Последующие несколько дней перед обращением воспоминания об этом бале грели душу и вызывали непроизвольную улыбку. За эти пару ночей празднований Мара натанцевалась за все предыдущее время. В кавалерах недостатка не наблюдалось, почти все вампиры королевского дома желали с ней пообщаться и потанцевать. Гриессу приходилось пропускать каждый второй танец, но это никоим образом не омрачало радостного настроения. Узнав, что обращать ее станет один из старцев, Мара очень удивилась.

— Почему не Асдок? — спросила она Гриесса.

— Потому что нам нельзя становиться кровными родственниками, это же очевидно, — ответил он, обнимая ее, — ты же хочешь замуж?

— Ну… — протянула она, умащиваясь в его объятиях.

Они лежали в спальне, на огромной круглой кровати, и не проявляли ни малейшего желания ее покидать.

— Хочешь, хочешь! — рассмеялся он. — Ты проболталась об этом Вердоэ, не увильнешь. В этом случае мы не должны стать родственниками. И потом ты — обученный, состоявшийся маг: такое обращение должен проводить только знающий все наималейшие тонкости, и для этого выбрали Кромлина, одного из тринадцати старцев.

— Понятно, — ответила Мара, прижимаясь к Гриессу и наматывая на палец прядь его волос, не сдерживаемые ничем, они рассыпались черным потоком по его плечам, — мне же этого не объяснили.

— Старцы вообще немногословны, — усмехнулся в ответ Гриесс.

— Интересно, как стану пахнуть я после обращения? — задумалась она, уловив усиливающийся запах амбера.

— Самому интересно, — пробормотал Гриесс, разворачивая ее лицом к себе.

Сам процесс обращения Мара старалась не вспоминать все последующее за ним время, но только полностью овладев всеми новыми способностями, она смогла заблокировать память об этих жутких часах ее жизни. Если бы процесс обращения можно было прервать и уйти, она бы так и сделала. Останавливала мысль, что в этом случае из нее получится рядовой низший вампир, без каких-либо способностей к магии. Но как же долго и дорого даются такие способности! Накануне ее обращения Гриесс посетил Диалу. Новообращенных содержали в закрытом от людей крыле, в каменных мешках без доступа солнечного света, солнце для них смертельно опасно.

Диалу терзал голод и неудержимые вспышки ярости, хотелось крови, хотелось терзать живую плоть и пить, пить из нее кровь. Но плоти не давали, кровь только во флягах и не больше литра за раз. В минуты просветления. когда она могла разумно мыслить, Диала, теперь уже Бэра с длинной приставкой в конце, размышляла, а правильно ли она поступила, согласившись на обращение? Теперешняя жизнь намного хуже предыдущей. Хотя наставник уверяет, что это ненадолго, нужно лишь прилежно учиться. Ее раздумья прервал звук ключа в замке, для наставника время необычное. Теперь она остро ощущала положение солнца и точно знала, что день в самом разгаре. Не успела дверь полностью открыться, как она, не думая, метнулась к выходу и попала в крепкие руки вошедшего вампира. Его запах показался знакомым, и подняв вверх глаза, она улыбнулась.

— Вот уж кого не ожидала увидеть!

— Почему? — удивился Гриесс, закрывая дверь и выпуская Бэру из рук.

— Насколько я помню ты не собирался возвращаться в ближайшие годы. Что-то случилось?

— Да, война с орками. Но я не просто пришел тебя проведать, я с хорошей новостью.

— Интересно, — она уселась на каменный пол, прислонившись спиной к грубой каменной стене, — выкладывай.

— Я не один вернулся, — начал немного издалека Гриесс, — Мара приехала со мной.

— И что же? Не томи!

— Завтра ее обращение.

— Ух ты! А она хорошо подумала? Как бы не пожалеть, я вот временами жалею.

— Это пока, период обращения и обучения самый сложный, наберись терпения. Овладеешь способностями и поднимешься хотя бы просто до высшего, и все станет по-другому. А когда войдешь в полную силу вампира королевского дома, вот тогда и станешь решать — жалеешь ты о содеянном или нет.

— Наставник точь-в-точь говорит. Так что там с Марой? Зачем ты мне это говоришь? Чтобы я порадовалась за нее? Или за тебя?

— За себя порадуйся, такой случай выпадает очень редко, на моей памяти подобного не было. Вы будете жить и обучаться вдвоем, и все пойдет быстрее и веселее.

— Правда? — просияла Бэра. — Так это же великолепно! Одиночество действительно сильно угнетает, наверное сильнее всего остального. Поговорить — и то особо не с кем.

— Поверь мне, я знаю, — кивнул Гриесс.

— А когда я ее увижу? — Бэра заерзала от нетерпения.

— Недели через две, пройдет самый острый период адаптации и вас вместе поселят.

— Поселят? В нормальную комнату?

— Нет, — Гриесс усмехнулся, — в такую же конуру, только побольше.

— Что за дурацкие правила! — возмутилась Бэра. — Неужели нельзя создать нормальные условия?

— Нельзя, ты разнесешь на мелкие кусочки всю комнату при первом же приступе голода, и потом это поможет ценить удобства впоследствии, — наставительно изрек он и ушел, оставив ее одну в темноте каменного подземелья.

На Марино обращение Гриесса не пустили, нечего мешаться под ногами, процесс сложный, одна малейшая ошибка может обернуться чем угодно, а старцы хотели не только сохранить Марины способности к огню, но еще и приумножить. Процесс затянулся почти на сутки, которые Гриесс провел под дверью пещеры, и по окончании ему разрешили самолично отнести новообращенную в новое, временное жилище и самому контролировать первый, острый период адаптации. Наставника для нее ему тоже разрешили выбрать самому. В эту ночь Маранеллы де ПортШатрен не стало, родилась Аллора Кромлин Эрдай дю Волтарен.

Первые две недели Гриесс не отходил от нее ни на шаг, держа под жестким контролем, и заодно сглаживая адаптационный период. Наконец в ее глазах засветился разум и, усевшись на пол возле стены, она спросила:

— И сколько времени продолжался этот кошмар?

— Две недели, но это не совсем уж кошмар, бывает все намного хуже.

— Уверена, что хуже не случилось лишь благодаря тебе.

Он не стал отвечать, просто улыбнулся.

— Теперь я понимаю о чем говорила Вердоэ! Как Анхелю это удалось? Как он смог протащить ее в таком состоянии и удержать под контролем?

— Не знаю, — развел руками Гриесс, — нам с тобою никогда не дорасти до его способностей, так что не заморачивайся.

— И что дальше?

— А дальше будешь учиться, долго, настойчиво и терпеливо и не сама, тебя поселят вместе с Бэрой.

— Кто такая?

— Наша обращенная ведьма, — он усмехнулся.

— Диала? — Аллора, аж привстала от радостного удивления.

— Да, теперь она Бэра Гаррет де Педигрофт.

— Это намного лучше, чем одной. Ты же не будешь постоянно сидеть со мной?

— Нет, не буду. У меня есть обязанности, и их необходимо выполнять. Я буду часто приходить, еще надоем тебе, — рассмеялся Гриесс.

— Никогда, — серьезно глядя на него ответила Мара? Нет, уже Аллора.

Следующие несколько десятков лет прошли именно в таком режиме. Он мотался по стране, занимаясь государственными делами, и все свободное время проводил с ней. Когда Аллора и Бэра достигли стадии высшего вампира, их перевели в другое здание с окнами, удобными кроватями и большим бассейном во дворе. Тогда Гриесс стал забирать ее на долгие прогулки по окрестностям. К тому времени Аллора уже обзавелась собственной лошадкой, названной ею Чок-Чок: милой, покладистой кобылкой, очень похожей по характеру на свою хозяйку. Выучила язык вампиров и научилась оборачиваться летучей мышью. Скорость передвижения ее больше не пугала, наоборот приводила в восторг. Повышенное либидо, а с ним и постоянное желание интимных утех, почему-то ее шокировало. Первой начиная заигрывать с Гриессом, она сильно удивлялась своему раскованному и непристойному поведению, чем очень его веселила.

— Это теперь всегда так будет? — поинтересовалась она, откинувшись на подушки и блаженно потягиваясь.

— Как? — игриво спросил он, нежно водя пальцем по окружности ее соска.

— Такая всепоглощающая страсть к сексу?

— Тебя это пугает? — улыбнулся он.

— Немного, когда жить, если при виде тебя я думаю только о том, как стянуть с тебя штаны?

Гриесс довольно рассмеялся.

— Я не против! Только за!

— Но все же? — требовательно спросила она.

— Со временем ты научишься контролировать все свои эмоции и желания, не торопи события.

— Хорошо. И прости меня, пожалуйста.

— За что? — он удивленно на нее посмотрел.

— За мои скандалы и придирки на тему твоих походов по служанкам в тавернах. Теперь я отлично понимаю твои поступки!

— Да пустяки, забудь, ты же не знала.

— Даже не могла предположить, что это настолько вот так. И знаешь… — слегка замялась Аллора.

— Что?

— Мне не нравится звучание моего полного имени. Давай и его сократим для друзей и близких, — лукаво улыбнулась она, — просто Лора, мне нравится гораздо больше.

— Как скажешь, так и будет. Лора так Лора, коротко и очень красиво.

— И как я нынче пахну? — задала она еще один вопрос, крутящийся на языке, игриво поглядывая на Гриесса.

Он ответил сразу, не задумываясь ни на секунду.

— Ландышем, легким нежным ароматом ландыша, а при возбуждении, как и все — амбером. И сейчас я уверен, что он усиливается!

— Да, именно так, — довольно улыбнулась Лора, — иди ко мне!

Старцы не зря колдовали при обращении почти сутки, магия огня осталась при ней. Для овладевания новыми возможностями Лорин наставник, часто в сопровождении Гриесса, увозил ее далеко от замка, на дальние полигоны, специально предназначенные для отработки сильных масштабных заклятий. С этим у Аллоры особых проблем не возникало, пользоваться магией ее научили давно. А масштабные заклятия работали так же — заклинание, вливание силы, результат. Труднее приходилось с чисто вампирской магией, управляемой одним желанием. К особенностям вампирского зрения пришлось долго привыкать, Бэра очень сильно страдала, особенно когда в поле зрения попадалось несколько вампиров. Первые десятки лет солнечный свет доставлял физическую боль, на него невозможно было смотреть, глаза жгло огнем, зато девушки быстро оценили преимущества каменных мешков без окон. Поначалу они с Бэрой много разговаривали, представляли будущее, вспоминали прошлое, лет через 50 темы для подобных разговоров иссякли, ничего нового не случалось, и они редко перебрасывались короткими фразами, интересуясь успехами друг друга. С переводом в более комфортные помещения их разделили, каждой выделили по комнате, и видеться они стали реже.

С момента обращения прошло 90 лет, обучение в паре сократило сроки становления молодых вампиресс. Аллора и Бэра перешли последний рубеж обучения, и стали полноправными представителями королевского дома. По этому случаю в Арнс'Керахе устроили семейное торжество. Произнося торжественную речь, Асдок особо отметил, что пополнение в рядах королевского дома произошло благодаря Гриессу, и чтобы в семью добавилось сразу двое, почти уже никто не помнил.

Тут же, в кругу своих, после похвальных речей и чествований новеньких, Гриесс сделал Аллоре предложение. Опустившись по всем правилам на одно колено, он протянул ей золотое кольцо неописуемой красоты, камня такого цвета Лора никогда не видела: он переливался зеленым, голубым, красным, и понять какого же он на самом деле цвета, было невозможно.

— Аллора Кромлин Эрдай дю Волтарен, — произнес торжественно Гриесс, — согласна ли ты стать моей женой и разделить со мной вечность?

И хотя она знала о предстоящем предложении, все одно потеряла на мгновение дар речи, задохнувшись от нахлынувших чувств. Глядя на Гриесса сияющими от восторга глазами, она громко, ее услышали все, ответила:

— Да! Я согласна!

Собравшиеся бурно отреагировали на ее ответ — бросились поздравлять, поднимали тосты в их честь, радостно улыбались.

— А со свадьбой немного повременим, — сказал Асдок, когда отзвучали все поздравления, — у меня небольшой сюрприз будет, для него необходимо время.

Через несколько дней он уехал, что само по себе удивительно, взяв с собой несколько вампиров королевского дома; куда и для чего от отправился, не знал никто.

Теплым летним вечером Квинтил вернулся домой позже обычного, в последнее время навалилась куча дел и времени на отдых почти не оставалось. Он прошел в гостиную, бросив на низкий столик пояс с оружием, и с блаженным стоном опустился в любимое кресло у камина.

— Да, как ни крути, а годы берут свое, стареешь, — внезапно раздался голос из полумрака комнаты.

Он показался Квинтилу смутно знакомым. Щелкнув пальцами он зажег свечи в люстре и повернулся на голос.

— А я уже решил, что никогда тебя не увижу. Столько лет прошло!

— Но ты же помнишь, что ты мне должен?

— Помню. Только не понимаю, чем я могу помочь тебе?

Асдок невозмутимо посмотрел на архимага.

— Если я приехал — значит можешь.

— Чего же ты хочешь?

— У тебя во дворе стоят две телеги, в них пустые фляги, ты должен наполнить их кровью магов.

— Зачем тебе столько магической крови понадобилось? — не сдержал удивления Квинтил. — И как мне ее добыть?

— Хотел бы сказать, что тебя это не касается, но не стану. Мой младший женится, свадьба для нас большая редкость, нужно редкое угощение.

— Гриесс? — решил уточнить Квинтил. — На Маранелле?

— Да, — подтвердил Асдок, — только ее теперь иначе зовут, при обращении дается новое имя.

— Знаю. Неужели она согласилась? — ужаснулся архимаг.

— А что тебя так удивляет? — пожал плечами Асдок. — Она его любит и это единственный способ связать воедино их судьбы.

— Да, да, — кивнул Квинтил, — но как мне добыть столько крови?

— Опять хочется сказать — решай сам, но у меня нет желания долго тут торчать, поэтому предлагаю помощь, кровь младших учеников тоже подойдет, они и помнить ничего не будут.

— И выполнив твою просьбу, — задумчиво поинтересовался архимаг, — я свободен от данного тебе слова?

— Полностью, — кивнул ему Асдок, — я вообще удивлен, что появилась услуга, которую ты можешь мне оказать.

— Хорошо, — Квинтил хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, — когда?

— Да хоть завтра. А повозки лучше сейчас завезти на территорию академии? Как думаешь? Так будет проще.

— Сейчас, так сейчас, — архимаг поднялся и подобрав брошенный ремень с оружием, застегнул его на поясе.

Выйдя во двор, Квинтил увидел повозки, которых он не заметил прежде. Крытые, с высокими плетеными бортами, рядом с ними стояли два вампира. Он даже не стал гадать, ясно и так, что из королевского дома, да и лошадки, косящие недобрым взглядом, на самом деле явно выглядят иначе. С плохо скрытым недовольством Квинтил наблюдал, как же легко вампиры прошли проверку дежурных магов и двинулись по территории академии в сторону хозяйственного двора. «Единственное, что мешает им править миром, это присутствие в Эрде эльфов, не приведи их Яркет — жить бы нам в царстве вампиров», — размышлял архимаг, двигаясь позади вампирских телег.

Сбор крови занял два дня, младших учеников Квинтил оградил от этой процедуры. Представил вампиров посланниками королей, объявил по академии собеседование, и сам при этом присутствовал, хотя и приходилось сжимать зубы, сдерживая себя, глядя как вампиры ловко вкалывают его ученикам иглу в вену и набирают кровь во фляги. Асдок, пользуясь случаем, отправился осматривать город, все же он очень сильно изменился за прошедшие века. Он помнил на этом месте небольшую рыбацкую деревушку, а сейчас какой огромный город отгрохали, восхищался он, гуляя по улицам Азании. В академии Асдок появился именно в тот момент, когда последняя фляга была уложена в причитающуюся ей ячейку.

— Мы закончили, — сообщил ему один из вампиров.

Асдок кивнул и повернулся к Квинтилу.

— Благодарю, очень выручил, — поблагодарил он стоящего с недовольным лицом Квинтила.

Тот скептически оглядел повозки.

— Далековато вам ехать, много времени займет дорога, стоило оно того?

В глазах Асдока промелькнуло ироничное превосходство.

— Такие как мы, должны уметь пользоваться иными путями, — загадочно ответил он и, взглянув на небо, добавил, — однако дело идет к вечеру, я хочу покинуть город сегодня, без применения магии, — по губам верховного правителя вампиров скользнула слабая усмешка, — почти без применения.

Повинуясь его молчаливому приказу, повозки двинулись к воротам.

— Прощай, архимаг Квинтил, с тобой было приятно иметь дело.

Асдок поднял руку в прощальном приветствии. Квинтил ответил тем же, и еще долго стоял на месте, погруженный в размышления. Потом, очнувшись от мыслей, он не спеша побрел в сторону дома, сильнейший всплеск темной энергии заставил его перейти почти на бег. Добравшись домой, Квинтил вбежал в кабинет и лихорадочно стал что-то искать в многочисленных ящиках стола. Нашел небольшой амулет: плоский, молочного цвета диск спокойно помещяющийся в ладони. В самой середине имелось отверстие, в которое был протянут кожаный шнурок. Поспешно натянув амулет на шею, Квинтил выскочил из дома и, забежав в конюшню, вскочил на коня, не тратя время на его оседлывание. Провожаемый удивленными взглядами конюха и остальных слуг, архимаг сжал коленями бока коня и выехал на улицу. По городу он пронесся на полном скаку и, миновав еще открытые городские ворота, направил коня по дороге, ведущей на северо-запад. Долго ехать на пришлось, через несколько минут такой скачки Квинтил придержал коня и взял амулет в руку, тот слегка нагрелся. Архимаг спешился и пошел по полю в сторону от дороги. Амулет стремительно изменял цвет, превращаясь из молочно-белого почти в черный, цвет грозовой тучи, в которой клубится туман.

— Не может быть, — бормотал Квинтил бродя по полю, — неужели он таки смог?

Но глаза его не обманывали и амулет, провалявшийся без дела несколько веков, работал, указывал на открытие портала при помощи темной магии.

Посмотрев на темнеющее небо, он подозвал коня и поехал назад в город, необходимо сообщить о произошедшем верховному эльфу. Несмотря на полную изоляцию, Максире все же поддерживал связь с архимагом.

В Арнс'Керах Асдок вернулся так же, как и уехал: тихо и без предупреждения. Задавать вопросы ему никто не посмел и о содержимом привезенного можно было только догадываться, хотя многих и распирало любопытство.

Королевская свадьба явление само по себе редкое, а уж вампирская свадьба тем более. Выбор платья невесты занял нереальную кучу времени — не стесненная никакими рамками Лора выбирала из огромного количества вариантов. Вердоэ, как близкая подруга, всячески ей помогала, да и Бэра старалась оказаться полезной. Целое поселение неподалеку от королевского замка занималось только тем, что шило наряды вампирам из королевского дома, а если успевали, то и остальным желающим. Вампиресса ведавшая швеями, сама в далеком прошлом швея. внесла свой вклад в окончательный образ невесты. Алое платье цвета крови взрывалось пышной юбкой в пол, аккуратные округлые срезы шелкового корсета чуть прикрывали грудь, всем деталям вторил нежный тонкий гипюр под цвет; самое яркое впечатление создавали огромные черные перья, нашитые так, что с лица казалось, будто сверхъестественно большой ворон обнимал нежный стан Аллоры от груди до середины бедра, соблюдая все изгибы и впадины тела. Дополняя композицию, нежные руки окутывали перчатки, напоминавшие черную паутину, поднимаясь от кончиков пальцев и почти дотягиваясь легким пернатым обрамлением до голых плеч. Свадебным нарядом Гриесса занимался Анхель, ибо кто, как не он лучше всех разбирался в праздничных нарядах королевских особ? Он одел Гриесса в черный бархатный свитшот, доходящий до середины бедра, с зауженными к запястью рукавами, намного длиннее обычных. Они закрывали ладонь почти наполовину. Воротника не имелось вовсе, зато от правого плеча, собранный в гармошечку, свисал расшитый золотой вышивкой кусок ткани; он мягкими складками спускался наискось через грудь и исчезал под левым рукавом, органично сливаясь на спине с большим крылом, закрывающим всю спину, щедро украшенным белым жемчугом и заканчивающимся на нижнем краю бедра. Расшитые по бокам штаны Гриесс отстоял свои — они единственные из всего его гардероба соответствовали образу принца королевской крови. Привычные Гриессу сапоги Анхель заменил на замшевые ботфорты, украшенные золотыми пуговицами. Меч на подобную церемонию не полагался, на изящном поясе с тисненным рисунком красовался артефактный кинжал с ярко-красным камнем на навершии.

И хотя на дворе стояло лето, праздничную церемонию, по традиции, проводили в тронном зале, вмещающем в себя всех вампиров королевского дома. а также приличное количество высших.

Стоило Аллоре и Гриессу вступить в зал, как разговоры тут же прекратились, и все внимание присутствующих переключилось на пару молодоженов. Глаза обоих сверкали от счастья, держась за руки и улыбаясь друг другу, они почти не замечали окружающих. Путем долгих экспериментов, достав вопросами Вердоэ, Аллора сумела сменить цвет волос на привычный ей рыжий, только этот получился с более красным оттенком, что еще больше ей шло. Под торжественные звуки музыки они прошествовали к трону и, остановившись за несколько шагов, склонили головы перед Верховным правителем Варастии. В зале воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь шорохом одежд. Асдок, сменивший свой традиционный наряд на более торжественный, и облаченный в дивной красоты камзол, сплошь расшитый золотом, степенно поднялся с трона.

— Подойдите ко мне, — потребовал он, — и отвечайте сейчас перед всеми, не только перед королевским домом, но и перед Великой Эретой, нашей покровительницей — вы хорошо подумали?

— Да, — ответил Гриесс.

— Да, — ответила Аллора.

— Вы собираетесь заключить вечный союз, который разорвется лишь со смертью, осознаете ли вы это?

— Да, — ответили они в унисон.

— Хорошо, — улыбнулся Асдок, — протяните руки.

Золотым перстнем с острым когтем на конце он проколол обоим подушечки пальцев и быстро, пока кровь не успела свернуться, соединил. Их кровь смешалась. И Аллора и Гриесс почти одновременно почувствовали мысли и чувства друг друга. Над их головами образовалась едва заметная тонкая нить, подобная предыдущей. разница лишь в том, что эту разорвать невозможно, и она не имеет ограничений в расстоянии. Аллора счастливо улыбнулась.

— Теперь ты опять в моей голове, как мне этого не хватало! — воскликнула она.

— Теперь я там навечно! — ответил Гриесс. — Я люблю тебя! — его голос отразился от высоких сводов зала, — и буду любить тебя вечно!

— Я люблю тебя, Гриесс, — как эхо откликнулась Аллора, — и буду любить тебя вечно!

Их клятвы встретили аплодисментами и восторженными криками. Оркестр грянул торжественный марш и все, во главе с новобрачными, потянулись в бальный зал, где их ожидал сюрприз в виде угощения от Квинтила. Для Аллоры и Гриесса соорудили невысокий подиум и поставили на него два роскошных кресла. Сидя в них, они принимали подарки и поздравления от многочисленных гостей и родственников. Среди подарков преобладали украшения и оружие, иногда встречались артефакты. Седар привез бочку нового, недавно им созданного вина, которое еще не пробовал никто, кроме него. Анхель подарил два перстня с кроваво-красными рубинами, по одному каждому из молодоженов. Вердоэ преподнесла набор сюрикенов, приведших Гриесса в неописуемый восторг, а Аллора получила от нее тонкий, изящный стилет. Асдок приберег свой подарок на самое завершение торжества. А Гриесс, не сводя с супруги глаз, встал и сообщил:

— У меня тоже есть подарок к этому событию!

Аллора просияла.

— Песня!

— Угадала, — улыбнулся Гриесс.

В зал втащили неширокий, но довольно высокий подиум, на котором устроились музыканты, и Гриесс, повернувшись к Аллоре, запел:

Diary Of Dreams — Sister Sin

Все слушали его, затаив дыхание, и как ни старалась Аллора сдержать слезы, все же предательские слезинки заблести в уголках ее глаз к концу песни. Под бурные аплодисменты она бросилась к нему на шею, шепча сквозь слезы слова благодарности. Дождавшись, пока унесут подиум и Гриесс займет свое место, Асдок торжественно прошествовал к подиуму с новобрачными и после продолжительной паузы, во время которой он просто смотрел на молодоженов, сказал:

— То, что я сейчас скажу и сделаю, повергнет многих в шок, но придется это осознать и принять. Вы все давно знаете, что просто так я ничего не делаю, так что это обдуманное и хорошо взвешенное решение.

В зале повисла могильная тишина, многие даже дышать перестали, боясь не расслышать слов верховного правителя.

— Встаньте, — он сделал жест рукой.

Гриесс поднялся, держа Аллору за руку, и оба замерли в напряженном ожидании, от Асдока можно ждать чего угодно.

— Дети мои, — начал негромко Асдок, — я давно и долго ждал этого момента, когда я наконец смогу передать груз ответственности за народ вампиров на другие, более молодые и более крепкие плечи. Я советовался с Эретой, и она поддержала мое решение, теперь Гриесс семейный человек и сможет заняться управлением Варастией, без желания сбежать в странствия!

Он улыбнулся в ответ на усмешку Гриесса, а многие вампиры закивали головами.

— Поэтому, — продолжил Асдок, — я слагаю с себя обязанности верховного правителя и передаю их Гриессу-Асдоку Пубертану де Крессонну, отныне он ваш верховный правитель!

Последнюю фразу Асдок произнес громко, повернувшись лицом к присутствующим. Через толпу гостей прошли два вампира неся в руках короны. Все ждали продолжения. Асдок взял корону с более высокими, черными острыми зубцами, украшенную камнями цвета ночи, и подошел к Гриессу.

— Поклянись здесь, сейчас, перед всеми, что когда настанет момент, то ты тоже передашь ее более молодому и достойному!

— Ты уверен, что такой будет? — не удержался от ироничного вопроса Гриесс.

— Уверен — будет, обязательно будет, — заверил его Асдок.

— Клянусь! — серьезно произнес Гриесс, приложив кулак правой руки к груди.

Асдок довольно кивнул, магический фон отозвался на клятву.

— Преклони колено!

Гриесс опустился на колено, и Асдок надел корону на его голову.

— Приветствуйте вашего нового верховного правителя!

Асдок поднял руку Гриесса вверх. Огромная масса вампиров разразилась восторженно-приветственными криками. Асдок повернулся к Аллоре.

— Ты же не думаешь, что я забыл про тебя?

— Нет, — она улыбнулась, — это невозможно в принципе.

— Верно!

Он взял из рук вампира вторую корону и молча надел ее на голову Лоры.

— Приветствуйте супругу верховного правителя Варастии! — провозгласил он.

Аллора все еще немного тушевалась от такого сильного внимания к себе и, подождав пока стихнут приветствия, спросила Асдока:

— А чем ты собрался заниматься?

— Тем же, чем и раньше — советовать и пророчествовать, — он усмехнулся, — но сначала отпуск!

К ним подходили, склоняли головы, друзья обнимали.

Аллора смотрела на абсолютно счастливое лицо Гриесса и ее саму переполняли те же чувства. Кто бы ей сказал, что встреченный ею под Эгденом вампир перевернет всю ее жизнь? А главное, сделает ее счастливой?