— Пожалуйте к нам на корабль, — указав на него рукой и слегка поклонившись, пригласил Секанди Мару.

И махнув своим, приказал туда же конвоировать вампира. Гриесс идти не желал, пока что он находился в тени парусов, но чтобы перебраться на эльфийский корабль, требовалось выйти на солнце, а в теперешнем состоянии, для низшего вампира — солнце злейший враг. Эльфы попытались тащить его силой, но лишь луч солнца коснулся обнаженной кожи, вампир резко дернулся, возвращаясь в спасительную тень. На щеке запузырился ярко-красный ожог.

— Да что же вы за изверги такие! — в сердцах воскликнула Мара, торопливо снимая с себя камзол и накрывая им голову Гриесса.

И хотя он находился в незавидном положении, все же улыбнулся, глядя на нее в гневе и в рубахе на голое тело. А Секанди поведение вампира озадачило, чересчур он спокоен, явно на что-то надеется, но вот на что?

Проблемы преодоления высоких фальшбортов возникли у одной Мары, Гриесс, лишенный всей своей магии, не утратил ловкости и грации, а уж об эльфах и говорить нечего. На корабле вампира заперли в отдельной каюте, предварительно заведя ему руки за спину и надев наручники с примесью серебра в сплаве. У эльфов примесь серебра встречалась практически во всех металлических изделиях. Маре, как гостье, предоставили миленькую каюту, и если бы не теперешние обстоятельства, то она пришла бы в неописуемый восторг от убранства каюты, корабля, эльфов и предстоящего путешествия. Сейчас же она смотрела на них, как на врагов, и готова была вступить с ними в неравную схватку. Просто так сдаваться она не собиралась, она станет бороться любыми средствами!

Ее не ограничивали в перемещениях по кораблю, лишь не пускали к вампиру, возле каюты которого стояла постоянная стража. «Ну ладно, — подумала она, — попробуем по-другому!» Зайдя в свою каюту и плотно прикрыв дверь, Мара села, закрыла глаза и мысленно позвала вампира. Тишина… Не может быть, чтобы мыслесвязь не действовала! Она долго раздумывала над этим вопросом, потом предприняла еще одну попытку связаться с Гриессом, подключив на этот раз магию — и он ответил!

«Догадалась-таки, — раздалось в ее голове его ворчание, — это же проще простого, если у меня магия заблокирована, то у тебя-то нет!»

«Не ворчи, я пробовала, откуда мне знать, как это действует? Ты как?»

«Сказать, что было хуже… даже не знаю, но похожее было, только тогда наручники не жглись огнем, не действовало на меня так серебро, да и не достоин я был таких наручников».

«О Боги! Они, что же еще и руки тебе сковали?»

«Ну конечно, для надежности. Не пойму, что тебя удивляет? Я поступил бы так же, будь на их месте. Но это все мелочи, зато тебе выпала уникальная возможность! Побывать в самой Делектаменти, лицезреть столицу эльфов и весь верховный совет, многие о таком даже не мечтают!»

«Ты сейчас издеваешься? Уверена, что по лицу блуждает саркастическая ухмылка. Какие эльфы? Какие мечты? Все мои мысли заняты только одним — как вытянуть нас из этой ситуации и что делать в крайнем случае? Запасной вариант совершенно не помешает».

«Пока ничего не делать. До самой столицы и собрания совета в нашем положении ничего не изменится. Поэтому расслабься и наслаждайся поездкой, возможность все же уникальная!»

«Если ты так настаиваешь… Твое спокойствие подозрительно, чего я не знаю?»

«Да все просто на самом деле, если сразу не убили, значит есть шанс, надежда. И потом Асдок у нас известный провидец, и всем потомкам передался этот дар в той или иной степени. Поэтому я полностью доверяю своим предчувствиям, они никогда не обманывают».

«И что сейчас говорит твое предчувствие?»

«Говорит, что все обойдется, и нас еще ждет много чего в жизни. Но запасной план по прибытии в столицу разработаем обязательно. И будем сходить с корабля — прихвати мою флягу с кровью, вдруг понадобится».

Мара прихватила не только флягу, подпоясалась поясом с мечом, и не забыла про просторную меховую накидку с капюшоном. Церемониться эльфы не станут, а солнце для Гриесса в теперешнем положении — смертельно опасно.

Эльфийский порт совершенно не походил ни на один виденный ею: никаких криков, суеты, отвратительного запаха, но и никаких торговых кораблей и длинных припортовых складов для товаров. Может эльфы и вели с кем торговлю, но в этом порту торговых кораблей не было, только несколько таких же, на которых они приплыли.

Слаженно, без лишних движений, к трапу подогнали бежевого цвета телегу с высокими бортами, украшенными резьбой по периметру, и верховых лошадей. Маре разрешили взять Эжена, Алода же оставили на корабле на попечении камердинера, у них сложились неплохие отношения.

Грациозные, тонконогие, длинношеие эльфийские лошадки подозрительно косились на Мару и ее жеребца, а на появление вампира отреагировали агрессивным ржанием. По губам Гриесса проскользнула злорадная ухмылка, которую мало кто заметил под наброшенным на голову капюшоном. Несколько эльфов с обнаженным оружием отконвоировали его к телеге и пристегнули наручники длинной цепью к кольцу на дне. Глядя на такие предосторожности, Мара только печально покачала головой. Вампир долго пытался найти более-менее удобное положение, что само по себе проблематично, наручники жгли огнем. Вооруженные, предельно сосредоточенные эльфы окружили телегу, закрыв от Мариного взгляда фигуру Гриесса, и весь отряд тронулся в путь. Лошадей не гнали, но и на шаг перейти не давали. От целого дня скачки на рысях у Мары к вечеру болело все тело, но жаловаться она не стала, ни к чему демонстрировать свои слабости. На ночь остановились на ферме, Гриесса оставили в телеге во дворе в том же положении, а ее после ужина за общим с хозяевами столом уложили спать в комнатке под самой крышей. Эльфийская еда показалась странной: какие-то незнакомые приправы и совершенно никакого мяса. Мара любила фрукты и овощи, но не до такой степени. За ночь она отлично выспалась и встала бодрой и отдохнувшей, готовой провести еще один день в седле. Приведя себя в порядок, вышла во двор.

Телега с вампиром стояла на том же месте, где ее поставили с вечера, посреди двора в окружении охраны из пяти эльфов, которые периодически менялись. Гриесс не подавал никаких видимых признаков жизни, лежал в позе эмбриона, полностью накрытый накидкой из меха одока.

— С ним все в порядке? — обеспокоенно спросила она Секанди, показывая на телегу.

— А что с ним может случиться? — презрительно ответил эльф. — Аура светится ярко, повода для беспокойства никакого нет. А если такой вампир не пользуется магией, то резерва ему должно хватить очень надолго, вы даже себе не представляете насколько. Соответственно вопрос питания, — тут Секанди брезгливо поморщился, — отпадает.

Прекрасная страна эльфов — Делектаменти. Поскольку эльфы ступили в этот мир первыми, место для жительства они выбирали долго. На карте Эрде страна эльфов занимала приличное место, начинаясь почти в тропиках, омываемая теплыми океанами, она простиралась далеко на север, до границ с Варастией, изобилующих заснеженными горными вершинами. Здесь же, на юге, снега никто не видел, бурно росли вечнозеленые деревья, ухаживать за которыми эльфы были большими мастерами. Всю страну соединяли удобные, ровные, почти гладкие дороги. Угадать материал, из которого их делали, Мара не смогла, и на всеобщем не нашлось равного по смыслу слова, хотя бы примерно отображающего его суть.

Иногда отряд покидал широкие тракты, видимо объезжая крупные поселения или города, и сворачивал на более узкие дороги, ведущие к фермам, которые были разбросаны на равном удалении друг от друга. Ночевали они все так же либо на фермах, либо в небольших лесных поселках. Секанди опасался везти вампира через густонаселенные места. Мара с интересом изучала экзотическую для нее страну и ее жителей, и одно обстоятельство не давало ей покоя, пока на очередной ферме оно не разрешилась само собой. Дети, она совершенно не видела маленьких эльфов! В эту же ночь при беседе с Гриессом, а разговаривали они регулярно, она спросила об эльфийских детях. «Это только люди размножаются как кролики, — услышала она в ответ, — а у эльфов дети не так часты, видимо побочный эффект бессмертия. И потом, дети у них живут с родителями до определенного момента, а после их отправляют в такие себе академии — там их воспитанием и обучением занимаются самые лучшие, которым доверили воспитание молодежи».

«Дети — редкость, — размышляла Мара, — но в то же время я периодически ловлю на себе недвусмысленные взгляды, а вот Секанди вообще иногда странно смотрит».

«Это как?»

«То с сочувствием, то с жалостью, а иногда с интересом, но вопросов не задает».

В ответ раздался ехидный смешок.

«Давай, говори! — потребовала она. — В чем дело?»

«Жарко, — начал издалека вампир, — в этой части страны эльфов всегда лето, зимы не бывает вообще».

«И к чему это?» — нетерпеливо поинтересовалась Мара.

«К тому, что едем рысью, тебе жарко и камзол, явно, расстегнут».

«Да, ну и что?»

«А то, что эльфы весьма склонны к любовным утехам, не в такой степени как мы, но все же. А эти давно в море, вот и смотрят на тебя так. Но беспокоиться совершенно не о чем, это же эльфы! А Секанди, хм… он то о вампирах знает поболее остальных и, видимо, считает, что я использую тебя для своих целей и для постельных потребностей тоже. Он прекрасно представляет разницу в наших с тобой силах и возможностях и понимает, что без моего желания никакой маг не в состоянии навязать мне такой клятвы».

«Теперь я тоже это понимаю,» — ответила Мара и прекратила разговор.

Полторы недели понадобилось отряду на дорогу к Пелагусу, эльфийской столице. За все время она не обменялась и парой слов с сопровождающими эльфами, только Секанди сообщал о привале, отъезде или приглашал поесть. Всю дорогу, глядя на неподвижную фигуру в телеге, Мара предавалась размышлениям. Эльфам, как и людям, и гномам требуется отдых и пища. Она понимала, что в критической ситуации эльфы могут продержаться на магии, но все же, все же. Вампир, прикованный к телеге, ни разу ее не покинул за все время пути, более того, он почти не шевелился, не нуждаясь в еде, воде и справлении нужды. «Кто бы ни создал вампиров, — подумала она, — он создал совершенное существо». И опять вспомнились слова Рэндока — захоти завоевать весь мир, — они его завоюют. А сейчас эльфы попытаются ликвидировать командующего вампиров, лишенного желания и мыслей о мировом господстве, кто придет ему на смену? Речь к эльфийским правителям складывалась сама собой.

На одиннадцатый день пути среди верхушек деревьев мелькнули высокие розовато-белоснежные шпили башен. «Неужели приехали», — подумалось Маре. И она вопросительно посмотрела на Секанди.

— Почти приехали, — ответил он ей, — но вопрос безопасности важен, как никогда, поэтому заночуем недалеко от города, а утром двинемся дальше.

— А что изменится за ночь?

На этот вопрос эльф не нашел нужным отвечать.

В эту ночь она спала особенно крепко, допоздна беседуя с Гриессом. Разбудил ее громкий металлический лязг. Поспешно одевшись, Мара выскочила на улицу и не поверила своим глазам. Эльфы приволокли во двор клетку из металлических толстых прутьев, на вид серебряных, но явно с какой-то примесью. Дно клетки устелили слоем листьев, из пола торчало кольцо. С максимальными предосторожностями Гриесса переместили в клетку, ее высота позволяла ему выпрямиться во весь рост, но длина цепи не давала этого сделать: можно стоять только на коленях. Он предпочел сесть на скрещенные ноги. Капюшон надвинули максимально глубоко, в результате — кроме пола клетки и обочины дороги вампир ничего не видел.

— Нечего вампиру рассматривать нашу столицу! — пояснил Маре Секанди, поправляя капюшон сквозь прутья клетки.

«Да, конечно!» — подумала она и включила мыслесвязь, предоставив свои глаза Гриессу. «Спасибо, — мгновенно отозвался он, — это должно быть любопытно. Ни один вампир не видел Пелагуса, а те, что видели, тут и погибли. Эльфы почему-то, как и люди, охочи к показательным казням». «А откуда тебе это известно? Если все кто попал сюда — погибли?» «У нас имеются свои источники информации», — загадочно ответил Гриесс.

Пелагус благоухал, как роскошный сад, которым по сути и являлся, от привычного города в нем почти ничего не было. Среди огромного количества деревьев мелькали какие-то здания, мало походившие на дома; мини-замки с башенками поднимавшимися выше деревьев и блестящими на солнце верхушками, на вершинах которых красовались большие, металлические шары. Некоторые блестели золотом, другие серебром, а имелись такие, что переливались всеми цветами радуги. А мостовая! За все время пути Мара так и не смогла понять, из чего ее делают, она ощутимо пружинила под копытами и казалась то зеленой, то синей под разными углами зрения. Заметив в небе движение, она подняла голову да так и застыла с широко открытыми глазами и приоткрытым ртом. «Это же грифон!» — хотелось ей заорать во весь голос, но приходилось изображать невозмутимость, хотя это и стоило больших усилий. Ее восторженный вопль услышал только Гриесс. «Да, да, — спокойно сказал он в ответ, — грифон, обычный серый эльфийский грифон. И незачем так орать. Их мало осталось, размножаются они редко и плохо, в боях давно не участвуют благодаря нам. Когда мы разобрались, как проще и быстрее их уничтожать, численность грифонов резко сократилась. И сейчас на них летает только особая каста наездников, сложившаяся из представителей эльфийской знати».

На продвижение их отряда по городу, местные жители почти не обращали внимания, все занимались своими делами, скользя по проезжающему отряду деланно-равнодушными взглядами. «Притворяются», — авторитетно заявил Гриесс. «С чего ты взял?» — возразила ему Мара. «А ты присмотрись внимательнее, загляни в глаза». Она так и сделала, и наткнулась на шквал ненависти, обращенной к сидящему в клетке вампиру, но тщательно скрываемой от всех окружающих.

Неожиданно деревья расступились, и они въехали на широкую дорогу, вдоль которой росли исполинские деревья, с почти белыми стволами и крупными, острыми, серебристыми листьями. Впереди показался дворец эльфийских правителей. Никакого ограждения, не было даже намека на него. Широкая дорога упиралась в большое озеро с каменистыми берегами и, обтекая его с двух сторон, бежала дальше. Аллея исполинских деревьев уступила место саду экзотических растений, такого, что росло в этом парке, нельзя встретить ни в одном уголке Эрде. Не доезжая до дворца их отряд свернул к многочисленным, невысоким строениям видневшимся вдалеке. Возле серого, приземистого здания повозка с вампиром остановилась. Это здание сильно выделялось на фоне стоящих неподалеку домиков, казалось единственное его желание — это поглубже врасти в землю. «Не иначе, как каземат», — подумала Мара. Остальные постройки стремились вверх, к солнцу и радовали глаз разнообразием цветов и многочисленными окнами, причем в каждом домике окна были разной формы.

Эльфы спешились, извлекли из клетки вампира и скрылись с ним за толстой дверью. Мара осталась почти одна, только пара эльфов, держащая лошадей, искоса поглядывала на нее. Вернувшийся Секанди сообщил, что совет сможет их принять через пару дней, а пока ее поселят в гостевом домике при дворце, и он лично назначен ее гидом по Пелагусу.

— Вы видимо, единственный, кто говорит на всеобщем? — язвительно заметила она.

Эльф пропустил ее издевку мимо ушей.

— Не единственный, но вы правы, молодежь считает его изучение лишним, а многие просто выбросили из головы за ненадобностью. Тем более, что мы всегда находили людской язык слишком грубым. Прошло почти пять веков, как мы прекратили контакты с людьми, зачем нам всеобщий?

— Вампиры тоже прекратили, — проворчала она, — но всеобщим владеют все.

— Нашли с кем сравнивать, — презрительно бросил эльф, — и потом они торгуют с людьми и производят из них новых вампиров, на каком же языке общаться бывшим людям?

«Как дела?» — спросила Мара Гриесса поздно вечером, устраиваясь в кровати на ночь.

Домик для гостей оказался премиленьким, с большими овальными окнами, выходящими в сад, хотя в Пелагусе все окна выходили в сад. Растения за окном цвели необычными, совершенно незнакомыми цветами, их аромат дурманил голову и клонил в сон. «Намного хуже, чем ты, — ответил ей вампир, — ни кровати, ни окон, ни цветущих деревьев. Каменный мешок глубоко под землей. Не хватает сырости, гнилой соломы и мокриц, у эльфов с этим плохо, не смогли построить нормальную тюрьму. А ты спи и отправляйся завтра на прогулку, хочу посмотреть на хваленую и так тщательно скрываемую от всех столицу Делектаменти». «Тебе совсем не страшно?» — она поежилась, представив себя на месте Гриесса. «Уже нет, давно отбоялся. Sei, dass es sein wird!»

Вынужденный сопровождать Мару в прогулке по городу, Секанди явился сразу после завтрака, накрытого в гостиной гостевого домика. Кто принес завтрак, она не видела и, собственно говоря, ее это не интересовало. И город смотреть не хотелось, хотелось забыться сном и проснуться уже в Азании. Не верилось, что все окружающее — правда. Но Гриесс хотел посмотреть Пелагус и она пошла.

Впечатления от города оказались двоякими. С одной стороны, не мог не вызвать искреннего восторга сам дворец правителей: бело-розовый он создавал видимость необычайной легкости и прозрачности, издалека казалось, что дворец парит в воздухе. А с другой стороны — эльфы на улицах города. Все вместе было настолько чужим и нереальным, что Мара смотрела на все отстраненным взглядом, как будто все происходящее ее совершенно не касалось. Секанди, четко выполняющий распоряжение, вежливо и негромко рассказывал, произносил названия деревьев, но запомнить их Мара не могла. Поведал истории нескольких мини-замков и их владельцев. И у эльфов оказался рынок! Но он абсолютно не походил на привычный рынок в любом городе, населенном людьми. Ни криков, ни шума, никакой толпы, криков зазывал и толчеи. Все до отвращения степенно и размеренно. Если бы она не замечала ненависти в глазах эльфов, смотрящих на Гриесса, то решила бы, что эльфы вообще не способны на проявление чувств.

Во дворец ее пригласили только к полудню следующего дня, все переживания, нервная дрожь и все остальное отошло на второй план. Мара была спокойна, собрана и готова к драке — все как учил ее Гриесс. Накануне ночью они решили, как станут действовать в крайнем случае. «Главное — сними с меня этот verdammt ошейник! — он повторил эту фразу несколько раз. — Но все же, приложи все усилия и все свое красноречие, потому что бой мы однозначно проиграем. Или же верни мне клятву, чтобы моя смерть не отразилась на тебе», — добавил он в конце, на что последовало такое гневное возмущение, что Гриесс мысленно поднял руки в позе капитуляции. «Как ты вообще мог такое мне предложить?! — гневно выкрикнула Мара. — Как вообще такая мысль могла придти тебе в голову? Неужели на моем месте ты стал бы так поступать?»