Монах Афанасий

Слово святогорца

 

Который уже год с болью в сердце наблюдаю, как мы, русские, теряем свою Родину, нашу Россию. Но так как, по моему мнению, монаху выступать с публичными заявлениями следует в крайне исключительных случаях, все это время старался привлечь внимание к этой проблеме в личном общении со многими людьми, ожидая, что кто-нибудь осветит ее в печати и, вообще, обозначит перед обществом. Только потому, что до сих пор этого не прои­зошло, а неумолимое время отнимает у нас последние шансы на ее решение, посчитал, что молчать не имею права, так как на карту, ни много ни мало, поставлена жизнь нации и судьба России. Поэтому, отдавая себе отчет в собственном недостоинстве, осмелюсь предложить на общий суд собственное видение происходящего в России в последние годы.

Господи, благослови.

Никогда еще в своей истории, даже во времена монгольского ига, Смутного времени, революции и Великой Отечественной войны, русский народ не оказывался в такой критической ситуации. Нас стремились поработить, обратить в другую веру, но вопрос о самом нашем существовании как нации никогда не стоял. Сейчас же речь идет о превращении нынешней России в совершенно иное по национальному составу государство и умалении русского народа, по численности и значению в мировых отношениях, до состояния вымирающего племени.

И это — не только следствие отрицательных демографических процессов, происходящих в русской среде. Проблему многолетнего превышения, в силу известных причин, смертности над рождаемостью мы все знаем и даже как-то с нею свыклись, считая ее общей проблемой всех “цивилизованных наций”. “Умирающая русская деревня”, о которой пишут уже лет пятьдесят, — ныне тоже ставший привычным символ. Вроде как другой деревни у русских быть и не может... Но даже не эти явно губительные тенденции обнаруживают главную угрозу для жизни нации.

Главную опасность сейчас представляют мощные и стремительно развивающиеся этнические и религиозные движения последних времен , адекватную оценку которым наши “политологи” еще не дали, и противостоять которым мы, ни как нация, ни как государство, совершенно не готовы. Заиграв­шись в так называемую “дружбу народов”, мы все еще не отдаем себе отчета, что идущее стремительными темпами заселение исконно русских территорий азиатскими и кавказскими народностями в конечном итоге приведет к нашей ассимиляции, а значит, к исчезновению нас как этноса. Звучит, на первый взгляд, абсурдно, но в горниле истории раство­рялись народы помногочисленнее русского и с ее сцены сходили империи помогущественней Российской. Где они теперь?.. Ассирийцы и вавилоняне, гунны и римляне...

Ничего не имею против дружбы народов. Давайте дружить, помогать друг другу, ездить в гости... Но если “друг” приехал ко мне в дом не погостить, а жить в нем, причем меня не спросив, и ведет себя в моем доме как хозяин, то, очевидно, он мне никакой не друг, а скорее враг. Да и дружба — дело добровольное. Невозможно дружбу навязать. Подтверждение этому — весь наш опыт совместного проживания в “Союзе нерушимом республик свободных”, когда нас обязывали дружить по разнарядке. Дружба предпо­лагает взаимное уважение и расположение. А теперь задумаемся: испытывают ли к нам эти чувства наши бывшие “соотечественники”? Вопрос, как говорится, риторический... Об их к нам расположении и уважении красно­речиво свидетельствует положение русских в бывших “братских республиках”. Не думаю, что и простой русский человек очень расположен к “азеру”, у которого на рынке вынужден покупать им же выращенную картошку. Кроме того, дружеские взаимоотношения бескорыстны, а эта категория для восточ­ной души недосягаема. Вся история отношений с нашими бывшими “братья­ми” говорит о том, что о дружбе они упоминают только тогда, когда в нас нуждаются. Но ведь дружить — это не значит жить за чей-то счет.

Искренняя дружба должна быть основана на прочном фундаменте. Таким фундаментом может быть только единая Вера. Все же остальные причины, побуждающие людей к общению — взаимные симпатии, интересы, увлечения, — непрочны и недолговечны. И хотя мы, русские, во многом утратили нашу Православную Веру, все мы воспитывались на христианских принципах. Даже для людей неверующих они стали нормой жизни. Поэтому русскому человеку трудно найти общий язык с иноплеменником-иноверцем, для которого эти принципы просто непостижимы. А все эти застолья с тостами и здравицами, на которых наши восточные “братья” производят неотразимое впечатление, к настоящей дружбе никакого отношения не имеют. И, думаю, для многих моих соотечественников застолья эти заканчивались горьким похмельем.

Сразу же предвижу вопросы. Дескать, монах, а где же твоя христианская любовь?.. И прочее... Отвечу. В каждом человеке, даже иноверце и враге, нужно любить образ Божий и сострадать ему как человеку, не просвещенному светом Истины. Конечно, надо помогать ему, в случае если он как человек попал в затруднительные обстоятельства. Но опять же с рассуждением. Если, одновременно, в помощи нуждается ближний, то есть, как правило, единоверец, сначала помочь необходимо ему. А нам что, некому помогать?.. И вообще — это заповедь: сначала подумать о ближнем. Так учит Св. Евангелие. Господь Сам пришел и послал учеников Своих нести Благую Весть сначала иудеям. Ну а уж если иноплеменник пришел к тебе навязать свою веру и образ жизни, несомненно, нужно дать ему отпор.

Пятнадцать лет назад, добиваясь независимости, все эти наши “друзья и братья” поносили Россию и русский народ, забыв, что мы вывели их из нищеты, а некоторых просто спасли от физического уничтожения, и что живут они на нашем иждивении. Независимости они добились, а иждивенчество продолжается. Теперь они снова наши друзья. Но только в России, да и то — на время, пока обживутся. У себя же дома русских они ставят в немыслимые для нормальной жизни условия.

Давно уже пора определить статус бывших граждан “нерушимого союза”. Невольно напрашивается вопрос. Если теперь они для нас — иностранцы (и этого они хотели сами), то почему беспрепятственно к нам въезжают и в нашей стране имеют практически равные с нами права? Чем объяснить это вопиющее по своему идиотизму положение? Широтой русской души, “бескрайними просторами нашей Родины”, происками жидомасонов?.. На мой взгляд, все дело в деформации русского национального характера, в результате которой наблюдается такое всеобщее безразличие к судьбе нации и России .

И еще вопрос. Если все это “братство народов” так настойчиво домогалось независимости от нас, то почему оно сейчас стремится, используя все возможности, попасть в Россию, получить российское гражданство? Вон ведь прибалты. Добились независимости — и сидят в своей Прибалтике...

Ответ есть. Идет ползучая оккупация нашей Родины, колонизация России восточными народами.

Отбросив все иллюзии, следует осознать, что против русского народа ведется самая настоящая война, только совершенно непривычными для нашего восприятия методами. Боевые действия можно вести в скрытых, завуалированных формах. Пример “холодной войны” и “перестройки” показывает, что противнику можно эффективно наносить удары экономи­ческие, идеологические, информационные... Для достижения победы не обязательно бросать в прорыв танковые армады Гудериана или конницу Буденного. Вражеские полчища могут, к примеру, перебрасываться обычными пассажирскими поездами или рейсами Аэрофлота. Это сейчас и происходит. Через неохраняемые границы, не встречая никакого сопротивления, на просторы России хлынули орды завоевателей. И не только из “ближнего зарубежья”. Для Китая вопрос колонизации Сибири и Дальнего Востока — один из приоритетных, решаемый на правительственном уровне. Поставлена задача: заселять русские территории “небольшими” (5—6 млн человек!) группами нелегальных иммигрантов.

Это — закономерный процесс, но к нему нужно быть готовыми. Народы со стремительно растущим населением нуждаются в жизненном пространстве. Пространство же это можно только завоевать. А способы бывают разные.

К ним относятся:

1. Открытый захват территорий и насильственное вытеснение русских с мест их традиционного проживания. На прямую вооруженную агрессию против нас пока еще никто не решается. Пока... Но для захвата русских земель используются “мирные” способы — дипломатические, юридические, парламентские... Таким образом, Казахстан, конечно, при полном попустительстве предателей и врагов русского народа, пробравшихся во власть ко времени перестройки, аннексировал у России Южную Сибирь, откуда сейчас русские, бросая дома и имущество, уезжают в Россию. Такие же, а зачастую и хуже, условия для русских — во всех бывших “братских республиках”. На Северном Кавказе терское казачество просто уничтожили как народ — частью вырезали, частью изгнали. На его землях теперь — Свободная Ичкерия. Но ведь это факт, что “свободные ичкеры” на равнине не жили, а только спускались туда с гор для набегов. Нет смысла иллюстри­ровать примерами всем известное положение дел. Прискорбно то, что мы с этим смирились и даже не пытаемся противиться происходящему.

2. Колонизация России с последующей ассимиляцией русских. Огромные массы людей, чуждых нам этносов и вероисповеданий, переезжают на постоянное жительство в Россию, селятся там компактно, живут по своим собственным законам, обогащаясь за счет коренных россиян и вывозя материальные ценности в свою метрополию. События развиваются по “косов­скому варианту”. Только, в отличие от Косова, инородцам не нужно будет ждать, пока они, естественным путем расплодившись, превысят числен­ность корен­ных жителей России. В российской провинции вокруг каждого куплен­ного иммигрантами дома уже через год образуется целое поселение. В городах же, в каждой ими приобретенной квартире, находят себе приста­нище десятки нелегалов.

Незваные гости сплочены и солидарны, действия их спланированы и координируются из одного центра. Они с удивительной изворотливостью находят лазейки для внедрения во властные структуры и госаппарат — милиция уже, по меньшей мере, на треть нерусская. Они взяли под свой контроль целые секторы бизнеса, проникли в средства массовой информации. Они строят мечети и создают свои культурные центры...

Их присутствие напоминает о себе всюду. Даже на телеэкране они заметно потеснили лиц еврейской национальности. (У тех хоть фамилии русские!) А ведь как бы кто ни относился к телевидению и тем личностям, которые мелькают на его экранах, реальность такова, что именно они определяют “лицо нации”, являясь как бы ее символом. Телеведущие задают стереотипы поведения, формируют язык, вырабатывают национальную психологию... И вот на экране мы видим символ нации, “типично русское лицо” — жгучего брюнета с орлиным носом.

В законодательных органах пришельцы имеют мощное лобби, которое протаскивает убийственные для русского народа законы. Что значит только отмена графы “национальность” в паспорте? Пролоббировано создание в Москве мусульманского университета и его финансирование из бюджета. Это при том, что единственный на всю православную страну Свято-Тихонов­ский богословский институт, готовящий преподавательские кадры для право­славных учебных заведений, не имеет собственного учебного корпуса и существует на пожертвования православных доброхотов.

Экспансия людей с Востока крайне агрессивна и беспринципна. Целей своих добиваются они всеми возможными для них способами. И, по мере усиления своих позиций, действуют все организованней и уверенней. До открытого заявления о себе Азербайджанской армии освобождения Под­московья или чего-то в этом роде недолго осталось ждать. Это — не эпатаж. Рано или поздно всякая земля будет принадлежать тому, кто на ней живет.

Необходимо отметить, что это нашествие имеет ярко выраженный религиозный характер , а так как, за исключением китайцев, вьетнамцев, армян и некоторых других, все переселенцы исповедуют ислам, всегда экспансивный и динамичный, в нынешние же времена — исключительно, то положение еще более осложняется. Если бы иммигранты приезжали к нам приобщаться к нашей религии и культуре, жить по нашим законам и моральным нормам, тогда наш христианский долг обязывал бы нас идти на определенные лишения и неудобства ради спасения заблудших душ. Но пришельцы абсолютно не подвержены ассимиляции. Они не принимают нашу Веру, сохраняют свои обычаи и язык. Ребенок, родившийся от мусульманина, как правило, русским себя уже не признает.

Загляните в детский сад или школу любого города России. Русских детей там, особенно в младших классах, уже не более половины. А другая половина — это, за малым исключением в виде представителей других титульных нацио­наль­ностей России, наши бывшие “соотечественники” с Кавказа и из Средней Азии, а также китайцы, вьетнамцы, афганцы, вовсе какие-нибудь экзоти­ческие нигерийцы и даже... индейцы. Несть им числа... К этому можно добавить огромное количество детей от смешанных “браков”, а также от внебрачных связей с иммигрантами. Этническая бомба заложена. Взрыв не замедлит ждать.

Демографами установлено, что в случае 20—25% числа смешанных браков этнос исчезает через 2—3 поколения. При нынешних тенденциях через 50 лет мы будем полностью ассимилированы. Но по поводу стремительного роста межэтнических браков инспирируются неумеренные восторги в духе “дружбы народов”. Можно отметить бросающуюся в глаза особенность — практически все эти “браки” заключаются между иммигрантами мужского пола и русскими женщинами. Кто-нибудь видел у русского жену-чеченку? Не нужно забывать, что воззрение на брак у восточных людей “несколько” разнится с нашим. В подавляющем большинстве случаев иммигранты вступают в “браки” с русскими женщинами из чисто меркантильных сообра­жений, в основном для получения гражданства. По их же традициям это не считается законным союзом, а является просто ни к чему не обязывающим сожительством с наложницей, которое в любой необходимый момент можно прекратить.

Положение критическое: враг закрепился на нашей территории и беспре-пятственно осуществляет дальнейшую колонизацию России. Он занял ключе­вые позиции в экономике, внедрился в государственные и политические струк­туры... Он паразитирует на нашем народе, безжалостно его эксплуати­руя и совершая против него все существующие виды преступлений... Он захватывает в заложники наших людей, взрывает наши дома, берет в наложницы наших женщин, отравляет наркотиками наших детей... Он самим своим присутствием на нашей земле меняет уклад нашей жизни, насаждая свои, чуждые русским, обычаи и моральные нормы... Может, я сгущаю краски и клевещу на “мирных торговцев урюком”?.. Необходимо называть вещи своими именами. К нам действительно вторгся враг — многочисленный, жестокий, коварный и наглый. А как еще можно назвать субъект, угрожающий самому существованию нашего народа? И нужно отдавать себе отчет, что все на данный момент им завоеванное он без боя не отдаст. Речь не идет о защите Родины . Она уже оккупирована. И если мы не денационализи­ровались совершенно и не перестали осознавать себя единым, некогда великим народом, нам предстоит освобождать Родину с оружием в руках.

Игнорирование всего происходящего власть предержащими — это преступ­­ление или преступная глупость. А президент, отвечая на вопросы радио­слушателей, во всеуслышание заявляет, что выходом из кризисной демогра­фи­ческой ситуации в России является заселение опустевших русских терри­торий иммигрантами из бывших республик СССР. Но ведь это и есть та самая смертельная опасность для России и ее народов, о которой сейчас говорится!

Президент подчеркивает, что это — мировая практика и что мы, в сравнении с Европой, находимся в более выгодном положении, так как к нам едут люди из бывшего единого Союза, а потому — якобы одного с нами менталитета. Господин президент, многие из ваших подданных слова эти могут расценить как оскорбление. Слава Богу, менталитет у нас пока отличен от азербайджан­ского. Если же президент имеет в виду себя, то это еще более подтверждает кризисность положения. Как может человек, заявляющий о себе как о право­славном, признать, что он одного с мусульманином духа? Только обладая подобным менталитетом, можно наступающих врагов назвать гастарбайте­рами, в которых мы якобы крайне нуждаемся (дескать, что поделаешь, если россияне за гроши работать не хотят), и представить “гордых сынов Кавказа” вкалывающими на стройке.

И действительно — это мировая практика, практика мирового прави­тельства: перемешать все народы, сбить в один субстрат без какого-либо национального различия, унифицировать человеческий материал, для того чтобы он легко управлялся из единого центра. Народы Германии, Франции, других стран Европы, да и американцы, уже вкусили от этой практики. Но они хоть как-то контролируют этот процесс. Поощряют въезд к ним на постоян­ное жительство квалифицированных специалистов и людей с высоким образова­тельным уровнем, стимулируя этим развитие своей экономики, науки и культуры, при этом соблюдая жесткий контроль в целях недопущения в страну личностей с криминальными наклонностями и не обеспеченных материально.

А ведь к нам едут в основном искатели наживы и откровенно преступные элементы, не привнося с собой никаких материальных и интеллектуальных ценностей, а только усиливая социальную и криминальную напряженность в стране, и без того достигшую крайней степени. А сколько “бэжэнцэв” обивают пороги собесов и благотворительных организаций, отнимая жалкие крохи, выделяемые из скудного российского бюджета нашим старикам, инвалидам и вдовам, и русским беженцам, которые от этих самых “бэжэнцэв” и убежали! Причем русские беженцы в части вымогания разного рода пособий конку­ренцию “бэжэнцам” составить не могут. Как раз из-за разницы в менталитете. Абсурд еще в том, что все эти “бэжэнцы” в какой-то степени имеют отношение к тому, что многие русские вдовы и инвалиды стали таковыми. Справедли­вости ради нужно согласиться, что незаконные иммигранты (в основном из славянских и среднеазиатских республик) на стройках трудятся, и за гроши, но, господин президент, из-за этих таджиков русские рабочие руки остаются невостребованными за их действительную цену. Не въезжало бы в Россию такое количество дешевой рабочей силы, работодатели были бы вынуждены платить коренным россиянам достойную зарплату. Совершенно очевидный способ подъема жизненного уровня народа, пути которого безуспешно ищут наши правители. Менталитет мешает...

Сейчас мы, русские, в несоизмеримо более тяжелом положении, чем при Мамае или в 41-м. Тогда дух, самосознание и жертвенность русского народа были несравнимы с нынешним его состоянием. Тогда на защиту Родины нас поднимали великие вожди и духовные лидеры. Сейчас же — ни духа, ни жертвенности, ни лидеров. Более того, предательски принятыми законами об экстремизме и разжигании межнациональной розни мы лишены даже права на защиту и сопротивление . А ведь в случае поражения мы будем обречены буквально на рабское существование и геноцид. Как себя сейчас чувствуют русские в бывшем русском городе Грозном, точно так же будут чувствовать и в бывшем русском городе Москвабаде. Думаю, некий “неуют” всеми ощущается уже и сейчас. Но это еще цветочки...

Не мешало бы призадуматься продажным чиновникам и лишенным чувства национального самосознания бизнесменам и авторитетам, имеющим свои шкурные интересы от сотрудничества с оккупантами или просто не при­даю­щим этой проблеме никакого значения. (Какие “национальные проблемы”, когда есть “бабки” и власть?) С ними колонизаторы, пока еще не укрепили свое положение, вынуждены считаться. Но потом их, как главных конкурентов и уже отработанный материал, ликвидируют первыми. А пока “братья” всячески имитируют дружеские отношения, на что они непревзойденные мастера. Но цену этой “дружбе” мы знаем. Сколько красавцев — русских парней было ими “заказано”... Методично выбивается цвет нации — наш генофонд.

Это же касается и господ евреев, по старой привычке продолжающих в интригах против русских всячески поддерживать мусульман. Как, интересно, к этому относятся ваши соплеменники в Израиле, каждый день гибнущие от рук мусульманских террористов? Господа евреи, русские вам не соперники, потому что не являются уже хозяевами в своей стране. А вот если мы окончательно проиграем, то в Палестине для вас будет гораздо безопасней. Там хоть есть Моссад и Цагал...

Наше поражение уравняет всех. Для мужчин, не принявших ислам, — каторга, для женщин — гарем. Следующее за нами поколение будет уже вахха­битским... или конфуцианским.

Следует подчеркнуть, что нашествие извне угрожает существованию не только русского, но и всех других народов России. Поэтому, перед лицом надвигающейся опасности, мы должны сплотиться против общего врага, отбросив в сторону накопившиеся разногласия и претензии друг к другу. Серьезных причин, мешающих этому, не видится. С православными народами проблем никаких нет. Татары хоть и мусульмане, но мы имеем многовековой опыт совместного проживания и действительно во многом сходный мента­литет, так как они веками жили в русском культурном поле. Правда, в послед­нее время ваххабитские эмиссары разжигают в Татарстане антирусские настроения, особенно среди молодежи. Но татарский народ должен отдавать себе отчет, что национальную идентичность он может сохранить только в составе России. В случае ее гибели будут ассимилированы и татары. Северо­кавказские и малые народы Сибири и Севера тоже должны взвесить — будет ли им лучше под протекторатом Турции или Китая. Вряд ли можно найти народ терпимее русского...

Исключение составляют разве что нохчи, которые являются кровными врагами русских . Это — факт, в котором все существо наших с ними взаимо­отношений. До той поры, пока живы “законы гор”, любая попытка найти пути примирения с ними — чистейшей воды утопия, как и разговоры о каких-то особенных, мирных и цивилизованных, московских чеченах. События на Дубровке в который раз это подтвердили. Навязанное мнение о том, что Чечня нам нужна как какой-то стратегический рубеж, как нефтеносный район, что, если ей предоставить независимость, начнется цепная реакция сувере­нитетов и пр. — полный бред. Нужна Чечня только тем, кто на войне с ней делает деньги и политический вес, нефть ее мы видим так же, как и собст­венные уши, а что касается “парада суверенитетов”, то как раз стимули­рует она его, находясь в составе России и с ней воюя. Проблема Чечни и вместе с ней многие внутренние проблемы России, несомненно, решаются предоставлением нохчам независимости, но, естественно, в границах их исторического обитания — в горах за Тереком. Грозный — город, построенный русскими, на земле, где нохчи никогда не жили. И, соответственно, по получении Свободной Ичкерией независимости все ичкеры, обитающие на территории России, включая и чеченских олигархов, как враги русского народа — об этом они заявляют сами — должны быть депортированы на историческую Родину. Исключение должны составить только имеющие особые заслуги перед Россией и присягнувшие ей на верность. В любом ином случае второй Чернобыль нам обеспечен...

Вся тяжесть положения в том, что практически весь наш народ пребывает в состоянии какого-то помрачения, закрывая глаза на крайнюю степень своего национального унижения. Свидетельство тому — удивительно отстраненное отношение большинства людей к страшным событиям, происходящим на улицах наших городов и сел. Все средства массовой информации кричат о “русском фашизме”, а ведь ни взрывы домов, ни захват заложников не послужили причиной погромов! В “Норд-Осте” сидели друзья, близкие, жены, любимые... и не нашлось ни одного мужчины, взявшего в плен нескольких аксакалов и поставившего свои условия! И даже ни одному нохчу просто не набили морду(?!) А для президента недопущение этого на тот момент было второй государственной задачей после освобождения заложников! Эту удручающе-тоскливую картину довершают “еврочеловеки” русского происхож­дения, дефилировавшие по Манежной площади с предательскими лозунгами...

Каково было бы всем русским, случись такое где-нибудь в Грозном или Баку?.. Я против насилия (над невиновными людьми) и к погромам не при­зываю, но в подобных ситуациях здоровый инстинкт самосохранения должен действовать, опережая разум. В противном случае вероятность выживания любого организма резко понижается. Поэтому стихийный протест в виде погромов, каким бы он диким ни выглядел, был бы естественной и здоровой реакцией нации на внешнюю агрессию. Но, видимо, тяжкий недуг поразил наш национальный организм, если он потерял способность реагировать на боль и унижение. Во время Второй мировой войны все японцы, проживающие в Америке, были интернированы в концентрационные лагеря. Мы же, ведя войну с чеченами, позволяем им быть хозяевами в нашей стране!..

Или мы действительно достойны такой участи?..

Как можно терпеть, когда в твоем доме хозяйничают и тобою помыкают, насилуют твою сестру, избивают брата, оскорбляют мать и отца?.. Ведь эти слова не какая-то истерическая патетика. С нами ведь буквально так и поступают! “Рэзали и рэзать будут”... Если это и есть пресловутое “русское долготерпение”, то с христианской добродетелью ничего общего оно не имеет. Одно — мужественное и вольное противостояние искушениям, а другое — подневольное, трусливое терпение скота. Если некоторые “крутые парни” считают, что это к ним не относится, так как с ними пришельцы ведут себя уважительно и даже подобострастно, то пусть на этот счет не обольщаются. Уверен, у каждого из них есть близкие и родственники, которые уже испытали от непрошеных гостей позор и унижение или это им еще предстоит. Позволять унижать своих близких — это позорнее, чем терпеть унижения самому.

Невыносимо стыдно за свой народ, а это значит, и за себя. Позор нации ложится на каждого ее представителя, так же как позор семьи — на всех ее членов. Родина — это мать, а ее насилуют! В таком случае и монах должен взять ружье и убить врага.

На этом моменте необходимо остановиться. Да, монах только в исключи­тельных случаях может взять оружие в руки — хрестоматийные примеры известны всем, — но к судьбе своего народа равнодушным он оставаться не может. И Церковь во все тяжкие для России времена поднимала русский народ на защиту Родины и Веры. А что сейчас?.. Только заклинания опереточ­ных патриотов и экзальтированных попов о “русском народе-богоносце и Москве—Третьем Риме” и о том, что “после великих испытаний Господь дарует России православного царя, который сокрушит всех ее врагов...”. От нас же требуется только с верой молиться, смиренно и терпеливо дожидаясь грядущего ее возрождения...

Пятнадцать лет уже прождали...

Где основания для подобного оптимизма и самооценки?.. Из какого источника все это исходит?.. В какой канонической книге об этом говорится?.. Такие звания по наследству не передаются — им нужно соответствовать. И евреи когда-то были народом-богоносцем, а Константинополь — вторым Римом... Откуда взяться сейчас православному царю и кем он будет в неправославной стране?.. Устроим такой же фарс, как болгары?..

Все это к Православию никакого отношения не имеет. Избранный народ, земной царь-спаситель... Ничего не напоминает?.. Это же ведь... самый настоящий талмудизм с его Машиахом, замаскированный в псевдо­право­славную фразеологию!

 Помню начало 90-х. По России, как Смерть с косой, неслась приватиза­ция, прихватывая наши “фабрики, заводы, дворцы и пароходы...”. А право­славные в это время, продавая квартиры в Москве (с благословения “старцев”, конечно), скупали сарайчики в Дивеево, ожидая воскрешения Преподобного Серафима и “Пасхи среди зимы”. В итоге очнулись... Преподобный мощами не встал... А вокруг... ни фабрик, ни заводов, ни пароходов, ни даже... московских квартир. А “старцы” ведь обещали... И Нилус писал...

Почему мы так легковерны?.. Где наше трезвение?.. Почему с такой легкостью, без духовного рассуждения, принимаем все нам подаваемое в религиозно-мистической оболочке?.. И не напоминает ли весь этот хлынувший на нас поток всякого рода пророчеств, предсказаний и прочих “бабушкиных сказок” духовную диверсию против нас, имеющую цель исказить само представление о духовной жизни, парализовать нашу волю и нашу энергию направить в ложное русло?..

В самом деле, Господь Человеколюбец, желающий спасения обращен­ному ко греху человечеству, в разное время избирает определенный народ или просто группу людей для сохранения Своей Истины. Кто есть этот Богом избранный народ-богоносец, понятно из самой этимологии этого слова, — народ, носящий в себе Истинного Бога. Это и есть Церковь Христова, земная ее часть. Представителем этого народа нельзя стать по рождению, как это считают евреи, — им можно стать только по духу. Сейчас этим народом является Православная Церковь, какими бы — черными, белыми или желтыми — Ее члены ни были. Причем принадлежность к Ней определяется опять же по духу, а не по формальному членству и участию в Ее таинствах. Иуда тоже участвовал в Тайной Вечери и продал Христа. Дерзнет ли сейчас кто сказать, что он носит в себе Бога, дух Христов? (Ветхозаветные евреи не начинали богослужения до тех пор, пока Дух Святый, в виде облака, не осенял Скинию.)

Да, когда-то русский народ воистину был богоносным народом, но много ли общего мы, сегодняшние, с ним имеем? Четкое уразумение того, что сейчас мы — народ-рогоносец, а Москва — второй Вавилон, гораздо полезней. Если мы действительно хотим быть народом-богоносцем не только по самоназванию, но и по существу, мы должны осмыслить всю глубину нашего падения, чтобы напрячь все силы, восстать и соответствовать этому высокому определению.

Причем, естественно, без молитвы немыслим успех ни в каком добром деле, но и без активных действий никакое дело с места не сдвинется. “Господь спасает нас, но не без нас”, — говорили Святые Отцы. Он поместил нас в материальный мир, чтобы мы в этом мире себя проявили. В этом проявлении и заключается дело спасения человеческой души. В этом, земном, мире мы должны жить, а значит, активно действовать, как подобает христианину. Примеры же христианской жизни нам даны в Житиях Святых. Православный христианин — это воин Христов . Вся жизнь христианина — война. Мирянина — с плотскими врагами, а монаха — с бесплотными. Истинность этой жизненной позиции подтверждается тем, что половина из подавляющего числа православных Святых — монахи, а другая половина — воины.

В чем же причина имеющего сейчас место гибельного безволия и анемичности русского национального характера, только преодолев которые мы сможем выжить как народ?

Как бы странно это ни звучало из уст монаха, причина видится в том глубоком духовном кризисе, который переживает наша Церковь, несмотря на видимое ее процветание. Здесь следует отметить, что имеется в виду не мистическое Тело Христово — общность в духе людей, стремящихся исполнить Евангелие, а организационная структура, именуемая Русской Православной Церковью, в свою очередь, не состоя в которой, невозможно быть причастным Церкви мистической. (Так как в Русской Православной Церкви мы через крещение становимся православными христианами и получаем спасительные Таинства.)

Русский народ, как и другие православные народы — греки, сербы, румыны… — действительно, в какой-то своей части народ-богоносец. В той своей части, которая в истинном духе исповедует Православие.

Если же формулировать точнее, то общность людей нельзя назвать народом, когда она объединена только по признаку крови и языка и связана определенными экономическими отношениями. Такое сообщество будет просто племенем, народностью. Народом же становятся люди тогда, когда их соединяет общая вера или идея. Вера может быть истинной или ложной, идея — высокой или эфемерной, но только на их основе формируется народ. Эта вера или идея сплачивает богатых и бедных, простых тружеников и власть предержащих, заставляет самые разнородные слои общества чувствовать себя единым организмом.

Для русских такой сплачивающей основой явилось Православие. Со времен Крещения Руси Православная Церковь указывала русским людям ориентиры в жизни, воспитывала их характер, определяла православный взгляд на происходящие в мире события, в соответствии с которым человек вырабатывал свое мировоззрение. На все важные вопросы русский искал и находил ответы у своего духовника. То есть именно Церковь формировала из него, по существу своему, русского человека. Русского — по духу... По православному духу...

По сути, неправославный человек русским перестает быть, если он даже родился от русских родителей. И, наоборот, русским можно стать, будучи православным. Сколько в нашей истории было настоящих русских — немцев, татар, мордвы, даже евреев... Во многих из нас какой только крови нет... А разве мент, цена которому сто рублей, — русский? Какая бы у него рязанская морда ни была... Или чиновник, продающий Россию за сто тысяч... Или чудовище на сцене, имеющее вполне русскую фамилию... Русский — это звание, которое нужно еще получить... Даже морфологически “русский” — прилагательное, а не существительное, которыми обозначаются все остальные народы. Не бывает арабских, французских или японских... (Поэтому неприятие мною пришельцев лежит не в расовой, а в религиозной плоскости.)

Сейчас же мы, называющие себя русскими, по существу, единым народом уже не являемся. Подразделяемся мы теперь на собственно русских, то есть исповедующих Православие или хотя бы придерживающихся его традиций, и прочих “еврочеловеков”.И это разделение началось не в послереволюционный период, как многие себе это представляют, а гораздо раньше. Хотя, конечно, основное отпадение произошло в это время.

У Православной Церкви и русского народа и враг общий — это враг всего рода человеческого, который и есть, по сути, вдохновитель борьбы против них. Враг Церкви не ставит своей целью Ее полное уничтожение, зная, что это неосуществимо, так как “врата Адовы не одолеют Ее”, и, даже в малом числе, пребудет Она до конца времен. Целью своей он ставит — увести от Нее как можно больше Ее чад, используя самые хитроумные методы, что он на протяжении всей истории и делал, увлекая целые народы в различные ереси, прельщая их всевозможными теориями. Русский же народ всегда отличался истовостью в вере, тщательным соблюдением канонов и, самое главное, преемственностью Предания, что позволяло ему сохранять чистоту Православия, несмотря на многовековую борьбу против Него. Даже Синодаль­ный период Церкви, когда она была превращена, по существу, в департамент религии и управлялась открытыми масонами, не смог выхолостить истинно христианский дух русского православного народа. Поэтому одной из главных задач врага было прервать эту преемственность — уничтожить как можно больше живых носителей Православной традиции, устроить духовную пустыню, чтобы потом “на чистом листе бумаги написать новые иероглифы”. Именно в этом заключалась главная цель революции и последовавшего за ней истребления миллионов русских людей.

За годы коммунистического ига была прервана преемственность Право­слав­ной духовной традиции, так как было уничтожено большинство ее носи­телей, а немногие оставшиеся в живых были высланы в Сибирь, Казахстан или глухую провинцию. Был уничтожен сам уклад русской жизни. Преследо­ванию не подвергалось только священство, которое придерживалось ложной доктрины Патриарха Сергия о том, что Церковь нужно сохранить, спасти во времена гонений путем компромисса с безбожными властями. Доктрины ложной, потому что Православная Церковь не есть общественная организация, а — мистический организм, и в рассуждении о Ней нельзя применять человеческие понятия и категории, о Ней следует рассуждать духовно. Не человек спасает Церковь, а как раз наоборот. Можно сохранить структуру, но если она не останется православной по духу, то превратится в обычную бюрократическую организацию. А будет ли это Церковь Христова? Вся история Православной Церкви говорит о том, что исповедничество христиан во времена гонений возвышало Ее и укрепляло, а периоды Ее подчинения светским властям приводили к духовному упадку.

Доктрина эта действовала разлагающе на православную духовность. Дух конформизма, как это ни прискорбно сознавать, проник во все сферы церковной жизни. Когда же гонения закончились и во времена “перестройки” люди снова потянулись в Церковь утолить свой духовный голод, этот дух, в ней царящий, ими был принят как присущий православной духовности. Ну а неофиты-священники, в авральном порядке, без соблюдения канонических требований, массово рукоположенные в этот же период, исказили само представление о ней. И нельзя им это поставить в вину, так как большинство из них действовало из искреннего желания послужить Богу.

Невозможно, окончив филфак, покреститься и стать богословом, потому что Богословие — это не наука, а мистический опыт. Равно как и нельзя бывшему комсомольскому деятелю, пусть и рукоположенному во священники, начитавшись “Добротолюбия”, начать старчествовать. Известно, что чтение аскетических творений, без опытного прохождения в них написанного, пользы не приносит. Духовная традиция передается от старца — ученику самим примером его жизни, самим его образом. (Помню, рассматривая фотографию недавно умершего старца Иакова, один молодой монах сказал, что в этом портрете заключена вся “Филокалия” — “Добротолюбие”.)

Поэтому и не удивительно, что так далеки от истинных чисто умозри­тельные представления о Православной духовности многих современных русских священников и монахов, не имевших ни аскетического опыта, ни настоящих духовных наставников. Оторванные от православных корней, без опытного духовного руководства, имея о духовной жизни только теоретическое понятие, они, каждый по-своему, стали трактовать представление о ней.

За Православную духовность стали выдавать некое экзальтированное, восторженно-пафосное и, в то же время, какое-то анемичное, робкое, инфан­тильное состояние. Такое болезненное состояние искажает представле­ние о христианских добродетелях. Рассуждение — высшая добродетель, без которой никакая другая истинной не будет являться (безрассудная любовь или пост, например), — выдается за осуждение. Трезвение — внимание ко всем приходящим помыслам, с целью не допустить возможности быть обманутым, прельщен­ным, — напрочь забывается. Смирение из мужест­вен­ного “за все Бога благо­дарения” становится какой-то рабской покорностью. Послушание превра­щается в подчинение всем подряд и почему-то оказывается выше поста и молитвы... И что самое примечательное — из числа добродетелей как бы выпадает мужество! Исходя из таких своих взглядов на Православную духовность современные духовники-неофиты и формируют внутренний мир своих чад.

В результате духовная жизнь современного русского православного человека приобрела нездоровую и во многом даже неправославную окраску. Из нее был выхолощен отличительный дух Христианства — дух свободы, свободы выбора и волеизъявления. В моменты, когда нужно проявить сме­лость и решительность, начинаются поиски благословений, старцев, зна­мений... Обнаружилась какая-то неуемная жажда чудес, видений, исцелений, мироточений... “Чудеса” эти и “мироточения” с удивительным безрассуд­ством и легковерием принимаются, хотя все это может исходить и от демонов. Благословению духовника придается излишне мистическое, близкое к магическому, значение. Старчество возведено в некий культ — любое слово “старца”, которых вдруг откуда-то развелось немерено, принимается как глас Божий и даже в самых их нелепых поступках и высказываниях ищется “духовный” смысл. Все деревенские дурачки нынче — Христа ради юродивые, а ведь истинный юродивый только представляется дурачком. Апокалипси­ческие настроения, нагнетаемые бесчисленными лжепророками и кликушами, царят в душах... (Напоминает атмосферу, царившую на Руси в Смутное время? Правда, сейчас оно еще смутнее.)

Вся духовная энергия многих православных растрачивается на всевоз­мож­ные кампании (по канонизации, против ИНН... и пр.), которые, при их трезвом рассуждении, напоминают действия машиниста паровоза, выпускаю­щего пар, и заставляют задуматься о том, кто их инспирирует.

Одним из методов той системы обмана, которая называется демократией, является перевод борьбы ее неприятелей из сопротивления действием в протестную форму. Таким образом снимается социальное напряжение, дается отдушина для выхода отрицательных эмоций, накопившихся в обществе. Против протестантов принимают какие-то меры, чтобы придать определенную остроту ощущений и видимость борьбы, создать иллюзию полноты жизни. Но по-настоящему никто их не принимает всерьез, так как они побеснуются и снова разойдутся по своим стойлам. Яркий пример этому — так называемое движение “антиглобалистов”. Вот и у нас сейчас — митингуй сколько хочешь, ругай кого угодно, но только не предпринимай решительных действий по захвату власти и пересмотру прав собственности. В этом случае сразу начнут палить из танков в центре Москвы.

Здесь не имеется в виду, что вообще не следует выражать свое отрица­тельное отношение к каким-то неприемлемым вещам и явлениям. Право­славный человек должен всегда и везде обозначать свою жизненную позицию. Но протест должен приводить к какому-то позитивному результату. Собственно, ради этого результата он и выражается. Например, привлечь внимание общества к какой-то им не замечаемой, но серьезной и требующей скорей­шего решения проблеме. А если проблема всем ясна, зачем метать бисер? Не лучше ли, не привлекая внимание, спокойно делать свое дело? Когда же вся энергия без остатка уходит на сам протест, а на реальное противоборство не остается ни сил, ни средств, то противнику такой протест ничем не вредит, а, наоборот, даже на руку.

Напомню, что Св. Евангелие учит все оценивать по плодам, и оставлю каждому русскому человеку подсчитать количество и качество плодов этих шумных и крикливых кампаний, ведущихся “православно-патриотическим” движением.

Но как только речь заходит о конкретных решительных действиях, сразу слышишь привычное: “Матерь Божия покроет. Наше, православных, дело — молиться, а Господь все управит ...”.

Это просто профанация молитвы и полнейшее непонимание ее существа. Через молитву нам подается помощь Божия в делах, нами самими совер­шаемых , а не призываются магические силы, которые действуют и совершают дела без нашего участия. Даже самый праведный аскет не вымолит спасения человека, если тот сам не будет прилагать усилий ко спасению. И своей молитвой не поможет никому и ни в каком деле, если действовать не будет сам в этом деле заинтересованный. Так мы и работать перестанем. Зачем пахать и сеять, когда помолился — и получил вся благая?

Да, Господь совершал по молитве верующих в него великие дела и чудеса, но это было лишь в тех случаях, когда человеческие средства были исчерпаны и оставалось только уповать на милость Божию. Но когда со стороны просящего не прилагается никаких усилий к осуществлению им просимого, то такое прошение может оказаться не молитвой, а... искушением Бога.

Безрассудное упование на Бога не есть свидетельство веры, а как раз наоборот — свидетельство духовного обольщения. Бог ждет от нас дел веры . Нам же зачастую удобнее прятать собственное малодушие и леность за ложно истолкованными смирением, любовью и другими христианскими доброде­телями, чем открыто вступать в борьбу со злом.

Это малодушное состояние и привело нас к национальному позору.

Слава Богу, что Он, нам в назидание, на Святой горе Афон оставил осколок православной Византии. Дух мира сего проникает и сюда, но преемственность Православной традиции здесь не прерывалась и живы еще ее носители. Что же мы видим в сравнении?

Здесь трезво глядят на вещи и любому необычному явлению стараются не придавать значения или найти естественное объяснение. Вопреки расхо­жему среди русских мнению считают, что чудеса веру не укрепляют, а скорее наоборот. Здесь не идут к старцу услышать волю Божию. Более того, дерзнув­ший возомнить себя пророком и провидцем, по афонским понятиям, достоин сожаления и молитвы, как человек, впавший в духовную прелесть. Здесь к старцу идут за рассуждением, не принимая его слова за истину в последней инстанции, а как совет духовно опытного человека. Свобода же выбора остается за вопрошающим. (Иное — послушник, после тщательного испытания старца предавший себя в полное ему послушание, с уверенностью, что тот приведет его в Царствие Божие.) Духовная свобода — здесь одна из главных ценностей и свято оберегается. Здесь нет непререкаемых духовных автори­тетов, кроме Святых отцов, и табуированных тем, и за тобой всегда остав­ляется право иметь собственное мнение.

Православный христианин, по афонским представлениям, — это свободный, решительный, трезвомыслящий, мужественный и смиренный ратник Христов. Причем смиренный — означает не безвольный, а великодушно и без ропота принимающий все ему в жизни случающееся. Здесь привычно в ответ на вопрос, как дела, услышать: “полемос” (война). Мороз пробирает, видя, как загораются глаза, выпрямляются спины и расправляются плечи у древних старцев, когда речь заходит о врагах Веры и Отечества. “Врага — убей”, — просто ответил дивный ангелоподобный старец Иоаким вопрошавшим его русским паломникам. (Естественно, не личного, а врага Веры, народа...)

И как бледно выглядят на их фоне большинство русских монахов и священников, старающихся в беседах уходить от острых тем и вопросов, требующих выражения собственной точки зрения. Это, по их представлению, называется “не осуждать”. Когда речь заходит об отпоре врагу, всегда вспоминается о левой щеке, которую нужно подставить, забывая, что и Господь брал бич в руки, а когда Его ударили по щеке, Он не подставил вторую, а спросил ударившего, почему он это сделал. Да, это великое мужество — не уклониться, держать удар, и тот, у кого это в жизни случалось, знает, как обескураживающе действует это на врага (твоего личного). Этим можно его победить, пусть даже сам ты погибнешь. А многие ли на это способны?.. Но когда ты кого-то защищаешь, то погибнуть, подставив щеку, не имеешь права.

Вообще, среди русских монахов распространено мнение, что интересо­ваться тем, что происходит в мире, дело не духовное, что, мол, надо больше внимания уделять посту и молитве, монашескому деланию... (Хотя многие афонские старцы придерживаются противоположной точки зрения, считая, что мир сейчас, как никогда, духовно жаждет и ждет ответа от Церкви.) Согласен, что высший монашеский подвиг, — удалившись из мира, за него молиться. Но когда ты каждодневно в нем пребываешь, занятый множеством совершенно недуховных проблем, говорить так не есть ли фарисейство? (Так же как и о посте, имея вес за 100 кг.)

Странно наблюдать подобную самоустраненность от проблем своего народа в такое судьбоносное для него время. И эти настроения преоб­ладают...

Поэтому так радостно было здесь увидеть о. Максима, смиренного молодого русского батюшку, благословившего свое духовное чадо помолиться и с “поэтом”, написавшим богохульную “поэму”, оскорбляющую Матерь Божию, поступить, как Господь на сердце положит. Господь положил — дать негодяю по лицу... Кстати, на суде (не над богохульником, а над рабом Божиим) на “саркастический” вопрос адвоката: ну, а что если бы Господь положил на сердце — убить, — матушка о. Максима, не мудрствуя, ответила, что, естественно, нужно было бы так и сделать.

Не пример ли это для подражания?

Одним из духовных дарований является различение духов. Но чтобы быть на это способным, нужно знать, какие качества каковому присущи. И вот при этом сравнении не возникает ли вопрос: а православного ли мы духа сейчас, а значит, может быть, уже и не русские?.. Не говорю об упомя­нутых мною “еврочеловеках”, а о нас, считающих себя православными. Не в этом ли лежит корень всех наших национальных проблем?..

Представляю возмущение многих — на что поднял руку!.. Что ж, ваше право, как и право евреев, до сих пор считать себя богоизбранным народом...

Предвидя обвинения в посягательстве на устои и основы, сразу скажу, что я не “зилот”(ревнитель), в теперешнем понимании этого определения. Покинуть родную Церковь, чтобы, создав секту “истинных ревнителей”, хулить Ее и доказывать, что именно эта горстка “избранных” является единственно оставшейся хранительницей Истины, преемственности и благодати, считаю в высшей степени умопомрачением. Но полагая, что каждый православный христианин должен быть зилотом по духу, не могу закрывать глаза на губи­тельные процессы, в нашей Церкви происходящие.

Существует мнение, что сейчас русский народ, как никогда, нуждается в каком-то институте, стержне, вокруг которого бы он объединился, а поскольку единственным таким институтом, на данный момент, является Русская Православная Церковь, то, критикуя Ее, можно отнять у людей последнюю надежду. Мол, если уже и в Церкви нестроения и духовный кризис — тогда полная безысходность. На это отвечу, что, как выше и отмечалось, таким духовным стержнем для русского народа Русская Православная Церковь была во все времена, но, будучи человеческим сообществом, она подвержена всем присущим людям изменениям. (В отличие от мистической Церкви Христовой, которая всегда пребывает в Истине и неизменна, как неизменен Бог.) К этому нужно быть готовым и относиться как к естественному ходу вещей. В свое время Римская Церковь была первенствующей среди поместных Церквей, а теперь превратилась в еретическое сборище.

Здоровая критика церковной организации, иерархии, клира — это никакая ни хула на Церковь и на Святого Духа, как некоторые преподносят, а бдительность и Ее охрана. Наоборот, отсутствие критического к себе отношения всегда и всех приводило в плачевное состояние. Мы же, порицая “папизм” с его догматом о безгрешности папы, у себя самих развели “попизм”, при котором действия любого попа не допускают никакой критики. Истина не боится ни критики, ни даже клеветы. Критики и обличения боятся только ложь и грех.

Ничего нет гибельнее, чем решать жизненно важные проблемы “методом страуса”, закрывая на них глаза. Все равно придет время их решать, но, может, будет уже и поздно. И если нашу родную Русскую Православную Церковь — этот сплачивающий народ духовный стержень — не оберегать от коррозии, то не строим ли мы здание на песке?..

Все вышеизложенное может показаться излишне резким и категоричным по форме, но это полезней для исправления. Пишу это, не превозносясь, не выставляя себя неким “афонитом”, тем же “младостарцем”, о которых упоминал, поучающим и обличающим всех и вся, а сознавая, что все это относится и ко мне, даже в большей степени, как монаху. Это сознание своего личного падения только усиливает желание исправить то плачевное положение, в котором мы оказались.

Мы стоим у последней черты, а на обозримом горизонте не видно ни лидеров, ни реальных сил, способных переломить ситуацию...

Президент, на которого возлагались такие большие надежды, за три года своего правления не показал нам примеров ни государственной мудрости, ни политической воли. Все эти разговоры о том, что во вражеском окружении он выстраивает сложнейшие чекистские многоходовки, с множеством отвлекающих маневров и скрытых действий, и в решающий момент нанесет врагу сокрушительный удар, — на деле оказались сущей чепухой. Может, это и имеет место, но России и русскому народу ничего не дает. Подходит к концу срок его правления, но достижений не видно. Вся наша политика, как внутренняя, так и внешняя, протекает в русле глобализационных процессов. (Наша тема как раз и является одной из главных составляющих плана глобализации.) Что это — заблуждение или сознательная служба врагу?.. Пока еще надеемся на первое.

Госаппарат, коррумпированный в высшей степени и насквозь инфильтро­ванный вражескими агентами влияния, не стоит на страже интересов государства и народа, а зачастую открыто пособничает неприятелю.

“Народные” депутаты, кроме Владимира Вольфовича в его ориги­нальной интерпретации, эту жизненно важную для сохранения нации тему не затрагивают. (Но “потомственного юриста” и содержат как раз для того, чтобы профанировать все важные для страны и народа проблемы.) Зато какие баталии разгорелись в “Думе” при обсуждении прав “сексуальных мень­шинств”! Проблемы пидарасов (именно так их всегда называли русские люди), видимо, волнуют депутатов больше, чем проблемы русского народа. А своей законотворческой деятельностью они только отягчают его положение, лишая его последней возможности к сопротивлению.

Официальные церковные круги занимают откровенно соглашательскую позицию. Сложившийся статус-кво им менять не хочется. Ведь подобного “процветания”, с мирской точки зрения, Церковь не видела со времен Византии. Как никогда, высок Ее авторитет у светских властей. Ни одно официальное мероприятие не обходится без “свадебного архиерея”, представителей власти постоянно можно видеть на праздничных службах, очень популярными стали совместные паломничества представителей церковных и мирских властей к святыням мирового Православия, большую помощь оказывают светские власти в восстановлении и строительстве храмов и монастырей и пр. и пр. ... Продолжать можно бесконечно. Но на деле не так все благополучно, как видится с первого взгляда. За годы синодального и последующего за ним советского периода официальная Церковь превратилась в полугосударст­венную структуру, обеспечивающую легитимность государства и его мораль­ную поддержку, и, в удобном для себя ключе понимая, что “всякая власть от Бога”, неизменно следует ее курсом. Хотя сейчас, как никогда в обозримой истории, Русская Православная Церковь может вести самостоятельную политику и влиять на принятие решений политическими и государственными лидерами.

Современные духовники, преследуя различные свои интересы и не желая идти на конфронтацию, вместо того чтобы обличать власть предер­жащих и призывать их к покаянию и жертвенному служению народу, поют им дифирамбы. Обеспечивают “духовный комфорт”, создавая иллюзию благополучия и духовного возрождения в стране. В этот судьбоносный для России час не слышно призывов к защите Родины и ее святынь, а только умильные восторги по поводу восстановления храмов и золочения куполов. Слава Богу, что это происходит. Но важно правильно расставлять приоритеты. Строим рукотворные храмы, не думая о том, что если мы не сохранимся как народ, то с их золотых куполов будут призывать к намазу муэдзины. А ведь наша история и история Афонского монашества свидетельствуют о том, что в самые тяжелые для Отчизны моменты именно из церковной среды раздавался призыв к защите Родины и Православия. Но, увы, нет у нас сейчас духовных вождей, равных Преподобному Сергию и Святителю Гермогену.

Некогда непобедимая армия наша, ныне числом не более десятка боеспособных дивизий, вместо того чтобы защищать открытые для всех границы страны, ведет странную войну не на уничтожение врага, а на самоуничтожение.

Православно-патриотическое движение выродилось в откровенную тусовку. Типичный облик православного “патриота”: или практически маргинал, человек без средств к существованию, не говоря уже о средствах осуществ­ления цели, к тому же оболваненный современными попами-толстов­цами и потому не имеющий даже воли к действию; или — несостоявшийся в жизни человек, ищущий в патриотизме, как в незанятой нише, последнюю возмож­ность для удовлетворения своих амбиций. Настораживает значи­тельное присутствие среди православных патриотов лиц еврейской нацио­нальности.

У православно-патриотического движения в настоящее время наблю­дается полная импотенция воли, духа и мысли. Да иного просто и не могло случиться с движением, родившимся в недрах Старой площади (причем еще во времена ее прежних хозяев) и в руководстве которым видную роль играют бывшие комсомольские активисты. Потому и по старой привычке все свое время проводят они в собраниях и заседаниях, которые и по форме своей очень напоминают комсомольские. Из конкретных же действий в свой актив могут отнести только Крестные ходы и молитвенные стояния. Но сколько можно стоять? Нужно же и действовать.

Самой решительной акцией наших горе-патриотов по защите Родины был Крестный ход вокруг ее границ... на самолете! Ну, полный маразм... Слов нет, хорошо пройти единоверцам и единомышленникам с иконами и хоругвями Крестным ходом, соборно молясь за какое-то общее дело. Это так сплачивает, придает уверенность в собственных силах, дает молитвенную помощь и решительный настрой для исполнения этого дела. Но только лишь совершением Крестного хода дело не осуществишь. Необходимо и самим действовать.

Иль перевелись в русском народе люди самоотверженные, способ­ные на поступок и жертву?

“Не надейтеся на князи и сыны человеческие...” Спасение народа — дело рук Божиих и самого народа.

Свидетельство того, что здоровые клетки сохранились в нашем нацио­нальном организме — как это ни парадоксально звучит, — движение скинхэдов, которое является естественной реакцией народа на национальное унижение. Жаль, конечно, что по выражению оно не русское и не православное и их естест­венный, на уровне инстинкта, протест против засилья непрошеных гостей принимает уродливые формы. Не вина этих мальчишек, что за последние десятилетия русская национальная идея была в загоне, а русская культура профанировалась, что литература и искусство не дали нам ни одного по-настоящему привлекательного русского образа. За неимением достойного примера для подражания и ведут себя они, копируя бесноватых, которых каждый день видят с телеэкрана. А ведь, по сути, они — единственные, кроме наших парней в Чечне, кто дает отпор врагу. И не надо драматизировать ситуацию. В Чечне нашим парням отрезают головы, в наших городах взрывают дома, берут заложников, а тут убили в драке одного азербайджанца, причем можно предположить, что не без причины, и — вопли на весь мир о русском фашизме. Протест молодых русских людей — обоснованный и справедливый. Только необходимо придать ему законные формы и православное содержание и ввести в русло освободительной борьбы русского народа.

А сколько в наших храмах молодых, одухотворенных, красивых лиц!.. Сколько прекрасных русских парней приезжают на Афон... Нет, жив еще русский народ...

Война эта, которую можно назвать ассимиляционной по форме, имеет, по сути своей, религиозное содержание. Поэтому именно Церковь, как и во все времена, должна сплотить народ и призвать его к борьбе. И если вина за то духовное раcслабление, в котором пребывает русский народ, лежит на нас, монахах, церковном клире, то и начинать исправление нужно с себя, показав примеры истинно православного духа, которым должен обладать каждый русский человек... Отцы святые, братие, неужели мы забыли о том, что нам, монахам, легче всех? Терять нам нечего, не отягчены мы ни имениями, ни семьями... А посему всегда должны быть впереди. И на поле боя тоже... Своим примером мы должны пробудить от смертельного сна наш народ.

Русские, мы снова должны стать русскими! А потому — православными по духу. Человек не православный — не русский человек. Это должно быть критерием в разделении на своих и чужих.

Мы должны вспомнить о былом величии России и русского народа и возродить его, не останавливаясь ни перед какими жертвами! Без них не обойтись. В Богом созданном мире существует закон жертвы. Он — прост и суров. Чем большим жертвуешь, тем большим тебе воздается. Неужели мы, для своего же спасения, не пожертвуем временными и кажущимися спокойст­вием и благополучием?

Победа не будет легкой. Она потребует напряжения всех сил. Наша национальная психология не успевает меняться, следуя реалиям жизни. Утратив национальное самосознание, в последние времена русские не отличались сплоченностью и часто, с позиции “старшего брата”, в конфликт­ных ситуациях с инородцами выступали против своих. Но сейчас мы — уже не тот великий, многочисленный и богатый народ, который может себе позволить не проявлять протекционизм и солидарность в отношении своих соплеменников. Сейчас мы находимся практически на положении нацмень­шинства и поэтому должны перенимать их опыт существования в инородной среде.

Прежде всего каждый русский человек должен уяснить, что наш народ стоит перед лицом смертельной опасности, что выстоять перед ней мы можем только соборно, всенародно. Нация — это единый организм, и боль каждого его члена должна отдаваться во всех. И если погибнет организм, никакой его член, каким бы он “крутым” себя ни считал, автономно существовать не сможет.

Мы должны ощутить себя братьями и соратниками в борьбе. Никаких разделений! Дело спасения нации должно объединить коммуниста и демо­крата, банкира и рабочего, солдата и генерала, вора и прокурора... Каждый русский, всегда, везде и в любых ситуациях, должен оказывать поддержку соплеменнику. В любом конфликте с инородцами, без выяснения обстоя­тельств, всегда необходимо становиться на сторону своих. Русский человек должен быть уверенным, что найдет поддержку и защиту у любого прохожего. Пока еще нас больше. Нам нечего бояться — мы на своей земле. В любых спорных вопросах предпочтение следует отдавать “нашим”. Не допускать в свое окружение иноплеменников, какими бы выгодными ни представлялись отношения с ними. Сильные должны помогать слабым. Находящиеся наверху — тащить за собой своих, всячески препятствуя проникновению туда чужаков. Затруднять существование пришельцам — всеми способами. Они должны чувствовать себя на чужой земле. В этой связи, пусть многим это покажется спорным, большую практическую помощь в выработке правильной линии поведения может оказать книга “Катехизис еврея в СССР”. Конечно, при ее критическом прочтении. Чужой опыт надо изучать...

Всякий, не поступающий таким образом — предатель, достойный изоля­ции и презрения соотечественников. Особенно это относится к пособникам оккупантов, находящимся у власти. Бойкотировать их нужно всеми имею­щимися способами.

Для того чтобы русский человек мог себя идентифицировать, чувствовать себя именно русским и дорожить этим, не испытывая комплексов, как сейчас, по этому поводу, мы должны возродить нашу славную в прошлом культуру, чтобы создать ряд привлекательных национальных образов, подчеркивающих лучшие черты русского характера, — примеров для подражания нашим людям. На мой взгляд, здесь главное внимание надо уделить кино, так как в настоящее время только оно может составить конкуренцию телевидению, контролировать которое в ближайшей перспективе русским национальным силам нереально. Зато в кино при гораздо меньших издержках, чем содержание телеканала, и с гораздо большей силой воздействия на личность и формирование характера, чем в других видах искусства, можно такого рода образы создавать.

Одновременно нужно всеми способами вести борьбу с факторами, деформирующими русский национальный характер. Дискредитировать навязываемые нам для подражания образы и стиль жизни, развенчивать всех этих “нарисованных” суперменов, используя все пародийные формы и жанры. Это нетрудно. Беременные Шварценеггеры и Брюсы Уиллисы в дамских панталончиках поводов к этому дают предостаточно. Русский человек должен испытывать презрительное к ним отношение, а не подражать им.

“Сексуальные меньшинства”, как и прежде, необходимо поставить вне закона. Недопустимо, чтобы эти ублюдки в открытую пропагандировали мерзостнейший грех, развращая русских людей. Для русского человека романтический “гей” снова должен стать грязным пидарасом. Вопрос людям “с понятиями”: может, “понятия” уже изменились, если с пидарасами нынче здороваются за руку и едят за одним столом?

Но наше национальное сопротивление теряет всякий смысл, если В РОССИИ МАТЕРИ БУДУТ УБИВАТЬ В СВОИХ ЧРЕВАХ ДЕТЕЙ, А МУЖЧИНЫ БУДУТ ПОЗВОЛЯТЬ ЭТО ДЕЛАТЬ.

Такие люди именоваться ни русскими, ни христианами не могут. Это племя людоедов — даже страшнее, так как людоеды едят чужих детей, — для истребления которых Господь и напустил саранчу с Востока. Ведь те, несмотря на то, что не знают Христа и потому лишены Жизни Вечной, на земную жизнь имеют право, потому что детей своих не убивают. А мы, считающие себя цивилизованным, гуманным, христианским (каких бы кто взглядов ни придерживался) народом, при всем известных тенденциях к вымиранию нации из своего нищенского бюджета финансируем ПРОГРАММУ ПО УБИЙСТВУ СОБСТВЕННЫХ ДЕТЕЙ. И после этого еще задаем себе вопросы, за что нам такие беды и напасти. Господь во все времена истреблял с лица земли такие народы, и, если мы не обратимся, эта участь должна постигнуть и нас.

Нужно принять закон, приравнивающий аборт к убийству с отягчающими обстоятельствами. Детоубийцы не заслуживают никакого снисхождения и требуют соответствующего отношения к себе. К ним следует относиться как к прокаженным. Необходимо также провести расследование деятельности организаций “по планированию семьи” и им подобным и устроить над их активистами суд за геноцид русского народа.

Русские женщины, опомнитесь, покайтесь. Вы, считающие себя любящими матерями, не придавая этому особого значения, позволяете ЖИВЬЕМ НА ЧАСТИ РВАТЬ СОБСТВЕННЫХ ДЕТЕЙ. Из животных только свиньи способны на это.

Особое внимание следует обратить на следующее. Нужно исключить всякую возможность внебрачных связей инородцев с нашими женщинами. Нельзя допускать, чтобы они заражали наш генофонд. Только в этом случае мы можем победить в генетической войне. Женщина, по естеству своему, — существо слабое и податливое. И в том, что русские женщины, наши сестры и матери, ублажают похотливых сынов Востока, прежде всего вина нас, русских мужчин. Позор... В Турции такое родное многим имя Наташа стало синонимом слову... “проститутка”!.. Для каждого русского видеть соплемен­ницу в обществе инородца должно быть личным оскорблением, со всеми вытекающими последствиями, — именно это чувство в подобной ситуации испытывает каждый кавказец или азиат. Но вина за этот позор не снимается и с русских женщин. Никакие ссылки на неустроенность и тяжелое мате­риальное положение не могут оправдать то скотство, до которого дошли многие наши соотечественницы, сожительствуя или просто продаваясь “настоящим мужчинам”. Опомнитесь, сестры, покайтесь, станьте женами и матерями, рожайте детей русским парням — Господь простит...

 

Положение легче было бы исправить, если бы во власти страны нашлись не утратившие национального самосознания русские люди, имеющие полити­ческую волю. Люди с русским православным сознанием во власти присутст­вуют, но в настоящий момент они дезориентированы, так как нет сейчас духовного лидера, способного их подвигнуть на волевой поступок. Владыки святые, игумены Земли Русской, почему не слышно вашего гласа в этот судьбоносный для Родины час?!

И, конечно, решающую роль в разрешении кризисной ситуации могла бы сыграть православная позиция президента. Россия — традиционно самодержавная страна. Всегда, при всех формах правления, если только ее правитель хоть в какой-то мере наделен волевыми качествами, политический курс будет в основном зависеть от его единоличных решений. А ведь за это время несколько раз настроения в обществе и внутриполитическая ситуация в стране складывались так, что если бы президент отважился на радикальные меры, то имел все шансы стать настоящим харизматическим лидером и спасителем нации. В 2000 году за него молился весь Афон...

Владимир Владимирович, шанс этот у тебя пока есть. За тебя еще молятся. Но времени его использовать уже почти не осталось. Неужели Царст­вие Божие и любовь народа променяешь на “брифинги” и “саммиты”: первородство — на чечевичную похлебку?..

Какие меры нужно предпринять русскому правительству, чтобы воспре­пятст­вовать ползучей интервенции?

Необходимо крайнее ужесточение условий получения российского гражданства. Временно лишить гражданства всех не проживавших на территории России до 1991 года, с последующей выдачей его по новым правилам. Всех проживающих в России незаконно — выслать. Все расходы по депортации — за счет нелегальных иммигрантов, вплоть до отработки на прину­дительных работах. Применять жесткие меры за коррупцию к чиновникам, ведущим эти дела. Ограничить право занятия государственных должностей и работы в госучреждениях представителям нетитульных народов России. Особые ограничения — на работу в правоохранительных органах, суде и прокуратуре, в органах госбезопасности. Ввести ограничения иностран­­цам на право приобретения собственности и ведения бизнеса. Законодательно обеспечить обязательное присутствие русских в числе учредителей вновь создаваемых компаний. Ваххабизм, как антигосударст­венное движение, преследовать по закону... Введя эти меры, мы не совер­шим нечто из ряда вон выходящее. Так поступают правительства всех независимых стран.

Программа действий ясна и сформулирована кратко и четко: ЧЕМОДАН — ВОКЗАЛ — БАКУ . Причем на ее шовинизм, расизм и прочий фашизм “братьям” нашим “неча пенять”. Они ее сами для нас сформулировали (в буквальном смысле слова) и в отношении русских у себя выполняют. Я только поменял РОССИЯ на БАКУ . Причем под собирательным образом Баку имеются в виду все столицы от Пекина до Урус-Мартана.

На реализацию этой программы мы имеем не больше 2—3 лет. Если же в срок ее не выполним, придется заниматься программой освоения Земли Франца-Иосифа.

Сетования на то, что при нашем бюджете невозможны подобные крупно­масштабные операции по депортации незаконных иммигрантов, не имеют под собой основания. Достаточно просчитать затраты на эти операции и сравнить с теми финансовыми потоками, которые находятся под контролем инородцев. Сталин подобные операции, без технических средств, которые мы сейчас имеем, производил в считанные дни, испытывая не меньшие финансовые проблемы. Подсказка экономическому умнику Грефу: решение проблемы незаконной иммиграции является решением большинства проблем, стоящих перед страной, в первую очередь экономических. Не говоря о том, что разрядится криминальная обстановка в России и что сам факт депортации будет сокрушительным ударом по наркобизнесу.

Депортация пришельцев получит всенародную поддержку и одобрение, а потому ее осуществление упростится. Думаю, что состоять в Народной дружине по оказанию помощи правоохранительным органам в деле депортации незаконных иммигрантов за честь посчитает каждый честный русский человек. И следует как можно быстрее приступить к их форми­рованию и официальной регистрации. Если правоохранительные органы не способны обеспечить защиту общества от незаконной иммиграции и, как ее следствия, стремительного роста преступности, наркомании, проституции, то народ имеет право взять защиту в свои руки.

ИМЕННО ЭТА ЗАДАЧА ДОЛЖНА СТАТЬ ОСНОВНОЙ НА БЛИЖАЙШУЮ ПЕРСПЕКТИВУ У ВСЕХ СЧИТАЮЩИХ СЕБЯ ПАТРИОТИЧЕСКИМИ ПАРТИЙ И ОРГАНИЗАЦИЙ.

На последующий по этому поводу вой “мирового сообщества” внимания обращать не следует. Можно предложить ему поделить с нами это тяжкое для России бремя. Пусть принимают к себе этих “бэжэнцэв”. Россия — суверенная страна и вправе решать, кого допускать на свою территорию. Малодушным, предостерегающим, что, в случае предпринятия Россией решительных и самостоятельных действий, она окажется в политической и экономической изоляции, нужно привести как пример проявления воли действия лидера Северной Кореи, принимающего решительные шаги без оглядок на Запад и этим заставляющего еще более считаться с собой.

Рассмотренная выше проблема на данный момент является главной в ряду прочих, стоящих перед страной. Закрывать на нее глаза и делать вид, что ее не существует, уже невозможно. Ее решение становится жизненно необходимым для нашего народа. Для ее обсуждения следует провести всероссийский референдум по национальному вопросу, в котором на обще­народное обсуждение должны быть вынесены наиболее острые национальные темы. Кроме того, на предстоящих президентских выборах каждый из кандидатов обязан в своей программе четко обозначить свое отношение к проблеме незаконной иммиграции и предложить свой путь ее решения. Эта часть программы должна стать для избирателя основным критерием в определении своего выбора.

Шансы на победу в этой войне, на первый взгляд, у нас ничтожны. По человеческому разумению, мы обречены. Но всемогущий Господь, во мгновение способный истребить всех врагов Православной России, ждет только нашего волеизъявления на праведное дело. Как только мы его проявим — он подаст нам и силы, и средства к его совершению. Поэтому, при всей кажущейся безысходности положения, для победы нам нужно только... захотеть. Неужели мы не захотим ЖИТЬ?

С нами Богъ. Наше дело правое. Мы победим!

P.S. После опубликования этого письма, естественно, начнутся крики о “разжигании межнациональной розни”. На это заранее отвечаю, что, действительно, пишу именно с этой целью. И если начнут вопить, то, значит, попал в самую точку. Но будет ли слышен в этом гвалте хотя бы один русский голос?..

Если по законам “этой страны” призывать к защите Родины и народа — преступление, готов предстать перед судом, посмотреть судьям в глаза. В грех мне, как христианину, это обращение никто поставить не может, ибо и Христос пришел разделять, и принес на землю не мир, но меч (Мат. 10, 34—35). А если не осудит Судья Небесный, чего бояться судей земных? Но скажу сразу, что в своей стране подобные обвинения от инородцев не принимаю и даже не считаю нужным на них отвечать.

 

Св. гора Афон, февраль, 2003 г.