утрированным выражением восторга на его лице и звуками, изображающими блаженство.

Наконец, лорд проглотил кусок, открыл глаза и блеснул зубами в широкой улыбке.

— Неописуемо вкусно! Я бы даже сказал, греховно! Откуда вы узнали, что я обожаю все лимонное?

Джейн сжала губы и пожала плечами. Рейли с укоризненным видом покачал головой.

— Поверить не могу, что вы скрываете от меня секреты. — Он подцепил на вилочку еще один кусок и поднял его. — Я знаю, как сделать, чтобы эти губы раскрылись. Отведайте-ка своего творения, мисс Кулинарка.

Он поднес вилку ко рту Джейн. От удивления женщина отпрянула. Не думает же лорд, что она возьмет торт вот так, с вилки.

— Ну же, не упрямьтесь. — Рейли слегка коснулся ее губ зубцами вилки и сам открыл рот, как бы показывая ей пример. Внезапно он прищурился и посмотрел на нее с подозрением. — Вы отказываетесь есть собственное творение… Торт, спрятанный от покупателей… Черт, он все-таки отравлен?

Булочница закатила глаза и рассмеялась.

— Я…

Но она не успела сказать ни слова — Ричард сунул в ее открытый рот кусочек торта. «Вот хитрец!» Джейн с расширенными глазами стала быстро жевать. «Как можно быть таким развязным!» Проглотив пирог, женщина сказала:

— Право, я…

Но тут граф снова скормил ей щедрую порцию торта с вилки в рот. «Ну, нет, это уж слишком!» Мисс Бантинг скрестила руки на груди и посмотрела на него сердитым взглядом, жуя и почти не чувствуя вкуса.

— Не жуйте так быстро, а то вы не сможете как следует насладиться вкусом.

Ричард сам взял еще одну порцию торта и стал жевать его с преувеличенным старанием. Булочница от возмущения закатила глаза: сказать-то она ничего не могла, ее рот был занят тортом.

Рейли проглотил, по-видимому, его кусок был намного меньше того, который он скормил ей, и усмехнулся.

— Закройте глаза и сосредоточьтесь на прелести вашего творения: кислый лимон и нежные меренги, хрустящая корочка теста и неожиданная нотка… Не знаю, что это за аромат, но это нечто божественное.

Джейн тяжело вздохнула, бросила на него еще один саркастический взгляд и закрыла глаза. Она решила сделать именно так, как он советовал, и стала жевать медленнее. Надо признать, так вкус и аромат действительно чувствовался более отчетливо. Но, конечно, это обострило и ее восприятие Ричарда. Букет ароматов смешался с запахом его кожи, и по телу женщины прошла волна неожиданного удовольствия.

Наконец она закончила есть и медленно открыла глаза. Открыла и ахнула, осознав, насколько близко к ней сейчас Ричард. Слова замерли у нее на кончике языка. Граф наклонился к ней и напряженно смотрел на нее. Он больше не шутил, его глаза, казалось, потемнели и приняли цвет вечернего неба.

— Джейн, — выдохнул Ричард.

Он повернулся на табурете, оказавшись к мисс Бантинг лицом, и протянул руку, чтобы заправить ей за ухо выбившуюся прядь волос. Его ладонь коснулась ее щеки. Джейн застыла неподвижно. Тепло руки Ричарда, само прикосновение — это было вне всяких правил… и в то же время неописуемо приятно. Это было лучше, чем вкус любого торта, лучше, чем солнце на ее лице в ясный день. Джейн не смела сдвинуться ни на дюйм, боясь, что момент будет потерян и граф отстранится. Ему и следовало отстраниться, — эта мысль присутствовала где-то в глубине ее сознания, но прямо сейчас она этого совсем не хотела.

Рука Рейли медленно скользнула вниз, и он положил ладонь на ее скулу. Уверенным прикосновением мужчина погладил ее щеку большим пальцем. Мисс Бантинг почувствовала, будто от этого прикосновения по всему телу прошла теплая волна, до кончиков пальцев на ногах и обратно. Голова закружилась и ей срочно потребовалась поддержка. Она уперлась рукой в столешницу.

Джейн боролась с собой, пыталась прислушаться к голосу рассудка, требующему, чтобы она отошла. Но по сравнению с восторгом, которым ее тело отзывалось на прикосновения Ричарда, — этот голос был едва слышным и нечетким.

— Вы можете кое-что для меня сделать? — прошептал Рейли.

Сейчас он был настолько близко, что она чувствовала на коже тепло его дыхания. Стук бьющегося у нее в груди сердца грохотал в ушах, заглушая все, что ей говорил здравый смысл. Все советы матери вылетели у нее из головы, только голос кузена звучал в памяти громко и отчетливо: «Бедная маленькая Джейн, всегда такая серьезная…» Прямо сейчас она не хотела быть серьезной. Прямо сейчас она хотела получать удовольствие от жизни, пусть всего на несколько мгновений. Джейн хотелось стать легкомысленной и безответственной, даже на один день. Глаза Ричарда смотрели серьезно. Прикосновение было настойчивым и мисс Бантинг не знала, долго ли она сможет ему сопротивляться. Женщина нервно глотнула, прошептав:

— Чего вы хотите?

— Я хочу увидеть то, что вы делаете лучше всего. Не потому, что вы должны это делать, и не потому, что я вам плачу, но потому что вы хотите. Милая Джейн… Вы испечете что-нибудь для меня?

Не поцеловать ее здесь и сейчас было, наверное, самым трудным, что Ричарду приходилось делать в жизни. Каждая клеточка его тела требовала, чтобы он привлек эту нежную женщину к себе, прижался губами к ее губам и забылся в наслаждении поцелуем. Рейли не сомневался — она позволит ему это сделать и получит от этого удовольствие.

Но еще он понимал, что она к этому не готова. Да, казалось, будто Джейн настроена на поцелуй, но граф знал: если сейчас он уступит невероятному искушению, кипевшему в его крови, мисс Бантинг пожалеет об этом сразу после его ухода. Необходимо несколько недель, прежде чем она начнет ему доверять. Граф не мог поставить ее доверие под угрозу. Эта женщина стала для него важна, и хотя ему отчаянно хотелось ее поцеловать — он не собирался идти на такой риск.

Джейн быстро заморгала, в ее зеленых глазах отразилась растерянность.

— Испечь?

Ричард знал, что ввел Джейн в недоумение таким вопросом, но ведь его мотивы были совсем другими.

— Меня невероятно привлекают ваши лакомства. Я знаю, Джейн, вы вкладываете в них свою душу. Я могу на вкус почувствовать, с какой заботой они приготовлены. Но мне хочется увидеть вас, когда вы заняты своим ремеслом всерьез. На наших уроках я кое-как пытался готовить и понял, что хорошо делать эту работу трудно. — Рейли положил руку под ее ладонь, приподнял и провел большим пальцем по ее пальцам. — Я хочу видеть, как эти руки творят свое волшебство. Хочу видеть, как работает настоящий мастер.

На невероятно притягательных губах мисс Бантинг медленно появилась улыбка, щеки тронул легкий румянец. Она почти нехотя убрала свою руку.

— Ах, милорд, вы умеете говорить очень убедительно.

Он слегка пожал плечами.

— У меня такой дар. Если мне суждено быть самым плохим пекарем на свете, должен же я в компенсацию иметь хоть какой-то талант. Так вы это сделаете?

Ричард поднял брови, молчаливо умоляя ее согласиться.

Джейн робко кивнула, словно дебютантка, принимающая первое в жизни приглашение на танец. «Это хорошо, — подумал граф, — значит, моя просьба ее тронула».

— Что вы хотите, чтобы я испекла? Те самые шоколадные печенья, о которых вы все время спрашиваете?

Граф медленно замотал головой.

— Нет. Я хочу, чтобы вы сделали то, что хочется вам. Что у вас самое любимое?

— Представьте себе, вот этот торт — мой нынешний фаворит. Хотите, я испеку вам свежий, чтобы вы взяли его домой? Все равно мне жалко расставаться с этим, — булочница кивнула в сторону стоявшего на столе наполовину съеденного торта.

Всего за несколько минут она собрала необходимые ингредиенты и начала делать тесто. Рейли прислонился к рабочему столу в нескольких футах от нее и наблюдал, как она быстро вмешивает масло в муку.

— Хитрость в том, — Джейн подняла голову и встретилась с ним взглядом, даже не замедляя движений, — чтобы сохранить масло как можно более холодным. Вот почему я смешиваю его на мраморной плите и делаю это не руками, а вилкой.

— Вот как. А я-то подумал, что вы не хотите пачкать руки.

Мисс Бантинг закатила глаза и чуть заметно улыбнулась.

— Если мои руки не липкие, не масляные, не шоколадные или не измазаны тестом, значит, мой день еще не начался. Итак, если масло станет слишком теплым — корочка не получится нежной и рассыпчатой.

Граф рассеянно кивнул — его завораживали рациональные, отработанные до автоматизма и при этом очень изящные и плавные движения ее рук.

— Кто учил вас готовить?

Булочница перестала месить. Ричард поднял взгляд к лицу и встретился с ее удивленными глазами.

— Сначала мать, потом отец, — сказала она тихо и задумчиво. Добавив в тесто несколько ложек воды, Джейн продолжила работу.

Рейли догадывался, что ее родители, по-видимому, умерли. Ему вдруг стало любопытно узнать о людях, воспитавших дочь, способную успешно управляться самостоятельно в этом мире. Дочь, которая помимо знатного происхождения графа смогла увидеть и оценить его таким, какой он есть. А ведь не так давно, в начале их знакомства, эта оценка была весьма нелестной.

— Давно они умерли?

Тесто стало превращаться в некую массу. Булочница отложила вилку и скатала тесто в шар, ее пальцы двигались быстро и легко.

— Мама умерла чуть больше года назад, после долгой болезни.

«Всего год?» — Ричард не думал, что это произошло недавно.

— Даже представить не могу, как вам, наверное, тяжело. Сожалею о вашей потере. — Мисс Бантинг ничего не сказала, только кивнула. Мужчина взял из стоящей перед ним миски лимон и повертел его в руках. — Что с этим? Я могу сделать то, что нужно, если хотите.

— Мне понадобится сок из трех лимонов. Если хотите этим заняться — милости прошу. Можете разрезать их на половинки и выжать сок вон в ту миску.

Ричард шутливо отдал честь и приступил к делу, тщательно следя за тем, чтобы пальцы не попали под лезвие ножа.

— Что случилось с вашим отцом?

Женщина застыла в напряжении. Рейли понял, что затронул больную тему.

— Его убили. Безответственный дурак, который мчался по улицам Лондона после ночного кутежа, сбил его.

Граф выдохнул сквозь зубы и покачал головой. Больно потерять кого-то из родителей, не говоря уже об обоих, но лишиться отца из-за происшествия, которого можно было избежать, — это горе, не поддающееся измерению.

— Какая трагедия. Я надеюсь, по крайней мере этого убл… то есть мерзавца, поймали?

Джейн горько засмеялась.

— Его схватили, но от этого не было никакого толку.

— Он сбежал?

— Да, но не в прямом смысле. — Мисс Бантинг замолчала, покусывая нижнюю губу, будто раздумывала, стоит ли продолжать.

Ричард ждал, ему было чертовски любопытно, но мужчина не хотел давить на нее. Наконец она посмотрела на Рейли серьезным взглядом.

— Оказывается, если вы происходите из аристократического рода, то для того, чтобы избежать ответственности за совершенное преступление, вам достаточно всего лишь заявить о своей невиновности. И все: не будет ни ареста, ни расследования, — просто вердикт. Впрочем, вы, возможно, и без меня это знаете.

У Ричарда рот открылся. Неудивительно, что в первый день их знакомства она была в такой ярости на него. Да, аристократам многое сходит с рук, особенно когда пострадавшими оказываются люди, не входящие в высший свет. Но убийство невинного человека — это совсем другое дело. Лорду хотелось узнать имя этого мерзавца, наверняка он должен его знать. Но он боялся, что его расспросы только все испортят.

— Невероятно! Просто пародия на правосудие! А свидетели?

— Были. А потом они словно в воду канули. Занятно, что те двое, которые изменили свои показания, неожиданно разбогатели.

«Тысяча чертей!» — Ричарду стало многое ясно в ее взглядах на мир.

— Джейн, мне очень жаль.

Мужчина произнес это очень тихо. Булочница два раза кивнула, принимая его соболезнования. Когда ее глаза были затуманены печалью, она выглядела хрупкой и Ричард решил дать ей минутку тишины и покоя. Он взял половинку лимона и стал выжимать сок в маленькую миску.

Джейн медленно вздохнула, потом взяла скалку и начала раскатывать тесто плавными равномерными движениями. Когда она вошла в ритм, Ричард с облегчением увидел, что ее лицо стало не таким напряженным. Искоса взглянув на нее, он попросил:

— Расскажите мне о своей матери.

— О маме? — Мисс Бантинг казалась озадаченной его вопросом. Можно было подумать, что никто и никогда этим не интересовался. Хозяйка повернула лепешку из теста и стала раскатывать в другом направлении. — Она была темноволосая, как я, и голубоглазая, как Уэстон. И у нее было хорошее чувство юмора, которое не покинуло ее, даже когда она заболела. — На губах Джейн появилась нежная улыбка. — Она, как и я, любила лаванду.

Рейли улыбнулся. Фиолетовый цвет подходил ей идеально.

— Не могу представить, чтобы она выглядела в этом цвете красивее вас.

Джейн быстро покосилась на него. Мужчина успел прочесть в ее глазах удовольствие, хотя она отрицательно покачала головой.

— Ричард, если бы комплименты были шиллингами, вы бы уже стали бедняком.

Он улыбнулся и кивнул:

— Вероятно. Но это не помешает мне делать комплименты, тем более когда они заслужены.

Джейн возвела взгляд к потолку и снова вернулась к своей работе.

— Сейчас начинается трудная часть. Нужно перенести тесто, не порвав его и не растянув. Передайте мне, пожалуйста, форму для пирога.

Граф передал. Булочница тщательно посыпала форму мукой, потом ножом приподняла край лепешки из теста. Действуя быстро и сноровисто, она намотала тесто на скалку, подняла его над противнем и всего одним плавным движением положила его точно на место.

— Браво! Это было блестяще!

Ричард захлопал в ладоши, словно это был последний акт итальянской оперы в Королевском театре. Мисс Бантинг широко улыбнулась и кивнула, с благодарностью принимая похвалу.

— Все дело в запястье.

— Серьезно, вы меня прямо посрамили. Я рад, что не видел этого до того, как опрометчиво взялся тереть шоколад на терке. Глядя на вас, любой мужчина почувствует себя неумехой.

Рейли прижал руку к сердцу, изображая глубокое горе.

— А вы знаете… — Джейн посмотрела на него, чуть склонив голову набок. — Я думаю, с вашей стороны это довольно мужественно — попытаться готовить. Признаться, я думала, что вы не продержитесь и пяти минут.

Услышать похвалу из ее уст — что может быть приятнее? Значит, он превзошел ее ожидания.

— О, вы, маловеры! Неужели вы не знаете, что когда на карту поставлено печенье, мужчина может вынести все что угодно? Даже если оно будет всего лишь бледным подобием вашего изумительного оригинала.

— Еще шиллинг, пожалуйста, — с иронией сказала мисс Бантинг.

— Это был не комплимент, а констатация факта. Как если бы я сказал, что небо голубое, а ваша кожа как сливки.

Булочница быстро заморгала, явно не ожидая такого. Она попыталась напустить на себя строгий вид и даже поставила руки на бедра, вот только розовый румянец на ее щеках портил весь эффект.

— Ради всего святого, прекратите! Если вы будете забивать мою голову такой чепухой, я в дверь не пройду.

— Вам просто нужно научиться принимать комплименты. Кстати, стандартный ответ: «спасибо».

Джейн состроила гримасу и вернулась к разделочному столу. Она взяла яйцо, разбила его о край миски и стала переливать желток из одной половинки скорлупы в другую, отделяя белок, как она показывала ему на первом уроке.

— Я вам скажу спасибо, когда вы выскажетесь о чем-нибудь действительно искренне.

Ричард оттолкнулся от стола, подошел к ней, встал позади и наклонился вперед так, что его губы коснулись ее уха. Женщина застыла, руки так и замерли над миской. Рейли вдохнул сладкий аромат ее волос и представил, как они будут выглядеть, если распустить их по ее спине. Потом тихо и абсолютно честно сказал:

— Бог свидетель — вы самая замечательная женщина из всех, кого мне доводилось знать.

Он произнес это просто, без иронии или юмора, которые часто окрашивали его слова. Джейн резко втянула воздух, Ричард видел, как поднялись ее плечи. Она чуть повернула голову, чтобы через плечо встретиться с ним взглядом, и тихо выдохнула:

— Вам не следует говорить такие вещи.

— Это всего лишь правда. — Граф посмотрел на ее губы. — Я хотел, чтобы вы знали. — Мужчина тихо поднял руку и стряхнул с ее щеки муку с такой нежностью, с какой археолог очищает хрупкую старинную находку. — Ну вот, теперь как новенькая.

Он отошел, пытаясь совладать с собой и вернуть сердце к нормальному ритму. Ричард не мог припомнить случая, чтобы какая-то женщина так сильно на него действовала, и ведь она даже не пыталась его соблазнить.

Джейн после короткого колебания продолжила работу, но ее пальцы двигались медленнее, чем раньше.

— Не такая уж я замечательная. Просто человек не знает, на что он способен, пока жизнь не заставит его это узнать.

— Будем надеяться, что это правда, — прошептал граф не столько для себя, сколько для нее.

Мужчина потянулся за следующим лимоном. Мисс Бантинг несколько мгновений смотрела на него, потом снова переключила внимание на яичные белки.

— Не думаю, что вам когда-нибудь придется об этом беспокоиться.

— Напротив. — На поверхность всплыли его сомнения в себе, копившиеся всю жизнь. — Думаю, вы забыли, что однажды я стану маркизом Гренвиллом, мне предстоит нести ответственность не только за всю семью, но и за благополучие каждого обитателя на всем протяжении отсюда и до Южного Йоркшира. И это еще не говоря о людях, на жизнь которых могут повлиять законы, которые обсуждаются и принимаются в палате лордов, где мне предстоит заседать.

Джейн посмотрела на него так, будто видела в первый раз, и ее брови поползли вверх.

— При всем моем уважении к вам, мне трудно представить вас в роли солидного, строгого лорда поместья.

Ричард вздохнул.

— Да, это звучит чудовищно. Я всегда думал, что придет время и я каким-то волшебным образом буду знать, как правильно поступать. Но с каждым годом я начинаю опасаться, что этого не будет. Отец пытался меня учить, чтобы я пошел по его стопам, но у меня нет способностей к бизнесу.

— Когда умер мой отец, мне было восемнадцать. Я была глупой девчонкой. Моя голова была полна мечтами о танцах, пикниках, прогулках с красивыми джентльменами, но потом мне пришлось помогать матери, и эти образы скоро потускнели.

На несколько мгновений она, казалось, глубоко погрузилась в свои мысли и, улыбнувшись, подняла миску с яичными желтками.

— Но только взгляните на все эти интересные вещи, которыми я теперь занимаюсь.

Рейли усмехнулся в ответ. Он был рад, что она наконец почувствовала себя с ним непринужденно. На протяжении следующего получаса он наблюдал, как она сбивает, отмеряет, варит и смешивает. И вот, наконец, лучший на свете торт поставлен в духовку.

— Ну вот. — Мисс Бантинг закрыла дверь печи и стряхнула крошки с рук. — Один лимонный торт сделан прямо у вас на глазах. И что же, ваши ожидания оправдались?

Из ее прически выбилось несколько прядок волос и упало на разрумянившиеся щеки. Она выглядела милой, чистой и свежей, как утренний солнечный свет, более прекрасной, чем любая идеально причесанная и изысканно одетая леди могла хотя бы надеяться выглядеть. Оправдались ли его ожидания? Нет, не оправдались. Это было намного больше всех его ожиданий и все же далеко недостаточно.

Ричард взял за руку Джейн и поднес к губам. Неотрывно глядя ей в глаза, он запечатлел на пахнущей лимоном коже ее пальцев мягкий, медленный поцелуй.

— Это было само совершенство.