Давным-давно, в незапамятные времена жил в некоей стране один падишах. Самым ценным для падишаха достоянием были его три дочери. Месяцы проходили за месяцами, шли годы — и вот дочки превратились во взрослых девушек, в привлекательных принцесс-малика. Однажды падишах спросил у дочерей: «Какое ваше самое любимое блюдо?» Первая ответила: «Я люблю заваренную на густом молоке с маслом сладкую кашу». Вторая сказала: «По мне нет лучше плова, приправленного душистой корицей и перцем». Младшая дочь молвила: «Мне все блюда нравятся, я не привередлива к еде».

Тогда падишах сказал старшей дочери: «Выйти тебе замуж за шаха». Средней дочке предрек: «Будешь ты женой визиря». А младшей доченьке проговорил: «Суждено тебе стать супругой нищего».

В один из дней прибыли из дальних краев сваты, и старшую дочь отдали замуж за шаха, среднюю — за визиря, а младшая дочь осталась сидеть в девицах.

Как-то перед падишахским домом появился нищий, который с возгласом: «Подайте ради аллаха!» — постучался в ворота. Ему вынесли несколько таньга, но нищий возвратил милостыню и сказал:

— Передайте вашему благодетелю, что мне предназначено другое. Я не уйду, пока не получу обещанного.

Прислужники доложили падишаху: «К вратам вашим прибыл один нищий. Мы подали ему милостыню, но он ее не взял. Сказал, что у вас есть обещанное для него и что он не удовлетворится, пока не получит свое».

Падишах задумался, вспомнил те самые вещие слова, что говорил дочкам, взяв за руку младшенькую, повел к воротам и вручил ее нищему. Нищий забрал девушку с собой, и они тронулись в его обитель. Долго ли, коротко ли они шли, но только к вечеру добрались туда. Видит девушка — перед ней зеленые луга простираются, хрустальные речки по разные стороны разливаются. Поблескивает вода на лепестках клевера; изумрудная трава колышется над водой. Обремененные плодами деревья манят к себе, невидимые соловьи распевают свои песни. Рядом с этой местностью была небольшая пещера, и новобрачные стали жить в ней. Через некоторое время малика забеременела. Наступил срок — и она родила сына. Ребенок оказался на диво необыкновенным: стоило ему заплакать, как вместо слез на землю скатывались жемчужины. Поразилась мать этому свойству своего чада и сказала мужу:

— Не знала, что такие чудеса могут быть на свете. Этих драгоценностей и в царских казнах раз-два и обчелся, а у нас их хоть отбавляй. Соберите-ка эти жемчуга и отвезите их в город, выменяйте на деньги. И приведите с собой четырех-пятерых бедняков. Мы должны с их помощью огородить стеной это наше жилище, а не то, как бы не выкрали нашего ребенка.

Муж сложил в кисет пригоршню жемчужин, бросил его на дно своей нищенской сумки и подался в город. Только на следующий день добрался до города, обошел торговые ряды, лавки и остановился в постоялом дворе. У входа сидел какой-то торговец. Завидев нищего, он стал любезно здороваться, расспрашивать о делах: «Рассказывайте, что вас сюда привело, может, хотите что-нибудь приобрести или же продать?»

Нищий, ответив на приветствие и не вдаваясь в подробности, сказал:

— Если есть где поукромней место, то покажу…

Торговец, приведя попрошайку в келью, которую снимал на время в этом караван-сарае, с нетерпением набросился с вопросом: «Ну показывайте же скорей, что там у вас есть?»

Нищий вытащил из торбы кисет и показал те драгоценные каменья. Торговец сразу сообразил, какое сокровище держал в руках этот жалкий нищий. Он стал лихорадочно думать про себя: «Все мои богатства — дорогие ткани и парча, добротные атласы и шелка не составят даже одной десятой части стоимости драгоценностей, содержащихся в мешочке нищего. Эх, что бы мне придумать такое, чтобы выманить у этого попрошайки эти жемчужины? Вот если бы я отыскал этот способ, то стал бы сразу самым богатым человеком в своей стране…»

Поразмыслив еще немного, торговец сказал нищему:

— Послушайте, приятель, отдайте мне эти драгоценности. Сам я торговец мануфактурой, краснорядец. Однако в этих сундуках предостаточно дорогих атласов, шелков и бархата. Если хотите, я отдам вам все сорок сундуков, что находятся в этой комнате.

Нищий растерялся от неожиданности и подумал про себя: «Что-то не пойму я этого торговца, то ли он насмехается надо мной, то ли говорит правду». Затем после некоторого раздумья ответил:

— Эх вы, а еще почтенный человек, привели меня в свою келью и насмехаетесь надо мной. Вы не совсем подходящее время выбрали для шуток.

— Что вы, приятель, я и не думал над вами смеяться. Понимаю вас. Конечно, не излишне перед сделкой поторговаться, постоять за ценой. И на базарах это всегда так делается — прикидываются к цене, спорят из-за каждой копейки. Ну что ж, пойду вам на уступку: отдаю впридачу сорок верблюдов своих. А если вы вздумаете ненароком понести эти камешки на рынок и показать их разным незнакомым личностям, то они могут доставить вам много всяких хлопот.

Предложение торговца удивило нищего и он подумал, что его камешки и в самом деле, должно быть, имеют немалую цену. Надо бы еще раз испытать в разговоре торговца, интересно, как он дальше поведет себя. И нищий, не торопясь, заговорил, обдумывая каждое слово:

— Вот что я вам скажу, почтенный человек. Не думайте, что если перед вами находится нищий, то его можно обводить вокруг пальца. Я тоже смыслю кое в чем. А в этом нашем деле я поступлю так, как велит моя совесть, но и вы должны поступить по чести и отдать что положено. Потешаться же надо мной ни к чему. Если желаете совершить честную мену, я готов пойти вам навстречу, а если нет, то ваша воля.

Обрадовался этим словам торговец-краснорядец, душа взыграла у него от того, что может стать обладателем сокровища, и он устроил пир-обед в одном из помещений караван-сарая, специально предназначенном для подобных случаев.

— Знаете, дорогой приятель, вы сказали как раз то, что надо, — говорил нищему торговец. — Я вас забросаю всякими товарами, каких только пожелаете. Но и ваше слово должно быть твердым. Я мыслю так на этот счет, что хотя и отдам вам все свое добро, но и тогда останусь в долгу перед вами. Если пожелаете на следующей неделе прибыть сюда, то сполна получите от меня весь оставшийся долг.

После этого угощения торговец одарил нищего богатыми подарками, дорогими платьями, усадил его на коня, нагрузил товаром караван из сорока верблюдов и, передав безвозмездно нескольких молодых слуг-невольников, отправил того с почестями в обратный путь.

Нищий был изумлен таким отменным отношением к себе торговца-краснорядца и, выехав с караваном добра и невольниками из города, все не переставал думать в пути: «То ли купец решил подшутить надо мной, то ли взаправду он такой щедрый и великодушный. А может, он еще настигнет меня по дороге и заберет все назад?» Торговец же в это время потирал руки от удовольствия и, радуясь удачной сделке и тому, что все так благополучно обошлось, ехал к себе в город. Между тем караван с сорока тяжело нагруженными верблюдами достиг места обиталища — скромного жилища нищего. Неподалеку товары были выгружены и сложены в одно место. Нищий рассказал жене во всех подробностях о случившемся.

— Не очень-то радуйтесь, дорогой супруг, — сказала она. — За такие драгоценные камни можно было бы куда больше получить. Да уж ладно, что теперь поделаешь. Вы потом поймете мои слова.

Так они и жили дальше. Прошло время, и невольники — молодые слуги были отпущены на свободу. Они стали торговцами, построили себе дома, обзавелись хозяйством. Каждый раз, бывая в различных дальних городах, они приводили с собой таких же, как и они сами, бедных и честных людей. Вскоре здешние места превратились в большой оживленный город. Тем временем и малютка — сынишка нищего, затопал ножками. Поистине, это был редкостный ребенок: заплачет он — и скатываются по его щечкам жемчужины, засмеется весело — и рассыпаются вокруг него цветы. А коль малыш ступит шажок, то из-под его пятки появляются слитки золота. Недолго думая, нищий стал собирать это богатство. Он насобирал бесчисленные груды золота. Надо сказать, что в окружении нищего были умные, дальновидные люди. Они посоветовали счастливому отцу: «Послушайте нас, дружище. Имея такого благословенного сына, обладая несметными сокровищами жемчужин и золота, не мешало бы образовать свое государство, и нам стать его столпами, а вам — его главой. Мы подумали и решили, что хорошо бы собрать со всех уголков земли искусных мастеровых людей, построить из золота крепостной город, да такой, который привел бы в изумление народы всех сопредельных стран». И после этого закипела работа. Лучшие мастера-зодчие приступили к возведению крепостного города. Стены его вместо булыжников и сырца складывали из слитков золота и жемчугов, а зубцы крепостной стены изукрасили изумрудами и рубинами. Внутри города соорудили высокие минареты, медресе-школы, хаузы-водоемы, выложенные и обрамленные драгоценными камнями, протянули торговые ряды, повсюду поразвесили золотые светильники-фонари. Этот город, красоту и великолепие которого нельзя было передать никакими описаниями, был построен не сразу, а по истечении нескольких лет. У того, кто попадал в этот город и кто гулял по его улицам, невольно возникало желание: «Жить бы мне в этом городе до конца дней своих и любоваться его чудесными видами». Воды рек и арыков, пересекающие городские улицы, казалось, были струящимся серебром; площади и бульвары отливали зеркалом белого мрамора. Город утопал в сплошной зелени, и сколько бы ни ходил человек по нему, ни один палящий луч размером даже с монетку не касался его головы. По обе стороны аллей тянулась вереница плодовых деревьев, благоухали цветники-розарии, пели соловьи. То там, то сям виднелись уютные чайханы, шумно гудели караван-сараи. Когда приезжали гости из разных краев, то им оказывали честь и почет согласно их положению, сану и званию. И слава об этом городе широко разошлась по всему свету, по всем далеким странам. Падишаху соседней страны — отцу малики — тоже очень хотелось посмотреть на этот прославленный знаменитый город.

Однажды падишахские приближенные решили поехать на охоту. Они охотились весь день, и когда, заплутавшись в сумерках, стали выбираться на усталых конях из чащи, то вдалеке увидели отсвет незнакомого города, сверкавшего золотыми лучами. Падишахские вельможи подивились этому чуду и на следующий день уже были в этом городе. Привязав лошадей в одном из постоялых дворов, сановники обошли город. Походив немного по улицам, гости оказались в одном красивейшем месте, где возвышались до неба величественные дворцы. Когда падишахские вельможи разглядывали во все глаза бесподобные чудеса зодчества, из окна дворца гостей увидела малика. Она узнала в них приближенных своего отца. Малика поспешила к мужу и сказала ему:

— Взгляните на площадь. Вон те люди — это сановники моего отца. Надо их пригласить в наши хоромы и задать такой роскошный пир, чтобы они остались весьма довольными. И тогда они по возвращении к себе расскажут о нашем городе, и, может, после этого нам удастся свидеться с отцом.

Градоначальник немедленно позвал слуг и распорядился:

— Вон тех знатных особ пригласите в гостиную и угостите их на славу. Я тоже буду там.

Слуги привели гостей в белокаменные хоромы. Градоначальник тоже был на этом пиршестве и любезно беседовал с гостями. На прощание он каждому из них сделал щедрый подарок, начиная от дорогих одеяний и кончая пригоршнями отборных жемчужин. Сановники были поражены этими богатыми дарами и глядели друг на друга в совершенном недоумении. Придя к постоялому двору, они сели на своих коней и отправились в родной город. Прибыв в свое государство, сановники с восторгом рассказали падишаху обо всем ими увиденном. Падишах слушал своих вельмож и наполнялся гневом.

— Во всем белом свете один я обладаю несметными сокровищами и беспредельным могуществом, — похвалялся он. — Даже если бы было два таких правителя, то все равно первым оказался бы я. Куда уж ему, тамошнему правителю, до меня. Все эти ваши россказни о том, что весь город выстроен из золота, — сущий бред.

А когда сановники, уверяя государя в правдивости своих слов, вновь начинали описывать увиденное, он испытывал жгучую зависть.

— Прекратите эти разговоры! — набрасывался падишах на своих вельмож, хотя сам-то в душе очень жаждал посмотреть на этот город.

В один из дней падишах, собрав небольшую свиту из мудрых влиятельных людей, выехал прогуляться, поохотиться. В мыслях у него было намерение: «Может, случится, что благодаря этой прогулке мне удастся повидать город». Однако он никому из приближенных не высказывал своей тайны. Забравшись в глубь горной долины, падишах вместе со своими спутниками начал охоту и, увлекшись ею, перебираясь из одной чащи в другую, оказался далеко от родных мест. Тем временем наступил вечер, и люди стали устраиваться на ночлег. Когда совсем стемнело, они увидели в стороне яркий свет, хотя на небе не было луны. Падишах, внимательно приглядевшись, убедился в том, что это не было ни луной, ни солнцем. Войдя в шатер, он поделился со своими приближенными:

— Я увидел далеко, у самого небосклона странное явление, и очень поразился этому. Взгляните и вы туда, господа.

Выбравшись из шатра, вельможи и в самом деле увидели на горизонте нечто необыкновенное. Они стояли в полном недоумении, пораженные этим чудом, когда один из них, тот самый, который перед этим был в здешних местах на охоте, воскликнул обрадованно:

— Послушайте меня, друзья. Здесь ничего странного нет, обо всем этом я вам подробно расскажу.

Сановники вошли в шатер, и тот начал свое повествование: «В прошлый раз, когда мы были на охоте, тоже задержались допоздна и тоже увидели это сияние. Направившись в ту сторону, мы пришли к одному крепостному городу, где нас с почетом приняли, дали роскошный обед, одарили подарками. Возвратившись назад, мы доложили об этом его величеству государю, но они не поверили нашим словам. Посмотрите сами, достопочтенные господа, ведь то зарево не что иное, как отблеск выстроенного сплошь из золота крепостного городка. Если вы не возражаете, то давайте отправимся в путь, воспользовавшись этой ночной прохладой, и тогда к утру мы будем у стен того города, там посмотрим его чудеса и диковины, и вы сами тогда убедитесь в правдивости моих слов».

Сановники падишаха загорелись желанием увидеть тот город, они не находили себе места — не могли ни присесть, ни прилечь и, мучимые бессонницей, обратились к государю:

— О великий падишах, не соизволит ли ваша светлость посетить те места, и тогда мы бы тоже посмотрели сию неведомую обитель.

Падишах ответил на это:

— Милейшие господа, не забывайте о том, что мы высокие, благородные особы, выехавшие поразвлечься на охоте. Как-никак один из нас является падишахом, другие визирями, сановниками, и нам не пристало без приглашения совершать визит самолично куда бы ни было.

Однако в закоулках души падишаху в первую очередь самому хотелось посмотреть этот город.

Во время этой беседы один из самых мудрых падишахских советников — визирь правой руки после некоторого молчания поднял склоненную голову и тихо заговорил:

— О ваше величество падишах! У меня есть одна мысль. Если милостиво разрешите, то скажу. Вспомните, до этого вы еще никогда не отклоняли моих советов. Надеюсь, и на этот раз вы примете мои слова.

После того, как падишах милостиво дал свое согласие, визирь продолжил речь:

— О ваша светлость! Вы проявляете чрезмерную скромность и благочестивость, говоря, что высоким особам не пристало совершать визит куда-либо без приглашения. Я предлагаю выступить в своих охотничьих доспехах и как охотники-ловчие проехать стороной от крепостного города, а по возвращении прямиком выйти к нему с отстрелянными трофеями. Если жители крепостного города окажутся разумными и сметливыми, то выйдут навстречу к нам, радушно встретят, угостят чем могут, покажут свой город. Мы же скажем, что, выехав поохотиться, забрели далеко от своих мест и, что порядком утомившись после тщетных поисков, увидели этот крепостной город, где и решили немного передохнуть под прохладной зеленью его садов.

Падишаху понравился этот совет. Путники быстро собрали свои шатры, погрузили весь походный скарб на лошадей и тронулись в путь. Всю ночь они продвигались по пустыне и только к самому рассвету достигли крепостного города. Миновав его, падишах и его свита остановились немного поодаль, где водилось много дичи. Поохотившись в зарослях на фазанов, они снова сели на лошадей и стали подъезжать к крепостному городу.

Надо сказать, что градоначальником-нищим были выставлены дозорные по всем окрестностям и направлениям вокруг города, и им был дан такой наказ: «Если попадутся вам в руки лихие люди с дурными намерениями, то свяжите их и бросьте в зиндан! А если придут люди с добрыми помыслами, то пригласите их в город, угостите на славу, осчастливьте дорогими подарками».

Эти стражники-дозорные, завидев пышную свиту падишаха, поспешили со срочным сообщением к своему градоначальнику: «Со стороны пустыни к нам приближаются всадники в богатых доспехах и одеяниях, по всему видать, это высокие благородные особы и, возможно, среди них находится сам падишах. Похоже, они выезжали на охоту и теперь возвращаются назад со своей добычей. Выглядят они очень усталыми, утомленными. Мы посчитали неприличным останавливать их и вести у них расспросы. И поэтому тотчас явились к вам».

Градоначальник-нищий в окружении представительных, достойных и мудрых советников вышел из арок города-крепости навстречу падишаху и со всей учтивостью сказал:

— О великий падишах, не соблаговолите ли вы с вашей знатью остановиться в нашей обители, отдохнуть с дороги, осмотреть город?

После этого градоначальник любезно поздоровался и с остальными благородными вельможами из свиты. Падишах ответил нищему, что рад бы принять его приглашение, но дело в том, что они выезжали на охоту, и им необходимо поскорей возвратиться к себе, а иначе с наступлением темноты могут заблудиться в пути, и этим вызвать тревогу среди своих подданных.

Тут взял слово визирь правой руки:

— О ваше величество! Не следует отклонять великодушное приглашение к гостеприимству. Ведь недаром говорится: пусть лучше сломится шея шайтана, чем будет отклонено доброе предложение. Так не будем же и мы отклонять слова этого господина.

Падишах согласился с визирем, и они стали знакомиться с городом. Пока прошлись из одного края до другого, наступил вечер. Гости и сами не заметили, как быстро пролетел день. В тот день падишах и его свита остались в крепостном городе, где им был устроен необычайно роскошный пир. Градоначальник-нищий сказал высоким гостям: «По другую сторону нашего города еще больше всяких чудес. Так что вам их нужно непременно посмотреть».

На следующий день падишах и его сановники осмотрели другую часть города и были очень поражены высокими ажурными мостами через реки, обрамленными золотом бассейнами, в которых плавали серебристые рыбки. И снова они не заметили, как быстро прошел день. Остались гости пировать в том городе, и опять угощение было на славу. Градоначальник встал с места и сказал гостям: «А вот в той части города у нас есть такие прекрасные сады-рощи, каких нет во всем свете. Там цветут дивные цветы, поют соловьи, радуют глаз своим нарядным оперением павлины. А сколько там вкусных плодов. Разве можно гостить в этом городе и уехать, не побывав в тех местах?!»

Падишах дал согласие. На следующий день гости направились в южную часть города, подивились всему увиденному. Уже наступил вечер. Градоначальник стал описывать гостям четвертую, северную часть города: говорил про высокие, увенчанные белоснежными шапками горы, живописные дикие ущелья, про то, что там водится много барсов, медведей, кабанов и других хищных животных. «Между их обиталищем и нашим городом проложена загородка из стальной проволоки, — рассказывал градоначальник, — так что они не могут напасть на нас, и мы находимся в совершенной безопасности».

Падишаха живо заинтересовало это, и он на следующий день совершил прогулку, во время которой до позднего часа наблюдал за хищниками. И снова пришлось остаться в гостях падишаху и его свите. Градоначальник обратился к ним:

— Вы столько осмотрели замечательных мест, и все же не лишне будет вам ознакомиться с внутренним расположением города. Вы бы могли все десять дней проходить по его улицам, но и тогда ни один солнечный луч не коснулся бы вашей головы. Вдоль улиц высажены фруктовые деревья, в арыках весело журчит вода, цветут дивные цветы, опьяняющие своим нежным ароматом.

Падишах не устоял и на этот раз, уж очень ему хотелось полюбоваться всем этим, и в душе он не раз говорил себе: «Я бы с легкостью согласился оставить свое падишахство и провести оставшуюся часть жизни в этом городе».

Прогулка по городу понравилась, гости с интересом осматривали улицы и дома до самого позднего вечера. Градоначальник сделал приглашение светлейшему падишаху и всем гостям посетить его особняк и остаться хотя бы на одну ночь у него. Падишах не отклонил приглашения и вместе со своими приближенными пришел к нему в дом.

Малика разглядывала одного за другим прибывших гостей и увидела, что все они были знакомыми ей и что падишах был не кем иным, как ее родным отцом. Узнав своего родителя, она чуть не вскрикнула от неожиданной радости, и только с великим трудом удержала себя, чтобы не проронить ни звука. Войдя в покои, муж увидел жену, находящуюся почти без сознания. Он поддержал ее за руки и, когда она пришла в себя, спросил ее:

— Что с вами, отчего вы так побледнели, жена?

— В том госте-шахе я узнала своего отца. При его виде я с трудом удержала себя, чтобы не броситься к нему.

— О душа моя, возьмите себя в руки. Вы же из шахского рода, и нельзя по такому пустяку выдавать нашей тайны. Коль узнает он в вас свою дочь, то это будет прекрасно, и вы обретете радость долгожданной встречи. А если усомнится и не признает, то мы сами расскажем ему о том, что я тот самый нищий, которому суженой была определена шахская дочь.

Она согласилась с мужем и ничем не выдавала своего волнения. Царская трапеза подходила к концу, на дастарханах были выставлены почти все блюда, какие есть в мире. Потихоньку захмелевшие вельможи стали засыпать один за другим. Когда же подносили падишаху вино, то ему в бокал подсыпали зелья, от которого у человека пропадал сон. Кроме падишаха и градоначальника-нищего, все во дворце заснули. Падишах и нищий переговорили обо всем на свете, их взгляды во многом совпали, и они, проникшись симпатией друг к другу, стали большими друзьями. «Дорогой отец, — сказал нищий, — так что теперь вы называйте меня своим сыном», — и после этого они поклялись быть отцом и сыном и крепко обнялись. Затем нищий, взяв за руку падишаха, со словами: «Давайте пойдемте к моей супруге, посмотрите на наше житье-бытье», — повел его во внутренние покои. Падишах видит — все здесь блещет великолепием убранства, стены изукрашены причудливыми красочными узорами и искусной изящной резьбой, вызывающими восторг и изумление. И там сидит периподобная молодая женщина, подле нее в люльке лежит славный малыш. С появлением падишаха прекрасная молодица поднялась с места, отвесила поклон и встала чуточку в сторонке, почтительно сложив руки ладонями вниз. Нищий сказал падишаху:

— Дорогой отец, полюбите и моего сына. В этой колыбели лежит ваш внучек.

Падишах любезно расспросил мать ребенка о том, как она поживает, однако про то, что эта миловидная невестка является его родной дочерью, почему-то не догадался.

— Сынок, а как зовут этого малыша? — спросил государь у хозяина дома.

— Имя мы этому ребенку дали такое: «Смеется — цветок, плачет — жемчуг».

Падишаха удивило столь странное имя.

— Что это за прозвание? — воскликнул он. — Нельзя было, что ли, подобрать ему более подходящее имя?!

— Знаете, дорогой отец, у этого мальчугана имя вполне оправдано, и оно всегда при нем. Стоит ему заплакать — и посыплются жемчужины, А если засмеется, то вокруг цветы расцветут и воздух наполнится их благоуханием. Ну, а коль затопает ножками, то из-под его пяток блеснут слитки золота.

Падишах подивился этим словам, не поверил нищему. «Хорошо бы мне самому, когда проснется ребенок, заставить его поплакать, посмеяться и походить ножками», — подумал он про себя. Нищий угадал мысли падишаха и, разбудив малыша, взял его на руки. Когда отец развеселил сынишку, повсюду появились цветы, и комната заполнилась их благоуханием. Когда же он чуть побольней сжал ручку ребенка, тот заплакал — и из глазенок его вместо слез посыпались жемчуга. Затем маленького заставили ходить — и из-под его ног засверкали золотые слитки. Падишах, крайне потрясенный увиденным, произнес хвалу и восславил творца за такое чудо. Его в то же время забеспокоила одна затаенная мысль: «Уж очень эта молодица похожа на мою дочь. Спросить ее об этом или нет? Но к чему спрашивать, когда увел ее с собой безвестный нищий. И к тому же этот джигит, по всему видать, происходит из богатого и знатного рода. Что поделаешь, люди бывают очень похожими друг на друга, возможно, я ошибся». С этими грустными думами, терзаемый сомнениями падишах вышел из комнаты. В тот день государь заночевал у градоначальника, а поутру, когда щедрое угощение подошло к концу, сказал прощальную речь:

— Дорогой сын, спасибо за хлеб-соль, за радушное гостеприимство. А теперь дозвольте нам ехать домой. Мы задержались на целых пять-шесть дней и, наверное, наши люди переполошились из-за столь долгого отсутствия своего шаха.

Градоначальник-нищий одарил каждого из гостей дорогими одеждами, золотом, жемчугом, и только после этого проводил их честь по чести. Падишах, находясь уже в пути, отправил через гонца письмо градоначальнику следующего содержания: «Дорогой мой сын! По истечении десяти дней после своего возвращения я вышлю к вам посланника с приглашением посетить наш стольный город. Приезжайте вместе с семьей и близкими. Если же не приедете, то в этом случае наш обет, по которому мы поклялись быть отцом и сыном, потеряет свою силу». Градоначальник-нищий, получив это письмо, очень обрадовался.

Падишах ехал под большим впечатлением от всего увиденного в этом славном городе. Ему глубоко запал в сердце образ прекрасной молодицы, поразившей своей схожестью с его младшей дочерью. Задумчивость государя сановники объяснили по-своему: «Должно быть, наш падишах, считающий себя самым всемогущим, испытывает чувство зависти от того, что у него нет всех этих диковин и чудес».

На следующий день по прибытии во дворец падишах собрал всех благородных вельмож государства и повелел:

— Слушайте меня, мои визири и советники! Как говорится, добро отплачивается добром. Нам следует тоже пригласить в гости своих недавних друзей, порадовать их сердца за пышным застольем. Итак, пусть один из вас проследит за наведением порядка на городских улицах, другой пусть будет распорядителем гостиных домов, загородных усадеб и караван-сараев. Городские стены следует украсить красочными узорами, придать городу праздничный вид. Пусть дворцовые писари напишут послания во все концы к знатным бекам с приглашением.

Одним словом, государем были отданы все необходимые распоряжения. И вот за девять дней столица совершенно преобразилась. После этого падишах выбрал из своей царской конюшни быстроногого резвого коня и дал расторопному гонцу такой наказ: «Поезжай немедленно и позови в гости моего названого сына».

Гонец мчался через степи и пустыни на неутомимом скакуне без единой остановки и вскоре достиг крепостного города.

Гонец показал привратникам послание и те отвели его к своему шаху-градоначальнику. Прочитав послание, нищий решил непременно ехать и отправил гонца с благоприятным ответом. Прежде чем ехать в дорогу, градоначальник велел сшить бархатный шатер, который был бы установлен над широкой арбой. Затем снабдил военными доспехами дружину, собрал около себя мудрых старейшин, одел их в богатые халаты, нагрузил караван верблюдов драгоценностями — жемчугами и золотом, усадил жену и сынишку в крытую повозку и, поручив бразды правления городом одному из верных людей, выехал с многочисленным войском. Пусть они едут-добираются в столицу падишаха, а теперь послушайте о другом.

Падишах созвал отовсюду в свою столицу именитых, знатных гостей. Нищий шах со своим войском торжественно въехал в город. Воинов отвели в предназначенный для них палаточный лагерь. Падишах, с почтением здороваясь со старшими зятьями, дочками и внуками, вдруг вспомнил про свою младшенькую и, не удержавшись, всплакнул:

— Что с вами, почему плачете? Нужно радоваться тому, что приехали ваши зятья, дочки, а вместо этого вы терзаете себя, горюете о чем-то, — упрекнула его жена.

— Эх, жена, — отвечал с печалью ей падишах. — С одной стороны, это, конечно, радость, а с другой, кручина. Я радуюсь тому, что увидел обеих дочек, а печалюсь от того, что мне вспомнилась моя младшенькая доченька, отданная за нищего. Если бы я знал, где она живет, то чего бы это мне ни стоило, привел бы ее сюда. Как жаль, что неизвестно, где она теперь.

Во время этой речи к падишаху подошел его названый сын-градоначальник вместе со своими советниками и спросил, где им отведено место. Падишах ввел гостей в свои богатые хоромы, усадил на почетные места, расспросил о самочувствии, о том, как доехали, и после того, как со всеми поближе познакомился, спросил градоначальника-нищего:

— Послушайте, сын мой, я разве вам не говорил: о том, чтобы вы взяли с собой жену и ребенка? Отчего же вы приехали без них?

— Дорогой отец, они сейчас находятся в лагере воинов, в шатре, со служанками. Если дозволите, ваша светлость, я перевезу их сюда.

Получив разрешение, градоначальник направился в палаточный лагерь и велел прикатить к воротам дворца телегу, покрытую бархатным шатром. Жена и дочки падишаха любезно встретили семью градоначальника и повели их в пышные чертоги. Придворные, завидев молодую госпожу, были крайне поражены необычайным внешним сходством ее с младшей дочерью государя. Да и сам падишах, изумляясь, думал: «До чего она похожа на мою дочь. Как два капли воды!..» Однако он никак не решался спросить ее об этом. Жена его тоже пристально вглядывалась в лицо этой незнакомки, испытывая такое же двойственное чувство.

Потом началось торжество, гостей потчевали разными яствами, угощали восточными сладостями. Градоначальник-нищий с тревогой подумал про себя: «Как бы не оказался этот пир последним для меня. Что если кругом одни враги?» С этими мыслями он пошел в покои падишаха и, разыскав его там, с мольбой в голосе сказал:

— О дорогой мой отец! Отведите меня в один из ваших покоев и туда же пригласите невестку вашу — мою супругу. Мы хотим поближе познакомиться с шахиней.

Падишах сделал все так, как попросил его нищий. Государь и нищий, взявшись крепко за руки, поведали женщинам о том, что они названые отец и сын. Молодая незнакомка сказала шахине: «Вы нам мать». Тут падишах не выдержал и признался нищему: «Ваша супруга — вылитая моя дочь». Жена падишаха тоже не удержалась и заплакала горючими слезами.

— Наша дочь была отдана одному нищему, — горестно поведала она. — И вот сейчас я будто вижу перед собой свою родную дочь. Теперь я буду называть вас своей дочерью, вы так живо мне ее напоминаете — и голосом и ростом…

Шахиня обняла прекрасную молодую незнакомку, сильно взволновалась и упала навзничь в беспамятстве. Малика, тоже не в силах перенести это, потеряла сознание. Падишах и нищий стояли со слезами на глазах, не зная, что делать. Заглянувшие в это время в покои старшие дочери падишаха удивились этой сцене: их государь-отец обнимается с безвестным человеком, совсем позабыв про их мужей — сиятельных шаха и визиря. Возбужденные черной ревностью, они решили навредить этой незнакомой молодице — погубить ее ребенка. Догадавшись об этом недобром умысле, нищий бросился ниц перед падишахом и рассказал ему всю правду о себе от начала и до конца. А в завершение речи добавил:

— Ах, дорогой отец, ведь я и есть тот самый безродный нищий. Теперь я в вашей воле, поступайте со мной, как посчитаете нужным.

Вот тут и наступило подлинное узнавание, все три дочки падишаха бросились обниматься между собой, радостные и счастливые целовали друг друга. А великородные, сиятельные зятья падишаха подали руку нищему как равный равному. Когда пир подходил к концу, градоначальник, встав с места, произнес:

— О великий падишах, достопочтенный наш отец! Есть у меня к вам одна просьба. Я привез сюда караван с драгоценностями, золотом, жемчугами. Они предназначены на нашу с маликой свадьбу. Нижайше прошу вас быть во главе торжеств и провести их в вашем стольном городе.

Падишаху пришлись по душе эти слова. Он вновь разослал в соседние страны послания с приглашением. Шах приказал построить в городе ажурные постройки для народных гуляний. Сорок дней и сорок ночей длилось свадебное торжество: падишах обвенчал младшую дочь с благородным нищим. И еще сорок дней и ночей праздновал народ на тое падишахского внука. Бедняки богачами стали, а богатеи зачахли в печали. Прожив в благоденствии и мире некоторое время в столице падишаха, градоначальник возвратился в свой крепостной город. Он построил в нем для сына золотой трон, украшенный жемчугами и драгоценными камнями, единственный в мире по своему великолепию и богатству. Сын, носящий имя «Смеется — цветок, плачет — жемчуг», стал править государством. Все они жили счастливо, достигли своих целей и желаний.