Было то, не было, но в те давние времена жил один падишах. И было у него три сына — один другого краше, один другого сильнее. Позвал как-то падишах своих сыновей и говорит им:

— Мои горящие светильнички, я уже стар. Ноги мои лишились силы, поясница — мощи. Дни мои сочтены. Хочу я дать вам наставление, выслушайте меня. Когда меня не станет, отправляйтесь в путь. Долго будете ехать, трудным будет ваш путь, и достигнете места, где дороги расходятся. У одной будет написано «Пойдешь — вернешься», у второй — «Пойдешь — не вернешься», у третьей — «Пойдешь — засомневаешься». Езжайте по дороге, где написано «Пойдешь — вернешься». И все будет хорошо. На дороги, где написано «Пойдешь — не вернешься», «Пойдешь — засомневаешься», ни в коем случае не сворачивайте. Там подстерегают человека страшные опасности и бесславный конец.

Прошло три дня. Скончался падишах. Оплакивали сыновья отца, справили пышные поминки.

После кончины отца падишахом стал старший сын. В один прекрасный день позвал он двух младших братьев и говорит им:

— Братья, отец завещал нам отправиться в путь и не сворачивать на дорогу, где написано «Пойдешь — не вернешься». Но хочется мне узнать, что там такое может быть. Вот и решил я поехать по той дороге. А на это время ты останешься вместо меня падишахом, — сказал он среднему брату. Братья стали уговаривать его остаться дома, но сколько они ни молили его, старший брат стоял на своем. Он подготовил все к дальней дороге, оседлал вороного коня, взял с собою сорок джигитов и покинул родной дом.

Долго ехали они, трудно было им. Перевалили горы, переплыли реки и наконец добрались до того места, где дороги расходятся. У одной было написано «Пойдешь — вернешься», у другой — «Пойдешь — не вернешься», у третьей — «Пойдешь — засомневаешься». Юноша повернул коня на ту дорогу, где было написано «Пойдешь — не вернешься». «Ведь отец не велел вам сворачивать на эту дорогу, так почему же вы нарушаете его наказ», — уговаривали его джигиты, но юноша настоял на своем. «Лев не возвращается по своему следу, мужчина не отказывается от своего слова. Я сказал, что поедем по дороге с надписью „Пойдешь — не вернешься“, значит, поедем».

И поехали они по этой дороге. Долго ехали. Первый день прошел спокойно, на второй и третий день тоже все шло гладко. Ничего с ними не приключилось.

Ехали они ехали и подъехали к высокой горе.

— Пусть кони отдохнут, — сказал юноша, — пустите их попастись. И сами немного отдохнем.

Пустили коней пастись, расстелили скатерти и расставили на них чашки с приготовленной едой. Вдруг откуда-то раздался звенящий голос. Вскочил юноша с места и огляделся по сторонам. Никого нет. Поднял он голову, посмотрел на вершину горы и увидел оленя. И рога оленя, и вся шерсть на нем, и каждый волосок его — все было из чистого золота. И так сверкало золото это, что глаза слепило. От его лучей даже в темном горном ущелье казалось светло. Велел царевич своим джигитам поймать оленя живым:

— Возьмем его. Если кто упустит оленя, измажем ему правую щеку черным.

Согласились джигиты. Поднялась суматоха, крик, шум, гам, кинулись джигиты брать волшебного оленя. С детства были эти джигиты обучены охотничьему ремеслу и в один миг окружили оленя. Бросился олень бежать и выскочил прямо на царевича. Соскочил царевич с коня, чтобы схватить оленя, но олень ловко увернулся и помчался вдаль. Опечалился царевич: «Все равно поймаю его», — крикнул он и поскакал за оленем. Забежал олень в сад, царевич следом за ним подскакал к воротам сада. Влетел в ворота, а ворота за ним с грохотом захлопнулись. Осмотрелся царевич и увидел посреди сада водоем, а на глиняном возвышении у водоема сидит прекрасная девушка. Вокруг водоема цветут розы, на ветвях деревьев поют горлинки, свищут попугаи. Льются волшебные звуки их песен. А девушка так красива, что цветы склоняют к ее ногам свои венчики. Увидав девушку, царевич был так очарован ею, что застыл на месте. Увидав юношу, девушка поднялась и поправила свой наряд.

— Добро пожаловать, юноша, подойдите поближе.

Очарованный ее любезностью, юноша поднялся на возвышение. А там расстелена скатерть и на ней множество яств, сладостей, фруктов, вокруг скатерти постелены атласные и бархатные тюфячки, пуховые подушечки. А посреди этих яств стоит шахматная доска с расставленными фигурами.

Усадив царевича на тюфячок и угощая его, девушка завела разговор:

— Откуда вы пожаловали и что здесь поделываете?

— Я спугнул оленя и помчался за ним, хочу его поймать, — ответил юноша.

— Предупреждаю вас, что у того человека, что попадет в наши места, сгорят ноги, а у птицы сгорят крылья. Вы гнались за оленем, хорошо. Но есть у меня одно условие. Сыграем в шахматы. Если выиграю я, вы в моем распоряжении. Что захочу, то и сделаю с вами. Но, если я проиграю, я подчинюсь вам, делайте со мною, что вам угодно.

Юноша кивнул, согласился. Началась игра. Обе стороны оказались сильны. Но выиграла девушка. Кликнула она слуг.

— Переоденьте его, — приказала она, — наденьте на него старую одежду, а на ноги чарыки. В руки дайте ему пятипудовый кетмень и пусть работает в саду. До конца своих дней будет он, как мой раб, следить за садом.

Переодели царевича в старую одежду, на ноги натянули чарыки, каждый с пуд весом, дали в руки тяжеленный кетмень и вытолкнули его во внутренний сад.

Оставим пока царевича обрабатывать сад и вернемся к его сорока джигитам. Джигиты ждали-ждали царевича да устали ждать. Прошло уже десять дней, а от царевича никаких вестей. Когда кончилась еда и вода, джигитам хочешь не хочешь пришлось возвращаться. Тронулись они спешно в обратный путь и через сорок дней вошли в родной город, тут же явились во дворец и рассказали братьям падишаха о том, что случилось с ними в горах. Ждали-ждали братья старшего, решили, что он уже не вернется, и справили по нем поминки. Прошло десять дней, и средний царевич решил: «Должен я найти его живым или мертвым, должен своими глазами увидеть его труп». Посадил он на трон младшего брата, взял с собою сорок джигитов и отправился в дорогу. Долго ехали они, трудно приходилось им. Перевалили высокие горы, переплыли глубокие реки. Наконец, увидели они три дороги, о которых говорил отец. На одной написано «Пойдешь — вернешься», на другой — «Пойдешь — не вернешься». «Раз по этой дороге поехал брат, значит, это и есть моя дорога», — подумал царевич. И поскакал вперед.

— Отец ваш не велел вам сворачивать на эту дорогу, — говорили джигиты, — и брат ваш погиб здесь.

Но царевич не послушал их и продолжал свой путь. Джигитам волей-неволей пришлось последовать за ним. Долго ехали они, был перед ними трудный путь. Проехали пустыни, куда птица не залетает, проехали бескрайние степи и достигли наконец высокой горы.

— Слезайте с коней, отдохнем здесь, — сказал средний царевич, — видать, это еще не конец.

Спешился царевич и вдруг услышал издалека чей-то голос. Огляделся царевич и увидел на самой вершине горы оленя. И рога и шерсть оленя были из чистого золота, и от этого сияло все вокруг золотыми лучами.

— Да это же настоящее чудо! — воскликнул царевич. — Вы только посмотрите на этого оленя.

Посмотрели джигиты на вершину горы и застыли от удивления. И приказал царевич:

— Во что бы то ни стало мы должны поймать его. Если кто, приблизившись к нему, не поймает его, измажем ему лицо грязью, не достоин он зваться джигитом.

Олень побежал, джигиты за ним. Олень то исчезал, то вновь появлялся и вдруг выскочил прямо на царевича. Спрыгнул царевич с седла, чтобы схватить оленя, но олень увернулся и умчался. Рассердился царевич — не хотелось ему позориться перед своими джигитами и понесся он за оленем, хотя и понимал, что его ожидает участь брата. «Двум смертям не бывать», — подумал он.

— Джигиты, я догоню этого оленя, если живым не поймаю, не вернусь. Ждите меня пять дней, если я не вернусь, считайте, что нет меня в живых, и возвращайтесь спокойно домой.

И царевич помчался за оленем. Олень то выскочит и остановится на минуту, словно бы ждет своего преследователя, но чуть царевич приблизится к нему, олень снова бросается прочь. Увидел царевич, что олень вбежал в какой-то сад. Бросился царевич в ворота, и ворота с треском за ним захлопнулись. Смотрит царевич, а на деревьях спеют плоды. В середине сада — водоем. На суфе у водоема разложены тюфячки, крытые дорогими тканями. На расстеленной скатерти — фрукты, вина и яства, а посередине шахматная доска с фигурами из чистого золота. На суфе сидит девушка неземной красы. Назвал бы ее луной, да рот у нее есть, назвал бы солнцем, да глаза у нее есть. Белая, как хлопок, брови черные, стройная, как кипарис, даже цветы клонят к ее ногам венчики. Сидит и ласкает золотого оленя, да еще и спрашивает: «Кто тебя обидел?»

Приблизился царевич к суфе, обернулась девушка, увидела его и сказала:

— Добро пожаловать, садитесь на суфу.

— Спасибо, — ответил юноша, — отойдите подальше, олень — моя добыча, я сейчас возьму его.

— Знайте, — промолвила девушка, — у вошедшего в этот сад человека ноги сгорают, а птица крылья свои непременно обожжет. Вы гнались за оленем и явились сюда. Предлагаю вам сыграть со мною в шахматы. Если я выиграю, вы в моем распоряжении, что захочу, то и сделаю с вами. Но если вы выиграете, то и олень ваш, и со мною делайте, что хотите.

«Недаром друзья в один голос уверяют, что я прекрасно играю в шахматы, что нет в шахматах мне равного, попробую-ка сыграть с ней», — подумал юноша и согласился. Началась игра: то юноша выигрывает, то девушка. Уже спустились сумерки, а игра все продолжается, уже рассвело, а они все играют. А на следующий полдень выиграла девушка. Тут же кликнула она слуг:

— Разденьте этого юношу, дайте ему чарыки, самую старую одежду, будет он рабом и будет служить мне до конца века.

Выхватил царевич саблю из ножен и бросился на свою мучительницу, но рука у него вдруг одеревенела — даже пальцем шевельнуть не может. Одели его в старое ветхое платье, как приказала девушка, дали ему в руки молот и увели. Сказали, что будет он кузнецом.

Оставим старшего брата возделывать сад, среднего возиться в кузнице, а девушку мечтать на суфе и послушаем джигитов, оставшихся у подножия горы. Ждали они ждали царевича и устали ждать. Прошло пять дней, о царевиче ни слуха ни духа. «Нужно уезжать отсюда прочь, не то станем мы пищей воронов», — решили джигиты и повернули коней. Долго ехали они, трудно ехали. Через сорок дней добрались до дворца падишаха. Младший брат не ел, не спал, все ждал вестей от брата. Увидев, что среди джигитов нет брата, он крикнул в голос и едва не свалился с трона. Когда привели его в чувство, сказал он джигитам: «Ничего не рассказывайте, мне и так все понятно».

Шли дни за днями. «Нет в живых моего брата», — решил падишах и справил по нем поминки. Прошло пятнадцать дней, и созвал он визирей.

— Я решил ехать туда, куда запретил нам ездить отец и где погибли оба моих брата. Только пускай никто об этом не знает.

Стали уговаривать визири царевича, но он никого не пожелал слушать, твердо стоял на своем. Поставив вместо себя падишахом визиря, взял с собою сорок джигитов и отправился в путь.

Ехали они, преодолевая все трудности пути. Перевалили высокие, под самые облака, горы, переплыли бездонные моря, тонули в трясине, в болотах, умирали от зноя в пустынях и наконец добрались до трех дорог.

У одной написано: «Пойдешь — вернешься», у другой: «Пойдешь — не вернешься», у третьей: «Пойдешь — засомневаешься». Выбрал и он дорогу с надписью «Пойдешь — не вернешься» и пустил коня вскачь. «Отец ваш не велел сворачивать на эту дорогу, ведь оба ваших брата пропали здесь, да и мы бесславно погибнем», — взмолились джигиты, но царевич продолжал путь. «Будь что будет», — решили джигиты и поехали следом. Долго ехали они, трудные дороги преодолели. Первый день по дороге «Пойдешь — не вернешься» прошел мирно.

И второй день тоже прошел спокойно. Ехали они ехали и к вечеру приехали к подножию высокой горы.

— Пора нам и коням отдохнуть, — сказал царевич.

Спешились всадники и не успели еще размять затекшие ноги, как зазвенело что-то на самой вершине горы. Но видно ничего не было.

И вдруг один из джигитов закричал: «Смотрите, смотрите».

Посмотрели всадники и увидели: на самой вершине горы пасется олень. Олень был весь золотой, и вокруг все светилось и сверкало.

— Возьмем его, — сказал младший царевич. — Условие такое: если кто упустит его, измажем тому лицо черным и опозорим. Джигит, упустивший оленя, не джигит!

Кинулись джигиты ловить золотого оленя. Охота была в самом разгаре. Олень все время убегал от охотников. До утра гонялись за ним. И вдруг олень исчез.

— Куда это он делся? — крикнул царевич, и вдруг олень оказался рядом с ним, стоит и смотрит на него. Протянул было царевич руки, олень проскочил рядом с царевичем и исчез. Опечалился царевич. «Лучше умру, а не успокоюсь, пока его не поймаю», — решил он.

— Эй, джигиты, — крикнул царевич, приставив ладони ко рту, — я не уйду отсюда, пока не возьму золотого оленя. Ждите меня три дня, если не вернусь, значит, нет меня в живых и возвращайтесь домой.

Сказав так, царевич бросился за оленем. Бежал олень бежал и вскочил в пещеру. Царевич за ним в пещеру. Смотрит, уставший олень привалился к стене и отдыхает. «Наконец-то настиг я его», — подумал царевич, но олень рванулся прочь и снова побежал. Прыгает с камня на камень, доскакал до большого кургана и вскочил в ворота. «Теперь уж возьму его, никуда он не денется», — подумал царевич и повернул коня к воротам. И как только он въехал, ворота со скрипом захлопнулись.

Огляделся царевич и удивился. Посреди сада — огромный искусственный водоем с голубой проточной водой. Над водоемом — суфа, увитая розами, покрытая дорогими коврами. На коврах горы тюфячков и подушек и стоят золотые шахматы, а рядом с ними сидит девушка. Гладит, ласкает золотого оленя, допытывается: «Неужели тебя снова кто-то обидел?» Услыхав эти слова, царевич подумал: «Ага, ведьма, значит, мои братья здесь и погибли». Кашлянул царевич, а девушка будто и не слышит. Царевич кашлянул громче, девушка обернулась.

— Эй, девица, отойди-ка подальше, я возьму свою добычу, за которой гнался, — сказал царевич.

— Добро пожаловать. Как вы попали сюда, куда не ступала нога человека и где даже птица не пролетала? И как вы смеете называть добычей принадлежащего мне оленя?

Задумался царевич, но не растерялся.

— Я гнал его с самой горы. Это моя первая охотничья добыча, попавшаяся мне в пути. Умру, а не отдам его.

— Хорошо, — сказала девушка, — вы, видать, храбрый и упрямый юноша. Я поставлю вам одно условие. Если выполните, берите себе золотого оленя. Но запомните, мое условие сложное. Подойдите и сядьте рядом со мной, будем играть в шахматы, кто проиграет, тот и выполнит желание победителя. Если выиграете вы, то и золотой олень да и я сама — в вашей власти. Если же выиграю я, сделаю с вами, что захочу. Согласны?

— Согласен, — ответил царевич и поднялся на суфу. В одно мгновение водоем стал вдвое больше, а цветущие розы превратились в колючки. Поглядела на них девушка: — Дайте и ему дорогу, пусть испытает судьбу.

Сел юноша против девушки, и началась игра. Вдруг из глубины сада раздался голос. Царевич узнал голос старшего своего брата.

— Не дает покоя, несчастный, — вздохнула девушка и ушла в глубину сада. Решил царевич усесться поудобнее, приподнял шахматную доску и увидел под доской раскрытую красную книгу там, где сидела, девушка. Схватил он книгу и переложил на свою сторону. Вернулась девушка, и началась игра. Играли они до позднего вечера, никто не выиграл. На второй день к полудню юноша начал выигрывать. Рассердилась девушка, глаза ее забегали, руки задрожали.

— Перенесем игру на завтра, — предложила она.

— Нет, — заупрямился царевич. — Играй!

Сделала девушка еще два хода, и юноша объявил «мат». С треском растворились ворота, постройки рассыпались, вода в водоеме высохла, цветы выпрямили стебельки, раскрыли венчики.

— Моя судьба в ваших руках, — сказала девушка и, поднявшись, согнулась почти вдвое в поклоне. — И я, и мой олень, и весь этот сад — в вашей власти.

Обрадовался юноша, огляделся и увидел на ветке чинары одежду братьев.

— Приходили ли сюда люди, похожие на меня? — спросил он у девушки.

— Да, приходили, много их приходило, но все они проигрывали в шахматы, и один из них стал садовником, второй — грузчиком, третий — водоносом.

— Вели позвать хозяев этой одежды, — приказал юноша. Девушка вышла и позвала двух царевичей, и юноша едва узнал в них своих братьев. Волосы у них поседели, лица пожелтели. Царевич кинулся к братьям, обнял их. Нагрузив много добра на верблюдов, отдав оленя, юноша отправил братьев домой.

— А я с этой девушкой приеду потом, — сказал он братьям. Братья уехали, и царевич сказал девушке:

— Я решил жениться на тебе, готовь свадьбу.

— Я согласна, — ответила девушка, — но вы должны просить меня в жены у моего отца. Если он согласится, сыграем свадьбу.

Пошел царевич к отцу девушки.

— Я пришел просить в жены вашу дочь, — сказал он падишаху. — Давайте сыграем свадьбу.

— Только с одним условием, — ответил падишах, — если исполнишь его, бери мою дочь.

— А каково же ваше условие? — спросил юноша.

— А условие мое таково: что могут означать слова «Что сделала Гуль Санобару, что сделал Санобар Гуль?»

Попросил юноша у падишаха подождать немного и отправился в путь. Долго ехал он и решил отдохнуть под чинарой, стоявшей в бескрайней пустыне. Устав от трудного пути, прилег он под чинарой и уснул. Проснулся он от птичьего щебета. Посмотрел наверх, а там в ветвях пищат птенцы. Вдруг раздался шум, и все небо закрыли черные тучи. Царевич вскарабкался на чинару. Смотрит, а в гнезде сидят три орленка, глядят на него и пищат. А с неба опускается какое-то существо, брызжит огнем, скрежещет зубами, трещит крыльями. Выхватил юноша из ножен саблю, а сабля его длиной в аршин, а может раскрываться на целых сорок. Ударил царевич саблей спускавшееся на чинару чудовище. Начался жестокий бой. Обхватило чудовище крыльями всю чинару, поломало все ветки, дыхнуло огнем, но юноша, не робея, наносил врагу удар за ударом. Наконец чудовище с шумом плюхнулось на землю и испустило дух. Спустился юноша с чинары, вырезал куски мяса у чудовища, снова вскарабкался на чинару и стал кормить птенцов. И тут появились два орла. Увидав непрошеного гостя, орлица было кинулась на юношу, намереваясь его заклевать. Но птенцы заверещали:

— Эй, мама, не причиняй вреда этому человеку. Каждый год ты выращивала птенцов и каждый год лишалась их. Ты и нас бы потеряла, но спас нас этот юноша. Посмотри на него, он весь изодран, весь в крови, ведь он сражался с чудовищем и победил его. Если не веришь, спустись на землю и сама посмотри.

Орлица опустилась на землю, увидела сраженное саблей чудовище, снова поднялась на чинару и сказала юноше:

— Слушай, человек, ты спас моих детей. За твое добро я отплачу тебе добром. Говори, чего ты желаешь.

И юноша рассказал орлице, что взялся разгадать загадку падишаха: «Что сделала Гуль Санобару, что сделал Санобар Гуль?» И добавил:

— Если я разгадаю эту загадку, падишах отдаст за меня свою дочь.

— Эй, юноша, — сказала орлица, — трудную задачу задал тебе падишах. Для того, чтобы разгадать эту загадку, придется тебе пересечь семь миров. Пролетишь над горами, где не пролетала еще птица, пройдешь по дорогам, куда не ступал ни один человек, будешь тонуть в болотах, переплывать безбрежные реки. Выдержишь?

— Выдержу, — ответил юноша.

— Тогда заплачу тебе добром за добро, — сказала орлица. — Садись мне на спину.

Влез юноша на спину орлицы. Попрощалась орлица с птенцами, расправила крылья и взлетела в небо. Летела она среди туч, догоняла ветер, пролетела над горами, где не летала птица, и опустилась у большого города.

— Прибыли мы в страну, где и есть разгадка твоей загадки. Я останусь здесь, а если понадобится, поспешу к тебе на помощь. Ты сам испытай свое счастье. Я скажу, что нужно тебе делать, а ты слушай меня хорошенько: в самой середине города есть улица, внутри ее восемь лавок седобородого старика-лавочника. Купишь на базаре всякую мелочь, завяжешь в поясной платок, иди тогда к старику и скажи ему: «Пусть этот узел пока полежит в вашей лавке, отец, я потом заберу». До ночи не приходи к нему, он тебя не дождется и отправится домой. А ты незаметно иди за ним. Старик войдет в дом с двустворчатой дверью. Это его дом. Минуты через две постучи в дверь, выйдет старик. «Отец, — скажешь ему, — я задержался, а потом уже не застал вас в лавке и пришел сюда за своим узлом». А тот ответит: «Твой узел остался в лавке, приходи завтра утром». А ты ему: «Я чужой в этом городе, я приезжий, некуда мне идти». «Не могу я пустить тебя, — ответит он, — ты расскажешь людям о том, что увидишь в моем доме». Ты поклянешься, что никому ничего не скажешь. Просись, чтобы он пустил тебя в дом. Наконец он скажет: «Видно, не оставишь ты меня в покое» — и пустит к себе в дом.

Он усадит тебя и принесет в двух мисках еду. Одну миску съест вместе с тобою, а из второй накормит сначала пса и птицу, а остатки поставит перед черепом. Череп к еде не прикоснется, и лавочник ударит его кулаком. Ударит несколько раз по черепу, а птица начнет плакать. Ты увидишь это и удивишься. «Зачем вы так делаете?» — спросишь ты. Сначала старик рассердится и скажет: «Я ведь говорил тебе, чтобы ты ни на что не обращал внимания. И если будешь спрашивать, голову потеряешь». А ты не бойся и снова спроси: «Почему же вы даете еду сначала собаке и птице, а потом черепу? Да еще бьете его кулаками?» Повтори это несколько раз. «Видно, не оставишь ты меня в покое», — вздохнет старик и расскажет все. Здесь-то и будет разгадка той загадки, которую задал тебе падишах. А когда ты выслушаешь его, он решит тебя убить. А ты скажи ему: «Разрешите перед смертью совершить омовение и прочитать молитву». Он даст тебе кувшин с водой, ты выйдешь во двор, я же буду ждать тебя на крыше. Влезешь мне на спину, и мы улетим.

Юноша запомнил все слова орлицы и пошел бродить по городу. Ходил-ходил и вышел на широкую улицу. С одной стороны улицы расположились четыре лавки и с другой четыре. Стал он разглядывать лавки и увидел седобородого старца в желтом чапане. «Это тот самый, о котором говорила мне орлица», — подумал юноша, пошел на базар, купил всякую мелочь и завязал в поясной платок. Потом подошел к лавочнику и поздоровался.

— Отец, — начал царевич, — я тут купил кое-что на базаре, разрешите оставить мой узелок у вас, у меня тут в городе есть еще дела.

— Оставляй, — ответил лавочник, — только приходи за узлом пораньше.

До вечера ждал лавочник, не дождался и пошел домой.

Только разделся старик, повесил чалму на гвоздь, как раздался стук в ворота. Вышел лавочник, открыл ворота и увидел юношу.

— Я пришел за своим узлом, — сказал юноша.

— Я долго ждал тебя в лавке, твой узел там остался, приходи за ним утром.

— Я приезжий, у меня в этом городе никого нет, не приютите ли вы меня всего на одну ночь? — попросил юноша.

— Не пущу я тебя к себе в дом, — сказал старик, — иначе ты расскажешь людям о том, что увидишь здесь.

— Никому ни слова не скажу, — поклялся юноша.

— Вижу, что от тебя так легко не отделаешься, — сказал старик и впустил юношу в дом. Вошел царевич в дом и увидел пса, лежавшего на целой горе тюфячков. В углу комнаты сидела птица. А у порога лежал человеческий череп.

Принес старик в двух мисках еду. Ту, что нес в правой руке, поставил перед собакой. А сам сел и спокойно начал есть вместе с царевичем. Остатки в миске после собаки поставил он перед птицей, а то, что осталось от птицы, поставил перед черепом. Череп не прикоснулся к пище, и старик начал бить его кулаком. Удивился царевич. Хотел спросить, но, вспомнив данное старику обещание, умолк. «А, будь что будет», — подумал он и спросил у старика:

— Почему вы так делаете?

Нахмурился старик и не ответил ни слова. Юноша спросил его во второй, потом и в третий раз.

— Видно, ты не отстанешь, — проворчал старик, — расскажу, а потом оторву тебе голову.

— Расскажите, а если вам нужна моя голова, берите ее.

И лавочник начал свой рассказ:

— Эта птица — моя жена, а этот высохший череп — ее возлюбленный. Я очень любил свою жену. Исполнял все ее прихоти, и ни в чем ей не было отказа. Но, видать, черт ее попутал, предала она меня, изменила мне и пошла по дурному пути. Однажды вместе со своим возлюбленным задумала она меня убить. Я не подозревал об этом. Как-то ночью, когда я спал, возлюбленный ее принес острый топор, жена тихонько встала с постели и открыла ему дверь. Но мой пес обо всем догадался. Это пес загрыз любовника и принес мне его голову. С этого самого дня пес мой живет в достатке и в холе. Молитвой я превратил жену в птицу и посадил ее в клетку. Имя моей жены Гуль, а мое имя — Санобар. «Что сделала Гуль Санобару, что Санобар сделал Гуль?» Это и есть мы. Я был верным своей жене Гуль, но Гуль предала меня. И с помощью молитвы я превратил Гуль в птицу. «Что сделала Гуль Санобару, что сделал Санобар Гуль?» — вот смысл этих слов.

— Ты узнал тайну и теперь должен умереть, — добавил лавочник и вынул кинжал из ножен.

— Я готов умереть, — сказал юноша, — но позвольте мне перед смертью совершить омовение и в последний раз прочитать молитву. Дайте мне немного воды.

Лавочник согласился, вышел юноша с кувшином во двор, а с крыши слетела орлица. Взобрался он ей на спину, и взлетели они в небо. Летели-летели и опустились на чинару.

— Теперь иди сам, дальше мне лететь не положено, — сказала орлица.

Взял юноша у орлицы пучок перьев, низко поклонился ей, поблагодарил и пошел. Долго шел, трудно шел и пришел к падишаху. Рассказал он падишаху все, что видел в доме лавочника.

Доволен остался падишах и устроил свадьбу. Сорок дней и сорок ночей пировали они, отдал падишах ему в жены свою дочь.

После свадьбы собрались молодожены в дальний путь. Прибыл царевич в свою страну, стал падишахом, а братьев назначил визирями. Жил он с женой в любви и согласии и достиг всех своих желаний.