Было или не было, но говорят, в давние времена в одном большом селении жил некий бай. У этого бая было три жены. Каждая из них родила ему по одному сыну и одной дочери.

Однажды на склоне лет бай позвал к себе сыновей, усадил их около себя и сказал:

— Дорогие мои сыновья, завтра утром я уйду из жизни и меня не станет. Слушай, мой старший сын: в этот час в ворота нашего дома постучится один нищий. Ты должен будешь вывести свою сестру и отдать ее тому человеку. Вот, возьми себе два кувшина золота. Теперь послушай меня, средний сын. Когда мое тело обмоют, придет другой нищий. Ты выведи сестру и отдай тому пришельцу. Дарую и тебе два кувшина золота. Слушай далее, мой младший сын, Холмирзаджан. Когда меня оденут в саван и положат в тобут, появится третий нищий. Ты тоже отдай ему свою сестру. Даю тебе также два кувшина золота. Затем, после погребений, Холмирза, побудь три дня и три ночи у моей могилы.

В точно предсказанное время бай скончался. Тотчас в ворота кто-то постучался и послышался голос нищего, просившего подаяние. Старший сын, будто не слыша этого голоса, стоял неподвижно и не следовал отцовскому завещанию. Холмирза, рассердившись на брата, спросил его:

— Чего же вы стоите и не исполняете волю отца? Или забыли про то?

— Нет, не забыл, — отвечал старший брат. — После того, как умер отец и мы лишились его, я не собираюсь терять также сестру.

— Эх, брат, вы же перед этим слушали завещание отца. Где же ваша честность? Если не хотите отдавать сестру, то вот вам один из моих кувшинов золота, только сделайте, как велел отец.

Старший брат согласился и вывел за ворота свою сестру. Нищий, прочитав молитву, подхватил девушку и, будто красное яблоко положил за пазуху, увел ее с собой.

Когда тело покойного обмыли, за воротами подал голос другой нищий. Средний брат тоже не шелохнулся с места, словно это его не касалось.

— Что же вы, братец, стоите, почему не исполняете волю отца? — упрекнул его Холмирза.

Тот ответил точно так же, как и старший брат.

— Тогда и второй кувшин с золотом пусть будет твоим. Но только вручи сестру нищему.

Средний брат взял за руку сестру и повел ее за ворота. Этот нищий тоже, как и первый, подхватил девушку и, точно яблоко за пазухой, увел ее с собой.

Когда отца одели в саван и положили в тобут, появился еще один нищий. Холмирза отдал ему свою сестру. Этот нищий, как и те двое, немедля забрал с собой юную девушку и исчез куда-то.

После того, как тело покойного было опущено в яму и засыпано сырой землей, Холмирза остался бдить у той могилы и находился там ровно три дня и три ночи. На четвертый день от усталости стали сами закрываться глаза, и ему во сне приснился отец. «Сынок, я доволен тобой, — говорил он, — ты честно исполнил свой долг, так поступают настоящие джигиты. Запомни, кто великодушен, тот имеет щит от бед и в тяжелый час сохранит спокойствие духа. Теперь ты должен, сын, покинуть родные места и избрать судьбу скитальца. И когда ты обойдешь многие города и страны, станешь бывалым и будешь непобедимым в любом деле».

Холмирза тут вздрогнул и проснулся. Видит, что лежит на могиле отца один-одинешенек. Юноша решил, не возвращаясь домой, отсюда отправиться в странствие. Когда он прошел немного, то увидел отару овец, погоняемую старым чабаном. Юноша поздоровался с ним, спросил, кому принадлежит эта отара.

— Эти овцы завещаны одним баем его меньшому сыну Холмирзаджану, — ответил старик. — Так что они принадлежат Холмирзаджану.

— Если эта отара принадлежит ему, то я и есть тот самый Холмирзаджан. Отдаю отару вам. Половину оставьте себе, а другую половину раздайте сельчанам — бедным семьям, сирым и убогим. Таково мое завещательное слово, — сказал младший сын бая Холмирзаджан и, попрощавшись с чабаном, пошел дальше.

Пройдя еще некоторое расстояние, он повстречал табун лошадей. Юноша поздоровался с табунщиками, назвал свое имя и, поступив точно таким же образом, как и с чабаном, продолжал идти своей дорогой. Много еще других стад попадалось на пути, и Холмирза, поговорив со скотоводами, велел им поступить так же, как было сказано первому чабану. Наконец, юноша увидел пасущихся верблюдов. Познакомившись с пастухами верблюжьего стада, он сказал им те же самые слова: «Отдайте половину стада беднякам, а другую половину оставьте себе». Холмирза сменил свое платье на ветхую рваную одежду. На голову он напялил вывернутую наизнанку пастушью шапку и, представ в облике каля-плешивого, направился к городу. В том городе один богатый бай проводил в это время какое-то пиршество. Около дома бая было много народу — одни заходили, другие выходили. Холмирзаджан, примостившись в сторонке, еще плотнее прижал к голове шапку и сидел с равнодушным, безучастным видом. Тут к дому бая подъехал один наездник, который, увидев плешивого, тронул его рукояткой камчи и сказал:

— Эй, безволосый, подержи-ка моего коня. Я отведаю свадебного плова и приду.

Вскоре тот наездник, отведав плова, вышел назад из байского дома и обратился к плешивому:

— Сам-то ты поел свадебного плова?

— Нет, не ел, — последовал ответ.

Тогда наездник вернулся в байский дом и вынес плешивому чашку плова. После этого он сел на коня и поехал на ристалище.

В конном состязании тому наезднику очень повезло, и он получил богатые призы — дорогую одежду, обувь, златотканый халат. Возвращаясь назад, наездник увидел каля, сидящего так же понуро на прежнем месте.

— Эй, братец лысенький, — окликнул он убогого, — откуда ты будешь и куда держишь путь?

— Я сирота, хожу по миру, выклянчиваю кусок хлеба, — отвечал Холмирза. — Кто накормит меня, тому и служу. А не накормит, так и сижу себе на одном месте.

— Тогда я забираю тебя к себе. Согласен ли служить у меня, джигит? — спросил наездник.

— Согласен, — ответил плешивый.

Наездник привел юношу к себе в дом, отвел для него угол и приставил молодца к лошадям в конюшню. Холмирзаджану были известны некоторые секреты по уходу за лошадьми. О них он слыхал, еще живя у себя на родине, от отцовых конюхов. К примеру, он знал о том, что корм нужно выдавать лошадям понемногу, увеличивая его с каждым днем незаметно, и о том, как соблюдать чистоту.

Сделавшись конюхом наездника, Холмирза вот уже сорок дней занимался лошадьми. За этот срок они стали выглядеть совсем по-другому: выхоленными, красивыми, с отменной статью. Приходили подивиться на коней другие конюхи из окрестных мест и всячески восхваляли умение плешивого. Молва о способностях молодого конюха дошла до ушей падишаха. Как-то во время выезда на охоту падишах оказался на той улице, где проживал наездник, и его взгляд упал на красивых рысистых лошадей. Остановив своего коня, падишах приказал слугам:

— Позовите хозяина этого дома!

Слуги тотчас исполнили его приказание и привели к падишаху перепуганного наездника.

— Эй, наездник, всем известно, что люди твоего ремесла занимаются конокрадством, — строго сказал падишах. — Похоже, что ты украл откуда-то этих чистокровных сытых лошадей. К тому же таких отменных коней не сыщешь во всем моем падишахстве. Так как же они могли оказаться у такого бородатого и волосатого мужлана, как ты?

— О великий падишах, велите слово сказать, а не казнить, — взмолился наездник.

— Говори, — разрешил падишах.

— Недавно в махалле справляли свадебный той. Я тоже пошел на это пиршество и там познакомился с одним плешивым, которого взял к себе в работники. Этот малый оказался большим мастером по уходу за лошадьми. Он днем и ночью не отходит от них. Ему-то я и обязан тем, что мои кони так преобразились. Если не верите, то могу позвать сюда этого плешивого, и он сам вам все расскажет.

Когда Холмирзу привели к падишаху, он рассказал ему, как добился такого чуда. Падишах, выслушав плешивого и разобравшись во всем, властно сказал:

— В таком случае я забираю с собой этого юношу. Но если через сорок дней дворцовые лошади не станут такими же грациозными, то велю вас казнить обоих.

Прибыв во дворец падишаха, Холмирза стал конюхом. Юноша тщательно ухаживал за царскими лошадьми, и они постепенно становились стройными, крепкими. Месяц спустя кони падишаха стали выглядеть даже лучше, чем скакуны наездника. На сороковой день падишах вызвал к себе наездника и его плешивого слугу и, выразив свое высшее удовлетворение, сделал им щедрые подарки. Плешивого юношу падишах назначил царским конюхом и главой стражников. После этого Холмирза вздохнул облегченно. Желая побыть наедине, он побрел на окраину города. Остановившись в пустынном месте, у стен разваленного заброшенного дома, он прилег и заснул глубоким сном. Сон его был настолько долгим, продолжительным, что отсутствие Холмирзы заметил даже сам падишах. Стал он расспрашивать придворных, где находится плешивый, но никто не мог ответить. После тщетных расспросов падишах вынужден был послать людей на поиски. Падишахские воины-нукеры обошли все окрестности города и в одном месте, в развалинах старого заброшенного жилища, обнаружили спящего человека. Рядом стоял дивный золотогривый конь, прикрывая юношу своей тенью. Шапка сползла с головы спящего, и его длинные кудри рассыпались во все стороны. Придя во дворец, воины доложили государю об увиденном. Падишах выслушал их внимательно и распорядился:

— Возьмите тонкий палас, намочите его и держите над юношей вплоть до его пробуждения. А когда он проснется, усадите его в карету и привезите во дворец, выкупайте в бане, наденьте на него дорогое платье и приведите ко мне.

Придворные поступили точно так, как велел государь. Через некоторое время юноша проснулся и с ужасом обнаружил, что его маскировочная шапка сползла в сторону и что его локоны остались неприкрытыми. Когда джигит, смутившись, надел на голову шапку и встал с места, слуги быстро подкатили к нему карету, повезли во дворец, искупали в бане и, надев на него царскую одежду, ввели к государю. Падишах понял, что перед ним не простой джигит стоит и совсем не тот, за кого он себя выдавал.

— Сын мой, — обратился к юноше падишах. — По всему видать, ты происходишь из знатного богатого рода. Прости, что мы этого сразу не заметили. Отныне ты будешь моим визирем, — и объявил об этом всему городу.

Холмирза каждый день обходил владения падишаха, восстанавливал разрушенное, собирал вокруг себя обездоленных и оказывал им всяческую помощь. Как-то, проходя мимо лавки хлебопека, он увидел двух бедно одетых, несчастных людей и, приглядевшись повнимательней, узнал в них своих братьев. Холмирзаджан повел их за собой, отмыл в бане, надел на них дорогие платья, дал им высокий придворный чин.

Однажды падишах обратил внимание на то, что те братья Холмирзы с самого своего появления еще ни разу не улыбнулись и что они вечно ходят угрюмыми и сторонятся людей. Вызвал тогда падишах братьев к себе и спросил:

— Что с вами, почему вы всегда хмуры, не веселитесь? Может, есть какая причина?

— О ваше величество, не удивляйтесь нашей печали, — ответили братья. — Как никак мы на чужбине, и это не то, что на родине. И еще мы не радуемся потому, что в вашем государстве нет многих диковинных вещей.

— Я полагаю, что в нашем государстве есть все необходимое. Интересно знать, каких таких диковинных вещей не хватает в нашей стране? — спросил падишах.

— О ваше сиятельство, стоит ли говорить о том, чего невозможно достать. Разве что Холмирзаджан сумел бы это отыскать…

Падишаха разобрало любопытство, и он настойчиво спросил:

— Что это за вещь?

— О великий падишах, есть на свете одна чудесная птица, которая вспыхивает семью цветами радуги. Такая царская особа, как вы, заслуживает того, чтобы из кожи этой жар-птицы сделали для вас головной убор — телпек. Мы считаем, что эта шапка украсила бы голову такого могущественного властелина, коим являетесь вы.

В душу падишаха вместе с этими льстивыми словами, как гремучая змея, заползли мечты о громкой славе, известности. Восседая на троне, падишах в присутствии всех своих приближенных — сановников и вельмож вызвал к себе Холмирзу и, положив ему на плечо свою руку, сказал во всеуслышание:

— Эй, мои визири и советники, слушайте и знайте! Есть на свете одна чудесная птица с многоцветными радужными перьями, которые сверкают и переливаются каждый миг. Что вы скажете на то, если мы поручим Холмирзаджану принести шапку, изготовленную из кожи этой жар-птицы, ведь кроме него некому с этим справиться.

Длиннобородые старейшины и советники благословили Холмирзаджана на это трудное и опасное дело. Холмирзаджан стоял в задумчивости, не зная, как ему поступить. Затем он подумал: «Как бы там ни было — сумеет он справиться с этим делом или не сумеет, не годится перед таким благородным собранием высоких и знатных особ отклонять государево слово. Нужно примириться с судьбой».

С этими думами Холмирза вышел из дворца и побрел к разрушенному одинокому дому. Придя туда, он присел у глиняной стены и незаметно заснул. В это время около юноши появился золотогривый конь и заслонил его своим телом от лучей солнца. Услышав глухой топот, Холмирза открыл глаза. Перед ним стоял дивный конь.

— Откуда ты здесь, как поживаешь, дружок, — обратился к нему Холмирзаджан.

Золотогривый конь вдруг заговорил по-человечески и тоже спросил юношу про его дела. Холмирза рассказал коню о своей жизни, про то, что ему нужно найти жар-птицу.

Видя, что в этом месте рассказа юноша загрустил и опустил голову, золотогривый конь сказал ему:

— Не печалься, дитя из рода человеческого. Недаром говорится, пока рассуждающий рассуждает, решительный дело завершает. Я перенесу тебя в такое место, где ты наверняка осуществишь свое намерение.

Холмирза, вернувшись в чертоги падишаха, попросил у него сорок дней сроку. Потом снова пришел к коню, взобрался на него, и золотогривый, взмыв в небо, полетел быстрее ветра. Вскоре Холмирза и конь опустились на землю, где цвел роскошный сад, зрели различные плоды, распускалось бесчисленное множество бутонов роз, пели соловьи. На деревьях, налившись соком, рдели спелые плоды. Холмирзаджан сорвал с ветки яблоко и хотел было откусить, как вдруг рядом появилась старшая сестра, которая с радостью повела его к себе в дом. Брат и сестра расспросили друг друга обо всем. Потом сестра обратила Холмирзу в душистый цветок — базилику и приколола его в волосы. Не успела она это сделать, как в дверях появился хозяин — могучий див, который сразу же зафыркал, засопел носом и заговорил:

— Фу-фу, что-то человеческим духом пахнет, — и стал выспрашивать у жены: — Скажи, кто сюда пришел? Если это твой старший брат, проглочу; если это твой средний брат, все равно проглочу, если же это твой меньший брат Холмирзаджан, обойду вокруг него три раза и кое о чем спрошу.

— Никакого здесь человека нет, — отвечала ему жена.

Див не поверил жене и грозно приказал ей:

— Лучше скажи правду, а не то худо тебе будет.

Ничего не поделаешь, пришлось ей показать брата. Див трижды обошел вокруг Холмирзы, попросил рассказать, что привело его сюда. Холмирза рассказал обо всем пережитом до самой мельчайшей подробности. И еще он упомянул о своих братьях, которые отплатили за его добро тем, что он оказался сейчас в таком незавидном положении. Див задумался и, подняв голову, сказал:

— Ничего, Холмирзаджан, не переживай. В моих силах подсобить твоему горю.

Прошло несколько дней, и див открыл тайну:

— Та радужная птица пьет воду в одном месте. Нужно сделать подкоп, у отверстия его установить мельничный жернов. На жернов положить кусок верблюжьих легких. Когда жар-птица напьется воды и увидит на жернове пищу, она схватит клювом приманку и проглотит. В это время подоспею я и навалюсь на нее сзади. Только так и можно завладеть той волшебной птицей.

Так они и поступили. Когда див и юноша поджидали птицу у тайного родника, около полудня послышался шум могучих крыльев. Однако она не стала садиться: почуяв запах человека, взлетела вверх. Немного спустя мучимая жаждой жар-птица опять подлетела к роднику, но побоялась и снова вспорхнула в небо. На третий раз радужная птица, заглушив в себе всякий страх, принялась пить. Напившись ключевой воды, она огляделась и увидела добычу. Волшебная птица схватила клювом приманку, которая не отцеплялась от мельничного жернова. Тогда она встряхнулась всем телом и дернула еще раз к себе добычу. В это время сзади набросился могучий див и поймал ее.

Сестра Холмирзы сшила несколько шапок из птичьей кожи: одну — для падишаха, другую — для Холмирзаджана, третью положила в хрустальный ларец: «Пусть им любуются знатные господа».

Будучи в гостях, Холмирзаджан не заметил, как пролетели сорок дней. Спохватившись, он стал прощаться с сестрой и добрым дивом и собрался в путь. Подойдя к тому роскошному саду, Холмирза зажег волос от гривы волшебного коня. Конь тотчас же появился перед ним. Юноша немедля взобрался на коня и полетел в свою страну. Пронесшись над пустынями, горами, реками и лесами, крылатый конь постепенно снизил полет и опустился на пустоши у развалин заброшенного глиняного дома. Юноша попрощался с верным конем и направился в город.

Жители города, увидев Холмирзу, поспешили сообщить об этой радостной вести своему государю. Вскоре в царских покоях появился и сам Холмирза, который рассказал обо всех своих странствиях и приключениях. Падишах устроил пир в честь его благополучного возвращения.

Но снова братья Холмирзы выглядели чем-то недовольными, смотрели исподлобья. Падишах спросил:

— Эй, родичи Холмирзы, отчего вы такие пасмурные, неулыбчивые? Народ кругом радуется, веселится, а вы по-прежнему находитесь в каком-то скверном настроении. Как это понять?

— О великий падишах, вы приобрели лишь одну из редкостных вещей — шапку из кожи жар-птицы. Но такому столпу государства, как вы, следовало бы еще иметь сладкоголосую райскую птицу, имя которой Бульбуль-гуё — Подобная соловью.

Падишах, глянув на тех братьев, тяжело вздохнул и молвил:

— Эту дивную певунью ни за что на свете не достать.

Братья, переглянувшись, сказали:

— Тот, кто принес шапку из кожи радужной птицы, достанет и Бульбуль-гуё.

Падишах приказал Холмирзе:

— Нашему царству-государству не хватает диковинной птицы Бульбуль-гуё. Поди и разыщи ее!

Делать нечего, Холмирза вышел в открытую степь, зажег волос от конской гривы — и вмиг появился верный конь. Обойдя вокруг золотогривого, Холмирза с печалью поведал:

— Эх, дружок, не хотел я тебя тревожить, да вот пришлось. Обрушилась на мою голову еще одна беда. Посоветуй, как быть, — и он рассказал коню про падишахский приказ.

— Не тужи, дитя человеческого рода. Я отвезу тебя в такое место, где, наверное, ты осуществишь свое намерение.

И конь понесся быстрее ветра по голубому простору.

Наконец конь опустился в одном чудесном саду; он был еще великолепнее прежнего сада. Холмирзаджан стал прогуливаться. Узнав о приезде брата, к нему навстречу вышла средняя сестра. Пригласив в дом, она выставила перед братом всякие угощения. Затем обратила Холмирзу в чашу с водой. Тут неожиданно появился могучий див и уже с порога крикнул:

— Фу-фу, человеческим духом пахнет. Если пришел твой старший брат, проглочу; если пришел твой средний брат, все равно проглочу. А коль Холмирза пришел, обойду вокруг него три раза и расспрошу, о чем знаю сам.

Жена взяла с дива слово, что он не тронет ее меньшого брата, и вернула прежний вид Холмирзе.

Увидев перед собой Холмирзу, див обошел вокруг него трижды и спросил о том, что привело его сюда. Юноша рассказал про испытания, выпавшие на его долю, и про козни своих братьев. Див сначала страшно рассердился, но потом успокоился и стал потчевать Холмирзу разными блюдами и яствами:

— Послушай, Холмирзаджан, — сказал задумчиво див, — сколько ни думал я, как помочь твоей беде, ничего не смог придумать. Остается тебе только одно: обратиться к мужу твоей младшей сестры. Он постарше нас, ему под силу такие трудные дела. К тому же он превзошел многих дивов в колдовстве и чародействе.

И муж средней сестры показал Холмирзе дом искусного дива. Младшая сестра также с радостью встретила Холмирзу. После завершения обеда она обратила брата в гребень и воткнула в волосы. Вскоре появился ее муж, и он тоже стал говорить слова, подобные тем, что говорили два других дива. Жена взяла с него слово не трогать ее родного брата и после этого вернула прежний вид Холмирзе. Див трижды обошел вокруг юноши и стал расспрашивать, что его привело сюда. Холмирза рассказал без утайки о всех приключениях и в конце повествования, упомянув о волшебной птице Бульбуль-гуё, выразил просьбу: «Теперь на вас надежда, помогите». Див задумался и сказал:

— Так и быть, сослужу я тебе эту службу. Есть за тридевятью земель обитель дивов, и она находится в дупле могучей чинары. На вершине чинары установлен трон. Над троном высится гнездо сладкоголосой волшебной птицы. Сегодня в полночь ты должен суметь схватить ее. Но только запомни: на голове у нее есть колпачок, который прикрывает ей глаза. Если же ты приподнимешь тот колпачок, птица громко заверещит, и тогда сбегутся сторожевые дивы и прикончат нас.

Когда время подошло к полуночи, див усадил на спину Холмирзу и помчался. Приблизившись к гигантской чинаре, он шепнул Холмирзе:

— Сейчас будешь хватать соловья, только будь очень осторожен.

Холмирза ловким движением руки подхватил птицу из гнезда — и был таков. Холмирза заинтересовался: «А что под колпачком? Дай-ка гляну разок», — и он приподнял тот колпачок. Диковинной птице ни разу до этого не приходилось видеть человека, и она при виде юноши заверещала во весь голос. Ее звонкий крик разнесся далеко-далеко вокруг. Тут разгневался див и начал упрекать Холмирзу:

— Эх, Холмирза, почему же ты меня не послушался. Говорил же я, чтобы ты не приподнимал колпачка. Если бы настигли дивы, то худо бы нам пришлось: даже если бы у нас было тысячу жизней, то и тогда они не оставили бы нам ни одной.

И они принялись рыть подземное убежище, куда потом оба спустились и сидели там несколько дней, пряча и диковинную птицу. Надо было приучить ее к юноше. Через некоторое время Холмирза уже свободно подходил к Бульбуль-гуё и садился рядом с ней. Когда они достаточно привыкли друг к другу, див вручил птицу джигиту и разрешил ему отправляться в свою страну. Холмирза, заполучив волшебного соловья, позвал верного коня и полетел в государство падишаха. Полюбовавшись сверху на различные страны, он, наконец, прибыл на прежнее место, откуда начинал странствие. Отпустив золотогривого, Холмирзаджан направился во дворец, подошел к трону падишаха и повесил рядом клетку с Бульбуль-гуё.

Падишах очень обрадовался возвращению Холмирзы с диковинной птицей и устроил празднества во всем городе.

Но снова братья Холмирзы были печальными и грустными. Правитель сказал им:

— Послушайте, приятели, отчего вы снова невеселы? Братец ваш на посту визиря, у вас у самих большие придворные чины, так почему бы вам не радоваться? А к тому же Холмирза достал названые вами диковины.

— О славный падишах, — ответили братья. — Это только самая малость из тех диковин, что есть на свете.

— Чего же еще нет в моем государстве?

Братья Холмирзы лукаво улыбнулись и стали разъяснять:

— О ваше величество! Вы своих коней считаете самыми лучшими на свете. Но это далеко не так. За синими морями есть остров. Там живет лошадь — царица лошадей. Ее зовут Тысяча и одна крапинка. Вместе с ней находятся и ее дети — резвые жеребята. Вот если бы их доставили в ваше государство, вы были бы тогда на верху блаженства.

Выслушав эту речь, падишах задумался и ушел в свой тронный зал. Он вызвал визиря правой руки и поделился с ним. Мудрый визирь после некоторого размышления проговорил:

— О оплот справедливости, властелин вселенной! Позвольте поделиться с вами об одной моей думе. Как вы знаете, Холмирза сделал добро своим братьям, избавил их от горя и нищеты — дал высокие придворные чины. Они же отплатили Холмирзаджану тем, что стали строить козни, заводить разговоры о диковинной радужной птице, чтобы тем самым навлечь на него беду. Уже тогда я заметил, что старшие братья ненавидят Холмирзу. И во второй раз они стали виновниками того, что Холмирза отправился в опасное путешествие в поисках сладкоголосой волшебной птицы. Тогда я еще больше убедился во враждебности его братьев. Теперь же они натолкнули вас на то, чтобы Холмирза доставил царицу-лошадь вместе с ее жеребятами. О том, что есть такая лошадь, мы даже слыхом не слыхали. Сказать вам по правде, они хотят вконец извести, погубить своего брата. Все ваши поручения были трудными, далеко небезопасными. Если вам угодно сжить со света Холмирзаджана, то можете отправлять его за царицей-лошадью. А коль не хотите этого, тогда казните его братьев-злодеев, чтобы они больше не строили козней…

Мудрый визирь погладил белую бороду, откашлялся и продолжил:

— О предел доброты, великий падишах! Осмелюсь я дать вам один совет. У вас на выданье единственная дочь. Отовсюду, из разных земель к вам идут сваты. Вы же не давайте никому из них своего согласия. Нижайше просил бы вас выдать дочь Хубби за Холмирзу. После себя вы оставили бы ему как достойному преемнику свой трон. Я говорю так потому, что в саду красоты нет ему равных, и, во-вторых, по щедрости души, храбрости и зрелости ума никого нельзя поставить рядом с ним. Вы не подумайте, что ваш покорный слуга приходится родственником Холмирзаджану. Мы с ним совершенно из разного рода. Говорить истину, святую правду своему государю, считаю первейшей обязанностью визиря-министра. Возможно, вы не согласитесь со всем здесь сказанным. Тогда я сложу с себя пост визиря правой руки. Придет время, когда вы поймете справедливость этих слов и будете пенять на себя и говорить: «Да, когда-то мой визирь не зря так советовал».

Эта смелая разумная речь визиря подействовала на падишаха, и он после небольшого молчания оживленно заговорил:

— Друг и сподвижник мой, ты сказал истинную правду. В моей душе тоже возникали подобные мысли… Однако, если бы Холмирза справился бы с этим поручением, то было бы прекрасно. Может, посоветуемся с ним самим, и тогда что он скажет, так и поступим. Если он затруднится с ответом, то будем решать, как быть дальше.

Слуги вызвали Холмирзу.

— Дорогой Холмирза! — сказал падишах. — За синими морями, говорят, есть остров, на котором живет царица-лошадь. Ее зовут Тысяча и одна крапинка. Сказывают, что вы знаете те места. Для нашего государства она была бы украшением, как драгоценный камень для перстня. Так что ждем вас с удачей.

— Слушаюсь, великий шах, — ответил Холмирза.

Он попросил дать сорок дней сроку. После того как его благословили, вышел в путь. Вскоре он набрел на полуразвалившийся заброшенный дом, где тут же заснул. Холмирзе приснился чудный сон. Будто он повстречал странника, который участливо сказал ему: «Не тужи, сынок, все будет хорошо. Ты пойди к кузнецам и закажи им особое снаряжение — шпоры-тиски. В случае, если лошадь вздумает брыкаться и вставать на дыбы, ты нажмешь на них, чтобы усмирить ее. Когда будет готово это снаряжение, я, думаю, в остальном тебе поможет твой верный конь».

Холмирза проснулся, протер глаза. Он поступил точно так, как указывалось в сновидении: пошел к кузнецам и заказал им особые шпоры-тиски. Наконец, когда они были готовы, Холмирза испытал их на деле — отыскал норовистую лошадь, стал объезжать ее. Она была послушной его воле. Стоило лошади заупрямиться и попытаться сбросить с себя седока, как железные шпоры-тиски впивались ей в брюхо.

После всех этих приготовлений Холмирза пошел к коню.

— Какую службу прикажешь сослужить? — спросил конь.

— Эх, мой верный дружок, — пожаловался Холмирза. — Никак не угомонятся мои завистливые братья, не перестают чинить мне препятствия. Так и хотят сжить меня со света. Теперь они придумали неслыханное испытание, и его вряд ли можно выдержать.

— Что за испытание?

— Говорят, за синими морями есть остров, на котором живет царица-лошадь. Зовут ее Тысяча и одна крапинка. Падишах приказал доставить ее во дворец. Вот я и горюю оттого, что не знаю, как быть, как подступиться к этому делу.

— Знай, дитя рода человеческого, ты меня затронул за больное место. Ведь царица-лошадь — моя мать, — сказал золотогривый. — Но раз служить, то служить до конца. Пойду и на этот раз тебе навстречу. Слушай, что скажу. Ты должен достать шкуру какой-нибудь лошади. Я помещу тебя в нее и спрячу на дне озера. Ты возьмешь в рот камышинку и будешь дышать через нее. К озеру придет моя мать на водопой. Выбрав благоприятный момент, ты вскочишь ей на спину. Царица-мать стрелой пустится вверх, станет переворачиваться в небе, чтобы сбросить тебя. Но ты должен крепко вцепиться в нее, чтобы не упасть. И пока она не скажет: «Пусть покарает меня мой Божок!», — не верь всем другим ее клятвам и заверениям.

Холмирза, достав у кожевников лошадиную шкуру, сел на коня и полетел. Пролетев много стран и разных земель, они очутились над морями и вскоре достигли того далекого острова. Холмирза спешился, а потом залез в лошадиную шкуру, не забыв при этом прихватить с собой тоненькую камышинку. Последними словами юноши, перед тем, как спрятаться под волнами озера, были: «Дружок мой, ты уж постарайся, сослужи еще раз».

Прошло некоторое время, и вот послышался топот лошади. Царица-лошадь подошла к своему обычному месту водопоя, утолила жажду и, побарахтавшись в озере, вышла на берег и решила подремать на солнышке.

— Время дорого, — шепнул конь, — поскорей.

Холмирза уже был наготове: выбравшись из лошадиной шкуры, стремглав бросился к Тысяче и одной крапинке. Почувствовав неладное, царица-лошадь мгновенно проснулась и взмыла под облака вместе с уцепившимся за нее молодым джигитом.

Паря высоко в небе, лошадь стала переворачиваться в воздухе, стряхивать с себя непрошеного седока. Тогда Холмирза нажал шпоры-тиски, и острые зубья их, словно иглы, больно вонзились в ее тело. Не выдержала этой муки царица-лошадь, взмолилась о пощаде:

— Эй, человеческий отпрыск, не мучь меня, я покорюсь тебе.

— Поклянись самым святым, — потребовал Холмирза.

— Даю слово, что буду послушна твоей воле, исполню все, что прикажешь.

Но Холмирзаджана не устраивали эти клятвы-заверения, и он продолжал нажимать на тиски. Царица-лошадь, едва вынося нестерпимую острую боль, подумала про себя: «Если и дальше он будет вонзать в меня иглы-шипы, то мне будет конец».

— Сдаюсь, — покорилась царица-лошадь. — Если я нарушу свое слово, то пусть меня покарает мой бог.

Царица-лошадь смиренно опустилась на землю и признала Холмирзу своим господином. Юноша погладил ее гриву-челку, протер ей глаза платком, поцеловал в лоб. И очень скоро Холмирза и Тысяча и одна крапинка стали такими неразлучными друзьями, что о той дружбе нельзя ни пером описать, ни в сказке сказать.

Спустя некоторое время Холмирза ступил в падишахский город, ведя за собой царицу-лошадь и ее детей, теснившихся около нее шумной гурьбой. Городской люд диву давался, восторгался, глядя на чудо-лошадь в крапинках. Приезжали и из других стран различные гости полюбоваться Тысячью и одной крапинкой. Падишах был на седьмом небе от такого благополучного исхода дел и задал такой пир горожанам, что они еще долго помнили этот радостный день.

Падишах выдал принцессу Хубби за Холмирзаджана и отпраздновал их пышную свадьбу.

После смерти падишаха на престол вступил Холмирза и он правил страной справедливо, по чести. Так Холмирза, достигнув своих целей и желаний, прожил долго и был счастлив до конца своей жизни.

Пожелаем же всем достичь заветной цели, а на головы врагам пусть падут позор и стыд.