Было или не было, но говорят, в давние времена правил некоторым государством один падишах. У этого падишаха совсем не было детей. Омраченный этим, он постоянно разъезжал по разным землям и странам, чтобы забыть свою печаль. Однако и в дальних путешествиях он не мог найти утешения. Падишаха часто мучили думы: «Придет день, когда меня не станет, и не окажется наследника на моем престоле».

Однажды ко дворцу правителя подошел каландар — странствующий нищий и попросил громким голосом милостыню. Падишах приказал слугам вынести щедрое подаяние. Каландар спрятал подношение в нищенскую суму и сказал, что хочет поговорить с самим шахом-благодетелем. Слуги передали просьбу каландара, после чего его ввели в царские покои, где он и встретился с правителем. «На вашем челе лежит тень глубокой печали, — сказал каландар, глянув в лицо падишаха. — Скажите, какая тоска гложет вас? Откройте мне вашу душу». Падишах с горестью поведал о том, что не имеет детей. На это нищий богомолец молвил такие слова: «О мой великий падишах! Есть у меня одно средство, благодаря которому у вас появится ребенок. То дитя будет девочкой. Только помните, вы не должны отвергать ни одну из просьб дочери, иначе она может погибнуть. Сможете ли принять это условие? Подумайте над этим, мой светлейший шах».

Падишаху показалось странным — как это ему, правителю могущественного государства, да нельзя будет отвергнуть, отклонить чьи-то, пусть даже дочернины просьбы. Но хорошенько поразмыслив, он все же согласился. Тогда каландар достал из своей котомки одно яблоко и отдал его падишаху, сказав, что с ним надо сделать.

Вечером, перед тем как лечь спать, падишах съел одну половину яблока, а другую — отдал жене. Вскоре ровно через девять месяцев и девять дней она родила чудную девочку. Повитухи назвали ее Мушкия — благоуханная.

Минуло пять лет. Няньки с любовью выпестовали девочку и обучили ее разным наукам и премудростям. Когда она достигла зрелости, то превратилась в стройную и красивую девушку.

Как-то няня мыла ей голову и случайно в благоуханных мускусных локонах обнаружила блошку. Няня показала блошку принцессе и спросила, что с ней делать. На это Мушкия ответила: «Заверните ее в комочек ваты и спрячьте куда-нибудь подальше». По истечении нескольких дней малика вынула из ваты блошку, поместила в золоченую клетку и стала что-то туда подкладывать, тщательно ухаживать за ней. После такого таинства блоха вдруг стала непомерно расти и расти и уже не стала вмещаться в клетке. Принцесса повелела вытащить из клетки блоху, спустить с нее шкуру и изготовить из той шкуры подстилку-коврик наподобие овчины. Удивилась няня таким делам принцессы, но ничего не сказала.

Об этом коврике, кроме няни, не знала больше ни одна душа.

Няня не стерпела и спросила у царевны: «О моя малика, что вы собираетесь делать с этим блошиным ковром?»

Молодая принцесса ответила на это странными словами: «Этот блошиный коврик мы постелим перед гостем, пришедшим ко мне свататься. И если кто-нибудь из женихов догадается и скажет: „Что вы под меня стелете какой-то поганый ковер? Ведь в ваших царских хоромах хранится столько дорогих бархатных и атласных одеял!“ — то быть мне тогда его суженой».

Произнеся эти слова, принцесса в душе упрекнула себя за оплошность: «Зачем я раскрыла свою тайну? У няни, кажется, есть сын, и что если она расскажет ему обо всем? Тогда ни за что я достанусь ему». Обеспокоенная этим, принцесса вынуждена была попросить отца:

— О мой любимый отец! Прикажите кому-нибудь из ваших расторопных людей отвести мою няню в глухую знойную пустыню…

Падишах не стал перечить дочери и, призвав одного из верных слуг, приказал ему выполнить все, как велела принцесса.

Целый день ехали падишахский слуга и старуха-няня, пока не приехали в самую безлюдную даль раскаленной пустыни. Спустив с лошади старушку, слуга обратился к ней:

— О бедная матушка! По приказанию падишаха я должен был здесь вас порешить и, обмакнув в вашу кровь вот этот белый платок, привезти его назад. Но я не стану этого делать. Платок же измажу кровью какой-нибудь бродячей собаки или дикой кошки, которых немало рыщет в здешних краях.

Сказав это, падишахский слуга оставил старую няню в пустыне, а сам отправился в обратный путь. Приехав во дворец, слуга вручил окровавленный платок падишаху. После этого принцесса вздохнула облегченно и успокоилась. А теперь послушайте о судьбе старушки-няни.

Оставленная одна среди желтых барханов, старуха не заметила, как подкрался и опустился вечер. Вдруг отовсюду послышался вой волков, которые все ближе подступали к ней, намереваясь загрызть ее. Однако тут вперед выступил волчий царь-вожак и спросил престарелую женщину: «Эй, старушка, по какой такой причине ты появилась здесь одна? Говори правду, как есть, а не то разорвем тебя в клочья!» Старуха с трудом овладела собой и тихо заговорила: «Послушайте меня, волки. Я была няней одной падишахской дочери. Из-за нее попала в эту беду. И вот что я скажу тебе, царь волков. Расправьтесь-ка сначала да при моих глазах с этой девицей, а уж потом, я согласна, принимайтесь за меня». Волчий царь возразил ей, сказав: «Не забывай, старуха, ведь я из волчьего племени, а та знатная девица принадлежит к шахскому роду. Так что мне до нее никак не добраться». «О царь волков, — обратилась старушка. — Да будет тебе известна одна ее великая тайна. Когда к той принцессе придет свататься гость, то под него станут стелить небольшой коврик. И если жених при этом воскликнет: „Подобает ли стелить блошиный ковер перед почетным гостем в таком славном да богатом царстве-государстве!“ — то он вправе будет заполучить царевну себе в жены, потому что она сама дала такой обет. Когда ты, царь волков, отправишься во дворец, постучишься в царские врата и скажешь, что являешься посланником-сватом, то тебя впустят в ханские чертоги. А станут стелить под тебя тот ковер, скажешь те самые слова, которым я тебя научила. Ты, волчий царь, все ж благородное существо, а каково было бы ей, если об этой тайне узнал бы какой-нибудь паршивый пес? Быть бы ей тогда псовой невестой, потому как она обязана сдержать свое обещание. Так что помяни мое слово, она будет твоею и ты вернешься в свои края с небывалой удачей. Если же мои слова окажутся ложью, то проглоти меня живьем на этом самом месте».

Волчий царь приказал своим соплеменникам-волкам отвезти старушку к их жилищу — огромной пещере и кормить ее там каждый день свежим мясом.

— А я отправлюсь к падишахской дочери и привезу ее сюда, — сказал вожак и, взяв к себе в спутники несколько десятков волков, вышел в путь. Долго они добирались и, наконец, вошли в город и постучали в падишахские ворота. Открыв ворота, стражники-привратники увидели огромного волка с седеющей гривой, а за ним бесчисленных его сородичей. Привратник, открыв ворота, онемел от испуга и лишился дара речи. Подоспевший к нему другой стражник, увидев эту картину, помчался во дворец известить падишаха о случившемся:

— О мой повелитель, перед вашими крепостными стенами столпилась стая волков. С какими они пришли намерениями, никому неизвестно.

Падишах позвал своего мудрого визиря и велел узнать намерение пришельцев. Когда визирь подошел к воротам, волчий царь отвесил поклон и сказал, что пришел с миром в качестве посланника-свата. Визирь вернулся в чертоги падишаха и сообщил о цели прихода волков: «Эти волки пришли свататься к вашей дочери».

Падишах тут же приказал постелить перед незваными гостями блошиный ковер. Но белогривый волчий вожак не стал садиться на него и недовольно зарычал:

— Что вы за люди такие, коли подстилаете перед своими гостями-сватами шкуру какой-то мерзкой блошки? Разве в таком славном царстве, могучем государстве не сыщется приличного ковра?

Достопочтенный визирь смутился и доложил падишаху об этом происшествии. Падишах пришел к своей дочери и упрекнул ее:

— Эх, дочка, моя дочка! Опозорила ты меня на весь свет из-за своей дурной, ненужной прихоти. До чего мы дожили, если уже стали являться к нам волки свататься, прослышав о твоей нехитрой тайне. Что прикажешь теперь делать, какую выдумать уловку?

— Дорогой отец, — обратилась к нему принцесса. — Пошлите ко мне вашего мудрого визиря. Попробую-ка я с ним посоветоваться. Может, научит он меня уму-разуму и отыщет какой-нибудь выход.

Как только вошел визирь, царевна поднялась с места и упала ниц перед ним.

— О глубокоуважаемый мудрый визирь! — с мольбой обратилась она к нему. — Только вы теперь можете помочь мне.

Научите вашей мудрости-премудрости. Я попала в большую беду, и только вы один сможете вызволить меня из нее. Кроме вас нет у меня другого учителя и наставника.

Почтенный визирь внимательно выслушал ее до конца и, немного поразмыслив, сказал:

— Милая, славная дочка! Слушай меня и запоминай. Есть в царской конюшне оставшийся от твоих дедов-прадедов вороной волшебный конь. Есть также сохранившиеся со времен твоих предков черные волшебные тельпек-шапка, халат и сапоги. Выпроси их у отца. Если твой родитель-благодетель смилостивится и исполнит твою просьбу, мы сделаем вот что. Нарядим тебя невестой, вручим белогривому волку, вы отправитесь вместе в его обиталище. Тот вожак-волк приведет тебя к одной огромной темной пещере и скажет: «Слезай с коня, приехали». На это ты должна ответить так: «Не подобает так обращаться с падишахской дочерью. Мне никогда не приходилось выезжать за пределы нашего царства, но судьбе так было угодно, чтобы я стала твоей нареченной. Раз так уж случилось, то ты, мой господин, должен сначала сам слезть с коня, навести чистоту в своем обиталище и только потом, взяв меня на руки, на правах законного супруга внести в дом…» Когда волчий царь сойдет с лошади и примется очищать пещеру, ты ударишь разок плетью вороного — и он, встав на дыбы, устремится в высоту сорока копий; ударишь во второй раз — он взовьется снова на столько же. А когда в третий раз ударишь плетью вороного, тот взлетит под самые небеса. И там, куда полетит твой конь, ты найдешь свою судьбу.

Так закончил свою речь почтенный визирь. Принцесса поблагодарила его за доброе напутствие, попрощалась с ним перед дальней дорогой. Затем малика позвала отца и обратилась к нему со словами:

— Дорогой мой отец! Я должна выпросить у вас кое-что ради своего спасения. Если вы согласитесь, то очень может быть, что я избавлюсь от этой беды и в скором времени встречусь с вами.

После этого она назвала подсказанные визирем волшебные вещи и черного волшебного коня. Падишах склонил голову в раздумье, а затем медленно произнес:

— Моя любимая дочь, моя отрада! Я готов пожертвовать для тебя всем, что у меня есть, только бы вызволить тебя из беды.

И повелел падишах доставить для своей дочери из шахской сокровищницы чудесные диковины. Собрав всех сановников и вельмож, правитель обвенчал принцессу с волчьим царем, попрощался с ней, поклонился, и стал дальше править своей страной. А принцесса с волком, оседлав коней, направились в волчье царство — звериное обиталище.

Долго ли, коротко ли они были в пути, но вот, пройдя бескрайние безводные степи, они достигли обиталища волчьего царя. Приехав к пещере, белогривый волк сказал девушке:

— Слезайте с лошади, приехали.

Однако Мушкия на это возразила:

— По нашим обычаям первым с седла слезает жених и затем он опускает невесту, беря ее на руки. Вы бы сначала прибрали ваш волчий угол, подмели внутри, навели порядок, а уж потом, как говорится, я навсегда ваша, а вы навсегда мой.

Волк послушался девушку и, сойдя с коня, вошел в пещеру, и оттуда вскоре стали вылетать обглоданные овечьи головы. Видя это, принцесса воскликнула:

— Я еще ни разу не видела такого грязного жилища. Надо как следует расчистить ваше логово!

Сказав это, она стегнула разок коня плетью — и тот взмыл вверх на высоту сорока копий. Увидев это, многочисленные волки завыли отовсюду, всполошились. А в это время из пещеры продолжали вылетать обглоданные овечьи кости.

— Получше расчищайте от этой нечисти ваш дом! — сказала царевна и, когда ударила коня во второй раз, тот взвился в небо в два раза выше прежнего. Волчья стая снова дико завыла от страха. «Что там могло случиться?» — подумал волчий царь и, когда он выглянул из пещеры, девушка в третий раз ударила плетью коня. Черный волшебный конь на этот раз скакнул высоко-высоко, под самые облака. Степные серые волки при виде этого невообразимого чуда с истошным воем разбежались в разные стороны. Пусть волки остаются в своем степном зверином царстве, а теперь вы послушайте рассказ о другом государстве.

В одной стране жил молодой удалой царь. Прошло уже несколько лет после смерти его жены, а он никак не мог подыскать для себя подходящей невесты. В тот день, когда принцесса Мушкия поднялась в небо и полетела, ко дворцу царя пришел какой-то отшельник-монах и сказал:

— О мой государь, завтра в твою обитель прилетит с неба одна девушка невиданной красоты. На ней ты и женишься.

…Молодой царь восседал на троне, преисполненный светлой надежды, и вдруг свершилось чудо: в точно указанное время с неба прилетел, подобно буйному ветру, юный джигит на черном благородном коне и опустился прямо перед порталами царского дворца. Царь внимательно оглядел стройного красивого юношу и ничего в его обличье не нашел такого, что выдавало бы в нем девушку. Царь вышел навстречу к гостю и, отведя его вороного доброго коня в конюшню, пригласил джигита в свои роскошные палаты. Во дворце царь принялся, любезно обнимая юношу, расспрашивать о том о сем: куда, мол, путь держит, откуда родом и, как принято говорить, какого сада соловьем является, какого цветника — цветком? Приближенные царя сидели по обе стороны от них, угощались дорогими яствами, вели учтивые оживленные разговоры. Как ни присматривался царь к юноше, однако он не заметил ни одной какой-нибудь черточки, говорящей о принадлежности его к женскому полу. Ближе к вечеру царь подумал про себя: «Должно быть, тот отшельник ошибся, предсказав девушку вместо мужчины…» Но, как ни странно, в душе у него неожиданно пробудилась нежная симпатия и привязанность к гостю, и он спросил у него:

— Мой юный друг! Не позволите ли вы проехаться мне на вашей лошади, что-то захотелось немного прогуляться.

Когда царь получил согласие гостя, то вывел вороного из конюшни, взобрался на него и, приехав в дом странников, вызвал того самого монаха.

— Достопочтенный отец, — обратился царь к нему. — Ваше предсказание сбылось, однако прибывшим гостем оказался мужчина. С появлением этого юного гостя у меня в душе вспыхнул любовный огонь, нежное чувство к нему, и я совсем лишился покоя. Не могу понять, что со мной приключилось.

— Эх ты, мой верблюжонок-внучонок, — отвечал старых монах. — Нам, странствующим нищим-богомольцам, чужд обман, и наш язык всегда был вещим, как глас божий. Вот что, сынок, попробуй-ка этим вечером не отлучаться от гостя и вели, чтобы вам вместе постелили постель. И если, о царь, ты будешь очень наблюдательным и чутким, то заметишь нечто необыкновенное.

Молодой царь возвратился во дворец и, сказав гостю о том, что совершил небольшую прогулку по городским улицам, сел рядом с ним. Немного погодя принцесса в обличье юноши вышла во двор и, подойдя к своему коню, обратилась с вопросом:

— О мой верный друг, куда ты водил царя и что там было?

Черный волшебный конь рассказал обо всем случившемся и предупредил девушку:

— Царевна, сегодня будь очень осторожна. Царь весь вечер будет сидеть рядом с тобой. Сделай все, чтобы не выдать себя.

После этого девушка возвратилась в царские покои и легла спать в одной опочивальне вместе с царем. Среди глубокой ночи девушка вставала и выходила во двор. Вместе с ней вставал и выходил молодой царь. Затем они снова ложились досыпать сон. Однако царь не приметил ничего особенного, необыкновенного, зато в его груди еще пуще разгорался любовный пожар.

На следующий день царь опять пошел к старому отшельнику и упрекнул его:

— Эх, отец, ваши слова снова не подтвердились. Похоже, что мой гость и в самом деле самый настоящий мужчина, а не девушка, как предсказывали вы. Ничего такого необычного я не заметил, как ни старался.

Седой отшельник усмехнулся и сказал на это:

— В таком случае завтра пойдите вместе к реке и искупайтесь. Вот тогда, мой царь, все станет ясно.

Царь вернулся во дворец и снова находился с гостем в одной опочивальне. В тот вечер они условились наутро пойти к реке, искупаться в ее прохладных водах. Принцесса Мушкия пришла к своему коню, потеребила его гриву, погладила шею и молвила:

— О мой верный конь, завтра я должна искупаться в реке вместе с царем. Как мне быть, подскажи.

На это конь ответил:

— Слушай и запоминай мои слова, малика. Завтра на берегу реки, где царь станет привязывать своего коня, привяжи рядом и меня, но только слабее затягивай узел. Тут царь скажет тебе: «Мой юный друг, раздевайтесь, мы будем здесь купаться». На это ты должна сказать: «Ученик, не прошедший до конца школу одного мастера, пляшет неумело под всякую музыку. Мне незнакомо дно этой реки. Может, сначала вы сами нырнете и покажете пример. А уж после этого я последую за вами». Когда же царь разденется и окунется в воду, ты тоже потихоньку начинай снимать с себя одежду. Я же в это время развяжу уздечку и затею драку с конем царя. Царь прибежит к своему коню и станет нас разнимать. В этот момент ты и искупаешься.

И вот прошла ночь и наступил рассвет. Ранним утром царь и юный гость сели на лошадей и поехали вдоль зеленых рощ, незнакомыми улицами, пока не достигли царской усадьбы, где вместе с сановниками и знатью откушали всяких восточных яств, шербета, после чего снова тронулись по направлению к большой реке. Все шло так, как наказывал отшельник. Царь спешился, привязал коня за сук одного дерева, а сам, спустившись к реке, стал раздеваться. К тому же дереву привязала вороного принцесса, не забыв при этом слабее сделать узел, а затем пошла к реке.

— Что же вы, приятель, раздевайтесь, — сказал царь. — Будем купаться.

На это девушка ответила такими словами:

— Говорят, ученик, не прошедший до конца школу одного мастера, пляшет неумело под всякий маком. Откуда мне знать глубину и мели здешней реки? Показали бы вы сначала, откуда заходить в воду.

Царь, раздевшись, пошел в воду. Вдруг послышалось конское ржание и топот. Царь заторопился разнимать лошадей, а девушка в этот миг незаметно искупалась.

Подойдя к гостю, царь увидел, что тот уже успел искупаться и сидит одетый в свое платье. Нечего было делать раздосадованному царю, и он с поникшей головой тронулся с гостем в обратный путь. Вернувшись во дворец, царь даже не сел на свой трон — неожиданно захворал и слег в постель. Мушкия, войдя в царские покои, обратилась к матери государя:

— Матушка, почему не стало видно царя? Пусть мой любезный друг выйдет в зал. Ваши подданные приходят во дворец кто с жалобой-челобитной, кто с плачем и обидой.

Государева матушка отвечала на это горькими словами:

— Эх, юноша-чужестранец, не в добрый час ты явился в наш дом, навлек беду на моего дорогого сыночка. С твоим появлением мой сын совсем переменился, исхудал и в конце концов совсем занемог.

— Дорогая матушка, — взмолилась принцесса. — Не говорите мне больше таких обидных слов. А лучше приготовьте жиденькую шавлю и приправьте ее кислым молоком. Мы похлебаем ее вместе с моим любезным старшим другом. Сын ваш совершенно здоров, у него нет никакой хвори.

Старая мать проницательно взглянула в глаза юноши и, приглашая в опочивальню, сказала:

— Тогда войдите к моему сыну, уважаемый наш гость.

Войдя в опочивальню, девушка увидела, что царь стал совсем плох, он окружен придворными и сановниками, и у многих из них в глазах блестят слезы. Мушкия попросила всех выйти из комнаты и подошла близко к молодому царю. Она сняла с головы царя теплую шапку-тельпек, коснулась тонкими длинными пальцами его лица и, взяв в свои ладони его руки, стала тихонько гладить. Тут царь пришел в себя и, открыв глаза, увидел прямо перед собой необыкновенной красоты девушку. Молодой царь сразу ожил и привстал с места. А когда эта чудная девушка и царь влюбленно смотрели друг на друга и вели сердечные речи, государева матушка незаметно заглянула к ним и, к своему великому счастью, увидела сына совершенно здоровым и бодрым. Удивившись этой перемене и кое-что смекнув, она вошла в царские покои и спросила у той девушки: «Как вам удалось вылечить моего сына?» Та ответила: «Молодой царь был поражен любовным недугом, и когда я, отыскав на его руке линию любви, тихонько погладила, он стал опять прежним владыкой — сильным и могучим государем». После этого молодым принесли шавлю и они вместе покушали. Царь, выйдя в зал и посоветовавшись с сановниками и вельможами, велел глашатаям объявить под звуки сурнаев и карнаев радостную весть о предстоящей свадьбе.

«О добрые люди города! — громко выкрикивали глашатаи. — Завтра начинается свадьба благословенного его величества царя! Приглашаются все подданные царя отведать яства с его государева стола!»

Эта великолепная царская свадьба молодого государя и принцессы Мушкии длилась ровно тридцать дней и тридцать ночей, после чего они зажили мирной и счастливой жизнью.

Только Мушкия нет-нет да и вспомнит свою няню. Слишком жестоко она обошлась с бедной старушкой…

Надо сказать, что царь уже в течение нескольких лет не брал дани со многих подвластных ему городов. Однажды он сказал жене:

— Когда был в печали, я совсем запустил государственные дела и не брал дани со многих городов. Если и дальше будет так, они могут выйти из нашего повиновения. Поэтому я должен объездить эти города.

Получив согласие Мушкии, царь перед отправлением в путь наставительно попросил мать присматривать хорошенько за женой. Затем он собрал дворцовую знать и вручил бразды правления государством доверенному визирю, передав ему печать и другие символы власти. Царь собрал дружину и отправился в дальний путь. Пусть он едет себе своей дорогой, а вы теперь послушайте рассказ о царевой жене.

По истечении девяти месяцев, девяти дней и девяти часов она родила на свет двух славных мальчиков. Одного назвала Хасаном, другого — Хусаном. За близнецами тщательно ухаживали, лелеяли и не могли на них нарадоваться. Узнавший о рождении наследников визирь немедленно написал послание царю с радостной вестью: «О светлейший царь! Ваша супруга счастливо разрешилась двумя мальчиками. Мы каждодневно и ежечасно печемся о здоровье этих чудных младенцев. В стране вашей царит мир и покой. О нас не беспокойтесь и вершите и далее ваши государевы дела». Вручив это послание гонцу, визирь велел в кратчайшие сроки доставить его царю.

Долго ли, коротко ли добирался тот гонец, но вот достиг он одного города. Этот город также находился под властью молодого царя. Гонец, остановившись в богатом доме городского главы — шахарбеги и угостившись в его саду разными изысканными блюдами, крепко заснул. Нужно сказать, что дочь этого шахарбеги когда-то была сосватана за молодого царя, который почему-то уже давно не заглядывал сюда. И вот эта самая дочь шахарбеги, гуляя по саду, увидела спящего в тени виноградника джигита, из-под тюбетейки которого выглядывал уголок какого-то письма. Девушка велела одному из своих слуг незаметно вытащить тот листок. Когда слуга исполнил приказание, девушка, прочитав содержание послания, поняла, что оно было предназначено ее нареченному. В нем говорилось о рождении близнецов Хасана и Хусана, об их добром здоровье и мирном благоденствии страны. Ознакомившись с этим посланием, девушка велела слуге вложить его обратно. Затем дочь градоначальника приготовила великолепный дастархан со всевозможными блюдами и все это поставила перед царским гонцом. Пробудившись ото сна, гонец увидел перед собой богатый дастархан с различными угощениями. И еще не успел гонец до конца отведать кушанья, как дочь городского главы поднесла гостю подарок-сарпо, состоящий из дорогих одежд — восточного халата, тюбетейки и обуви. «На обратном пути, — любезно наказывала дочь шахарбеги, — не забудьте заглянуть в наш сад и передохнуть с дороги». Гонец, оставшись весьма довольным приемом, тронулся дальше в путь. Вскоре добрался гонец до тех земель, где находился молодой царь. Городские жители встретили гонца с почестями и представили его перед царем. Гонец, держа в руках свиток-послание и соблюдая положенный церемониал, низко поклонился и вручил его молодому царю. Прочитав послание, царь несказанно обрадовался и устроил пир в честь гонца. Прошло два дня, и когда гонец отдохнул, царь написал ответное послание, в котором сообщал о своем здоровье и скором возвращении в родные края. Гонец снова вышел в путь, достиг знакомого города, где и остановился в богатом доме городского главы. Дочь шахарбеги встретила гонца с особой любезностью, накрыла превосходный дастархан и приготовила мягкую постель. Насытившись, гонец вскоре уснул. Слуги, не мешкая, вытащили у него послание и отдали своей знатной госпоже. Прочитав письмо, она тут же сочинила другое. В нем говорилось: «Эй, возведенный мной в правители визирь! Повелеваю тебе с возвращением гонца сжечь на костре тех самых двух детенышей вместе с их матерью, а оставшийся пепел пустить по реке». Этот листок слуги осторожно вложили под тюрбан гонца. Проснувшись, ничего не подозревавший гонец сел на коня и тронулся в путь. Наконец он въехал в родной город и отдал послание главному визирю, оставшемуся на месте правителя.

Главный визирь, прочитав послание, был крайне удивлен его содержанием. Позвав своих дворцовых советников и передав им суть письма, он спросил у них — что бы это могло значить. «Возможно, царю показалось дурной приметой рождение двойни», — гадали сановники. Думали, думали дворцовые советчики — и порешили: «Повеление царя есть непреложный закон, и его нужно выполнять».

В этот роковой час был разложен огромный костер, на который были брошены двое маленьких детей и Мушкия. Когда огонь только начал клубиться из-под сухих веток, по небу примчался черный волшебный конь и унес царицу Мушкию и ее сыновей. Наблюдавший это зрелище народ постепенно стал расходиться. Пусть себе жители города расходятся по домам, а вы теперь послушайте про волшебного коня.

Черный волшебный конь опустился на землю посреди незнакомой рощи и, перекувыркнувшись и обретя человеческую речь, сказал свое завещание:

— Царица Мушкия! Настал мой последний час, и этот полет мой был последним. Если после моей кончины похоронишь мои глаза — забьют два родника, похоронишь уши — поднимутся двухстворчатые ворота, разложишь по земле полоски из моей шкуры — предстанет крепость-замок, посадишь в землю мою гриву — посыплется в изобилии всякого добра. Ну а теперь не поминай меня лихом.

И конь сделал последний вздох. Царевна пролила горючие слезы. Затем исполнила последнее желание черного волшебного коня: похоронила по частям его тело в землю. Как и было сказано в завещании коня, возник замок-крепость, а за его стенами поднялись белокаменные высокие дома, появились торговые ряды, базарные площади, утопающие в зелени густых деревьев. А прозрачные воды родников, тонкими струями вырываясь вверх, маленькими бусинками-брызгами падали на цветочные клумбы. Направо — зрели плоды яблонь и гранат, а на их ветках щебетали различные певчие птицы. Налево — радовали благоуханные цветы в пышном цветенье, и тонкий их аромат разносился ветерком повсюду. Мушкия еще многие дни держала траур по верному коню и, живя неприхотливой жизнью, растила с любовью своих детей. Пусть они живут-поживают в этом замке-городке, а теперь вы послушайте повесть о молодом царе.

Когда царь, собрав дань с разных земель и народов, возвратился в родной стольный град, то не нашел там ни своей супруги, ни детей. Узнав о том, что они были сожжены на костре, царь тяжко горевал, отказался от престола и покинул свою страну. Много путей-дорог он исходил, много степей-пустынь прошел, побывал во многих городах, облачась в нищенское платье, пока однажды после долгих странствий на оказался перед незнакомым замком с высокими железными стенами. Царь медленно обошел тот замок со всех его сторон и наконец обнаружил большие ворота. Когда царь постучался в них, выглянули двое мальчиков. Видят они, перед ними стоит какой-то человек в жалком рубище. Мальчики радушно встретили пришельца, взяв его за руки, повели в замок. Придя к матери, они сказали ей: «К нам пришел один человек и, кажется, это наш отец. Он так похож на нашего отца». Она ответила им: «Ах вы мои несмышленыши, откуда вам знать об отце, ведь вы и в глаза не видели своего отца». Но когда она выглянула из своей комнаты, то убедилась, что перед ней и в самом деле стоит ее муж. Обнялись они горячо, обрадовались, что нашли друг друга, и стали затем жить-поживать в этом замке тихо и безмятежно.

В один из дней царь и его супруга Мушкия, посоветовавшись, решили, что жить без своих людей не подобает человеку и нужно возвратиться в родные края. Царь, усадив близнецов к себе на плечи, шагал рядом с женой. Они шли, перекочевывая с одного места на другое, сменили много постоялых дворов, исходили много караванных путей и прибыли к берегу одной реки. Здесь они расположились на отдых, искупались, а когда наступил вечер, остались ночевать. В самую полночь неподалеку отсюда проходил караван, и люди увидели чудо: в небе светила луна, а на земле излучался свет от лика Мушкии. Словно две луны соперничали между собой и стремились затмить друг друга своей красой. Незнакомые караванщики забрали с собой лучезарную красавицу и, поместив ее, сонную, в огромный сундук, погнали верблюдов дальше. Проснувшись среди ночи, царь не нашел Мушкии на месте. Дети лежали рядом на песке. Царь осмотрел окрестности, но нигде не нашел следов жены. Делать было нечего, царь, обливаясь горькими слезами и сетуя на судьбу, забрал с собой детей и пошел куда глаза глядят. Неожиданно на пути попалась большая река. Царь перенес по воде одного сына, а когда стал переносить другого и достиг середины реки, на берегу появился волк, который, взяв в зубы Хасана, умчался с ним невесть куда. Желая спасти сына, царь ринулся было поскорей выскочить на берег, но тут оступился и уронил в бурлящий поток Хусана. Лишившись обоих сыновей, горемычный царь озирался по сторонам, не зная, что делать и куда идти. Пройдя некоторый путь, он вступил во владения одной страны. В стране той внезапно скончался правитель, и в тот день люди выпустили в небо птицу счастья, которая должна была сесть на чью-либо голову и тем самым указать нового престолонаследника. И вот та птица села на выцветшую ветхую чалму безвестного странствующего царя. Но люди выразили недовольство, говоря: «Разве перевелось у нас своего народа, что какой-то чужанин будет управлять нашей страной». И схватили за руки чужестранца, заперли его в темницу. Во второй раз выпустили птицу счастья, и она вновь отыскала то место, где находился безвестный пришелец, и села на крышу темницы. Выпущенная в третий раз птица счастья снова опустилась на прежнее место. После этого народ избрал чужестранца царем. Пусть он себе царствует в той стране, а теперь послушайте о его детях.

Когда схвативший ребенка волк мчался в свое логово, какой-то охотник подстерег зверя и спас того малыша. Так Хасан стал жить в семье охотника. Другой сын, Хусан, был проглочен огромной рыбой, которая потом была выловлена сетью рыбака, и малыш остался живым. Таким образом Хусан нашел приют в рыбачьей семье.

Со временем Хасан и Хусан отыскали друг друга и часто гуляли вместе. Однажды в той стране по случаю какого-то праздника весь народ высыпал на площадь. Оказалось, что Хасан и Хусан жили по соседству с домом, где проживал один из караванщиков, который увез в сундуке их мать. Этот караванщик не раз предлагал Мушкии выйти за него замуж, на что затворница отвечала: «Даже по коню держат траур шесть месяцев, вы же меня разлучили с самыми дорогими для меня людьми — мужем и сыновьями. Мой ответ получите не раньше чем через полгода». И как-то возле того дома играли два мальчика, очень похожие друг на друга. Тут царевна Мушкия, прикованная к сундуку, материнским сердцем признала в них своих сынишек и горестно вскрикнула: «Ах вы мои родимые сыночки, как вы здесь оказались?..» Услышав голос матери, мальчуганы примчались к ней, откинули крышку сундука. Когда они обнимали мать и ластились к ней, в комнату вошел хозяин дома. Он набросился на мальчиков, связал им руки и, приведя их к падишаху, пожаловался: «Эти негодные мальчишки проникли в мой дом и осквернили мою жену». Правитель глянул на мальчиков и подумал, что они очень похожи на его детей. Он спросил ребят, кто они такие и откуда родом. Мальчики рассказали обо всем случившемся и назвали своей матерью ту, кого караванщик называл женой. Падишах, оставив при себе караванщика, велел доставить во дворец тот сундук с женщиной, а также привести отцов тех детей, что и было тотчас исполнено падишахской стражей. Падишах сначала обратился к мнимому отцу Хасана с вопросом: «Этот мальчик и в самом деле является вашим сыном?» На этот вопрос рыбак ответил следующее: «Это не мой сын. Я выловил его сетью вместе с запутавшейся рыбой из нашей реки. К счастью, мальчик остался живым в ее утробе. С тех пор он стал для меня как сын». После этого падишах спросил у охотника, является ли другой мальчик его сыном. Охотник поведал о том, что вызволил малыша из пасти волка и что с тех пор он воспитывает его как родного сына. Наконец, падишах допросил караванщика:

— Эта женщина действительно ваша жена?

Караванщик пришел в замешательство, стал заикаться от страха и ничего не смог ответить. Падишах открыл сундук и спросил у невольницы:

— Вы и вправду являетесь женой этого караванщика?

На это пленница ответила:

— Я никогда не была женой этого человека. Мой супруг — венценосный славный царь, а эти мальчики — мои родные дети. Когда мы, разлученные супруги, после долгих поисков нашли друг друга и вместе с детьми возвращались в родной край, эти караванщики упрятали меня в сундук и увезли с собой. Сколько бы они ни приставали с угрозой выйти за кого-нибудь из них замуж, я отвечала им: «И по коню держат траур шесть месяцев. Вы же лишили меня мужа и детей, мне никто не нужен из вас». После этого они заперли меня в сундук, чтобы я никуда не смогла убежать. Но однажды я услышала знакомые ребячьи голоса, по которым признала своих сынишек. Я подала голос — и дети, узнав его, прибежали ко мне. Они так соскучились по мне, что крепко уцепились ручонками за меня и прижались к груди. Вошедший в этот момент хозяин дома — караванщик, выхватил у меня моих детей, побил их и притащил к вам на расправу. Вот и все, что я могу сказать об этом, о могучий властитель.

Падишах еще раз уверился, что эта женщина — его любимая жена, а оба мальчика — его любимые сыновья. Он заключил детей в объятья, расцеловал их. Затаившийся в углу караванбаши был схвачен стражниками и брошен в зиндан-темницу. Охотнику и рыбаку, заменившим детям отца, были поднесены дорогие подарки и оказаны всякие почести, а погонщики каравана строго наказаны.

Вновь встретившись после злой разлуки, царь и царевна Мушкия зажили вместе с сыновьями-близнецами счастливой жизнью и достигли всех своих целей и желаний.

Желаем и вам достигнуть желаемого, пожелайте и нам исполнения мечтаемого, а недругам — позора несмываемого.