Мара в сопровождении Секанди и еще нескольких эльфов шла по придворцовому парку, направляясь в зал советов. В небе пролетел грифон, летел он низко, так что она смогла хорошо рассмотреть наездника. «Интересно, как это летать на грифоне?» — подумалось ей.

Дворец в лучах солнца буквально светился изнутри, материал, из которого его построили, больше напоминал кварц, но чтобы из него строили дворцы? Эльфы вели ее к главному входу, что само по себе удивляло, это дань уважения лично к ней или как?

Внутри дворец, естественно, оказался так же хорош, как и снаружи. Высокие потолки, окна от пола, колонны, фрески, цветы в изящных вазонах, горшках и мини-цветниках вдоль стен. Никакой позолоты, тяжелых гобеленов и все прочего, чем привыкли окружать себя люди. Вся обстановка поддерживала ощущение легкости, возникающее на подходе ко дворцу. Сам зал совета не имел крыши как таковой, ее края оканчивались в центре полуарками, не соединяясь друг с другом, лучи солнца свободно проникали в помещение, создавая по углам причудливые тени. Отсутствие потолка Мару удивило, а если дождь? Но вспомнила, что эльфы неплохо владеют магией, дождь не должен стать проблемой для этого зала. Большое количество колонн из того же материала, походившего на кварц, только белоснежных, окружали пространство по периметру, соединенные друг с другом прихотливым плетением каменных кружев. По верху каждой колонны шла резьба в виде листьев тех деревьев, что росли вдоль главной дороги города.

На входе во дворец, перед каждыми дверями и, конечно, на входе в зал совета, стояла охрана. В латах с тонкой чеканкой, в шлемах, имеющих по бокам крылья, выполненные из металла, в точности повторяющие крылья грифона. Каждый охранник опирался двумя руками на меч, доходящий им до середины бедра и внешне напоминающий церемониальное оружие. У основания гарды в лезвие инкрустирован крупный голубой камень, по самому клинку бежит надпись на эльфийском. Стража не шевелилась и вообще больше походила на статуи, за которые их и приняла сначала Мара, а потом заметила в узкой прорези шлема внимательно следящие за ней яркие, как драгоценные изумруды, глаза.

По форме зал совета представлял из себя круглый цирк с большой площадкой посредине, от нее уходили вверх широкие ступени, на которых на разной высоте, но через равные промежутки, на стульях с высокими резными спинками сидели эльфы. Напротив дверей, на самой высокой ступени, в белоснежном ажурном кресле восседал сам верховный правитель эльфов, Максире Претиоза Друарама. Красивый, молодой (все эльфы выглядели так, будто не имели возраста), он сидел на небрежно спадавшем с кресла шелковом покрывале, светившемся лазурью, на плечи наброшен белоснежный плащ, скрепленный на шее серебряной брошью с тиснением. Морозный образ дополнен элегантным кафтаном кремового цвета с гравюрами ресниц мороза в голубых тонах, белые брюки заправлены в высокие сапоги того же цвета. В своих церемониальных одеждах выглядел он очень помпезно. Длинные белые волосы лежали на его плечах. На голове корона из серебра, больше походившая на широкий обруч, раза в два шире тех, что носили члены совета, небольшие зубчики, бегущие по верху, все же указывали на то, что это корона.

Мара обвела взглядом сидящих, и на одном из лиц взгляд зацепился, лицо эльфийки показалось смутно знакомым, хотя, на первый взгляд, различить эльфов было трудно. Поскольку все молчали, молчала и Мара, внимательно рассматривая показавшуюся знакомой эльфийку. Белоснежная полупрозрачная блуза, на острых рукавах которой широкой серебряной гладью вышиты резные листья клёна. Под распахнутой блузой лёгкая хлопковая туника острым углом свисала между колен. Мягкие зауженные брюки цвета карамели в пурпуре тонули в сапожках из тонкой белой кожи. Узкий серебряный обруч, с витиеватой надписью на эльфийском, венчал лоб на ширину пальца выше тонких, светлых бровей. Но вспомнить, кто она такая, Мара не успела, послышались шаги и в зал, в окружении охраны, ввели Гриесса в накидке, ошейнике и наручниках. Глава совета какое-то время изучал вампира в полной тишине, потом, изменив позу, негромко приказал на всеобщем:

— Снимите с него накидку и наручники.

Мара стала было возражать против снятия накидки, Секанди — против наручников, но верховный эльф лишь досадливо поморщился и сделал жест рукой.

— Все будет хорошо, от солнца я его прикрою, а наручники, — он снисходительно улыбнулся, — неужели весь совет не в состоянии справиться с одним вампиром?

Секанди виновато опустил голову.

— Placere parce mihi.

И бросился выполнять распоряжение. В тот миг, когда с головы вампира упала накидка, над ним появился большой зеленый лист, парящий в воздухе и полностью прикрывший его от солнца. Щелкнули наручники, и Гриесс с видимым облегчением потер запястья.

— Ну что же, — нарушил тишину верховный правитель, — начнем, пожалуй. И начнем мы со знакомства. Я — Максире Претиоза Друарама, глава верховного эльфийского совета. Вампир в представлениях не нуждается, а вы, милая дама?

И он сделал приглашающий жест рукой. Мара вышла вперед и представилась, хотя была уверена, что ее имя известно всем присутствующим. И пока ее не прервали, обратилась с речью к эльфийскому совету. Речь она сочиняла всю дорогу до Пелагуса. Она рассказала о том, что они посланники архимага Квинтила, о том, что ураган отнес их корабль к эльфийским берегам, и не попадись они на глаза сторожевым кораблям, давно покинули бы их воды. Сказала о том, что вампир является ее слугой, он принес клятву, как и она, и всем присутствующим это хорошо видно. И она не понимает, по какой причине их задержали и заставили предстать перед советом. Упомянула и о том, что в данный момент Гриесс не является командующим армией вампиров, в данный момент он служит архимагу, и добавила, что лишенного желания мирового господства командующего еще следует поискать. Закончила она свою пламенную речь тем, что если все же эльфы решаться убить вампира, то им придется начать с нее, и впоследствии объясняться со всей гильдией магов. В ответ на ее угрозу почти все члены совета снисходительно улыбнулись — люди, они всегда остаются загадкой для эльфов. Имея короткую жизнь, они совершенно ею не дорожат. Но жертвовать жизнь мага, не лишенную приятностей и не такую короткую, как у обычных людей, ради вампира?! Этого они понять не могли.

Закончив свою убедительную, на ее взгляд, речь, Мара обвела взглядом весь совет и, наткнувшись на восхищенный взгляд Гриесса, покраснела.

— Мы услышали вас, госпожа де ПортШатрен, и сразу отвечу на ваш главный вопрос. Дело в том, что у всего совета, как и у Секанди Аб Эарудена, возникли сомнения в намерениях вампира. Вы, не сочтите это за оскорбление, никак не могли заставить члена королевского дома принести вам клятву верности. А значит. он сделал это по собственной инициативе и, боюсь, что вы являетесь лишь марионеткой в игре, ведомой вампиром. И вот это-то мы и выясним сейчас.

— Интересно, как? — дерзко спросил Гриесс, не открывавший до этого рта.

— Сейчас увидишь, — верховный эльф шевельнул пальцами. — Пригласите Читающего!

Двое эльфов, стоящих позади вампира, поклонились и вышли из зала. Снова повисла тишина. Гриесс вовсю строил глазки, подмигивал и улыбался эльфийке, показавшейся Маре знакомой, и абсолютно не выглядел расстроенным, испуганным или растерянным. Эльфийка же пыталась заморозить его взглядом, надменно задирала подбородок и презрительно кривила губки. «Что же за козырь у него припрятан? — усиленно размышлял Секанди, глядя на поведение вампира, — Читающий доберется до всех его тайн и глубин мозга, от него невозможно ничего скрыть. Или вампир этого просто не знает?» Вскоре вернулись посланцы, за ними шествовало существо… Человеком назвать его можно было с большой натяжкой: две руки, две ноги, одна голова, но… Больше всего он походил на насекомое, очень длинные пальцы на руках, очень худые конечности, вытянутый, совершенно лысый череп, темно-серая кожа, огромные на выкате глаза, необычного для этого мира, лилового цвета. Туловище укрывала непонятного цвета хламида, доходящая до колен, но оставляющая открытыми руки. В сильно заостренных ушах блестели золотые сережки, две в правом и одна в левом ухе.

— Quid est mihi opus? — его голос напоминал шелест бумаги в сочетании со скрежетом ножа о твердый хитиновый панцирь.

— Да, нужен, — глава совета ответил на всеобщем, — необходимо узнать причину, по которой этот вампир принес клятву служения этой госпоже, — Максире жестом указал на Гриесса и Мару.

— Sum laetus esse utile, — ответил Читающий, сквозь приоткрытые губы мелькнула зубная пластина.

«Чужак, не из нашего мира, — подумал, глядя на него вампир, — как его сюда занесло? И почему не может вернуться?» Читающий размеренно подошел к Гриессу, внимательно осмотрел и сказал уже на всеобщем.

— Пусть ему принесут стул.

Сидящие в совете эльфы громко возмутились, некоторые даже встали со своих мест. Это неслыханно, чтобы вампир сидел в присутствии членов совета! Читающий не обратил на их возмущения никакого внимания и повторил сказанное, обращаясь только к верховному правителю. Чем несказанно порадовал вампира — щелкнуть по носу заносчивых эльфов всегда приятно, даже в таком положении. Максире качнул головой и один из охраны принес стул, на который Гриесс с удовольствием уселся, одарив совет гадкой ухмылкой. В тот же момент на его виски легли прохладные длинные пальцы, а в голове ощутилось присутствие другого, совершенно чужого разума. «Не сопротивляйтесь, — чужак выбрал всеобщий для мысленного общения, — это бесполезно, хотя… — последовала секундная пауза, — если не блокировать вашу магию, вы вполне можете от меня закрыться. Удивительно». «Я не в том положении, чтобы сопротивляться, — мысленно ответил ему вампир, — хотел предупредить о блоках, вторжение в эти области чревато последствиями для вас. И хотел спросить — почему вы здесь? Не получается вернуться? Может нужна помощь?» «Спасибо за предложение, но возвращаться некуда, мой мир погиб, поглощенный Неназываемым. Этот мир меня вполне устраивает, и эльфы мне ближе, чем вампиры, — добавил Читающий, отвечая на незаданный вопрос, — а блоки я обойду, ответ на заданный мне вопрос лежит в другой области». «Тогда последнее, — Гриесс сделал глубокий вздох, — прошу — не озвучивайте при всех свой ответ, не хочу, чтобы она услышала это от вас, я должен сам сказать и, явно, не здесь». «Хорошо, я исполню просьбу. Приятно было пообщаться, я узнал то, о чем меня просили, поэтому покидаю вас». Ответить вампир не успел, чужие пальцы исчезли с его висков, а сам Читающий странной походкой, высоко поднимая худые колени, как цапля на болоте, направился к главе эльфийского совета и, наклонившись, прошептал что-то ему на ухо. Максире кивнул, поблагодарил Читающего и позволил тому удалиться. А сам передал услышанное сидящим рядом, те по цепочке — остальным. Мара в полнейшей растерянности наблюдала за происходящим — что происходит? Она перевела взгляд на Гриесса, он довольно улыбался, неужели смог обмануть этого Читающего? Или договориться? Иначе, с чего он улыбается? Она еще раз обвела взглядом сидящих эльфов. На лицах многих из них появилось выражение неожиданного удивления и неверия, лишь немногие смогли сохранить невозмутимость.

— Да, задачка, — задумчиво произнес глава совета, после очень продолжительных раздумий, — принять решение очень сложно, и страх совершить роковую ошибку осложняет дело. С одной стороны — перед нами враг, и не просто враг, а принц вампиров, командующий армией и, уничтожив его, мы совершим поистине доброе дело, а вот с другой… то, что сообщил нам Читающий, а сомневаться в правдивости его информации не приходится, очень усложняет задачу и поднимает извечный вопрос — а имеем ли мы право? Что думает совет?

* * *

В просторной, открытой всем ветрам и солнцу беседке, двое играли в шахматы, лениво перебрасываясь ничего не значащими фразами. Ласковые лучи солнца освещали доску с изящными, кажущимися живыми шахматными фигурами. Все дышало спокойствием и умиротворенностью. В высоких цветущих кустах, росших в объемных кадках, расположенных по периметру беседки, щебетали мелкие птички, походящие своим оперением на живые цветы. Легкий ветерок шевелил листочки и играл прядью волос одного из играющих. Золотоволосого мужчины с глазами цвета янтаря, одетого в легкие, позолоченные одежды. Взяв в руку фигуру, он задумался над очередным ходом. Его противник по игре, крупный, на вид скорее парень, чем мужчина, с густыми каштановыми волосами и глазами цвета сочной травы, терпеливо ждал.

Внезапно резные бело-золотые двери с шумом распахнулись, и в беседку стремительным шагом вошла девушка с развевающимися длинными прямыми волосами, в черных полупрозрачных одеждах, плавно струящихся при каждом движении. Враново-черные волосы, горящие антрацитовые глаза контрастировали с бледной, без намека на загар кожей лица. Кроваво-красные губы привлекали внимание, выделяясь ярким пятном во всем облике девушки.

— Если ты сейчас же не вразумишь своих эльфов, то я не знаю, что сделаю. Хотя знаю, но вам обоим это крайне не понравится! — без всяких приветствий и предисловий потребовала она, обращаясь к золотоволосому мужчине.

— И мы рады тебя видеть, Эрета, — спокойно ответил он, вернув на место фигуру. — Что-то случилось?

— В руки к твоим разлюбезным эльфам попал один из моих любимцев, и сейчас они раздумывают, каким образом его казнить! И если ты, Яркет, их не остановишь, то клянусь, я его воскрешу и наделю при этом такой силой, что он камня на камня не оставит от твоей любимой Делектаменти!

— Как я понял, дело происходит в Эрде? — все так же невозмутимо спросил золотоволосый. — Что-то ты сильно много внимания уделяешь именно этому миру, еще не наскучило?

— Нет! — резко выкрикнула она. — Я уделяю равное внимание всем мирам нам доверенным, не то, что некоторые!

— А как это твой любимый вампир, он же вампир, я правильно догадался? — Эрета кивнула. — Попал к эльфам? Захватили в битве? Или еще что? — Яркет снова взял фигуру в руки.

— В том-то и дело, что нет! Это придурошный Эйцо поспособствовал, устроил ураган и пригнал корабль к эльфийским берегам. За что Долнар к нему так благосклонен, не пойму.

Она неодобрительно посмотрела на зеленоглазого парня. Тот молча развел руками и попытался оправдаться.

— Ну, он забавный.

— Дорого обходятся его забавы! — отрезала Эрета. — Яркет, я повторяю свою просьбу, сделай что-нибудь!

— Так это была просьба? — Яркет облокотился на спинку стула и насмешливо посмотрел на сестру.

Она не ответила, только гневно сверкнула черными глазами.

— Хорошо, хорошо, — пошел на попятную Бог Света, — сейчас все сделаю, не злись ты так.

Он прикрыл глаза и отправил часть своей сущности вниз, в мир Эрде, в Пелагус, в зал эльфийского совета. Добравшись до уха Максире Претиозы Друарамы — что-то прошептал ему. Его услышали, Эльф замер, широко открыл глаза и чуть слышно прошептал.

— Ваша воля будет исполнена.

Довольный собой Яркет повернулся к Эрете.

— Все, я все уладил, отпустят твоего вампира. Будешь мне должна!

— Спасибо! — ответила она. — Сочтемся! — и также стремительно, как и вошла, покинула беседку.

— Вот же неугомонная, — покачал головой Яркет, возвращаясь к прерванной игре, — на чем мы остановились?

* * *

Члены эльфийского совета вставали со своих мест и высказывали свое мнение, спокойно, без суеты и перебивания друг друга. Большинство склонялось к тому, что глупо не воспользоваться таким подарком судьбы, то ли богов, и не покончить с командующим вампирской армией, коль он сам, почти пришел к ним в руки. Выступление восемнадцати членов совета заняло приличное время, любили эльфы долго и витиевато высказываться. Последний из выступающих первым заметил, что глава совета его не слушает, сидит в напряженной позе, отрешившись от окружающих. Выступающий запнулся и замолчал, теперь уже все присутствующие заметили состояние главы и буравили его взглядами. Мара не поняла смысла происходящего, объяснить никто не потрудился. Зато Гриесс, наконец-то, позволил себе внутренне расслабиться, напряженное ожидание оказалось очень тяжелым. «Вот чего он ждал! — подумал Секанди, не сводивший глаз с вампира. — Но как такое возможно?»

Верховный эльф вернулся в реальность также внезапно, как и покинул ее. Широко распахнув бирюзовые глаза (все же прав Гриесс, говоря, что из эльфийских глаз получится замечательное ожерелье!), он кивнул и прошептал.

— Ваша воля будет исполнена.

Потом слегка дернул головой и обратился к совету.

— Все, что вы тут сказали, уже не имеет никакого значения. Наш покровитель, Бог Света, всемогущий Яркет, только что говорил со мной — мы должны отпустить вампира не причиняя ему никакого вреда. Такова божественная воля и не нам ей противиться. Да будет так! — он хлопнул руками по подлокотникам кресла и встал. — Секанди Аб Эйруден, совет поручает вам доставить госпожу Маранеллу Де Портшатрен и ее слугу, вампира Гриесса, на корабль и проводить до места вашей встречи, ошейник с вампира снять на корабле на границе с нашими водами. Совет не возражает?

Совет не возражал, кто они такие, чтобы спорить с Богами? Мара с шумом выдохнула воздух, оказывается, она забыла, что следует дышать, настолько ее поразила резкая смена казалось бы, уже принятого решения.

— И не медлите Секанди, — добавил глава совета, — сегодня же выезжайте, только смените повозку на приличную карету, и больше не одевайте на вампира наручники. Совет окончен.

И, подобрав полы плаща, верховный эльф первым покинул зал совета, за ним молча потянулись остальные, старательно отводя взгляды от иронично смотрящего на них вампира.

Обратный путь оказался намного более приятным. Мара с уже живым интересом изучала страну эльфов, хотя им и старались показать как можно меньше. Телегу, в которой Гриесса привезли в столицу заменили на легкую карету в бело-зеленых тонах, с большими изящными колесами и тонкими занавесками, не пропускающими солнечный свет. Все, что выходило из рук эльфийских мастеров, щедро украшалось растительным рисунком, карета не стала исключением. Сидящий внутри ее пассажир ощущал себя в парке или лесу, настолько реалистичны были узоры внутри кареты. Теперь Мара ехала вместе с Гриессом, кроме них в карете никого не было, эльфы в том же составе сопровождали их верхом. В первые несколько дней пути она с удовольствием держала Гриесса за руку, он не препятствовал, глядя на ее счастливое лицо. Да, Мару переполняла радость! После стольких дней и ночей, заполненных страхами и переживаниями за жизнь вампира, она радовалась как дитя. Все, хвала Эрете, закончилось благополучно, и впереди их ждет дорога в Азанию, домой и отдых, о котором она так мечтала. Радость заполнила ее целиком, оттеснив на задний план вопросы, мелькавшие в ее голове в зале совета.

Эльфы спешили, ночные остановки стали совсем короткими, отряд двигался в путь с первыми лучами солнца. А ночью, Гриесс снимал накидку и отыгрывался на охранявших его эльфах. Нет, он не бросал злобных взглядов, не сыпал дерзостями и вообще предпочитал молчание, он просто смотрел на ночное небо и широко, с наслаждением улыбался. Именно это пугало эльфов и заставляло спешить. В результате дорога назад заняла в два раза меньше времени.

Достигнув порта погрузились на корабль, Секанди хотел сразу отплыть, но Мара потребовала пополнить припасы на «Арделле», экипаж не пускали на берег и команда питалась тем, что было на корабле. Секанди только молча кивнул и отдал распоряжение. Поскольку провизию пришлось грузить людям, то отплытие задержалось до утра.

— Как долго нас еще будут содержать как пленников? — возмутилась Мара на второй день пути. — Не пора ли уже снять ошейник с вампира и вернуть нам корабль?

— Вы же слышали приказ, — недовольно ответил эльф. — Доставить на то место, где мы повстречались, и только там снять ошейник, хотя будь моя воля…

— К счастью, вам приходится выполнять не свою волю, — перебила его она.

— Да, — Секанди вздохнул, — вмешательство Богов непредсказуемо, — он внимательно посмотрел на Мару.

— Это смотря для кого, — довольно усмехнулась она.